| 18:7 ), то есть приписывать Богу происхождение зла, соблазнов и нестроений в мире. Бурные и длительные “богословские обсуждения” (например, христологические споры, на которые указывает о. С. Булгаков ) сами по себе отнюдь не являются нормальным и желательным явлением церковной жизни… Соборные вероопределения, которыми обычно заканчивались споры, всегда являлись экстренной мерой. Они ни в какой степени не оправдывают тех, кто вынуждает Церковь к столь крайней мере, возбуждая споры и смуту, становясь причиной соблазна (“скандалон” — греч.). Героизм, проявляемый на войне защитниками отечества, не делает войну саму по себе положительным и необходимым явлением… Если бы богословские споры и обсуждения были нормой догматической жизни, единственным путем к познанию Истины, то никогда не было бы Отцов и Православия бы не существовало… были бы мнения, блуждания впотьмах, множество комиссий, разбирающих и обсуждающих отдельные положения, громадная литература, подготовка материалов к “будущему Собору”, — и покинутое стадо верных, предоставленное “ветрам учения”, не знающее за кем идти, как веровать, в ожидании “обоснованного суждения” Собора, который в результате, по словам о. С. Булгакова , может еще “оказаться разбойничьим”. Об этом стаде верных, ради которых пролилась драгоценная Кровь Христова, ради которых в Пятидесятницу сошел Дух Святой, ради которых существует Церковь, о. С. Булгаков забывает. Забывает и о том, что в Церкви людям вручена сама Божественная Истина, а вместе с тем и ответственность за чистоту ее усвоения всеми членами Тела Христова, каждым в свою меру. Сознание этой ответственности, ревность о Церкви побуждают не к промедлению и обсуждению, но прежде всего к решительному противодействию тому, что может принести духовный вред верным. Слово — не безразличное сотрясание воздуха, а действенная духовная сила, особенно слово учения в Церкви. Здесь не может иметь место квиетизм, но непрестанное бодрствование церковной власти и немедленное принятие тех или иных мер для наставления и ограждения паствы. |
| Судья. 2. Писаный закон, или правила, или статьи, или гражданские уставы, на которые опирается судья. 3. Обычай, проверенный временем. Ибо там, где правил недостаточно или они сомнительны, обычай набирает силу закона, поскольку часто бывают исключения из правил, к которым невозможно применить закон. Здесь я спрошу вас, кто на гражданском суде разрешает спор двух противоположных сторон: судья, писаный закон и правила или обычай? Если вы, противники, правильно мыслите, то вы ответите, что спор разрешает судья на основании закона и правил или обычая. Закон, правила или обычаи сами по себе никого не судят, не укрощают споры, а только показывают судье путь к правосудию. Так следует говорить и о духовных спорах, относящихся к вере. Ибо и здесь в разрешении спора участвуют три стороны. А. Судья. Б. Писание Ветхого и Нового Завета. Г. Предания. И как в гражданских судах не писаный закон (как сказано выше), не правила, статьи или уставы, не обычай, проверенный временем, а судья, судя по закону и правилам или по обычаю, разрешает споры противоположных сторон, так и в духовных судах и спорах, относящихся к вере, имеет силу не Писание Ветхого и Нового Завета, не Предания, а судья, то есть Святая Кафолическая Церковь , утверждаемая Соборами и богоглаголивыми Отцами, учителями, согласующимися между собой в Догматах, наставляемая Священным Писанием в его истинном истолковании и Апостольским Преданием (там, где недостаточно Священного Писания) премирным присутствием Святого Духа утоляет, укрощает всякие споры, сомнения, ссоры, распри, раздоры и устанавливает непередвигаемую межу каким бы то ни было противоречиям. Из этого ясно, что вы, противники, придерживаетесь одного только Священного Писания и считаете его судьей. Поскольку вы отвергаете решения Вселенских и Поместных Соборов, а с ними вместе Апостольские и Церковные Предания, в спорах о вере судья их не может использовать. Поэтому вы и не можете внести определенность в ваши споры и ссоры, утолить и укротить их, что всякий может видеть на своем опыте, наблюдая ваши непрекращающиеся разногласия. Четвертое доказательство В Священном Писании важно учитывать два момента: букву и разум, как и в человеке есть тело и душа. Именно о них (по толкованию неких учителей) Апостол говорит: буква убивает, а дух животворит ( 2Кор. 3, 6 ), как бы говоря: «Если придерживаетесь истинного разума Писания, которое подобно животворящему Духу, оно будет вам во спасение. Если же пренебрежете истинным и правильным разумом Писания и будете внимать только букве, обманетесь». |
