| В Отделе религиозного образования и катехизации обсудили вопросы поддержки образовательных программ 17 февраля 2011 г. 15:25 16 февраля 2011 года в Отделе религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви состоялся круглый стол «Поддержка образовательных программ: благотворительность, инвестиции, сотрудничество». Организаторами форума выступили Отдел религиозного образования и некоммерческое партнерство грантодающих организаций «Форум доноров». Мероприятие провели первый заместитель председателя Отдела протоиерей Александр Абрамов и председатель Совета НП «Форум доноров», генеральный директор Фонда содействия кадетским корпусам имени Алексея Йордана Ольга Барковец, которая познакомила собравшихся с опытом взаимодействия некоммерческого сектора с Русской Православной Церковью и основными направлениями поддержки образования со стороны светских и религиозных организаций. Руководитель Фонда просвещения «Мета», давнего и одного из ключевых партнеров Отдела религиозного образования, Валентина Сигаёва познакомила участников с двумя моделями работы с финансовыми донорами, которые выработаны Фондом в процессе реализации ряда социально значимых проектов. В. Сигаёва особо отметила необходимость создания целевых капиталов для развития образовательной деятельности различных учреждений. Тамара Румянцева, генеральный директор Благотворительного фонда Олега Дерипаски «Вольное дело», заявила о необходимости создания рабочих групп по отдельным темам и направлениям сотрудничества между религиозными и светскими организациями. Директор департамента инвестиций ЗАО «Газпромбанк-Управление активами» Людмила Пантелеева подробно рассказала об особенностях, механизмах действия и преимуществах такого инструмента решения важных социальных задач, каким является создание эндаумент-фондов. Л. Пантелеева также обратила внимание слушателей на сравнительно малые масштабы применения и небольшую численность эндаументов в России (около 50) и призвала партнеров развивать эту перспективную область. |
| Многочисленные перенесения (translatio) реликвий в другие регионы способствовали формированию более плотной сети «святых мест», сочетая таким образом благочестие с жизненными – политическими, экономическими, религиозно-политическими – задачами. В рамках темы «Благочестивые странствия» предполагается рассмотреть не только привычные историко-антропологические аспекты религиозного поведения, но и вопросы, в большей мере относящиеся к социальной истории: мобильность населения, инфраструктура на маршрутах паломничеств, мотивы перенесения (translatio) реликвий и связанные с этим ритуалы, социальные сети на пути следования реликвий и формы церемониальной коммуникации. Программа конференции 31 мая. 10.00 – 15.45. ауд. 1406. Утреннее пленарное заседание: Благочестивое странствие в поисках истины . Модератор А.Д. Пантелеев. Алексей Дмитриевич Пантелеев (СПбГУ). Язычники, иудеи и христиане и их путешествия к источнику знания, чудес и святости (I - нач. IV в.). Михаил Александрович Ведешкин (ИВИ РАН). «Путем Платона» - паломничества последних язычников Римской империи. Ольга Сергеевна Силина (РГГУ). Духовные трансформации странников во францисканских exempla XIII в. Дневное пленарное заседание: Организация и другие реалии паломнических путешествий. Модератор Ю.Е. Арнаутова Анна Александровна Анисимова (ИВИ РАН). Роль паломничества в жизни монастырских городов. Юлия Петровна Крылова (ИВИ РАН). Путешествие в Святую землю: прошлое, настоящее и будущее Номпара де Комона (1419-1420). Антон Геннадьевич Евстратов (Российско-Армянский университет, г. Ереван). Быт шиитских паломников в Наджаф и Кербелу в XIX в. Григорий Владимирович Бакус (независимый исследователь, г. Тверь). «С вестью о чудесах женской святости…»: путешествие Генриха Инститориса из Рима в Ольмюц на диспут с еретиками. Георгий Павлович Мельников (ИСл РАН). Из Праги в Святую Землю: Путешествие рыцаря Криштофа Гаранта. 16.00. ауд. 1418. Круглый стол: Феномен паломничества в контексте мультидисциплинарных исследований. Модератор М.Ю. Парамонова. |
