| Не выходила ли от службы блуда ради? Любителю своему не давала ли клятвы любить его до смерти? 228 Не писала ли ему любовныя писма? Не имееш ли у себя имения от неправеднаго собрания, чрез блудодеяние собранное? Не умирывал ли кто от твоих рук? И не помыслила ли кого зелием уморить или//утопить, или тоску навести? Или ко убийству совету не подавала ли кому? Или не плакивал ли кто от тебя за какую обиду? КрСтарообр-Каргоп. 399: Каргоп. 399, л. 5–5 об . 1548 И тако вопрошает его прилежно, едино по единому, и ожидает его, донележе отвещает против коегождо вопрошения. Аще кающийся ново пришел на исповедь, прежде всех вопрошает его, глаголя: «Бывал ли ты когда на исповеди?» – и аще не бывал, а совершеннаго возраста: «Для чего не был? За леностию ли или за иным каким случаем?» Аще же исповедался прежде: «Повсегодно ли ты исповедался?» аще не повсегодно: «Для чего так не радил о твоем//спасении? А в правилах отеческих написано: кто не исповается за леностию на всяк год, тот недостоин христианином зваться. И прежняго тебе отца 1549 духовнаго для чего оставил? Не имеешь ли отлучения или запрещения от него?». Устав об исповеди: Друж. 8, л . 85–86 Отцом духовным на исповеди лепо вопрошати: 1.Не имеет ли кто сокровеннаго сребра, денег и прочее. Аще имеет, да отдаст в казну или собою, или чрез отца духовнаго. А донележе не обещается, на исповедь не приимати. 2.Не взимал ли кто без благословения вещей каких у казначея, у келаря и в прочих келиях великих или//малых одежды, обущи, книг и прочих. Аще взимал, да отдаст собою или чрез духовника, и не прежде прости его, дóндеже исправится и впредь не творити обещается. 3.Не давает ли кто без благословения каковых потреб сродником не спросився: обущи, или одежды, или прочаго, и без благословения полученнаго или взятаго тайно. Аще давал, взяти должно и возвратити таковая, и тогда простити его, и впредь обещание взяти, еже не со- девати таковых. 4.Вопрошати: Не учится ли кто в грамоте не благословився, неблагословенно получив азбук, без благословения часовник и прочыя книги. Таковым запретити впредь без благословения не учитися, ниже писати, и тако простити оных.// |
| принадлежат к древнему составу, а вторые суть изуродованные копии с первых. Азбуки раздельноречного пения состоят из двух главных редакций: Заглавие первой редакции: Азбука певчая с Богом почитаема хотящим учитися пети знаменные какизы, по ним же и церковное всякое пение. Заглавие второй редакции: Азбука знаменного пения ради удобного скоропонятия учащимся и к способности произвождения действительного пения. Сочинена в порядке предлежащим видом. Первая редакция состоит из следующих статей: 1)Проучки по какизам. Проучки, или уроки состоят из крюковых нот с буквами (пометами) в числ 9 примеров. 2)Имена знамен и поступки. Здесь при названии крюковых нот представлены и самые изображения. осмогласного пения. Здесь представлены примеры крюкового пения на 8 гласов. Это отделение имеет свое надписание: «подобает ведати известно: на колико строк поется осмгласное пение, и како которыя строки имянуются, избраны со всего осмогласника ирмосы, и с господских праздников и с триодей, чтобы ими познан всяко осмогласное пение, и выучив сии строки по согласию с текстом, потом гладким пением накрепко, чтобы помнить им, где которая строка стоит вскоре вызнают в существо всякое пение осмгласное и колико строк во всех осми гласех». 4)Фитник с Богом починаем. Здесь представлено пение по нотам на 8 гласов, с разводами и примерами, взятыми из Ирмолога, Октоиха и Триодей. Книга Фитник встречается в отдельных списках двух разных редакций. Первая редакция состоит из образцов пения. Средину занимает текст с крюковыми знаками; на полях помещены фиты. Например: на поле киноварью написано: Господь, над ним: фита поводная, которая состоит из знаков: стрела поводная, фита, змеица, стати светлая. В тексте помещен развод этой фиты. Вторая редакция состоит также из образцов пения. Средину занимает текст на 8 гласов, каждый глас отдельно. На полях помещены фиты: название и ее крюковое изображение. Составители азбук разместили Фитник по–своему. У них в тексте пишутся вместе: и фиты, и развод. На полях помещены отметки: глас1-й и проч. |
