| XVI. 1. Как люди, познавшие Бога, они просят Его только о том, что прилично Тому дать, а им получить; и таким образом проводят жизнь. И так как они познали на себе благодеяния Бога, то убеждены, что все прекрасное в мире существует для них. 2. О добрых же делах, ими совершаемых, они не трубят в уши толпы, боясь, напротив, что бы кто-либо не заметил этого, так что скрывают свой дар, как кто-либо, обретший сокровище. И они стараются быть справедливыми, как люди, ожидающие видеть Христа и с большой похвалой получить от него обещанное. Итак, воистину это есть путь истины, который идущих по нему вводит в вечное царство, обещанное Иисусом Христом в будущей жизни. 3. Учения же их и заповеди, и священное служение, и ожидание будущей жизни ты, царь, можешь узнать из их писаний. 4. С меня же достаточно, что я вкратце познакомил Ваше Величество с христианской истиной и их обычаями. Ибо, действительно, велико и достойно удивления есть учение их для того, кто желает вникнуть и уразуметь его; воистину, это новый народ и в нем божественное примешение. 5. И чтобы узнать тебе, царь, что все это я говорю не от самого себя, ты вникни в писания христиан, и тогда найдешь, что, кроме истины, я ничего не говорю. И прочитав их писания, я уверовал в это и в будущее; и ради этого вынужден открыть истину тем, которые имеют к ней склонность и ищут будущего мира. 6. И для меня несомненно, что ради молитв христиан стоит мир. Прочие же народы и сами заблуждаются и других вводят в заблуждение, преклоняясь (повергаясь) пред стихиями мира и блуждают во тьме, как бы ощупью, сталкиваются друг с другом и падают как опьяненные. XVII. 1. Здесь конец моего слова к тебе, царь! Ибо об остальном, находящемся, как сказано, в их писаниях трудно даже и говорить; ими же это не только говорится, но и делается. 2. Эллины же, царь, сами творя постыдное, до беззаконных связей с мужьями, матерями, сестрами и дочерьми, вину своего нечестия обращают на христиан. Христиане, наоборот, праведны и благочестивы, друзья истины и великодушны. |
| XIII. 1. Но удивляюсь я, царь, на Эллинов, как они, отличаясь от прочих народов обычаями и образованностью, заблудились, дошедши до поклонения бездушным идолам и бесчувственным изображениям? 2. Удивляюсь, как они, видя своих богов, обделываемыми от мастеров, привязываемыми и вращаемыми ими, стареющими от времени, разрушающимися и уничтожимыми, не поняли относительно их, что это не боги? Ибо, когда они не были в состоянии ничего сделать для собственного спасения, то как же могут они промышлять о людях? 3. Поэты же и философы их, желая своими творениями и сочинениями почтить своих богов, говорят, что они (идолы) сделаны в честь Бога - Вседержителя и подобны Ему, Тому, Кого никогда никто не видал, чтобы судить, на что он похож, и никто увидеть не может. 4. И они рассуждают о Нем, как об имеющем некоторый недостаток, когда говорят, что Он нуждается в жертве и возлиянии, в убийствах (людей) и в храмах. Но Бог ни в чем не нуждается и ничего из этого не ищет и заблуждаются люди, так ошибающиеся. 5. Поэты же их и философы, утверждая, что одна природа всех богов их, не поняли, какова именно истинная природа Бога. Ибо, если тело человека, будучи многочастно, не расстраивается в собственных частях, но гармонируя все части, имеет их у себя в неделимом единстве, то как же в природе бога допущена эта самая борьба и разногласие? Если бы существовала единая природа богов, то невозможно было бы, что бог преследовал бога, или умерщвлял, или бы вредил ему. 6. Когда же одни боги преследуются другими, заколаются, похищаются и убиваются молнией, то, очевидно, тут уже не единая природа, а различные понятия, все плохо составленные; так что никто из них не есть Бог. 7. Поэтому очевидно, царь, вся наука о природе богов