| Малороссийские представители поголовно восставали против московских воевод, обременявших народ. Правда, Киев не приставал к Брюховецкому и Дорошенке, но после ссылки Мефодия хотел видеть на митрополии Тукальского. Оскорблялся один печерский архимандрит Гизель, которого некогда прочили в блюстители 1064 . Начались новые смуты. Московскому правительству, разочаровавшемуся в своих агентах, предстояла трудная задача разобрать сложные дела. Нужно было назначить гетмана на восточную сторону, заместить блюстительство, успокоить народные умы, смущенные кривотолками об Андрусовском перемирии и отстоять право иметь в Малороссии своих воевод. Москва и восточная Малороссия согласились решить дела на раде. В начале марта 1669 года состоялась Глуховская рада, избравшая гетманом левой стороны Демьяна Многогрешного. На ней занялись делами церкви и говорили: если нельзя удержать Киева, то необходимо позаботиться, чтобы поляки не теснили православия на московской стороне. С этой целью на раде проектировалось учредить митрополию в восточной Малороссии – в Переяславле. «Нет, возразил Баранович, митрополию надо учредить в Чернигове. Чернигов старше Переяславля и княжение древнее». Но так как учреждение такой митрополии не входило в планы Москвы, то об ней только поговорили. Московскому правительству пока нужнее были гетман и свои воеводы в Киеве, Переяславле, Нежине, Чернигове и Остре. Этого оно добилось, а Лазарь остался архиепископом 1065 . Пока не заглохли разговоры об открытии восточной Малорусской митрополии Иосиф Тукальский явился со своими услугами занять киевскую митрополичью кафедру и стал заискивать перед Москвой. Но не желание служить Москве, а обстоятельства заставили его первым сделать напрасное предложение. После Андрусовского перемирия Белоруссия осталась за Польшей. Тамошние униаты и католики подняли головы, а православие стало стесняться и положение Тукальского, все еще удерживавшего за собой Могилевскую епархию, изменилось к худшему. В то самое время, когда Киев укреплялся за Москвой (1669 г.), на могилевскую (белорусскую) кафедру поставили польского сторонника и самозванного наместника митрополии Корунной луцкого архимандрита Феодосия Василевича 1066 . Кафедральные имения перешли к новому владыке. Тукальский был ни при чем; у него не осталось ни Киева, ни Белоруссии. Польша не могла сочувствовать митрополиту – приятелю Дорошенки, повернувшего к крымскому хану. Сам гетман, обманутый ханом, тоже не прочь был соединиться с Москвой 1067 . |
| С 25 сентября начались у Нащокина съезды с польскими комиссарами: Яном Гнинским, воеводою хелминским, Николаем Тихановецким, воеводою Мстиславским, Павлом Бростовским, писарем литовским. Нащокин объявил, что для утверждения вечного мира надобно быть посредникам; комиссары говорили, чтобы мириться без посредников, а если дело не сладится, тогда искать способу через посредников. Потом начали говорить, как бы украинские народы успокоить и от турского подданства отвратить? Нащокин говорил, что это дело надобно решить прежде всего и для успокоения Украйны надобно быть посольским съездам под Киевом или призвать выборных из Украйны в Андрусово. «Нет, – возражали комиссары, – надобно прежде заключить вечный мир». «Вечный мир, – отвечал Нащокин, – может быть заключен только на условиях Андрусовского перемирия». «А зачем Киев не отдан в положенный срок?» – спрашивали комиссары. «Затем, – отвечали им, – что вы прислали для его занятия полковника Пиво с немногими людьми; но разве можно было сдать им такую крепость? Это было все равно что сдать ее бусурманам». «Отчего, – спрашивали опять комиссары, – отчего по союзному договору царские войска не соединялись с нашими между Днепром и Днестром?» «Потому, – был ответ, – что не допустили до этого соединения татары и Дорошенко, перешедши на путивльскую сторону, где Дорошенко захватил многие города и теперь держит; королевским войскам следовало помогать нашим на путивльской стороне». «Не могли тогда наши войска помогать, – отвечали комиссары, – потому что в прошедшую войну мы изнурились. Надобно это пустить на волю божию». «Надобно писать в Украйну для ее успокоения», – начал опять Нащокин. «Как писать?» – спросили послы. «Писать с обеих сторон к духовным и мирским людям, пусть они или пришлют выборных на нынешние съезды, или какого другого утверждения потребуют». 