| Церковные пассионы Караваджо. Взятие Христа под стражу в Гефсиманском саду (1602) Страсти (пассионы) известны западной церковной традиции с IV века. Текст из Евангелий, посвященный Страстям Христовым, обычно исполнялся на Страстной седмице церковным хором либо диалогизированно — солистом-дьяконом и хором. Со временем солистов становится несколько. Композитор Генрих Шютц в своих пассионах 1666 года («Страсти по Матфею», «…по Иоанну», «…по Луке») отдает слова евангелиста тенору, Иисуса — басу, вводит других солистов для исполнения партий поменьше (Петр, Пилат, Иуда и другие). В таком распределении партий-ролей видна изобразительность, даже образность. Видимо, ген театральности, доставшийся европейской культуре от древнейших языческих мистерий, сохраняется глубоко внутри религиозной службы — и периодически порождает театрализованные формы богослужения. Вспомним, например, что средневековый площадной театр вырос из литургической драмы, игравшейся первоначально внутри храма. Сходным образом в русских соборах некогда играли Пещное действо — церковный чин, отражающий сюжет из книги пророка Даниила о трех отроках и печи Вавилонской (этот чин вышел из употребления в XVIII веке). С XVII века в исполнении пассионов участвуют отдельные музыкальные инструменты — впрочем, тот же Шютц в «Страстях» обходится без них. Существует мнение, что форма пассионов в том виде, в котором ее воспринял Бах, также восходит к Шютцу, но не к его «Страстям», а к «Рождественской истории» (Weihnachtshistorie), в которой повествование евангелиста сменяется небольшими сценами с участием нескольких персонажей, и партию каждого из них сопровождают различные инструментальные составы. Скорее всего, церковные пассионы сильно изменились под воздействием жанра оратории. Он возник в Италии одновременно с оперой, на рубеже XVI-XVII веков, и долгое время развивался параллельно с ней. Опираясь на классические сюжеты — чаще библейские, реже античные, — композиторы (Джакомо Кариссими, Георг Филипп Телеман, Георг Фридрих Гендель и другие) создавали большие произведения для солистов, хора и оркестра, в которых роль хора по сравнению с оперой была более значительна. Они не предполагали сценического действия в оперном смысле, а потому были лишены ходульной театральщины эпохи барокко и нередко давали композиторам большую свободу. Тот же Гендель, выбирая между оперой и ораторией, предпочёл последнюю и создал в этом жанре все свои главные шедевры. Перед Бахом такого выбора не стояло — с оперной культурой он не пересекался, однако и пассионы Баха были настоящими ораториями, со всеми характерными чертами этого жанра, со сложным сюжетом, изящными ариями, развитыми хоровыми сценами и серьезной драматургией. |
| Андрей Отвечать подробно было бы делом сложным. Скажу несколько слов. Конечно, никаких фонтанов шампанского и обнаженных дев в Царстве Небесном нет. А что есть? Мы слишком мало об этом знаем. Лишь столько, сколько было открыто в Священном Писании и опыте святых отцов. И все они говорят о том, что главным опытом жизни в Царствии Небесном будет опыт богооприобщения. Начинается этот опыт во время земной жизни. Еще здесь, живя на земле, мы можем ощутить блаженство единения с Богом, пусть на мгновения (как бывает у каждого из нас), или на минуты и часы (как бывает у подвижников веры). Это блаженство единения с Богом, Источником всякой радости, мудрости, красоты станет всегдашним состоянием человека, возжелавшего жить по-Божьи. А чем мы будем там заниматься, это нам не открыто, потому что это не так и важно, если мы знаем главное. Такие писатели, как, например, Юлия Вознесенская (в книге «Мои посмертные приключения»), К.