| Особое настроение, которое вызывало ожидание близкого конца мира пришествия Спасителя для Последнего Суда, поддерживало и питало энтузиазм мученичества. Во время преследований Домициана мы слышим обвинение иудействующих в полной духовной распущенности, contemptissima inertia. Но закон любви, возвещенный Христом людям, создавал условия для живой внутренней деятельности в недрах христианских общин, и, отрицая мир с его злом и страданием, христиане продолжали жить в мире и действовать. Афинский философ Аристид представил императору Антонину Пию апологию, 330 имевшую целью раскрыть глаза правительству на сущность этого нового явления в мире. Но он не внял этому голосу, – как и философ на троне цезарей, Марк Аврелий, которому подана была апология философом Юстином. 331 Представители государственной администрации, т. е. правители провинций, обязаны были судить христиан за их принадлежность к недозволенной религии, но лишь в том случае, если какое-либо частное лицо самолично предъявляло обвинение против того или другого члена христианской общины. Так как римский процесс не знал особой инстанции обвинителя, обязанного преследовать каждое нарушение закона, то роль обвинителя была делом доброй воли каждого гражданина. В протоколах мученичества, подлинных или близких к подлинным, дело выступает с полной ясностью. Судья требует от обвиняемого доказательства, что он не повинен в возводимом на него преступлении, и таким доказательством является воздание общепринятого культа изображению императора. Мотивы, препятствующие христианину исполнять эту обязанность верноподданного, не подлежат обсуждению. Судья может, по общему правилу, дать обвиняемому 30-дневный срок одуматься. Если же по истечении этого срока обвиняемый остается тверд в своем решении, то судья произносит приговор. 332 Преступления оскорбления величества карались смертью . Но привлечение к суду данного христианина не распространялось на других членов общины, и к мученику ходили в тюрьму его родные и знакомые, не подвергая тем себя никакой опасности. 333 Тертуллиан в своей апологии возмущается тем, что закон карает за имя «христианин». Но римское правительство оставалось глухо к этим протестам. Возможность привлечения к суду отдельных лиц была всегда открыта, и однако, в то же самое время христианские общины не только невозбранно существовали по всему миру, но крепли и усиливались, особенно в больших городах, и в частности – в столице империи, Риме. |
| Это не должно удивлять, если учесть, что в античном мире, φιλοσοφς (в широком смысле этого слова) – не только читающий и/или пишущий книги философского содержания, но некто больший. Он искатель мудрости, мудрец – любомудр. Проповедник возвышенных, или же нравственных идеалов. Глашатай истины, или же божественной истины, прорицатель, иерофант, даже оракул. 31 Он также и богослов, человек, имеющий Божественный дар. 32 В этом смысле, можно сказать, что для античной Греции философ подобен иудейскому пророку, т.к. их служения были в чем-то сходны. 33 В христианстве понятие философ, или философия/философствовать было усвоено и преобразовано с самого начала. Нередко в древних текстах, будь то апологеты, или ранние богословы, можно встретить «наша философия», или «христианская философия», 34 вообще, христиане именовали себя истинными философами, а христианство – учение Иисуса Христа – истинной философией. 35 Поэтому древние христианские мыслители, такие как: св. Иустин Философ , Афинагор Афинский , Аристид, Иеракс, ученик Оригена , епископ Александрийский, по своему внешнему облику подрожали философам, носили философскую одежду. Такие крупные мыслители первых веков христианства, как те же Иустин, Афинагор, Пантен, Климент и Ориген прошли профессиональное философское обучение, и их мысль носит на себе следы их философского образования. 36 Таким образом, христианские апологеты, в лице св. Иустина, Аристида или Афинагора не стеснялись своего философского прошлого и использовали философский метод для научной обработки христианства. Творчество Филона Александрийского и его влияние на христианскую апологетику. Господствующими философскими течениями первых веков (I – III вв.) были платонизм и стоицизм, которые, впрочем, были весьма пластичны (эклектичны), открыты и восприимчивы к другим философским системам. Платоник, например, мог использовать и стоические элементы, не говоря о том, что в платонизме второго столетия наблюдаются характерные черты пифагореизма и аристотелизма. Более того, в платонизме второго столетия видится не столько научное мировоззрение, основанное на рациональном постижении мира (материи), сколько умозрительный (созерцательный) аспект, направленный на богопознание. |
