| Все вышеизложенное в свяэи со сбивчивостью провинциального деления в никейских списках, по нашему разумению, служит весским доказательством в пользу правильности веронского указателя в отношении административного деления Египта и Ливии на пять вышеуказанных провинций. В подобном положении находится и Сирия. Высшая церковная власть во всей этой области принадлежала антиохийскому епископу. Подписи никейских отцов дают об этом ясное представление. Во главе двадцати двух епископов, находившихся на никейском соборе, стоит имя Евстафия автиохийского. Отсюда ясно, что вся эта область являлась церковной провинцией антиохийского епископа 976 . Заключать отсюда, как думают это Кун и Любек к существованию также одной только гражданской провинции, мы не можем, имея в виду канон 6-го Никейского собора, охраняющий обычное право антиохийского епископа в принадлежащей ему области. Вследствие этого для познания истинного положения вещей более надежен веронский перечень. В этом последнем мы на ряду с Syria Coele встречаем еще одну провинцию, именно Augusta Euphratensis, соответствующую древней Коммагене. За диоклетиановское происхождение этой провинции, по мнению Онэзоргэ, ясно говорит самое имя Augusta Euphratensis, усваиваемое исключительно провинциям, созданным этим императором 977 . Этого мало. Существование этой особой провинции подтверждается сообщением Аммиана Марцелина от 353: года post Osdroenam... Commagene nunc Euphratensis 978 . Приведенное место Аммиана Кун приводит в доказательство позднейшего происхождения этой провинции, так как иначе, по его мнению, надо было бы сказать не nunc, а olim 979 . Напротив, Чвалина 980 и Онэзоргэ 981 из тех же слов делают совершенно другой вывод. По их мнению словом nunc Аммиан желал только выразить, что та местность, которая в древности носила наименование Commagene в его время называется Euphratensis, и это тем более, что Гардтгаузен, посвятивший Аммиану специальную монографию 982 доказал заимствование Аммианом сведений из других более древних географических источников, а также указал на своеобразное употребление им слова nunc, что можно видеть из следующего примера: Valens signa Pessinunta tulit, Phrygiae quondam, nunc Galatiae oppidum. |
| Потому ли, что у проживших долгую жизнь больше грехов, потому ли, что они первыми, как более мудрые, поняли силу приговора, и, придя обвинителями чужого преступления, обратились к плачу над собственными грехами? 7. Когда они ушли, остался один Иисус и, подняв голову, говорит женщине: Где те, которые тебя обвиняли? Никто не бросил в тебя камень? И она ответила: Никто. И говорит ей Иисус: И Я тебя не буду осуждать. Иди и смотри, впредь не греши ( Ин. 8. 9–11 ). Он не осуждает, потому что Он – Искупление, исправляет, потому что Он – Жизнь, 1102 омывает, потому что Он – Источник. Когда склоняется Иисус, Он склоняется, чтобы поднять лежащих, и потому говорит Прощение грехов: И Я тебя не буду осуждать. 8. Вот тебе пример для подражания. Вдруг у преступника есть надежда на исправление? Если он не крещен, он может принять прощение, если крещен, он может покаяться и принести тело свое за Христа. Неисчислимы пути ко спасению! 9. И потому предки предпочитали быть более снисходительными к судьям, чтобы от страха перед их мечом ярость преступлений успокаивалась и не возмущалась. Кроме того, отказ в причащении [судьям] походил бы на месть за наказание преступников. Итак, наши предки предпочитали, чтобы выбор наказания совершался по воле человека снисходительного, а не по требованию закона. Будь здоров и люби нас, потому что мы также тебя любим. 