| 2296 Walbiner С. The Split of the Greek Orthodox Patriarchate of Antioch. P. 28–31. См. также предыдущую главу. 2297 Сказание о Сирийской унии. С. 522–523, 544–550; БЦЛ. С. 53–55, 64–75, 80–89; Трад А. С. 61–64, 85–105, 115–125. 2303 А.Е. Крымский опубликовал перевод фрагмента хроники до 1791 г. (Из бейрутской церковной летописи XVI–XVIII вв./Древности Восточныя. Т. III. Вып. 1. М. 1907. С. 1–89). 2305 Первый печатный станок с арабским шрифтом был запущен в Италии уже в 1514 г. По заказу папского престола он печатал молитвенники, распространявшиеся затем на Христианском Востоке (Walbiner C. Understanding of Printing. P. 66.) 2309 Мы полагаем уместным употребить здесь известный термин «Byzantine Common wealth», введенный в византинистику Д. Оболенским. Он обозначает группу православных стран, образовавших в Средние века единое культурно-политическое пространство, тяготевшее к Константинополю. В пост византийскую эпоху эти культурные связи сохранялись в полном объеме. 2311 Остается открытым вопрос о судьбе арабских литер, изготовленных Анфимом Ивиряну. Некоторые авторы усматривают разницу шрифтов бухарестских и халебских изданий и полагают, что в Халебе были изготовлены новые литеры (Шейхо Л. Тарих фанн ат-тиба‘а. С. 355–356). 2312 См. гл. VIII. О деятельности халебской типографии см. Шейхо Л. Тарих фанн ат-тиба‘а. С. 355–356; Walbiner С. Pioneers of Book-Printing. P. 11, 24–25; Порфирий Успенский . Книга бытия моего. Т. 3. С. 322; Даббас А. Тарих ат-тиба‘а аль-арабийя. С. 63–81. 2325 Арабский перевод сочинения Нектария одни источники приписывают диакону Софронию аль-Килизи, будущему патриарху, и датируют 1733 г. (Рукоп. Баламанд 178. Там же публикация трактата в Яссах ошибочно датируется 1743 г.). С другой стороны, Порфирий Успенский , державший в руках эту книгу в библиотеке вифлеемского митрополита, сообщал, что перевод был выполнен хури Мас‘адом Нашвом в Каире в 1740 г. ( Порфирий Успенский . Книга бытия моего. Т. 3. С. 323). Не исключено, что оба арабских писателя независимо друг от друга перевели труд Нектария; изданную в Яссах версию Нашва некоторые книжники ошибочно приписали Софронию. |
| Не надобно платить за нее денег. Были бы уши, а она уж сама войдет в одно из них, а чрез другое выйдет, однако оставив по себе в голове разноцветный отблеск на суд и потеху рассудку, скучающему разнообразием быта и вельми любящему разные разности. Назад тому несколько дней пронеслась молва, будто антиохийский патриарх скоро прибудет в Иерусалим для богомолья. За нею последовала примолвка, будто вселенский владыка советовал ему не ездить туда, а занаться делами своего престола, советовал же по настоянию иерусалимского первосвятителя и по расчету, как бы пребывание антиохийского в Святом граде не произвело явного или тайного разделения и волнения в святогробском духовенстве, недавно избиравшем его в владыки себе. Молва и примолвка в этот раз не лгали. Антиохийский, не смотря на совет вселенского (полученный им будто бы уже в пределах иерусалимского престола, именно в Акре 110 , исполнил, что задумал. Сегодня в четыре часа пополудни он прибыл в Иерусалим. Пришествие его к нам было довольно торжественно. Святогробские монахи, по наряду патриаршего наместника, встретили его, одни в Яффе, другие в ближней деревне Кулое. Паша выслал ему своего коня и своих людей. А у ворот Иерусалима залетные венгерцы-трубачи с играли в честь его симфонию. Он остановился в патриаршем доме. Говорят, что трогательно было свидание его блаженства с воспитавшим его старцем Анфимом. Оба ринулись друг другу в объятия и молча плакали; потом Анфим поклонился в ноги своему питомцу, которого Бог сподобил быть патриархом. Беседы же их никто не слыхал. День 2. На другой День я с своею дружиною приветствовал его блаженство. Между прочим он жаловался на бедность Антиохийского престола, и просил меня писать от его имени посланнику Титову, чтобы он убедил вселенского патриарха не возвращать в Сирию ни бейрутского епископа Иерофея, ни соперника его игумена Исаию, – в видах успокоения православных ливаногорцев и предотвращения их отпадения от нашей церкви. Я ублажил его заботливость о сих христианах и тем дал ему почувствовать, как будто не премину писать к Титову, но в тайне души отнюдь не хотел взяться за перо, зная, что его блаженству желательно рукоположить своего родного брата в архиепископы в Бейруте и будучи убежден в том, что узы родства по плоти иногда связуют церкви Божии так, что оне теряют свободу и голос свой. |
