| Таким образом, сотрапезниками скромного иеромонаха были в течение десяти месяцев князья, графы и дворяне. Впоследствии Критопул особым письмом благодарил великодушного герцога за особенное внимание к себе. В этом письме Митрофан Критопул, благодаря за все, что сделано для него герцогом, много говорит о тех удобствах, какие были доставлены ему во время путешествия от Штуттгардта до Страсбурга, куда он отправился после посещения Тюбингена. По словам греческого путешественника, герцог приказал дать ему лошадей до самого Страсбурга; на дороге везде его принимали с такой любовью и предупредительностью, по распоряжению герцога, что путешественнику даже хотелось, чтобы дорога до Страсбурга была продолжительнее обыкновенного; ибо ему казалось, что он не в пути находится, а великолепно проживает во дворце. Он был очень доволен и данными ему спутниками, в числе которых был и переводчик. — Вообще, путешествие по Германии было счастливым эпизодом в жизни Критопула. 466 Из Германии этот последний на короткое время отправляется еще в одну протестантскую страну — Швейцарию. Здесь прежде всего он побывал в Базеле. Вероятно потому, как полагает описатель путешествия Критопула, что в этом городе был благоустроенный швейцарский университет. Из Базеля через Берн он поехал в отечество кальвинизма — Женеву. Граждане Берна, приняв его очень внимательно, за свой счет переправили его в этот последний город. В Женеве Критопул пробыл лишь три дня, пользуясь полным благорасположением со стороны здешних протестантских пасторов. Из других швейцарских городов он посетил еще Цюрих. Автор, описывающий путешествие Критопула, догадывается, что во время посещения Швейцарии этот последний прислушивался здесь к тем мнениям, какие выражались по вопросу, интересовавшему тогда протестантство, — о соединении Церквей, с включением сюда и той Церкви, представителем которой являлся сам Митрофан. — В конце 1627 г. Критопул прибыл в Венецию, где и оставался до 1630 г. А потом прибыл в Константинополь, в котором находился в это время Кирилл Лукарис, инициатор продолжительного путешествия Критопула, имея сан Константинопольского патриарха, а отсюда Критопул возвратился в Александрию. |
| Еще в 16 веке раздавались жалобы на то, что в лютеранских университетах встречается почти полное изгнание всякой философии. В богословии здесь господствовали принципы лютеранизма, причем все, что носило печать кальвинизма, подвергалось преследованию. Нужно думать, что Кирилл не долго оставался в Виттенберге. Но, во всяком случае, он принят был здесь очень предупредительно; ему оказываема была и помощь материальная и, притом, значительная. Другой пример ученого путешествия, предпринятого греком, в изучаемое нами время, представляет путешествие Митрофана Критопула, впоследствии патриарха александрийского. Критопул начал свое путешествие уже в зрелых летах и продолжал его целые годы. Этот эпизод из жизни указанного лица недавно обстоятельно описан греческим ученым Рениери, в его сочинении: «Митрофан Критопул и его друзья в Англии и Германии» (1617–1628) 4 . Первой страной на западе, которую посещает Критопул, была Англия. Он предпринимает свое путешествие по инициативе Кирилла Лукариса, бывшего тогда патриархом александрийским. Избрана же была, прежде всего, Англия потому, что тогдашний английский король Uakob I изъявлял ранее согласие взять на себя попечения об образовании какого-либо греческого духовного лица, как об этом свидетельствует письмо Лукариса к Георгию Абботу, архиепископу кентерберийскому (от 1 марта, 1616 г.). Митрофан прибыл в Англию в середине 1617 года и сначала учился в Лондоне в одной коллегии, где преподавалось богословие и другие науки, а потом переехал в знаменитый оксфордский университет, в котором изучал разные науки, причем языки латинский и английский он изучал у эллиниста Эдуарда Сильвестра. Нужно сказать, что Критопул предпринял путешествие в зрелом возрасте, имея уже сан священника. С целью своего образования, он оставался в Англии до конца 1622 года, следовательно, более 5-ти лет. В Критопуловом альбоме, о котором мы упоминали раньше, находим подписи тех лиц, у которых он учился с похвальными отзывами, как, относительно успехов его в науках, так и благонравия. Между подписями альбома встречаем имя и архиепископа Георгия Аббота. Пред тем, как отправиться из Англии, любознательный Грек представился королю Иакову I-мy и получил от него грамоту, которой внушалось подлежащим властям оказывать всякое внимание и содействие Митрофану, при его обратном путешествии. Пятилетнее пребывание его в Англии обошлось английскому правительству, как видно из одного письма архиепископа кентерберийского, в 300 фунтов стерлингов с лишком. На дорогу дано было Митрофану от этого последнего десять фунтов стерлингов; кроме того, от него же подарено было ему много книг, которые легли в основу его библиотеки, впоследствии очень разросшейся. Указанному архиепископу не нравилось, что Митрофан не прямо возвращается на Восток, но едет еще в Германию, но первому неизвестно было, что такова была воля Кирилла Лукариса, руководившего путешествующим греком 5 . |