С. Льюис (в книге «Расторжение брака») и многие другие пытались что-то придумать, у кого-то получалось более интересно, у кого-то нет, но все это лишь гипотезы. Может быть, потому Господь не открыл подробностей нашего прославленного вечного бытия, что не хочет, чтоб мы стремились к христианской жизни ради конкретной награды. Он хочет, чтобы мы возлюбили истину ради самой истины, Его ради Него Самого, а не ради загробных «удовольствий». Как вы относитесь к работе в модельном бизнесе? Катя Катя! Это сложный вопрос, который нельзя решить «в общем», а нужно решать только применительно к каждому отдельному человеку. Поясню: есть сегодня профессии (или, вернее, роды занятий), представляющие особую опасность для души человека. Мы помним, что в древности христианам запрещали заниматься театральным искусством – лицедейством, так как античный театр, кроме того, что прославлял языческих богов, развращал человека сценами разврата и жестокости. Так и сегодня. Модельный бизнес сегодня – одно из самых духовно опасных, развращающих душу занятий. Почему? Модельный бизнес пропагандирует самые материалистичные, оторванные от жизни души ценности – внешняя красота, успех, хороший доход, сексуальность и проч. Ценности весьма сомнительные, если им не сопутствует духовная составляющая. |
| C. Valerii Flacci Argonauticon, IV 520 C (Bibliotheque latine-française, publié sous les auspices de S. А. R. M. Le Dauphin. 17-me livraison, Paris, 1829. Valerius Flaccus, l’Argonautique). 2326 Erwin Rhode, – Psyche. Seelencult und Unsterblichkeitsglaube der Griechen, 4-te Aufl., Tübingen,. 1907, Bd. I, SS. 71–73. – Г. Вейкер, О. Крузиус и В.П. Клингер видят в Гарпиях, как и в Сиренах, Керах, Эринниях и других существах низшей мифологии греков, «души мертвецов», причём это толкование не исключает и толкования их как ветры, ибо самая душа мыслится в мифологии, как вихрь, как ветер (Витольд [П.] Клингер, – Животное в античном и современном суеверии. Киев, 1911 г., стр. 41–42 сл.). Но из того, что Гарпии суть(?) души-вихри, ничуть не следует, будто похищение Гарпиями есть смерть, ибо явления, отчасти подобные смерти, вроде восхищения, летаргии и т. д., тоже могут производиться существами хтоническими. 2332 id., XX, 61–81. – Перевод Жуковского. В стихе 63-м меняю «О!» на «Иль», представляющее точную передачу « πειτα – или же»; в стихе 77-м опускаю произвольно и не осмысленно вставленный эпитет Гарпий «гнусные». Точно также не совсем основательно переводчик характеризует Эринний, как «грозных», да ещё «чудовищ», и предаёт им в «рабство» дев. Ничего такого у Гомера, кажется, нет; слово «στυγερσιν», вероятно, употреблено в смысле постоянного эпитета, и восхищение дев Пандарея изображается поэтом в тоне отнюдь не трагическом, и тем более не элегическом. 2335 Софокл, – Аяит-биченосец, 1192–1194 (Рус. пер. Ф. Зелинского, М., 1914, Т. I, стр. 112; текст – по парижскому изд. G. Didot 1864 г. 2338 Еврипид. – Ион, 809–812 строфа 5-я (Театр Еврипида. Пер. И.Ф. Анненского. Т. I, СПб., стр. 487; Euripidis Tragoediae. Ed. stereotypa, Lipsiae, 1828, T. 4, pp. 362–363). 2341 Еврипид, – Ипполит, 1304–1309. (Пер. Анненского, id., стр. 320 текст, id., Т. 2, рр. 286–287). 2343 Ср. Daremberg et Saglio, id. тут же и некоторые рисунки. У С. Ренака (Salomon Reinach, – Répertoire des vases peints grecs et étrusques. T. I, Paris, 1899) можно найти маленькие воспроизведения этих изображений и точные указания на первоисточники. Гарпии и Финей: рр. 119:3–4; 200–201:1,2; 427:8 а, в; 441. Финей, но без Гарпий; рр. 346:9, 436:3. |
