| От лица Игнатия он пожаловался понтифику на гонения, к-рым кесарь Варда подвергал бывшего патриарха и его сторонников (PG. 105. Col. 855-862). В Риме Феогноста рассматривали как офиц. представителя Игнатия (MGH. Epp. T. 6. P. 477, 748-749), хотя, по мнению Дворника, низложенный патриарх не имел отношения к его деятельности (напр.: Dvornik. 1970. Р. 96; Idem. 1974. (VI). P. 25-26). Известно также о подложном послании Игнатия с жалобами на императора, якобы адресованном Н., и о подложном послании папы Римского Фотию. Опираясь на эти документы, Фотий обвинил Игнатия в гос. измене ( Nicetas David. 2013. P. 62-64). Высказывалось мнение о том, что ужесточение политики Н. было связано с интригами Анастасия Библиотекаря, враждебно настроенного по отношению к Фотию ( Dvornik. 1974. (VI). P. 26-27). На решение Н. вступить в конфронтацию с императором и патриархом могло повлиять и их нежелание вернуть папе Римскому юрисдикцию над Иллириком (см., напр.: Ullmann. 1970. P. 105-106). Участники Собора, созванного в 863 г. в Риме, высказались в пользу Игнатия, признав его законным патриархом К-польским. Фотий, лишенный священного сана, должен был вернуть Патриарший престол Игнатию под угрозой пожизненного отлучения от Церкви. В вину Фотию поставили не только гонения на игнатиан, но и участие в его рукоположении митр. Григория Асвесты, т. к. в Риме еще не было вынесено решение по апелляции Григория и тот не имел права совершать епископские священнодействия. Участники Собора утвердили обвинительный приговор Григорию, вынесенный Игнатием, и велели митрополиту покинуть кафедру. Рукоположения, совершённые Фотием, не были признаны, а смещенных им епископов-игнатиан восстановили в правах. На Соборе было подтверждено иконопочитание (MGH. Conc. T. 4. P. 139-146; ср.: Ep. 87, 91; LP. T. 2. P. 159; Nicetas David. 2013. P. 58-60). Состоялся также суд над легатами: Захария был лишен кафедры и отлучен от Церкви; приговор Радоальду был отложен до его возвращения из Лотарингии. Узнав об этом, Радоальд скрылся, и на епископскую кафедру Порто был назначен Формоз (Ep. |
| К καθ’ κστην дополнять следует несомненно μραν, как и делает библиотекарь Анастасий, переводящий: per dies singulos (у де Боора т. II, 280). Конечно, эти слова нельзя принимать буквально; они значат не «ежедневными», а «частыми», или «многочисленными» силентиями. Силентий или силентион в VIII веке означает народное собрание, в котором император непосредственно говорит с народной толпой; впоследствии, к X веку, дело изменилось, и народную толпу заменили сенаторы 214 . Итак Феофан говорит, что в 753 году император Константин многократно и лично объяснял и защищал перед народом задуманную реформу. Такая прилежная забота об успехе реформы едва ли ограничивалась одной столицей. В той или иной форме эти подготовительные меры должны были проводиться и в провинции, точно так же, как после собора по провинциям отбирались клятвы хранить его определения, и как меры к искоренению монашества применялись одинаково и в столице, и там. В какой форме это было сделано? Очень может быть, что сам Константин ездил в 753 г. по империи и его «многие» силентии суть именно силентии в важнейших городах 215 . Может быть и то, что столичные силентии были заменены в провинции народными собраниями, на которых уполномоченные лица, от имени императора объявляли о его планах и защищали их перед народом в диспутах с православными оппонентами, где таковые находились. Наконец возможно, что было и то, и другое: в одних провинциях император выступал сам, в других чрез уполномоченных; или сначала чрез уполномоченных, а потом лично. Весьма возможно, что его лицо, в случае его отсутствия, заменялось его записанною речью в силентии, илиего δγμα, κ το γιου στματς ατο κπορευμενες на которое постоянно ссылается Косьма, т.