| Царь уселся в Александровской Слободе, во дворце, обведенном валом и рвом. Никто не смел ни выехать, ни въехать без ведома Иванова: для этого в трех верстах от Слободы стояла воинская стража. Иван жил тут, окруженный своими любимцами, в числе которых Басмановы, Малюта Скуратов и Афанасий Вяземский занимали первое место. Любимцы набирали в Опричнину дворян и детей боярских, и вместо 1000 человек вскоре наверстали их до 6000, которым раздавались поместья и вотчины, отнимаемые у прежних владельцев, долженствовавших терпеть разорение и переселяться со своего пепелища. У последних отнимали не только земли, но даже дома и все движимое имущество; случалось, что их в зимнее время высылали пешком на пустые земли. Таких несчастных было более 12000 семейств; многие погибали на дороге. Новые землевладельцы, опираясь на особенную милость царя, дозволяли себе всякие наглости и произвол над крестьянами, жившими на их землях, и вскоре привели их в такое нищенское положение, что казалось, как будто неприятель посетил эти земли. Опричники давали царю особую присягу, которой обязывались не только доносить обо всем, что они услышат дурного о царе, но не иметь никакого дружеского сообщения, не есть и не пить с земскими людьми. Им даже вменялось в долг, как говорят летописцы, насиловать, предавать смерти земских людей и грабить их дома. Современники иноземцы пишут, что символом опричников было изображение собачьей головы и метла в знак того, что они кусаются как собаки, оберегая царское здравие, и выметают всех лиходеев. Самые наглые выходки дозволяли они себе против земских. Так, например, подошлет опричник своего холопа или молодца к какому-нибудь земскому дворянину или посадскому: подосланный определится к земскому хозяину в слуги и подкинет ему какую-нибудь ценную вещь; опричник нагрянет в дом с приставом, схватит своего мнимо беглого раба, отыщет подкинутую вещь и заявит, что его холоп вместе с этою вещью украл у него большую сумму. Обманутый хозяин безответен, потому что у него найдено поличное. Холоп опричника, которому для вида прежний господин обещает жизнь, если он искренно сознается, показывает, что он украл у своего господина столько-то и столько и передал новому хозяину. Суд изрекает приговор в пользу опричника; обвиненного ведут на правеж на площадь и бьют по ногам палкой до тех пор, пока не заплатит долга, или же, в противном случае, выдают головою опричнику. |
| В кратчайший срок, с 1508 по 1513 гг., они возвели роскошный " европеизированный " загородный дворец. Запись об освящении главного храма новой резиденции - Покровской церкви - и в завершении строительства всего Государева двора положила начало летописной истории Александровской Слободы. Василий III приезжал сюда для увеселений, загородных пиров, отдыхал во время богомольных разъездов, руководил канцелярией, принимал послов казанского хана Сафа-Гирея. После смерти Василия III Александровская Слобода переходит во владение его жены-красавицы Елены Глинской. Иван Грозный, рано потерявший родителей, венчавшийся на русский престол в семнадцатилетнем возрасте, по-особому относился ко всему, что было связано с ними. В Слободе царь решал важнейшие государевы дела: в 1558 году чествовал отличившихся в Ливонской войне, в 1563 году встречал посланника из Ливонии от польского короля Сигизмунда II, отсюда отправлял посольства в земли Ногайскую и Черкесскую. За год до введения опричнины по приказу царя в Александровскую Слободу был доставлен ящик с документами, касающимися внешней политики русского государства. В декабре 1564 года загородная правительственная резиденция становится столицей Российского государства. Это было связано с отъездом Ивана IV из Москвы, где всё сложнее было осуществлять реформы, пребывать в окружении, стремившемся ограничить самодержавную власть. В одном из посланий к Андрею Курбскому царь заметил, что жил в Московском Кремле " аки червь во пламени " . Летописи донесли подробности " большого царского поезда " . В Александровскую Слободу государя сопровождали избранные бояре и дворяне, приказные люди, 40-тысячное конное войско, имущество, разместившееся на четырёх тысячах саней. Целый месяц (с 3 декабря по 3 января) москвичи пребывали в неведении относительно последующих шагов Ивана IV. Этот месяц " недоумения " в обострившейся политической борьбе сыграл свою роль. Когда гонец прибыл в Москву с грамотами от царя, в Слободу была поспешно собрана делегация. Челобитная, которую привезли представители высшего духовенства и боярства, была принята царём с условием: " двор и весь обиход сделать особый " . Так было положено начало опричнине. |