есть заблуждение. Ибо не должно считать богами видимых и невидящих, но невидимого и все видящего, и все устрояющего, должно почитать за Бога. 8. Каким так же образом мудрецы и ученые из Эллинов не поняли, что у них учредители законов осуждаются своими собственными законами? Ибо, если законы справедливы, то боги их, творящие преступление закона всецело нечестивы, будучи взаимоубийцами, волшебниками, ворами, любодеями и мужеложцами. Если же они (боги) хорошо поступают, то, следовательно, нечестивы законы, учрежденные богами. Если теперь законы, одобряющие доброе и порицающие дурное, хороши и справедливы, то дела богов их есть преступление; следовательно, боги их, как преступники, все подлежат смерти, а выводящие таких богов - нечестивы. 9. Ибо если истории о богах - мифы, то они ни что иное, как только слова; если они натуралистического характера, то уже это делающие и так страдающие суть не боги; если же они - аллегории, то они ничто иное, как и мифы. |
| И что же? Принимаясь писать о морали, они учили распутству, блуду, прелюбодеянию и омерзительным преступлениям. Причем они считали, что их боги совершали безнравственные совокупления и употребляли отвратительные яства. Ибо кто не воспевает Крона, пожиравшего своих детей, или сына Зевса, поглотившего Метиса и приготовлявшего богам своим преступные пиршества, на которых служил им хромой кузнец Гефест и сестра его Гера, которая не только вышла замуж за Зевса, но и нечистыми устами делала то, что нельзя и высказать? Нужно ли пересказывать все деяния Посейдона, Аполлона, Диониса, Геракла, бесстыдной Афины и сладострастной Афродиты? Ты перечитал великое множество книг. Что думали о мнениях Зенона, Диогена, Клеанфа, которые говорят, будто можно вкушать человеческую плоть и дети могут варить и приносить своих собственных родителей в жертву и поедать их. И если кто не захочет вкусить или извергнет часть отвратительной пищи, тот сам будет съеден. Что же? Разве историк Геродот не рассказывает, как Камбиз, убив и сварив детей Гарнака, предложил эту пищу их отцу? Так же и об индийцах он рассказывает, что у них отцов пожирали их собственные дети. Учившие этому наполнили мир нечестием. О незаконных совокуплениях согласны между собой почти все ваши философы. И Платон, и Эпикур советуют такое, о чем и говорить неприлично. И подобным учением наполнили библиотеки, чтобы таким образом научить с детства незаконному союзу? Да и что мне говорить об этом, когда так называемые у них боги проповедуют подобные дела?» Здесь невольно обращает на себя внимание современное стремление усиленно распространять порнографические издания и картины в обществе. Как будто язычество воскресло из мертвых и явилось в среде нашей современной интеллигенции. Таким образом, Феофил Антиохийский изображает языческих богов и весь языческий мир в самом безнравственном виде. Философ Аристид Афинский, слушатель апостолов, как называет его Евсевий, весь род человеческий в отношении богопочитания или религии разделяет на две группы, из которых к первой относит политеистов, а ко второй монотеистов — иудеев и христиан, происходящих по вере от Авраама и Иисуса Христа. Гораздо лучше было бы, если бы он разделил весь род человеческий на народы, живущие жизнью самолюбия и жизнью Божественной любви — т.е. служащих самим себе и служащих Богу и ближнему, хотя, к слову сказать, совершенно преданных служению Богу и ближнему весьма мало, ибо такое служение, такая любовь почти недостижимы. |
