| Какое нечестие! Какое возмутительное кощунство! Раздача этих трупных частей под названием мощей началась с 1876 г., когда привез их в Москву к Антонию Шутову упоминаемый Анастасием „отец Стефан» (Загороднов): этот, по выражению Анастасия, „отчаянный священник», даже протопоп Алхан-Юртовской станицы, " сфабриковал такое странное (не страшное ли?) дело», как опять выражается Анастаий, подобрал давно валявшиеся в существующей при этой станице какой-то пещере с татарским минаретом черкесские трупы, и привез их в Москву к Антонию. Служивший тогда в канцелярии Шутова Е. А. Антонов хорошо помнит (как помнит, конечно, и тогдашний сослуживец его Швецов) приезд этого „отчаянного» попа и прием, сделанный ему Антонием. Крайне легкомысленный в подобных случаях, Шутов чрезвычайно обрадовался приобретению такой драгоценности, какую привез ему Загороднов, и щедро наградил его; а „отчаянный» поп сей, подверженный запоям, с этой радости пьянствовал около месяца, окруженный попечениями Антония и служивших при нем. Когда же, протрезвившись, поехал обратно на Кавказ, Антоний в знак особого к нему благоволения, пожаловал ему шелковую рясу. Между тем, привезенные им „неизвестные трупы» Антоний стал разделять на частицы и давать в благословение своей раскольнической пастве, большею частью под именем мощей мученика Гаведдая, а особенно полагать в антиминсы 22 ... И в течение двадцати почти лет сколько таких трупных частиц под названием мощей распространено между старообрядцами! – Анастасий справедливо замечает, что одних антиминсов с этими мнимыми мощами можно насчитать сотни. О, несчастные старообрядцы! До чего доводит вас ваше преступное отчуждение от православной церкви! И не есть ли это Божие вам наказание за ваши хулы на нее?! Вот о чем подумали бы, вот против чего, – против этих вопиющих, кощунственных явлений в расколе, – ревновали бы вы, г-да Мельниковы и г-да „братчики!» А вы только изощряетесь в клеветах и ругательствах на православную церковь , за что и на себя и на весь раскол навлекаете только вящший суд Божий, которым уже и преданы в неискусен ум, творити неподобная... |
| И вот любовь ли это? Любовь не превозношается, не ищет своя си, не яриться. Неделя 19-я. Москва. 7403-го года, месяца мая 10 дня. 6. Продолжение попыток примирения между окружниками и неокружниками ответ Савелия Пафнутию и Михаилу – Новый документ, свидетельствующий о вражде неокружников к окружникам – Кое-что о делах в раскольническом Духовном Совете – Вопиющие беззакония раскольников Сношения между окружниками и неокружниками по вопросу о взаимном примирении продолжаются, – по крайней мере сношения письменные. Прошлый раз мы привели два документа, изданные противуокружническими лжеепископами партии Иова, Пафнутием Саратовским и Михаилом Новозыбковским, где между прочим в непременное условие примирения поставляется, чтобы окружники предали вечному проклятие сочинителя Окружного Послания Илариона Егорова и издавших оное раскольнических епископов. Мы заметили тогда же, что мнимые окружники, Савватий, Брилиантов, Мельниковы и прочие, готовые сделать все угодное неокружникам в видах примирения с ними, например предать вечному забвению и уничтожению также ненавистное им Окружное Послание, а Церковь православную поносить с таким же ожесточением, как поносится она неокружниками и беспоповцами, что уже и делают Мельниковы, – что они при всем этом никак однако же не согласятся принять столь опасное для них условие, чтобы предать анафеме издателей Окружного Послания, в том числе самого Антония Шутова, пользующегося известностью и уважением в расколе, воспрославленного самим Швецовым, который написал «житие» его. Наше предположение оправдалось. Савватий недавно, именно 1-го сентября, издал послание к Пафнутию и Михаилу, в котором, не упоминая ни единым словом о всех других предложенных ими условиях примирения и, значит, соглашаясь на принятие, этих условий, решительно восстает против изречения анафемы на издателей Окружного Послания, при чем распространяется и вообще о крайнем вреде для церкви всяких клятв. Хитросплетенное послание сие написано, как видно по всему, все тем же г-м Брилиантовым, который имеет теперь большую силу в Духовном Совете и руководить слабоумным Савватием. Как любопытный документ, приводим здесь вполне и это послание. |
