| В Антонове монастыре у игумина Варлаама бурей сени выдрало... Архиепископ Леонид велел дьяков своих певчих поставить на правежи, Сергия дьяка с товарищи, и велел на них взять с головы по полтине московской, что дьяки не ходят к началу к церкви... Сгорело 9 дворов от молни, а иные люди кажут, в те поры в деревни кисель варили и от того огня загорелось... Как учили звонити обедню, и в те поры на колокольнице звонец звонил в колокол в проскурницкой, Семеном зовут, и у колокола веревка порвалась, и звонец свалился с колокольницы на земь, да у него разразило половину головы, да и ногу левую скорчило, и в теж поры смятенье великое стало, люди от колокольницы прочь побежали, и звонца причастил ключарь, и Семен преставился чрез 5 дней» 159 . И дополнение известий, взятых из других летописей, отличаются тем же духом. Выписывая сведения о мятеже из первой новгородской летописи, составитель второй прибавил по другим источникам: «бяше же и се дивно: жена некая отвергши женскую немощь, вземши мужскую крепость, выскочив по среди сонмища даст боярину раны, укоряющи его, яко не истова глаголющи: яко обидима есми им» (стр. 136). Самое соединение в описании разнородных предметов бывает довольно наивно: «по всем монастырям новгородским сбирали деньги на владыку казанского Гурья, и книги певчия брали по монастырям, апостолы и евангелии и четьи, в Казань. Да того же лета было семя огуречное дорого, гривенка 20 алтын, а блюдечко по гривенке... У Покрова крест покривило в сторону, а не сорвало, да много во садах яблок с дерев рвало, и много в садах дерев драло и ломало, да у Рождества в монастыре с обеих церквей кресты сорвало на земь» (158, 171). По своему простодушию не скрывал летописец довольно щекотливых обстоятельств: «Владыко Леонид велел всем священникам ризы с себя снимать, а говорил священникам: Собаки, воры, изменники, да и все новгородцы с вами! Вы де меня оболгали пред великим князем; подаете челобитные о деньгах милостинных, а вам достанется по 6 московок, а дьяконам по 4 московки; не буди де на вас мое благословение ни в всей век, ни в будущий... |
| Таким образом, архимандрит Иоанн заслужил добрую славу как студентов, так и преподавателей, и начальников. Об этом свидетельствовали формулярные записи преподавателей Академии, в которых содержались отчеты о поведении и результатах преподавательской деятельности, в них митрополит Никанор собственной рукой напротив имени архимандрита Иоанна сделал следующую приписку: «поведения честного, весьма исправен и благонадежен» 22 . Относительно научной деятельности исследуемого лица, то в рассматриваемый период времени архимандритом Иоанном в журнале «Христианское чтение» был опубликован ряд статей по каноническому праву: «Об основаниях русского церковного права», «Изложение древних законов православно-кафолической Церкви: Правила св. апостолов», «Правила первого вселенского Собора Никейского», «Правила Собора Ефесского, вселенского III», «Правила Собора вселенского пято-шестого Трулльского», «Правила Собора Константинопольского I, Вселенского II», «Правила Собора Халкидонского, вселенского IV» и крупная монография «Опыт курса церковного законоведения» 23 , за которую архимандрит Иоанн был удостоен редкого на тот момент звания доктора богословия 24 . Что касается его трудов по церковному законоведению, то протоиерей Георгий Флоровский отозвался о них так: «это не «система» права, но только источниковедение», однако «этим не умаляется важность его книги. В первый раз по-русски были предложены древние и основоположные каноны церковные , с обстоятельным и интересным комментарием, более историческим, чем доктринальным» 25 . Так же об этом труде был дан положительный отзыв от Учебного комитета при Священном Синоде, рассматривавшем данный труд 26 . 