| Только 12 июня закончился грандиозный крестный ход, икона возвратилась в Пески. А вскоре чудотворный образ Божией Матери пришёл на помощь нашей Родине в один из самых тяжких моментов её истории в самый разгар войны 1914 года, и был… отвергнут. Дальний родственник святителя Иоасафа князь Николай Жевахов в своих «Воспоминаниях» пишет: «4 сентября 1915 года, в годовщину прославления святителя Иоасафа… состоялось общее собрание членов Братства святителя, вперёд пробрался военный, полковник О., и попросил слово. «Не удивляйтесь тому, что услышите… — говорил он. — Вопрос идёт о всей России и, может быть, о судьбе всего мира. Года за два до войны, следовательно, в 1912 году, явился ко мне в сновидении святитель Иоасаф и, взяв меня за руку, вывел на высокую гору, откуда нашему взору открывалась вся Россия залитая кровью. Я содрогнулся от ужаса, я слышал отдалённые крики и стоны людей, зловещий гул орудий и свист летящих пуль… Между тем святитель стоял неподвижно и точно всматривался в кровавые дали, а затем изрек мне: «Покайтесь… Этого ещё нет, но скоро будет…» Дивный облик святителя стал медленно удаляться от меня и растворился в синей дымке горизонта. Я проснулся. Сон был до того грозен, а голос святителя звучал так явственно, точно наяву. Я везде, где только мог, кричал о грядущей беде, но меня никто не слушал, надо мной смеялись, называли сумасшедшим… Но вот подошёл июль 1914 года, война была объявлена. Такого ожесточения с обеих сторон не видела ещё история. Грозные слова святителя исполнились буквально и обличали неверовавших, однако все по-прежнему были слепы и глухи… Слепые люди, тёмные люди! Знали ли они, что эти десятки тысяч загубленных молодых жизней приносились в жертву их гордости и неверию, что никогда не поздно раскаяться, что чудо Божие никогда не опаздывает, что спасение возможно и в самый момент гибели, что нужно только покаяться, как сказал святитель Иоасаф… Законы Бога вечны, и нет той силы, какая могла бы изменить их». Во втором видении полковнику О. святитель Иоасаф сказал: «Поздно, теперь только одна Матерь Божия может спасти Россию. Владимирский образ Царицы Небесной, которым благословила меня на иночество мать моя и который ныне пребывает над моей ракой в Белгороде, также и Песчанский образ Божией Матери, что в селе Пески подле города Изюма… нужно немедленно доставить на фронт, и пока они там будут находиться, до тех пор милость Господня не оставит Россию. Матери Божией угодно пройти по линии фронта и покрыть её Своим омофором от нападений вражеских…» |
| С другой стороны, в ряду кирилловских иноков в обличительном письме неоднократно упоминается Шереметев, Иван Васильевич Большой, во иночестве Иона, воспоминание о котором не давало Грозному покоя и после удаления Шереметева в Кириллов монастырь. Против инока Ионы, он направлял особенно резкие обличения 22 . Когда же постригся и скончался этот инок, боярин? В послужном Списке бояр, изданном в XX части Древней Российской Вивлиофики (второго издания) сказано, что он выбыл из. бояр в 7078 году, т. е. в 1574/5 году. Отсюда заключали, что к этому же времени относится и его пострижение. Но из «Вкладной книги» Кириллова монастыря мы узнаем, что он приехал в этот монастырь на жительство 6 июня 1571 года 23 . Что же касается времени его смерти, то он умер 27 мая 1577 года 24 . Отсюда ясно, что послание ни в коем случае не могло быть составлено в 1578 году, но могло появиться 23 сентября 1573 года. Кроме ионы Шереметева Грозный называет в составе кирилловской братии инока Иоасафа Хабарова 25 , т. е. Ивана Ивановича Хабарова, в иноках Иоасафа 26 . Когда постригся он, неизвестно, но по сведениям изданной И. Сахаровым «Кормовой книги», он скончался ранее 7090 года, когда Грозный делал по нем вклады 27 . На время кончины около 1582 года указывает и кирилловский Синодик 28 , где