19 октября письма были отправлены. После этого комиссары опять начали толковать о Киеве. «Нельзя было вам отдать Киев, – отвечал Нащокин, – смута была тогда в Украйне». Комиссары стали говорить о вечном мире с возвращением всего приобретенного по Андрусовскому перемирию. «Об этом нечего говорить, – отвечал Нащокин, – Смоленск и строен с нашей стороны, и останется за нами вечно». В этих переговорах протянулось два месяца с лишком. На девятом съезде, 29 ноября, комиссары объявили, что им велено подтвердить договор о соединении войск, договор о вечном мире был отложен, но комиссары упорно стояли, чтобы назначен был срок сдачи Киева. Это упорство затянуло переговоры до 7 марта 1670 года, когда поляки перестали наконец толковать о Киеве. Постановили, чтобы первый Андрусовский договор сохранился во всех статьях, запятых и точках, равно и постановление о союзе против бусурман. |
| С ответами на все эти статьи и с объявлением о заключении Андрусовского перемирия отправился в Малороссию стольник Телепнев. За службу и остерегательство насчет хана великий государь жаловал гетмана, милостиво похвалял; ратные люди в малороссийские города присланы будут вскоре; о митрополите в Киев царский указ будет впредь: с Гвинтовкою указал государь учинить по войсковым правам чего доведется. Боярин и гетман после торжественного молебствия о всемирной радости, о замирении с поляками объявил Телепневу, что турский султан сам хочет идти войною на поляков под Каменец, который хотят сдать ему армяне. Потом гетман стал просить, чтоб государь указал ему быть в другом городе, а в Гадяче быть ему не у чего – место пустое; по-прежнему Иван Мартынович предостерегал насчет Запорожья: «Козаки идут толпами в Запороги; надобно в Койдак и Кременчуг как-нибудь ввести ратных людей, чтоб в Запорожье хлеба не пропускать; а когда в Запорожье будет козаков многолюдство, то ждать от них шатости». От боярина и гетмана Телепнев отправился в Киев к боярину и воеводе Шереметеву, от которого услыхал жалобы на козаков: «Мещанам от козаков чинятся налоги большие, и мещане бредут врознь; а в Киеве ратные люди от голоду бредут врознь; конных и пеших людей всего в Киеве 3177 человек». Скоро пришли новые вести от Брюховецкого о Запорожье вместе с доносом на епископа Мефодия. «Скорее, как можно скорее прислать ко мне ратных людей, чтобы народ на этой стороне Днепра в отчаяние не приходил, – писал боярин и гетман. – Запорожских козаков всякими гостинцами обсылаю, на доброе дело всячески уговариваю, только бы мне в этом деле двоедушные духовные особы не были препоною и запорожцам на всякое зло поджогою, как, например, преосвященный епископ мстиславский: с его поджоги невинная кровь христианская разливается; теперь, когда этого епископа здесь, на Украйне, нет, то многим кажется, что другой свет стал; пусть епископ живет в Москве или где будет угодно государю, только бы не в городах, близких к Запорожью; и переяславские бунты не легко бы укротились, если бы прошлого года епископ не уехал в Москву. Епископ уговорил епарального судью Петра Забелу послать сына своего в Запорожье, зачем? Сам Забела состарился, а в Запорожье не бывал; сыновья его и подавно, были только у польского короля и привилегии себе повыправили; а теперь умыслил сына в Запорожье слать, людьми мутить и запорожцев на зло уговаривать. Бью челом великому государю, чтобы не велел видаться на Москве с епископом козакам, которые от меня приезжают, особенно запорожцам: он их научает на всякое зло. Некоторые из них мне сказывали, что епископ тайно призывал к себе голодных запорожцев и жаловался, будто по моей милости ему казны с дворца не доходит». |
| Бояре: «Бесчестья королевскому величеству не будет никакого, позвольте только им быть для прислушания дел, а в разговоры они вступаться не станут и сидеть не будут, будут стоять, как и другие наши и ваши дворяне; прежде украинские духовные, митрополит и два епископа, при самом короле в Сенате заседали и вольный голос имели. Недавно еще великий гетман коронный Собеский с козаками украинскими договаривался, и в Остроге у Станислава Беневского была комиссия с козаками, и договаривались прямым посольским обычаем: стало быть, дело не новое». Послы: «Украинских народов по совету обоих великих государей призывать ненадобно, потому что украинские люди непостоянны и никогда в правде не стоят. На прошлую комиссию в Андрусово гетман Дорошенко к нам писал, что послал о всем бить челом королевскому величеству на елекцию, а после стал бить челом в подданство царскому величеству. И гетмана Демьяна посланцам при