е. πργραμμα или инструкцией будущим членам собора; такая инструкция сохранена нам патриархом Никифором, и приводится у нас ниже в приложении о годе иконоборческого собора. Там же приведены и показания патриарха Никифора о мерах перед собором 754 г., косвенно подтверждающее высказанное здесь предположение. Итак, вот смысл, который мы соединяем с показаниями Феосева: «Константин повсюду разослал вестников своей злобы... и (один из них) епископ Косьма, услышав про речи Георгия, составил сходбище (σνοδον)» – и так состоялся наш диспут. А затем вскоре в городе, где правил Косьма, прибыль и сам император; Косьма донес ему о Георгии; он был схвачен и, вероятно доведен до оскорбления величества и казнен, или накрепко заточен, а Феосев бежал (из Севасты или Германикии) в Сирию. Все эти события показанием Феофана приурочиваются к с. 753 году (с конца 752 до начала 754). |
| Императору иконоборцу Эллада и кикладские острова ответили отказом в верноподданничестве, выставив узурпатора Косму. Но византийские войска 18 апреля 727 г. одержали полную победу над претендентом и сожгли греческим огнем его флот. Сам узурпатор и его полководцы были захвачены в плен и обезглавлены. Известие о начале иконоборства в Константинополе, а затем и эдикт императора, дошли и до Италии. Одновременно с низвержением икон думали секуляризировать и церковные имущества. Но папа Григорий энергично воспротивился этому. Эксарху Павлу Лев поручил убить Григория, лишить церкви имущества, и поставить другого папу «eo quod (=за то, что) censum in provincia ponere praepediebat, et cogitaret (=а эксарх думал) suis opibus ecclesias denudare sicut in caeteris actum est locis, – atque alium (=papam) in ejus (=Gregorii II) ordinare locum». Но римляне и лонгобарды поднялись на защиту папы. Итальянцы готовы были отложиться от императора, но папа увещевал их, «ne desisterent ab amore vel fide Romani imperii» (слова Анастасия Библиотекаря). (Известны с именем папы Григория два послания к императору. Если верить этим посланиям) император два раза на действия папы отвечал изложением своей иконоборческой точки зрения: а) иконы – остатки идолопоклонства, б) запрещены второю заповедью и в) не предписаны шестью вселенскими соборами, и так как г) народ чтит в иконах самое вещество и д) мучеников называют богами, то Лев, как «царь и иерей» (οτι βασιλευς και ιερες ειμι), спустя 800 лет после Христа, устранил из церкви иконы подобно тому, как (по его словам) Озия (=Езекия), царь иудейский, удалил спустя 800 лет медного змия из храма. Император угрожал папе поступить с ним; как с Мартином. Папа Григорий ответил императору двумя (727–729 г.) обличительными посланиями, в которых разъяснил истинный (согласный со второю заповедью) смысл иконопочитания, указывал на то, что не все и необходимое предписано вселенскими соборами, что чествование икон глубоко коренится в сознании народа, убеждал императора не вмешиваться в дела церковные, а на угрозы ответил напоминанием, что для папы нетрудно удалиться под власть западных государей, где он будет в совершенной безопасности от византийских прещений. |
| Некоторые из венценосцев оказывали папам и иные услуги, тоже унизительного свойства. Например, при торжественной церемонии вступления Бонифация VIII в латеранский дворец, неаполитанский король вел его коня под уздцы и потом, с короной на голове, прислуживал ему за столом. Притом короля не следует винить за избыток угодливости. Он выполнил только принятые при римском дворе церемонии. Любопытные предписания для подобных случаев даются в Sacrarum caeremoniarum ecclesiae romanae libri III. Здесь сказано, что во время банкета, даваемого папами при восшествии на престол, новому первосвященнику отводится особый стол на возвышении. Если при этом торжестве присутствовал император, он получал место на том же возвышении по правую сторону папы, но для него накрывался другой стол. Пред началом банкета император помогал папе умыть руки. Первое блюдо подавалось