| Но они ошиблись в своих расчетах, забывши, что за ними зорко следит бдительное око м. Филарета. Благодаря исключительно настоянию последнего, то, что им удалось 26 лет спустя, в 1855 году не осуществилось. Московский святитель, получивши известие о нежелании рогожских раскольников принимать присягу предписанным в законе способом и хорошо понимая, к чему клонятся их замыслы, энергически восстал против их затеи. Пригласив к себе некоторых из более видных представителей рогожского раскола, он, уступая их желанию совершить эту присягу в одной из часовен рогожского кладбища 1059 , убедил их отказаться от второго условия, т.е., чтобы присяга их совершена была без православного священника, мотивируя это, между прочим, тем, что «у них нет теперь священника, который один только имеет право (чего и они не могут отрицать) прикасаться к святому евангелию и святому кресту и принести оные для целования» 1060 . Раскольники, понявши, что их замыслы хорошо видны митрополиту, ничего не возразили на это, молча согласились с его доводами и только испросили себе для совершения присяги общеправославного священника села Карачарова, а не единоверческого, как предлагал им Филарет, – испросили с тою целью, чтобы, как замечает последний, хотя в чем-нибудь выказать свою самостоятельность 1061 . Московский святитель с удовольствием уступил им в этом, радуясь тому, что ему удалось достигнуть своей цели – «расположить их присягать при священнике». «Иначе, замечает он в письме к Аркадию Пермскому в заключение рассказа об этом событии, – им дозволили бы присягать при мужике, или лжесвященнике австрийской фабрики. Это было бы очень вредно» 1062 . Этот случай вместе с тем дал м. Филарету повод решительно высказаться за сохранение прежней системы правительственных отношений как к расколу вообще, так в частности и к новоявленной иерархии. Сообщая обо всем происшедшем исправляющему тогда должность синодального обер-прокурора, доводя также до его сведения о появлении в Москве Антония Шутова, повторяя вместе с тем и свое замечание, высказанное им в прошлогоднем донесении Св. |
| Испрашивая прощения за смелость, с какой я решился беспокоить Вас, Милостивейший Архипастырь, Вашего святительского благословения и молитв за нашу Академию и за меня недостойного, честь имею быть“... В 146 (от 16-го ноября) помещена заметка о погребении 9-го числа в Москве крестьянина Шутова, который под именем Антония именовал себя архиепископом московским. Умерший был одет в богатый архиерейский саккос, на голове же его была надета митра с водружённым на ней крестом. Открытый гроб был покрыт свя- —538— 1881 г. тительской мантией и среди многочисленной массы народа несён был на Рогожское кладбище. И это происходило в православном первопрестольном граде, на глазах у православного столичного Начальства!.. И после сего раскольники, вкупе с лже-либеральной русской прессой, смеют ещё жаловаться на притеснения их со стороны высшего Правительства и духовного начальства!.. Из Москвы от 20-го ч. писал директор народных училищ А. В. Краснопевков: „Желаем мы издать письма Митрополита Филарета к брату 972 , но многие из них тогда только могут иметь значение, когда будет к ним пояснение. Ваше Высокопреосвященство были свидетелем деятельности брата почти во весь период, к которому относятся эти письма, и лучше всех можете пояснить их замечаниями. Если, Владыко, Вы найдёте нашу просьбу возможной для исполнения, то потрудитесь о том уведомить, и мы вышлем к Вам копию с означенных писем“. От 24-го числа писал я в ответ на это письмо: „Спешу отвечать на ваше любезное письмо. Исполнение просьбы касательно пояснения на письма приснопамятного Владыки Филарета с удовольствием принимаю на себя, хотя и не могу поручиться за удовлетворительный успех в её исполнении. Буду однако ж ожидать от Вас копий с этих очень интересных для меня писем“ 973 . 27-го ч. писал я в СПб. Т. И. Филиппову: „Какая странная судьба постигает лиц, прикосновенных к известному Ржевскому делу! Владыка Филофей расстроился в уме; Судебный Следователь Барабин повесился (21-го ноября). Товарищу Прокурора Лагорио, как слышно, сделано предостережение. Не пришлось бы и мне с Вами потерпеть что-нибудь недоброе? Да сохранит нас от сего Господь! Не известно ли Вам, как смотрят на этот процесс в Петербургских высших, разумеется, судебных сферах? |