| 4. Юрий Яковлев. «Салют» Отец и сын дожидаются праздничного салюта в честь Великой Победы. Мальчик расспрашивает о погибшем на войне дедушке. Он никак не может осознать, что значит война и что значит смерть. Для него дедушка не вернулся, «чтобы бить из пушек, когда салют». И в этом бесхитростном, детском восприятии жизни — глубокая истина. Наши погибшие остаются в строю до тех пор, пока мы помнимо них. 5. Любовь Воронкова. «Ласточки» Девочка вместе с мамой выходит в прекрасный, благоухающий сад. Она видит цветущие мальвы и стайку черных ласточек, весело летящих к березе. «Вот бы наш папка поглядел, если бы жив был, — он бы обрадовался!» — говорит она. Матери тяжело говорить с девочкой на эту тему, рана еще слишком свежа. Но ведь радость ребенка, тишина сада, полнота дней — это именно то, ради чего их отец и отдал свою жизнь. Об этом рассказ. 6. Леонид Пантелеев. «Маринка» Судьба ребенка во время войны и разрухи — одна из важнейших тем творчества Леонида Пантелеева. Об этом написаны его повести «Ленька Пантелеев» и «Республика ШКИД». Небольшой рассказ «Маринка» — о жизни детей блокадного Ленинграда. Мы видим резвую, упрямую, веселую девочку в начале блокады — и через год, когда от нее остается лишь бледная тень. Но что интересно, чем сложнее становится ее жизнь, тем слабее становится ее страх. 7. Яков Тайц. «Приказ» Кажется, невозможно писать о войне жизнерадостно, однако Якову Тайцу это удается. Пятилетняя Света остается дома одна. Ее мама уходит копать картошку и приказывает девочке никому не открывать дверь. Света хорошо знает, что такое «приказ», потому что папа писал об этом с фронта: «Мама для тебя вроде как командир». Помня об этом, девочка никого не впускает в дом... Даже собственного папу, который получил короткий отпуск с фронта, потому что приказ есть приказ. 8. Геннадий Черкашин. «Кукла» В счастливое довоенное время один ленинградский профессор привез внучке куклу, очень красивую. Девочка привязалась к игрушке всем сердцем. А потом началась война и страшная блокада Ленинграда. Из всей большой профессорской семьи выжили только девочка и ее мама. |
| Сегодня «талантом» называют выдающиеся способности человека. Но изначально это слово означало самую крупную весовую и денежно-счетную единицу в Древней Греции, Вавилоне, Персии и других областях Малой Азии. При Александре Македонском один талант составлял почти двадцать шесть килограммов серебра. Известное выражение возникло благодаря евангельской притче о том, как богатый господин, уезжая в чужую страну, поручил рабам свое состояние, при этом дав первому рабу пять талантов, второму – два, а третьему – один. Первые два раба пустили полученные таланты в дело и принесли хозяину хорошую прибыль, а последний пошел и закопал свой талант в землю. По возвращении господин похвалил первых двух рабов и сказал каждому: «В малом ты был верен, над многими тебя поставлю». А третьему рабу, который вернул господину свой талант, попенял на нерадивость: «Лукавый раб и ленивый… Надлежало тебе отдать серебро мое торгующим, и я, придя, получил бы мое с прибылью» (см. Мф.25:14-27 ). Мы привыкли воспринимать свои творческие способности как драгоценное украшение, которым можно обратить на себя внимание окружающих или отложить в сторону; как ценность, за которую никто не