| Как-то, готовясь к экзамену, прохаживались студенты по дорожкам академического парка и встретили скромного инока, плохо одетого. Он низко поклонился юношам и учтиво спросил, как пройти к преосвященному ректору. " Что, уж не поступать ли вздумал? — посмеялись студенты. — Не под силу будет, не выдержишь конкурса " . Снова поклонившись, инок направился к запасному ходу, куда ему указали. Вскоре запыхавшийся келейник вл. ректора позвал студентов: " Вас просят поскорее. Прибыл ректор петербургской академии " . Студенты насторожились, присмирели перед встречей с знаменитым профессором, ректором Петербургской духовной академии, преосвященным Феофаном. Каково было их изумление и смущение, когда они увидали сидящего на диване по правую сторону своего начальника того самого смиренного инока. Каникулы Николай Звездинский проводил дома. Ректор ездил на запад — в Рим и Бари с некоторыми студентами, но отец Коли был тяжело болен: нужно было оставаться дома. Скоро Господь посетил Колю невосполнимой утратой, поставив его у порога монашеской жизни. Тихо угасал его отец, благоговейный служитель протоиерей Иоанн: силы его слабели. В Крещенский сочельник он скончался. Со смертью отца Иоанна Звездинского прихожане предлагали дочери его Анне Ивановне через супружество со священнослужителем остаться в стенах родительского обиталища. Но Анна Ивановна склонилась к браку со светским человеком, и любовь к избранному ею юноше превысила надежды и просьбы прихожан, любовь к родительскому дому. Михаил Иванович, еще один сын, также не проявлял желания принять священство. Тогда прихожане-единоверцы остановили выбор на Николае Ивановиче и просили митрополита Владимира уговорить юношу заменить их почившего пастыря. Но мудрый святитель, провидя в Николае Звездинском премногие дары духовные, готовил ему иное поприще. Провидел иное поприще и его духовный наставник зосимовский старец Алексий. Когда с благословения отца Алексия Анна Ивановна Звездинская вступила в брак и завела разговор со старцем о возможной женитьбе брата, тот сказал: " Я ему приготовил невесту, высокую, стройную брюнетку, глаз не оторвешь " . — " Где же, батюшка, ваша невеста? " — спросила сестра. — " А вон, за дверью " , — ответил затворник, указав на висевшую там мухояровую мантию. |
| Но он не захотел отказывать в духовном просвещении и утешении приходящим. И хотя он совершенно не мог передвигаться и принимать участия в какой-либо деятельности, он был обвинен в том, что будто бы «выдавал себя за святого», что было причиной того, что к нему приходили «служители культа и вся контрреволюционная банда, устраивая совещания по вопросу подготовки к вооруженному восстанию и свержению советской власти». В том же была обвинена блаженная Матрона Анемнясевская, что будто бы, выдавая себя «за блаженную и прозорливую, организовала у себя на квартире в деревне Анемнясево массовый прием верующих — своих почитателей, которых обрабатывала в антисоветском духе». Блаженная схимонахиня Александра (Червякова), расстрелянная в 1937 году, отвечая на вопросы приходящих, использовала куклы. Обвинена она была опять же в том, что «в контрреволюционных целях выдавала себя за блаженную, проводила массовый прием верующих». Спорным остается юродство епископа Варнавы (Беляева, ум. в 1963 году). Хотя его на юродство благословил прп. Алексий Зосимовский, для епископа Варнавы принятие юродства было формой разрешения и его личной, хотя и имевшей церковный характер, проблемы. Он был викарием Нижегородской епархии, правящий архиерей которой, архиепископ Евдоким (Мещерский), перешел в обновленчество и принуждал к тому же своих викариев. Будучи поставленным в необходимость послушания правящему архиерею и в то же время не желая присоединяться к обновленцам и не решаясь ответить архиепископу Евдокиму отказом, владыка Варнава принял юродство и таким образом вышел за штат. Его случай был очень индивидуальным случаем выхода из конкретного создавшегося положения. Но не случись того, что глава обновленцев стал главой именно Нижегородской епархии, он, может быть, никогда и не стал бы юродствовать. Блаженный Максим (Румянцев Максим Иванович). Блаженный и Христа ради юродивый мученик Максим Иванович (Румянцев) родился в середине XIX века в крестьянской семье в деревне Вандышки Костромской губернии. |
