| Переписка Н. И. Субботина. С. 549. Прим. 758. Об Антонии Храповицком см. его подробную биографию, написанную Никоном Рклицким (библиогр. к § 9): 1. С. 111 и след. (о ректорстве в Москве); с. 171 (о ректорстве в Казани). О деятельности Антония в качестве ректора Московской Академии см. также: Теодорович Т. К сорокалетию пастырства: Воспоминания. 1. (Варшава, 1935). С. 142. В книге Никона Рклицкого, которая местами похожа на панегирик, о трудах Антония говорится неизменно с большой похвалой (1. С. 174 и след.). Антоний был решительным противником светской профессуры: Отзывы (см. библиогр. к § 9). 2. С. 124 и у Никона Рклицкого. 1. С. 212–220. О Сергии Страгородском: Патриарх Сергий и его духовное наследство. М., 1947. С. 22–27, 206–217. Евлогий. С. 70. О трениях между молодым ректором и митрополитом см. письмо профессора И. Н. Корсунского архиепископу Савве Тихомирову: Савва. Хроника. 9. С. 406; там же высказывания самого Саввы по этому поводу (с. 495). Бывший долгие годы ректором Казанской Академии протоиерей А. П. Владимирский (1871–1895) был отправлен в почетную ссылку в Учебный комитет при Святейшем Синоде. См. его характеристику у Харламповича в: ПБЭ. 8. Стб. 774 и след., 867. Здесь же (стб. 809, 830 и след.) и об Антонии Храповицком, который «принизил богословские науки» в Казанской Академии и «подорвал ученый престиж академии». Евлогий. С. 39 и след., 41–46. Никанор. 1. С. 121–192; он же, в: Рус. об. 1896. 1–3. Об ученом монашестве уже шла речь (§ 12, 20). В дополнение к сведениям из воспоминаний Никанора можно указать еще на судьбу иеромонаха Иоасафа Гапонова († 1861) (ПБЭ. 7. Стб. 186 и след.). Ср. также характеристику ученого монашества, данную архиепископом Филаретом Гумилевским в письме к А. В. Горскому: Прибавления. 31 (1883). С. 262 (от 6 марта 1842 г.). Мнение Филарета об этом предмете полностью совпадает с мнением Никанора Бровковича или профессора Карпова (см. § 20), хотя в остальном они были совершенно различных взглядов. См. ниже во 2 т., в главе о богословских науках. |
| Предметом содержания многих писем Преосвященного являются успехи воспитанниц в науках и поведении и их здоровье. При болезни одной из девочек Кати Павлович, окончившейся смертью , Преосвященный Леонид заботился о помещении ее в больницу, советовался с врачами, а по смерти ее утешал опечаленную мать Антонию и принимал теплое участие в молитвах по усопшей. Непосредственное участие принимал преосвященный Леонид в деле издания игуменьею Антониею истории Алексеевского монастыря. Он давал советы матушке относительно собирания материала для истории, входил по этому делу в сношение с людьми сведущими, например, с И. М. Строевым, и принял участие в самом составлены этой истории, возложенном им на свою сестру Екатерину Васильевну Ушакову 29 . Дружески-внимательное отношение Преосвященного Леонида к игуменьи Антонии нашло себе наилучшее выражение в его заботах о личной жизни матушки. Наблюдая необычайную ревность игуменьи Антонии как в ее молитвенных подвигах, так и в заботах о монастырских делах, Преосвященный обратил особенное внимание на то обстоятельство, что матушка совсем забывала о слабости сил человеческих и о немощности своего телесного организма. Поэтому в целом ряде его писем мы находим многочисленные советы и даже просьбы к матушке не утруждать себя сверх меры и беречь свое здоровье. Особенно трогательное участие принял Преосвященный в положении матушки в печальные для нее дни болезни и смерти горячо любимой ее сестры Пелагеи Николаевны Прохоровой. Утешая игуменью Антонию во время болезни сестры ее, он постоянно подготовлял ее к ожидавшему ее печальному исходу болезни и сумел облегчить ее скорбь, когда она получила весть о смерти сестры. – Нечего, конечно, и говорить о том, с каким высоким уважением и с какой горячей преданностью относилась игуменья Антония к такому близкому для нее человеку, как Преосвященный Леонид, – как во время службы его в Москве, так и по переходе в Ярославль. Но и но смерти его до самой кончины она носила в сердце своем образ так расположенного к ней и так много для нее сделавшего Архипастыря, вознося неустанно к Господу Богу молитвы о блаженном упокоении его в вечных обителях. |