потребует отчета. Но из евангельской притчи становится ясно, что вместе с талантом Господь дает и задание: если ты можешь сделать что-то по-настоящему хорошо – значит, ты должен это сделать. В числе произведений Леонида Пантелеева, советского писателя и знаменитого выпускника «республики ШКИД», есть коротенький рассказ под названием «Честное слово». Это история о семилетнем мальчике, которого приняли играть в войну, поставили часовым у будки, изображавшей оружейный склад, и ушли, взяв с него честное слово никуда не отлучаться. Вечером игра окончилась, ребята разошлись по домам, совершенно забыв про маленького «солдата». Мальчик плакал от страха и обиды, но, связанный обещанием, пост покинуть не мог. Часто случается так, что человек, рекрутированный в число воинов Христовых пламенной проповедью какого-нибудь миссионера, оказывается в положении героя из рассказа Пантелеева. И не только новообращенный юноша мучительно и безуспешно пытается найти свое место в Церкви – зачастую монах, связанный обетами, мобилизованный под выполнение религиозной сверхзадачи, остается не у дел в своем монастыре. Церковные правила достаточно ясно обозначают то, чего нельзя делать ни при каких обстоятельствах. Но смысл и цель положительной деятельности отдельной личности порой остаются туманными. |
| 842 Sordi M. The Christians and Roman Empire. London; Sydney, 1983. P. 81; подробнее об этом эдикте и проблемах, связанных с ним, см.: Barnes T. D. Legislation against the Christians//Journal of Roman Studies. Vol.58. 1968. P. 40–41; Frend W. H. C. A Severan Persecution? Evidence of the Historia Augusta//Forma futuri: studi in onore del cardinale Michele Pellegrino. Torino, 1975. P. 471–480. 843 Davies J. G. Was the Devotion of Septimius Severus to Serapis the cause of the persecution 202–3?//Journal of Theological Studies. Vol. 5. 1954. P. 73–76; BakkerH. Potamiaena. P. 339–340. 844 Barnes T. D. Pre-Decian Acta Martyrum. P. 526–527; Kerestzer P. The emperor Septimius Sever: a precursor of Decius//Historia. Vol. 19. 1970. P. 570; Frend W. H. C. Open questions concerning the Christians and the Roman Empire in the age of Severi//Journal of Theological Studies. Vol. 25.1974. P. 337. 845 Barnes T. D. Pre-Decian Acta Martyrum. P. 526; Reinmuth O. W. A Working List of the Prefects of Egypt. P. 109. 846 Barnes T. D. Pre-Decian Acta Martyrum. P. 527; Grant R. M. Early Alexandrian Christianity//Church History. Vol. 40.1971. P. 135. 847 Той же цели служит сообщение о юношеском стремлении Оригена пострадать, чему смогла помешать мать, спрятавшая его одежду (VI, 2, 3–4). Впрочем, достоверность этого рассказа ставится под сомнение (Bienert W. Dionysios von Alexandrien. Zur Frage des Origenismus im Dritten Jahrhundert. Berlin; New York, 1978. S. 88). 852 Казнь кипящей смолой упоминается в более поздних текстах (мученичества Бонифация, Параскевы, Еликониды и др.), но их достоверность находится под вопросом. 853 Евсевий не упоминает о том, что Потамиена была рабыней. Возможно, это объясняется тем, что он вообще не акцентировал на этом свое внимание: так, в рассказе о лионских мучениках мы узнаем, что Бландина была рабыней, только из случайных слов о беспокойстве за нее ее госпожи (НЕ, V, 1, 18). 856 Махлаюк А. В. Солдаты Римской империи. Традиции военной службы и воинская ментальность. СПб., 2006. С. 115–141; Пантелеев А. Д. Христиане и римская армия в первой половине III в.//Мнемон. Исследования и публикации по истории античного мира. Вып. 11.2012. С. 330–331. |
