| БЫСТРЫМ: скорость И47 17 на месте πτηνν вин. Б34 5 «крылатым»; в греч. этот эпитет лексически поддерживается последующим гл. διαπτναι инф. аор. Б34 7 «пролетит». В пер. получилась подобная же смысловая перекличка (не поддерживаемая лексически): скорость – внезапоу . Перевод отразил связь между семами «летучесть» и «скорость»: греч. «крылатый», следовательно, «быстрый». Эта семантическая выводимость замечена и за слав. лексемой быстрый: в сербохорв. и польск. летучий значит (производное) быстрый [Варбот III, 38]. Материал Врем поддерживает эту семантическую закономерность. КРАСНОРЕЧИВЫЙ, И СТОЙКИЙ, И ДОБЛЕСТНЫЙ: велерчивъ и терпливъ же и добль И47 21 на месте трех синонимов, усиливающих общий смысл «высокий умом и душой, возвышенный, благородный»: μεγαλφρων, μεγαλψυχος, γενναος Б34 11 . Первое слав. определение есть неточность перевода. Второе следует понимать как «терпеливый (душою)», оно употреблялось в соот. с «великодушный» (по Дьяч., терпливоносець =«великодушный», будучи переводом καρτερφρων). He имеющее общей семы с μεγαλψυχος прил. терпливъ можно рассматривать как свободный перевод последнего. Третье прил. добль отмечено в словарях в соот. с γενναος. Интересно, что в Увар здесь, как и выше о Мосомахе, вместо добль находим добръ Ув28об. 15 . Видимо, и добль соотносилось с положительной оценкой. ПОЧИТАЛА, точнее, «воспевала»: δετο имперф. 3 ед. Б34 12 (δω «воспевать»). В пер. с И47 22 , как если бы это был δετο имперф. (αδομαι) «стыдиться». В Срезн есть стыдитис в значении «уважать, почитать» (Изб. 1076 г., Ипат. лет. 6693 г.), что означает одно: и в этих памятниках отразился смысловой перекос (если оставить в стороне уникальное для слав. языка развитие значений от «стыд» через «скромность» к «почитание», что не удостоверено). ИЛИ ИМЯ ИЗМЕНИ. Эпизод с тезкой Александра Македонского переосмыслен в ХГА сравнительно с Плутархом, к которому он восходит. У Плутарха он выглядит так: «Беря приступом очередную крепость в Индии, Александр ободрял младших македонян и, обратясь к одному из них по имени Александр, сказал ему: «А тебе-то подобает быть мужественным и по имени, которое ты носишь». Когда же юноша, показав чудеса храбрости, пал в бою, Александр был безмерно огорчен» [Плут. Алекс., 58.5]. Имя λξανδρος значит «защитник людей» (λξω «защищать» + νρ «муж, человек»). |
| Еще труднее установить хронологические данные относительно Зенд-Авесты или персидских священных книг, в которых изложено учение Зороастра. Зенд-Авеста («истолкованное знание» или «толкование священного текста»), написанная на древне бактрийском языке, известном под именем зенда и близкородственном санскриту Вед, состояла из 21 носка (отделений или книг), из коих до нашего времени дошли только четыре: Ясна (молитвы и гимны), Висперед (краткие призвания богов), Иешт (отрывки гимнов) и Бендидад (книга законов); все они написаны алфавитом, заимствованным у семитов, если непрямо – у евреев. Мнения 197 что Зенд-Авеста составлена самим Зороастром в 15-м или 13-м веке до Р. X., теперь уже никто не разделяет. Оно было высказано рационалистами прошлого века не на основании научных данных, а единственно с тенденциозною целью – подорвать доверие к учению Божественного Откровения, которое будто бы не самостоятельно и не Божественного происхождения, а заимствовано из более древнего источника – учения Зороастра. Но, благодаря новейшим открытиям, ориенталисты и историки нашего времени пришли к иным и совершенно неожиданным выводам. Так, – уже Шпигель видел себя вынужденным сделать заключение, что одна часть Авесты была написана только в царствование Ксеркса (486 – 465 до Р. X.), но, вследствие неблагоприятных политических обстоятельств, была почти вся утрачена, и свою окончательную редакцию получила лишь после смерти Александра Македонского; впрочем, до нас не дошла не только эта, но даже и более поздняя редакция 198 . Вполне соглашаясь с выводами Шпигеля, что Авеста изложена письменно в восточном Иране после господства