| Принять На сайте используются cookie-фaйлы, которые помогают показывать Вам самую актуальную информацию. Продолжая пользоваться сайтом, Вы даете согласие на использование ваших Метаданных и cookie-фaйлob. Управление cookie Представитель ОВЦС принял участие в круглом столе на тему государственно-религиозных отношений в Общественной палате РФ Служба коммуникации ОВЦС, 04.03.2024. 4 марта 2024 года в Общественной палате Российской Федерации состоялся круглый стол «Государственно-религиозное взаимодействие в период СВО: актуальные вопросы, проблемы, задачи». Мероприятие было организовано Комиссией Общественной палаты по межнациональным, межрелигиозным отношениям и миграции, Российской ассоциацией религиозной свободы (РАРС), Синодальным отделом по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ. Среди участников мероприятия были: председатель Комиссии ОП РФ по межнациональным, межрелигиозным отношениям и миграции В. Ю. Зорин; заместитель директора Института этнологии, председатель РАРС С.А. Мельников; руководитель Правового управления Московской Патриархии игумения Ксения (Чернега); начальствующий епископ Российского объединенного союза христиан веры евангельской С.В. Ряховский; полномочный представитель Буддийской традиционной сангхи России в Москве Дид Хамбо лама Даши-нима Содномдоржиев; председатель Комитета Государственной думы Российской Федерации по развитию гражданского общества, вопросам общественных и религиозных объединений О.В. Тимофеева; заместитель руководителя Департамента национальной политики и межрегиональных связей Москвы, начальник Управления по связям с религиозными объединениями К.Л. Блаженов; руководитель Управления по работе с государственными структурами Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ П.В. Лебедев; председатель московской мусульманской общины «Наследие ислама» (в составе Духовного собрания мусульман России) М.М. Багдалов, а также представители других религиозных общин, экспертного и академического сообщества, общественных и правозащитных организаций. По благословению председателя Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата митрополита Волоколамского Антония в круглом столе принял участие секретарь ОВЦС по межрелигиозным отношениям, исполнительный секретарь Межрелигиозного совета России священник Илия Кашицын. |
| — То есть это фильм про хороших людей? — В общем, да. У нас будет только один отрицательный персонаж — профессор ЛДА Александр Осипов, отрекшийся от веры и с конца 1950-х выступавший с антирелигиозными лекциями. — Нет ли в вашем перечне имен и событий смещения в сторону, условно говоря, «либеральную»? Не остается ли за кадром «традиционалистская» линия? — Некоторое смещение, возможно, есть. Хотя мы говорим и про круг, который ездил к архимандриту Алипию (Воронову) в Псково-Печерскую лавру, говорим о «Вече», о протоиерее Димитрии Акинфиеве. Но главное не в этом. Не мыслили наши герои себя ни либералами, ни антилибералами. И отец Александр Мень, в отличие от многих людей из его окружения, в этих категориях не самоопределялся, он ощущал себя священником, а не демократом. И все претензии к нему более поздние. Единственный «антименевский» документ того времени — письмо, приписываемое ленинградскому митрополиту Антонию (Мельникову). Но если вы его почитаете, то станет очевидным, что не мог такое написать самый консервативный митрополит. Это была обычная провокация, текст этот писал профессиональный чекист, причем очень низкого пошиба. Так что все эти разговоры про консервативное-либеральное — это уже ситуация второй половины 1980-х и далее, которая опрокидывается в нашу недавнюю историю. А отец Александр Мень — это никакое не либеральное крыло, это путь. Точно так же и отец Глеб Каледа — это не консервативное крыло. Даже если в перестройку он сказал какие-то вещи чуть более консервативные, чем говорил в те годы отец Александр. Да, можно было показать зарождающееся почвенное православие и рядом мистическое, почти оккультное православие — круг Мамлеева. Можно было расширить рассказ про поездки в Печеры, поговорить об этом, скажем, с Николаем Бурляевым. Но тут была опасность, что это все получится довеском, механически пристегнутым к магистральному сюжету — а вот еще случай был. А если вписывать в сюжет, то как? Через противопоставление? Но противостояния не было, это все более поздние распри. |