| Из кандидатства Леонида на митрополию заключаю, как много можно у нас сделать молвою и усилиями партий. Не будь его столкновения с Толстым в дни отпевания святителя – он был бы уже управляющим вполне Московской епархией. А святитель покойный на слова наместника: —122— „заставляли бы викариев делать“, отвечаем: что у меня викарий? на одно дьячковское место двоих определяют; мне же их выпутывать приходится. Ожидаем вскоре иметь удовольствие видеть бывшего Таврического, ныне Рязанского. Уж сколько раз твердили миру, что лесть гнусна, вредна, но в сердце льстец всегда отыщет уголок. Покойный Владыка говорили, что приветствие Алексия такой наполнено лестию, что стыдно и обнародовать; но тут же и принялся за него ходатайствовать, говоря: затеряли человека. Митрополита покойного о различии церквей было печатано только за границей в английском переводе, в 1818 г. и теперь Американцы ссылаются, как на близкое с ними учение; по-русски не было в печати. Самого-то К.М. 255 уличили здесь в глаза в человекоугодии. Виноваты те, которые там сидят и следят за текущими делами; там издевались над мнениями противными светским, и тем давали возможность не придавать им должной цены. Это говорится с больной головы да на здоровую. Не без причины нынешние не любили покойного, но боясь и нередко сдерживались. – В письме Великой Княгине он писал, что администрация Москвы несмотря на то, что ей указано служение ложного священника, захваченного на месте совершения службы, что она всякий раз знает, где служит Антонии, что она знала о том, что Кирилл был в Москве, и где жил – не предпринимала никаких мер. Но что же вышло из этого доноса и обличения? – Ничего. А послано было в высшие руки, только посредство употреблено Великой Княгини. Довольно сильно тут было сказано: если бы кто ложно назвался ге- —123— нералом и стал бы производить в офицеры, и офицеры эти стали бы действовать в новом звании, конечно, не потерпела бы администрация, а тут лжеепископы действуют в лживоусвоенных ими званиях, ведает это полиция и ничего не делает. Можно ли было более сказать? Филарет удален был из Питера за противодействие светским, и что произошло с 1842 г. он не отвечает. Он поднял личный авторитет свой и его уже противопоставил превозмогающему влиянию светских. Он вытянул твердого Григория 256 . Антонии, Никаноры, Исидоры умеют только угождать или молчать. Они бы нашли всегда опору твердым действиям в мнении Филарета. При отпевании Леонид хотел посвятить Парфения в иеромонахи. К. М. 257 сказал: нужно спросить обер-прокурора. Это факт всем известный. Леонид брал на себя ответственность; не вняли, – а спрашиваться Леонид не захотел. Так и не состоялось посвящение. |
| 51 При самом изложении этих рассуждений преосв. Антония, в своё ещё время вкратце нами записанных для памяти, мы встретили как живое подтверждение истинности этих рассуждений в речи, сказанной Ректором Таврической Семинарии Архим. Арсением при наречении его (12 Мая 1882 г.) в Викарии С.-Петербургской митрополии. «В присутствии сего Святейшего Собора я не скрою от Тебя, высокопр. Владыка, что кроме духовных и светских учебных заведений, до сего времени я нигде не служил; потому епархиальная жизнь и служение мне мало известны и мне нужны руководство и опытность в церковном управлении». (Церковный Вестник, 1882 г., 22 Мая, 21). 