| В частности, апология эта написана раньше знаменитых апологий Иустина философа , как показывает это её полная независимость от иустиновского способа защиты и ведения доказательств. Главной отличительной чертой, разделяющей апологии этих двух философов, служит идея Логоса, введенная и раскрытая в сочинениях Иустина. Идея эта не была совершенно новым явлением, впервые возникшим лишь на христианской почве, нет – она перенесена сюда из той же классической философии и в частности из хорошо знакомой уже нам – философии Филона. Но она была введена и обработана Иустином, как подходящая форма для выражения христианских догматов о превечном рождении и до-мирном существовании Сына Божия и Его временном, историческом явлении людям. Смотря с этой высшей, провиденциальной точки зрения —291— на всю мировую историю, Иустин философ сочувственно относится и к языческой философии, поскольку на замечаемые в ней проблески истины он смотрит, как на следы промыслительной деятельности Логоса в мире. Ничего подобного не находим мы в апологии нашего афинского философа: ему совершенно чужда идея Логоса, так как у него нет и речи о до-христианском действии Сына Божия в мире, он знает и говорит лишь об историческом Откровении Сына Божия в Богочеловеке – Иисусе Христе. 1028 Отсюда же объясняется враждебно-отрицательное и непоследовательное отношение Аристида к языческой философии. Действительно, хотя Аристид до обращения в христианство был языческим философом, и после обращения по-прежнему, постоянно пользуется терминами этой философии, он крайне враждебно относится к ней и всё там подвергает огульному осуждению. Его ревность, как новообращенного христианина, не позволяла ему заметить светлых сторон языческой философии и в частности, закрыла от него тот примирительный выход, который был найден Иустином и широко раскрыт последующими богословами александрийской школы. Нет также в апологии Аристида еще и другого веского аргумента в защиту христианства – указания на буквальное исполнение мессианских пророчеств, обстоятельно и подробно развитого в произведениях Иустина философа . |
| IV. 1. Поэтому приступим, царь, к рассмотрению этих стихий, чтобы показать, что они не боги, но тленны и подвержены ухудшению, они вызваны из небытия повелением истинно Сущего Бога, Который един нетленен, неизменяем и невидим; Сам же все видит и сообразно с тем, как желает, изменяет и превращает. Итак, что же я скажу о стихиях? 2. Заблуждаются считающие богом небо. Ибо мы видим, что оно обращается, движимое по принуждению и составлено из многих частей, почему и называется убранство, украшение (космос - ред.). Всякое же устройство имеет устроителя, а все устроенное - начало и конец. Небо же со всеми своими светилами движется по необходимости; и звезды в строгом порядке движутся от одного края к другому: одни из них исчезают, другие восходят и в положенное время проходят свой путь и определяют лето и зиму сообразно с тем, как завещано им Богом, и они не нарушают определенных им направлений по неотвратимой необходимости природы, вместе со всем небесным миром, откуда ясно, что небо не бог, а дело Бога. 3. И считающие землю богиней, впали в заблуждение, ибо мы видим, что она подчинена господству людей, бывает вскапываема и загрязняема и делается негодной: будучи же пережженной, становится как бы мертвой, ибо из черепка ничего не произрастет; когда же еще более выветрена, то портится сама и плоды ее; она попирается людьми и прочими живыми существами, оскверняется кровью убиваемых, перекапывается, наполняется трупами, превращается в кладбище мертвых. 