| В наст. время первоначальный состав кириллического алфавита, сформированный в эпоху кн. Симеона, может быть только предметом гипотез. Возможно, он был построен почти изоморфно глаголице (см.: Дурново. 1929). Предположение о создании в Болгарии разных вариантов К., не копировавших глаголицу, а приспособленных к определенным диалектным особенностям, было выдвинуто А. А. Зализняком на основе исследования древнейших древнерус. абецедариев (новгородских берестяных азбук: 591 (1-я пол. XI в.), 450 (посл. четв. XII в.), 778 (кон. XII (?) - 1-я четв. XIII в.) и др.), в к-рых зафиксирован кириллический алфавит, отражающий особенности некоторого южнослав. диалекта (обзор кириллических абецедариев, служащих важнейшим источником для реконструкции первоначального состава и порядка кириллического алфавита: Зализняк. 1999). Исследователи полагают, что в первоначальной К. не было йотированных букв Четыре йотированных гласных засвидетельствованы только в Супрасльской рукописи, однако и в ней употребление весьма ограниченно. Ни в одном др. кириллическом старослав. памятнике полный комплект йотированных букв не употребляется. Йотированные гласные отсутствуют в Листках Ундольского; в Энинском Апостоле встречается только при этом в большинстве случаев вместо используется В Саввиной книге представлено в 10-15 случаях, встречается чаще, преимущественно в позиции после гласных и согласной в позиции после (l-epentheticum) вместо используется употребляется только в позиции после гласных. В старослав. эпиграфических памятниках буква отсутствует. Кроме того, диграфы «ук» () и «еры» ( ), складывающиеся из частей, совпадающих с самостоятельными буквами, могли трактоваться как буквосочетания + + ( + ). В дальнейшем появляется тенденция трактовать их как единые графемы и они получают статус отдельных букв алфавита. Уже в древнейших памятниках буквы К. могли иметь разные варианты начертаний (см. таблицу, составленную Т. Славовой: КМЕ. 1995. Т. 2. С. 302-303). Так, во всех старослав. |
| В 1930-1931 гг. Б.- консультант Ин-та туркм. культуры, в 1931-1933 гг. консультант Наркомпроса Узбекской ССР, в 1933-1938 гг. консультант на радио, при фабрике звукозаписей, во Всесоюзном Доме народного творчества (материалы организованной Б. I Всесоюзной выставки муз. инструментов народов СССР послужили ему основой для серии очерков на ту же тему), зав. национальной редакцией Музыкального гос. изд-ва. С окт. 1938 г. читал лекции в Московской гос. консерватории (МГК) по курсу муз. фольклора народов СССР. В 1938 г. избран председателем Ревизионной комиссии Союза советских композиторов. Во время эвакуации в Ташкент (1941) Б. заведовал экспериментальной лабораторией по реконструкции народных узбекских муз. инструментов, работал в НИИ искусствознания Узбекистана. В 1943 г. возвратился в Москву; в 1944 г. д-р искусствоведения (без защиты дис.), с 1947 г. профессор МГК, где в 1943-1959 гг. преподавал историю музыки народов СССР дооктябрьского периода. С 1943 г. Б. читал в МГК курс древнерус. муз. письменности, занимался расшифровкой и сравнением редакций древнерус. песнопений знаменного , путевого и демественного распевов (см. Демественное пение ) на основе сравнения записей в линейной и безлинейной нотациях и изучения певч. азбук . Начав с исследования одноголосных, а затем и многоголосных образцов рус. церковного