| 422 Обычно на этом этапе следствия христиан пытали для того, чтобы добиться отступничества, но в Лионе отступники продолжали содержаться под стражей. Возможно, эти истязания связаны с желанием добиться показаний об уголовных преступлениях среди христиан (см. ниже, 20) или о тех, кто еще не был схвачен. 423 О Санкте см.: Frend W. Н. С. Martyrdom and Persecution... P. 2, 4, 6; Thomas G. La condition sociale de l ’Église de Lyon en 177. P. 102. 424 О Матуре см.: Frend W. H. C. Martyrdom and Persecution... P. 7; Thomas G. La condition sociale de l ’Église de Lyon en 177. P. 100. 425 Об Аттале см.: Frend W. H. C. Martyrdom and Persecution... P. 7, 12, 15; Thomas G. La condition sociale de l ’Église de Lyon en 177. P. 98–99. 427 О Бландине см.: Guillaumin M.-J. “Une jeune fille qui s’appelait Blandine”. Aux origines d’une tradition hagiographique//Epektasis. Melanges J. Danielou/Ed. J. Fontaine, C. Kannengiesser. Paris, 1972. P. 93–98; Thomas G. La condition sociale de l ’Église de Lyon en 177. P. 99–100; Frend W. H. C. Blandina and Perpetua: Two Early Christian Heroines//Les martyrs de Lyon. P. 167–177; Hall S. G. Women among the Early Martyrs//Martys and Martyrologies/Ed. D. Wood. London, 1993. P. 14–15. 429 Ее имя осталось неизвестным, что, в общем, нехарактерно для античной литературы. Здесь мы сталкиваемся с началом формирования новой, христианской парадигмы, где любовь к Богу и заслуги перед Ним могут поставить рабов выше своих хозяев (Пантелеев А. Д. Рабы в раннехристианских мученичествах//Вестник СПбГУ. Серия 2: История. 2012. Вып. 1. С. 58–68). 430 См. примеч. (236) к «Мученичеству Карпа». Мотив состязания – агона и соответствующая терминология встречается в этом послании особенно часто. 431 См. примеч. (420) к этому тексту. Санкта, как и Бландину, подвергали истязаниям для того, чтобы выбить из него признания в преступлениях, которые приписывала им толпа (14). 432 Многие мученики, в отличие от Санкта, не знали латыни. См.: Bardy G. Les question des langues dans l’Église ancienne. Vol. I. Paris, 1948. P. 74; Griffe E. La Gaule chrétienne à l’epoque romaine 1. P. 14. |
| 699 T. Хефферман отмечает, что здесь можно увидеть влияние размышления о природе имен из платоновского «Кратила»; Перпетуя, как образованная женщина, вполне могла читать Платона (Hefferman Т. Н. The Passion of Perpetua and Felicity. P. 156). Так или иначе, христиане с самого начала гордились своим именем и стремились пострадать за него. 701 Первое указание в тексте на явление Духа и пророческий дар Перпетуи; это не обязательно Святой Дух. Он говорит, что не следует молиться о спасении жизни, но только о том, чтобы не отступиться. По замечанию Тертуллиана , гонения исходят от Бога, и мы не должны пытаться спастись, противясь Его воле (De fuga, 4, 11). Судя по всему, у Перпетуи уже были видения и до этого момента (4,1). 702 Восстановить точную хронологию событий не представляется возможным; Хефферман предполагает, что речь может идти о паре недель (Hefferman Т. Н. The Passion of Perpetua and Felicity. P. 160). Эти «несколько дней» – обычный способ указания времени в «Страстях»: для Перпетуи время «этого мира» не имеет никакого значения, так как все ее мысли устремлены к мученическому венцу. 703 Что это была за тюрьма, мы не знаем. А. Бастиансен видит в ней тюрьму карфагенского проконсула, расположенную на холме Бирса к юго-востоку от города (Bastiaensen A. A. R. Commento alla “Passio Perpetuae et Felicitatis”. P. 417), Ж. Амат – муниципальную карфагенскую тюрьму (Am at J. Songes et visions: L’au-delà dans la littérature latine tardive. Paris, 1985. P. 197), T. Хефферман, признавая невозможность исчерпывающего ответа на этот вопрос, отмечает возможное сходство с камерами внутри карфагенского амфитеатра (Hefferman Т. Н. The Passion of Perpetua and Felicity. P. 160–161). В любом случае условия содержания там были крайне тяжелыми (см.: Пантелеев А. Д. Мученик и стража в раннехристианской агиографии//Вестник СПбГУ. Серия 2: история. 