| Последней достопримечательностью восточного берега является Хаммат Гадер, расположенный высоко на Голанском плоскогорье, там, где сходятся границы Израиля, Сирии и Иордании. Великолепные римские термы, театр римского времени и синагога – византийского (VI в.) свидетельствуют о том, что бьющие здесь четыре горячих источника с температурой в 30–50 градусов, насыщенные радоном, радием, сероводородом, издревле привлекали внимание. В настоящее время Хаммат Гадер является одним из популярнейших курортных мест страны. Помимо античных древностей и сирийских мусульманских памятников (мечеть с чрезвычайно изящным многоярусным минаретом), курорт знаменит большим парком с искусственным теплым озером в центре и отдельным «озером аллигаторов», населенным сотнями животных, специально импортируемых из Флориды. Верхняя Галилея Но вернемся на западный берег озера, чтобы отправиться к городам и памятникам Верхней Галилеи. ...От горы Блаженств шоссе, ведущее к Рош-Пине, проходит мимо поселка Веред ха- Галиль, где находятся лучшая шоколадная фабрика в Израиле и ранчо для разведения лошадей. Рош-Пина, основанная в 1878 г., является первым поселением новой волны колонизации, связанной с сионистским движением XIX в. От Рош-Пины открывается великолепный вид на северное побережье Галилейского моря и Голанские высоты. В 10 км выше – и в ландшафтном, и в географическом, широтном смысле – лежит древний город Сафед, в современном еврейском произношении Цфат. Он расположен у подножья горы Мерон – самой высокой вершины Галилеи (1170 м над уровнем моря). По местной легенде, над горами восходят к небу таинственные флюиды, в результате которых вершины кажутся выше, чем они есть на самом деле. Это связывают с мистической атмосферой Сафеда – родины Каббалы, эзотерического иудаизма. ...Эзотерики делят иудейскую теологию на три части: «Закон», «душа закона» и «душа души закона». Закону учили всех иудеев. Душа закона (Мишна) открывалась лишь раввинам и книжникам. Душа Мишны (Каббала) тщательно скрывалась и была доступна лишь посвященным. Хотя позднейшие оккультистские книги возводили происхождение Каббалы еще к Моисею (первому из «великих посвященных», проходившему инициации еще в Египте), реальное происхождение тайной доктрины связано с Верхней Галилеей. Из главных ее книг, Сефер Иецира (Книга творения) и Сефер ха-Зогар (Книга величия), первая, более ранняя, была, по преданию, написана рабби Акибой в 120 г. н.э., вторая – его учеником Симеоном Бар-Иохаем (160 г.). Впрочем, реальные рукописи каббалистических книг почти на двенадцать столетий моложе. Историки считают, что на самом деле дошедший до нас «Зогар» составил в 1305 г. Моисей де Леон, хотя и на основе учения еврейских мистиков, хранивших и передававших традицию устно и тайно из поколения в поколение на протяжении веков. |
| В классическую эпоху развивалась не только теоретическая философская мысль, но и опытное научное знание. Основателем научной медицины почитается Гиппократ, врач, живший и успешно лечивший людей в середине V века. Его главный принцип в лечении – «не навреди» – заключается в следовании природе; только в крайних случаях, считал он, необходимо прибегать к радикальному вмешательству в естественное течение болезни – к хирургии. Составленная Гиппократом клятва врача и до сих пор остается квинтэссенцией медицинской этики, проникнутой пафосом человеколюбия и самоотверженного служения ближнему. Уроженец Хиоса Энопид, как и Гиппократ, живший в V столетии, был замечательным математиком. Он с большой точностью вычислил продолжительность астрономического года в 365 дней, 8 часов и 57 минут. Его младший современник афинянин Метон уточнил эту величину и на ее основе составил первый солнечный календарь, которым мы пользуемся и поныне, с незначительными его усовершенствованиями и уточнениями. Пифей из Массалии, современного Марселя, греческой колонии в западном Средиземноморье, в IV веке до Р. Х. совершил далекое морское путешествие вдоль берегов Германии, Британии и расположенных поблизости от нее маленьких островов, доплыл до загадочного острова Туле, который некоторые исследователи отождествляют с Исландией. Он добрался до таких широт, где летняя ночь бывает поразительно короткой. Пифей составил подробное описание своего путешествия, сделав при этом ряд научных открытий. Наблюдая за приливами и отливами на побережье Атлантического океана, он установил связь этого явления с лунными фазами. В классическую эпоху написали свои бессмертные историографические труды Геродот, Фукидид и Ксенофонт. Философия, математика и история вызывали интерес в относительно широких и все-таки ограниченных кругах интеллектуальной элиты. Но в Греции существовал и такой вид творчества, который затрагивал и увлекал всех эллинов. Это был театр, это была великая греческая драма – трагедия и комедия. Театры устраивались в разных городах Эллады. |