| Гарнак, признают такое отожествление не возможным 19 . Но основания, приводимые Гарнаком против отожествления этих лиц, на этот раз не особенно убедительны. Так, по мнению ученого критика, местонахождение Кодрата-пророка не позволяет отожествлять его с Кодратом-апологетом. „Сопоставление Кодрата с дочерьми Филиппа и Аммонией Филадельфийской заставляет искать его в Азии» 20 . Но почему же, спрашивается, и не в Азии? Ни в „Хронике», ни в том месте „Церковной Истории», где говорится о подаче Кодратом апологии Адриану, Евсевий не указывает на место пребывания или место рождения Кодрата-апологета. Гарнаку, вероятно, показалось, что место пребывания Кодрата – Греция или, точнее, Афины. Между тем Евсевий Афинянином называет только Аристида. Правда, можно предполагать, что Кодрат подал свою апологию вместе с Аристидом, когда Адриан был в Афинах 21 . Но из этого еще не следует, что Кодрат-апологет был уроженец или житель Афин. Кодрат мог прибыть в Афины собственно для подачи апологии. Припомним, что древние христианские учители и писатели нередко, по замечанию Евсевия, „предпринимали путешествия и совершали дело Евангелистов с ревностью возвещая Христа людям вовсе неслыхавшим слова веры 22 . В пользу того, что св. Кодрат был родом из Азии, говорят Византийские Минеи. Они помещают „апостола» Кодрата в Магнезии, утверждая в то же время, что Кодрат учил и в Афинах 23 . Достойно замечания, что Минеи помещают апологета недалеко от Иераполиса и Филадельфии – местопребывания дочерей Филиппа и Аммонии – в Магнезии Карийской. Правда, составитель Миней впадает в ошибку, признавая св. Кодрата-апологета епископом Афинским. Но это не дает нам права отрицать за известием „Минеи» всякое историческое значение и принять совершенно бездоказательную догадку Гарнака, будто Минеи потому поместили св. Кодрата в Магнезии, что этот город еще не имел за собою какого-либо славного имени 24 . К сожалению, Гарнак воздерживается от подробного раскрытия оснований, препятствующих ему признать тожество Кодрата-апологета с Кодратом-пророком. |
| ABAW. Abhandlungen der bayerischen Akademie der Wissenschaften, München. ABKK. Amtliche Berichte aus den königlichen Kunstsammlungen, monatlich erscheinendes Beiblatt zum Jahrbuch der kgl. Preussischen Kunstsammlungen, Berlin. ABSA. Annual of the British School at Athens. g. gyptus, Rivista di Egittologia e di Papirologia. Aep. L’Année Epigraphique (отдельный оттиск Revue des Publica tions Epigraphiques relatives à l’antiquité romaine, приложенный к Revue archéologique). AJPh. American Journal of Philology. Albin. Альбин. Isag. Введение в платоновскую философию. Epit. Учебник платоновской философии. ALCID. Алкидамант. Soph. Против софистов. Алкман. Fr. Фрагменты, в: Bergck, Poetae Lyrici Graeci. AM. Mitteilungen des deutschen archaeologischen Instituts, Athenische Abteilung. Амм. Аммиан Марцеллин. Anat. Анатолий Лаодикейский. Dec. O декаде (P. Tannery, Mémoire s scientifiques, III, pp. 12–25). Antyll. Антилл. Anth. Палатинская антология. APAW. Abhandlungen der preussischen Akademie der Wissenschaften, Philosophisch-historische Klasse, Berlin. APF. Archiv für Papyrusforschung und verwandte Gebiete. Apul. Апулей. Flor. Флориды. Mund. О мире. Plat. Платон и ero учение. Ar. Аристофан. Ach. Ахарняне. Nub. Облака. Arat. Арат из Сол. Ph. Небесные явления; стихи, посвященные приметам, пронумерованы в общем порядке. Ar. Byz. Аристофан Византийский. Опот. Лексикон (пагинация по изд. E. Miller, Melanges de litterature grecque, Paris, 1868). Archyt. Архит Тарентский. Fr. Фрагменты, в: Diels, Fragmente der Vorsokratiker, § 47 (35). Arstd. Элий Аристид. D. Порядковый номер речи в изд. Dindorf. К. То же, uзд. Keil. Rhet. Риторика. Aristox. Аристоксен Тарентский. ARSTT. Аристотель. Ath. Афинское государственное устройство (главы и параграфы по изд. Кепуоп). Fr. Фрагменты (порядковый номер, uзд. Rose). Другие работы: книга, страница, столбец и строка по изд. Bekker. Oec. Экономика. P. А. О частях животных. Poet. Поэтика. Pol. Политика. |
