| В честь одержанной победы легионеры аккламировали императора Германиком Максимом. Для предотвращения подобных вторжений в будущем Каракалла приказал дополнительно укрепить лимес в Верхней Германии валом и рвом, а в Норике выстроить вдоль границы каменную стену высотой в два с половиной метра. В следующем 214 г. он уже воевал на Дунае с дакским племенем карпов, а также с сарматами и германцами визиготами, и вновь одержал победу. Свои полководческие способности Каракалла ценил высоко – трудно сказать, насколько это было справедливо; юного честолюбца манила слава Александра Македонского. А чтобы сравняться с ним, надо было одержать победу не над варварскими племенами, а, подобно Александру Великому, над мощной восточной державой: во времена Каракаллы это была Парфия, которая тогда, как, впрочем, и Ахеменидская Персия в эпоху Александра Македонского, переживала кризис. С некоторых пор Каракалла стал подражать Александру с ребяческим простодушием: он держал голову с таким наклоном, который запечатлелся на изображениях великого полководца, «и не только велел, – как пишет К. Крист, – изготовить двойные портреты, на которых одна половина головы имела его собственные черты, а другая – черты Александра, но и для запланированной парфянской войны выставил новую македонсеую фалангу из 16 тысяч человек, одетых в историческую форму и с историческим вооружением» (Christ, cit. op., S. 623). Восточный поход начался в 215 г. Подражая Александру, Каракалла в Пергаме лечился в святилище Эскулапа, воздал в Илионе почести Ахиллесу. Двигаясь со своей армией на восток, он взял в плен царя осроенов Авгаря. Затем он приказал своему вольноотпущеннику Феокриту ввести войска в Армению, но тот потерпел поражение от оказавших ему сопротивление армян. Во время этой войны Каракалла отправился в Александрию для набора легионеров, а также чтобы поклониться там особо чтимой им Исиде. Но жители города вызвали его гнев насмешками, обвинениями в братоубийстве; называя мать императора Иокастой, они прозрачно намекали на его кровосмесительную связь с Домной, вероятно, не имея на то никаких оснований. |
| Плутарх не стремился к научной акривии, его не особенно интересовала достоверность известных ему сведений из жизни описываемых им деятелей, он определенно склонен к идеализации своих героев, оставляя на заднем плане, в тени, их недостатки и пороки. Занимательность изложения и морализаторская направленность «Параллельных биографий», делают их, скорее, памятниками художественной прозы, чем историографии, в собственном смысле слова, но их историческая ценность в том, что они содержат рассказы и о таких событиях и эпизодах, которые неизвестны из других источников. При этом, однако, остается вопрос, насколько можно доверять этим рассказам. По своим взглядам, Плутарх был сторонником сложившегося в его время государственного строя – принципата, но в оценках исторических деятелей он отталкивался не столько от их политической позиции и роли, сколько от их нравственных качеств. Младший современник Плутарха Флавий Арриан, уроженец азиатской Никомидии, сделавший блестящую карьеру в императорском Риме, где он достиг консульства, потом в должности проконсула правивший в Каппадокии, написал блестящую биографию Александра Македонского, под заимствованным у Ксенофонта названием «Анабазис», или «Поход Александра». Он, несомненно, опирался на не сохранившиеся источники, на письма полководца, которые копировались в царской канцелярии, и дошли до него, на записки сподвижника Александра Птолемея Лага, ставшего царем Египта и основателем династии Лагидов, а также на тексты Аристобула и флотоводца Александра Македонского Неарха, критически сопоставляя противоречивые свидетельства современников великого полководца. Особое достоинство книги составляет блестящая эрудиция ее автора в географии и военном деле. «История Александра» написана увлекательно, драматично, и, при этом, без риторической напыщенности, достоверно и убедительно. Это был не единственный труд Арриана. Среди других его сочинений, большую ценность представляют, записанные им, «Беседы» философа Эпиктета и краткое изложение его учения, под названием «Руководство» (Энхиридион). |