52 Это было действительно так. По этому вопросу, по рассмотрении самой записки преосв. Иннокентия, высокопр. Филарет Москов. писал отдельное пространное письмо, которое было напечатано в «Русском Архиве» 1881 г., кн. 2 и затем перепечатано в Душеполезн. Чтении за Июнь 1882 г. 53 Правда, подобные суждения преосв. Антония бывали иногда резки, и в самых выражениях он, как говорится, не церемонился; – но таков уже был его прямой и откровенный характер или, вернее всего, дух его ревности о правоте и пользе. Всего чаще можно было заметить это в нём, когда он говорил о готовящихся каких-либо реформах, в которых предвиделась, по его обыкновенному выражению, более или менее капитальная ломка старых порядков, и когда при этом наповал охуждались последние... и т. п. В подобных случаях он, как увидим, и писал иногда в таком же духе и тоне, как конфиденциально, так и формально, что отзывалось для него иногда весьма неблагоприятными последствиями. Зато, с другой стороны, надобно было видеть всю его сочувственность до степени восторженности, когда он или прочитывал в печати, или получал в частных письмах сведения о каких-либо распоряжениях или предположениях, относившихся к прямой цели и верной пользе. Эта черта в преосв. Антонии была одна из редких, которую нетрудно было подметить и оценить всякому при первом же свидании и разговоре о подобных предметах. Указанный прежде воспоминатель вполне верно выразился, между прочим, о преосвящ. Антонии: «как он сочувственно искренне относился ко всякому доброму предприятию других! Как он истинно радовался всякой истине в деятельности других и безусловно верил чужой доброте! ... Как особенно чужд был он зависти, когда видел таланты других, усердие и успехи чьи-либо по службе и во всяком роде деятельности, лишь бы все это было истинно и к благу общему». (Воспоминатель этот о. Прот. г. Перми Е. А. Попов . – См. Душеполезное Чтение, 1880 г., стр. 488). |
| Так, с обильным приобретением, возвращался в место своего подвижничества, сам в себе сочетая воедино, что заимствовал у каждого, и стараясь в себе одном явить преимущества всех. А с равными ему по возрасту не входил в состязание, разве только чтобы не быть вторым после них в совершенстве. И делал это так, что никого не оскорблял, но и те, с кем состязался, радовались о нем. Поэтому все жители селения и все доброто- любцы, с которыми был он знаком, видя такую жизнь его, называли его боголюбивым и любили его, одни – как сына, другие – как брата. 5 . Но ненавистник добра, завистливый диавол, видя такое расположение в юном Антонии, не потерпел этого и как привык действовать, так намеревался поступить и с ним. Сперва покушался он отвлечь Антония от подвижнической жизни, приводя ему на мысль то воспоминание об имуществе, то заботливость о сестре, то родственные связи, то сребролюбие, славолюбие, услаждение разными яствами и другие удобства жизни, и, наконец, – жестокий путь добродетели и ее многотрудность: представляет ему мысленно и немощь тела, и продолжительность времени, и вообще возбуждает в уме его сильную бурю помыслов, желая отвратить его от правого произволения. Когда же враг увидел немощь свою против Антониева намерения, более того, увидел, что сам поборается твердостью Антония, низлагается великою его верою, повергается в прах непрестанными молитвами, тогда, в твердой надежде на те свои оружия, яже на пупе чрева ( Иов. 40:11 ), и хвалясь ими (таковы бывают первые его козни против юных), – наступает он и на юного Антония, смущая его ночью и столько тревожа днем, что взаимная борьба их сделалась приметною и для посторонних. Один влагал нечистые помыслы, другой – отражал их своими молитвами; один приводил в раздражение члены, другой, по-видимому, как бы стыдясь сего, ограждал тело верою, молитвою и постами. Не ослабевал окаянный диавол: ночью принимал на себя женский образ, во всем подражал женщине, только бы обольстить Антония; Антоний же, помышляя о Христе и высоко ценя дарованное Им благородство и разумность души, угашал угль его обольщения. Враг снова представлял ему приятность удовольствий; а он, уподобляясь гневающемуся и оскорбленному, приводил себе на мысль огненное прещение и мучительного червя и, противопоставляя это искушению, оставался невредимым. |