| 1Тим.1:3–4 . «Отходя в Македонию, я просил тебя пребыть в Ефесе и увещевать некоторых, чтобы они не учили иному и не занимались баснями и родословиями бесконечными, которые производят больше споры, нежели Божие назидание в вере». Объяснение. Если рассмотреть эти стихи в связи с последующими 5–6 ст. этой же главы, тогда увидим надлежащий смысл. Здесь апостол Павел напоминает апостолу Тимофею убеждать заблуждающихся, которые любят больше споры, чем назидание в вере. Под баснями и родословиями: ст.4, как видно из сличения с послан. Тит.3:6 , разумеются глупые состязания, споры и распри о законе; следовательно, к Священному Преданию, заповеданному апостолом хранить: 1Тим.6:20 , это место не имеет никакого отношения. 1Тим.3:15 . «Чтобы, если замедлю, ты знал, как должно поступать в доме Божием, который есть Церковь Бога живаго, столп и утверждение истины». Объясн. Отсюда усматривается значение устного апостольского Предания, так как Писание употреблялось только в случае невозможности личного свидания и личной беседы: 2Ин.12 ; 3Ин.13–14 . Далее говорится о Церкви, наименованной домом Божиим и столпом истины. Правила, о которых здесь говорит апостол, всецело касались священноначалия, иерархии; отсюда следует, что столпом и основанием истины, домом Божиим была и есть не какая-либо иная, иначе устроенная Церковь , а Церковь , управляемая архиереями и пресвитерами при служении диаконов: 1Кор.12:28–29 ; Еф.4:11 . 1Тим.6:3–4 . «Кто учит иному и не следует здравым словам Господа нашего Иисуса Христа и учению о благочестии, тот горд, ничего не знает, но заражён страстью к состязаниям и словопрениям, от которых происходят зависть, распри, злоречия, лукавые подозрения». Объяснение. Здесь под возгордившимися, ничего не знающими, как видно из связи 5–6 стиха, разумеются те, кто учит иначе, т.е. различно от преданной прежде веры: Тит.1:3 ; кто хвалится своим знанием: 1Кор.8:2 . Таковы были еретики времён апостольских – гностики (называвшие сами себя разумными), которые вступали в бесконечные споры и состязания и извращали учение Иисуса Христа; подобны им и современные извратители Священ. Писания: 2Пет.3:16 . К Священному Преданию это место отнюдь не относится. |
| Реституция церковного имущества: кто приобретет, а кто потеряет? Сама перспектива подобного возврата с самого своего перестроечного начала вызывает столь бурные споры и противодействия, что для судящих и рядящих чиновников подчас оказывалось куда легче без особого разбора провести приватизацию подобного имущества, чтобы затем, в случае столкновения с потомками законных владельцев, «невинно» развести руками. 28 января, 2010 Сама перспектива подобного возврата с самого своего перестроечного начала вызывает столь бурные споры и противодействия, что для судящих и рядящих чиновников подчас оказывалось куда легче без особого разбора провести приватизацию подобного имущества, чтобы затем, в случае столкновения с потомками законных владельцев, «невинно» развести руками. Читайте также: «Объекты религиозного назначения должны принадлежать религиозным организациями» – Владимир Путин Церковь не владеет своей собственностью – архиепископ Иларион Отдаст ли государство Церкви ее имущество? Мерзость запустения, или фотосессии в алтаре В Москве состоялся круглый стол «Процесс передачи церковной собственности и святынь: правовые, этические и культурные аспекты» Имущественные вопросы всегда с особенной резкостью будоражили умы постсоветской либеральной общественности. Будь то возможный пересмотр итогов приватизации в духе предложений читателей переписки Энгельса с Каутским или же куда более мирные процессы, связанные с возвращением имущества, отнятого идейными предками нынешних шариковых, его законным владельцам. Но почему-то именно последний процесс, именуемый сегодня новомодным импортным словом «реституция», вызывает наиболее активные публицистические споры и столкновения. И в данном случае не суть важно, кто является субъектом возможной реституции. Молодой ли потомок князей Голицыных, который был бы не прочь переехать из своей малометражной «хрущевки» в родовой особняк в центре Москвы, или же вся Русская Православная Церковь, претендующая на целый комплекс экспроприированного земельного, движимого и недвижимого имущества. Сама перспектива подобного возврата с самого своего перестроечного начала вызывает столь бурные споры и противодействия, что для судящих и рядящих чиновников подчас оказывалось куда легче без особого разбора провести приватизацию подобного имущества, чтобы затем, в случае столкновения с потомками законных владельцев, «невинно» развести руками. Кроме того, это позволит чиновникам избежать всевозможных имущественных споров, столкновений и неурядиц. |