| «В настоящее время в его лжеиерархии находятся в брожении три стихии: 1) лжеиерархия русская, примыкающая к такой же австрийской, 2) русская, отделяющаяся от сей, 3) беглое священство русского православного рукоположения. При появлении в московской епархии австрийского лжесвященства, сперва немногие принимали его, а лучшая и большая часть раскольников отвергали, как незаконное. По времени, его влияние распространилось особенно в селениях, по недостатку лучшего. Теперь, когда открылось провозглашение русской лжеиерархии, независимой от австрийской, некоторые продолжают держаться австро-русского лжесвященства, некоторые уже отвергают его и принимают чисто русское; а где можно, оставляют и то и другое и обращаются к беглому священнику русского православного рукоположения. Итак, неужели признать три раскольническия иерархии и, если позволительно так выразиться, три церкви раскольническия? Если и отвергнуть стирию австро-русскую: останутся ещё лжеиерархия русская и беглое от православной церкви священство. Можно ли цехового Андрея Шу епископом? Можно ли образовать иерархию из беглых священников? Возможно ли сие со стороны как правительства, так и со стороны самих раскольников, по понятию которых для полной иерархии необходимы епископы? Неужели найдётся средство создать ещё беглых епископов» 94 ? Но приведёнными затруднениями далеко не прекращается ряд их. Наиболее важное затруднение состоит в том неопределенном положении, в какое с признанием раскольнических лжеиерархий должна будет стать главная опора государственного единства и силы – православная церковь . Ни «Кирилла, который в противность первому апостольскому правилу рукоположен одним епископом, и при том, не имевшим права рукополагать, православная церковь не может признать истинным епископом» 95 , ни рукоположенных им священников. «Из сего следует, что если бы когда либо гражданское начальство в отношении с духовным православным упомянуло бы об Антонии, архиепископе Владимирском, духовное начальство обязано было бы отвечать, что оно не знает архиепископа Антония, а знает только цехового Андрея Шутова». |
| «Событие утешительное и соединенное с доброю надеждою для православной церкви, – но с тем вместе налагающее немаловажную заботу на московское епархиальное начальство». «Желательно, чтобы познавшие истину православия старались открывать свет её и другим, и особенно тем, которых своим неправославным служением удаляли от оной и с которыми удобнее, нежели где-либо с другими, могут войти в сношения по случаю прежних сношений. Итак им нужно быть в Москве, или близ Москвы. Но единоверческого монастыря в Московской епархии нет. Они с теснотою помещены теперь в кафедральном Чудове монастыре и не имеют в близости единоверческой церкви, которая нужна и для них, и для их действования. Нужен мужеский единоверческий монастырь, или по крайней мере скит близ Москвы». «Как это сделать? – заботливо ищу разрешения сего вопроса, чтобы нечто определительное представить на разрешение Святейшего Синода, с дерзновением надежды на Высочайшее покровительство благочестивейшего Государя Императора, покровителя православной церкви» 32 . Это донесение владыки было доложено г. обер-прокурором Государю Императору и изложенное в нем предположение об учреждении в Москве единоверческого монастыря, или скита близ Москвы, удостоилось Высочайшего, одобрения, о чем и было сообщено митрополиту. Ободренный этим известием, он усугубил свои заботы о разрешении вопроса о монастыре. Между тем присоединившиеся жили в Чудовских кельях и беседовали о причинах своего присоединения к церкви с посещавшими их старообрядцами, и московскими и иногородними, в среде которых присоединение их епископов произвело весьма сильное впечатление, а вопросы, тогда уже напечатанные, многих навели на серьёзные сомнения относительно законности Белокриницкой иерархии 33 . Некоторые заявляли уже и о своей готовности присоединиться к церкви. Так в начале июля обратились к митрополиту с формальною просьбою о присоединении именовавшийся Тульским епископом Сергий и протодиакон Антония Шутова Кирилл Загадаев. Владыка находился в Лавре и, призвав меня, спросил: поручусь ли я за Сергия? В разных, имевшихся у меня раскольнических документах высказывались весьма неодобрительные отзывы о Сергии, который приезжал с Кириллом Белокриницким секретно в Москву (он природный линован) и здесь произведен Кириллом в епископы для Тулы, к большому огорчению окружников. Объяснив это владыке, я сказал, что не могу дать полного ручательства за Сергия, но не нахожу возможным вполне полагаться и на отзывы раскольников враждебной Кириллу и Сергию партии 34 . Более решительное ручательство о Сергии дали о.Онуфрий и о. Пафнутий. Тогда митрополит сделал распоряжение о присоединении к церкви на правилах Единоверия обоих просителей – и Сергия и Кирилла Загадаева. Чин присоединения совершен был также преосвященным Леонидом 21 июля. И об этом событии владыка митрополит признал нужным сообщить обер-прокурору Святейшего Синода. Он писал: |