| Через месяц из Александровской Слободы он прислал митрополиту грамоту, в которой клал свой царский гнев не на одних бояр, но и на духовенство, на служилых и приказных людей, на все правящие классы, за их беззакония, мятежи, расхищение государевых земель и казны, нерадение в защите государства от врагов: не терпя их изменных дел, царь и «оставил свое государство» и поехал поселиться, где Бог укажет. Высшему духовенству и боярам, приехавшим из растерявшейся от ужаса Москвы со слезным челобитьем к царю править, как ему угодно, Иван отвечал пространным обвинением бояр в исконной вражде их к его предками, в кознях против него самого и его семейства, но согласился «паки взять свои государства». Согласие дано было под условием, чтобы царю на своих изменников и ослушников опалы класть, а иных казнить, имение их брать на себя, чтобы духовенство, бояре и приказные люди все это положили на его государской воле, ему в том не мешали и чтоб «учинить ему на своем государстве опришнину, двор ему себе и на весь свой обиход учинити особной». К сожалению, остается неизвестен хранившийся в одном из ящиков царского архива подлинный «указ об опричнине», и мы знаем его содержание только по изложению летописца. У этого летописца учреждение опричнины поставлено в прямую связь с царским условием свободной расправы с изменниками и новый двор представляется орудием для приведения в действие этого условия. При этом дворе учреждались особые бояре и окольничие, дворецкий, казначеи, дьяки и всякие приказные люди, весь дворовый штат «на всякий обиход». Далее на обиход царя и обоих его царевичей взяты были в разных местах государства, преимущественно центральных и северных, отдельные села, волости и целые города с уездами: все это вместе с дальнейшими присоединениями составляло едва ли не половину всего государства 175 . Точно так же из служилых людей царь отобрал в опричнину тысячу человек князей, дворян и детей боярских, число которых потом было увеличено до 6 тысяч; им даны были поместья в уездах, взятых в опричнину, откуда прежние вотчинники и помещики были переведены на новые земли в неопричных уездах. |
| От ожесточившегося царя льется и небоярская кровь, на всю землю его именем набрасывается стая опричников, легитимизованных мундирных анархистов, возмущавших нравственное чувство христианского общества, а это общество терпит и молчит. Туга и ненависть поднялась, по словам современника, в миру на царя, роптали и огорчались, однако - ни проблеска протеста. Только митрополит заговорил было за свою паству, но скоро замолк насильственно. Как будто одна сторона утратила чувство страха и ответственности за излишества произвола, а другая, многомиллионная сторона забыла меру терпения и чувство боли, застыв в оцепенении от страха перед какой-нибудь шеститысячной толпой озорников, гнездившихся в лесной берлоге Александровской слободы. Как будто какой-то высший интерес парил над обществом, над счетами и дрязгами враждовавших общественных сил, не позволяя им окончательного разрыва, заставляя их против воли действовать дружно. Этот высший интерес - оборона государства от внешних врагов. Московское государство зарождалось в XIV в. под гнетом внешнего ига, строилось и расширялось в XV и XVI вв. среди упорной борьбы за свое существование на западе, юге и юго-востоке. Эта внешняя борьба и сдерживала внутренние вражды. Внутренние, домашние соперники мирились в виду общих внешних врагов, политические и социальные несогласия умолкали при встрече с национальными и религиозными опасностями. ОСОБЕННОСТИ ЕГО СКЛАДА. Так складывалось Московское государство.. Оно складывалось медленно и тяжело. Мы теперь едва ли можем понять и еще меньше можем почувствовать, каких жертв стоил его склад народному благу, как он давил частное существование. Можно отметить три его главные особенности. Это, во-первых, боевой строй государства. Московское государство - это вооруженная Великороссия, боровшаяся на два фронта: на западе - за национальное единство, на юго-востоке - за христианскую цивилизацию, там и здесь - за свое существование. Вторую особенность составлял тягловой, неправовой характер внутреннего управления и общественного состава с резко обособлявшимися сословиями. |