папе также императором, который выходил за этим блюдом за двери празднственной залы. Короли садились вместе с кардиналами, но последние занимали высшие места. Затем светские князья должны были служить папе за столом, хотя бы то были братья или сыновья королей. Тщеславие пап могло придавать берейторским услугам императоров и королей особенную важность в том отношении, что они имели публичный характер; притом публичность здесь самая полная, уличная, так как епископы Рима пользовались ими при церемониальных процессиях. Но для папского тщеславия было неприятно то, что церемониальные процессии случаются сравнительно редко, а еще реже приходилось присутствовать при них коронованным особам. Папство же требовало, чтобы весь мир раболепствовал пред епископами Рима во всякое время и при всяком случае. Ни венценосцы, ни простые смертные не должны были забывать ни на минуту, что они рабы, а папа полновластный повелитель. Отсюда развился в средние века обычай, обязательный без изъятия для всех, представляющихся папе, целовать ему ногу. Желание же хотя сколько-нибудь замаскировать унизительность этого обычая привело к мысли украшать папские туфли изображением креста. Католические богословы хотят уверить, что обычай целования ног папы есть обычай весьма древний. Византийские императоры служили будто бы примером в исполнении его. Пред напою Иоанном I пал дескать на землю император Иустин; туже почесть воздал папе Агапиту Иустиниан; император Иустин II облобызал ноги папы Константина. Факты довольно сомнительные, потому что впервые сообщает об них Анастасий библиотекарь, свидетель, по своей тенденциозности, не внушающий особенного доверия. Предполагают, что привилегию на эту почесть папы наследовали от древнеримских императоров, так как многие из них, напр. Нерон, Траян, Диоклетиан и др., подражая восточным деспотам, признавали за собою неотъемлемое право пользоваться этою почестью. Против этой догадки спорить едва ли возможно; потому что папы, величая себя наместниками Христа, действительно предпочитают подражать римским императорам, чем следовать заповеди божественного учителя о смирении. |
| Едва, однако, Эригена успел найти себе спокойное пристанище при дворе короля после различных скитаний в пределах Галлии, когда он, по его выражению, подобно кораблю под влиянием различных течений носим был по волнистому и бурному морю державы франкского монарха 162 , как разразилась над ним буря, виновником которой был отчасти он сам. Высокое уважение, которым он пользовался и как ученый, и как «святой во всех отношениях муж» (vir per omnia sanctus) по своей жизни, по отзыву Анастасия Библиотекаря 163 , послужило, нужно думать, поводом к тому, что он вовлечен был в область церковно-практических интересов, в спор о предопределении, возбужденный Готтшалком. Гинкмар Реймсский и Пардул Лаонский, надеясь получить от ученого Эригены окончательное и вполне авторитетное решение вопроса о предмете спора, после того как учение Готтшалка осуждено уже было на двух соборах (в Майнце 848 и Керси 849), обратились к Эригене с настоятельным требованием – написать в опровержение Готтшалка сочинение. Сам король поддерживал это требование 164 . Философ заранее предвидел недоразумения, какие вызваны будут его мнениями 165 , однако не отказался принять участие в защите «кафолического исповедания» и написал в 851 году сочинение «О предопределении» 166 . То, что он предложил в этом сочинении, поразило, можно сказать, своею неожиданностью представителей франкской ортодоксии. Решение вопроса, которое он дал здесь с отвлеченно-философской точки зрения, пользуясь правилами науки, «называемой обыкновенно у греков философией» 167 , не применяясь к практическим потребностям времени, допустив притом крайние натяжки в истолковании некоторых мест в творениях бл. Августина, для франкских богословов показалось ересью более опасною, чем само учение Готтшалка. От Готтшалка внимание теперь было перенесено на Эригену и предметом опровержений сделалось уже его сочинение. В то же время, пригласившие Эригену к участию в споре Гинкмар и Пардул, которые оказались в очень неловком положении и вовсе не думали соглашаться с его учением, подвергались нападкам со стороны южногалльских богословов. Спор тяргим образом осложнился. Сначала борьба велась чисто литературяии путем, потом вопрос рассматриваем был на соборах. |