| Швецов не мог защититься против таких явных улик и отпустил собранных попов, не добившись успеха. А сторонники Швецова ставят в вину своим противникам их обращение за решением дела о московском архиепископе к белокриницкому митрополиту, говорят: «у нас собором 1866 г. постановлено признавать российскую церковь и иерархию независимой от Белокриницкой митрополии; а вы хочете уничтожить её самостоятельность, опять; подчинить её Белой Кринице!» И однако решение вопроса, волнующего теперь московских старообрядцев австрийского согласия, зависит именно от Афанасия Белокриницкого: к нему уже обратились с просьбою дать разрешение Сильвестру и Паисию поставить Картушина в архиепископы для Москвы, независимо от состоявшегося на нижегородском соборе определения, и если разрешение получится, то Швецову не видать столь желаемого московского архиепископства. Водворится ли тогда мир у старообрядцев, именующихся окружениями? не начнется ли напротив соперничество и вражда между Швецовым и новым архиепископом, между сторонниками того и другого? это иной вопрос. А дело теперь все-таки в руках Афанасия; только он что-то медлит ответом, должно быть соображая, не настает ли пора хорошенько поживиться на счет Москвы... И опять приходится сказать, что в расколе творится теперь нечто подобное происходившему тридцать пять лет назад. И теперь российские владыки старообрядцев те же, что тогда, и на них оправдываются сказанные в то время слова о. Онуфрия: «В Москве, у тамошних епископов, у всех это есть: ах, кабы меня поставили московским! а другой: ах, если бы меня! Только и знают высокую титлу содержать, а не заповеди Божии и святых отец правила» (Пис. Фомина от 13 мая 1861 г., прилож.) И теперь Афанасий Белокриницкий, по-видимому, собирается ловить рыбу в мутной воде, воспользоваться начавшейся борьбой у российских старообрядческих владык, как в то время Кирилл Белокриницкий. Только Кирилла заменил Афанасий, а Антония Шутова Арсений Швецов Кстати о Белой Кринице и Афанасии. В каком она положении и что там творит Афанасий? очень хотелось бы посмотреть, или слышать о от очевидцев. |
| Но вот что удивляет нас, – как упомянутые братчики не поймут того, что, сочувствуя столь горячо последнему произведению Онисима Швецова, они действуют прямо против задач своего Братства и впадают в явное себе противоречие. Главную задачу их Братства составляет защита Окружного Послания, за что терпят они преследования от Савватия с компанией; они ставят себе в заслугу и особую честь открытое почитание Ксеноса, по котором и служат на своих братских праздниках панихиды. Но ведь Ксенос был горячим противником и обличителем еретических мнений Белокриницкого Устава, – вместе с оо. Пафнутием и Онуфрием он особенно старался и о том, чтобы для осуждения этих мнений составлен был собор раскольнических епископов, о чем, как мы видели, упомянул и сам Швецов в своих объяснениях пред Духовным Советом, назвав притом Ксеноса лицом «близким к отступству». Значит, приняв сочинение Швецова, написанное в защиту Белокриницкого Устава, становясь на сторону Швецова и защищаемых им Павла Белокриницкого и Антония Шутова, главного и неустанного гонителя на Окружное Послание и на Ксеноса, братчики отрекаются и от Окружного Послания и от Ксеноса, – отрекаются от главной задачи своего братства, или же, не думая отрекаться, впадают в явное противоречие себе. Нет, гг. братчики, – вам приходится избрать что-нибудь одно, – вам нужно или быть заодно со Швецовым и Антонием Шутовым, ибо и сам Швецов, по вашему мнению, есть тот же Антоний Шутов, только цивилизованный, или (употребим вопреки нашему обычаю еще одно иностранное слово) культивированный, – вам нужно или вместе с ними защищать еретические учения Белокриницкого Устава, и отречься от Ксеноса, так возмущавшегося этими еретичествами, или же оставаться верными Ксеносу с его Окружным Посланием и отвергнуть, как отвергал он, еретические учения Устава, на защиту которых выступил теперь Швецов, необузданно проповедующий злейшие ереси. А братчики нянчатся с сочинением Швецова, составляют депутации для торжественного представления его «от автора замечателю!»… |