Ахеменидов, и именно в, то время, когда восточный Иран (Бактрия) и западный Иран (Мидо-персия) составляли два царства, Эбрард, на основании данных, заключающихся в самой Зепд-Авесте (Вендидады 11, 63 и Ясны 19, 50 и след.) также утверждает 199 что, и по свидетельству предания Парсов, Авеста изложена письменно только после Александра Великого и что это предание подтверждается самым текстом Авесты. Ф. Бергер и Жаме Дармештеттер 200 , как мы упомянули уже в предшествовавшей главе, нашли в Зенд-Авесте очень много следов греческого влияния и потому пришли к заключению, что она не могла быть составлена ранее 170 года до Р. X., – и Макс Мюллер 201 уверяет, что если не филологические, то исторические основания подтверждают мнение Дармештеттера. Наконец, Губерлет 202 на основании новейших исследований ориенталистов нашего времени, приходить к заключению, что даже древнейшие составные части Зенд-Авесты, по крайней мере, в их теперешнем виде, были редактированы только в, царствование Шапура II, т.е., в 4-м веке по Р.Х., – причем на них сильно сказалось влияние христианства, не смотря на то, что исповедников его жестоко преследовал Шапур. Даже самое деление этих священных книг персов сделано по образцу деления книг Св. Писания!.. |
| 346 Полководец Александра Македонского и один из его диадохов Лисимах (ок. 360–281 гг. до н. э.), ставший царем Фракии, был взят в плен гетами в 291 г. до н. э. 348 По-видимому, речь идет о греческом городе Тира на правом берегу Днестровского лимана (совр. г. Белгород-Днестровский). 351 Скилур и сын его Палак – засвидетельствованные также эпиграфическими и нумизматическими находками цари Крымской Скифии II в. до н. э., столица которой находилась в городе Неаполе (на терр. совр. г. Симферополя). 352 О борьбе Диофанта против скифов Палака рассказывает херсонесский почетный декрет в честь Диофанта (IOSPE, I, 185). В частности, там отмечается, что «когда скифский царь Палак внезапно напал [на него] с большим полчищем, он, поневоле приняв битву, обратил в бегство скифов, считавшихся непобедимыми, и таким образом сделал то, что царь Митридат Евпатор первый поставил над ними трофей». Есть в этом декрете и соответствующие информации Страбона данные о союзниках Палака роксоланах (ревксиналах), которых «Палак привлек на свою сторону». 355 О том, что в древности Керченский пролив иногда мог замерзать, свидетельствует знаменитый Тмутараканский камень 1068 г., надпись на котором рассказывает, как князь Глеб «мерил море по леду от Тмутороканя до Кърчева 14 000 саженъ» (см. о нем: Медынцева 1979). 357 Речь идет о флотоводце Евпатора, который в 70-х гг. I в. до н. э. совершил эти акции (см. о них также известие Страбона в II, 1, 16 и Аппиана, Mithr. 17). 359 Речь идет о скифском царе Атее, который правил в середине IV в. до н. э. и вел активную завоевательную политику (особенно в юго-западном направлении). О его конфликте с македонским царем Филиппом II (отцом Александра Великого), который имел место в 339 г. до н. э., см.: lust. IX, 2, 10. Подробно свидетельство Страбона об Атее рассморено в: Каллистов 1969. С. 124–130; см. также: Шелов 1965. С. 16–40. 361 Тафриями названо, по-видимому, племя, жившее в районе Перекопского перешейка, где, по античным данным, был выкопан ров (τρος, Taphrae). |
| Политическая история этого созерцательного, самоуглубленного народа очень не сложна и не блестяща. В древнейшие времена, живя на западе страны, по берегам Инда, индийцы вели простую жизнь номадов, занимаясь, по преимуществу, скотоводством. Они разделялись на множество мелких племен, состоявших под управлением родоначальников или царей, жили в патриархальной простоте, не зная различия сословий и состояний. Неизвестно, сколько времени продолжался этот древнейший период в истории Индии, воспоминания о котором сохранились только в позднейших легендарных сказаниях индийского эпоса. Он сменился определенным государственным устройством народной жизни, с резким разделением народа на