12 января 1855 г. исполнялось 100 лет Московскому университету. В связи с этим Св. Синод постановил направить на торжества от СПбДА о. Иоанна и профессора Карпова 27 . Почти через две недели, по возвращении из поездки, архимандрит Иоанн назначается ректором Санкт-Петербургской духовной семинарии 28 . Вместе с тем, на него, как на ректора семинарии была возложена обязанность преподавать догматическое богословие. Помимо этого, на плечи о. Иоанна ложилась обязанность наблюдения за преподаванием логики, философии и богословия в вузах Санкт-Петербурга 29 . Что касается преподавательской деятельности будущего епископа Иоанна (Соколова) , то те, кто оставил о нем свои воспоминания, несмотря на различные оценки его личности, сходятся в том, что он был талантливым лектором и незаурядным педагогом. Одной из отличительных особенностей его преподавания являлся строгий логический подход к различным проблемам, что облегчало для учеников понимание обсуждаемого предмета разговора. Так, Н. Я. Аристов пишет о нем следующее: «Если же он читал лекцию, то она всегда отличалась у него глубиной мысли, неожиданной оригинальностью, простотой и необычайной ясностью» 30 . |
| Кроме этого, у Филипповцев вначале был обычай, по которому староженов, т. е. вступивших в брак до перекрещивания, признали с обещанием на чистое житье. Если же у староженов случалось чадородие, то их навсегда отлучали от единодомовного сожития; впоследствии же времени староженов за чадородие подвергали временной эпитимии, дозволяя им единодомовное сожитие. 8) Такое послабление практиковалось, в особнности, среди Московских Филипповцев. Против сего протествовали 9) Тверские Филипповцы, требовавшие от Московских соблюдения первоначального правила о староженах. Московские Филипповцы ответили Тверским на сие требование решительным отказом, вследствие чего возникли среди Филипповцев еще два толка: «Московские Филипповцы или чадородные» и «Тверские или не чадородные». Мало этого, у Филипповцев готовящиеся к перекрещиванию допускались к совокупной молитве, против чего протестовали недавно Владимирские Филипповцы, которые положили начало новому толку под названием 10) «немолящиеся с приглашенными». Появились, таким образом, среди беспоповцев восьмой, девятый и десятый толки по числу, из коих каждый только себя считает истинною церковью Христовою. Нарушение Филипповцами правил нравственности и в особенности послабления, сделанные Феодосеевцами на соборе 1809 года в Петербурге в пользу «новоженов», послужили причиною появления среди беспоповщины нового толка, известного под именем Аристовщины. Дело в том, что строгие правила Феодосеевского собора 1752 года относительно новоженов были не по душе многим купцам Московским и Петербургским – Феодосеевцам. По настоянию последних в Петербурге в 1809 году составился собор, на котором, вопреки собору 1752 года постановлено; новоженов после надлежащей эпитимии принимать в общение и не требовать разделения их единодомовного сожительства; равно детей их крестить без развода супругов. Против сего протестовал Петербургский купец Аристов, который, отделившись от Феодосеевцев, основал новый толк, известный под названием 11) «Аристовский». Появился одинадцатый по числу толк среди беспоповцев – «Аристовцы», который только себя считает истинною церковью Христовою. |