| Духовный Совет подверг запрещению и другого раскольнического епископа – Алексея самарского. Мы не ошиблись, предполагая, что Алексей вызван в Москву для разбора его неприятностей с Пафнутием казанским. У Пафнутия – давняя неприязнь к Алексею, пользовавшемуся особенным расположением Антония Шутова: еще при Антонии Пафнутий возбуждал дело об открыто-зазорной жизни Алексея, но тогда дело это было замято. И так как Алексей нимало не исправился, то Пафнутий, имеющий частые с ним столкновения на Черемшане, снова возбудил о нем дело в Совете. Теперь Пафнутий за измену Окружному Посланию пользуется особенным расположением Шибаева, Драгунова и прочих членов Совета: поэтому желание его было исполнено со всею готовностью. Алексею объявлено, что впредь до соборного суда над ним ему запрещается отправление всех служб. Алексей желал узнать по крайней мере причины, по которым его подвергли запрещению; но никаких объяснений не получил. Это крайне огорчило его; также и многие из сердобольных московских старообрядцев жалеют его – они говорят, что их Духовный Совет слишком строго уж судит за грехопадения по немощи человеческой – что если бы такую строгость применять к самим членам Совета, то как бы не пришлось и некоторым из них плакаться подобно Алексею. При этом они очень громко рассказывают кое-что о самом И. И. Шибаеве, чего мы, разумеется, повторять не станем. Да – говорят – и владыке Савватию не подобало бы окружать себя разными читалками, особенно молодыми. Так говорят, и очень громко, сами старообрядцы; а мы никого не судим и ни в чем не обвиняем. Мы находим также, что гораздо основательнее другое возражение, которое сами же старообрядцы делают против постановлений Духовного Совета о запрещении епископов. Говорят, и основательно, что хотя запрещения произнесены и временно, до соборного суда, но и таких Духовный Совет, имеющий в своем составе только одного епископа, не может изрекать над епископами, которых, по правилам, судит только собор епископов. Так сами старообрядцы обличают своих пастырей в непоследовании церковным правилам. Посмотрите-ка гг. старообрядцы – по правилам ли и существуют у вас эти ваши пастыри?.. |
| На это прошение последовала милостивая резолюция вместе с грамотой на устроение единоверческой церкви. 29 сентября 1854 г. одна из часовен Рогожского кладбища была обращена в церковь во имя святителя Николая. Но прежде, чем это случилось, Сапелкину пришлось вынести много неприятностей от жителей и жительниц Рогожского кладбища. Так, «накануне освящения церкви, когда он ехал на кладбище, его встретили здесь криками негодования и ругательствами; во время всенощной он получил известие, что в его доме выбиты окна и что грозят ему пожаром. Все эти огорчения он переносил с редким терпением и спокойствием». На первых порах число единоверцев, прихожан Никольской церкви, было не велико, но затем оно все более и более увеличивалось. Особенно много способствовало успехам единоверия в Москве Высочайшее повеление 1854 г. выдавать раскольникам «свидетельства по гильдиям только на временном праве». Когда это повеление было обнародовано, то представители и члены богатых раскольнических домов в Москве толпами шли записываться из раскола в единоверие. Впрочем, и помимо этой принудительной меры, единоверие распространялось здесь успешно. Особенно замечателен по своим обращениям 1865 г. Белокриницкая иерархия, не смотря на недавнее своё происхождение (в 1846 г.), успела уже и в это короткое время выказать свою несостоятельность. Вопрос о временном (в течение 180 лет) прекращении иерархии, настойчиво требовавший решения и не находивший его, в связи с неурядицами между членами белокриницкой иерархии, побудил некоторых видных членов её искать единения с православною Церковью. 13 июня 1865 г., по благословению митрополита Филарета, Леонидом, епископом дмитровским, было совершено присоединение из раскола к православию Онуфрия, епископа браиловского, наместника белокриницкой митрополии, Пафнутия коломенского, архимандрита Филарета, бывшего библиотекарем в Белокриницком монастыре, Иоасафа, бывшего иеромонахом Белокриницкого монастыря, и иеродиакона Мелхиседека. Примеру их последовали Сергий, именовавшийся епископом тульским, и протодиакон московского лжеархиепископа Антония Шутова Кирилл Загадаев, потом Иустин, епископ тульчинский, архимандрит Викентий и некоторые другие 98 . |