имя Хабарова значится после имени инока Ионы (Ивана Васильевича Шереметева), умершего 27 мая 1577 года 29 , но ранее имени Ивана Петровича Шуйского, в иноках Иова, скончавшегося 10 апреля 1589 (1588?) года 30 . Таким образом, и сведения о Хабарове не идут в разрез с датою послания. В числе иноков кирилловских Иоанн упоминает также как о лицах живых, о Никодиме и Антоние 31 . Из слов Грозного можно понять, что оба они были людьми влиятельными в монастыре. Старца Никодима Иоанн называет даже игуменом 32 . С обоими он вел беседу, когда (в 1567 году) приезжал на богомолье в Кириллов монастырь. Антоний и Никодим вели сношения с царем в Москве 33 . Во второй половине XVI века в Кириллове монастыре такими иноками были Никодим Брудков и Антоний Зайцев. |
| в Янине, где и погребена. Таким образом, в 1386 году она весьма могла называться всеми актовыми именами и адресоваться к некоему Государю-братцу, которым, в свою очередь, отлично бы приходился упомянутый Дука Симеонович. Не достает только обоим историческим личностям подходящих имен. Но вот что далее выходит, чего никак не ожидаешь! В перечне властителей Эпирских мы, говоря о Деспоте Фоме III (или II), упомянули, что, по смерти его, в помощь вдове его правительнице, был вызван из Триккал на время брат ее Царь Иоасаф... Откуда взялся у Ангелины брат Иоасаф? История (и ктиторская запись касторийская) знает только сына Симеонова, по имени Дуку, да еще вскользь упоминает о другом сыне Стефане, чем-то владевшем в пределах нынешней Греции и женатом на итальянке. А тут вдруг возникает откуда-то Симеонов сын Иоасаф! Ясное дело, что, согласно предположению нашему, у Дуки было еще другое, собственное имя, которое вот и отыскалось. Оно-фатальное-есть именно: Иоасаф! Но, со времен известного Индийского Царя Иоасафа, променявшего багряницу на вретище, неслыханное дело, чтобы какой-нибудь венценосец носил его. Оно стало достоянием пустынь и иноческих обителей. Потому неизбежно кажется вывесть заключение, что называвшиеся им инок или, несмотря на свое иночество, продолжать быть Государем, или стал известен историку под ним уже в другой период своей жизни, и назван в этом месте книги его так per anticipationem. Что же? Отыскался ли Иоасаф метеорский ктитор? Не смеем утверждать сего не по одному только уважению к местному преданию и не по одному сочувствию с Иоанном-Иоасафом Кантакузиным, а по какому-то чутью, что мы не напали на настоящий след Иоасафов. Как бы и что бы там ни говорилось, а собственных имен Иоанна и Марии тут нет. Затем, на сколько Кантакузина, на столько же и предполагаемого Иоанна Дуку Симеоновича 282 , мешает признать в передаточном акте Царицы Марии отсутствие при имени его титула: „Царь». Положим, что и тот, и другой с переименованием в Иоасафа перестали царствовать, но все же были Царями, и ревнивая до подобных титулов „Царица,“ кажется, не опустила бы случая, для собственной чести, возвеличить брата своего царским достоинством. |
| Шел 1912 год. Россия, казалось, благоденствовала. Проходили блестящие парады императорской гвардии. Царь производил юнкеров в офицеры. В дворянских усадьбах пели романсы о белой акации. В селах крестьянские девушки водили хороводы. Кутили на ярмарках купцы. Все шло установленным веками порядком. Кто бы мог поверить, что пройдет всего несколько лет, и на полях войны сложит головы кадровая императорская армия; в Киеве в 52 «чрезвычайках» начнутся террор и убийства; в Казанской губернии чекисты ради «разнообразия» живых людей будут жарить в русских печах! В Государственной исторической библиотеке можно ознакомиться с «Еженедельником чрезвычайных комиссий» революционных лет, на страницах которого какие-нибудь саратовская и одесская, тверская и харьковская «чрезвычайки» со знанием дела обмениваются «опытом»… Увы, люди в мирные годы не внимали святому праведному