| Митрополит Анфим во время воскресной проповеди в салоникском кафедральном соборе св. Софии высказался в защиту бывшего главы Международного валютного фонда Доминика Стросс-Кана. Иерарх назвал недопустимыми те унижения, которые пришлось испытать Д. Стросс-Кану во время ареста. Афины. 23 мая. ПРАВМИР — Митрополит Анфим во время воскресной проповеди в салоникском кафедральном соборе св. Софии высказался в защиту бывшего главы Международного валютного фонда Доминика Стросс-Кана. Иерарх назвал недопустимыми те унижения, которые пришлось испытать Д. Стросс-Кану во время ареста. Проповедь была произнесена в присутствии министра юстиции Хариса Кастанидиса. «Мы должны проявлять уважение к каждому человеку, пока его вина не доказана, и налагать только те наказания, которые предусмотрены законом, а те, которые хотят нам навязать», — сказал митрополит Анфим. Салоникский предстоятель напомнил собравшимся евангельский рассказ о блуднице, которую собирались побить камнями, но Христос обратился к собравшимся со словами: «Кто из вас без греха, пусть первым бросит в нее камень». Подобное отношение, по словами митрополита Анфима, нужно проявить и к бывшему главу Международного валютного фонда, который может раскаяться в своем грехе, даже если будет признан виновным. Защита Д. Стросс-Кана митрополитом Анфимом, возможно, вызвана тем, что возглавляемый Д. Стросс-Каном МФВ долгое время оказывал существенную поддержку экономике Греции, которая в настоящее время находится в тяжелом кризисе. 3 апреля 2011 года на ежегодном заседании МВФ и Всемирного банка Стросс-Кан выступил с концептуальной полуторачасовой речью, которая произвела эффект разорвавшейся бомбы. В ней он бросил вызов существующей мировой политической и экономической системе. Вскоре после своего выступления 14 мая 2011 года он был арестован в Нью-Йорке по обвинению в сексуальных домогательствах к служащей отеля, в котором он находился перед отлетом. Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. |
| Известно, что в первой половине нынешнего столетия раскольников за нарушение «уставов благочиния и благоустройства», а также за вторичное уклонение в раскол, ссылали на Кавказ. Все секты считали это за особенное милосердие божие, видимыми путями приводящее их к соединению. Каждый толк имел для сего основание: молокане — близость Арарата, скопцы — близость р. Риона, акинфьевщина — Шемаху, и т. д., а старообрядцы поповщинского толка — близость к епископам древлего благочестия, живущим в ущельях Кавказа. До того была сильна их уверенность в действительном существовании иерархии на Кавказе. Теперь из дела синода об архиепископе Анфиме оказывается, что в прошлом столетии действительно были на Кавказе старообрядческие архиереи.] Показание казака Семена Чижова «И оной называемой епископ ездил чрез Польшу в Волотчину и на дороге тех дьяконисс учинил непраздных… где будучи (в Чебарче) дьякониссы его родили одна мальчика, а другая девочку». См. «Дело о раск. арх. Анфиме». Уездный город Киевской губернии, тогда бывший в польских владениях. В допросе Семена Чижова он назван «Радоможем». Допрос казака Чижова в «Деле о раск. арх. Анфиме» Об этом происшествии с Анфимом говорит и Иван Алексеев в своей «Истории о бегствующем священстве», стр. 66: «После бо сего дерзновения (рукоположения от Афиногена) Анфим отшед, и тако по некоим странам проходя, апостольствуя, рукополагая прочих, возвратися оттуду, возмездие своего дела восприя: ять бо бысть некоим в Польше и могилевскому епископу вдан, и той остриже ему главу и браду, в темницу затвори поволе. И тако прокажен едва оттуду утече и в некоторых местах скрыся». Если так, то это был православный могилевский епископ Иероним (Волчанский), предшественник знаменитого Георгия Конисского. Но Чижов знал вернее, он прямо говорит, что это был католический епископ; то же после писал и сам Анфим к Иакову. Письмо Анфима к митрополиту Иакову 12 декабря 1756 г. «Дело о раск. арх. Анфиме». Чобурчи, или Чебарчи, ныне казенное село Аккерманского уезда Бессарабской области, с 212 дворами, на правом берегу Днепра. |