| Все же это служило к посрамлению врага. Возмечтавший быть подобным Богу – осмеян был теперь юношею. Величающийся пред плотию и кровью – низложен был человеком, носящим на себе плоть, потому что содействовал ему Господь, ради нас понесший на Себе плоть и даровавший телу победу над диаволом, почему каждый истинный подвижник говорит: не аз же, но благодать Божия, яже со мною ( 1Кор. 15:10 ). 6 . Наконец, поскольку змий этот не возмог низложить этим Антония, а, напротив того, увидел, что сам изгнан из сердца его, то, по написанному, скрежеща зубы своими ( Пс. 36:12 ) и как бы вне себя, каков он умом, – таким является и по виду, именно же в образе черного отрока. И поскольку низложен был этот коварный, то, как бы изъявляя покорность, не нападает уже помыслами, но говорит человеческим голосом: «Многих обольстил я и еще большее число низложил, но, в числе многих напав теперь на тебя и на труды твои, изнемог». Потом, когда Антоний спросил: «Кто же ты, обращающийся ко мне с такою речью?» – не таясь нимало, отвечал он жалобным голосом: «Я – друг блуда; обязан уловлять юных в блуд, производить в них блудные разжжения и называюсь духом блуда. Многих, желавших жить целомудренно, обольстил я; великое число воздержных довел до падения своими разжжениями. За меня и пророк укоряет падших, говоря: духом блужения прельстистеся ( Ос. 4:12 ); потому что я был виновником их преткновения. Многократно смущал я и тебя, но всякий раз был низложен тобою». Антоний же, возблагодарив Господа, небоязненно сказал врагу: «Поэтому и достоин ты великого презрения. Ибо черен ты умом и бессилен, как отрок. У меня нет уже и заботы о тебе. Господь мне помощник, и аз воззрю на враги моя ( Пс. 117:7 )». Черный отрок, услышав это, немедленно с ужасом бежал от слов сих, боясь уже и приближаться к Антонию. 7 . Такова была первая борьба Антония с диаволом; лучше же сказать, и это в Антонии было действием силы Спасителя, осудившего грех во плоти, да оправдание закона исполнится в нас, не по плоти ходящих, но по духу ( Рим. 8:3–4 ). |
| Это соответствует тому, что и Иосиф («Bellum Judaicum», V, 4:2) обратил внимание на глубину рва отделявшего Антонию, а не на его широту. Но, конечно, в данном случае недостаточная широта рва зависела от недостатка места, так как ров проводили здесь в самом городе; с других же открытых сторон защитительный ров Антонии имел большую широту. Так как на всем своем протяжении открытый Варреном ров везде вырублен в скале, то в его течении мы можем ясно видеть контур местного грунта от Баб-ес-Серай до via dolorosa (скорбный путь). Само собою разумеется, что, по разрушении ветхозаветного храма и Антонии, рассматриваемый ров не мог явиться, а потому не может быть сомнения в его связи с древним укреплением северо-западного угла или крепостью Антония. При крепости же Антония, предваряя собою ее западную стену, чем он мог служить, при всей своей незначительной широте, если не крепостною траншеею? Во всяком случае указанное объяснение открытого рва лучше, чем объяснение К. Шика (модель Иродова храма), по которому это был пруд Струфион 240 . Хотя в настоящее время этот ров в зимнее и весеннее время отчасти действительно наполняется водою, но для обыкновенного пруда он слишком длинен и узок. Пруд же Струфион здесь не может быть предположен и потому еще, что такого имени пруд, по описанию Иосифа, был доступен осаждающим Иерусалим римлянам, следовательно лежал не внутри города. Ничем также не мотивировано и предположение доктора Чаплина, что рассматриваемый ров был башнею Стратоновою. Сам Варрен, по вопросу о значении этого своего открытия, ограничился замечанием, что это был «естественный туннель, впоследствии утилизированный, потому что трудно предположить нарочитое пробуравливание скалы на такую значительную глубину». Но, с другой стороны, естественный ров в таком выдержанном, почти прямолинейном, направлении был бы единственным явлением в Палестинском грунте. Кроме описанного подземелья или древней крепостной траншеи, от крепости Антония осталось еще одно замечательное подземелье, известное в Иерусалиме под именем подземелья Сионских сестер милосердия, или иначе прудов-близнецов. |