| В содержании апологии нет ничего, что могло бы говорить против появления ее в царствование Антонина Пия, а утверждение Иеронима, что Иустин подражал Аристиду, не может иметь значения, так как произведения Иустина не обнаруживают никаких следов подражания (А. Harnack, Die Chronologieder Litteraturbis I renäus. Leipzig, 1897. S. 271–272; O. Bardenhewer Geschichte der altkirchlichen Litter. Bd.1, Freiburg i. Breisgau, 1902. S. 180–181). Как видно, убедительности в этих доводах слишком мало: ясному и категорическому утверждению Евсевия и Иеронима, а также заглавий Сирийского и Армянского переводов противопоставляются догадки относительно действительного смысла неясного адреса в рукописи Сирийского перевода – и относительно происхождения заглавия апологии и возможности ошибки со стороны Евсевия. Поэтому некоторые исследователи продолжают отстаивать происхождение апологии при Адриане (Robinson, Hilgenfeld; И. Крестников. Христианский апологет II века, Афинский философ Аристид и его новооткрытые произведения. Казань, 1904) или в крайнем случае оставляют вопрос открытым, не решаясь высказаться определенно в пользу того и другого царствования (G. Krüger). Единственным серьезным основанием в пользу царствования Антонина Пия является то соображение, что даже если в адресе Сирийского перевода допущена ошибка, то все-таки он содержит имя Тита Адриана Антонина, и это имя должно признать первоначальным, так как позднейшая вставка его совершенно необъяснима. Если признать, что апология Аристида обращена к Антонину Пию, то время ее происхождения падает на 138–161-е годы, и исследователи всячески усиливаются точнее установить, в каком именно году царствования названного Императора она написана. Указывались различные годы: 138-й (R. Harris), 154-й (Egli), 138–147-й (Volkmar), около 140-го (Seeberg), 141-й (Veil.). Но само собою понятно, что при отсутствии в самой апологии и в других источниках указания на точную дату происхождения апологии, попытки определить год ее написания обречены – на неудачу. |
| Союзные государства имели разный статус – роль гегемона в симмахии принадлежала сильнейшему полису – Афинам, которые осуществляли военное руководство, контролировали регулярное поступление фороса в союзную казну, а также стремились влиять на политические процессы в союзных государствах, насаждая в них демократическую систему правления. Остальные союзники разделялись на две категории: собственно союзников, каковыми были полисы, участвовавшие в войне с персами – Самос, Хиос, Лесбос, и «подчиненных», чье участие в симмахии заключалось только в уплате фороса. Подчиненные полисы составляли 5 округов: Фракийский, Геллеспонтский, Островной, Ионийский и Карийский, во главе каждого из них стоял чиновник, назначенный Афинами. Во многих подчиненных полисах находились афинские гарнизоны, начальники которых оказывали решающее влияние на внутреннюю политику государства. Если в полисах происходили волнения, направленные против доминирования Афин, у них в качестве репрессии отнимали часть земли, на которой поселяли колонистов из Афин. Афины контролировали торговлю между союзными полисами, а также принимали апелляции на судебные постановления, которые выносились в союзных полисах. Львиная доля фороса шла на строительство и вооружение афинского флота, мощь которого неуклонно росла. Между тем создатель военно-морского могущества Афин Фемистокл, который после изгнания персов из Греции, несмотря на протесты из Спарты, отстроил заново гавань в Пирее и возвел вокруг Афин крепостные стены, вызвал недовольство со стороны аристократической и лаконофильской партии и в 471 г. до Р. Х. был изгнан из родного полиса остракизмом. Самыми влиятельными политиками в городе стали Аристид, умерший в 467 г. и его последователь Кимон, сын Мильтиада и дочери фракийского царя Олора. Кимон унаследовал от