2013. Вып. 3. С. 53–63). Позже мучеников переведут в военную тюрьму (7, 9). 705 Солдаты часто охраняли тюрьмы; вымогательство и коррумпированность воинов, как и других тюремщиков в Римской империи, – общее место; ср., напр.: Lib. Orat., 45, 10. Об использовании concussura Тертуллианом для обозначения злоупотреблений властью и шантажа см.: d’Ales A. Tertullianea//Recherches de Science Religieuse. Vol. 27.1937. P. 97–99. |
| 930 Ср.: Mart. Pot. et Bas., 2; Mart. Agap., 5, 8 – 6, 1. Скорее всего, это было актом унижения перед казнью. Подробнее см.: Augar F. Die Frau im römischen Christenprozessen. Ein Beitrag zur Verfolgungsgeschichte der christlichen Kirche im römischen Staat. Leiden, 1905. 931 Подробнее об этой формуле см.: Perendy L. “Deum qui fecit caelum et terram”: Identifying the God of Christians in the Acts of Martyrs//Martyrdom and Persecution in Late Ancient Christianity: Festschrift Boudewijn Dehandschutter/Ed. J. Leemans. Leuven, 2010. P. 221–239. 933 Случаи, когда жертва императору или клятва его гением появляются в качестве альтернативных вариантов после отказа мученика принести жертву богам, встречаются и в других текстах (Mart. Pol., 8–10; Mart. Apoll., 7; Acta Seil., 5 et al.); подробнее см.: Пантелеев A. Д. Гонения на христиан и императорский культ по данным агиографической традиции//Проблемы истории, филологии, культуры. 2015. 3. С. 91–104. 934 Нотарий – судебный секретарь. Это слово появляется только в IV в. (Lampe G. W. Н. A Patristic Greek Lexicon. Oxford, 1969. P. 922); обычно для обозначения секретаря использовался термин πομνηματογρφος (Bisbee G. A. Pre-Decian Acts of Martyrs and Commentarii. Harvard, 1988. P. 46). 935 Использование язычником Полемоном христианских технических терминов может объясняться тем, что допрос был записан Пионием по памяти а не списан с римского протокола. 938 Гипотеза о том, что Сабина жила с Пионием как дева в духовном браке с аскетом (virgo subintroducta), опровергается Й. Шели (Scheele J. Zur Rolle der Unfreien in den Römischen Christenverfolgungen. Tübingen, 1970. S. 69–70). 939 Фасции – символ власти над жизнью и смертью. Этой властью обладали высшие магистраты, один из которых – проконсул Азии. 940 Один из «мы-фрагментов», относящихся к записям самого Пиония (подробнее см. статью к этому тексту). 942 До конца этой главы следует непростой для понимания пассаж. Основные значения παιδεα – воспитание, обучение, образованность, культура. Э. Хилхорст предлагает переводить здесь это слово как «твердость» или «строгость жизни» (Hilhorst A. Commento al «Martyrium Pionii». P. 463). В библейских и патристических текстах παιδεα может приобретать значение «наказание», как переводит Г. Музурилло (The Acts of the Christian Martyrs/Ed. H. Musurillo. P. 149), но это значение всегда имеет оттенок исправления – наказания, посланного Богом для вразумления человека; так что вряд ли это могло быть мнением языческих зрителей. |
| Имевшие склонность к изобразительным искусствам принялись рисовать, а остальные, вынув из парт книжки, углубились в чтение. Книги читали самые разнохарактерные. Янкель мысленно перенесся в Нью-Йорк и там на Бруклинском мосту вместе с «гениальным сыщиком Нат Пинкертоном» сбрасывал в воду Гудзонова пролива двенадцатого по счету преступника… Японец переходил от аграрной революции к перманентной и, не соглашаясь с Каутским, по привычке даже в уме пошмыгивал носом… Пантелеев сочувственно вздыхал, ощущая острую жалость к коварно обманутой любовником бедной Лизе, а Джапаридзе дрался в горячей