| Живо описывает летописец волнение народное: «сбирахуся людей множество, кричаху вопиюще по многи дни; возъярившеся аки пьяни, много разграби на домов боярских; и монастырь св. Николы разграбиша, рекуще: зде житницы боярские; начаша звонити по всему граду, и начаша людие срыскиватися, с обою стран, аки на рать в доспесех, на мость великий; бяше же и губление: овы от стрел, овы от оружия, беша же мертвии, яко на рати; и от грозы тоя страшные и от возмущение того великого, встрясеся весь град, и нападе страх на обе страны» (107–8). Вообще эта летопись сообщает довольно много данных для уяснения характера новгородцев. Есть в летописи довольно прекрасных описаний и нравоучительных замечаний при рассказах: они выражены кратко и сильно, отличаются глубиною и ясностью мысли, проникнуты теплотою чувства; в других новгородских летописях не встречается таких красноречивых строк. Вот как, например, изображает летописец страшный голод под 1230 годом: разошелся весь город нам и вся волость, и наполнились чужие города и страны братьями нашими и сестрами; оставшиеся начали помирать: трупы лежали по улицам, младенцев грызлы псы; некоторые из черни резали живых людей и ели, другие обрезывали мясо с трупов, иные ели лошадей, собак, кошек; преступников казнили, вешали, жгли, но восстало другое зло: начали зажигать домы людей добрых, у которых чуяли рожь, и грабили имение их; между родными не было жалости, сосед соседу не хотел отломить куска хлеба; отцы и матери отдавали детей своих ради хлеба в рабство купцам иноземным; по улицам скорбь при виде трупов, лежащих без погребения, дома тоска при виде детей, плачущих о хлебе, или умирающих с голоду» и пр. Татары стали требовать дани и перечислять народ: «чернь не захотела выдать числа, но сказала: умрем честно за св. Софию и за домы ангельские! Тогда раздвоились люди, добрые стали за св. Софию и правую веру, и сотворили отпор, а лучшие приказывали меньшим выдать число. И окаянные татары, по совету злых стали перечислять; бояре делали себе легко, а меньшим зло; и начали ездить окаянные по улицам, переписывая домы христианские, потому что навел Бог, за грехи наши, из пустыни зверей диких есть плоть сильных и пить кровь боярскую» (57 стр.). |
| Иоанна (Соколова) Смоленского//Там же. 1876. Ч. 1. 5/6. С. 541-553; Романский Н. А. Преосв. Иоанн, еп. Смоленский: Его жизнь и проповеднические труды. М., 1887; Аристов Н. Я. К характеристике преосв. Иоанна, бывш. еп. Смоленского//ИВ. 1880. 12. С. 786-795; Знаменский П. В. История КазДА за первый (дореформенный) период ее существования (1842-1870 гг.). Каз., 1891. Вып. 1. С. 136-215; 1892. Вып. 2. С. 222-236, 387-388; Порфирий (Успенский), еп. Книга бытия моего. СПб., 1894. Т. 1. С. 77, 338-343; Прокошев П. А. Канонические труды Иоанна, еп. Смоленского//ПС. 1894. Ч. 1. 3. С. 262-297; Ч. 2. 5/6. С. 83-121; 7. С. 175-204; 8. С. 389-394; Ч. 3. 9. С. 41-106; 10. 177-238; 11. С. 315-374; 12. С. 504-532; 1895. Ч. 1. 2. С. 186-248 (отд. изд.: Каз., 1895); он же. Речь перед защитой магист. дис. «Канонические труды Иоанна, еп. Смоленского»//Там же. 1895. Ч. 3. 11. С. 294-300 (отт.: Каз., 1895); Надеждин А. [Н.] Предисловие//Богословские академические чтения преосв. Иоанна, еп. Смоленского. СПб., 1897, 19062. С. III-VIII; Бронзов А. А. Нравственное богословие в России в течение XIX ст. СПб., 1901. С. 109-111; Покровский С. И. Преосв. Иоанн, еп. Смоленский, как пастырь и руководитель пасомых. Петрозаводск, 1902; Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника моей жизни: В 9 т. Серг. П., 1902. Т. 4. С. 166-177; Покровский И. Иоанн, еп. Смоленский//ПБЭ. 1906. Т. 7. Стб. 141-156; Котович А. Н. Характеристика членов С.-Петербургского духовно-цензурного комитета эпохи Николая I//ХЧ. 1907. Ч. 1. 3. С. 338-343; он же. Духовная цензура в России: (1799-1855 гг.). СПб., 1909. С. 589; Виноградов В. П. «Последний из могикан»: (Памяти архиеп. Амвросия (Ключарева))//БВ. 1911. Т. 3. 10. С. 278-309; Леонтий (Лебединский), митр. Мои заметки и воспоминания//Там же. 1913. Т. 3. 9. С. 142-170; Рождественский Д. В., свящ. Преосв. Иоанн, еп. Смоленский: Кр. биогр. сведения и характеристика личности преосв. Иоанна. Обзор его проповеднических трудов жизненно-практического направления. Серг. П., 1914; Уржумцев П. Церковно-общественные мотивы в проповедях еп. |