| Вообще же, при взгляде на доказательства из Писания, представляемые в защиту Filioque, нельзя не придти к убеждению, что самое это учение образовалось независимо от Писания и лишь потребность обосновать его на Писании вынуждает искать в Писании подтверждающих его свидетельств, а за отсутствием таковых, – прибегать к явно насильственным толкованиям изречений Писания. Кроме представленных примеров, подтверждением этого может служитъ то, что иные из защитников Filioque даже и слова – Иже от Отца исходит приводят в доказательство исхождения Св. Духа и от Сына, объясняя их так: Отец и Сын едино по существу, и все, что имеет Отец, имеет и Сын, а посему если Дух исходит от Отца, то и исходит и от Сына. То же можно видеть и из уверения некоторых, что учение о вечном исхождении Св. Духа и от Сына содержится в словах евангелия: и сие рек (Христос), дуну, глагола им: приимите Дух Свят ( Иоан. 20, 22 ). При подобном толковании Писания, очевидно, можно доказывать какую угодно мысль, напр., и ту, что Дух Св. происходит и от апостолов, ибо и апостолы изводили Духа ( Деян. 8, 18 ). Такой способ толкования Писания богословами римской церкви применяется, впрочем, по отношению не только к Filioque, но при обосновании и всех других отступлений римской церкви от древнецерковного учения. II. Не имеет оснований для себя учение об исхождении Св. Духа от Сына и в св. Предании. Мысль, что Дух Св. исходит и от Сына, явилась только с V века в качестве частного мнения или верования немногих и то у одних западных писателей, догматом же не признавалась на самом западе даже до IX столетия. Максим исповедник († 662 г.) в своем письме к пресвитеру Марину свидетельствует, что латинские богословы его времени, т. е. VII века, учили о Св. Духе согласно с восточными, именно под исхождением Его и от Сына разумели временное посланничество или (προναι) Его в мир, а вечное исхождение относили к одному Отцу. Даже в IX в. Анастасий библиотекарь в этом смысле склонен был объяснять учение западной церкви своего времени о Filioque 489 . |
| 113 Theophanis chronograplia, rec C. de Boor [Lipsiae, 1883], I, 43, nao. зa. 27 Apparamas crimicas дaem здесь в oбщeм: bcf Σερδικ, gnixÀ Σαρδικ, т. е. 4 рукописи и латинский перевод Анастасия библиотекаря за Σαρδικ, 3 рукописи, но лучшие, и в их числе в =codex Vaticanus 154, saeculi xii, – первая по важности в критическом аппарате, – за Σερδικ. 114 Migne, S. G. t 25, xvi. xliii.Apol. c. ar. n. 1 2. 36. 37 – 50; nota 30 «Basil. Σερδν, quo item modo alias; Reg. Σαρδ ν», замечает Монфокон; далее только в пота 51 упоминается чтение «Bas. Σερδν». Чmehuя cod. Reg. b nolae 57. 65. 96. 115 W. Wright, Catalogue of Syriae M-s. in the British Museum [London, 1871], 406 (cod. 532: «of about the viii-th cent.». 116 Ср. стр. 439, пр. 39; стр. 307, пр. 6; cf. Gumschmid U, 443. 450; Larsow, 34–37, и ocoбehho Sievers, 150 – 160 и §§ 2. 18. – И так, о зависимости Созомена от этого памятника отлично знают и Ларсов в 1852 г. и Заверс в 1868 г.; но в 1884 г. cneцuaлucm Ueeh [L. Jeep, Quellenunmersuchungen zu den griechischen Kirchenhistorikern [Leipzig, 1884], 137–154] уже не обнаруживает ни малейшего знания о существовании этого источника, которым пользовался только Созомен, не Сократ. И критика – по крайней мере b Theologische Literaturzeitung 1884, Sp. 632 – не протерла исследователю очки в этом направления Но cp. Herzosg Plimm, R.E. 2, Bd. 14, 403 416. 