| Она говорила: «Не меняй ложь на деньги, не губи души за хорошую жизнь в попах». И мало того, что я отказался идти в попы; тогда же я принял решение совсем оставить и общество старообрядцев. 7-го сентября я отказался от должности при попе Сергие и поехал в Москву к Савватию, чтоб и ему объявить свой отказ от поповства. Савватия я не застал в Москве, – он уезжал в свой любимый сибирский край. Но в квартире Савватия я неоднократно беседовал о недоуменных вопросах с секретарём Духовного Совета Перетрухиным. Между прочим я рассказал ему о беседах Онисима Швецова с миссионером-слепцом Шашиным, при мне происходивших в нашей деревне Шувой 15, 16 и 17 августа 2 . Перетрухин не только не одобрил беседу Шведова, а и прямо осудил, называя его, как и Антония Шутова, заразившимся несправедливыми мнениями беспоповцев. Затем я предлагал также Перетрухину разные вопросы о несостоятельности раскола: эта беседа моя с Перетрухиным напечатана в «Братском Слове». На беседе Перетрухин путался: епископов Православной Церкви называл еретиками и этих же еретических епископов признавал имеющими дар благодати Святого Духа на связание и разрешение грехов 3 . Ожидая возвращения Савватия, я решился для вящшего уяснения истины изложить важнейшие из своих сомнений в форме вопросов, или вопросительного послания, к самому Савватию и состоящему при нём Духовному Совету с просьбой – дать на оные удовлетворительное разрешение. 20 сентября, когда Савватий возвратился уже из поездки в Сибирь, я лично передал ему мои вопросы 4 и отправился из Москвы в Павлово. Здесь скоро узнали и о поданных мною вопросах Савватию и о намерении моём присоединиться к Церкви. Чтобы отклонить меня от исполнения этого намерения, многие павловские старообрядцы приходили ко мне с увещанием; а из Москвы от Перетрухина, спустя всего три дня после подачи мною вопросов, прислано было отвещательное письмо. Письмо адресовано было на моё имя и прислано с Иваном Андреевым Корякиным, которому, однако же, приказано было передать письмо попу Сергию и отнюдь не давать мне в руки, а попу Сергию вменялось в обязанность вычитать его мне при собрании старообрядцев. Сергий действительно пригласил меня к себе на квартиру, в которой собрались старообрядцы, и стал читать письмо. Оно было озаглавлено такими словами: «Восхотеша быти мудри, объюродеша». Потом в письме следовало обращение ко мне. Когда Сергий прочёл это обращение, я сказал: «Письмо пишется ко мне; позвольте, я сам его прочитаю». Старообрядцы не дали мне письма, а велели читать его попу Сергию. Сергий прочитал; а потом сказал мне: «Вот вам и ответ! Такого ли ожидали вы?». |
| стала рядом, бок о бок с православной Церковью, однако не примиряясь с нею» ( Сенатов В. Г. Стремление к патриарху у старообрядцев//Миссионерское обозрение. 1906. 1. С. 32-54). Неокружники (противоокружники) Центром движения неокружников, не принявших «О. п.», была подмосковная Гуслица (в 1898 в Богородском у. действовало более 50 неокружнических моленных), идеологом движения стал гусляк Д. Антипов, собравший значительное число последователей. Противники «О. п.» получили поддержку Белокриницкого митр. Кирила. Последний 24 июля 1864 г. рукоположил для России на Московскую кафедру, уже занятую архиеп. Антонием (Шутовым), гуслицкого инока Антония (Климова) (Антоний «Второй», «Гуслицкий», «Муравлевский»). Ему подчинялись старообрядцы, не признававшие архиеп. Антония (Шутова) и идей «О. п.». В янв. 1867 г. в дер. Давыдово в Гуслице состоялся собор под председательством Антония, в к-ром участвовали 10 гуслицких священников, Антипов и др. На соборе было решено предать проклятию «О. п.», а приемлющих его принимать в общение через отречение от ересей. После примирения митр. Кирила с Московской старообрядческой архиепископией Антоний «Второй» в 1871 г. был извержен из сана. Извержение он не признал, в 1873 г. единолично рукоположил Нижегородского еп. Иосифа (Илларионова; ок. 1820-1910), который стал местоблюстителем неокружнического Московского престола. Иосифу вменялось в обязанность подобрать и рукоположить постоянного Московского епископа, но фактически он захватил кафедру. Неокружнический еп. Московский Иов (Борисов). Фотография. Нач. XX в. Неокружнический еп. Московский Иов (Борисов). Фотография. Нач. XX в. Помимо Антония (Климова), умершего в 1876 г., и Иосифа в 70-х гг. XIX в. в России было еще неск. неокружнических епископов. Один из них - Софроний (Жиров), рукоположенный первоначально на Симбирскую кафедру 3 янв. 1849 г. митр. Кирилом (Тимофеевым) и еп. Онуфрием (Парусовым) и отказавшийся признать избрание Антония (Шутова) Московским архиепископом. В 1868 г. Софроний, к тому времени изверженный из сана за раздорнические действия, поставил еп. |