| Особенно описывает, какой высокой степени достигла христианская жизнь на Руси в Печерском монастыре, как свет веры разливался оттуда во все концы Руси, особенно под управлением игумена Феодосия; за то и наградил его Бог; его мощи явились прославленными и над гробом его Бог проявлял знамение (85, 89, 22, 121). Преподобного восхищало это движение к лучшему, это постепенное устройство жизни наших предков, возрастание благочестия и умножение способов просвещения. Мудрая Ольга, по его словам, «бысть предотекущая крестьянстей земли яко денница пред солнцем и аки заря пред светом, си бо аки луна в нощи»; при Владимире «ветхая мимоидоша, в быша новая... нощь успе, а день приближися»; Борис и Глеб, это – «светлыя звезды, по утру восходящии»; а черноризцы печерские «сияют яко светила» (26, 22, 52, 60, 81, 85). Говоря о распространении веры при Ярославе, Нестор прибавляет: «яко же бо се некто землю разореть, другый же насеет, ини же пожинают и ядят пищю бескудну, тако и святый отец бо сего Володимер взора и умягчи, рекше крещеньем просветив: сь же насея книжными словесы сердца верных людий, а мы пожинаем, ученье приемлюще книжное» (стр. 65). Наконец, и в мирском обществе были лица высокой нравственности, как например Ян, старец добрый, кроткий, смиренный, огребаяся всякой вещи (стр. 120). Но в постепенности этого развития дееписатель проследил и борьбу старого порядка с новым. Эту борьбу он показывает во всех слоях общества и даже в частных отраслях его жизни. Св. Ольга, оставляя Царьград, говорила патриарху: «людье мои погани и сын мой; да бы мя Бог съблюл от всякого зла». Это опасение было весьма естественно. Преподобный объясняет, как большинство смотрело на новую, возвышенную веру: «неверным вера христианска юродство есть. Аще кто хотяше креститися, не браняху, но ругахуся тому». Святослав отвечал на увещание матери: «како аз хочю ин закон прияти един? а дружина сему смеятися начнут» (стр. 27). При смерти нужно было мудрой Ольге заповедать: «не творите тризны над собою». В рассказе о мучении Варяга и его сына Нестор показывает, что новая вера уже возвысила свой голос, и старая стала в открытую борьбу с нею (26, 29, 35). |
| Священник Иоанн Славницкий служил в селе Кузнецы Шуйского района; в конце тридцатых годов арестован и расстрелян. Священник Константин служил в селе Афанасьево Шуйского района; в конце тридцатых годов был арестован и, по всей вероятности, сразу же после ареста расстрелян. Псаломщик Николай Алексеевич Касаткин родился в 1874 году в селе Осовец Покровского уезда Владимирской губернии. До 1929 года служил псаломщиком в храме села Палех. В январе 1931 года был арестован и приговорен к двум годам ссылки в Казахстан, где и скончался. Иоанн Михайлович Блинов родился в 1874 году в селе Красном Владимирской губернии (ныне Палехский район Ивановской области), служил псаломщиком в храме родного села. В январе 1931 года он был арестован и сослан на три года в Казахстан, где и скончался. Александр Бобков был певчим в одном из храмов города Шуи. В тридцатых годах он был арестован и почти сразу же после ареста расстрелян. Священник Александр Архангельский служил в селе Васильевском, в тридцатых годах арестован, скончался в заключении. Священник Василий служил в Никольской церкви села Красного Шуйского района; арестован и скончался в заключении. После его ареста в храме служил о. Александр; в тридцатых годах он был арестован, скончался в заключении. Священник Иоанн Михайлович Аристов служил в храме села Макатовского Вичужского района. Он был арестован в 1933 году и