схватке на стороне отважных мушкетеров, целиком погрузившись в пухлый том романа Дюма… Класс разъехался в разные части света: кто к индейцам в прерии, кто на Северный полюс. Звонка не услышал никто, и к настоящей жизни из мира грез призвал лишь возглас Крокодила: — А где же карандаши? Никто не ответил. — Где же карандаши? — повторил педагог. Опять никто не ответил. Воспитанники разбрелись по классу и не обращали внимания на воспитателя. — Отдайте же карандаши! — уже с ноткой отчаяния в голосе прокричал Крокодил. — Пошел ты, — пробасил Купец, — не зевай, когда не надо. Ребята рассмеялись. — Не зевай, Крокодил Крокодилович, — сказал Сашка Пыльников и хлопнул воспитателя по плечу. — Ах, так! — закричал Крокодил. — Так я вам замечание запишу в «Летопись». Мне Виктор Николаевич сказал: будут шалить — записывайте. — Ни хрена, — возразил Ленька Пантелеев. — Всех не перепишете. — Нет, перепишу, — ответил уже дрожавший от негодования Крокодил. — Я вам коллективное замечание напишу… Колл-лективное замечание! — повторил он и, осененный этой мыслью, сорвался с места и, схватив усеченный конус и пустой ящичек, выбежал из класса. «Коллективное замечание» он действительно записал: «Воспитанники четвертого отделения похитили у преподавателя карандаши и отказались их возвратить, несмотря на требования учителя». Викниксор заставил класс возвратить карандашные огрызки и оставил все отделение на два дня без прогулок. |
| — Вы правы, — сказал он. Янкель и Пантелеев вздрогнули от радостного предчувствия. — Вы правы, — повторил Викниксор. — Сейчас я услышал то, что хотел через полгода сам сказать вам. Теперь вижу, что немножко ошибся во времени. Вы выправились на полгода раньше. Вы правы. Школа приняла вас воришками, маленькими бродягами, теперь вы выросли, и я чувствую, что время, проведенное в шкоде, для вас не пропало даром. Уже давно я заключил, что вы достаточно сильны и достаточно переделаны, чтобы вступить в жизнь. Я знаю, что теперь-то из вас не получится паразитов, отбросов общества, и поэтому я спокойно говорю вам: я не держу вас. Я хотел через полгода сделать выпуск, первый официальный выпуск, хотел определить выпускников на места, но вы уходите раньше. Что ж, я говорю — в добрый путь. Идите! Я не удерживаю вас… Однако, если вам будет трудно устроиться, приходите ко мне, и я постараюсь помочь вам найти хорошую работу. Вы стоите этого. А американские одеяла забудем. Юнкомцы приходили ко мне, ручались за вас и обещали разыскать вора. Об уходе сламщиков Шкида узнала только через два дня, когда Янкель и Пантелеев пришли со склада губоно с выпускным бельем, или с «приданым», как называли его шкидцы. На складе они получили новенькие пальто, шапки, сапоги и костюмы и теперь, получив в канцелярии документы, зашли попрощаться с товарищами. В классе шел урок истории. Дядя Саша, как всегда, притворно сердито покрикивал на воспитанников и читал очередную лекцию по повторному курсу истории с упором на экономику. Сламщики вошли в класс и остановились. Потом Янкель подошел к Сашкецу и тихо проговорил: — До свидания, дядя Саша. Мы уходим. Может, когда еще и встретимся… — Ну что ж, ребятки, — сказал, поднимаясь, Алникпоп. — Конечно, встретимся. А вам и верно пора… пора начинать жить. Вон ведь какие гуси лапчатые выросли. Он улыбнулся и протянул сламщикам руку. — Желаю успехов. Прямой вам и хорошей дороги!.. — Спасибо, дядя Саша. Урок был сорван, но Сашкец не сердился, не кричал, когда ребята всем классом вышли провожать товарищей. И тем, кто уходил, и тем, кто оставался, жалко было расставаться. Ведь почти три года провели под одной крышей, вместе бузили и учились, и даже ссоры сейчас было приятно вспомнить. |
|
|