касты. Это было время особенной подвижности и деятельности в народной жизни, как в умственном, так и в гражданском отношении. Образование народа достигло высших степеней. Судя но свидетельствам греков, в Индии в это время было множество больших и богатых городов. Скоро, однако же, начались междоусобные войны и внутренняя борьба в государстве, вследствие религиозных разделений и сект; быстро начала возрастать, вместе с тем, и изнеженность народа, впоследствии совсем погубившая его политическую жизнь. Но и в эту цветущую эпоху своей жизни, самоуглубленный народ не выходит из своих собственных пределов, – он не входит в соприкосновение с другими народами, не он, а они идут к нему, и делают его исторически известным. Занятие персами нескольких областей Индии, а затем нашествие Александра Македонского на пограничные страны Индии и близость греческого господства, утвердившегося в соседстве с Индией, – в Бактрии, оставили глубокий след в истории Индии и оказали свое влияние на внутреннюю жизнь народа, на его науку и искусство (поэзию). Когда, – после смерти Александра Великого в 317 г., Пор, управлявший Индией в качестве вассала, был изменнически умерщвлён македонянами, Кондрагунта, происходивший из низших каст, стал во главе огорченных индийцев, выгнал македонян и своими завоеваниями в областях Инда и Ганга основал могучее царство, почти в том виде, как оно существует доныне. |
| 24. Маккавеи – первые антиглобалисты Глобальный проект Александра Великого Древний Ближний Восток знал разные империи: Ассирийскую, Вавилонскую, Персидскую, о них мы уже не раз говорили. Поэтому, когда в 330-е годы до н. э. Александр Македонский вторгся со своими войсками в Персидскую державу, разгромил войско Дария и завоевал его былые владения, ничего нового в этом не было. Евреи сначала не обратили особого внимания на то, что теперь место персов и мидян заняли македонцы и греки. Но одно принципиальное новшество все же появилось: горячее желание Александра создать на просторах его новой империи единое культурное пространство. Ассирийцы, вавилоняне, персы тоже правили многими народами, но они никогда не стремились сделать их подобными себе и сами не спешили им уподобляться. Их подданные говорили на разных языках, молились разным богам, носили разные одежды, имели разные обычаи – и все это сохранялось, даже если один народ переселяли из его родных краев в другие земли. Во дворцах древних владык часто изображали вереницы покоренных царей: каждый в своей национальной одежде, каждый со своими дарами. По таким рельефам можно судить о том, какими народами правили из этого дворца. Еще не успела закончиться война, еще не были добиты войска персов, а в Александре эллинский полководец уже уступил место восточному владыке. Он побуждал своих боевых товарищей следовать его примеру и брать в жены персиянок, он набирал персов в македонское войско, и вместе с тем он основывал по всей империи новые города, устроенные по греческому образцу. Родом македонец, он получил греческое воспитание (его наставником был Аристотель), и великолепная культура Эллады была для него вершиной мировой цивилизации. Может быть, ему казалось само собой разумеющимся, что и другим народам будет так же легко приобщиться к ней, как и македонцам, ближайшим соседям и родственникам греков. Александр стремился создать нечто такое, чего не знали ни ассирийцы, ни вавилоняне, ни персы, о чем не думал никто и никогда: империю, в которой сольются воедино все народы. |