| В параллель. Прошли годы, и в начале 1980-х годов на Афоне побывала небольшая делегация Русской православной Церкви во главе с митрополитом Ленинградским и Новгородским Антонием (Мельниковым). Перед отбытием из Москвы ему были выданы в ОВЦС «командировочные» на всех участников поездки. Не желая связывать себя бухгалтерскими расчётами, он вручил мне полученные доллары вместе с «расшифровкой»: по какой статье начислены нам те или иные суммы. Одновременно я получил указания, не подлежащие обсуждению. Митрополит Антоний неоднократно выезжал за границу, и чувствовалось, что он действует по отработанной схеме. – Расшифровку никому не показывать. Доллары обменять на драхмы; «представительские» (а это немалая сумма. – а. А.) и мои «суточные» передать сразу же лично мне. – А как насчёт остальных членов делегации? – Владыке Владимиру (второй по сану член делегации; фамилия не имеет значения. – а. А.) выдать суточные полностью. Себе тоже можете отсчитать суточные. Остальным пока ничего не давать. На Афоне им деньги не нужны. В моей практике это было впервые. Ранее мне доводилось выезжать за границу во главе небольших молодёжных делегаций по линии всеправославной международной организации «Синдесмос». Едем, к примеру, в поезде «Москва–Хельсинки». Сразу после пересечения границы приглашаю всех в купе. Первым делом пускаю по рукам финансовую ведомость («расшифровку»), чтобы каждый видел причитающуюся ему сумму. Суточные раздаю сразу же; остаток «гостиничных» – в конце поездки. А представительские, за вычетом расходов (транспорт, телефонные звонки, сувениры и т. д.), делим поровну накануне возвращения домой. И никаких закулисных разговоров, интриг, косых взглядов. А тут хозяин «общака» подставляет меня под удар «братвы»! При первой же возможности раскрываю перед «неимущими» «тайны мадридского двора». Дескать, все претензии – к главе делегации. Пролетели дни пребывания на Афоне, возвращаемся в Афины. Новый приказ: выдать каждому небольшую сумму (на карманные расходы); остальное – утром перед отъездом в аэропорт. Народ тихо ропщет, но ко мне – с полным пониманием. («А при чём здесь Штирлиц? Ему поручили – он выполнил».) |
| Идея издания энциклопедии появилась в середине 90-х, и в 1996 году был создан Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», который возглавил Патриарх Алексий II. Сначала мы думали, что это справочное издание можно будет скомпилировать на основе трех источников — православной энциклопедии, издававшейся до революции под редакцией Лопухина и Глубоковского, материалов, собранных митрополитом Ленинградским Антонием (Мельниковым), и греческой православной энциклопедии. Однако вскоре стало ясно, что ни один из этих источников нам не подходит: энциклопедия Лопухина-Глубоковского устарела, материалы митр. Антония, к сожалению, были невысокого качества, а греческое издание оказалось слишком «национально ориентированным». И мы стали делать всё с нуля. Рубеж 1997-98 годов стал для «Православной энциклопедии» кризисным: спонсоры, обещавшие нас профинансировать, не выполни своих обязательств, все деньги, заработанные на продаже «Истории Русской Церкви», были потрачены на разработку методик и составление словника, и мы были готовы объявить о закрытии проекта. Но в марте 1998-го вышел указ Ельцина о нашей поддержке, и все изменилось. — А какова история этого указа? Кто подсказал президенту, что православная энциклопедия нужна России? — Это был Владимир Владимирович Путин — в то время руководитель главного контрольного управления (ГКУ) Администрации президента. Тогда я не был с ним лично знаком, но сотрудники ГКУ имели с нами тесные контакты. Я видел эмоциональные письма, которые Путин писал в нашу поддержку… В итоге его мнение оказалось решающим. — Кроме издания энциклопедии церковно-научный центр ведет активную деятельность в области информации. Сыграло ли в этом свою роль ваше журналистское образование? — Нет, не сыграло. На самом деле я никогда не был журналистом, если не считать студенческую практику, когда меня послали в Закарпатье писать о трудовых подвигах доблестных пастухов. В студенческие годы я занимался скорее философией и культурологией, чем собственно журналистикой. Тема моей дипломной работы звучала так: «Бесы» Достоевского в русской литературно-философской критике». |