51 (Maur. 15). Амвросий Анатолию, Мунерию, Северу, Филиппу, Македонию, Аммиану, Феодосию, Евтропию, Клару, Евсевию и Тимофею, священникам Господа, и всему клиру и народу фессалоникийскому,. возлюбленным желает спасения 1103 1. Я желаю навсегда сохранить в своей душе память об этом святом муже и взираю на все его деяния, словно с дозорной башни. 1104 Я испил горечь слишком быстро достигшей нас вести и с необычайным волнением узнал то, что и сейчас предпочел бы не знать: на небесах уже вкушает покой муж, которого мы всё еще числили на земле. 2. Вы спрашиваете, кто предупредил сообщением о его смерти письмо от вашей святости? Я не помню подателя вести: не охотно мы обычно вспоминаем вестников печати. |
| Аланы в ту пору менее других сарматских народов были затронуты влиянием эллинской культуры. Колоритная характеристика их обычаев и нравов, принадлежащая историку IV столетия Аммиану Марцелину представляет народ, подобный скифам, которых Геродот застал за восемь веков до Марцелина. «Аланы, – писал он, – раздроблены на множество племен. Хотя они кочуют, как номады, на громадном пространстве на далеком друг от друга расстоянии, но с течением времени они объединились под одним именем... Нет у них шалашей, никто из них не пашет; питаются они мясом и молоком, живут в кибитках, покрытых согнутыми в виде свода кусками древесной коры, и перевозят их по бесконечным степям. Дойдя до богатой травой местности, они ставят свои кибитки в круг и кормятся, как звери, а когда пастбище выедено, грузят свой город на кибитки и двигаются дальше. В кибитках сходятся мужчины с женщинами, там же родятся и воспитываются дети... Гоня перед собой упряжных животных, они пасут их вместе со своими стадами, а более всего заботы уделяют коням... Все, кто по возрасту и полу не годятся для войны, держатся около кибиток и заняты домашними работами, а молодежь, с раннего детства сроднившись с верховой ездой, считает позором для мужчин ходить пешком, и все они становятся великолепными воинами... Почти все аланы высокого роста и красивого облика, волосы у них русоватые, взгляд... грозен; они очень подвижны вследствие легкости вооружения.., в разбоях и охотах они доходят до Меотийского моря и Киммерийского Боспора с одной стороны и до Армении и Мидии с другой... Они находят наслаждение в войнах и опасностях. Счастливым у них считается тот, кто умирает в бою, а те, что доживают до старости.., преследуются у них жестокими насмешками, как выродки и трусы. Ничем они так не гордятся, как убийством человека, и в виде славного трофея вешают на своих боевых коней содранную с черепа кожу убитых. Нет у них ни храмов, ни святилищ.., но они втыкают в землю ...обнаженный меч и благоговейно поклоняются ему, как Марсу... О рабстве они не имели понятия: все они благородного происхождения, а начальниками они и теперь выбирают тех, кто в течение долгого времени отличался в битвах» (Аммиан Марцелин. Римская история. М., 2005, с. 541–542). В V веке аланы стали одним из тех народов, которые творят мировую историю. |
| 125 σπερ EQ o( ο;’) στρκ μεταπεσντος – «как будто перевернулся черепок» – поговорка, употребленная уже Платоном (Eunap. Bois. I, 80 и 364), в форме «перевернулось колесо» употребляется о быстрых переворотах судьбы. 126 В этой войне всех славнее битва при Аргенторате (Страсбурге, в 357 г.), в которой погибло от 6 до 8 тысяч германцев: 6 тысяч – по Аммиану Марцелину, 8 тысяч – по Ливанию (Oratio XIII ad Julianum); ибо нет сомнения, что сведение о 60 тысячах, находимое у Зосима, либо преувеличено, либо произошло по описке – EQ o( ε;’; ξ μυριδες вместо EQ o( ε;’; ξ χιλιδεσ, как замечено еще Валезием (Zosim. ed. Sylb. III, 3). О Юлиановом сочинении, в котором заключалось описание этой войны, упоминает и также расхваливает его Ливаний ed. Reisk. or. XIII, ad Julianum (Маи). Заметим, что