| Радуйся, подмосковныя Троицкия слободы чадо Богоизбранное; радуйся, родителей благочестивых — Игнатия и Евдокии — утешение Богодарованное. Радуйся, купеческаго наследия отца твоего отвержение благоразумное; радуйся, яко уподобился еси купцу, ищущему бисера умнаго. Радуйся, небеснаго отечества пламенне возжелевый; радуйся, благое иго Христово от детства на себе восприемый. Радуйся, от юности твоея всем сердцем и мыслию Бога возлюбивый; радуйся, любве ради Божия дом отеческий оставивый. Радуйся, на Бога Промыслителя всю надежду возложивый; радуйся, ангелом Его выну хранимый. Радуйся, преподобне Корнилие, монашескаго жития изрядный устроителю. Кондак 3 Сила Божия укрепляше тя, славне Корнилие, егда мир отвергнув, иноческое житие восприял еси. Вселився в пустынь Флорищеву, скорое преуспеяние в подвизех благочестия показал еси, многия тамо своим любомудрым житием в посте и молитве, неустанном труде и бдении, и безответном, Господа ради, послушании удививый. Темже таковое твое о спасении души зряще тщание, умильно Всесильному Богу поем: Аллилуиа. Икос 3 Имея крепкую веру во благое промышление Божие о спасении человека, неврежден явился еси от напасти и препятия, иже злобный враг тебе, Богомудре отче, содела: разжегл бо еси, окаянный, начальника обители тоя завистию к любве, еюже братия почиташа тя за смирение и богодухновенное учение. Ты же, аки адамант, сия злострадания терпеливо понесл еси, с миром изшед в пустынь Лукианову. Мы же, дивящеся таковому о тебе Божию промышлению, вопием ти хвалебно: Радуйся, непоколебимый столпе терпения; радуйся, пречудный образе кротости и смирения. Радуйся, незлобие Христово смирением стяжавый; радуйся, на обидящия тя евангельски взиравый. Радуйся, всем обидящим тебе вседушно прегрешения простивый; радуйся, многообразный козни лукаваго силою Божиею победивый. Радуйся, Божия произволения о спасении души твоея искавый; радуйся, в угождении Ему единому намерение полагавый. Радуйся, всякое испытание во спасение души своея понести готовый; радуйся, вступивый на путь тернистый и суровый. |
| Малышеве (?), Малышеве, Устье, Гремячее, Покровское (под этим названием кажется нужно разуметь Костенки, так как старинное это село в Атласе неупомянуто, а близ Покровскаго упомянута Предтеченская – деревня и деревни с таким наименовашем нет ныне в Воронежском уезде: в б. г. Костенках были две церкви Покровская и Предтеченская вероятно, по их наименованиям и названо село Костенки состоящее из Покровского села и Предтеченской деревни), Морская (? близь Тавровской крепости. Что разумеется под этою Морскою трудно сказать), креп. Тавровская, Кондрашкино, Красный Лог, Усмань, Казанская Хава, Рождественская Хава, Александровская, Сухие Гаи, Хава, Покровская (д. б. Покровская Хава), Семеновская, Хреновое, Бобяково, Репное, Алексеевское, Боровое, Орлово, (б. г.), Никоново, Тресвятское, Углянск. В Коротоякском уезде: Каменное (н. Каменно-Верховское), Левая Россошь, Оленьи вершины (Олень-Колодец), Боршево, Яблочное, Архангельское, Оскина, Поссоши (? д. б. Россошь), Мастюгино, Сторожевое, Ст. Форостань, Аношкино, Плоты (Платов), Девица, Прилепы, Дракина, Урыв, Прилепы, Березово, Красное, Уколово, Заломная, Ураново, Камызино, Круглое, Солдатское, Россоховецкое, Быково, Плюхино, Покровское (близ с. Плюхина). В Бобровском уезде: Сомовец, Матренка, Гнилуша, Ертил, Щучья, Боршево, Ясырки, Мосоловка, Садовое, Брадовое, Анпы, Ст. Курлак, Верх. Тойда, Ст. Тойда (или Тонда), В. Тишанка, Н. Тишанка, Ст. Чигла, Колодезная, Покровская, или Нов. Чигла, Нов. Хворостань (вероятно ныне Давидовка в Коротоякском уезде), Рождественское, Кузмодемьянское (?), В. Икорец, Ст. Икорец, Нов Покровское, Ниж. Икорец, Ниж. Кисляй, Мечетка, Пчелиное, Козловка, Васильевское, Бутурлиновка. В Острогожском уезде: Медвежье (? это село близ с. Березова Коротоякского уезда), Веретье, Петропавловское (Лиски), Переезжая (Щучья), Колыбелка, Марок, Костомарово, Коловертья (? такой слободы нет ныне в Острогожском уезде), Колодезная, Сагуны, Андреевское, Судьевка, Подгорная, Березово, Карпенкова, Юрасовка, Ольховатка, Ровеньки, Россошь, Меженка, Нов. |