| Кордовский Потро — предместье в южной части Кордовы, в котором жил уголовный сброд. Донья. — Дон, донья — звание лица дворянского сословия. …что произошло между Балдуином и маркизом Мантуанским… — испанский вариант одного из сказаний «каролингского цикла», то есть цикла французских поэм XII в., связанных с императором Карлом Великим. Маркиз Мантуанский, отставший от своей свиты во время охоты, находит в лесу Балдуина, раненного насмерть сыном Карла Великого — Карлото. Маркиз дает клятву перед распятием не расчесывать бороды, не появляться в городе и не расставаться с оружием ни днем, ни ночью до тех пор, пока он не отомстит убийце Балдуина. Родриго де Нарваэс — первый алькайд (комендант) Антекеры после отвоевания этого города испанцами у мавров в 1410 г. Абиндарраэс — знатный мавр, персонаж небольшого рассказа «История Абиндарраэса и Харифы», опубликованного в сборнике поэта Антоньо де Вильегас (1549? — ок. 1577). Этот рассказ получил большую популярность благодаря тому, что был включен в четвертую часть пасторального (пастушеского) романа Хорхе де Монтемайора (1520? —1561) «Диана». Абенсерраг — один из знатных мавританских родов в Гранаде. Двенадцать Пэров Франции — упоминающиеся в средневековых рыцарских поэмах двенадцать паладинов Карла Великого, в числе которых значились и часто встречающиеся в «Дон Кихоте» Роланд, Ринальд Монтальванский и др. Девять Мужей Славы — Таковыми считались библейский вождь, преемник Моисея — Иисус Навин, библейский царь, герой, победивший великана Голиафа, и псалмопевец Давид, библейский герой, освободитель своего народа Иуда Маккавей, Александр Македонский, герой Троянской войны Гектор, Юлий Цезарь, король Артур, император Карл Великий и герой первого крестового похода герцог Готфрид Бульонский. Лиценциат — лицо, получившее диплом об окончании университета. «Подвиги Эспландиана» — роман «Подвиги весьма добродетельного рыцаря Эспландиана, сына Амадиса Галльского, вышел в свет в 1510 г. «Дон Оливант Лаврский» — Полное название этого романа Антоньо де Торкемады — «Повествование о непобедимом рыцаре Оливанте Лаврском, принце Македонском, ставшем, благодаря чудесным своим подвигам, императором константинопольским» (1564). |
| Возникновение колоссальной римской державы, находившейся под единоличной властью, несомненно, делало актуальными воспоминания об эпохе похода на Восток. Плутарх сравнивал Александра и Цезаря, Октавиан Август сам подражал великому македонцу. Регулярные плавания в Индию и приток товаров из Южной и Восточной Азии также способствовали вниманию к далеким странам. Не случайно в начале империи возник интерес к трудам, созданным сподвижниками Александра Македонского. Наиболее содержательные труды были написаны во II в. римским наместником провинции Вифиния Флавием Аррианом – «Поход Александра» и (как необходимое приложение) «Индика». Они дают самое полное изложение той эллинистической традиции, о которой было сказано выше 30 . Тогда же приобрели письменную фиксацию самые новые данные, полученные в результате торговых экспедиций эпохи раннего принципата. В середине II в. александрийский астроном Клавдий Птолемей составил обширный труд, подводивший итог географической науки античного времени 31 . Характер этого сочинения резко отличен от описательной географии Страбона и Плиния. Птолемей закладывает основы, так называемой математической географии. Он пытается представить каждый из географических объектов (городов, гор, рек) в определенной системе координат – параллелей и меридианов. Так выполняется грандиозный замысел составления общей карты обитаемой Вселенной. Книга Птолемея – это главным образом каталог географических названий, демонстрирующий необыкновенное богатство информации, собранной древними географами о самых дальних странах Востока – не только Южной, но и Восточной, и Юго-Восточной Азии. Этот гигантский свод является бесценным пособием для историков и археологов. Основная проблема в его использовании заключается в том, что сложно найти соответствие между системой координат, предлагаемой Птолемеем, и градусной сеткой на современных картах. Лишь для очень небольшого количества географических пунктов античные наблюдатели имели возможность определить координаты с помощью астрономических наблюдений (к тому же весьма несовершенных). Для наиболее отдаленных земель данные практически полностью отсутствовали. |