| В 370 г св. Григорий вместе со своим отцом принял участие в избрании св. Василия архиепископом Кесарийским и своим влиянием способствовал успеху этого дела. Укрепляя свое положение в борьбе с арианами, св. Василий открыл много епископских кафедр, и в 372 г. посвятил своего друга св. Григория епископом в Сасим — незначительное и дикое местечко, лежавшее невдалеке от Назианза. По своему положению этот пункт являлся спорным между двумя митрополиями, и этим поставлением св. Василий закреплял его за собой. Это действие друга, на которое он согласился крайне неохотно, настолько его опечалило, что он удалился в пустыню, не совершив ни одного богослужения в Сасиме. Св. Григория возмущало, с каким непониманием отнесся друг к его жажде безмолвия и покоя и втягивал его в распри о власти, — ибо учреждение кафедры в Сасимах имело целью усилить Василия в его борьбе с Анфимом Тианским. По новой просьбе отца св. Григорий вернулся в родной город Назианз, где и заменял отца под условием, однако, не быть ему преемником. В 374 г. он похоронил отца, дожившего до 100 лет, а вскоре умерла и мать. Его брат Кесарий и сестра Горгония умерли еще раньше. Когда порвались последние родственные узы, св. Григорий удалился в 375 г в Селевкию Исаврийскую, чтобы окончательно отдаться созерцательной жизни. Здесь он получил известие о смерти св. Василия и тяжело пережил потерю друга. Св. Григорий, несомненно, полагал, что уже ничто более не ожидало его в этой жизни, кроме аскетического уединения, скорбных воспоминаний и безмолвных размышлений. Но Промысл Божий готовил для него и нечто другое — должна была настать еще самая деятельная и важная пора его жизни, хотя ей и суждено было ограничиться лишь тремя достопамятными годами. По смерти покровителя ариан Валента императорский престол занял Феодосий, оказавший поддержку православным. В 379 г. остаток православной паствы Константинополя обратился к св. Григорию с просьбой придти к ним на помощь и упорядочить церковные дела. Советы друзей, упрекавших св. Григория в предпочтении своих желаний общецерковному благу, побудили святителя покинуть пустынное уединение и прибыть в Константинополь. |
| В 476 г. после падения Рима формально закончилось существование Западной Римской империи. На рубеже IV и V вв. власть на Апеннинах перешла к основателю Остготского королевства Теодориху, который планомерно укреплял территорию своего государства, т. к. не хотел допустить вторжения Византии на Апеннины для воссоединения Римской империи. Соответственно, королю был не безразличен вопрос, кто именно занимает папский престол. Когда в 498 г. возник спор, кому занять Римскую кафедру, Теодорих поддержал противника Византии Симмаха, а его конкуренту Лаврентию, стороннику императора, пришлось удалиться. Хотя существует версия, что король Теодорих был всего лишь подкуплен Симмахом. Не менее напряженными были отношения понтификов и с византийским императором. Осложнял ситуацию тот факт, что в первой половине V в. часть византийской иерархии склонялась к монофизитской ереси. Папе Агапиту I пришлось совершить нелегкое путешествие в Константинополь, т. к. до него дошли слухи о том, что в столице империи монофизиты могут занять господствующее положение. На этой поездке также настаивал король готов Теодат, которому необходимо было заключить мир с императором. По прибытии в Константинополь папа отказался вступить в общение с патриархом Анфимом и открыто обличал последнего в ереси, что послужило причиной конфликта с императором Юстинианом. Римский источник «Liber pontificalis» следующим образом передает разговор между императором и папой: «Исполни мои требования или я тебя сошлю», - сказал Юстиниан. «Я, пастырь, - ответил Агапит, - явился сюда, чтобы видеть христианнейшего императора Юстиниана, а вместо него нахожу Диоклетиана. Я не боюсь твоих угроз». В результате 13 марта 536 г. папа рукоположил нового предстоятеля Константинопольской Церкви Мину (александрийца). Но папе Агапиту не суждено было увидеть торжество православия в Константинополе, т. к. в апреле того же года он скончался. Вопрос об Анфиме решал уже Мина, который отлучил своего предшественника, а также других лидеров монофизитской партии. И император Юстиниан утвердил это постановление. |