| Во главе профессоров стоял Каликст, слывший за великого протестантского теолога. В доме его Критопул и прожил целую зиму, пользуясь его благорасположением и любовью; стол же он получал в доме другого профессора. Расходы на содержание греческого пришельца, по ходатайству университета, принял на себя сам герцог (Брауншвейг-вольфенбюттельский). Любопытно отметить, что в доме Каликста вся семья говорила между собой по латыни, как, в наше время, принято в некоторых домах изъясняться по-французски. Такое обыкновение было полезно для Критопула, давая ему возможность усовершенствоваться в латинском языке, так как и он обязан был разделять вкусы своего хозяина. Во время пребывания в Гельмштаде, Критопул, по просьбе Каликста, составил обширное «исповедание православной восточной церкви», которое, впоследствии, и издано было здесь же. Это произведение Митрофана Критопула иными считалось написанным в духе, благоприятном протестантским тенденциям, но, гораздо правильнее, отрицать в нем подобное поползновение, что и раскрыто в новейшее время. В альбоме Критопула встречаем много заметок гельмштадских профессоров, в которых они выражают живые симпатии любознательному Греку. В 1625 году он прибыл в Виттенберг, желая зреть «эту гору Сион истинного лютеранизма», по выражению описателя Критопулова путешествия. Здесь пробыл Митрофан не долго – лишь несколько недель. Имея рекомендации Каликста, греческий путешественник радушно был принят профессорской корпорацией и в этом городе. Затем Критопул появляется в Берлине, в герцогстве Брандсбургском. Целью посещения им этого города была не наука. В здешних придворных кругах господствовала мысль о соединении лютеран и кальвинистов в одно общество. Во главе этого движения, из числа протестантских богословов, оказывался Иоанн Берг, бывший профессор Франкфуртского университета, а теперь придворный проповедник герцога брандебургского. Одним из главных и деятельнейших сторонников этого дела, являлся прежде упомянутый нами Каликст из Гельмштада. Но этот последний соединение церквей понимал очень широко: ему предносилась мысль о возможности сближения не только неодинаковых протестантских вероисповеданий, но и союзничества между протестантством и восточной православной церковью. С этой идеей Каликста знаком был Критопул и раньше; но теперь ему хотелось узнать, как смотрит на этот же вопрос Берг, которому план Каликста был уже известен. Дальнейших подробностей по поводу подобной затеи до нас, впрочем, не дошло. |
| Из Германии, этот последний, на короткое время отправляется еще в одну протестантскую страну – в Швейцарию. Здесь, прежде всего, он побывал в Базеле. Вероятно, потому, как полагает описатель Критопулова путешествия, что в этом городе был благоустроенный швейцарский университет. Из Базеля чрез Берн он поехал в отечество кальвинизма – Женеву. Граждане Берна, приняв его очень внимательно, на свой счет переправили его в этот последний город. В Женеве Критопул пробыл лишь три дня, пользуясь полным благорасположением со стороны здешних протестантских пасторов. Из других швейцарских городов он посетил еще Цюрих. Автор, описывающий путешествие Критопула, догадывается, что во время посещения Швейцарии, этот последний прислушивался здесь к тем мнениям, какие выражались здесь по вопросу, интересовавшему тогда протестантство, – о соединении церквей, со включением сюда и той церкви, представителем которой являлся сам Митрофан. В конце 1627 года Критопул прибыл в Венецию, где и оставался до 1630 года. А потом прибыл в Константинополь, в котором находился в это время Кирилл Лукарис, инициатор продолжительного путешествия Критопула, имея сан константинопольского патриарха, а отсюда Критопул возвратился в Александрию. Всего, заграничное странствование, жаждущего знаний Митрофана Критопула, обнимало полных тринадцать лет 7 . Значит, это было путешествие, удивительное по своему долголетию: ученый Грек начала 17-го века посвятил заграничной науке столько времени, сколько не отдают ей специалисты, профессора нашей эпохи, изучающие