| Последний особенно известен своими ораториями–новою музыкальною формой, которая, возникнув в Италии, нашла себе окончательное развитие и систематическую обработку в Германии под рукою знаменитого Генделя. Что такое за музыкальный род оратория? Еще гораздо раньше той эпохи, о которой идет речь, в монастырях начали давать драматические представления религиозного содержания, так называемые мистерии, да и вся вообще драматическая поэзия древней эпохи имела чисто религиозный характер. Эти религиозные драмы начинаются в самую раннюю средне-вековую эпоху и возникают на обломках античного театра, под влиянием его преданий. Так в монастырях времен Карла Вел. монахи занимались составлением драматических пьес, подражая древним латинским классикам. Эта религиозная опера, главные части которой сопровождались аккомпаним. муз., вызванная сочувствием образцам греко-римской драмы, имела блестящий успех и, как нельзя лучше, пришлась по вкусу того времени, когда в Италии и Германии поэтическое творчество пробовало свои силы на религиозных сюжетах, и христианский эпос XV и следующих веков был проникнут классически-религиозным характером. Довольно обратить внимание на Божественную Комедию Данта, на Мессиаду Клопштока, Потерянный Рай Мильтона, чтобы судить о тех элементах, которые входили в состав литературно-художественных произведений этого времени, и понять тесную связь их с ораториями Гайдна, многими классическими пьесами Бетховена и Мендельсона Бартольди. Конечно, эти и подобные пьесы были большею частию выше музыкального развития простого народа, но оне пошли в ход, как аккомпанимент драмы и сценических представлений, к которым большинство чувствовало всегда особенное влечение. В праздничные особенно дни, когда театр закрывался, эти духовные драмы, как нельзя лучше, заменяли собою сценические представления светского содержания и приобретали все большую и большую известность. Оне образовали средний полуцерковный, полутеатральный стиль и дали нужные элементы для развития новой оперной музыки. |
| Не могу не отметить профессиональную работу хореографа Константина Матулевского и постановщика боев Евгения Гулюгина. В спектакле «Грифон» принимают участие 100 актеров действующих театров, 20 техников, 30 костюмеров, 300 специалистов из разных областей: художников по свету и мультимедиа (киностудия «Мастерская» г. Москва ), постановщиков и бутафоров, режиссеров и продюсеров, техническая и организационная команда из трёх федеральных городов России - Севастополя, Санкт-Петербурга и Москвы. Вышел из печати 82-83 журнала «Вертикаль. XXI век» По сюжету - главные герои спектакля подростки Маша, Ваня и археолог Виктор Петрович совершают путешествие во времени, когда на глазах у зрителей будут оживать герои многовековой истории Херсонеса прошлых лет. А главным проводником им будет мифическое существо Грифон - с телом льва и головой орла, воплощение земной силы и божественного, небесного разума, хранитель древних тайн и сокровищ. Еще древние херсонеситы выбрали могучего грифона в качестве символа своего города. А в XIX столетии это удивительное мифологическое существо поместили в центр герба Севастополя. Сегодня грифон, держащий в лапе раковину с жемчужиной внутри, стал ещё и эмблемой Республики Крым. С помощью спецэффектов, компьютерной графики и отличной режиссерской постановки внимание зрителей на протяжении полутора часов приковано к трём сценам. Именно на них разворачиваются самые важные