Эвнапий в описании этой войны и не хочет поверять того, что пишет о себе Юлиан; а в прочем следует Оривасию, которому Ю. отчасти обязан вступлением своим на престол. Итак, исследователю этой эпохи необходимо иметь это в виду. 127 Зосим (III, 6): «Ю. напал на куадов (следовало бы – хамавов), он повелел войску сильно воевать с ними, а из салиев никого не убивать и не препятствовать ни для кого из них переходу в пределы римские, так как они нападали на Римскую державу не как враги, а по необходимости, гонимые куадами». Вследствие чего салии добровольно отдались империи. 128 По сличении этого места с Зосимом (III, 7) и с Амм. Марц. (XVII, 10; XXVII, 1) ученые нашли, что и тут говорится о Хариэттоне, галле, который, собрав шайку разбойников, смирял куадов. Отсюда может быть и упоминание о Керкионе, известном разбойнике в Аттике, подозревает Маи. 129 Об этом Юлиан пишет к афинянам (Epist. ad Athenienses, р. 280): «Я покорил хамавов, захватив у них много крупного скота и женщин с детьми; нападением моим я навел на них такой ужас, что они тотчас же дали мне заложников и безопасный пропуск доставляемому хлебу». Вкратце у Зосима (III, 7) с той разницей, что он хамавов ошибкой называет куадами (Eun. Vit. Bois. I, 457), и у Петра Патриция (см. нашего перевода отрывок 17), которого текст Буассонад исправляет по этому месту Эвнапия (Eun. Vit. Bois. I, 459). Юлиан еще и прежде доставил в прирейнские земли хлеб из Британии на восьмистах судах, вследствие чего жители этих земель не только имели содержание, но и зерна для посева (Zosim. III, 5); облегчена же была доставка хлеба из Британии окончательно покорением хамавов, как заметил Валезий (там же, ed. Sylburgii). |
| Tillemont (Op. cit. V, 2, p. 444); Sievers (Op. cit. s. 292); Guldenpenning und Ifland (Op. cit. s. 52); Athanasiades “Die Begründung des orthodoxen Staates durch Kaiser Theodosius den Grossen”, s. 4, Leipzig 1897. Определение года рождения стоит в тесной связи с вопросом о летах, в которых умер Феодосий Великий. Количество этих лет в источниках предлагается очень различное. Свод их может дать такую VIII, V, Chronogr. p. 63./Аврелий Виктор (Epitome 48) –50 de Mischel le Syr. VII, 8/60 л. Chronicon Paschal (Migne s. gr. t. 92) – 65 Hist. Compend. p. собою понятно, если признать, что Феодосий умер 60-ти лет, то год его рождения будет 336-й, а если 65-ти л., то – 331 г. и т. п. Только по хронологии Виктора (Epitome c. 48) год рождения необходимо относить к 346 г. Эта дата более вероятная, и в пользу ее можно представить такие соображения: 1) Сам Виктор определяет, что Феодосий вступил на престол 33 л.; 2) Признание даты 336 г. или 331 г.: а) противоречит Аммиану Марц., который называет Феодосия в 374 г. юношей с первым пухом (prima etiam languine juvenis. Op. cit. XXIX, 6), чего, несомненно, нельзя сказать о человеке в 38 или 43 года, тогда как в 28 л. Аммиан легко его мог так назвать, как начинающего полководца, по праву старого солдата; в) Ruff. (H. E. II, 14, Basileae, 1562) называет Феодосия в 379 г. virum annis maturum. Пакат (Panneg. с. III) характеризует возраст Феодосия при избрании словами: cui aetas integra contigisset; VIII: maturus aevi (XII Pan. lat.), причем началом зрелости он именно считает 379 г., а предыдущее время ему представляется только подготовкой к делам зрелого возраста. Эти ссылки на зрелость Феодосия В. необыкновенно любопытны: они невольно наводят на мысль, что возраст императора не был настолько сложившимся, чтобы о нем можно было бы не говорить, как, напр., возраст 43–48 л. Едва ли будет ошибочно сказать, что замечание о зрелости императора при его избрании есть как бы апология правоспособности Феодосия в его летах управлять государством. Отчасти на это намекает Фемистий, который счел почему-то (думается, постольку поскольку самый возраст Феодосия мог возбуждать сомнения) необходимым обратить внимание на возраст Феодосия. Γρατιανς τν ρετν ρων οχ πειδετο λικαν, οδ τι νετερος πρεσβτερον ναδ σει λελγισται (Orat. XIV, 183 a ed. Dindorfio); 3) Наконец, принять 60 или 65 л. значит допустить историческую несообразность, так как тогда придется, говорит Гульденпеннинг (Op. cit. s. 52), предположить, что Феодосий женился 53-х или 58 л., а отец его умер 70 л. |