| А. Л. Дворкин Скачать epub pdf Содержание Предисловие Предисловие ко второму изданию I. Предмет истории Церкви II. Понятие об исторических источниках III. Две родины Церкви I. Начало Церкви II. Мужи апостольские. Церковное устройство III. Гонения V. Апологеты VI. Гностицизм VII. Священномученик Ириней Лионский VIII. Судьба иудаизма IX. Рост Церкви X. Распространение христианства XI. Монтанизм XII. Первые церковные разделения. Богословские споры. Новые ереси и расколы XIII. Тертуллиан XIV. Гонение Декия. Священномученик Киприан Карфагенский XV. Александрийская Церковь. Св. Климент Александрийский XVI. Ориген. Александрийская и антиохийская школы христианской мысли XVII. Великое гонение Диоклетиана и Галерия I. Император Константин и христианство II. Первый Вселенский Собор в Никее III. Арианские споры после Никейского Собора (1) IV. Юлиан Отступник V. Арианские споры после Никейского Собора (2) VI. После II Вселенского Собора VII. Христианство и Рим VIII. Монашество, аскетическая литература, блж. Иероним IX. Свт. Иоанн Златоуст X. Блаженный Августин XI. Послание апостола Павла к Римлянам, 5в понимании св. Иоанна Златоуста и блж. Августина XII. Третий Вселенский Собор XIII. Разбойничий собор XIV. Халкидонский Собор XV. Церковь и общество после обращения Константина XVI. Церковь: устройство и богослужение XVII. Распространение христианства на Востоке XVIII. Распространение христианства на Западе XIX. Папа Лев Великий и развитие идеи папского верховенства XX. Монофизитские споры после Халкидонского Собора XXI. Эпоха императора Юстиниана XXII. Христианский Восток после Юстиниана XXIII. Свт. Григорий Великий и период «Византийского папства» XXIV. Император Ираклий. Персидские войны и зарождение ислама XXV. Моноэнергизм и монофелизм. Свт. Софроний Иерусалимский. Преп. Максим Исповедник. VI Вселенский Собор XXVI. Юстиниан II и Пято-Шестой (Трулльский) Собор XXVII. Первый период иконоборчества и собор Константина Копронима. Преп. Иоанн Дамаскин XXVIII. VII Вселенский Собор и второй период иконоборчества. |
| Но зато совершенно ясно, о чём он говорит, когда упоминает Троицу, естества, происхождение Христа. Он указывает на арианские, несторианские, монофизитские и монофелитские споры, целые столетия волновавшие эту церковь . Пусть споры эти не бедны картинами печальными; но не эта сторона возбуждает неудовольствие Толстого; а равно и не то, что результаты этих споров были не те, каких хотелось бы Толстому, или кому-либо ещё. С этих сторон все эти споры многое множество раз беспощадно раскритикованы протестантскими учёными. Совсем не об этом говорит он здесь. Толстой порицает эти споры принципиально. По его мнению, не должно бы быть ни споров троичных, ни христологических. Не должно быть споров троичных, потому что он отвергает бытие Сына Божия, как лица Троицы, и тем более бытие Духа св. А если никогда не существовало Сына и Духа, то бесполезно и бессмысленно, с его точки зрения, стараться выяснить отношение несуществующих личностей к личности Бога Отца. Что касается бытия Бога – Отца или точнее: Бога, то я не составил себе точного понятия – верит Толстой в Бога или же отрицает и Его бытие. Во всяком случае его учение о Боге носит характер пантеистический или даже натуралистический. Но, впрочем, этот вопрос нас мало интересует в настоящем случае. По равной же причине Толстой недоволен существованием в церкви споров христологических. Христос, по взгляду Толстого, был —65— простой человек, а потому говорить об отношении в нём двух естеств божеского и человеческого не имеет смысла; потому что нельзя рассуждать серьёзно об отношении действительно существующего предмета к несуществующему. Для того, чтобы доказать, в противность Толстому, что три лица Троицы действительно существуют, и что Христос есть Богочеловек, мы должны бы доказать достоверность евангелий; но это, конечно, заходит за пределы нашей скромной задачи. Но пойдём дальше за Толстым. Подвергая своему суду историю греко-восточной церкви, он, как мы указали раньше, упрекает эту церковь в беспринципности, в колеблимости её религиозной мысли 84 . |