417. 419. 420. Между тем Созомен пользовался этою историей, когда она еще не былa «hismoria acephala» историей без начала», и нетрудно догадаться, чmo Soz. 2, 21 22, 1 – 3 23, 8 . 31 заимствованы из этого источника. B Soz. 2, 25 (cf. Socr. 1, 28 29, 1–3 . 30–32) мы имеем дело с самостоятельною справкой в Συναγωγ Савина; но только ли Савин здесь источник? Некоторые черты могли быть взяты и из александрийской истории. Cp. Soz. 2. 17, 4 . – Все это в виде материала для освещения вопроса: много ли выигрывает наука от современного борзописательства, которое в какие-нибудь 16 лет успевает ценную работу предшествующих ученых до того плотно завалить новою печатною бумагою, что та исчезает под нее из глаз даже специалистов словно под волнами Леты? Ведь даже высоко почетное упоминание о Зиверсе в 1882 г. y Гyomkuha, xviii. 136. 137. 104, не избавило его честного имени от такого непробудного забвения в 1884 г. |
| Известно, что и александрийские патриархи в течение многих столетий носили и носят титул «судии вселенной» 483 . Однако они не были и не признавались вселенскими судьями. Обращаясь к пониманию титула «вселенский», усвояемого константинопольскому патриарху, мы видим, что с этим титулом соединялись различные представления, но только не мысль о вселенском главенстве константинопольского патриарха. Анастасий Библиотекарь говорит папе: «греки называют своего патриарха вселенским не в том смысле, как полагают многие (разумеются латиняне), считая, что греки приписывают своему патриарху верховную власть над всем миром» 484 . Вальсамон замечает, что хотя константинопольский патриарх и папа и носят титул «вселенского», однако прочие патриархи находятся в одинаковом с ними чине, сане и достоинстве 485 . Затем, правовым сознанием описываемого периода константинопольскому патриарху усвояется ещё право посредствующего суда в других патриарших округах 486 . В Эпанагоге, свидетельство которой приводится и у Властаря, читаем: «престол константинопольский, украшенный дарственным достоинством, признан первым соборными определениями, следуя которым божественные законы повелевают, чтобы бывающие при других кафедрах несогласия переносились на суд и рассмотрение сего престола» 487 . Нил Доксопатр об этом преимуществе константинопольского патриарха говорит, как о деле общеизвестном 488 . Данное преимущество константинопольского патриарха состоит, собственно, в том, что он полномочен рассматривать в других патриарших округах несогласия между митрополитами и епископами или клириками и обиды первыми последних. В помещённой в сборнике Симеона Магистра анонимной схолии к 9 канону халкидонского собора читаем: «экзархом диоцеза называется патриарх каждого округа, под которым находятся митрополиты его епархий; и так, если епископ или клирик какого-либо диоцеза имеет дело со своим митрополитом, да обращаются к патриарху того округа и, ежели не желают, имеет право обратиться к константинопольскому патриарху» 489 . |
| (Соловьёв Алексей Федорович; 8.02.1812, с. Ильинское Шуйского у. Владимирской губ.- 8.03.1876, г. Житомир), архиеп. Волынский и Житомирский. Род. в семье священника. По окончании в 1832 г. Владимирской ДС поступил в МДА, к-рую окончил в 1836 г. со степенью магистра богословия. 23 июня 1835 г. принял монашеский постриг, 20 июня 1836 г. рукоположен в сан иеромонаха, в 1841 г. назначен соборным иеромонахом Троице-Сергиевой лавры . С 20 авг. 1836 г. преподаватель Свящ. Писания в МДА, с 8 окт. 1838 г. библиотекарь. В 1841 г. А. обратился к 3 митрополитам, членам Святейшего Синода, с анонимным доносом на законоучителя, проф. СПбДА прот. Г. П. Павского , к-рого обвинил в том, что его литографированный перевод Библии, выполненный для классных занятий со студентами, отличается «умолчанием имени Иисуса Христа в пророчествах» и потому представляет собой «злоречие древнего змия», после чего Г. Павский был привлечен к ответу. 