наших разговорах быть опасно: выведав обо всем, станут они писать к гетману Демьяну, а тот станет ссылаться с Дорошенком. При посольских разговорах для научения государственным делам бывают люди ведомые, верные. Гетмана Демьяна Многогрешного называем мы подданным царского величества только в перемирные годы; а как перемирные годы отойдут, тогда можно будет его называть и королевского величества подданным. Прежде киевский митрополит и двое владык в Сенате место имели по воле королевской, и то дело особое. Только в этих длинных разговорах время проволакивается, а дело не делается; изволил бы великий государь учинить тому разрешение». Но скорого разрешения трудно было надеяться, потому что впереди стояли важные дела. В январе 1672 года послы объявили, что король мог бы покрыть братскою любовию, что Киев на срок не отдан, если только будет назначен другой срок уступки; потом послы спрашивали: по обязательствам союза какую помощь против бусурман окажет царское величество королевскому? Просили наказать северских козаков, перешедших рубежи воеводства Мстиславского, подававших помощь Дорошенку, неприятелю обеих государств: чтобы жителям римской веры в уступленных по Андрусовскому договору областях дозволено было свободно отправлять свое богослужение, вольно было или принимать в домы свои капланов, или для Богомолья выезжать за рубеж; чтобы шляхте из этих областей вольно было переходить в королевскую сторону; жаловались, что пленная шляхта и воинские люди до сих пор еще не освобождены, мощи, образа, утварь костельная, дела воеводства Киевского не отданы, просили, чтобы царь велел отдать Велиж к воеводству Витебскому, а Себеж и Невль – к Полоцкому. |
| Петрушка Дорошенко, который называется гетманом той стороны, поддается султану турскому и, присылая на эту сторону козаков, воровски здешних жителей прельщает, многие из них и теперь еще держат его сторону; Переяславль, Нежин и другие города разорены, жители их разбрелись, все пусто; и если в них царских ратных людей не будет, то возвращающимся жителям без обороны нельзя будет строить своих домов и жить, да и Дорошенко тотчас же займет эти города своими людьми, дороги до Киева займет и учинит вас в подданстве у турка вместе с собою». «Не поставь себе в досаду, – сказал Демьян, – что мы эту статью оспорили; вели читать другие статьи, а об этой мы подумаем». Начались толки о Киеве, просьбы, чтобы не отдавать его ляхам. «Ведомо вам самим, – говорил Ромодановский, – что той стороны Днепра козаки и всякие жители от царского величества отлучились и польскому королю поддались сами своею охотою прежде Андрусовских договоров, а не царское величество их отдал, по тому их отлучению и в Андрусове договор учинен». «Нам ведомо подлинно, – отвечал гетман, – что тамошние козаки поддались польскому королю сами, от царского величества отдачи им не бывало, и если положено будет на съездах с польскими комиссарами, что Киев отдать, – в том воля великого государя, только бы поляки благочестивой веры не гнали, а царскому величеству можно митрополию и в Переяславле сделать». «Нет, – возразил Лазарь Баранович, – митрополию надобно сделать в Чернигове. Чернигов старше Переяславля, и княжение древнее». На другой день пришли к боярину обозный Петр Забела, войсковые есаулы, полковники и от имени гетмана начали говорить, чтоб воеводам не быть в их городах, и подали письменное челобитье по статьям: жаловались, что царские воеводы, наезжая на города, заведывали войсковою арматою; просили, чтобы реестровых козаков было 30000; просили на пять лет льготы от податей, а если недостанет денег на жалованье реестровому войску, то чтобы платила казна царская; чтобы гетману жить в Батурине, а когда Переяславль окончательно подчинится государю, то в Переяславле; чтобы воевод вывесть хотя через полгода или через год, когда все успокоится. |