светские научные предметы, не говоря уже о лицах духовных и преподавателях наук богословских. Искавшие просвещения Греки, как видно из вышесказанного, избирали для этой цели протестантские страны и протестантские ученые учреждения. Само по себе понятно, что такое явление не могло обходиться без важных последствий, в особенности, когда такими искателями просвещения были лица, заинтересованные, больше всего, состоянием западного богословия и мало вооруженные научной критикой. Для них открывалась возможность увлечений. Из числа вышепоименованных лиц, такую возможность легче всего можно было бы находить у Критопула, как человека, проведшего очень много лет, среди крайних проявлений протестантского мира; и, действительно, иногда усматривали в воззрениях его некоторые отпечатки не православных влияний. Но, подобного рода утверждение, нужно сознаться, неосновательно, и причисляется, в настоящее время, к явным ошибкам. Иное дело – Кирилл Лукарис, который путешествовал по западным странам с ученой целью, хотя и не так долго, – о чем мы уже говорили, – как Критопул, но на которого не православный запад оказал очень сильное действие. |
| Андроником из рукописи кодекса Московской синодальной библиотеки за 354, без сомнения, будут признательны ему все интересующиеся историей православной восточной церкви. Хотя православное греческое общество, для которого ближайшим образом предпринято было о. Андроником издание сочинения Хихи, едвали нуждалось в предостережении от покушений папы на его религиозную свободу, – предостережении, идущем из XVI-XVII в.; хотя, с другой стороны, более чем сомнительно, чтобы кто либо из участников ватиканского собора взял на себя труд прочитать это несколько архаическое сочинение, а если кто и прочитал, то, без сомнения, оно нисколько не изменило ни образа мыслей его, ни образа действий, так что для православных греков издание его, по видимому, было излишне 19 ,для членов собора бесполезно и, следовательно, с практической точки зрения в том и другом отношении не целесообразно: но с чисто-научной точки зрения о. Андроник хорошо сделал, что спас от забвения, а может быть и от истребления, этот во всяком случае любопытный памятник православной полемической литературы XVI-XVII в. В 1870 г. о. Андроник выступил с новым ученым трудом, именно напечатал небольшое исследование о жизни и трудах Митрофана Критопула, под заглавием: De vita et scriptis Metrophanis Critopuli cum imagine Critopuli. Lipsiae. MDCCCLXX (О жизни и сочинениях Митрофана Критопула, с портретом Критопула. Лейпциг. 1870 г.). Поводом к написанию этого небольшого, но весьма дельного, исследования послужило, как объясняет автор в предисловии, следующее обстоятельство. В мае 1869 г., обозревая публичную библиотеку в Гамбурге, он нашел между хранящимися в ней рукописными сборниками три (vol. Epist. Mss. iv. XVI. XLIX) кодекса, в которых вместе с другими рукописями заключались собственноручные письма Митрофана Критопула к разным высокопоставленным лицам в Виртемберге. В кодексе за 4 оказалось три таких письма, в кодексе за одно и наконец в кодексе за 49 двадцать четыре; из них три, адресованные на имя Глюкклера, директора штутгардтекой гимназии, были копиями, а все остальные автографами. |
| раздавались жалобы на то, что в лютеранских университетах встречается почти полное изгнание всякой философии. В богословии здесь господствовали принципы лютеранизма, причем все, что носило печать кальвинизма, подвергалось преследованию. Нужно думать, что Кирилл недолго оставался в Виттенберге. Но во всяком случае он был принят здесь очень предупредительно; ему была оказана и материальная помощь, притом значительная. — Из этого города Кирилл отправляется в Женеву. Без всякого преувеличения можно сказать, что Женева в конце XVI в. стала кальвинистическим Римом, а его теологи — священной коллегией кальвинизма. Таким процветанием рассматриваемый город обязан в особенности талантам тамошнего профессора Диодати. Приток новых слушателей увеличился и благодаря тому обстоятельству, что отменено было правило, которым требовалось, чтобы все студенты давали подписку в согласии принять кальвинскую формулу веры. Южная митрополия протестантизма начала равняться в блеске с Виттенбергом. Не только из Франции, Италии и Швеции, но и из Англии стали сюда стекаться любящие науку мужи и юноши. К сожалению, до нас не дошло верных известий о пребывании Кирилла Лукариса в Женеве. Во всяком случае нужно утверждать, что пребывание его здесь было не бесплодно; он имел возможность расширить и обогатить курс своих богословских познаний; здесь же он приобрел вполне достаточное знакомство с религиозными доктринами, составляющими характеристическую особенность реформаторской Церкви. 