4. Невозможно, чтобы святая, блаженная и нетленная природа Бога приняла все это. Итак, из всего этого следует, что земля не богиня, но произведение Бога, сотворенное Им для употребления людей. V. 1. И считающие божеством воду, ошиблись, ибо и она существует для употребления людей и находится у них в подчинении, и грязнится, и портится, и изменяется под влиянием тепла, холода или окраски, и служит для мытья всяких нечистот. 2. Посему невозможно, чтобы вода - дело Бога была самим Богом. 3. И считающие огонь за Бога точно также заблуждаются, ибо огонь явился тоже для употребления людей и находится в полном их распоряжении, будучи переносим с одного места на другое и употребляем для варки и жаренья различных мяс, а также и для сожжения трупов. Он даже и вовсе уничтожается, будучи различными способами гасим людьми; откуда следует, что огонь не Бог, но дело рук Его. 4. Не менее ошибаются также и те, которые за божество принимают веяния ветров, ибо очевидно, что оно служит другому и даровано Богом на употребление людей, служа для плавания кораблей, произрастания хлебных злаков и удовлетворения прочих людских нужд. Оно (это веяние ветров) усиливается и ослабевает по повелению Бога; посему пусть не думают, что дуновение ветров есть Бог, но считают это делом рук Его. |
| II. 1. Итак, после всего сказанного о Боге, насколько уделено мне об этом говорить, перейдем к человеческому роду, чтобы увидать, кто из людей участвует в истине (вышеуказанного богопознания) и кто разделяет заблуждение. 2. Нам известно, царь, что в этом мире существуют четыре рода людей: Варвары и Эллины, Иудеи и Христиане. 3. Варвары ведут свое происхождение по религии от Бэла, Хроноса, и Реи и прочих богов. 4. Греки - от Эллена, о котором говорят, что он произошел от Зевса. От Эллена рождены Эол и Ксуф; остальная Эллада ведет происхождение религии от Инаха и Феронея, наконец - от Даная Египетского, Кадма Сидонского и Диониса Фивского. 5. Иудеи ведут свое происхождение от Авраама и Исаака и Иакова и его 12-ти сыновей, которые переселились из Сирии в Египет и там от своего законодателя были названы Евреями: позднее же стали называться Иудеями. 6. Христиане же ведут начало своей религии от Господа Иисуса Христа. Он исповедуется Сыном Бога Вышнего; снизшедши в Духе Святом с неба и рожденный от Еврейской девы, Он принял плоть и Сын Божий стал человеком. О пребывании Его ты, царь, если угодно, можешь узнать из называемого нами " Евангельского Писания " . 8. Итак, Иисус рожден из народа Еврейского. Он имел двенадцать учеников и завершив свое удивительное домостроительство, был распят иудеями. После трех дней Он воскрес и вознесся на небо. Двенадцать же учеников вышли в пределы вселенной и учили о Его величии с большим успехом и достоинством, откуда внимающие их проповеди и называются христианами, которые хорошо известны. 9. Итак, как я сказал прежде, суть четыре рода людей: Варвары и Греки, Иудеи и Христиане. 10. Богу служит ветер, ангелам - огонь, демонам - вода, людям - земля. III. 1. Итак, посмотрим, кто из них (четырех вышеуказанных религиозных групп) участвует в истине и кто в заблуждении. 2. Варвары, не познав Бога, уклонились к стихиям и начали почитать тварь вместо Творца; и изображениям тварных предметов, ими же сделанным (как то: изображениям неба, земли и моря, солнца, луны и прочих стихий, или светил), заключивши их в храмы, они поклоняются, тщательно однако охраняя, чтобы не выкрали их воры. И не поняли они, что все охраняющее - более охраняемого и делающий выше того, что им сделано; и если боги их бессильны относительно собственного спасения (т.к. приходится сторожить их от воров), то как же они доставят спасение другим? Посему в великое заблуждение впали варвары, почитая бездушные и бесполезные статуи. 3. И для меня, царь, является удивительным, как эти, так называемые их философы, совершенно не поняли, что все это суть тленные стихии? Если же они тленны и подчинены необходимости, то какие же они боги? Если же стихии не боги, то зачем же изображения, сделанные в честь их, считают за богов? 4. Итак, велико то заблуждение, в которое философы вводят своих последователей. |