| И ныне, в наши времена, через 160 лет исполнилось их предсказание, – от греческой церкви (еретической, по-вашему, или православной?) прислал нам Господь митрополита Амбросия, которого церковь наша приняла по 8-му правилу первого вселенского собора, под миропомазание (посланного самим Господом принимают как еретика второго чина!)... Двухсотлетнее протяжение времени церкви Божией не препятствует (?). Сами в ней поем: вчера сраспинахтися, Христе, вчера спогребохтися. 1800 лет и более протекло от Христова страдания, погребения и воскресения; но мы поем: вчера сраспинахтися. Так и святители наша: Василий Великий , Григорий Богослов , Иоанн Златоустый , Никола чудотворец, Тарасий, Мелетий, Амбросий грек, Иосиф патриарх и Антоний московский, все вчера были с нами и хиротония Святого Духа на всех равна»... Как ни кощунственно это сопоставление Амвросия и Антония Шутова с Василием Великим , Григорием Богословом и прочими вселенскими святителями, как ни дика и нелепа вся вообще эта новая теория оправданная новоявленной раскольнической иерархии, основанная на произвольном толковании слов писания: един день пред Господем яко тысяща лет (вот этих слов раскольнический толкователь и во внимание не принял), и тысяща лет яко день един ( Пс.89:5 ; 2Пет.3:8 ), – как ни безумна, повторяем, вся эта теория, но неудивительно, что и за нее ухватятся раскольники, как хватаются доселе за подобного же достоинства теории Павла и Швецова, чтобы как-нибудь ответить на роковой для них вопрос о двухсотлетнем прекращении у них таинства хиротонии и с ним Богоучрежденного священства. Поэтому и почли мы не излишним познакомить с нею наших читателей, особенно тех, кому приходится беседовать с раскольниками. Другое послание, подписанное 6 Декабря 7394 (1886 г.), не так пространно и менее любопытно. Для ознакомлена с ним читателей достаточно привести следующие два, наиболее характерные места. Иакову не нравится, что раскольнических архиереев и попов зовут австрийскими. Он говорит: это ложно; «совершенные святые», которыми управляется старообрядческая церковь , поставлены каждый в свое место: «Я архимандрит Иаков по созданию Калачевский, а по присвоению Цымлянский, протоирей Симеон Пятиизбянский, протоиерей Александр Нижне-Чирский. Так же и в писании (?) прежние святые отцы (значит Иаков с двумя раскольническими протопопами нынешние святые отцы!) именовались: Василий Великий архиепископ Кесарии Каппадокийские, Григорий Богослов и Иоанн Златоуст Константинопольские и Цареградские, Петр, Алексий и Иона Московские, Григорий архиепископ Америтский, и так далее, – всякий по своему месту именуется. А вы нас всех австрийскими называете»! Здесь опять любопытно то, что Иаков сопоставляет со вселенскими учителями, не только уже Амвросия и Антония Шутова, а и себя с двумя раскольническими протопопами на Дону. Наглость и кощунство разных раскольнических архимандритов и попов не имеют предала... |
| Но и при таком ограниченном выборе трудноразрешимые недоумения возникают сами собой, и прежде всего в виду раздробления самого поповщинского раскола. В настоящее время в нем, или точнее в его лжеиерархии, «находятся в брожении три стихии: 1) лжеиерархия русская, примыкающая к такой же австрийской, 2) русская, отделившаяся от сей, 3) беглосвященство русского православного рукоположения» 130 . «Итак неужели, – спрашивал митр. Филарет, – признать три раскольнические иерархии, и, если позволительно так изъясниться, три раскольнические церкви? Если и отвергнуть стихию австрорусскую: останутся еще лжеиерархия русская и беглое от православной церкви священство. Можно ли цехового Андрея Шутова официально признать Антонием, владимирским архиепископом? Можно ли образовать иерархию из беглых священников? Возможно ли сие, как со стороны правительства, так со стороны самих раскольников, по понятию которых для полной иерархии необходимы епископы? Неужели найдется средство создать еще беглых епископов?» 131 . Но приведенными затруднениями далеко не прекращается ряд их. Наиболее важное затруднение состоит в том неопределенном, странном положении, в какое с признанием раскольнических лжеиерархий должна будет стать главная опора государственного единства и силы – православная церковь . Ни Кирилла, который рукоположен вопреки первому апостольскому правилу одним епископом, не имевшим притом права рукополагать, ни, следовательно, рукоположенных Кириллом епископов и священников церковь не может признать истинными епископами и священниками. «Из сего следует, что если бы когда-либо гражданское начальство в сношении с духовным православным упомянуло бы об Антонии, архиепископе владимирском, духовное начальство обязано было бы отвечать, что оно не знает архиепископа Антония, а знает только цехового Андрея Шутова». Равным образом, «если бы гражданское начальство решилось смотреть на беглых священников, как на законных у раскольников, духовное начальство, тем не менее, обязано было бы, по правилам церковным, признавать их запрещенными в священнослужении и подлежащими лишению сана. |