| Как в лице Иисуса Христа Божество, соединившееся с человечеством, истребляло смертность и наклонность тела к болезням, так чудесным образом Дух Святой, обитавший в Антонии, сохранял ему здоровье, несмотря на крайне неблагоприятные условия его жизни. Св. Афанасий в нескольких местах обращает внимание читателя на это обстоятельство. После двадцатилетнего уединения в покинутой крепости Антоний сохранил свой прежний вид: «Тело его не утучнело от недостатка движения, не иссохло от постов и борьбы с демонами» 383 . В конце сочинения Афанасий говорит: «С юных лет и до старости соблюдавший равное усердие к подвижничеству, ни по старости не обольщавшийся дорогими снедями, ни по немощи тела не изменявший вида своей одежды, даже не омывавший ног водой, Антоний ни в чем, однако же, не потерпел вреда. Глаза у него были здоровы и невредимы, и видел он ими хорошо. Не выпало у него ни одного зуба, а только ослабели они в деснах от преклонных лет старца. Здоров он был руками и ногами. Одним словом, казался бодрее и крепче всякого, пользующегося разнообразными снедями, омовениями и одеждами» 384 . Ста пяти лет он тихо и безболезненно почил в присутствии двух своих учеников. Обитание Духа Святого в Антонии обнаруживалось в многочисленных духовных дарованиях. Среди них наиболее выдающееся значение принадлежит власти Антония над демонами. Беседы Антония с учениками, содержание которых св. Афанасий излагает в 16–43 главах, посвящены почти исключительно этому предмету. Согласно этим беседам, а также и повествованию о чудесах, совершенных Антонием, истинного монаха характеризует победа над демонами. Борьба со страстями и подвижничество в своих последних основаниях были для св. Афанасия борьбой с демонами. В этом отношении «Жизнь Антония» представляет собой полнейшую аналогию с литературными произведениями II и III вв., о которых было сказано в первой главе. Борьба с демонами с целью защиты своей нравственной личности от их вредного воздействия служит прямой задачей каждого монаха. Отсюда для монаха необходимее всего знать, «какие из демонов менее худы и какие хуже других, какой цели старается достигнуть каждый из них и как можно низложить и изгнать каждого» 385 . В своих поучениях к монахам Антоний делится с ними своими опытами и своим даром «различения духов» ( δι το πνεματος χρισμα διακρσεως πνευμτων). |
| Как в лице И. Христа Божество, соединившееся с человечеством, истребляло смертность и наклонность тела к болезням, так чудесным образом Дух Св., обитавший в Антонии, сохранял ему здоровье, несмотря на крайне неблагоприятные условия его жизни. Св. Афанасий в нескольких местах обращает внимание читателя на это обстоятельство. После двадцатилетнего уединения в покинутой крепости, Антоний сохранил свой прежний вид. „Тело его не утучнело от недостатка движения, не иссохло от постов и борьбы с демонами“ 1046 . В конце сочинения Афанасий говорит: „с юных лет и до старости соблюдавший равное усердие к подвижничеству, ни по старости не обольщавшийся дорогими снедями, ни по немощи тела не изменявший вида своей одежды, даже не омывавший ног водой, Антоний ни в чём однако же не потерпел вреда. Глаза у него были здоровы и невредимы —108— и видел он ими хорошо. Не выпало у него ни одного зуба, а только ослабели они в дёснах от преклонных лет старца. Здоров он был руками и ногами. Одним словом, казался