пения, впосл. Б. перешел к анализу письменных памятников рус. вокального многоголосия, охарактеризовал его формы и типы, определил значение церковной музыки в развитии рус. муз. культуры. Результатом этих исследований стали работы: «Знаменный распев. Опыт подхода к анализу его мелодического строения» (1943), «Знаменное пение (общие замечания)» (1944), «Знаменное пение. Очерки» (1944), «Некоторые соображения по вопросу знаменной нотации» (1944), «Раннее русское многоголосие» (1945; включает материалы для уточнений к демественным азбукам и расшифровку памятников рус. троестрочия ), «Раннее русское многоголосие. Чтение памятников русского троестрочия» (1945), «Памятники древнерусской музыкальной письменности» (1945), «Крюковой сборник стихов и псальм Петровской эпохи» (1945), «Русская средневековая вокальная лирика: Духовные стихи в безлинейной нотной записи по рукописи 4193 в Библиотеке Ленина в Москве» (1947) и др. В 1962 г. Б. опубликовал труд «Древнерусская музыкальная письменность», получивший высокую оценку муз. общественности. |
| Большое внимание К. уделял вопросу хронологии слав. азбук - глаголицы и кириллицы, его взгляды на их временное соотношение претерпели эволюцию. В «Грамматике слав. языка» он поддержал концепцию Добровского, считавшего глаголицу поздним явлением (XIV в.), возникшим в Хорватии. Но позже, проанализировав сборник Клоца, он первым выдвинул гипотезу о древности глаголицы и о ее изобретении равноап. Кириллом. К. активно занимался просветительской деятельностью и организацией научных исследований. При его участии в 1817 г. в Люблянском лицее была создана кафедра словенского языка. Он планировал открыть в Вене центр слав. исследований, содействовал основанию в Венском ун-те слав. кафедры (открыта в 1849 и возглавлена его учеником Ф. Кс. Миклошичем). Соч.: Ursprung der slavischen Liturgie in Pannonien//Der österreichische Geschichtsforscher. W., 1838. Bd. 1. N 14. S. 501-515; Prolegomena historica in Evangelia slavice quibus olim in Regum Francorum olio sacro inungendorum solemnibus uti solebat ecclisia Remensis//Slavische Bibliothek, oder Beiträge zur slav. Philologie und Geschichte. W., 1851. Bd. 1. S. 57-84; Selbstbiographie//Ibid. S. 1-18; Kleinere Schriften sprachwissenschaftlichen, geschichtlichen, ethnographischen und rechtshistorischen Inhalts. W., 1857; J. Kopitarja spisi/Prered. R. Nahtigal. Ljubljana, 1944. Knj. 1: 1818-1824; 1945. Knj. 2: 1825-1834. Лит.: Marn J. Kopitarjeva spomenica. Ljubljana, 1880; Ягич И. В. Письма Добровского и Копитара в повременном порядке. СПб., 1885. (СбОРЯС; 39); он же. Новые письма Добровского, Копитара и др. юго-зап. славян. СПб., 1897. (СбОРЯС; 62); он же. История слав. филологии. СПб., 1910. С. 186-214; Ильинский Г. А. Рукописи Копитара в Люблянской лицейской б-ке//ИОРЯС. 1904. Т. 9. Кн. 1. С. 247-272; он же. Копитарова Триодь XIII в.//РФВ. 1906. Т. 55. 1. С. 199-215; Петровский Н. М. Первые годы деятельности В. Копитаря. Каз., 1906; он же. Копитарь и «Institutiones linguae slavicae dialecti veteris» Добровского. СПб., 1911; он же. Библиографический список трудов В. Копитаря. Варшава, 1912; Менкаджиева В. Копитар Б.//КМЕ. 1995. Т. 2. С. 442-445. |
| В обеих книгах собран огромнейший материал, добытый упорной многолетней работой с церковнопевческими рукописями. В «Древнерусской теории музыки» подробнейшим образом анализируется содержание азбук, кокизников и фитников XV-XVIII вв., причем рассматриваются памятники не только знаменные, но и путевые и демественные. Через всю книгу красной нитью проходит мысль о том, что постижение древнерусского богослужебного пения может быть осуществлено только через изучение крюковой нотации и что западная нотолинейная нотация дает заведомо неверное и искаженное представление о данном предмете. В частности, М.