отцу Иоанну Кронштадскому, который призывал: «Кайтесь! Кайтесь! Приближается ужасное время, столь ужасное, что вы и представить себе не можете!» Что же удивительного, что никто не поверил военному врачу? В 1914 году, когда уже бушевала война, полковнику О., в ответ на его горячую молитву о спасении России, снова явился святитель Иоасаф. «Поздно, – сказал святитель, – теперь только одна Матерь Божия может спасти Россию. Владимирский образ Царицы Небесной, которым благословила меня на иночество мать моя и который ныне пребывает над моею ракою в Белгороде, также и Песчанский образ Божией Матери, что в селе Песках, подле г. Изюма, обретенный мною в бытность мою епископом Белгородским, нужно немедленно доставить на фронт, и пока они там будут находиться, до тех пор милость Господня не оставит Россию. Матери Божией угодно пройти по линиям фронта и покрыть его Своим омофором от нападений вражеских… В иконах сих источник благодати, и тогда смилуется Господь по молитвам Матери Своей». И снова полковнику никто не поверил. За попытку привлечь внимание к явлению святителя Иоасафа, его чуть не упекли в сумасшедший дом. Полковнику О. поверил священник, который принимал большое участие в прославлении святителя Иоасафа Белгородского. Это он, отец Александр Маляревский, уважаемый петербургский протоиерей и личный друг отца Иоанна Кронштадского, дал ход этой истории и сам пришел к князю Жевахову. |
| Начавшаяся война могла бы окончиться победой, если бы был услышан призыв святителя Иоасафа. Еще за два года до войны некому полковнику О., военному доктору, в сновидении явился святитель Иосаф и, взяв за руку, вывел на высокую гору, откуда их взору открылась вся Россия, залитая кровью. Не было ни одного города, ни одного села или клочка земли, не покрытого кровью, были слышны вопли и стоны людей, зловещий гул орудий, свист пуль и переполненные кровью реки выходили из берегов. Картина была так ужасна, что он бросился к ногам святителя, моля о пощаде. Святитель стоял неподвижно, словно всматриваясь в кровавые дали, а затем изрек: «Покайтесь... Этого еще нет, но скоро будет». Полковник везде, где мог, кричал о грядущей беде, но его не слушали. Вот подошел июль 1914 года, война была объявлена, и такого ожесточения, какое наблюдалось с обеих сторон, еще не видела история. Кровь лилась потоками. Грозные слова святителя исполнились буквально и обличили неверовавших. В апреле - июне 1915 года в Галиции русская армия потерпела сокрушительное поражение, все лето шло отступление, к октябрю немцы захватили Польшу, Литву, часть Белоруссии и Прибалтику, театр военных действий переместился во внутренние губернии России, в немецком тылу оказалось 20 губерний. Царившее в народе в начале войны патриотическое настроение постепенно сменялось недовольством курсом царского правительства, революционная социал-демократическая агитатация работала на прекращение войны. Дума сформировала т.н. прогрессивный блок и добилась участия своих членов в деле постановки военных заказов. В августе 1915 г. государь взял на себя командование и прибыл в Могилев, в Ставку. А полковник О. продолжал взывать ко всем, к кому только мог, и горячо молился со слезами. Те, к кому он обращался на фронте, считали, что победа зависит от количества штыков и снарядов... Однажды во время молитвы он вдруг почувствовал, что в комнату вошел кто-то, и она озарилась светом. Перед ним стоял святитель Иосаф. Лик Его был скорбен. «Поздно, - сказал Святитель, - теперь только одна Матерь Божия может спасти Россию. Владимирский образ Царицы Небесной, которым благословила меня на иночество мать моя и который ныне пребывает над моею ракою в Белгороде, также и Песчанский образ Божией Матери, что в селе Песках, подле г.Изума, обретенный мною в бытность мою епископом Белгородским, нужно немедленно доставить на фронт, и пока они там будут находиться, до тех пор милость Господня не оставит Россию. Матери Божией угодно пройти по линиям фронта и покрыть его Своим омофором от нападений вражеских... В иконах сих источник благодати, и тогда смилуется Господь по молитвам Матери Своей». |