463 Другой пример ученого путешествия, предпринятого греком в изучаемое нами время, представляет путешествие Митрофана Критопула, впоследствии патриарха Александрийского. Критопул начал свое путешествие уже в зрелых летах и продолжал его целые годы. Этот эпизод из жизни указанного лица недавно обстоятельно описан греческим ученым Рениери в его сочинении «Митрофан Критопул и его друзья в Англии и Германии» (1617—1628). 464 Первой страной на Западе, которую посещает Критопул, была Англия. Он предпринимает свое путешествие по инициативе Кирилла Лукариса, бывшего тогда патриархом Александрийским. |
| 1 Mystakides. Notes sur Martin Crusius. (Revue des etudes Grecques. Tome XI, 1898). p. 297, 299–З01. 2 Pichler. Geschichte des Protestantismus in d. orientalischen Kirche im 17 Iahrhund. S. 45 – 47, 50. Munchen. 1862. 4 Ρενιρηζ Μτροφϑηζ Κριτπουλοζ κα ο ν Αγγλα κα Γερμανα φιλοιανιο. Афины, 1893. Книга представляет собой подробное описание путешествия Критопула по разным странам протестантским. В основе ее положен очень важный, современный событию, документ. Это альбом самого Критопула. В бытность еще в Англии, ему пришла в голову благая мысль завести альбом, в котором стали бы вписывать свои имена и, разного рода, отзывы, рекомендации и заметки, как наставники, у которых ему приходилось учиться, так и другие, достойные уважения лица, с которыми он входил в сношения. Те, кому он предлагал свой альбом, ради указанной цели, охотно исполняли его желание. И так было не только в Англии, но и других странах. Так возник альбом Критопула, который сам он называл φλονχη. Этот альбом довольно обширен и уцелел до нашего времени. Отзывы, рекомендации и разные заметки, находящиеся в альбоме, придают исследованию нашего автора, т . е. Рениери, особенную свежесть и сообщают ему характер редкой достоверности. Воспользуемся из книги Рениери, хотя, немногими сведениями, имеющими значение для нашего предлежащего очерка. 9 Παπαδποπολου Κεραμως. νλεχτα εροσολνμιτιχς σταχυλογας. Τμ. 1, 278. Петерб., 1891. В этом томе напечатаны, между прочим, отрывки, из Досифеевой «Истории иерусалимских патриархов», в свое время, почему-то, в нее не вошедшие. (Приводимый отрывок относится к 11 кн., 12-ой гл. названной «истории»). 10 Legrand. Bibliographie Hellenique. Tome III, p. 35. Paris, 1895. (здесь помещен отрывок из сочинения Досифея: ‘Εγχειρδιον χατ ‘Ιωννοϑ το Καρυοφλλη). 12 Проф. И. E. Троицкого. Учено-литературные труды архиманд. Андроника Димитрокопула (Христиан. чтен., 1873, 3, 622). 15 Епископа Порфирия, Первое путешествие в Афонские монастыри. Часть II, отд. 2-ое. Стр. 229 – 31. М. 1880. (Здесь приведено у автора очень интимное письмо Кирилла к архиепископу кентерберийскому, не чуждое похвал по адресу того вероисповедания, которому принадлежал последний). |
| «Я полагаю, что изложенные свидетельства достаточно доказывают, что «Исповедание восточной церкви» составлено не лютеро-кальвинистами, как говорит г. Сафа. Но, может быть, кто нибудь из сторонников противного мнения скажет: пусть будет так, но упомянутое «Исповедание» в том ли виде издано, в каком вышло из под пера Критопула? Мы на это отвечаем: совершенно в том, 29 сверяя со всевозможным вниманием издание Орнея и Киммеля с автографом, мы не нашли в нем никаких изменений или искажений, за исключением некоторых погрешностей, в который обыкновенно впадают лица, переписывающие неразборчивую рукопись; так папрпмер: оба издателя переписали συνεχεθη вместо συνετθη, προγνσεως – вместо προ γενσως, ποταγντων – вместо ποταγντων, οδεπ – вместо ο δο , εκονικ – вместо εκονιστ, μονο ντι – вместо μωνομο ντι, επαθεας вместо επειθεας, и т. п.. Таким образом, если есть в «Исповедании» Критопула лютеро-кальвинские догматы, как утверждают некоторые, то упрека за них заслуживает один только Критопул и больше никто. Но этот упрек, сколько я знаю, снимают с Критопула два знаменитые германские ученые, ученейший протестантский профессор Гасс 30 и не менее его известный католически ученый Пихлер, который говорит об этом следующее: «об «Исповедании» Критопула будет речь потом; а теперь достаточно заметить только, что это «Исповедание» есть во всех отношениях православно-греческое, и что не только протестанты совершенно клеветали на него (Критопула), утверждая, будто он протестантствует, или, по крайней мере, будто блогосклонно относится к протестантству, но и католики, совершенно ложно, выставляют его как греко-лютеранина и крипто-кальвиниста... Таким образом не верно мнению тех, которые говорят, что Критопул оспаривает только догматы католиков, а не протестантов». 31 Прибавим к этому, что недавно хиротонисованный в епископы римско- католической церкви профессор Гефеле говорит, что «Исповедание» Критопула содержит в себе не поврежденное учение греческой церкви. 32 Но довольно об «Исповедании» (стр. 46–53). |