| На основании этого примера, как это заметил Онэзоргэ, образование провинции Галатии по Аммиану, с точки зрения Куна, можно было бы также относить ко второй половине IV века, тогда как она образована в 25 году до Р. X. 983 . Указание веронского перечня приобретает тем большее значение, что самая терминология Никейских списков в отношении Syria-Coele не одинакова. В разных списках она называется: provinciae Syriae Coeles 984 , Syriae Coeles 985 , Syriae 986 , Coele-Syriae 987 . Наконец существовали и существуют списки, которые или прямо указывают на сложный состав церковной провинции антиохийского епископа, напр., армянский 988 , или даже стараются своеобразно разделить эту церковную провинцию на две провинции, напр., коптский список 989 , являющийся по отсутствию анахронизмов одним из вернейших списков подписей отцов никейского собора. Все это в связи с осторожным выражением в шестом никейском каноне: «в Антиохии» (κατ ντιχειαν) или по некоторым древним спискам канонов «в антиохийской провинции» 990 или даже «totam Caelem» 991 заставляет вас предполагать правильность веронского указателя, признающего со времен Диоклетиана разделение прежней области Келе-Сирии на две провинции Syria-Coele и Augusta-Euphratensis. Деление это, мало опирающееся на этнографические и лингвистические особенности населения, объясняется политическими обстоятельствами. Дело в том, что сирийский наместник, имевший под своим начальством четыре легиона и сосредоточивавший в своих руках гражданское управление такой обширной провинцией, как Сирия, при мятежном настроении сирийских войск и жителей Антиохии, представлял серьезную опасность для государства. С того времени, как сирийская армия возвела на императорский, трон Веспасиана, не проходило ни одного затруднения в престолонаследии, чтобы сирийский наместник не выступил претендентом на императорский престол: Веспасиан выступил против Вителия, Кассий против Марка, Нигер против Севера 992 . В виду этого римское правительство, начиная со II века, старается ограничить власть сирийского правителя. |
| Ранним утром шум праздника, крики народа ворвались сквозь плотно запертые ставни в полутемную спальню Анатолия. Он решил целый день просидеть дома. Ликование черни было ему противно. Старался опять уснуть, но не мог. Странное любопытство овладело им. Он быстро оделся, ничего не сказал Аммиану и вышел на улицу. Был свежий, но не холодный, солнечный осенний день. Большие круглые облака на темно-голубом небе сливались с белым мрамором бесконечных антиохийских колоннад и портиков. На углах, рынках и форумах шумели фонтаны. В солнечно-пыльной дали улиц видно было, как широкие струи городских водопроводов скрещиваются подвижными хрустальными нитями. Голуби, воркуя, клевали рассыпанный ячмень. Пахло цветами, ладаном из открытых настежь церквей, мокрой пылью. Смуглые девушки, пересмеиваясь, окропляли из прозрачных водоемов корзины бледных октябрьских роз и потом, с радостным пением псалмов обвивали гирляндами столбы христианских базилик. Толпа с немолчным гулом и говором наполняла улицы; медленным рядом двигались по великолепной антиохийской мостовой – гордости городского совета декурионов – колесницы и