| День склонялся уже к вечеру, в церквах города заблаговестили к вечерне. Услышав звон, изнемогавший Никон вдруг оживился, начал осматриваться вокруг, поправлять на себе руками волосы, бороду, одежду. Наступил его смертный час. Архимандрит с бывшим тут монахами и дьяком начали петь последование на исход души. Никон спокойно сложил руки на груди и издал свой последний вздох на 77 году жизни. При такой необычной обстановке завершил свое многотрудное житейское поприще этот замечательнейший из русских патриархов. После пятнадцатилетнего заточения судьба наконец, сжалилась над ним, дозволив ему умереть не под тесными сводами кирилловских келий, а на свободе, под открытым небом, на берегах родной ему реки Волги, в присутствии многочисленной толпы народа, трогательно заявившего свое сочувствие к нему, как своему любимому пастырю. Архимандрит Спасского монастыря с собором монахов отслужил литию над телом усопшего патриарха в присутствии городского воеводы и множества народа. Дьяк Чепелев тотчас же поскакал в Москву с вестью к государю о смерти Никона. Царь надеялся видеть Никона живым и послал было за ним свою карету с лучшими конями, но ехать в ней, не пришлось Никону. Тело его положили в дубовый гроб и на особо устроенных рогах (возилах) повезли по дороге в Москву. На пути в городах и селах духовенство с народом выходило на встречу, служило литии. Близ слободы Александровской игуменья тамошнего монастыря со своими 200 монахинями устроила торжественную встречу телу поившего патриарха. В Троицко Сергиевой лавре вышли навстречу гробу Никона все монахи во главе с архимандритом Викентием, который пошел потом провожать тело патриарха взамен кирилловского архимандрита Никиты, вызванного царем в Москву. Государь, получивший от дьяка известие о смерти Никона, с интересом расспрашивал его о последних днях жизни Никона и обстоятельствах его смерти. Дьяк подробно рассказал царю о кончине Никона. На вопрос царя, не оставил ли Никон духовной, дьяк отвечал: «я напоминал блаженному Никону о духовной, но он сказал мне: не хочу я писать духовной, но скажу одно вместо моей духовной: да будет мир и благословение благочестивейшему государю Федору Алексеевичу и всему его царском дому, а о душе моей и о грешном теле, о погребении и поминовении пусть царь распорядится, как ему угодно» 198 . |
| На колокольне старинный, шведский колокол весом около 30 пудов. Колокол, говорят, висел на башне конторы кирпичных заводов, устроенных Петром I для созывания рабочих; контора находилась на другом берегу Невы, где теперь фабрика Варгуниных. По рассказам других, колокол вырыт из земли при постройке каменной церкви, на месте коей, по преданию, была шведская кирка. Метрические записи имеются при церкви с 1750 года. Причт до 1760 года состоял из двух священников, диакона и двух причетников. С 1760 по 1842 гг. при здешней церкви был один священник, диакон, дьячок и пономарь. С 1842 года опять два священника. С учреждением церкви в Смоленской слободе здесь опять один священник. Причт сперва содержался казенным жалованьем от кирпичных заводов и доброхотными даяниями прихожан. В последнее время это жалованье состояло из 105 руб. 45 коп. в год на весь причт, не исключая и сторожа. После основания Фарфорового завода причт стал получать из заводской конторы 147 руб. 32 коп. в год, в том числе и на просвирню. В 1854 г. сделана прибавка на другого священника и жалованье причта возрасло до 179 руб. 97 коп. Когда устроен был в 1825 г. Александровский чугунный завод, причт стал от этого завода получать 114 руб. 28 коп.; кроме этого, пользовался от завода экипажем с лошадью и кучером. С учреждением на Александровском заводе особой церкви и причта жалованье причту фарфоровому прекратилось. В 1802 году вследствие указа о наделе причтов землею общество Смоленской-Ямской слободы, вместо земли, положило 50 руб. на весь причт ежегодно. Кроме этого, причт пользуется 97 руб. 44 коп. в год, т. е. процентами с капитала в 2430 руб. Причт помещается в четырех духовных церковных домах, стоящих на земле Фарфорового завода; из них 2 каменных и 2 деревянных. Три дома построены на церковные суммы, с пособием от прихожан, а 4-й куплен у вдовы священника Алексеева. Приход составляют рабочие на фарфоровом и на других соседних заводах. Прихожан, по клировым ведомостям 1883 г., муж. пола 989 и жен. 984. В приходе существуют две школы: приходская, с курсом первоначального обучения, и техническая, для обучения мастеровых. Крестный ход бывает 20 июля вокруг селения, в память холеры 1848 года. |