отца и деда несметное богатство, которое он радушно тратил на литургии – пожертвования в пользу бедных. Его щедрость и бескорыстие поражали афинян. Поместья Кимона не огораживали забором, чтобы всякий мог пользоваться плодами его садов. Никто из приходивших к нему с просьбой о помощи не уходил с пустыми руками. Кимон не получил хорошего образования, но обладал незаурядными военными способностями. Плутарх охарактеризовал его, цитируя стихи Еврипида, относящиеся к Гераклу: «Прост, прям и способен совершить великое» (Плутарх, цит. изд., 557). Вождь аристократической партии, Кимон с сочувствием относился к политическому устройству Спарты, разделяя в этом настроения аристократии многих греческих полисов, хотя политическое устройство Спарты при всех его особенностях было все-таки скорее демократическим и даже с налетом эгалитарности; другое дело, что круг граждан в Лакедемоне был узок, что, вероятно, и сообщало этому государству в представлениях современников квазиаристократические черты. Несмотря на расположение к Спарте Кимона и его сторонников, господствовавшие в Афинах демократические настроения не позволили ему слишком далеко пойти по пути сближения с нею. |
| А в таком положении она, как известно, находилась не особенно долго, выразившись со второй половины второго века (в царствование Марка Аврелия – 161–180) в целом ряде систематических и жестоких гонений на христиан. Впрочем, первая попытка этих гонений была сделана еще в самом начале второго века (царствование Траяна – 98–117); но оно вскоре прекратилось и не возобновлялось в течение целого полустолетия. Хронологические даты двух первых гонений и служат предельными терминами времени составления нашей апологии. Из анализа содержания апологии мы уже видели, что она, бесспорно, есть произведение второго века. Но так как в ней нет положительно никакого указания на гонения, при всей неизбежности подобного указания, если бы гонения действительно существовали, то, следовательно, эта апология не может быть поставлена в начале второго века (гонение Траяна), равно как и не может быть отнесено во вторую половину второго века, к царствованию Марка Аврелия. Очевидно, что она могла быть написана только в промежуток между 117–160. Но и этот промежуток следует сократить, – на том основании, что апология Аристида, как мы старались доказать, написана раньше апологии Иустина, а последняя относится к царствованию императора Антонина Благочестивого (138–160): следовательно, время составления апологии Аристида падает на царствование Адриана (117–138 г.), что вполне согласно и с внешним историческим свидетельством Евсевия и с общей древнехристианской традицией и подтверждается показанием надписаний двух версий апологии – армянской и сирской в сокращенной редакции. Чтобы покончить с вопросом о времени написания апологии Аристида, нам остается устранить еще одно, довольно серьезное, недоразумение, порождаемое распространенной редакцией надписания апологии в ее сирском переводе. В ней, именно, мы читаем: «императору Титу Адриану Антонину Августу и Пию, Маркиана Аристида, афинского философа». На основании этого, многие из ученых считают адресатом апологии императора Антонина 96 . Так как из содержания апологии мы уже видели, что она должна быть отнесена ко времени царствования Адриана, то нам остается только объяснить происхождение этой ошибочной надписи, которая одна служит виной разногласий в вопросе о времени. |