| Несмотря на совместный нажим московских, венских и римских представителей в Варшаве, Ян Собеский и часть магнатов упорно держались за идею реванша над Россией. Дипломаты Речи Посполитой искали союзников повсюду — даже в Молдавии, Валахии, Персии и Египте — и повсюду (не без помощи Посольского приказа) терпели провал. Даже в традиционно союзной Франции посольство Велепольского, прибывшее позже посольства Алмазова, не нашло взаимопонимания. У короля оставалась лишь надежда на предательский сговор с Крымом, но и там позиции русской дипломатии оказались сильнее. Если Голицын добился от Турции и Крыма признания первой редакции Бахчисарайского договора, то хан в 1684 г. затянул переговоры с Речью Посполитой, способствовав поражению ее войск под Каменцем. В 1685 г. крымчаки разгромили Яна Собеского в Молдавии и предложили себя в посредники для переговоров с Турцией об условиях позорной капитуляции. При сложившихся обстоятельствах сопротивление Речи Посполитой нормализации отношений с Россией не могло продолжаться. Несмотря на противодействие короля, сейм принял решение отправить великое посольство в Москву. Ян Собеский задержал его выезд, но в феврале 1686 г. великие и полномочные послы (в их числе канцлер литовский, с которым Голицын уже провел секретные переговоры) прибыли в российскую столицу. Дипломатическая борьба в Москве длилась семь недель, пока 21 апреля договор о Вечном мире не положил конец столетним раздорам двух славянских государств. Польские послы, неоднократно угрожавшие хлопнуть дверью, в действительности не могли отказаться от условий Голицына. Канцлер предлагал Речи Посполитой потерянное ею Правобережье, отвоевать которое у турок было немыслимо без военного союза с Москвой (а тем более в состоянии конфликта с ней). На российской стороне оставался только Киев — и, конечно, Левобережье по границе, определенной Андрусовским договором. Зато Россия вступала в Священную лигу и начинала войну против Турции и Крыма даже большими силами, чем просили польские послы. |
| Время бунтования Стеньки Разина ознаменовалось для смущенного царя и тяжкими семейными утратами. Так, 3 марта 1669 г., Алексей Михайлович лишился своей жены, Марьи Ильиничны, которую он любил нежно; 18-го июня того же года, потерял 4-х летнего сына, царевича Семена, а 17 января 1670 г. похоронил и другого сына, своего наследника, 16-ти летнего царевича Алексея, которого польские паны просили себе в короли. Переговоры с этими панами, веденные тогда Ординым-Нащокиным, также не утешили царя, желавшего занять лично престол польский, чего отнюдь не желали паны. Посольский приказ в Москве, с своей стороны, мешал делу избрания, разглашая при иностранных дворах об упадке влияния Ордина-Нащокина, который, наконец, писал Алексею Михайловичу: «На Москве, Государь, не радят о государственных делах, – ей дурно! Посольский приказ есть око великой России… Царь! думные дьяки занимаются хитростями и кружечными делами 136) ; воспрети им, чтобы они не плодили непристойных речей на Москве с иностранцами» 143 . В 1670 г. Ордин-Нащокин возвратился в Москву с подтвержденным договором Андрусовским, а в феврале 1671 года испросил увольнение от дел и постригся с именем Антония, в Крыпецком монастыре 144 . Место государственных посольских дел оберегателя и царственные большие печати хранителя, оставленные Ординым-Нащокиным, занял тогда-же окольничий Артамон Сергеевич Матвеев, любимец царский, с свойственницей которого, Натальей Кирилловной Нарышкиной, проживавшей в доме Матвеева и там увиденной впервые царем, Алексей Михайлович, сочетался вторым браком, 22 января 1671 г. От этого брака, 30 мая 1672 г., родился гениальный Петр. В феврале 1673 г., Малороссия отреклась от Дорошенка, враждебного Москве и, провозгласив гетманом Самойловича – на место Многогрешного 137) , сосланного, по интригам старшин, в Сибирь, присягнула в верности русскому царю, который давно уже оставил мечты о престоле польском, видел на нем славного Яна Собесского, второго преемника бездетному Яну-Казимиру, и, 10 августа 1674 г., писал Собесскому: «Мы, Великий Государь, наше царское величество, а вами, братом нашим, Великим Государем, вашим королевским величеством, жондамы (желаем) быть в братерской приязни и милосци завше неодменно» 145 . |
| Ильинский. Никольский Адриано-Андрусовский монастырь. Монастырь. Действует. ( все монастыри в каталоге → ) Год основания:не позже 1546. Адрес: Россия, Республика Карелия, Олонецкий район, п. Ильинский Координаты: 60.993669, 32.596768 Проезд:Олонецкий район, в Еройла перед мостом(со стороны Олонца)повернуть налево, далее до Ильинской, поворот налево, по грунтовой дороге 12 км. Изменить описание Добавить фотографии Андрусово-Николаевская пустынь. Лит. П. Бореля по рис. с натуры Марии Р. из книги игумена Дамаскина (Андрусово-Николаевская пустынь: Историческо-статистический очерк/Сост. усердием настоятеля Валаамского монастыря игумена Дамаскина/Изд. в пользу пустыни. СПб.: 1856г Дмитрий Волохов 1 января 1850 Карта и ближайшие объекты Добавить статью Андрусова пустынь была основана