| «Македонский офицер» заставляет вспомнить другой «тоталитарный рассказ» Платонова — «Мусорный ветер» и горьковскую оценку его ирреального содержания, которое граничит с мрачным бредом. Но Платонов сознательно именно так очень резко, шокирующе изображал мир псхиатрического государства, как называется в романе азиатская деспотия в отличие от империи Александра Македонского, основанной на иных принципах и стремящейся к организации всего мира с целью его окончательного благоустройства. В романе сталкиваются две противостоящие друг другу системы — человечная и бесчеловечная, и, как замечает один из героев романа греческий философ и историк Каллисфен, вдохновляющий Александра на полководческую деятельность, у мира две судьбы: или «земля превратится в кристаллическую звезду и взойдет в сферы вечного покоя», или «обратится в смрадный газ и некий ветхий ветер.. рассеет без следа несчастное дыхание земли». Александр призван осуществить первый, восходящий к идеям платоновской молодости сценарий и предотвратить второй, и таким образом, шесть лет томящийся в Кутемалии Фирс — не враг народа, а, пользуясь термином более поздних времен, — прогрессор. Но и ему ведомо чувство любви, которое скрашивает тягость и скуку жизни, пусть даже назвать любовь Фирса к «запакованной червями» персиянке полноценной нельзя ни по психологическим — Фирс уродлив, и Орфия в душе к нему равнодушна, ни по естественным причинам: «Фирс и Орфия любят друг друга… , не трогая шелковых покрывал, берегущих девственность, и шелковичных червей». Но однажды Орфия решается на бунт, она просит Фирса разрезать повязки и выбирает червей из своего лона. Герои проводят ночь, после которой Фирс отсылает женщину к своему повелителю с секретным донесением, и больше на страницах «Македонского офицера» Орфия не появится, а водяной ученый попадает во дворец кутемалийского царя Озния и становится свидетелем картины исступленной любви народа к своему правителю и не менее жуткой сцены повального человеческого психоза. «Фирс остановился в отдалении и стал смотреть с тоской на тех людей. Один человек катался по земле и все время стремился разодрать ногтями волосатую кожу на своей груди, дабы живьем достать сердце изнутри и показать, насколько оно преданно, насколько оно обливается кровью радости. Другой помешался в воздухе кверху ногами и беспрерывно вращался на затылке, желая разорваться центробежной силой в ничтожный прах. Пять людей ходили без остановки по одинаковому кругу, склонив головы и обладая великой задумчивостью: они мысленно искали величайшей славы для царя и, найдя ее, восклицали: „О, плод единственный отцветших богов!“, „О, грусть мира, навсегда утоленная!“, „Внук времен и отец вечности!“, „Вестник блаженной твари!“, „Вдохновляющая прелесть!“, „Зодчий зари и прохладных рек“, „Сияющий и ослепляющий“, „Всяк разум глупость перед тобою!“». |
| В лицевых апокалипсисах раскольнического изделия над изображением символической блудницы подписывается: Римское царство. Из событий древней истории особенно распространялись в народе троянская история или взятие Трои, и Александрия, то есть повествование о подвигах Александра Македонского. Для западных летописцев особенно дорога была троянская история в национаольном отношении, потому что они вели начало некоторых европейскмх государств непосредственно от героев троянских. Об этих выходцах соствлялись местные предания и народные сказки, входившие в летопись. Наши предки знакомились с содержанием «Илиады» по византийским переделкам, сначала в хронографах и в отдельных списках, а с 1709 года в печатном издании, составленном по ранней рукописи, писанной на церковнославянском языке. Кажется, троянская история не украшалась в древней Руси ни миниатюрами, ни лубочными картинками, между тем, как на Западе в XV и XVI в. неоднократно издавалась она в лицах с текстом на разных языках. Еще популярнее была «Александрия и на Западе, и у нас. Македонский завоеватель стал любимым героем европейских поэтов в XII веке, когда крестовые походы дали рыцарству новое направление в стремлении к неведомым, чудесным странам отдаленного Востока. Походы Александра Великого в Индию, его встречи с разными чудовищными народами и зверьми, с нравами и обычаями дотоле неизвестных стран – все это рисовало заманчивую цель доверчивому воображению, наклонному ко всему необычайному и сверхъестественому. Если наши предки не сумели переложить «Александрии» в стихи и придать ее содержанию национальный характер, то все же настолько интересовались этой книгой, что украшали ее многочисленными миниатюрами, может быть, под влиянием западных народных книг с политипажами, судя по позднейшему стилю рисунков 169 . Впоследствии миниатюры перешли в лубочные картинки, из которых г. Снегирев указывает только две. Одна: Славное побоище царя Александра Македонского с царем Индийским Пиром. На полях картинки следующая летопись: «И сяде Александр на своего коня Докукала и взем в руку копие и щит и збрую и возложи на главу свою шелом и выехал на поединок и воззва велиим гласом: «о Пире царю, иди противу мене, или покаряйся, и аз тебе помилую!» И порази в груди и сшиб его с коня и войско его взял под свою власть». Но особенно интересна для простонародья, доселе верующего во всякую чепуху, другая картинка: «Люди дивии (то есть дивовища или уродливые народы), найденные царем Александром Македонским в горах Кутухтовых». |