| Предо мной стоял святитель Иоасаф. Лик его был скорбен. – Поздно, – сказал святитель, – теперь только одна Матерь Божия может спасти Россию. Владимирский образ Царицы Небесной, которым благословила меня на иночество моя мать и который ныне пребывает над моей ракой в Белгороде, также и Песчанский образ Божией Матери, что в селе Песках подле г. Изюма, обретенный мною в бытность мою епископом Белгородским, нужно немедленно доставить на фронт, и пока они там будут находиться, до тех пор милость Господня не оставит Россию. Матери Божией угодно пройти по линиям фронта и покрыть его Своим омофором от нападений вражеских… В иконах сих источник благодати, и тогда смилуется Господь по молитвам Матери Своей! Сказав это, святитель стал невидимым, а я очнулся. Это второе видение угодника Божиего было еще явственнее первого, и я не знаю, было ли оно наяву или во сне. Я с удвоенной настойчивостью принялся выполнять это прямое повеление Божие , но в результате меня уволили со службы и заперли в сумасшедший дом. Я бросался то к дворцовому коменданту, то к А.А. Вырубовой, то к митрополитам и архиереям, где мог искал приближенных Царя, но меня отовсюду гнали и ни до кого не допускали… Меня или вовсе не слушали, или, слушая, делали вид, что мне верят, тогда как на самом деле мне никто не верил, и все одинаково считали меня душевно больным. Наконец, только сегодня я узнал, что в Петербурге есть братство Святителя Иоасафа. Я забыл все перенесенные страдания, все передуманное и пережитое и, измученный и истерзанный, бросился к вам. Неужели же и вы, составляющие братство угодника Божиего, прогоните меня, неужели даже вы не поверите мне и, подобно многим другим, признаете психически больным?! Помните, что прошел уже целый год со времени вторичного явления святителя Иоасафа, что я уже год скитаюсь по разным местам, толкаюсь к разным людям, дабы исполнить повеление святителя, и все напрасно. А война все больше разгорается, и не видно конца; ожесточение все увеличивается, а злоба с обеих сторон растет… Или и вы, может быть, думаете, что победа зависит от количества штыков и снарядов?! Нет, судьбы мира и человека в руках Божиих, и будет так, как повелит Господь, а не так, как захочется людям . |
| Блаж. Иоасаф, из дворян Скрыпицыных, принял иночество в обители преп. Сергия и с 1529 г. был игуменом ее. В. к. Василий любил и уважал его. Игумен Иоасаф принимал (1530 г.) от купели наследника престола Иоанна. Потом, согласно с давним желанием в. к. Василия, облек его больного, перед смертью, в иночество. 845 Февр. 6-го 1539 г. Иоасаф избран в митрополита московского, на место отказывавшегося от кафедры Даниила. 846 В своем исповедании веры, назначенный в митрополита писал: «во всем следую древним святейшим патриархам, соблюдающим истинную непорочную веру христианскую, уставленную св. апостолами и преданную богоносными отцами, а не ту, которую принес Исидор с не священного латинского собора, просиявшего злочестием. К тому же обещаюсь не делать ничего из одного угождения в. князю или многим князьям, хотя бы грозили мне смертью, принуждая сделать что-либо вопреки божественным и священным правилам». 847 Блаженный Иоасаф выполнил обещание свое с полною твердостью. Бояре в малолетство Иоанна делали, что хотели и Шуйские злодействовали. Надобно было положить предел кровавым произволам Шуйских, а более способным к тому был кн. Бельский. Святитель (в мар. 1540 г.) выпросил у в. князя приказание освободить кн. Бельского из заключения и умный, добрый, боярин введен был в верховный советь бояр. Легко было предвидеть, что Шуйские жестоко отплатят за то доброму пастырю, но он предоставил себя воле Божией. Надежды на Бельского стали оправдываться, грабежи и насилия остановлены. 