| Действительно, среди старообрядцев оказалось не мало таких, которые до крайности удивлены были появлением в архиерейских облачениях перекрещенного в Хапиловском пруде Андрея Ларивонова Шутова и отнеслись к нему враждебно и презрительно 528 ; но другие не смущались прошлым Антония, и скоро нашел он сторонников и покровителей даже среди влиятельных прихожан Рогожского Кладбища, – одним из первых в том числе был довольно известный тогда московский купец Ф. Я. Свешников, у которого впоследствии Антоний имел надежный приют. Безпоповцы же московские, узнав о переходе Антония в поповщину и о появлении его в Москве под именем архиепископа Владимирского, отнеслись к нему с полным презрением и прервали всякие с ним сношения. Вообще, надежды Павла на то, что Антоний будет обращать беспоповцев в последователей австрийской иерархии, оказались тщетными, равно как напрасны были опасения, что беспоповцы явятся врагами и преследователями Антония 529 . Опасность грозила ему не от беспоповцев, а совсем с других сторон. Антоний приехал в Москву в трудное для раскола время, когда император Николай Павлович предпринимал против него решительные меры и шла уже речь об открытии Единоверия в самых средоточиях беспоповщинского и поповщинского раскола, на Преображенском и Рогожском Кладбищах. Понятно, что правительством было обращено особое внимание на прибывшего из-за границы нового раскольнического архиерея, как только получились о нем известия, и вскоре же последовало распоряжение о принятии надлежащих мер к его задержанию. У раскольников имелись надежные, испытанные средства ослабить силу этого распоряжения и оградить Антония от бдительного надзора полицейских властей, и средства эти были щедро употребляемы; но тем не менее пребывание Антония в Москве грозило ему большими опасностями, так что, проживши здесь со всеми предосторожностями великий пост и неделю Пасхи, он уехал из Москвы и начал укрываться по разным местам, – проживал большею частию в роще у какого-то лесника и в деревне Большой-Двор (Богородский уезд), откуда по ночам приезжал в Москву и ездил в другие места для служений и для поставления попов, о чем особенно заботился, следуя конечно наставлению Павла. |
| Как недовольны были Софронием в Белой-Кринице можно видеть из следующего откровенного отзыва об нем, сделанного о. Онуфрием: „первого Софрона поставили в Россию, – оказался негодяй!“ («Братское Слово» 1883 г., стр. 155). 430 О жизни Антония за это время и до самого производства в раскольнические архиереи наиболее верные сведения содержатся в „Воспоминаниях“ о нем о. архимандрита Павла (Напечатаны сначала в «Братском Слове» 1883 г.; вошли в 3-й том полного собрания его сочинений, стр. 457–478; по этому изданию мы и цитуем их). О. Павел находился в близких отношениях к Антонию в те последние пять лет, которые предшествовали поставлению последнего в архиереи, и при своем уме и редкой проницательности мог хорошо узнать его характер; а несомненная правдивость его и добросовестность внушают полное доверие к его „воспоминаниям“. Есть и другое сказание об Антонии за все время его жизни, от рождения до самой смерти, сочиненное Онисимом Швецовым (ныне именуемый епископ Арсений), бывшим в течение последних 15 лет жизни Антония его наперсником и ближайшим советником (напечатано с нашими замечаниями также в «Братском Слове» 1883 г.). Сказание это имеет тенденциозный характер, написано в прославление Антония, и потому в нем намеренно опущены многие обстоятельства, невыгодные для личности Антония, и напротив рассказываются разные вымыслы, сочиненные для его прославления. Источником для правдивой истории оно быть не может; но некоторые фактические данные, не внушающая сомнения, мы заимствуем и из него. Мы пользуемся также указаниями других, близко знавших Антония, лиц покойного о. Онуфрия, доныне здравствующего Василия Александрова и др. 431 О том, что крещен в православной церкви, свидетельствует сам Антоний в письме к Кириллу от 26 сентября 1856 г. («Переписка раскольнических деятелей». вып. III, М., 1899, стр. 176); о прочем см. у о. Павла (стр. 460) и у Швецова (стр. 40–42). Сообщение последнего о тайном удалении Шутова сначала в Злынский беспоповщинский монастырь, несправедливо. |