приговорен по 58 статье к десяти годам заключения. Отец Иоанн скончался в исправительно–трудовом лагере в Сибири. Вместе с ним была арестована его жена Варвара Николаевна Аристова и приговорена к трем годам заключения, которое отбывала в Карагандинских лагерях. Священник Арсений Сарапкин до революции учительствовал, после революции был рукоположен в сан священника и служил в селах Подолино и Матушкино Ивановской области. Во время гонений двадцатых годов власти, изыскивая способы расправы со священником, потребовали от него сдать хлеб, зная, что взять тому неоткуда. Отец Арсений был осужден на пять лет. После возвращения из заключения его снова хотели арестовать, но он ушел в лес. Встретила представителей властей жена о. Арсения и сказала:«Ах вы, коты кровожадные». За эти слова ее осудили на пять месяцев заключения. Отца Арсения тогда не арестовали. |
| Иван Аристов – воспитанник Ярославской семинарии (1816–23) и Петербургской академии (1823–1827). Преподавал математику во Владимирской семинарии (1827–1829), а с 1829 года в Ярославской семинарии. С 1831 года священник Никитской церкви. Василий Смердынский, сын дьячка с. Смердыни, Тверской губернии, воспитанник Тверской семинарии (1819–25) и Петербургской академии (1825–29). С 1829 года состоял учителем церковной истории и французского языка в Ярославской семинарии. В 1833 году принял сан священника. Александр Удальцов – воспитанник Владимирской семинарии и Петербургской академии (1825–29), профессор Ярославской семинарии. В 1840 г. – священник кафедрального собора. Скончался в 1852 году. 1890 Матвей Иосифов Богородский – воспитанник ярославской семинарии (1824–28) и Московской академии (1828–32). Был учителем словесности в Архангельской семинарии (1832–38), а с 1838 года состоял профес. гражданской истории и греческого языка в Ярославской семинарии. Иеромонах Антоний (Радонежский) – воспитанник Нижегородской семинарии (1830–34) и Московской академии. Состоял профессором и инспектором в Нижегородской семинарии (1840–42). В 1842 г. переведен на богословие в Ярославскую семинарию. С 1844 г. бакалавр, экстраординарный и ординарный профессор Казанской академии. С 1854–57 г. был ректором Ярославской семинарии. Иван Николаевич Ростиславов – воспитанник Вологодской семинарии (1826–31) и Петербургской академии (1831–35). Был учителем в Иркутской семинарии (1835–41). С 1841 г. состоял учителем греческого языка в Ярославской семинарии. 1898 Автор писем – Пётр Павлович Туношевский – воспитанник Лаврской семинарии (1807–1811) и бывший воспитанник Ярославской семинарии (1799–1807), 1811, 22/VII – библиотекарь Ярославской семинарии; учитель греческого и франц. яз. 1812 – учитель пиитики; 1813 – учитель риторики. Адресат – Пётр Алексеевич Богословский – воспитанник (1799–1808) и учитель Ярославской семинарии. 1899 Адрес: «Ярославской Семинарии учителю информатории (аналогии? С. Г-ко.) Петру Алексеевичу Богословскому, милостивейшему моему государю в Ярославле. Лавра». |
| Использованы материалы: Пермские епархиальные ведомости. 1918.– 15–17, С. 1–3. 1919.– 2. Голос долга.– 1914.– 10, 11. Епископ Андроник. «Станем добре, станем со страхом, вонмем». Письма архиерея к иереям. Пермь, 1915. Аристов Н.Г. Пермские архиереи (1800– 1918 гг.). 1964. Рукопись. Сивков В.Ф. Пережитое. Пермь, 1968. Известия Пермского губисполкома. 114–118. Тобольские епархиальные ведомости. 1919, 15, 16. Известия Казанской епархии. 1913, 11, с. 375. Прибавление к церковным ведомостям. 1906. 43, с. 2858. 45, с. 2947. Голос Церкви. 1913, январь, с. 35, 36. Православный собеседник. 1899, февраль, с. 250–253. Июль – август, с. 175. Сентябрь, с. 312. Вечерняя Пермь. 1990, 4 апреля, 29 сентября, 11 ноября. Приходской листок. Петроград, 1916, 11 ноября. Забайкальские епархиальные ведомости. 