| Они еще спросили: А к какой секте ты принадлежишь? Я ответил: Я не сектант; ни к какой секте не принадлежу, а считаю себя православным христианином. Тут поп Григорий сказал прямо: Нам желательно знать, и ты нам скажи, к кому ты принадлежишь, – к окружникам, или неокружникам? Видя, что они добираются до меня, я недоумевал: как им ответить? Сказать правду, – объявить, что принадлежу к числу окружников, боялся: ибо в таком случае лишился бы места и насущного хлеба; а сказать неправду, что будто-бы принадлежу к числу противоокружников и разделяю их жестокие мнения относительно грекороссийской церкви, опасался греха. Опасение лишиться места взяло однако же вверх, и я ответил, что не знаю, какое есть Окружное Послание. Тогда Филипп Юков спросил: во время богослужения у вас в моленной, на родине, за какого архиерея молились? Я сказал: За Иосифа. Тогда все с радостью заговорили: он наш, неокружник! И стали мне разъяснять, чем разнятся неокружники от окружников. «Если бы у вас, – сказали мне в заключение, – молились за Антония Шутова, то значило бы, что вы состояли в числе окружников, и мы сейчас бы удалили тебя, как человека чуждого нам по вере, и послали бы тебя вон в ту церковь »! При этом из окна указали на церковь православную. Такая вражда противоокружников к окружникам меня поразила: ведь окружники и противоокружники, рассуждал я, принимают одно и то же белокриницкое священство, одни и те же содержат старопечатные книги и старые обряды, а между тем друг друга обзывают еретиками! Кто же их старообрядцев прав и кто виноват? и не все ли они уклонились с пути истины, покинуть свою матерь – православную церковь ? Живя у Калашникова, я познакомился и с епископом неокружников Тарасием черниговским и бессарабским. Объезжая свою паству, он прибыл к нам в село Красиловку накануне Вербного воскресенья, то есть в Лазареву субботу. В Вербное воскресение Тарасий совершил у нас службу, один, – без священника и без дьякона, при большом стечении народа. Тарасий был облачен, как подобает архиерею, во все архиерейские облачения; но архиерейство к нему как-то не приставало. Кадил спешно и в порядке службы часто сбивался. Мне очень хотелось узнать мнение Тарасия об Окружном Послании. Поэтому, в Великий понедельник, улучив свободное время, я спросил Тарасия: Владыко! соблаговолите мне объяснить, что находится вредного для православия в Окружном Послании? |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ПАФНУТИЙ (Овчинников Поликарп Петрович; 1827, посад Воронок Стародубского у. Черниговской губ.- 23.02.1907, Белая Криница, Австрийская империя (ныне Черновицкой обл., Украина)), старообрядческий еп. Коломенский Белокриницкой иерархии , публицист. Род. в семье купца 3-й гильдии, беглопоповца . В 19 лет поселился в келье при доме отца, занявшись помимо молитвенного правила изучением «старопечатных, уважаемых старообрядцами книг». В 1851 г. ушел за границу, ок. года жил в Молдавии, где познакомился с сочинениями инока Павла (Великодворского) , апологета Белокриницкой иерархии. Желая установить личное знакомство с ним, отправился в Белокриницкий мон-рь (см. в ст. Белая Криница ). Архимандритом мон-ря Аркадием (Ивановым) был пострижен в монашество, в 1853 г. Белокриницким митр. Кириллом (Тимофеевым) рукоположен во диакона, вскоре возведен в сан архидиакона. В 1855 г. переселился в Тисский мон-рь. В 1857 г. по приглашению Владимирского архиеп. Антония (Шутова), главы российских старообрядцев белокриницкого согласия, приехал в Москву. 20 сент. 1858 г. архиеп. Антонием совместно с Казанским и Вятским еп. Пафнутием (Шикиным) рукоположен во епископа. Специально для П. была учреждена Коломенская кафедра, т. к. предполагалось, что он станет помощником Московского архиепископа: П. должен был ездить по России и поставлять старообрядческих священников, «в Москве же не объявлять себя епископом и удаляться от службы, а ежели необходимость заставит, то служить без омофора (священническим чином.- В. Б.)». Поскольку Московская старообрядческая кафедра еще не была учреждена, для временного управления делами в Москву приехал представитель Белокриницкого митрополита Браиловский еп. Онуфрий (Парусов). П. получил от Онуфрия разрешение совершать богослужения в Москве «в омофоре, по-епископски», начал служить, говорить проповеди и вступил в борьбу с архиеп. Антонием за Московский престол (Переписка раскольнических деятелей. М., 1899. Т. 3. С. 199-201). В 1860 г. П. отправил архиеп. Антонию письмо, извещая, что слагает с себя сан. Письмо разбиралось 23 июня 1860 г. на заседании совета епископов (присутствовали помимо П. архиеп. Антоний, епископы Афанасий (Кулибин) Саратовский и Онуфрий), П. просил благословения удалиться в мон-рь. Ему разрешили поселиться в мон-ре без права на епископское служение. П. решение не признал. Ради примирения архиеп. Антоний отказался от присланной ему митр. Кирилом грамоты с благословением занять Московский престол. 7 июля на 2-м заседании совета П. отказался от Коломенской кафедры и просил разрешения уйти «на уединение»; благословение было дано. |
|
|