| Приблизительно в это время Промысел Божий свел Извекова с протоиереем Александром Александровичем Зверевым. Именно под духовным руководством этого замечательного московского священника, праведника, молитвенника, подвижника, впоследствии принявшего мученическую кончину и прославленного Церковью в лике святых, Извеков готовился к монашескому подвигу. Поэтому на личности протоиерея Александра следует остановиться подробнее. Отец Александр — сын священника Московской епархии, окончил Московскую духовную семинарию и (в 1909 году) Московскую духовную академию. А.А. Зверев был одним из наиболее близких духовных чад преподобного Алексия Зосимовского. Со старцем Алексием он познакомился, когда тот был еще священником Феодором Соловьевым и служил в Успенском соборе Московского Кремля. В 1909-1912 годах Александр Зверев являлся преподавателем Вифанской духовной семинарии, а в 1912-1917 годах — преподавателем Московской духовной семинарии. В 1913 году Александр Александрович принял рукоположение в сан диакона и пресвитера. По некоторым данным он являлся последним ректором Вифанской духовной семинарии. Начиная с 1918 года, отец Александр руководил Пастырско-богословскими «Вифанскими» курсами в Москве и преподавал на них пастырское богословие. История курсов почти не изучена. Можно предположить, что в виде Пастырско-богословских курсов пыталась продолжить свое существование Вифанская духовная семинария. С 1918 года отец Александр служил в московском храме святителя Николая Чудотворца в Звонарях, где ранее настоятельствовал его тесть протоиерей Алексий Лебедев, к тому времени скончавшийся. С 1919 по 1933 год отец Александр Зверев являлся настоятелем этого храма, став одним из наиболее известных и почитаемых московских священников и духовников. В 1922-1923 годах в течение семи месяцев он находился в заключении по делу об изъятии церковных ценностей. В конце 20-х – начале 30-х годов служил также благочинным храмов Сретенского сорока (благочиния) Москвы. В конце 20-х — начале 30-х годов он являлся и духовником заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского) . Таким образом, Господь судил отцу Александру быть духовником двух будущих Патриархов, когда в апреле 1927 года заместитель Патриаршего Местоблюстителя митрополит Сергий был освобожден из заключения и получил возможность поселиться в Москве. Позднее Патриарх Пимен вспоминал, что в 1920-е-начале 1930-х годах, вместе с другими клириками, не имевшими своего угла в Москве, порой находил ночлег в доме митрополита Сергия в Бауманском переулке. |
| Приезжай к нам в Великий Четверг: все чудные службы проведешь у нас; останутся они у тебя в памяти, в Четверг пособоруешься. У нас, как и в Успенском соборе, в этот день соборуют и мирян. В Светлую Заутреню стань ближе к Зосимовой пустыни, познакомься с ней, с ее духом. Читай утром и вечером молитвы по молитвослову, затем можно, по усердию, и каноны: Спасителю, Божией Матери, Ангелу-хранителю, а потом акафисты разные – какие захочется. Нужно непременно ежедневно, в течение десять минут (это пока), без счета, чтобы это не было машинально, читать молитву Иисусову, не скорым галопом, а с размышлением. Когда приедешь в следующий раз, тогда скажу тебе: увеличить ли время на это до одного часа или нет. Во время молитвы Иисусовой можно класть поклоны, можно и не класть. Самое главное – это молитва . Большого правила на тебя не возлагаю, потому что, когда ты получишь начальство в монастыре, то кто знает, успеешь ли ты все выполнить? Годишься