| XI. 1. После этого выводят еще бога и называют его Аполлоном; о нем говорят, что он завистлив и переменчив: держит то лук и колчан, то цитру и бубен, и он предсказывает людям, ради заработка. Следовательно, и он нуждается? Совершенно не мыслимо, чтобы Бог нуждался, или искал чего-либо, или играл на цитре! 2. И рассказывают, далее, что сестра его - Артемида, будучи охотницей, имеет спереди лук, а сзади колчан и одна с собаками блуждает по горам, чтобы охотиться на оленя, или кабана. Как же может быть богом эта женщина, и охотница, и окруженная собаками 3. И об Афродите говорят; что она богиня распутная: ибо она имела связь с Ареем, потом с Анхизом, потом с Адонисом, смерть которого она оплакивала, ища своего возлюбленного; о ней говорят, что она сходила в Ад, чтобы отнять Адониса у Персефоны. Знаешь ли ты, царь, что-либо худшее этой безумной, преступной, стонущей и сетующей богини?! 4. И об Адонисе говорят, что он бог, тоже охотник и прелюбодей; о нем рассказывают, что он помер насильственно, так как будучи поражен диким зверем, не мог помочь себе в своем несчастии. Как же, таким образом, сделается попечителем людей любодейца, охотник и насильственно убитый?! 5. Далее говорят о Реи, что она мать всех их богов; и рассказывают о ней, что она имела своим возлюбленным Аттиса; она радовалась о погибших людях, но сильно сетовала и плакала по своем Аттисе. Если же эта мать богов не могла помочь своему возлюбленному и вырвать его из рук смерти, то как же может она помогать другим? Да и постыдно богине сетовать и плакать, или радоваться о погибших людях. 6. Выводят еще в качестве богини Кору, она была похищена Плутоном и не могла спастись. Если же богиня не может себя спасти, то как же станет она помогать другим? 7. Все это и многое другое, гораздо постыднейшее и худшее рассказывают Эллины, царь, относительно своих богов, чего непозволительно не только говорить, но даже и вовсе в мыслях носить. Откуда люди, взявши пример нечестия от своих богов, творили всякое безобразие и непристойность, оскверняя землю и воздух ужасными своими деяниями. |
| VI. И считающие божеством солнце, жестоко ошибаются. Ибо мы видим, что оно движется по необходимости и вращается, переходя от одного конца к другому, заходит и снова восходит, чтобы оживлять деревья и растения, служащие для употребления людей, и имеет также вместе с остальными звездами деления на части, и будучи меньшим неба, оно постепенно убывает в силе света и не имеет никакой самодержавной власти. Вследствие сего, пусть считают солнце не Богом, но делом Его. Тоже с еще большим правом должно сказать о луне и звездах. VII. 1. Сильно заблуждаются также и те, кто за богов считают первобытных людей. Ибо, как известно тебе, царь, (всякий) человек состоит из четырех элементов и из души и духа, ради чего и (малым) миром (микрокосмос), называется. Он имеет начало и конец - родится и умирает. 2. И мы видим, что человек подвержен той же необходимости - он нуждается в питании и стареет, хотя бы и не хотел этого. И он то радуется, то печалится, становится то завистлив и раздражителен, то жаден и переменчив - словом, имеет многие недостатки. 3. Уничтожается же он различными способами и от стихий, и от животных, и от предлежащей ему смерти; посему человек пусть не принимается за Бога, но за дело Его. 4. Итак, царь, в большее заблуждение впали варвары, ходя в след похотей своих, ибо почитают они тленные стихии и мертвые образы и не замечают, что все это Богом сотворенные предметы. VIII. 1. Перейдем же теперь к Эллинам, чтобы посмотреть, что они думают о Боге. 2. Но Эллины, называющиеся мудрыми, объюродели хуже варваров, вводя множество рожденных богов мужского и женского пола. Их они сами выставляют исполненными всевозможных страстей и творцами всяческих безобразий, так что одни из этих богов - прелюбодеи, убийцы, гневливы, ревнивы, отцеубийцы и братоубийцы, воры и грабители; другие - хромые и увечные, чародеи и гадатели. 