| Создана экспозиция музея Санкт-Петербургской епархии августа 2017 " Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Варсонофий 1 марта 2016 года поставил перед нами задачу создания епархиального музея, - рассказывает епархиальный древлехранитель Иван Раевский . - Я ездил на учебу на патриаршие курсы в Москву, нам показывали музеи в Новодевичьем, Донском, других монастырях. Владыка Варсонофий обозначил две темы: история Санкт-Петербургской епархии и история новомучеников Северо-Запада; наличие конкретных идей облегчило нашу задачу " . Иван Раевский стал думать, как создать экспозицию практически с нуля: никаких раритетных вещей в распоряжении не было. " Пришла идея пригласить на работу хранителя епархиального архива и библиотеки Ольгу Ходаковскую: она историк, человек знающий, разбирается в том числе и в церковной истории. Родилась идея тематических стендов; Ольга Ивановна предложила разбить материал по царствованиям, это была удачная мысль, ведь каждое царствование - это определенная эпоха " . Но проблема нехватки собственно музейных предметов по-прежнему существовала. После публикации в журнале " Вода живая " (см. 9 за 2016 год) и передачи на телеканале " Союз " люди стали передавать для будущего музея вещи, документы. " Очень много экспонатов дал владыка Варсонофий: мощевики, серебряные потиры, лжицы, крещальные наборы священников, - рассказывает Иван Раевский. - Вторым крупным жертвователем в коллекцию музея стал протоиерей Владимир Сорокин : он предоставил для музея старинные облачения, многие из них отреставрированы с помощью реставраторов Музея этнографии. Для экспозиции, посвященной новомученикам, отец Владимир как председатель епархиальной комиссии по канонизации дал много документов. Появились у нас и экспонаты из коллекции митрополита Антония (Мельникова) . Кое-что пришлось покупать на " Авито " и в антикварных магазинах. Надо было привести в порядок помещения: сделать практически капитальный ремонт, приобрести музейные витрины, люстры. Спасибо владыке Варсонофию, средства для этого нашлись " . К приезду Святейшего Патриарха Кирилла практически все было готово, хотя, конечно, многое пришлось доделывать в ударных темпах. |
| Лит.: Мат-лы для географии и статистики России, собр. офицерами Генерального штаба. СПб., 1863. Т. 5: Гродненская губ./Сост.: П. О. Бобровский. Ч. 2. С. 1064-1070; Stebelski J., ks. Kongregacye albo kapituy Generalne Basylianskie//Scriptores Rerum Polonicarum. Kraków, 1874. T. 4. S. 343-354; Добрянский Ф. Н. Описание рукописей Виленской публ. б-ки, церковно-слав. и рус. Вильна, 1882; Орловский Е. М. Жировицы: (Кр. ист. описание)//Виленский календарь на 1894 г. Вильна, 1893. С. 217-230; Паевский Л. C., свящ. Древнее сказание о Жировицах и о чудотворном образе Жировицкой Богоматери. Гродна, 1897; Жукович П. Н. Неизданное рус. сказание о Жировицкой иконе Божией Матери: В связи с историей рус. дворянского рода Солтанов Жировицких//ИОРЯС. 1912. Т. 17. Кн. 2. С. 175-244; Lorentz S. Wycieczki sonimskie. Sonim, 1933; Urban J., ks. W Byteniu i Zyrowicach//Oriens. Kraków, 1938. N 1/2. S. 19-20; Антоний (Мельников), архим. Жировицкий мон-рь в истории западнорусских епархий: Дис. Од., 1964. Ч. 1-3. Маш.; Acinчыk А. А. Жыpobiчы: Гicmapычhы нарыс. (ЗША), 1980; В. Ф. Жыpobiцkae Евангелле//Энцыклапедыя лimapamypы i мастацтва Бeлapyci. Mihck, 1985. Т. 2. С. 463; Мальдис А. И. Жировичи как центр лит. жизни//Христианизация Руси и белорус. культура: Мат-лы конф. Минск, 1988. Маш.; Mironowicz A. Jozafat Dubieniecki: Historia cudownego obrazu yrowickiego//Rocznik teologiczny. Warsz., 1991. Т. 33. N 1. S. 195-218; М. Палата khiranichaя: Pykanichaя khira на Бeлapyci X-XVIII ст. Mihck, 1993; Супрун В. Р. За смугою часу: (Дacлeдbahhi i мepkabahhi). Mihck, 1994; Лазарева Д. И. Ранние этапы истории Жировичского мон-ря по письменным источникам//Bechik Беларускага ун-та. Сер. 3. 1996. 1. С. 6-9; Kyлarih А. М., Яpaшэbiч А. А. Жыpobiцki Cbяma-Ycnehcki ман-р//Беларуская Энцыклапедыя. Mihck, 1998. Т. 6. С. 471-472; Боровой Р. В. Загадки Жирович//Архитектура и строительство. 2001. 1. С. 20-23; Kyлarih А. М. Жыpobiчы: Cbяma-Ycnehcki муж. ман-р// Он же. храмы на Бeлapyci: Энцкл. даведник. Mihck, 2001. С. 81-84; Попов В. По страницам жировичских конволютов//Ступени. Минск, 2001. 4(5). С. 37; Слюнькова И. Н. Мон-ри вост. и зап. традиций: Наследие архитектуры Беларуси. М., 2002. С. 425-439; Гавриила (Глухова), игум. История Жировицкого Св.-Успенского мон-ря по письменным источникам, преданиям и свидетельствам современников. М., 2004; Жыpobiцki Cbяma-Ycnehcki тэксту: А. А. Яpaшэbiч. Mihck, 2006. |