ли ты... Если ты только заметишь, что в монастыре не строго, не все по монашескому строю совершается, то, говорю тебе, не поступай в такой монастырь (речь шла об Иоанновом монастыре), в другом месте можно, а отец Иоанн Кронштадтский везде-везде тебя сохранит 21 . Хорошо, если ты будешь по своей матери читать Псалтирь, по усердию, сколько возможно, только помни, что есть там особая молитва при каждой кафизме. Если ты не понимаешь, что читаешь из Святого Евангелия, то советую тебе: день читать по-русски, день по-славянски, а спустя месяц, вот пятого числа, начни снова с того Евангелия, с той же главы, скажем, с третьей, но теперь уже или по-русски или по-славянски и, таким образом, из месяца в месяц. Надо непременно читать авву Дорофея и святого Иоанна Лествичника . Еще и еще читай. Одно всегда помни: буду ли я твоим духовным отцом или другой, помоложе, – имей к нему полное доверие, иначе ничего не выйдет для спасения твоей души. Доверие к старцу или к духовнику необходимо, но враг будет всячески смущать и постарается тебя от меня отбивать, и даже ты можешь меня возненавидеть... |
| Примерно о том же говорил и преп. Варсонофий Оптинский, что «иноку для получения духовных познаний... после книг Священного Писания Нового Завета монашескую азбуку составляют превосходные, духовно сладостные и всем доступные писания преподобного аввы Дорофея и преподобного Иоанна Лествичника. За ними следуют книги святых: Феодора Студита, Ефрема Сирина, Нила Сорского» и других [xxiv] . Как видно, у оптинских старцев повторяется один и тот же совет: читать преп. авву Дорофея и преп. Иоанна Лествичника, причем сами они при написании писем чаще ссылаются на творение второго, чем — первого. Других же святых отцов в отдельных, даваемых ими советах они либо не упоминают, выделяя тем самым творения двух указанных среди остальных, либо же пишут, что с сочинениями иных отцов следует знакомится после прочтения Душеполезных поучений и Лествицы. Преп. Алексий Зосимовский говорил: «Надо непременно читать авву Дорофея и святого Иоанна Лествичника. Еще и еще читай» [xxv] . Другое его духовное чадо также вспоминает, что он наставлял: «Мирянину, желающему познакомиться с духовной жизнью, лучше всего сначала прочитать книгу епископа Феофана «Что есть духовная жизнь». Эта книга представляет собой как бы ворота в духовную жизнь. В первую очередь он советовал читать также наставления аввы Дорофея, Иоанна Лествичника и Иоанна Кронштадтского» [xxvi] . Очень почитал Лествицу и известный подвижник и церковный писатель епископ Варнава (Беляев). Если внимательно просмотреть главное его произведение «Основы искусства святости», то можно увидеть, что при написании многих параграфов и даже глав он использовал цитаты из этого произведения чаще, чем из творений какого-либо иного святого отца. Например, так было при описании душевных и телесных страстей. Рекомендует он это сочинение преподобного отца читать и другим. Рассказывая же о своем личном отношении к Лествице, владыка говорит, что и он «воспитанник Оптиной пустыни», и в нем действовала «оптинская «закваска»» [xxvii] , то есть он почитал это произведение так же, как и оптинские старцы, о чем было сказано выше. Кроме того, из этого можно заключить, что свою любовь к этому творению преподобного отца владыка почерпнул в значительной степени именно от старцев данного монастыря. О том, как изменилось это отношение в дальнейшем, речь будет идти ниже. |