| Под всеми этими письмами автор их подписался просто: «Митрофан Критопул, иеромонах, из Веррэи Македонской», и лишь на одном, помеченном 16 числом скирофориона (декабря) 1628 г., – «Митрофан иеромонах, великий архимандрит Константинопольский, и великий протосинкел Александрийский, Критопул, из Веррэи Македонской». Рукописи эти принадлежали некогда Захарии Уффенбаху, синдику Франкфуртскому, а по смерти его, в 1734 г., были приобретены покупкою вместе с другими книгами Ио. Христоф. Вольфом и переданы в Гамбургскую публичную библиотеку. Кодекс под 49, кроме писем Критопула, содержит в себе письма разных немецких ученых к Критопулу и аттестаты, выданные ему разными правительственными и учеными лицами и учреждениями, относительно его честного, истинно-христианского образа жизни и поведения во время пребывания в Европе. Перечитывая все эти документы, о. Андроник у видел, что они объясняют многое, доселе неизвестное в жизни Критопула, и исправляют некоторые ложные сведения и суждения о нем разных писателей, и вследствие этого решился, на основании этих несомненно верных документов, составил его краткую биографию ( Προλ. σελ. 1–2). В тексте составленного о. Андроником, на основании вышеуказанных документов, исследований, некоторые из этих документов помещены в целом составе и могут дать наглядное понятие о том глубоком интересе, который представляет исследование. Так, здесь мы находим весьма любопытную грамату английского короля Иакова 1 (1603–1625), выданную Критопулу в 1623 г., когда он, по окончании своего образования в Оксфордском университете, собирался оставить Ангию. Грамата эта с одной стороны дает ему аттестацию в поведении и успехах, с другой – имеет характер открытого листа для свободного пропуска предъявителя и рекомендует всем, до кого она будет касаться, оказывать ему всевозможное содействие, в каком он будет нуждаться на своем пути (стр. 9–10). Подобные же аттестации и рекомендации были выданы Критопулу от университетов Гельмештадтского (от 15 июля 1625 г., за подписью ректора университета И. |
| Помазание пестами священника в чине елеосвящения Тем более можно принять, что оно практиковалось и при других обстоятельствах. При освящении елея за утреней, помазание им совершалось перстами священника. Типик св. Саввы в гл. 12 на 12 сентября указывает помазывать братию иерею двумя перстами 175 . И в других чинах, в которых совершалось помазание, также оно выполнялось перстами иерея. В чине крещения рукописи Московского Румянцевского музея Севастьянова собрания 474, 10–11 вв. читаем: и взяв иерей от святого елея перстом своим (лл. 50–51). В виде исключения иногда указывались и особые орудия для помазания. Так, в рукописи Парижской Национальной библиотеки 1027 г. в качестве орудий помазания указываются «μουνδτζα μετ βαμβαχον» 176 . Но это указание единственное за период известных нам греческих рукописных сведений. И это обстоятельство не позволяет судить о распространенности таких орудий помазания. Из 16–17 веков мы имеем определенные указания на орудия помазания из других источников. В исповедании Митрофана Критопуло в главе о елеосвящении отмечается: полагаются семь светилен (θρυαλλδες), которыми пресвитеры помазуют болящего 177 . В венецианском евхологии 1564 года в молебном последовании над болящими, одержимыми от нечистых духов, о помазании болящего говорится, что иерей берет светильню (θρυαλλδα) и помазует болящего. Правда, последнее указание говорит о помазании болящего вне чина елеосвящения, но оно стоит в согласии с указанием Митрофана Критопуло. Из современных греческих писателей об орудиях помазания мы находим замечание у Мезолораса. Указывая предметы, потребные для совершения таинства, Мезолорас указывает и «ζυμρια, φραντα π τς χορυφς βαμβχιου» 178 . Что же касается наших славянских рукописей, то они в качестве орудии помазания указывают «паличицы» и «спички». Первое название южнославянского происхождения и встречается в южнославянских редакциях чина елеосвящения 179 ; второе .название встречается в русских редакциях чина св. елея и представляет собою русскую передачу южнославянского «паличица». Но иногда и в них сохранялось слово «паличица» 180 . |
|
|