28 февр. 1842 г. А. был назначен инспектором МДА, преподавателем нравственного богословия, 21 сент. 1842 г.- ректором Харьковской ДС и настоятелем харьковского Куряжского Преображенского мон-ря с возведением 22 окт. того же года в сан архимандрита. 21 сент. 1845 г. переведен на должность ректора Костромской ДС, настоятеля Богоявленско-Анастасиина костромского мон-ря , а 20 янв. 1854 г.- ректора КазДА. В Казани в 1855 г. А. начал издавать ж. «Православный собеседник» . 31 марта 1857 г. А. хиротонисан во епископа Ревельского, викария С.-Петербургской епархии. С 6 февр. 1860 г. епископ Вятский и Слободской. В Вятке стал инициатором издания ЕВ, основал уч-ще для девиц духовного звания, епархиальную б-ку. В Вятскую ДС пожертвовал книги личной б-ки, в т. ч. многотомную «Патрологию» Ж. Миня . 17 июля 1866 г. был назначен на Волынскую и Житомирскую кафедру, 31 марта 1868 г. возведен в сан архиепископа. В Житомире издавал Волынские ЕВ, устроил ремесленное уч-ще в Почаевской лавре и общежитие при семинарии. А. был противником синодальной системы церковного управления, отстаивал неограниченность власти архиерея над подчиненным духовенством, высказывался против обер-прокуратуры, критиковал проект реформы церковного суда , инициатором к-рой был обер-прокурор гр. Д. А. Толстой . Получил выговор Святейшего Синода за критические статьи в Волынских ЕВ по поводу антиканоничности реформ. Знаток канонического права, древних и новых языков, особенно древнеевр., естественных наук и музыки. Изданы его перевод с древнеевр. Книги Иова с подстрочными примечаниями (Вятка, 1861), перевод с греч. Книги Премудрости Иисуса, сына Сирахова (СПб., 1860). Однако значительная часть сочинений А. (напр., «Проект о миссионерском отделении при Казанской ДС») осталась неопубликованной. |
| Но, не отвергая действительности учения Фотия о двух душах, нисколько этим не подвинемся мы к оправданию и уяснению цели, сообщенной Анастасием, будто она заключалась в умысле против Игнатия патриарха, в желании доказать его непросвещенную простоту, и последствий, рассказанных Симеоном Логофетом. Уже одно то, что у последнего нет никакого намека на отношение к Игнатию, служит в наших глазах достаточным ручательством несправедливости Анастасия. Такой упорный неприятель Фотия, как Симеон Логофет , поставивший задачею своего сочинения унизить наместника Игнатиева и выставить его, насколько можно, в темном свете, для чего не стеснялся и вымыслами, конечно не пропустил бы и этого случая, подобно Анастасию Библиотекарю, если бы он был действителен и так распространен, что дошел до ушей латинянина в кратковременное пребывание его в Константинополе. А случай весьма пригодный к тому, чтобы остановиться основательно на изображении нравственных недостатков нелюбимого человека, чего так усильно домогался Симеон Логофет. Этим мы не хотим еще прямо упрекнуть Анастасия в выдумке: легко могло статься, что ему передал так кто-либо из врагов Фотия, с которыми только и мог он сноситься по самой цели своего пребывания в Царьграде. Тем не менее сущность остается та же и прицепление имени Игнатия к философскому взгляду Фотия о душах человеческих все-таки должно отнестись в разряд положительных вымыслов. Фотий стоял и без того во мнении общества слишком высоко над Игнатием со стороны науки и просвещения, чтобы иметь надобность в унижении последнего; соперничество же по званию будет допускать лишь тот, кто привык закрывать глаза свои перед очевидными свидетельствами противувольного возведения Фотия в патриаршество и кто усиливается доказать, на основании единственно задних целей, давно затаенную в нем мысль сменить собою патриарха Игнатия. На долю Анастасия Библиотекаря может быть отнесено составление речи Константина, которая в каждом слове и в общем тоне обнаруживает напыщенность и резкость, вовсе не совместные с духом кроткого просветителя славян 178 . |
|
|