| Святитель Феофан Затворник также благословлял одного из духовных детей каждый день причащаться из запасных Святых Даров. Праведный Иоанн Кронштадтский указывал на забытое апостольское правило отлучать от Церкви тех, кто три недели не был у Святого Причастия. Преподобный Серафим Саровский заповедовал дивеевским сестрам «неопустительно исповедоваться и приобщаться во все посты и, кроме того, двунадесятые и большие праздники: чем чаще, тем лучше, не мучая себя мыслию, что недостойна; и не следует пропускать случая как можно чаще пользоваться благодатью, даруемой приобщением Святых Христовых Таин. Благодать, даруемая приобщением, так велика, что как бы недостоин и как бы грешен ни был человек, но лишь бы в смиренном только сознании великой греховности своей приступил к Господу, искупающему всех нас, хотя бы от головы до ног покрытых язвами грехов, то будет очищаться благодатию Христовой, все более и более светлеет, совсем просветлеет и, спасется». Разумеется, очень хорошо причащаться и в дни своих именин и рождения, а супругам — в день их бракосочетания. Преподобный Алексий Зосимовский рекомендовал своим духовным детям принимать причастие также и в памятные дни их усопших близких — в дни их кончины и именин. Это способствует единению во Христе живых и отшедших в иной мир. При желании же причащаться еще чаще (может быть, даже каждый день) нужно следовать такому указанию преподобного Симеона Нового Богослова: «Кто не открывает каждодневно тайн сердца своего, кто в них и в соделанном по неведению не приносит должного покаяния, кто не ходит плача и сетуя всегда и прежде сказанного со тщанием не проходит, тот подлинно недостоин [ежедневного причащения]. А кто все это делает и в воздыханиях и слезах совершает течение жизни своей, тот и весьма достоин быть причастником Божественных Таин, и не только в праздник, но и каждодневно, и даже — хотя и дерзновенно скажу — с самого начала покаяния и обращения своего». Как пишет архиепископ Арсений (Чудовской), «постоянное причащение должно быть идеалом всех христиан. |
| Жалость нашего аввы простирается даже на животных и насекомых; он считает грехом убивать какое бы то ни было живое существо, и, когда, например, в мышеловку попадается мышь, просит своего келейника монаха Макария не губить ее и относить подальше от жилья в лес и там выпускать... Отец Алексий — верный сын Православной Церкви. Как фотографическая пластинка все точно воспринимает, так и наш старец умом и сердцем, озаренным Светом Христовым, правильно и глубоко хранит истины веры. Вместо того, чтобы проверять церковные взгляды по канонам и книгам, духовным чадам его достаточно спросить мнения своего отца, и всегда они могут получить безошибочное разъяснение того или другого вопроса. Нужно заметить, что у каждого подвижника и духовного витии есть свои излюбленные темы, около которых вращается его мысль и чувства. Нашего авву всегда беспокоило современное неверие, богоотступничество; о них он говорит постоянно, обращая внимание то на одну, то на другую сторону этого явления. Так, было время, когда он много беседовал о Толстом и его последователях, затем о баптизме, далее о теософии, спиритизме, оккультизме и тому подобном. Из нравственной же области он много уделял внимания указанию на пагубный вред для юношества тайных пороков. Поражает отец Алексий еще своим смирением. Будучи просвещенным и духовно опытным человеком, он мог бы занимать высокое положение в Церкви, но довольствуется скромным званием монастырского старца. Жизнь же в пустынной обители, затвор и лаврские инструкции окончательно оградили его от каких-либо начальственных должностей и иерархических повышений. То же смирение заставляет авву говорить всем и каждому: «Я ничего не знаю, соломой шит», он сердится, когда считают его прозорливым или высоко ценят. Относясь ко всем выше себя с уважением, он сам старается не осуждать никого и своих духовных чад наставляет к тому же. Смирение в нем столь сильное, что, кажется, отец Алексий готов у всех просить прощения и не задумываясь поклонится в ноги, как говорится, последнему человеку. Своего келейника, монаха Макария, он называет на «вы», на все спрашивает его разрешения и как бы совета. Впрочем, у старца проявляется иной раз тщеславие, но какое-то особенное, затрагивающее скорее достоинство других людей, чем его собственное. Так, например, он любит похвалиться своими выдающимися духовными чадами. |