| Тогда к Александру подошли два витязя-македонянина, которых Александр очень любил, смолоду они у него были; братья же родные были они, мать их в Македонии была, и много лет они ее не видели. Она же их часто просила и писала, чтобы пришли к ней в Македонию и она увидела бы их. Они, из-за любви к ним Александра, покинуть его не могли и много лет к матери своей не приходили. Мать же их, видя, что из верности Александру они не оставят его, совершила достойное удивления и великой повести. Отравный яд искусно смешала со сладостью, что называется рефне, и, приготовив его, сыновьям своим послала вместе с письмом: «Сладкие сыны мои, милые, прекрасные Левкодуш и Врионуш, любимая ваша мать Менерва, пишу вам приветствие. Хорошо знаете, сыновья мои, что вот уже двадцать лет лиц ваших не видела и вы меня не видели; много писала вам, желая вас видеть, вы же всегда говорите: “Александра оставить мы не можем”. Знайте, сыновья мои, что всякая слава и богатства среди своих почтенны и милы, когда же вы среди чужих находитесь, ваше золото мертвым лежит. И клятвою заклинаю вас, молоком, которым вскормила вас, – придите и увидьтесь со мною. Если же Александр не отпустит вас, посылаю вам сладость рефне и Александру вкусить ее дайте, когда же он ее вкусит, тотчас отпустит вас». Левкодуш и Врионуш письмо своей матери прочли, Левкодуш мать укорил и посмеялся, а Врионуш зелье взял и сохранил. Левкодуш сказал ему: «Не думай об этом, нет в нем никакой пользы». Был Левкодуш конюшим у царя Александра, а Врионуш чашу подавал царю Александру. Врионуш лукавство в сердце своем имел, ибо просил он у Александра Македонское царство много раз; Александр же сказал ему: «Всю вселенную отдам, Македонию же никому не дам, до конца жизни буду владеть ею сам, по смерти же моей пусть владеет ею тот, кому Бог даст счастье Александра, крепкую десницу и острый меч». Поэтому Врионуш, на Александра злобу имея, зелье это хотел Александру дать. Но посмотрел на прекрасное лицо его и не дал, и держал его шесть лет, не в состоянии Александра отравить, и не давал ему это сделать брат его, Левкодуш, укорявший его, говоря: «Бойся Бога, человек, не убивай мужа дивного и чудного, мудрости которого эллины удивлялись, храбрости которого персы и индийцы изумились, от него потряслась вся земля под солнцем, восточная, западная, южная, северная, которого испугались все морские острова. Если его погубишь, брат, то весь свет смертью его низвергнешь и сам бесславно умрешь». И хотел Левкодуш Александру сказать об этом, но Александр бы ему не поверил, потому что Врионуша любил весьма. И воеводе Птолемею сказать хотел, но подумал: «Если брата моего убьют, то и меня с ним убьют». И Врионуша часто корил. А тот его не слушал, ибо хорошо сказано: «Если в неразумное сердце терние войдет, то быстро не выйдет». |
| —238— великие дела, по всей вселенной почти над всеми народами одерживали победы, водружали трофеи над врагами, отличались большим долготерпением, достигали великого благоденствия и во время пребывания у власти добились славы и величия, – чтобы почитанием их соревновать им и величать их, дивиться их деяниям, подражать их жизни и нравам, дабы и в будущей жизни по справедливости получить предназначенное и уготованное им? Опуская многих, припомним некоторых; помысли со мною об Александре, сыне Филиппа, Македонском, который владел почти всею вселенною, подчинил и поработил все эллинские и варварские народы, который, летая подобно птицам, быстро обтёк весь мир и за свою силу и быстроту предвидевшим пророком был предизображён в виде рыси. Так по крайней мере это место ( Дан.7:6 ) объясняли некоторые из учителей, потому что успешнее, чем это допускается человеческим ожиданием, он осуществлял свои планы. Он предпринимал немедленные походы и являлся неожиданно и побеждал всех. Другие, впрочем, понимали это место в приложении к державе Персидской. Или расскажи мне о Кесаре Августе, который, овладев державой после него, приобрёл во время пребывания у власти большую славу, потому что держава Македонская была меньше Римской; и пребывание его у