В.Бражников пишет, что введение западной нотации послужило одной из причин забвения знаменного распева. «Переход на западноевропейскую систему не мог не сказаться отрицательно на творчестве тех, кто хотел в рамках новой системы продолжать развивать знаменный распев. «Неопределенные» длительности знаменного распева и его мелодическая и ритмическая импровизационность – две его важнейшие особенности – по существу были парализованы. Пресеклась самая возможность дальнейшего творчества распевщиков, если только они хотели по-прежнему опираться в нем на древние традиции».Эта мысль М.В.Бражникова является примером углубления и развития идей С.В.Смоленского и В.М.Металлова, причем инерция западного мышления отбрасывается еще более решительно, а осознание сокровенной сущности древнерусской теории становится еще более ясным. «Лица и фиты знаменного распева»– логическое продолжение книги В.М.Металлова «Осмогласие знаменного распева». Работа М.В.Бражникова содержит крюковое начертание, ното-линейную расшифровку и словесное разъяснение более чем 4000 лиц и фит» извлеченных из рукописных кокизников и фитников» XV – XIX вв. и вместе с трудом В.М.Металлова представляет собой наиболее полный свод мелодических элементов знаменного распева. Забегая вперед, можно сказать, что следующий шаг в направлении углубления понимания интонационной природы знаменного распева уже сделан, но, к сожалению, еще не увидел света. |
| См. Странник 1866 г., Август, Хроника, стр. 68. NB. О количестве издаваемых и распространяемых магометанских книг вероучительного и вообще просветительного содержания приведем здесь статистические сведения, можно сказать, поражающие громадною численностью; при этом особенно замечательно, или точнее, поразительно то, что с самых давних пор – с 1802, 1806 и других годов дело печатания было по указу Правительствующего Сената (от 15-го Декабря 1800 г.) производимо Казанскою Гимназиею, именуемою ныне первою с титулом «Императорской». Так в 1802 г. было напечатано книг, начиная с азбук и оканчивая полным Алкораном, 31 000 экз.; в 1806 г. 26 000 экз. Затем с 1833 по 1852 г., когда Типография была передана из Гимназии в Казанский Императорский Университет, было напечатано полного Алкорана – 23 600 экз. и Гафтияка (или 7-й части его) – 44 300 экз., да еще книг других под разными названиями по их содержанию, например – «Рассуждение о благоговении – «Шурилэ-халь», «Курс магометанского законоведения – «Мюхтасер-юль-вигкайет», «Книга о богопознании – «Маарифет-намэ», «Краткое начертание религиозных законов – «Устюани», Собрание молитв «Хезбъ-юль-аазам», «Собрание преданий о Мухаммеде – «Терджюмси-текмиле» и др. в количестве 49 230 экз. Наконец с 1855 г. по 1864 г. в Типографии Университетской же напечатано всех экземпляров разных изданий на Татарском языке – 1 084 320... Что же все это, как не поражающее явление?! К тому же, как читаем в цитуемой статье, когда Типография передана была в ведение Университета, то она само собою имела более средств «к употреблению самих шрифтов с пользою (?) и к постепенному их улучшению…» – И что же сказать, в конце концов, об этом явлении?!. Скажем в ответ словами Автора: «Само собою разумеется, что Правительство, дозволив мусульманам» такое свободное книгопечатание, не предвидело (?) всех тех последствий, к каким привела эта свобода еще не окрепших чад Церкви Христовой в Казанской Епархии. Книги из-под станков Татарской (при Университете) Типографии расходились в громадном количестве и читались не только всеми мусульманами, но проникали и к крещённым из них и начали производить в их умах то брожение, или подготовлять тот поворот к старой, оставленной ими религии, который и совершился...». (См. Православный Собеседник. 1868 г., Июль. Статья: «Православная противомусульманская миссия в Казанском крае в связи с Историей мусульманства в первой половине XIX века)». |