| Жалость нашего аввы простирается даже на животных и насекомых; он считает грехом убивать какое бы то ни было живое существо, и, когда, например, в мышеловку попадается мышь, просит своего келейника монаха Макария не губить ее и относить подальше от жилья в лес и там выпускать... Отец Алексий – верный сын Православной Церкви. Как фотографическая пластинка все точно воспринимает, так и наш старец умом и сердцем, озаренным Светом Христовым, правильно и глубоко хранит истины веры. Вместо того, чтобы проверять церковные взгляды по канонам и книгам, духовным чадам его достаточно спросить мнения своего отца, и всегда они могут получить безошибочное разъяснение того или другого вопроса. Нужно заметить, что у каждого подвижника и духовного витии есть свои излюбленные темы, около которых вращается его мысль и чувства. Нашего авву всегда беспокоило современное неверие, богоотступничество; о них он говорит постоянно, обращая внимание то на одну, то на другую сторону этого явления. Так, было время, когда он много беседовал о Толстом и его последователях, затем о баптизме, далее о теософии, спиритизме, оккультизме и тому подобном. Из нравственной же области он много уделял внимания указанию на пагубный вред для юношества тайных пороков. Поражает отец Алексий еще своим смирением. Будучи просвещенным и духовно опытным человеком, он мог бы занимать высокое положение в Церкви, но довольствуется скромным званием монастырского старца. Жизнь же в пустынной обители, затвор и лаврские инструкции окончательно оградили его от каких-либо начальственных должностей и иерархических повышений. То же смирение заставляет авву говорить всем и каждому: «Я ничего не знаю, соломой шит», он сердится, когда считают его прозорливым или высоко ценят. Относясь ко всем выше себя с уважением, он сам старается не осуждать никого и своих духовных чад наставляет к тому же. Смирение в нем столь сильное, что, кажется, отец Алексий готов у всех просить прощения и не задумываясь поклонится в ноги, как говорится, последнему человеку. Своего келейника, монаха Макария, он называет на «вы», на все спрашивает его разрешения и как бы совета. Впрочем, у старца проявляется иной раз тщеславие, но какое-то особенное, затрагивающее скорее достоинство других людей, чем его собственное. Так, например, он любит похвалиться своими выдающимися духовными чадами. |
| Почти что за год до своей кончины старец по слабости и болезни (он плохо видел) не мог принимать людей и отвечать на письма. Ниже помещены сохранившиеся письма отца Иннокентия, написанные в первые годы революции и в более позднее время. Видимо, они адресовались общинке сестер, изредка – кому-то из них отдельно. Письма эти довольно пространные. Создается впечатление, что отец Иннокентий старался записать и то, о чем говорил при личном общении. Они лишены какой-либо привязки к внешним событиям. Старец стремился сконцентрировать внимание адресатов на самом главном, без чего нельзя считать себя христианином. Конечно, говорит он, вернее, доносит до нас то, что сам впитал из наставлений Германа и Алексия Зосимовских , теперь уже причисленных к лику преподобных. Передает усвоенное самим, чтобы наставить, ободрить, воодушевить тех, кого ему поручил Господь, справедливо предполагая, что возможность общаться даже так, через переписку, может в любой момент прерваться; кроме того, словно бы предвидя, что люди, оставшиеся без духовного руководства, будут лишены возможности читать творения святых отцов, что на самом деле и произошло. В трудные годы разрухи, войны, страхов, потери доверия даже к уцелевшим священникам и друг к другу, редкие «свои» чада переписывали все письма батюшки, сознательно не указывая ни времени написания, ни имени адресата. В отсутствие нужных книг, они выписывали наставления старцев, переписывали от руки молитвы, каноны, псалмы, акафисты. Эти тетрадки