исторические моменты, которые произошли на этой земле. Ведь Херсонес - античный город, ему две с половиной тысячи лет и у этого места богатая история. Как раз здесь получила начало наша христианская вера в 988 году и древняя Корсунь в полном смысле этого слова сакральна для истории России. Представление, проходящее под открытым небом на территории Херсонеса, где декорациями являются подлинные стены, которые помогают прикоснуться к прошлому этого прекрасного города, никого из зрителей не оставит равнодушным и сделает посещение спектакля незабываемым. На глазах у зрителей оживают герои прошлых лет. Начиная от подвига юноши Ксанфа, который пожертвовал своей жизнью ради любимого города. Затем герои переносятся в другое время и становятся свидетелями трагического события. Дочь правителя Херсонеса Гикия, узнав о предательском замысле мужа и том, что город должны захватить боспорцы под видом гонцов с дарами, даёт распоряжение поджечь дом, где находились подлые гости вместе с её любимым мужем. |
| 81 ЧАСТЬ I Европе) развивалась в линиях отхода и разрыва с Церковью, но не с христианством,. Вот отчего в самой динамике культурного творчества, в движущих силах культуры пылает видимым или скрытым пламенем вековая тяжба с Церковью. В России этот процесс отхода от целостной церковности и создания нового стиля «мирской» жизни начался приблизительно уже в конце XV века (при Иоанне III), – но уже тогда он сразу осложнился тем, что новый стиль жизни формировался под влиянием западной светской жизни, притягательность, а позже и очарование которой действовали чрезвычайно сильно на русских людей. Этот процесс принимает яркие, можно сказать – «острые» формы после Смутного времени, т.е. с половины XVII века, но во всей своей силе, почти «стихийности», он проявился при Петре Великом и его наследниках. Сначала быт самих царей и их приближенных, а затем постепенно и тех слоев, которые их окружали, стал сильно и быстро меняться. Не только разные технические «удобства» жизни, но еще больше эстетика западного быта пленяли русских людей с невообразимой силой. Уже в XVII веке у нас заводится театр, а при Петре Великом, под его прямым наблюдением и по строгому приказу, насаждаются разные формы западного быта (костюмы, снятие бороды, ассамблеи, свободное появление на них женщин и Эти перемены отвечали, конечно, внутренним сдвигам, происходившим в русской душе, – и прежде всего внутренней секуляризации, которая создавала потребность и внешнего выражения своего. Так было и на Западе, который не обошелся без своей модели (каковой была для него античность), но на Западе этот процесс шел около двух веков. В России же наличность живой и привлекательной западной «модели» устраняла (по крайней мере первое время) необходимость самостоятельной выработки нового стиля жизни. Вот отчего этот стиль жизни формируется в верхних слоях русского общества с такой быстротой, что уже через несколько десятилетий старый быт сохранился в целостности лишь в провинции, – у народа, да у старообрядцев. Разумеется, менялись не только внешние формы жизни, – вырастала потребность и в новой «идеологии», – вместо былой (церковной). Всюду вспыхивает жажда образования и именно светского, – в данный момент находимого на Западе. Как типична в этом отношении биография Ломоносова, сына дьячка, пробравшегося в Москву в Духовную Академию, попавшего за границу и ставшего затем замечательнейшим ученым! В биографии многих русских людей XVIII века есть сходные внешние черты, – и всюду порази- |