власти продолжалось столько, сколько почти вся жизнь Мамоны. Я знаю, что тебя при твоей наглости не могло бы устрашить внесение в списки Христа, что тебе приятно и по душе детоубийство Ирода; и только одно тебе тяжело и горестно, что Он во время поисков не был схвачен убийцами и бегством укрылся в Египет: ведь, говорят, —239— до тридцати семи лет продолжалось царствование Ирода! Удивляйся и Афинянину Тимофею, который, предаваясь чувственным удовольствиям, в жизни располагал содействием судьбы. Почему тебе не гордиться и Сенахеримом и другими Ассирийскими царями, если мы обратимся ко временам более древним? А после них и более, нежели им, не дивишься ли ты Навуходоносору и царству его? Речения Духа именуют его Млатом всей земли ( Иер.50:23 ), потому что он сокрушал и уничтожал всех, на кого опускался. А Мидяне и Персы, как Богом освящённые и водимые, эти великаны, приходящие с радостью и вместе с угрозою, как исполнявшие гнев Освящавшего их, и Кир, названный помазанником Божиим ( Ис.4, 5, 1 ), который был вождём их: разве они не могли бы скорее привести тебя к вере? Опускаю многое, чтобы не загромождать речи. Но ты скажешь, что Мамона обнёс стенами крепости во Фракии. Если это влияет сильно на твою веру, то воздай славу этой веры Ромулам и Ремам и помысли о славном Риме и великолепии его основания. Поревнуй почитанию и того, кто основал великую Александрию, дивясь удобству местности и ежегодному подъёму Нила, наводняющего окрестности её; прославляя его плодоносным, ты можешь не отступать от древних суеверий и заблуждений Египетских. Пусть будет главою твоей веры Нин, основавший соимённый ему город Ниневию, для обхода которого требовалось три дня. |
| «Чтобы человечество росло и крепло (говорит Ницше), для этого необходимо зло, те опасности, которые закаляют волю, те сильные страсти, без коих человек неспособен создать чего-либо великого: властолюбие, зависть, корыстолюбие, насилие, злоба, все такие качества в такой нее мере необходимые для возвышения человеческого рода, как и противоложные им качества». Это смешение добра и зла в одно безразличное есть явное нарушение всех преданий и живых чувств человеческих. Ибо в душе своей никто не может сказать, что одинаково похвально и корыстолюбие и щедродательность, насилие и защита слабых, самоотверженное служение дружбе и грабительство. Напрасно Ницше ссылается на то, что «наиболее сильные и злые люди всегда были главными двигателями человечества». Да, и ныне злые люди могут преуспевать пред людьми честными, потому что их средства шире. Они могут пользоваться добрыми и злыми средствами, а для нравственных людей есть только один узкий путь правды и добра, любви и милости. Но и опять скажем: кто, говоря по совести, может оправдывать таких двигателей жизни, как Наполеон I и даже Александр Македонский? Сколько теперь имеется последователей их? Доселе я не слышал ни об одном, кроме того учителя, который рассказывая о Македонском как необычайном герое, стулья ломал... А последователей Христа, указавшего нам как добрейший путь смирения, путь, были, есть и будут миллионы. Похвально и славно могущество и сила, но лишь тогда, когда они ведут к добру средствами честными, и путями святыми, а не безнравственными и злыми.... Зло и беззаконие было и будет. Но такова ему должна быть и оценка... Даже в разбойнических шайках бывает своего рода честность, иначе невозможна и совокупность шайки. Как же жить людям без честных правил, людям, которые всемерно желают убегать от зла и творить одно добро. Это добро и ведомо людям, ибо они знают Благо – Бога, и по этому Благу как идеалу добра хотят устроить и жизнь свою, зная, что всякое усилие на пути к добру в Высшем виновнике всякого блага найдет живой отклик. Он, как любящий и всеведущий Отец, выйдет навстречу идущему к Нему, подкрепит его, а когда придет время и воздаст ему должное воздаяние, которое многих и многих идущих к добру подкрепляет всегда, особенно же во дни и в минуты жизни трудные. |
|
|