1919. 5, 6. Русский паломник. 1913. 26, с. 415. ЦОА КГБ СССР, «Дело по обвинению Патриарха Тихона». Арх. Н-1780. Т. 16, л. 231, т. 17, л. 359. ЦГИА СССР. Ф. 831, on. 1, ед. хр. 86, л. 8–11 1 Василий Алексеевич Иванченко родился в 1874 году в семье высланного в Пермскую губернию контрабандиста. Работал на мотовилихинском заводе. В 1902 году вступил в РСДРП. Во время беспорядков 1905 года стал боевиком. В 1907 году вступил в шайку «лесных братьев»; за разбой был арестован и приговорен к пяти годам заключения и двум годам ссылки. В 1917 году стал начальником милиции в Перми, а с 1920 года – заместителем председателя Пермской Губчека. Участник убийства великого княза Михаила Романова. Умер в 1938 году в Перми. 2 Николай Васильевич Жужгов родился в 1877 году в Пермской губернии в семье мотовилихинского рабочего. Работал на мотовилихинском заводе. Во время революционных беспорядков 1905 года был боевиком. Участник шайки «лесных братьев». В 1906 году во время пьяной пирушки он затеял драку, которая закончилась перестрелкой: были ранены он сам и один из участников шайки. В больнице во время допроса Жужгов выдал стрелявшего, и тот был арестован и приговорен к повешению, а Жужгов стал осведомителем полиции. За совершенные во время пребывания в шайке преступления отбывал наказание в Амурской губернии. В 1918 году большевики назначили его помощником начальника милиции мотовилихинского завода. Принимал участие во многих арестах и расстрелах. В 1919 году получил место помощника начальника губернской милиции. |
| В доме на одре лежала приговоренная к смерти любимая юная супруга Александра Васильевича, нуждавшаяся в уходе и в средствах на свое лечение. Два прелестных создания – мальчик Борис и девочка Лидия, в возрасте от 6 до 8 лет, требовали за собою постоянного надзора и внимательного наблюдения, которые уже были не под силу умирающей Елизавете Васильевне. Недостаток средств по должности доцента, с жалованием 1200 р. в год, и большие расходы по дому вынудили Александра Васильевича взять на себя редакторство и корректорство «Православного Собеседника». Эта интенсивная работа, требовавшая немалых хлопот в типографии, в бумажных магазинах и постоянного сидения дома за корректурою нередко отвлекала Александра Васильевича от его научных профессорских занятий, но и дома он должен был отрываться, то влекомый к одру своей любимой супруги, то к своим малюткам, лишенным нежных согревающих ласк больной мамы. Едва ли и следует прибавлять, что делить эти сложные и трудно совместимые обязанности Александру Васильевичу с кем-либо в доме, при одной прислуге, не было возможности. И студент Аристов и Ксаверий, служитель редакции, были постоянными посетителями квартиры Александра Васильевича, его доверенными исполнителями различных его поручений, а вместе с тем и непосредственными свидетелями той тяжелой жизненной драмы, которую он переживал в это время. Катастрофа в семье Александра Васильевича разразилась осенью 1878 года, Елизавета Васильевна скончалась, оставив молодого вдовца и на его руках двух малюток детей. Дружная академическая корпорация со своими семьями старалась всячески выразить своему симпатичному товарищу сочувствие в постигшем его горе, а студенты, в свою очередь, не желали отстать от них в изъявлении своих трогательных чувств в отношении убитого горем любимого профессора. Прекрасный студенческий хор участвовал на выносе тела почившей и пел в церкви заупокойную литургию и чин погребения. После похорон Александр Васильевич ушел всецело в научную работу, ища в ней и забвения понесенной тяжелой утраты, и заработка для значительных долгов, которые явились у него, сначала благодаря болезни жены, а затем и ее похорон. |
|
|