| Греческие народы сперва мужественно защищали свою свободу против персов, но потом ослабили друг друга междоусобными войнами, каковы были Пелопонисская, Коринфская, Виотийская, Священная. В сии времена прославились полководцы афинские: Милциад, Фемистокл, Аристид, Кимон; лакедемонские: Агезилай, Лисандр, Павзаний, Леонид и Фивский Епаминонд. Умножились стихотворцы. Явились историки: Геродот, Фукидид, Ксенофонт, Ктезий и ораторы: Исократ Демосфен, Эсхин. Наконец деньги, хитрость и сражение Херонейское сделали Филиппа царя Македонского всеобщим вождем греков, а сын его Александр прошел с ними до Инда и Нила и вместо Персидской монархии создал греческую. Когда Александр неожиданно умер в Вавилоне от невоздержания, тогда из разделенной между полководцами его Империи возникли четыре значительных царства. Царство Македонское с Грециею и Фракиею Антипагром и Каландром утверждено за Аридеем, побочным сыном Филиппа. Азийское, из малой Азии и части Персии, составил Антигон. Египетское досталось Птоломею, Селевк Никатор основал Сирийское, к которому также принадлежали Киликия, Финикия и отчасти Вавилония, Мидия и Персия. Первое из сих царств подвержено было частым переворотам в правительстве, второе по смерти Антигена раздробилось на Пергамское, Понтийское, Армянское и Парфянское. Прочие два, будучи сильнее первых, долго имели почти непрерывную между собою борьбу, коей жертвою неоднократно была Иудея. Между тем, римляне под правлением сената, консулов и диктаторов, поглотив прочие италийские народы, и счастливо совершив две опасные Пуническия войны, обратились против Филиппа, царя Македонского, за союз с Аннибалом, и принудили его принять от них мир, а Греции уступить свободу. Потом прогнали Антиоха великого за Тавр и наказали дерзость его союзников. Персей, сын Филиппов, одержал над их консулом Липинием Крассом победу, но вскоре сам отведен в Рим в триумфе и Македония превращена в Римскую провинцию. Имена Цинцинната, Камилла, Фабия, Сципионов блистают в гражданском дееписании римлян, а в истории наук являются имена – Энния, Плавта, Теренция – стихотворцев и Панеция – философа. |
| Газа – древний филистимский город на берегу Средиземного моря, с гаванью и храмом Дагона, под развалинами которого погиб Сампсон, лежит в расстоянии 18 миль к югу от Аскалона. Это был последний город на пути из Палестины в Египет: далее шла бесплодная пустыня. Он был расположен, по словам Созомена , в 20 стадиях (4-х верстах), а по свидетельству Страбона в 7 стадиях (1 1/4 вер.) от моря и имел к морю очень трудный доступ, так как путь к морю шел по холмам из глубоких песков. Не смотря на пустынные окрестности, самый город Газа, благодаря двум рядам холмов, защищающих ее от моря и пустыни, имел цветущий вид. «Масличные деревья, пишет Олесницкий, в настоящее время служат одним из главных показателей благосостояния местности на библейском востоке. Город, имеющий в изобилии маслины, всегда есть достаточный город. Газа может назваться богатейшим городом Сирии; никакой другой город Палестины не имеет таких больших масличных лесов; какие тянутся за Газою, с северной и западной стороны, между тем как на восток от города идут обширные поля пшеницы, отличающиеся египетским плодородием. Ближе к городу расположены, среди зогородок из живого кактуса, сады плодовых деревьев. Особенное внимание обращают на себя пальмы, которых здесь, в соседстве с Египтом, так много, как ни в каком другом уголке Палестины. Во времена Александра Македонского город был расположен на холме, очень велик и окружен крепкою стеною. После Александра Македонского он был, по крайней мере в большей части, разрушен, во времена египетского и сирийского господства и в начале Иудейской войны. Но после разорения в эти времена, Газа, главным образом благодаря Габинию, обстроилась, хотя и не в прежней красоте. Принадлежа Ироду Великому, она причислена была к Идумее, а после смерти его отнесена Августом под ведение проконсулов Сирии, как город, населенный греками. Несмотря на то, что Газа много раз находилась над ведением иудеев, языческий элемент в ней быль очень силен. С особенным усердием почитали здесь Юпитера, называя его Марною, т. е. господином. |