| X. 1. Вот выводят они (Греки) другого бога, некоего Гефеста и говорят о нем, что он хром, носит шлем на своей главе и держит в руках своих раскаленные щипцы и молот, так как он занимается искусством ковки, с целью добыть себе пропитание. 2. Но что же это за бог, такой жалкий? Ибо немыслимо, чтобы Бог был хромым или нуждающимся. 3. И снова выводят они другого бога, по имени Гермеса, о котором говорят, что он жаден, корыстолюбив, чародей, расслабленный и атлет, и прорицатель. 4. Но невозможно, чтобы бог одновременно был чародеем и прорицателем, и жадным грабителем, атлетом и расслабленным (увечным); иначе было бы без смысла. 5. После этого выводят они еще бога - Асклепиада, о котором говорят, что он врач и приготовляет лекарства и состав мазей, ради собственного пропитания; впоследствии же он был ранен Зевсом через Тиндарея, сына Лакедемона, и умер. 6. Если же бог Асклепиад, будучи ранен, не мог помочь самому себе, то как же он помог бы другим? И совершенно невозможно, чтобы божественная природа нуждалась, или могла бы быть убита молнией. 7. И еще выводят они бога - Арея, о котором говорят, что он воинственен, и задорен, и охотник до чужих стад и вещей, которые он приобретает чрез свое оружие. Впоследствии же, впавши в любодеяние с Афродитой, он был связан отроком Эросом и Гефестом. Каким же богом был этот искатель чужого, браннолюбец, связанный и любодей?! 8. Называют богом также и Диониса, того, который устраивал ночные оргии, был учителем пьянства, соблазнял окружающих его женщин, бесновался. Позднее он был съеден Титанами. Итак, если Дионис, снедаемый Титанами, не был в состоянии помочь самому себе, но был беснующимся, пьяницей и беглецом, то какой же он был бог? 9. И выводят также Геркулеса за бога, о котором говорят, что он пьянствовал, бесновался, пожирал собственных своих детей; потом был истреблен огнем и, таким образом, умер. Как же мог быть богом пьяница, детоубийца и подверженный влиянию огня, и каким образом мог помочь другим тот, кто не мог спасти самого себя? |
| Отто в 9 томах (Otto J. C. Т. Corpus apologetarum T. IX. Jena 1847–1872; I–V T. 1876–1881). Русский перевод – Преображенского (I–II т.) 213 . Основу рукописного предания составляет кодекс Parisiensis (Парижский 451) Кесарие-Каппадокийского архиепископа Арефы, от 914 г.; все остальные рукописи относятся к нему как своему прототипу. III. Первые защитники христианства против язычества и иудейства Апологетическая письменность с 120–130 гг. продолжалась в течение всего II века. Из ряда многочисленных апологетов в особую группу следует выделить первых апологетов в хронологическом отношении – Кодрата, Аристида и Аристона. Последующие апологеты, жившие в период развития гностицизма, отличаются от названных апологетов тем, что у них наряду с апологетической деятельностью развивается и полемическая (Иустин) или даже сами впадают в ересь ( Татиан ); при том вся их литературная деятельность проходит под сильным влиянием св. Иустина Мученика , который собственно и дал окраску и направление всему апологетическому периоду, тогда как влияние первых апологетов незаметно. III.1. Квадрат (Кодрат) Квадрат (Кодрат) – первый христианский апологет. Апология его, впрочем, утрачена, и всеми сведениями о нём мы обязаны Евсевию. В хронике Евсевия (2140 г. от Авраама – 124 г. по P. X.) читаем: «Адриан, приняв начальное посвящение в елевсинские таинства, дал афинянам много даров. Кодрат, слушатель Апостолов, и Аристид, афинский философ нашего учения, подали апологии Адриану» (далее речь идёт о докладе Адриану проконсула Серенния и об известном эдикте Адриана на его имя). Ещё меныне сведений сообщает Евсевий в своей «Церковной истории» (Euseb. Hist. eccl. IV, 3//PG. T. 20. Col. 308AB; р. п.: C. 148). Здесь, не называя уже Кодрата учеником апостольским и не указывая места подачи апологии (которое, впрочем, не намечается ясно и в хронике), он сообщает о том, что Кодрат поднёс Адриану речь; тут же он приводит из этой апологии отрывок, свидетельствующий о древности Кодрата: в его апологии говорилось, что многие исцелённые и воскрешённые Христом дожили до времён автора. |
|
|