носилки. Слышались восторженные крики: – Да здравствует Иовиан август, блаженный, великий! Иные прибавляли: «победитель», но неуверенно, потому что слово «победитель» слишком отзывалось насмешкой. Тот самый уличный мальчик, который некогда марал углем на стенах карикатуры Юлиана, хлопал в ладоши свистел, подпрыгивал, валялся в пыли, как воробей и выкрикивал пронзительно: – Погиб, погиб сей дикий вепрь, опустошитель вертограда Божьего! Он повторял эти слова за старшими. Сгорбленная старуха в отрепьях, ютившаяся в грязном предместьи, в сырой щели, как мокрица, тоже выползла на солнце, радуясь празднику. Она махала и вопила дребезжащим голосом: – Погиб Юлиан, погиб злодей! Веселие праздника отражалось и в широко открытых удивленных глазах грудного ребенка, которого держала на руках смуглая исхудалая поденщица с фабрики пурпура; мать дала ему медовый пирожок; видя пестрые одежды на солнце, он махал с восторгом ручками и вдруг, быстро отвертывая свое пухлое грязное личико, обмазанное медом, плутовато посмеивался, как будто все отлично понимал, только не хотел сказать. А мать думала с гордостью, что умный мальчик разделяет веселие праведных о смерти Отверженного. |
| Бывали, конечно, в IV-м веке в государственной администрации весьма честные люди, как Претекстат и Симмах, но достаточно прочитать историю Аммиана, чтобы не сомневаться, что исключения были не очень-то общи и строги. Припомним, что даже такой человек, как знаменитый Проб, столь часто хвалимый христианами и имевший такую громкую репутацию, – и тот не был свободен от упрека, если верить тому же Аммиану, писателю вообще умеренному и правдивому. Можно поэтому утверждать, что жалобы и порицания св. Златоуста были в большинстве случаев справедливы. Но значит ли это, с другой стороны, что они никогда не превысили меры. Утверждать последнее было бы почти так же неблагоразумно, как и отказывать им без всякого исключения во всякой истинности и законности. И мы находим неоспоримое доказательство этого в мнении, которое он столь часто высказывал по поводу лихвы. Он осуждает ее безусловно, и говоря о лихве, как и большинство св. отцов, разумеет не чрезмерный процент, но процент сам по себе, каков бы он ни был. В-частности св. Иоанн имеет в виду и осуждает процент сотой доли,– «единицы со ста» в месяц или «двенадцати со ста»: действительно, процент весьма значительный в наших глазах, но в древности довольно обычный. Некоторые из идей св. Иоанна о богатстве и бедности, по-видимому, отчасти сходны с положениями древней философии, и выражение, которое он дает им, довольно близко напоминает некоторые изречения, дорогие для языческих поэтов и риторов. Сюда нужно отнести столь часто повторяемые общие места, что богатство и бедность сами по себе ни добро, ни зло, но относятся к числу средних и безразличных вещей; что, далее, самое богатство, чаще всего, положение менее верное и счастливое, чем бедность. И св. Иоанн любит описывать перемены и неверность богатства, равно как и мучения скупости. Наоборот, многократно он с глубочайшим сочувствием изображает сладость бедности. Нами уже отмечена нарисованная им идиллическая картина нравов сирийских землепашцев. Позднее еще блистательнее разрабатывал он ту же тему. |