| В совр. мире Г. выступают субъектами международного права. Г. имеют офиц. символические атрибуты: гимн, флаг, герб. В истории философской и политической мысли существовало множество концепций происхождения и сущности Г. Античные мыслители Платон , Аристотель , Цицерон связывали природу Г. с общественной природой человека. Согласно Аристотелю, человек есть существо общественное, политическое ( Arist. Pol. 1253a 2-8). Всякое общение организуется ради к.-л. блага: первичное общение - естественное общение между мужчиной и женщиной в целях продолжения рода, т. е. семья; общение семей - поселение; общество, состоящее из неск. поселений, есть Г., к-рое представляет собой наиболее важное из всех общений, называемое политическим (Ibid. 1252a 1 - 1252b 30). Т. о., в Г. Аристотель видел естественную и совершенную форму человеческого общежития (Ibid. 1252b 27-33, 1253a 30-39), возникшую и существующую ради блага людей. Для юридической и политической мысли эллинистической эпохи большое значение приобрели идея имперского универсализма и образ идеального правителя, во многом связанные с деятельностью Александра Великого (Македонского), наделенного апологетической историографией чертами мифического героя. Образовавшиеся после крушения империи Александра Македонского эллинистические Г., а затем и Римская империя отождествлялись с цивилизацией вообще, как воплощенное установление мира, порядка, справедливости, культуры. (См. статьи Империя , Император , Царь .) Христианизация эллинистического мира повлекла за собой радикальную перемену в воззрениях на историю, Г. и право, к-рые стали рассматриваться в контексте Божия Промысла о мире и человеке. Ход мировых событий с т. зр. христианства устремлен от сотворения мира к его концу, в сотериологическую и эсхатологическую перспективу. В Новое время, когда стали складываться национальные Г., большое влияние приобрели политологические идеи Н. Макиавелли , изложенные в трактате «Государь», а также теория общественного договора, прослеживающаяся в трудах И. Алтузия , Г. Гроция и рассмотренная Б. Спинозой , Т. Гоббсом , Дж. Локком , Ж. Ж. Руссо и др. Согласно этой теории, Г. возникает вслед. договора людей в целях всеобщего благополучия ограничить свою индивидуальную свободу в пользу общественного союза. Люди наделяют Г. нек-рыми полномочиями и обязуются подчиняться гос. власти; Г. в свою очередь обязано поддерживать порядок, заботиться о людях, соблюдать и защищать неотчуждаемые права и свободы граждан. |
| В этот момент Ахиллес перестал быть машиной смерти, он – человек. И он исполняет всё, о чём просит царь Приам, и более того. Он отдаёт тело Гектора для погребения, а на дни траура в Трое объявляет перемирие. Завершается великая поэма погребением Гектора и блистательным пиром троянцев в доме Приама. Гомер не показывает нам смерть Ахиллеса, вероятно, не только потому, что современникам подробности гибели известны. Герой в поэме остаётся жив. Он снискал бессмертие. В этом высокий авторский изыск. 12. Цивилизации греков и евреев веками существовали параллельно. Жизнестойкость греков и евреев была предопределена распахнутостью в мир одних и углублённой сосредоточенностью в себе других. Разумеется, не без парадоксов. Распахнутость сопровождалась проникновением в тайны мира на атомном уровне. Сосредоточенность (благодаря рассеянию начиная даже со времён Вавилонского пленения, а затем при Македонском при устранении границ) – распространяем по ойкумене тайны существования единого Бога, но и закладкой гнёзд для будущих ересей и самых мрачных тайных учений. Соприкосновение цивилизаций случилось в царствование Александра Македонского. В IV веке до РХ Палестина стала частью эллинистического мира, как и многие другие земли ойкумены – от Египта до границ Индии. После смерти Александра (323 год) империя распалась на несколько государств. В эллинистическом Египте при Птолемеях в III-I веках был осуществлён перевод древнееврейского канона Танах (Ветхого Завета) на древнегреческий (койне), создана Септуагинта. Там же, в Александрии, поэмы Гомера на койне были очищены от позднейших вставок. Койне – диалект («общий греческий»), первоначально утвердившийся в армии Македонского, распространился на завоёванных эллинами землям. Концом эллинистической эпохи принято считать 30-й год до РХ, год установления римского господства над Египтом – последним эллинистическим царством. Разобщённые эллинистические государства были впитаны в себя Римской империей. Мир, не ведая того, предуготовлялся к Рождеству Иисуса Христа. В Иерусалиме в то время уже несколько лет правил Ирод Великий, утверждённый на царство Римом в 36 году до РХ, который в свой час возжелает убить Богомладенца Внешне воцарение Рима выглядело как создание огромного единого рынка капиталов, рабов и прочих стратегических и нестратегических товаров. В Римской империи греческий язык стал вторым государственным. Незнание его считалось признаком слабоумия. Собственно, признаков было два: неумение плавать и незнание языка Гомера, языка великой культуры. |