прмч. Адрианом Андрусовским в первой половине XVI века на каменистом полуострове восточной части Ладожского озера. Никаких древних письменных жизнеописаний прмч. Адриана не сохранилось. Устные предания, передаваемые верующими от поколения к поколению, были записаны только в XIX веке и помещены в Олонецкий патерик, из которого нам и известны обстоятельства основания пустыни. При жизни прмч. Адриана в ней появились две церкви - Введения во храм Пресвятой Богородицы и во имя свт. Николая Чудотворца. Монашеская община состояла из самого игумена и 15 братьев. В монастырской ризнице бережно хранились списки с древних грамот, по которым игумену с братьями в разные времена жаловались всякие угодья и льготы. Василий III повелел каждые два года «безволокитно» выдавать братии из казны милостыню и запретил брать пошлины с монастырских ловцов и тоней. В 1546 году Иван IV Грозный подтвердил эти привилегии, только вместо прежней милостыни предписал отпускать из Новгорода игумену и братьям «с году на год» ругу - рожью, овсом, солью и деньгами, а также на расходы по церкви выдавать мед на кутьи, воск на свечи и пшеницу на просфоры. К тому же он добавил от себя рыбные тони на Ладоге, которые и в XIX веке принадлежали пустыни под своими старинными названиями. Унаследовавший царский трон Федор Иванович, особый почитатель христианских древностей, часто посещавший монастыри, переписал на свое имя отцовскую грамоту. Василий Шуйский, поспешно избранный на трон после расправы над Лжедмитрием, хоть и правил недолго и был занят делами военными, выполнил просьбу бывшего тогда строителем Андрусовой пустыни Павла и оставил за монастырем все его прежние угодья и льготы. Первый царь новой династии Романовых Федор Михайлович также подписал прежде данные грамоты. |
| Император Александр I, осматривая в 1819 году Олонецкую губернию, пожелал поклониться преподобному Адриану, и, взяв проводником крестьянина, без свиты отправился к гробу святого. Здесь он долго слезами молился, а позднее прислал сосуды и книги для храма. В 1828 году, когда была основана Олонецкая епархия, мощи святого были перенесены в новую каменную церковь Введения Богородицы. На месте гибели Адриана, ранее отмеченном лишь деревянным крестом, в 1882—1885 годах была построена часовня с колокольней. После большевистского переворота 1917 года Ондрусовский монастырь, как и большинство православных монастырей, прекратил своё существование. Его монахи укрылись в Валаамском монастыре, который находился на территории отделившейся от Российской империи Финляндии, что уберегло монастырь от большевизма. Никольский Адриано-Андрусовский монастырь (наши дни) Современное состояние [ править править код ] В конце 1990-х — начале 2000-х земли монастыря были переданы в ведение православного прихода посёлка Ильинский. В июле 2011 года администрация Олонецкого национального муниципального района Республики Карелия передала Митрофаниевской пустыни в срочное безвозмездное пользование участок, часть которого является исторической территорией Николаевской Андрусовой пустыни. К тому времени там сохранились руины Введенского (летнего) и Никольского (зимнего) храмов, фундаменты монастырской ограды с башнями и шести жилых зданий. В настоящее время монастырь активно возрождается. По состоянию на сентябрь 2013 года на прежних фундаментах построены два дома, в одном их которых соорудили домовый храм Благовещения Пресвятой Богородицы, трапезной и кельями для насельников. Начато строительство братского корпуса. Ведутся раскопки руин Введенского и Никольского храмов. Над местом, где под спудом почивают мощи преподобного Адриана Андрусовского, ученика прп. Александра Свирского, сооружена временная часовня с ракой. Для хозяйственных и бытовых нужд построены подсобные помещения и баня. Произведено осушение и выравнивание ведущей к монастырю лесной дороги. |
| Файл : Никольский Адриано-Андрусовский монастырь (начало XX beka).jpg Материал из Азбука паломники Никольский Адриано-Андрусовский монастырь (начало XX века) История файла Нажмите на дату/время, чтобы увидеть версию файла от того времени. Дата/время Миниатюра Размеры Участник Примечание текущий 690 × 542 (245 Кб) Никольский Адриано-Андрусовский монастырь (начало XX века) Вы не можете перезаписать этот файл. Использование файла Следующая страница использует этот файл: Навигация Персональные инструменты Пространства имён русский Просмотры Портал Навигация Инструменты |
|
|
.jpg){kind=link}