| На заседании Священного Синода 7 октября 1967 года председателем редколлегии БТ был назначен архиепископ Минский и Белорусский Антоний (Мельников) 33 , который руководил сборником до 1986 года 27 — последний, составленный под непосредственным руководством владыки); с 1987 года 28) на его место назначается митрополит Волоколамский и Юрьевский Питирим (Нечаев). Брешь в системе В советские времена БТ были фактически единственным периодическим богословским изданием Русской Церкви — той с большим трудом пробитой в советской системе брешью, благодаря которой читатели могли знакомиться со многими выдающимися работами православных ученых. Портфель особо значимых публикаций формировался в основном за счет архивных материалов, работ современных авторов было сравнительно немного, что отражало состояние духовных школ в годы государственных гонений на веру. Всего к настоящему времени вышло 44 сборника — 42 номерных и два специальных, посвященных юбилеям МДА и ЛДА (ссылки на них ниже обозначаются как Ю-300 и Ю-175), объемом от 180 с. 1) до 592 с. 41) (в среднем около 280 с.) и периодичностью примерно раз в год: между отдельными выпусками случались промежутки в несколько лет (более четырех лет между 3 и 4), вместе с тем в некоторые годы выходило несколько сборников (например, три — в 1986 году). В этих сборниках было опубликовано около 600 статей более 200 авторов. Какой-либо четко выраженной структуры (рубрикации) сборник до последнего времени не имел, за исключением рубрик «Библиография» и «Публикации» («Наше наследие», «Святоотеческое наследие»). Вместе с тем почти половина номеров БТ (17 выпусков) частично или полностью посвящалась какой-либо одной теме. Так, 4-7, 10-11 содержали материалы богословских собеседований между представителями Русской Православной Церкви и Евангелическо-Лютеранскими Церквами Германии и Финляндии; тематика 21 — Таинство Святой Евхаристии; ряд номеров был посвящен выдающимся церковным деятелям: богословам В.Н. Лосскому 8) и Н.Д. Успенскому 13), митрополиту Ленинградскому и Новгородскому Никодиму (Ротову) 20), Святейшему Патриарху Московскому и всея Руси Алексию I 34); другие номера посвящены юбилеям важнейших церковных событий: 1000-летию Крещения Руси 28-29), 650-летию основания Троице-Сергиевой лавры 29), 300-летию МДА и 175-летию ЛДА Ю-300 и Ю-175), 150-летию Русской духовной миссии в Иерусалиме 35-36). |
| Говоря об европейском влиянии на японскую культуру, будущий Святитель не мог не задуматься о возрастающем значении атеизма. В докладе Стремоухову от 12 июля 1869 г. он писал: «В Европе атеизм всегда служит характеристическим указателем успеха в науке и поднятия умов на высокую степень развития. Впервые поставив ноги на эту ступень в порывах безотчетной радости, венчающей успех, провозглашают на все лады торжество ума человеческого, его всемогущество, высшую авторитетность, не хотят оглянуться ни на что другое,... но неистощима человеческая нравственность идеалов святости. Но не то в языческих странах вообще, не то и в Японии. Атеизм высших обществ и индифферентизм низких происходит прямо и положительно от недостаточности религиозных учений, оттого, что народ исчерпал их до дна» 17 . Японцы знали три религии: синтоизм, буддизм и конфуцианство. Синтоизм (в переводе «путь богов») обожествлял всё в природе: источники и лотосы, грозу и солнце. В его пантеоне было до 8 миллионов богов, духов-покровителей и злых духов. Культ этот был тесно связан с национальным чувством, с патриотизмом и обожествлением императорской династии, возводившей свою родословную к богине солнца Аматерасу. Почти в каждом селении, не говоря уже о городах, был синтоистский храм; перед ним стоял торий (в переводе «насест»)- два столба с поперечными перекладинами. Это связывалось с мифом о мировой тьме, которая наступила, когда богиня солнца в обиде удалилась в пещеру, но перед входом, чтобы как-нибудь выманить ее оттуда, поставили насест для петуха и зеркало. Петух закричал, богиня выглянула, увидела в зеркале свое изображение, залюбовалась собой и вышла, и свет опять засиял на земле. Никаких моральных заповедей синтоизм не знает, но чувство своего несовершенства и элементы покаяния в некоторых молитвах все-таки просвечивают. В основном же это восторг и преклонение перед красотой природы, восторг даже не мистический, а скорее эстетический. Есть определенные обряды, богослужение, гимны, возвеличивание богов и родины. Храмы обслуживаются жрецами, часто наследственными; имеются даже своеобразные языческие служебники. |