бодрее и крепче всякого, пользующегося разнообразными снедями, омовениями и одеждами“ 1047 . Ста пяти лет он тихо и безболезненно почил в присутствии двух своих учеников. Обитание Духа Св. в Антонии обнаруживалось в многочисленных духовных дарованиях. Среди них наиболее выдающееся значение принадлежит власти Антония над демонами. Беседы Антония с учениками, содержание которых Афанасий излагает в 16–43 главах, посвящены почти исключительно этому предмету. Согласно этим беседам, а также и повествованию о чудесах, совершённых Антонием, истинного монаха характеризует победа над демонами. Борьба со страстями и подвижничество в своих последних основаниях были для св. Афанасия борьбой с демонами. В этом отношении Жизнь Антония представляет собой полнейшую аналогию с литературными произведениями II и III вв., о которых было сказано в первой главе. Борьба с демонами с целью защиты своей нравственной личности от их вредного воздействия служит прямой задачей каждого монаха. Отсюда для монаха необходимее всего знать, „какие из демонов менее худы и какие хуже других, какой цели старается достигнуть каждый из них и как можно низложить и изгнать каждого“ 1048 . В своих поучениях к монахам Антоний делится с ними своими опытами и своим даром „различения духов“ (δι το πνεματος χρισμα διακρσεως πνευμτων). |
| С. 191. Послание к императору Иовиану 130. Троица Единосущная по Никейскому Символу На Соборе Никейском не наименовали Сына просто подобным Отцу, но истинным Богом от Бога, написали же, что Он Единосущен, как свойственно сие преискреннему и истинному Сыну истинного по естеству Отца. И Духа Святого не признали чуждым Отцу и Сыну, а напротив того, спрославили Его со Отцем и Сыном в единой вере во Святую Троицу, ибо во Святой Троице Божество Едино. С. 202. Житие преподобного отца нашего Антония, описанное святым Афанасием в послании к инокам, пребывающим в чужих странах 131. Житие преподобного Антония – истинно Потщился я написать, чтó знаю об Антонии сам, многократно видев его, и какие сведения мог приобрести о нем, когда был его учеником и возливал воду на руки ему. Во всем же заботился я об истине, чтобы иной, услышав более надлежащего, не впал в неверие, или также, узнав менее должного, не стал с неуважением думать об Антонии. С. 204. 132. Добродетель внутри нас Слова Антония: «Если бы добродетель была чем-либо приобретаемым отвне, то, без сомнения, трудно было бы стать добродетельным. Если же она в нас, то будем охранять себя от нечистых помыслов, и соблюдем Господу душу, как принятый от Него залог, чтобы признал Он в ней творение Свое, когда душа точно такова, какой сотворил ее Бог». С. 224. 133. Не нужно верить демонам, хотя бы говорили они истину, и бояться их, ибо они бессильны, хотя и угрожают «Сам Господь даже говорившим правду демонам (ибо справедливо они говорили: Ты еси Сын Божий (ср.: Лк. 4:41 ) повелевал молчать и воспрещал говорить, чтобы, вместе с истиной, не посеяли они собственной злобы своей, а также, чтобы приобучились и мы никогда не слушать их, хотя бы, по-видимому, говорили они и истину. Нам, имеющим у себя Священные Писания и свободу, дарованную Спасителем, неприлично учиться у диавола, который не соблюл своего чина и изменился в мыслях своих. Посему-то Господь запрещает ему произносить изречения Писаний: грешнику же рече Бог: вскую ты поведаеши оправдания Моя и восприемлеши завет Мой усты твоими? ( Пс. 49:16 ) – Так и мы не будем слушать демонов, как чуждых нам; не станем повиноваться им, хотя бы пробуждали нас на молитву, хотя бы говорили о посте; будем же более внимательны к предпринятому нами подвижничеству, чтобы не обольстили нас демоны, делающие все с хитростью. Но не должно нам и бояться демонов, хотя, по-видимому нападают на нас, даже угрожают нам смертью; ибо они бессильны, и не могут ничего более сделать, как только угрожать». |
|
|