| РЕГИОНАЛЬНЫЙ ОБЩЕСТВЕННЫЙ ФОНД ПАМЯТЬ МУЧЕНИКОВ И ИСПОВЕДНИКОВ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ Споры о судьбах России. Н.Я. Данилевский Споры о судьбах России. Н.Я. Данилевский Беседа Е.К. Никифорова с игуменом Дамаскиным (Орловским), членом Синодальной комиссии по канонизации святых РПЦ. Православное обозрение «РАДОНЕЖ». 11 (129) 2003 г. 03 ноября 2003 – Батюшка, Вы были участником прошедшей недавно конференции, посвященной замечательному русскому мыслителю Николаю Яковлевичу Данилевскому. Сегодня мне хотелось бы поговорить с вами о книге, посвященной памяти Данилевского. Написал ее доктор исторических наук, профессор, ведущий научный сотрудник Института Российской истории Российской Академии Наук Борис Петрович Балуев. Называется она: «Споры о судьбах России. Н.Я. Данилевский и его книга «Россия и Европа». Я хотел бы, чтобы Вы рассказали немного об этой книге и о самом вкладе Н.Я. Данилевского в русскую историческую мысль. О. Дамаскин: Говоря о книге, хочется сказать прежде всего, что это первая книга, вышедшая в новое время о Данилевском, потому что, по понятным причинам, до 1991 года такие исследования были невозможны, Данилевского называли в то время или реакционным философом, или ученым, как о том заявлял В.С. Соловьев, «ничего не открывшим, а переписавшим одну из западных книг». Но с 1991 года стали возможны объективные исследования. Одно из таких исследований было предпринято Б.П. Балуевым по поручению Российской Академии Наук и издано при поддержке Российского фонда фундаментальных исследований. Это было первое издание. Второе издание было осуществлено фондом «Память мучеников и исповедников Русской Православной Церкви». Почему эта книга, собственно говоря, интересна? Потому что в ней сказано не только о том, что открыл Данилевский, но и многое можно узнать о самом Данилевском, многие факты из жизни ученого почти неизвестные широкому кругу читателей. Кроме того, Борис Петрович, автор этой книги, отобразил динамику развития идей Данилевского и вообще славянских идей в прошлом веке. И отношение к славянским идеям правительства и российской бюрократии в то время, а также отношение к ним ведущих славянских… ученых. Он описал, как проходили в то время славянские съезды, какие на них выдвигались идеи. Редко когда можно в короткой книге охватить весь круг славянских идей, не погружаясь при этом в какие-то специальные исследования. |
| Люди, знакомящиеся с литературой, направленной к разрушению Библии, предпринятых «библейской критикой», подспудно исходят из мусульманского видения христианства как одной из «религий Книги». Собственно, «библейская критика» в своей антицерковной борьбе перенесла в христианство критерии, почерпнутые из ислама и иудаизма. Но ведь даже иудаизм строится не столько на некоем вдохновленном Свыше учении, сколько на историческом событии заключения Завета с Богом у подножия Синайской горы. Тем более христианство – это не вера в книгу, упавшую с неба, но в Личность и в то, что Она сказала и сделала. Подлинное христианство никогда не было книжной религией. Христос ничего не писал – в отличие от Моисея и чрезвычайно словоохотливого Будды. Далеки от книжности и апостолы. Христианство хотело быть не словом, а делом. Оно не чувствовало призвания ни к философии, ни к книжной мудрости – в отличие от изначально книжного и философичного буддизма. С другой стороны, христианство не стало и религией аскетизма. Характерно, что при всей важности монашества, «правила Василия Великого» не вытеснили Евангелия и не читаются в храмах. В буддизме же именно правила для монахов являются авторитетнейшей и наиболее читаемой книгой – «Патимокша» 110 . В центре Литургии – благодарение за пришествие Спасителя Все споры Древней Церкви, споры первого тысячелетия – это не споры об «учении Христа», а споры о Личности Христа: Кто пришел к нам? Иисус – не древний учитель, чьи слова следует бережно хранить и передавать. Напротив, Он жив, управляет Церковью и живет в ней, вдохновляя и укрепляя верующих. Именно поэтому «учения Иисуса» и учение Церкви не различаются. У нас есть свидетельство первой Церкви о словах Христа, которые Церковь запомнила, поняла и запечатлела. Именно Церковь – та среда, где хранятся, слышатся и резонируют слова Иисуса. Но за что благодарит Бога древняя Церковь? Известно достаточно много древних Литургий. Таинство, совершавшееся на Литургии , называется Евхаристия — Благодарение. О чем же это благодарение? «Благодарим ли Тебя за закон, Который Ты нам напомнил»? «Благодарим ли Тебя за проповеди и красивые притчи, за мудрость и наставления»? «Благодарим ли Тебя за общечеловеческие нравственные и духовные ценности, проповеданные Тобою»? – Ничего подобного. |