| Наконец дело дошло до точнейшего определения границ. Головин объявил, что границею должна быть река Амур до самого моря: левой стороне быть под властию царского величества, а правой – богдыханова. Китайцы возражали, что река Амур во владении богдыхана от самых времен Александра Македонского. Головин отвечал, что об этом хрониками разыскивать долго, а после Александра Великого многие земли разделились под державы многих государств. Китайцы, оставя Александра Македонского, предлагали границу до Байкала и упорно стояли при ней, грозя приходом своих ратных людей под Албазин. Головин заметил им, что при посольских съездах не обычай грозить войною, и если они хотят войны, то пусть объявят прямо. Это велел он перевести на мунгальский язык, заподозрив иезуитов, что они, переводя с латинского на китайский, многие слова прибавляют от себя. Подозрение подтвердилось, когда китайцы отвечали, что они велели иезуитам говорить только о границе, а не о войсках. Но и на мунгальском языке китайцы стояли крепко за границу по Байкал; Головин должен был предложить им границу по реку Быструю; китайцы предложили границу по Нерчинск: левой стороне, идя вниз по реке Шилке к Нерчинску, быть за царями, а правой стороне до реки Онона и реке Онону быть за богдыханом по реку Ингоду. Китайцы на этом остановились и начали толковать о прекращении переговоров. Головин предложил границу по реку Зию. Китайцы, посмеявшись между собою, отвечали, что они на такую границу согласиться не могут. На переговоры было употреблено два съезда, после чего китайцы велели снять свои наметы с съезжего места, объявляя, что больше съезжаться не станут, потому что больше уступить ничего не могут. Но это была только угроза: в Нерчинск приехали иезуиты с вопросом: какая будет новая уступка со стороны Головина? Тот отвечал, что никакой. Иезуиты тайно говорили толмачу Андрею Белободскому, чтоб Головин немедленно объявил о своей последней мере. «Мы, – говорили иезуиты, – приводим китайцев ко всякой склонности, а то они обычаев политичных государств не знают и к войне склонность немалую имеют и поставить границу по реку Зию никогда не согласятся». |
| Поэтому описание этого множества великих и трудно постигаемых событий мы оставляем тем, кто может довершить; молю, чтобы они недостатки нашей грубости и невежества каждый изобилием своего разума пытливо и непогрешно исправили и улучшили, нас же, ради неведения того, что было, избавили от срама, а вместе и царского страха. Потому что мы, – как в притче, которая находится в Евангелии 983 , в саду своего Господина не только от первого часа не работали и не удостоились чести тех, кого хвалили, но лишились и человеколюбивого дара Владыки тем, кто замедлил и работал с одиннадцатого часа, так как для времени делания состарились и средний возраст, когда было время (удобное) для труда, а не для откладывания и праздности, и не было старости, провели в безделии. И по другой притче – к данному Владыкой серебру мы Ему не создали прикупа, потеряли добрую надежду и погубили награду 984 . И если кто скажет, что дар Господина был равен обоим, потому что Он, простирая свою милость, и недостойных к Себе привлечет, – все же не к чести трудолюбивых сравнение их наградой с ленивыми, а замедление опоздавших достойно всякой укоризны. От Бога же и исцеление удобно, к Нему же и взывать достойно, чтобы всем получить благодать Его и человеколюбие в бесконечные веки. Аминь. 615 Новому Израилю, велицей Росии. Израиль, по Библии, – «избранный» народ. После Флорентийской унии 1439г. и завоевания Константинополя турками в 1453г. московские книжники начали называть избранным народом русский народ как единственного хранителя православия; отсюда Русь и стала называться «новым Израилем» (см. ПСРЛ, m.VI, с.228–229). 616 Великого князя Ивана Васильевича, всеа Русии самодержца. Иван Васильевич IV Грозный, сын великого князя Василия III, родился в 1530г., в 1533г., после смерти отца, объявлен великим князем; в 1547г. венчался на царство и принял титул царя. Умер в 1584г. 617 Яко же Макидон. Под этим названием Иван Тимофеев разумеет Александра, сына Македонского царя Филиппа, жившего в 355–323гг. до н.э. Среди народов Востока и Запада вокруг имени Александра Македонского сложилось множество легенд и сказаний. Наиболее известным литературным произведением о нем является повесть «Александрия», содержащая полное фантастики жизнеописание знаменитого полководца. «Александрия» была переведена на русский язык в XI–XIIbb. и сделалась одной из наиболее популярных книг. |
|
|