| Блаженный Иероним пришел в изумление, когда, получив письмо от Готов Суннии и Фретелы с просьбою о разъяснении некоторых затруднительных мест в библейском тексте, узнал, что Готы пишут, что грубые руки, привыкшие держать только меч, и пальцы, способные, по – видимому, лишь для натягивания лука и спускания стрел, умягчились для образования стиля и держания тростникового пера 351 . ко очень редко, и между Греками 354 . Наконец, не оставил Улфила совершенно без внимания при своем деле также и рунного шрифта. Из рун им были удержаны: И за U, T за Тн и Ф за Hw 355 . Несомненно, что учитель Готов мог включить в свою азбуку и гораздо большее количество рунных знаков, но не сделал этого из предубеждения к последним, как письменам, слишком тесно слившимся с разнообразными обрядами языческого культа Германцев. Христианские учители, проповедывавшие между германскими племенами, замечает в своем сочинении о рунах Легис, не терпели рун, заботясь не о сохранении их, а напротив об уничтожении. Этим и объясняет тот автор, почему рунных памятников между другими остатками немецкой старины уцелело сравнительно очень немного 356 . Разделяя тоже отношение к языческому письму, Улфила сохранил Готам вышеуказанные руны, вынужденный одною необходимостью. Не говоря уже о том, что буквы u в греческом алфавите не существовало, здесь заменял ее дивтонг oυ, Готские звуки U, Th и Hw бесспорно имели в своем произношении нечто особенное, что без ущерба для их целости элементами, взятыми из чужих азбук, выразить было не возможно 357 . Таким образом в данном случае Улфила поступил также, как несколько позднее и независимо от его примера составитель алфавита для Франков, их король Хильперих. По известию Григория Турского , Хильперих большинство буквенных фигур перенял от Римлян, но оставил несколько и рунных черт для звуков специально франкских (charecteres) 358 . – Так явился на свет состоявший из 25 букв алфавит Улфилов, 359 открывший Готам возможность письменности, как самое могучее условие их последующего духовного развития и прежде всего примененный (и чрез то как бы освященный) к наивысшему просветительному средству – переводу священных библейских книг, благодаря ревности все того же лица, чьим трудом была сформирована и сама азбука. 2. Памятники Готского перевода священного Писания. Codes Argenmeus, его открытие и историческая судьба после того. Codex Carolinus, открытый Кнаттелем. Codices Ambrosianae, найденные Анджелло Маи. Их содержание. Венская (Зальцбургская) рукопись |
| В завершение работы автор справедливо пишет: «Церковнославянский язык русской редакции функционировал в совокупности типов литературного языка у сербов как самостоятельный целостно-организованный идиом. Этот факт является свидетельством высокой компетентности образованных сербов в сфере применения книжного языка данного типа, а также ценной иллюстрацией прочности русско-сербских культурных связей» . Вполне самостоятельное исследовательское значение имеет представленный в приложении алфавитный указатель терминов, извлеченных из? «Руководства к славянстей грамматице» А. Мразовича. Несомненно, что этот перечень должен привлечь внимание специалистов в области терминологической лексикографии. Однако данный указатель почему-то никак не озаглавлен. кроме того, список выиграл бы, если был пагинирован, причем двояко – в соответствии с «Руководством» А. Мразовича и работой А.А. Хрущевой. Вызывает вопросы и последовательность букв в терминологическом перечне. в основном тексте работы подробно рассматриваются разные варианты алфавитов как совокупностей графем, расположенных в определенном порядке. На основе сравнительного анализа азбук из букварей иеромонаха Саввы Дечанского, Киприана Рачанина, Федора Прокоповича, «Грамматики» Мелетия Смотрицкого и «Руководства» А. Мразовича А.