| Когда перед аввой Пафнутием предстал юный Евдемон, желавший стать монахом, авва выпроводил его, поскольку тот имел «лицо девичье» 184 . Авва Захария, как мы уже говорили, прибыл в пустыню вместе со своим отцом Карионом. Когда он подрос, то на его счет среди братии поползли слухи. Тогда Захария пошел к соляному озеру, погрузился в него по самые ноздри, и только тогда, изуродованный до неузнаваемости так, что отец едва его признал, он смог жить в пустыне. Святому отцу Исидору было откровение от Бога о том, что произошло. В следующее воскресенье, завидя, как Захария идет к причастию, авва Исидор сказал с восторгом: «В прошлое воскресенье отрок Захария причастился как человек, а сегодня он стал как ангел» 185 . Будь Захария внешне прекрасен, как ангел, он мог бы стать демоном-искусителем. Но когда он своим героическим поступком показал подлинность своей добродетели, он проявил поистине ангельскую чистоту и святость. А когда молодой отшельник преждевременно отходил в мир иной, тот же Исидор благословил его словами: «Радуйся, Захария, чадо мое, ибо отверзлись тебе двери Царствия Небесного» 186 . 98 Les Hommes ivres de Dieu. P. 164. К сожалению, тот же автор в своей «Марии Египетской» (Marie d’Égypte. Paris, 1983) заставил ее жить и умереть в пустыне таким образом, который не делает чести ни женщинам, ни Отцам пустыни. 102 Анфимом звали префекта в правление императоров Аркадия и Фeoдocuя II, который, возможно, происходил из Египта (умер после 414); есть сведения, что он фактически руководил империей во время несовершеннолетия Феодосия. Кроме того, так звали внука этого префекта, императора западной части Римской империи (467–472) и претендента на константинопольский престол. Император Анфим из легенды об Аполлинарии, скорее всего, либо вымышленный, либо собирательный персонаж. 104 Ibidem. P. 224–227. (Коптское Житие Иларии этого упоминания не содержит. Возможно, речь идет о каком-то более позднем предании. К тому же в коптском Житии, являющемся своеобразным «двойником» греческого Жития Аполлинарии, речь также идет о мнимом бесчестии младшей дочери и вызове Иларии к своему отцу, императору Зинону. |
| Над Анфимом стали смеяться и сами раскольники, когда огласилась история его мнимого рукоположения; а некоторые из них, более серьезные, размышляя об Анфиме и вообще, о том, что делается в старообрядчестве, пришли в изумление и страх: „многих смех на себе привлаче, – пишет об Анфиме раскольнический историк, – разумным же страх, яко тако скорыми ногами к подложному епископу притече 36 . Досада и стыд принудили Анфима бежать с берегов Сожи, где, неподалеку от Ветки и Стародубья, хотел он утвердить свою епископскую кафедру. Стопы свои он направил за реку Днестр и дальше – в пределы Молдавии и нынешней Буковины, в Добруджу и за Кубань, – все с тою целию, чтобы основаться где-нибудь в звании старообрядческого епископа. В то же время, чувствуя нужду исправить как-нибудь свое странное, столько смеху наделавшее, посвящение в епископы, он обращался к нескольким православным архипастырям – Мисаилу Радоуцкому, проживавшему в Драгомирнском монастыре, Иакову Ясскому, Даниилу Браиловскому, – просил у них или „навершения“ прежнему поставлению, или нового рукоположения. Хотя и трудно поверить, чтобы мог он достигнуть этой цели, но сам он утверждал, что один из упомянутых архиереев, именно Даниил Браиловский, будто бы действительно рукоположил его, даже назвал „епископом Кубанским и Хотинские Раи“, а впоследствии „архиепископом всего православия“. В разных местах, то в Добрудже, то на Кубани, раскольники действительно принимали его в качестве епископа и дозволяли ему ставить попов, доколе, заподозрив в обмане, не изгоняли с бесчестием. Так странствовал он из места в место несколько лет, пока свою бурную, исполненную приключений, жизнь не кончил бедственно: раскольники бросили Анфима в Днестр с камнем на шее. Таким образом, в половине XVIII столетия, вскоре один за другим, явились у раскольников три епископа. Все они поставляли попов, вообще совершали архиерейские действия, и были приветствованы старообрядцами как первоначальники столь желаемой ими, собственной, самостоятельной иерархии; но сами же старообрядцы весьма скоро убеждались горьким опытом в непригодности, в самозванстве каждого из этих епископов, а двух последних признали даже позором для старообрядчества, так что и самую память об них желали бы изгладить из своих летописей 37 . |