| По-видимому, отношения Кавказского епископа с центром осложнялись также из-за его позиции в вопросе об «Окружном послании» (1863). И. советовал Московскому архиеп. Антонию (Шутову), подписавшему «Окружное послание», отказаться от документа и прийти к согласию с выступившими против послания Белокриницким митр. Кирилом и Антонием (Климовым), которого митр. Кирил назначил вместо архиеп. Антония (Шутова) на Московскую кафедру. И. писал, что архиеп. Антония (Климова) он «полюбил, он простяк» (Там же. Л. 20 об.- 21). И сторонники, и противники «Окружного послания» пытались привлечь Кавказского епископа на свою сторону. Один из противоокружнических лидеров, П. Лаврентьев, послал И. свое соч. «Разбор Ответа митрополита Кирилла Формосскому обществу». В то же время Московский духовный совет обратился к И. с «братолюбным назиданием о хранении истинного мира церковного». Оба обращения остались без ответа. В 1870 г. И. проигнорировал решение Московской архиепископии о примирении с митр. Кирилом, который раскаялся в своем содействии противоокружникам. Молчание И. послужило основанием подозревать его в противоокружнических симпатиях. К Кавказскому епископу была направлена делегация, которой он выразил сомнение в факте покаяния митр. Кирила. В архиепископии считали, что И. за богослужением поминает противоокружнического еп. Антония (Климова). И. эти слухи опроверг, заявив, что не отделялся от епископов и Московского духовного совета. 20 сент. 1871 г. И. принял схиму и оставил кафедру. Кавказская епархия была разделена на Кавказскую и Новочеркасско-Донскую, кафедры долгое время не замещались. И. был погребен на кладбище основанного им Кавказско-Никольского мон-ря. Значительная часть линейных казаков считала его святым. 11-12 февр. 1894 г. Кавказско-Никольский мон-рь был упразднен, иноки выселены, живший там старообрядческий Кавказский еп. Силуян (Морозов) отправлен в ст-цу Урюпинскую. 7 февр. 1896 г. выкопали и разбили гробы с останками И. и свящ. Григория, оказавшимися нетленными; останки были сожжены. Монастырские постройки были переданы правосл. Никольскому миссионерскому мон-рю. |
| 1881-й год Наша переписка за этот год начинается следующим письмом о. Павла: «Честь имею поздравить вас с новым годом. Новое лето да благословит Господь успехом ваших трудов, здравием и благоденствием. 30-го числа вечером был у меня Игнатий Александрыч с писарем Антония Шутова, Леонтием Трофимовым, который порешил идти вслед сотоварища своего Егора Антоныча, уже не быть слугою Антония, но присоединиться ко св. Церкви. Помолитесь, чтобы споспешил Бог исполнить благое намерение его. Он предполагает написать коротенькое письмо Шутову, – поблагодарить его за бывшие его милости и потом высказать, почему дальше не может пользоваться этими его милостями». Через день, 2-го января, о. Павел снова писал мне: «Леонтий Трофимов написал прощальное письмо к своему бывшему «владыке Антонию, где, поблагодарив его за бывшие благодеяния, изъявляет, почему более не может ими пользоваться. Прежде подачи оного письма Антонию, мы рассудили послать его к вам на исправление, так как может-быть впоследствии оно угодит в печать. Простите меня, в таких недосугах ваших не дающего вам покоя. Эта смелость от уверенности в вашей любви к пользе церковной». Собственноручно написанное Леонтием Трофимовым письмо к Антонию было составлено очень хорошо. Причину своего перехода в церковь он указал в том, что, находясь в канцелярии Антония, сам видел совершенно напрасные старания его и главного при нем раскольнического богослова Онисима Швецова – ответить на многочисленные поданные ему вопросы: Егора Антонова, Ивана Федорова и др., то есть оправдать раскол за его отделение от Церкви и доказать законность белокриницкой иерархии, особенно же ясно убедился в невозможности оправдать раскол и австрийскую иерархию из последней сделанной Швецовым попытки к тому, – из придуманного им странного учения о безнародной церкви. 3-го января я отвечал о. Павлу на оба письма его: «Благодарю вас за поздравление с новым годом. Взаимно приветствую и вас, желая вам в новом лете новых милостей от Творца времен и Подателя всех благ. |
|
|