848 Митрополит делал все, что мог, для блага России. Он удержал в. князя в Москве и одушевил всех мужеством, когда приближался к Москве Сагибгирей. 849 По его ходатайству возвращены милости и отчины князю Владимиру Андреевичу, брату в. князя и дана свобода страдальцу князю Димитрию Андреевичу 49 лет сидевшему в тюрьме и оковах. 850 Но кн. Иван Шуйский (в янв. 1542 г.) успел схватить и отправить Бельского на Белоозеро, где его удушили. – Тогда толпа неистовых едва не убила святителя: в келью его бросали камни: в покоях самого в. князя не нашел он защиты; на троицком подворье готовы были убить его и только именем пр. Сергия игумен Алексий умолил пощадит жизнь святителя. Его отправили в заточение – в белозерский монастырь. 851 В 1553 г. бывший митрополит московский Иоасаф встретил царя покорителя Казани в лавре Сергия. 852 Он выпросил себе милость провести последние годы на месте иноческого обета. Ему и здесь были неприятности: с ним жили тогда здесь те, которые сами по себе мало хотели жить в обители и которых загнали в монастырь только беды жизни мирской: они часто оскорбляли блаж. Иоасафа припадками своего мирского своеволия 853 ; невольными в вольными скорбями, блаж. Иоасаф очищал душу свою для светлых радостей неба и мирно скончался 27 июля 1555 г. Мощи его почивают под спудом в южном притворе Троицкого собора. 854 |
| 92 Список Кормчей Книги, принесенной преп. Саввою с Афона, находится в сборнике XV века, в архиве министерства иностранных дел. 93 Этот крест и теперь стоит в часовне близь монастыря, но обложенный досками и с лицевой стороны литыми из алебастра священными изображениями. 94 Лисицкий монастырь, с церковью Рождества Богородицы, находился на Лисьей (Лисичьей) горе, в трех верстах от Хутынской обители. Он давно уже упразднен, но следы его еще заметны по оставшемуся кургану. 95 Мощи преп. Саввы Питерского почивают под спудом в обители его, напротив южных дверей алтаря соборной Вознесенской церкви. Память его празднуется 1-го октября. Служба и житие написаны, по воле владыки Ионы, Пахомием Логофетом. В 1764 году обитель его была упразднена, но семь лет спустя, снова возобновлена, по ходатайству генерал-аншефа Бороздина, усердием гвардейских офицеров, посвятивших себя иноческой жизни: Василия Павловича Глазатова (в иночестве Варлаама), и Ивана Ивановича Аничкова (в иночестве Иоасафа). Первый из них, по возобновлении монастыря, был первым строителем, а последний его преемником. 96 Мощи преп. Ефрема почивают под спудом в соборной Никольской церкви основанного им монастыря, в посвященном ему приделе. Обитель его называлась Перекопской, и по протоку Веренды – Верендовскою, а теперь носит название Перекомского Розважского заштатного монастыря. 97 Преп. Пафнутий родился в наследственном сельце Кудинове, в 3-х верстах от Боровска. На месте этого сельца стоить теперь часовня. 98 Место, где основал новый монастырь преп. Пафнутий – отлогая долина между рекой Протвою и речкой Истермою, близ дороги из Боровска в Серпухов – принадлежало к отчине князя Суходольского, а монастырь Высокий, где он прежде игуменствовал, находился в уделе князей Боровских. Основание Пафнутьева монастыря относится к 1444 году. Эта обитель, до учреждения штатов, имела 11,000 крестьян и более 30,000 десятин земли; теперь она состоит в числе первоклассных, но от прежнего богатства сохранила только небольшое число драгоценных утварей в ризнице. |