| Противоположный, окский фасад дома решен в гораздо более крупном, цельном и впечатляющем масштабе. Он обращен в сторону Оки мощной полуротондой римско-дорической колоннады. За ней размещен круглый зал, перекрытый куполом,— характерный для своего времени композиционный и геометрический центр анфиладной планировки классицистического дома. Из зала можно выйти на большой, поддерживаемый колоннадой полукруглый балкон. На этом балконе, с которого открывается вид на уходящую вдаль полоску реки, можно стоять часами, особенно вечером, когда быстро угасает горячий летний день. От воды веет свежестью, едва различимый плеск небольших волн ласкает слух. Бесшумно и быстро движется чёрная в этот час река и кажется из-за черноты бездонной. 5. Алексин Тихий дачный Алексин в наше время превратился в большой индустриальный город. Новые промышленные районы Высокое, Мышега и Петровское возникли на противоположном старому городу левом берегу Оки. Строго говоря, они не совсем «новые» — у них тоже есть своя немалая история. Расположенный на Мышеге старый железоделательный завод (ныне Алексинский завод тяжёлой промышленной арматуры) основан в 1728 году туляком из Оружейной слободы, «железного дела промышленником» Максимом Масоловым с братьями. «Водяной железный завод» дал первую плавку чугуна в конце 1729 года. В 1744 году «по усмотрению и свидетельству на Мышегском заводе явилась домна одна, в ней горнов два, в том числе действующий от платины один доменный горн». Кроме того, «дозволенная» Масолову в 1738 году полотняная фабрика уже была отстроена: «...на одном же Мышегском заводе полотняная фабрика, в ней построено в линию светлиц десять». В конце XVIII — начале XIX века ткацкие светлицы, стоящие вдоль дороги в Алексин (ул. Некрасова), заменили каменными корпусами, семь из которых сохранились до наших дней. В первой половине XIX века Мышегский завод приобрел широкую известность как завод фигурного литья. Здесь были отлиты решётка московского Александровского сада (1820—1822), знаменитые чугунные «одежды» Триумфальной арки в Москве (1829—1834) и памятник, посвященный войне 1812 года, в Тарутине (1834). Большое распространение во многих русских городах получили изготовлявшиеся на заводе печные приборы, ажурные зонты и ступени. Здесь было освоено производство филигранных по тонкости художественного литья пепельниц, чернильниц, полочек для нот. |
| Между тем срок моему паспорту через месяц истекал, и я стал придумывать — как бы мне получить новый паспорт? Думал я, думал и решился написать в Петербург главноуправляющему Рагузину следующее: «Проезжая через город Екатеринодар, я видел тут бежавших из слободы Выездной четырех крестьян, которые годны в солдаты. Я могу поймать этих крестьян и представить их в местную полицию для препровождения на родину. Но без доверенности этого сделать нельзя. Поэтому не угодно ли вам будет прислать мне эту доверенность, а вместе с нею пришлите и паспорт». Отправляя это письмо, я надеялся, что Рагузин с помещиком поверят моей выдумке. И не ошибся: через два месяца я получил и доверенность, и паспорт. Но, разумеется, для меня нужен был только последний. Из Ставрополя я отправился в Пятигорск пешком, так как нарочно нанимать подводу было для меня не по карману, а попутчиков не находилось. Шел я этим путем-дорогою, придерживаясь старой поговорки: «Мне не привыкать куликать — где пришлось, тут и остановился». За станцией Александровской мне вновь открылись величественные Кавказские горы; я увидел знакомые места и дорогу. В одном месте я присел на камень отдохнуть, прослезился и подумал: «Господи! Еще раз Ты привел меня видеть эти исполины В виду их я претерпел самое горестное событие моей жизни… Но — где получишь несчастие, тут должно ждать и радости». Я вынул из мешочка кусок хлеба, закусил и пошел далее. К Пятигорску прибрел я поздно вечером и думал: куда мне идти ночевать? Знакомые в Пятигорске у меня, конечно, были; но не забыли ли меня? Пошел я к одному приятелю-армянину, по фамилии Аракчееву; он имел собственный дом недалеко от базара. Аракчеев не узнал меня и сначала не хотел пускать меня ночевать; но когда узнал, принял меня как родного и немало дивился моему прибытию: в течение семи лет ему ничего не было обо мне известно. В это время у Аракчеева находился упомянутый мною выше бывший полицейский письмоводитель Кастыченко, который в 1836 году взят был в плен хищниками. Велика и непритворна была радость при нашем свидании. Мы всю ночь провели в разговорах за стаканами чихирю. На другой день я вышел на базар, и скоро все знакомые и приятели узнали о моем прибытии. |
|
|