| 14 . Тахо-Годи А.А. Греческая мифология. М.: Искусство, 1989. 15 . Тахо-Годи А.А., Лосев А.Ф. Греческая культура в мифах, символах и терминах. СПб.: Алетейя, 1999. 16 . Шичалин Ю.А. История античного платонизма. М., 2000. 17 . Элиаде М. История веры и религиозных идей: в 3 т. Т. 1. М.: Академический проект, 2009. 486 За основу данной периодизации греческой истории взята периодизация, предложенная авторами учебника: История Древней Греции: учеб./Ю.В. Андреев, Г.А. Кошеленко, В.И. Кузищин, Л.П. Маринович/под ред. В.И. Кузищина. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Высшая школа, 2005. 487 Античная культура: литература, театр, искусство, философия, наука: словарь-справочник/под ред. В.Н. Ярхо. М.: Высшая школа, 1995. 488 Подобную мысль высказывает, в частности, профессор Ю.В. Андреев. (См. Андреев Ю.В. Цена свободы и гармонии. СПб.: Алетейя, 1998. С. 33.) 490 Геродот. История. Книга II, 53//Здесь и далее цит. по изданию: Геродот. История: в 9 кн. Л.: Наука, 1972. 492 См. подробнее: Йегер В. Пайдейя: воспитание античного грека: в 2 т. Т. 1. М.: Греко-латинский кабинет Ю.А. Шичалина, 2001. С. 65–88. 494 Например, в «Апологии Сократа» (31 d) Сократ признаётся: «Со мной приключается нечто божественное или чудесное : возникает какой-то голос [в греч. тексте: δαιμνιον γγνεται [φων] . – Примеч. прот. О.К.], который отклоняет меня от того, что я бываю намерен делать, а склонять к чему-нибудь, никогда не склоняет» (перевод М.С. Соловьёва). Также см. диалоги «Послезаконие», «Пир». Здесь и далее Платон цитируется по изданию: Платон. Собрание сочинений: в 4 т. М.: Мысль, 1990–1994. 496 История Древней Греции: учеб./Ю.В. Андреев, Г.А. Кошеленко, В.И. Кузищин, Л.П. Маринович/под ред. В.И. Кузищина. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Высшая школа, 2005. С. 256. 497 См. подробнее: гл. XV. Религия и культура Эгейского мира в III–II тысячелетиях до нашей эры. Крито-микенская цивилизация. 499 Так, например, в аттическом календаре был месяц «мемактерион» [ноябрь – декабрь] (греч. Μαιμακτηριν – «месяц бурь»), название которого образовано от одного из многочисленных эпитетов Зевса – Μαιμκτης – «бурный». В этот период в честь божества совершались торжественные жертвоприношения. |
| Поэтому именно плоть препятствует душе иметь истинное познание: “душа туго-натуго связана в теле и прилеплена к нему, она вынуждена рассматривать и постигать сущее не сама по себе, но через тело, словно бы через решетки тюрьмы, и погрязает в глубочайшем невежестве” (Платон, Федон, 82е). Платон разовьет эту идею в символической картине жизни как темницы или пещеры, в которой люди томятся подобно узникам, и откуда они, как в театре теней, наблюдают за тенями — призрачными очертаниями истинной жизни, появляющимися перед ними на стенах пещеры (Платон, Государство. VII 514a - 517b). Ощущение того, что именно телесность ввергает душу во всевозможные пороки и заблуждения, отлучая ее от истинного знания, проходит сквозь всю историю античности и получает свое завершение в стихах одного из последних языческих поэтов Паллада. В V веке он “высмеивает христианских монахов — но не за то, что они аскеты, а за то, что они недостаточно аскеты [...]. Этот автор [...] с такой страстью называет тело “болезнью”, “смертью”, “роком”, “бременем” и “неволей”, “тюрьмой” и “пыткой” для души, с такой нечеловеческой брезгливостью говорит о реальности пола и зачатия, а впрочем и самого дыхания, что становится ясно: не этому “последнему язычнику”, не его единомышленникам и братьям по духу было защищать права мудрой естественности против христианского аскетизма. [...] Паллад признает не очищение плоти, а очищение от плоти — смерть” . Но не только эллинская культура усматривала в телесности помеху душе. Ценность тела, его значимость для человека отрицалась и в индийской религиозно-философской мысли. Примером столь негативного отношения к телу могут, в частности, служить увещевания бога Кришны, убеждавшего князя Арджуну начать сражение. Арджуна сокрушается о том, что в ходе битвы погибнет множество людей, среди которых — его наставники и учителя: Лучше здесь, в этом мире просить подаянье, досточестных наставников не убивая; их, к добыче стремящихся, если убью я — этой кровью навек свою пищу измажу. |
|
|