| с.134) 362 По сообщению Малалы (416–419), Юстин послал пострадавшим жителям Антиохии два кентинария золотом по просьбе Ефрасия. Феофан называет эту же сумму – двести фунтов золота. (Летопись византийца Феофана., М., 1884–1887 гг. с.134) 363 Феофан называет его комитом Востока и говорит и его ревности в обращении монофизитов. (Летопись византийца Феофана., М., 1884–1887 гг. с.134) 365 О большой помощи Юстина этим городам также сообщают Малала (410–412) и Феофан (Летопись византийца Феофана., М., 1884–1887 гг. с.133–134) 368 Этот Феодосий упоминается Феофаном, как монофизитский епископ, занимавший престол два года (536–538). (Летопись византийца Феофана., М., 1884–1887 гг. с.171) 372 Епифаний был патриархом константинопольским в 520–535 гг., то есть перед Анфимом (535–536 гг.). 375 Прокопий рассказывает об этом так: «Тогда-то Кавада охватило беспокойство, как бы персы, как только он окончит дни своей жизни, не произвели мятежа против его дома, тем более что он собирался передать власть одному из своих сыновей не без их противодействия. Старшего из сыновей Каоса, уже в силу возраста закон призывал на престол. Это отнюдь не было по душе Каваду, и воля отца шла вразрез с правами пророды и существующими законами. Закон не позволял вступить на престол второму его сыну Заму, так как он был лишен одного глаза. Ибо у персов нельзя стать царем одноглазому или страдающему каким-либо другим физическим недостатком. Хосрова же, который родился у него от сестры Аспеведа, отец очень любил, но видя, что поистине все персы восхищены храбростью Зама (он был превосходный воин) и чтут его за другие достоинства, он боялся, как бы они не восстали против Хосрова и не нанесли бы непоправимой беды его роду и царству.» (Прокопий Кесарийский. Война с персами. I, 11, 2–9. Последнее издание – М., 1993 г. с.32) 376 Прокл высказал опасения, что при усыновлении Хосров станет наследником римского престола и сможет претендовать на него. Поэтому он и предложил, прямо не отказывая произвести усыновление «не с помощью грамот, а вручением оружия и доспехов», что и было воспринято Хосровом и Кавадом как оскорбление. |
| сп. Общ.), хотя приложение это – на наш взгляд – более бы шло, например, ко главе 3-й (по списку Общества) Домостроя, или вообще к началу последнего, где автор советует креститься, в уверенности, что способ сложения креста читателю уже известен. Впрочем, о месте мы не спорим: мы высказываем лишь свое личное впечатление. До сих пор отсутствие главы о крестном знамении в Коншинском списке нам приходилось объяснять так сказать с точки зрения г. Некрасова, то есть, мы предполагали, как это делает автор «Опыта " , что Сильвестр был не сочинителем Домостроя, а только лишь редактором его. При таком взгляде на Сильвестра – мы видели – г. Некрасов должен в силу необходимости признать, что отсутствие статьи о двуперстии в Коншинском списке положительно не объяснимо. Но если мы посмотрим на Благовещенского попа, как на самого автора Домостроя, а на список Общества – как на переделку памятника, приноровленного для всеобщего употребления православных христиан, тогда отсутствие статьи о двуперстии в Коншинской редакции станет понятно. Тут для нас уж безразличен вопрос, как крестился Сильвестр, по-раскольничьи, или по-православному; нам гораздо важнее то, что Домострой написан им для своего «единочадаго» сына. Анфим с младенчества рос и получал религиозно-нравственное воспитание под надзором Сильвестра, от которого научился, конечно, и как следует креститься. Домострой написан для Анфима, когда последний был женат и на столько уже, само собой разумеется, привык к обычному перенятому от образованного отца способу перстосложения, что не представлялось вовсе надобности поучать его, как нужно креститься. Другие правила религиозно-нравственной жизни могли или забываться, или просто, по нерадению, не исполняться Анфимом, чего нельзя сказать про механический способ сложения креста, обычный и крепко усвоенный с самых юных лет от родного отца и матери. Так нужно ли было Сильвестру писать в Домострое, назначенном для сына, еще особую статью о перстосложении? Полагаем, нет. Что Сильвестр не считал необходимым наставлять своего сына в крестном знамении, это мы видим и из 64-й главы Коншинского списка (так называемого Малого Домостроя), где, среди самых мелких правил обрядовой религиозной жизни, о перстосложении для креста не говорится ни слова. |
|
|