3. Про одних из своих богов греки рассказывают, что они убиты молнией, про других, - что они сами померли; иные из богов находились в услужении у людей, или обращались от них в бегство; некоторые были ранены людьми, и многие превращались в живые существа, чтобы соблазнять к падению смертных женщин или даже вступать в мужеложство. 4. Про некоторых из богов рассказывают, что они входили в преступные связи с матерями, дочерьми и сестрами; и говорят, что боги пали с дочерьми человеческими, следствием чего было греховное, смертное потомство. 5. И про богинь говорят, что они в спорах о своей красоте представали на суд людей. 6. Откуда следует, царь, что Эллины сочиняют смешные, глупые и нечестивые сказки, выводя несуществующих богов, следуя дурным своим влечениям, чтобы иметь их своими сообщниками в дурном, и безнаказанно прелюбодействовать, убивать и все ужасное делать; ибо, если боги их все это совершают, то как же и они того же самого не сделают? 7. И вследствие этого заблуждения в образе жизни и поведения произошло, что существуют у людей междоусобия, убийственные войны и тягостные плены. |
| Бог есть Создатель вселенной и Отец всего (апол. I, гл. 8, 13 и 61). Он – неизменяем и есть причина прочих сушеств („Диал. с Триф.» гл. 3). Он – не рожден (ап. I, гл. 14, 49, и 53; II, 6 и 12), недвижим и необъемлем („Диал. гл. 127). Он – безстрастен (παθς, ап. 1, гл. 5), не имеет нужды в приношениях (ап. I, гл. 10); не имеет ни цвета, ни формы, ни величины („Диал.» гл. 4), ни имени (an.II, 6, 63). Он – неизречен (ап. I, гл. 9; II, гл. 12 и 13). Мир Им создан для человека (ап. I, гл. 10; II, гл. 4). Особенного внимания заслуживает, по мнению Бюхелера, следующая параллель: в отрывке апологии Аристида читаем: „Ему нет имени, ибо, кто имеет имя, сотворен и создан кем-либо другим”. У св. Иустина читаем: „Отцу всего, нерожденному, нет имени, ибо, кто называется именем, имеет старшего себя, давшего ему имя» 62 . Излишне говорить, что такое сходство мыслей и выражений трудно объяснять случайным совпадением. От проницательности бл. Иеронима это сходство не ускользнуло и дало ему право сказать, что св. Иустин был подражателем Аристида. Возможно, что бл. Иероним имел и другия основания для своего утверждении. Мехитаристы, издавшие рассмотренный нами отрывок из апологии Аристида, считают частью этой апологии сочинение, сохранившееся в армянском кодексе II в. С именем Аристида, Афинского философа, и носящее заглавие: „Вопрос разбойника и ответ Распятого”. ( Лк. 23:42–43 ). Но это совсем не часть апологии Аристида, но целая гомилия, написанная не ранее времен Никейского Собора 63 . 12 Имя предшественника Минуция Фундана в должности проконсула Азии – не Серенний, но Лициний (Граниан). Aubé „Histoire des Persé-cutions de l " Église» p. 268. Deuxième édition. Paris. 1875. 13 Schöne „Evseb. Chron.» " Г. II, p. 167. 7 ed. Berolini, 1876. Нужно заметить, что в „Хронике» Евсевий летосчисление ведет от Авраама, считая от него до P. X. 2015 лет. 14 в „Ц.И.» эдикт к Фундану представляется только ответом Адриана на письмо Граниана (кн. IV, гл. 8). Подлинность этого эдикта, в той форме, в которой он сохранился при апологии св. Иустина и у Евсевия, оспаривается многими учеными (напр. Кеймом, Гильгенфельдом, Овербеком, Обе и др.) Из числа защитников подлинности эдикта назовем Гизелера, Р. Allard " a («Hist. des persec.» Paris, 1885 p. 240 – 250) и Э. Ренана («L " Église ehr.» Paris, 1879, p. 32, note 2). Касательно Ренана не мешает заметить, что он в последних томах своего сочинения «Histoire d. origin, du Christianisme» не является таким ожесточенным противником церкви и предания, каким его привыкли считать по первым двум томам названного сочинения. Он с одушевлением говорит о многих отрадных явлениях христианства и о его значении для человечества, восторгается некоторыми памятниками древне-христианской письменности, и вообще не все тенденции рационализма находят в Ренане защитника. Вследствие этого и католический историк Allard нередко одобрительно отзывается о Ренане (см. стр. VII – VIII, 155, 242 (note) и др. названного соч. Allard " a). |