передавали друг другу под страхом уголовного преследования. Такая практика продолжалась почти до 1990-х годов. Илье Ивановичу и Анне Павловне Кугушевым 97 [После 28 февраля, не ранее Святой Пасхи 1917 г., Зосимова пустынь] Воистину воскресе! Глубокочтимый и боголюбивый Илья Иванович с супругой вашей Анной Павловной и с детками вашими! Старцы схиигумен Герман, иеросхимонах Алексий и я, грешный, испрашиваем на вас мир и Божие благословение с пожеланием всех милостей от Господа. Илья Иванович! Уведомляю вас, что посланное вами письмо мы получили. Вы пишете, что имеете скорби и просите молитв от нас, грешных, в помощь перенесению скорбей. Хотя мы и чувствуем себя грешными пред Богом, но по вере вашей не отрицаемся от заповеди всегда молиться. Да подаст вам Господь просимое от Него, что вам на пользу. Сожалеем о вас, находящихся в таких скорбях, находим нужным предложить совет к укреплению вашему. Вы должны веровать, что никакая скорбь не может случиться с нами, ежели не попустит Господь. А Он посылает скорби из любви к нам или в наказание за грехи, чтобы очистить здесь от оных. Так, когда вы имеете скорби, то знайте, что вы не забыты у Господа и Он промышляет о вас. И в том будьте уверены, что Он не пошлет выше меры искушения, но с искушеньем пошлет избытие 98 . В наносимых скорбях никого из людей не следует винить, ибо Господь нас наказует, а люди суть только орудия Божии, коими Он действует. |
| Хотя к монашеству Алексий стремился всей душой, он последовал совету духовника. По благословению Зосимовского старца отца Платона батюшка Алексий вступил в брак с верующей православной девушкой Клавдией Максимовной Сухаревой. Таинство венчания совершил настоятель храма Успения Пресвятой Богородицы в г. Петушки отец Геннадий Сизов. Для сокурсников Алексия было полной неожиданностью, когда они узнали, что отец Алексий женился. «Мы никогда не думали, что он заведет семью», – говорил потом один из них. В матушке Клавдии отец Алексий обрел добрую подругу, помощницу и верную спутницу жизни на долгие годы. Трогательно было наблюдать в храме, с какой нежностью и любовью батюшка Алексий исповедовал и благословлял ее. В последние годы, когда народ после литургии подходил к кресту, а матушка скромно стояла в сторонке, он ласково звал ее и часто говорил, обращаясь к людям: «Пятьдесят лет с ней счастлив»! В браке у отца Алексия и матушки Клавдии родилось две дочери – Елена и Ольга. Но благословение святого старца Кукши не могло не оставить след в его душе. «Через всю свою долгую жизнь я пронес желание монашеского пострига и до сих пор храню его в своем сердце, – часто повторял батюшка Алексий. – Монашеское правило, данное мне духовником, я выполняю по настоящее время». Игумен Платон В первый раз Алексий, будучи еще слушателем академии, поехал к отцу Платону по совету одной прихожанки храма в Софрино. После закрытия Зосимо-Смоленской пустыни отец Платон еще до своей ссылки некоторое время служил в Гефсиманской пустыни, а затем в Софрине, в храме Смоленской иконы Божией Матери. В 1937 году его арестовали. В ссылке он трудился на самых тяжелых работах – на лесоповале. Игумен Платон (Климов). Фото из следственного дела. 1936 г. Вернувшись из ссылки, отец Платон поселился в г. Петушки Владимирской области, где его приютила одна монахиня. Выбор места для ссыльного духовенства объяснялся тем, что жить им дозволялось лишь за «чертой оседлости» в 101 км. Постепенно Петушки становились центром духовной жизни. Вслед за отцом Платоном там же поселился архимандрит Исидор, еще один насельник Зосимо-Смоленской пустыни, который впоследствии служил в Петровском монастыре в Москве. В Петушках жили также монахиня Гавриила, владыка Афанасий (Сахаров) и многие другие монахи и священники, с которыми батюшку Алексия связывали духовные узы. О православной общине, которая сложилась в Петушках, издана книга Геннадия Катышева «Петушки обетованные». |
|
|