| Хотя первые японские духовные чада появились у него через 3–4 года после приезда в Японию, но на широкий миссионерский путь он смог выйти во всеоружии духовного опыта лишь через 8 лет. «Один Господь знает, сколько мне пришлось пережить мучений в эти первые годы. Все три врага: мир, плоть и диавол – со всей силою восстали на меня и по пятам следовали за мной, чтобы повергнуть меня в первом же темном узком месте, и искушения эти были самые законные по виду: «Разве я, как всякий человек, создан не для семейной жизни? Разве не можешь в мире блистательно служить Богу и ближним? Разве, наконец, не нужны ныне люди для России более, чем для Японии? И т. д. Тысячи наговоров выливают тебе в уши, и это каждый день и час, и наяву и во сне, и дома в келье, и на молитве в церкви. Много нужно силы душевной, великое углубление религиозного чувства, чтобы побороть все это». Эти слова – важнейший документ современного подвижничества. Суть искушений остается вековечной – та же и в Фиваиде, и в XIX-XX веке, но формулировка современна Суть – мир, плоть и диавол, как это сформулировал сам Святитель. Но конкретное содержание этих искушений говорит об эпохе, особенно во втором и в третьем искушении: блистательно (непременно, блистательно!) служить Богу и ближнему в миру и при этом служить Родине, России, а не далекой языческой стране. О семейной жизни думал и древний подвижник, но вот этот благороднейший соблазн служения Родине говорит о понимании молодым иеромонахом нужд тогдашней России и роднит его с передовой молодежью того времени, а слово «блистательно» свидетельствует о сознаваемой им мере своих сил. Но он искал правильной точки приложения этих сил и способностей, истинного пути служения Богу и ближнему, лишенного всякого духовного и душевного своекорыстия, и в конце концов в этой ежечасной, по его признанию, борьбе он остался победителем. Только изучив японскую культуру и язык, только поняв противоречивость и сложность японского характера и только победив самого себя, он смог выйти на апостольский подвиг. |
| Святитель очень любил отца, благодарно вспоминал его и заботился о нем до самой его смерти, ежемесячно отдавая ему часть своего жалованья. В многодетной осиротевшей – после смерти Ксении Алексеевны- семье диакона была вопиющая бедность, но Ваню он отдал учиться в Вельское духовное училище и потом – в Смоленскую семинарию, где в то время царили суровые бурсацкие нравы. На каникулы приходилось иногда и пешком ходить домой за 150 верст. Но мальчик прекрасно учился и не терял жизнерадостности. Окончил он семинарию одним из первых и был направлен в Петербургскую духовную академию, где также проявил и способности, и желание учиться, но ничего особенного ни в облике его, ни в поведении не замечалось. Святитель вспоминал: «Будучи от природы жизнерадостен, я не особенно задумывался над тем, как устроить свою судьбу. На последнем курсе духовной академии я спокойно относился к будущему, сколько мог, веселился и как-то отплясывал на свадьбе своих родственников, не думая о том, что через несколько времени буду монахом. Проходя как-то по академическим комнатам, я совершенно машинально остановил свой взор на лежавшем листе белой бумаги, где прочитал такие строки: «Не пожелает ли кто отправиться в Японию на должность настоятеля посольской церкви в Хакодате и приступить к проповеди Православия в указанной стране». А что, не поехать ли мне,– решил я,– и в этот же день за всенощной я уже принадлежал Японии» 2 . Рассказывая об этом, он однажды прибавил, что, прочитав это объявление, он даже «не остановился». Но это было несколько необычное предложение. Русский консул в Хакодате Гошкевич писал в своем рапорте Святейшему Синоду, переданном через Азиатский департамент министерства иностранных дел, что на место настоятеля консульской церкви требуется «не иначе, как из кончивших курс духовной академии, который мог бы быть полезным не только своей духовной деятельностью, но и учеными трудами, и даже своею частной жизнью в состоянии был бы дать хорошее понятие о нашем духовенстве не только японцам, но и живущим здесь иностранцам». |
|
|