| Кирилла Александрийского, то 2-е сопоставимо с идеями Феодора Мопсуестийского и несторианских богословов. Итак, если у Филоксена Маббугского можно обнаружить почти несторианское отрицание преложения, то у признающего преложение Севира Антиохийского присутствует - наряду с вполне правосл. парафразами из свт. Кирилла - др. важнейшая особенность несторианского богословия Е., основанная на противопоставлении человеческой природы Христа до и после Его воскресения. Этот несторианский элемент в богословии Севира, возможно, объясняется его полемикой с Юлианом , монофизитским еп. Галикарнасским († ок. 518), учившим о нетленности Тела Христа до Его воскресения и поэтому не просто о добровольности, но и о сверхъестественности Его страданий. И поскольку Севир не соглашался с этим учением, Юлиан распространял слухи, будто Севир считает, что «Божественное Тело, освящаемое на святых алтарях, и Чаша благословения суть пища и питье тления» (сир. текст: CSCO. Vol. 295. P. 6; лат. пер.: CSCO. Vol. 296. P. 5),- такой вывод Юлиан делал из позиции Севира. И хотя в ответ Севир анафематствовал тех, кто называл «Тело и Кровь Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа, освящаемые и совершаемые на алтарях церквей смертью Его и воскресением, тленными, страстными и смертными» (CSCO. Vol. 295. P. 11; CSCO. Vol. 296. P. 9), в его более подробном объяснении, почему евхаристическое Тело нетленно и в чем состоят плоды Причащения, вновь возникали черты несторианского учения (см.: CSCO. Vol. 301. P. 266; лат. пер.: CSCO. Vol. 302. P. 233). Севир также затрагивал др. стороны учения о Е. В письме к Аммиану и Эпагафу он, называя Е. Жертвой, писал: «Не человек приносит Жертву, но Христос совершает через слова, произносимые приносящим, и прелагает хлеб в Плоть и чашу в Кровь силой, действием и благодатью Святого Духа» (сир. текст: The Sixth Book of the Select Letters of Severus, Patriarch of Antioch/Ed. E. W. Brooks. L., 1902. Vol. 1. P. 265; англ. пер.: Ibid. 1904. Vol. 2. P. 234-235). В этой фразе привлекают внимание не только слова о том, что Жертву Е. |
| Но нам достаточно прочитать ту эпитафию, в несколько напыщенных, но трогательных стихах, какую она велела вырезать на гробнице своего мужа, чтобы почувствовать скорбь искренней любви. Самые слова Ливания, – (этого не замечают, но это следует сказать), – столько же почетны для того, кто их высказал, сколько и для той, в честь которой они сказаны. Св. Златоуст, по-видимому, видел здесь главным образом удивление язычника, для которого подобные добродетели казались сверхчеловеческими, но нам хочется видеть здесь нечто иное: кажется, что здесь слышится голос честного человека, в лучшем смысле этого слова (в каком оно может быть приложено к Ливанию), – голос честного человека, который, подобно его соотечественнику, Аммиану Маркеллину, умеет удивляться хорошему даже у своих противников и дает своему молодому ученику вежливый урок, не вполне им понятый: пример широты ума и чудного нравственного беспристрастия. Мы видели, что, если св. Златоуст боялся небрежности, вносимой отцами в исполнение своих обязанностей, то не менее опасался и их жестокости, опасался тех злоупотреблений своею властью, к которым, не смотря на прогрессивное смягчение нравов, по-видимому, призывали их закон и обычай. Относительно вдов он хорошо знает, что не следует бояться ничего, кроме поблажек и слабости. Он пытается предостеречь их от себя самих и утвердить в необходимой строгости нежное материнское сердце, всегда готовое смягчиться. Он напоминает им слова Екклесиаста: «сокрушайте детям выю, пока они юны», и показывает, что Бог беспрекословно утвердил их власть на Своих словах: «кто противится своему отцу и матери, да будет поражен смертью » ( Исх. 21:17 ). И если они образуют добродетельных и боящихся Господа детей, он обещает им в награду славу, равную даже славе Несравнимой из Дев. Похоронные обряды «Не скорбите об усопших», сказал св. Апостол. Но эти, часто повторяемые учителями Церкви последующих времен, слова Апостола не были строго исполняемы. Как свадебные обряды давали место соблазнительным увеселениям, так и похороны сопровождались церемониями, которых Церковь не могла одобрить. |
|
|