| «Воздвизают нецыи в нас прю, – писал Никон, – како персты имети десницы и воображати на лице знамение креста». В этих словах патриарх указал причину, побудившую его заняться исследованием вопроса о перстосложении. Возникли споры о перстосложении, – кто же были эти «нецыи», возбудившие споры? И в чем споры состояли? Известно, что первое распоряжение Никона об отмене двуперстия последовало за два года до составления рассматриваемого «вопроса», именно в 1653 году в особой «памяти» патриарха. Известно и то, что эта «память» вызвала протест со стороны нескольких лиц, в числе коих был и протопоп Аввакум, – протест, кончившийся подачею царю челобитной. Последняя была составлена именно Аввакумом при участии другого протопопа Даниила и посвящена защите двуперстия пред троеперстием. По свидетельству самого Аввакума, в челобитной «много писано было», так что Никон, которому, как думает тот же Аввакум, царь передал ее на рассмотрение, мог очень подробно ознакомиться с учением названных защитников двуперстия 3 . Отсюда естественно допустить, что и в речи о «воздвизающих прю» по вопросу о перстосложении патриарх разумел, главным образом, составителей означенной челобитной. Действительно, подлинные писания Аввакума дают полное основание думать, что подозрения относительно неправомыслия употреблявших двуперстие было вызвано именно толкованиями о нем протопопа Аввакума. Из предлагаемой ныне статьи читатель сам увидит, как учил Аввакум о таких догматах, как догматы о Троице и о воплощении Бога Слова. Образ мысли расколоучителя был совсем неправославен. Так, он не мог представить седение Сына одесную Отца, как в отличие от второго лица Святой Троицы, мыслимого «до» или «нага» воплощения. Отсюда Аввакум стал «четверить» Троицу и учить о седении Христа на «особом четвертом престоле». Вместе с тем, расколоучитель мудрствовал, что Христос сшел в утробу Девы не существом, а благодатию. Отсюда выходило, что второе Лицо Святой Троицы, мыслимое в Троице, есть едино по существу с Отцем и Духом, и напротив, не мыслится таковым, когда речь идет о воплощении. |
| То, что в древности одними предлагалось, как апостольское предание, другими отвергалось, как близкое к баснословию. Под именем апостольского предания в первые века, ведь, предлагалось учение, что Господь совершил свое служение в один год, или что Господь дожил до 50-ти лет. Правда, и споры о подлинности важных догматических текстов возникали уже в первые века, (например, спор о тексте I Иоанн. 5, 7 – 8), возникли споры и о целых книгах – об авторе Послания к евреям, о богодухновенности Апокалипсиса ( Дионисий Александрийский ). Но эти споры захватывали несравненно меньший круг богословских идей (утверждающиеся на спорных текстах и книгах догматы находят для себя твердое основание и в прочем писании), чем споры о предании. На последенем утверждается очень многое, им освещается понимание Писания. Но где и как его искать? Хранителеницей Св. Писания и Св. Предания является Церковь и только то, что общим церковным сознанием признано предаением и должно быть считаемо действительно апостольским преданием. В вопросе о нем важны не сомнительные исторические ссылки и доказателества, но общий голос и сознание церкви. В вопросе о Предании теоретическое богословие соприкасается с историческим, так как предание раскрывалось в истории. Теоретическое богословие, раскрывая, как должно верить и где должно искать хранилище истинной веры, должно приводить и основания, почему так должно верить, должно и устранять возражения, идущие против веры вообще, т.е. в состав богословия теоретического должно входить богословие основное или апологетика. В области этой науки теоретическое богословие соприкасается уже не только с другими видами богословия, но и с другими областями наук – философскими, естественными. Задача второго вида богословия – исторического – представить, как истинная вера усвоялась или искажалась различными лицами и общинами в истории. Оно должно нам дать историю веры от Адама до наших дней. Науки об этом, прежде всего, суть библейская и церковная история. Первая следит за судебами веры, пока они излагаются в книгах ветхого завета, вторая начинается там, где кончается первая. |
|
|