А. Хрущева приходит к выводу: «Алфавит в “Руководстве” А. Мразовича является алфавитом, свойственным церковнославянскому языку русской редакции» . Однако данное высказывание не согласуется с архитектоникой терминологического указателя. Нет сомнения в том, что настоящая работа имеет теоретическую и практическую ценность. В исследовании комплексно на широком историко-культурном фоне представлено бытование церковнославянского языка русской редакции в сербской среде. Следовательно, результаты работы могут быть положены в основу большого числа учебных курсов в духовных и светских образовательных учреждениях: история Поместных Церквей, теория, история, практика сербского языка и литературы, церковнославянский язык, старославянский язык, введение в славянскую филологию, текстология, спецкурсы и спецсеминары по самому широкому кругу проблем – в первую очередь по терминоведению и межъязыковым связям. |
| К 1770 году число книг семинарской библиотеки значительно увеличилось. К этому году одних латинских книг имелось 304, русских 20 названий. Кром того, библиотека располагала 89 экземплярами латинских азбук, 106 Альварами (латинская начальная книга) и 110 экземплярами элементарей. 181 В 1776 году Суздальская семинария пополнила свою библиотеку книгами, доставшимися ей после преосв. Геннадия, еп. Суздальского. По смерти Геннадия, его библиотека была поделена между Московской академией и Суздальской семинарией. К сожалению, нить сведений относительно того, какие именно из книг Геннадия попали после этого раздела в Суздаль. 182 В 1777 году преосв, Тихон, желая облегчить труды учеников, которым для занятий богословием и философией приходилось списывать лекции, велел командировать кого-нибудь из учителей в Москву для покупки печатных философий Баумейстера и богословии Ф. Прокоповича. В силу этого распоряжения был послан в Москву Михаил Новосельский, который в счёт данных ему 30 руб. купил 2 тома Баумейстера в четырёх экземплярах, 5-й том Ф. Прокоповича Christiana Orthodoxa Theologia в четырёх экземплярах и по одному экземпляру 6 и 7 тома его же. 183 Вы 1785 году Суздальская семинария получила крупный дар от Московского Дружеского учёного общества, которое препроводило в семинарию разного рода «учебных и полезных книг» на 300 руб., с тем, чтобы некоторые из них были розданы бедным питомцам, а другие по усмотрению даны в награду за успехи и поведение более отличившимся ученикам. Дар был настолько ценный и неожиданный, что еп. Тихон вначале не поверил его бескорыстию и в ответном письме благодарил Новикова за любезность, но просил не посылать книг в том случае, если за них придется платить деньги, Новиков успокоил владыку и заявил, что «единственная уплата, которой Общество ожидает, есть только та, чтобы дар сей принёс плоды, сходные с желанием нашим». О количестве присланных Обществом книг можно судить потому, что один переплыть их обошелся семинарии в 47 руб. 42 коп. 184 К концу периода случаи приобретения семинарией книг являются все более и более частыми. Для этой цели командировался обыкновенно кто-нибудь из наставников семинарии в Москву. Командированному выдавались соответствующие прогоны и кормовые, рассчитанные, впрочем, по очень скромной таксе. Некоторые книги стали высылаться из Синодальной типографии. За них семинария обязана была вносить из своих штатных сумм соответствующую плату. Глава 5. Воспитательная часть. – Пьянство. – Воровство. – Непосещение классов. – Бегуны. – Меры к сокращению бегунства. – Исключительные проступки. –Дисциплинарные взыскания. – Развлечения. – Объединение трёх семинарий в одну. |
|
|