| В числе этих оснований, кроме рассмотренного нами мнимого „различия места», Гарнак считает молчание Евсевия о тожестве Кодрата-апологета с Кодратом-пророком – в связи с частым повторением в „Церковной Истории» имени Кодрата 25 . Гарнак, вероятно, рассуждает: если Евсевий знал Кодрата-апологета и Кодрата-пророка за одно лицо, то почему не сказал об этом прямо? Но можно рассуждать и иначе: если Евсевий знал помянутых Кодратов за разные лица, то почему не сказал о том и не предостерег от смешения их? Таким образом argumentum е silentio Гарнака уподобляется в данном случае обоюдоострому мечу. Напрасно критик ищет опоры этому аргументу в частом употреблении имени Кодрата в „Церковной Истории» (Häu-figkeit des Namens Quadratus). При всех стараниях в „Ц. И.» можно найти только трех, если не двух – лиц с именем Кодрата. Одно из них – Кодрат, епископ Афинский, живший приблизительно на полвека позже Кодрата-апологета и пророка. Два других – Кодрат-апологет и Кодрат-пророк представляют, вероятно, одно лицо. И так, ничто не препятствует нам допустить тожество двух Кодратов. Но нельзя не сознаться, что в пользу этого допущения нет особенно убедительных оснований, кроме трех следующих: 1) Кодрат-апологет и Кодрат-пророк живут в одно время; 2) оба они – апостольские мужи; 3) в пользу тожества их свидетельствуют Византийские Минеи, которые указывают, сверх того, что местопребыванием Кодрата был город Магнезия, недалеко отстоящий от местопребывания проро-чиц – Аммонии и дочерей Филиппа. Все это приводит нас к выводу, что возможно отожествлять Кодрата апологета с Кодратом – пророком, хотя необходимость такого отожествления доказать нельзя 26 . Евсевий не сообщает нам ни содержания, ни характеристики апологии св. Кодрата; он ограничивается одним цитатом из нее, неимеющим важного значения для характеристики св. Кодрата, как писателя и апологета. Причину этого Гарнак справедливо видит в том, что апология Кодрата „не содержала исторических фактов. Заимствования Евсевия у Кодрата, Иустина, Татиана, Эгезиппа и др. |
| Свидетельства Евсевия об апологии Кодрата заслуживают доверия, ибо он имел в руках его апологию; нельзя, во всяком случае, оспаривать их на том основании, что Евсевий ошибочно ставит с апологией Кодрата и апологию Аристида, которая, как узнаем, подана была не Адриану, а Антонину Пию; из истории Евсевия не видно, чтобы он видел апологию Аристида и, следовательно, её адрес (и он сам не говорит об этом, как например говорит об апологии Кодрата) (Euseb. Hist. eccl. IV, 3//PG. T. 20. Col. 308AB; р. п.: C. 148), а в таком случае понятна и его ошибка. Итак, весьма вероятно, что апология Кодрата была подана в Афинах императору Адриану в 126 г., тем более, что посещение этим императором Афин относится к 125–126 и 129 годам. Возможно, что из апологии Кодрата, адресованной Адриану, Папий извлёк своё свидетельство, что воскрешённые Христом дожили до времени Адриана. а) Апология Аристида открыта сравнительно недавно, раньше же была известна по кратким и малодостоверным сообщениям Евсевия и Иеронима. Евсевий в своей хронике под 214 г. заявляет, что «Аристид», афинский философ, подал свою апологию одновременно с Кодратом имп. Адриану; в «Церковной истории» (Euseb. Hist. eccl. IV, 3, 1//PG. T. 20. Col. 308A; р. п.: C. 148) он добавляет, что апология «сохранилась доныне и имеется у многих», не указывая, однако, как это он делает обыкновенно, на то, что сам он читал её. Иероним (Hieron. Devir. illustr., 20//PL. 23. Col. 639A; р. п.: C. 277) разукрашивает слова Евсевия, называя Аристида «весьма красноречивым философом, выступавшим под простою одеждою (то есть философской мантией), учеником Христа». В письме к Магну (Hieron. Ер. 70, 4//PL. 22. Col. 667; р. п.: Ч. 2. C. 250–251) он, очевидно, по аналогии с другими апологетическими произведениями, характеризует апологию, как содержащую ряд «сентенций философов» и заявляет, что ей «подражал Иустин Философ ». Все эти сообщения являются простой догадкой Иеронима, решительно опровергнутой открытием самой апологии. Первоначально открыт был отрывок (1–2 гл.) апологии Аристида в армянской рукописи (981) монастыря св. |
|
|