| По местному преданию, монастырь построен князем Борисом-Михаилом и служил приютом преподобному Науму. Среди монастыря стоит небольшой, но уже ветхий и осевший, каменный храм святого Наума. На южной стене храма в 1711 году написан святой Наум в монашеском одеянии; у северной стены придел с древнею иконою преподобного Наума и здесь же под спудом мощи его. Больные, особенно душою, не только христиане, но и магометане приходят сюда и ложатся на гроб святого: преподобный Наум для всех известен как чудотворец. При храме есть каморка с крепким замком для заключаемых здесь беснующихся 168 . В Охридском митрополичьем храме древние иконы с изображением святого Климента в архиерейском облачении и святого Наума в монашеской одежде; в Битольском храме два придела в их же имя 169 . Преставление святителя Иоасафа, митрополита Московского Блаженный Иоасаф, из дворян Скрыпицыных, принял иночество в обители преподобного Сергия и с 1529 года был игуменом ее. Великий князь Василий любил и уважал его. Игумен Иоасаф принимал (1530 г.) от купели наследника престола Иоанна. Потом, согласно с давним желанием великого князя Василия, облек его больного, пред смертью , в иночество 170 . 6 февраля 1539 года Иоасаф избран в митрополита Московского, на место отказавшегося от кафедры Даниила 171 . В своем исповедании веры назначенный в митрополита писал: «Во всем следую древним святейшим патриархам, соблюдающим истинную непорочную веру христианскую, уставленную святыми апостолами и преданную богоносными отцами, а не ту, которую принес Исидор с несвященного Латинского собора, просиявшего злочестием. К тому же обещаюсь не делать ничего из одного угождения в. князю или многим князьям, хотя бы грозили мне смертью, принуждая сделать что-либо вопреки Божественным и священным правилам» 172 . Блаженный Иоасаф выполнил обещание свое с полною твердостью. Бояре в малолетство Иоанна делали, что хотели, и Шуйские злодействовали. Надобно было положить предел кровавым произволам Шуйских, а более способным к тому был князь Бельский. |
| По житийному рассказу, во время пожара из хижины Л. вышла икона Пресв. Богородицы, к-рой его благословил старец Афанасий. На том месте, где явилась спасенная икона, Пресв. Богородица повелела Л. построить ц. в честь Успения Пресв. Богородицы Печерской. Строительству ц. во имя друга Божия Лазаря также предшествовали чудеса: Л. было видение, как Пресв. Богородица, Иоанн Предтеча и Иоанн Богослов измеряли «вервию» место для нее, а посвящение церкви было начертано на кресте, перед которым молился Л., «ангеловою рукою». Лазаревская ц., согласно Повести, предназначалась для погребения возле нее умерших братьев буд. мон-ря и странников. После исцеления Л. слепого сына старейшины лопарей язычники перестали досаждать святому, многие из них приняли крещение, другие были изгнаны из этих мест ангелами. Исцеленный сын лопаря стал учеником Л., в крещении получил имя Анания, а в иночестве - Афанасий (очевидно, именно он и является прп. Афанасием Муромским , почитаемым вместе с Л.). Крестились также все родственники Афанасия, в их числе и отец (в иночестве - Сергий). Так постепенно из местных жителей стала формироваться братия Муромского мон-ря. Из Киево-Печерской обители к Л. пришли иноки Евфросин и Иона, а со Св. Горы Афон - инок Феодосий, к-рый и дал мон-рю название Муромский. Духовным отцом Л. Повесть называет иером. Иоасафа, но никаких сведений о нем не сообщает. В число современников Л., живших в его обители, архим. Никодим (Кононов) включает и пришельцев из Царьграда Елеазара, Назария и Евмения , якобы основавших позднее Иоанно-Предтеченский монастырь в Олонецком у. ( Никодим (Кононов). 1910). Братия построила Лазаревскую, затем Успенскую церкви, а также кельи. В Вел. Новгород за антиминсами для освящения церквей Л. отправил Афанасия, поскольку сам уже был стар. Согласно Краткой редакции, Л. ездил в Новгород, где получил антиминсы от свт. Моисея, а также встречался с сыном умершего к тому времени Ивана Захарьевича Федором, к-рый передал ему дарственную грамоту своего отца на остров и вернул 100 гривен. |
|
|
