| И только тогда, когда Он, уже готовый идти на добровольную смерть, вышел к врагам, ученики пробудились от сна и видя грозную опасность, готовы были защищать Христа: «Господи, не ударить ли нам мечем?» И, не дожидаясь ответа, Симон Петр извлек меч и отсек Малху правое ухо. Удар, по-видимому, был нанесен сзади или сбоку, т. к. действуя правой рукой спереди, Петр мог скорее отсечь левое ухо стоящему к нему лицом рабу. Возможно, что было так: спереди, первым, подошел ко Христу Иуда, чтобы поцеловать Его в лицо, а в этот момент сзади или справа зашел Малх, чтобы сразу же и наверняка схватить, указанного Иудиным поцелуем, Пленника. Петр же, следуя непосредственно за Христом, оказался позади Малха – ив этот момент нанес рабу удар по голове. Все другие ученики вероятно остались сзади, растерявшись и не зная, что делать, т. к. Христос не только запретил Петру и всем им действовать оружием, но тут же и исцелил раненого врага. Позади воинов и всей толпы, при этом, также могло произойти некоторое замешательство. В неверных тенях ночного света лица всех здесь стоящих могли смешаться, и нападавшим могло стать неясным: – где же Христос? Малх, видимо, отступил. Тогда Иисус, «зная все, что с Ним будет, вышел и сказал им: кого ищите? Ему отвечали: Иисуса Назорея. Иисус говорит им: это Я. Стоял же с ними и Иуда, предатель Его». ( Ин. 18:4–5 ). Таковы были события в Гефсиманском саду, такова обстановка, в которой было совершено исцеление Малха. По человеческому рассуждению, жест апостола Петра, выразившего готовность «вооруженной рукой» защищать своего Учителя и Господа и самому, быть может, пасть в неравной борьбе от руки римских воинов, был вполне понятен. Да, но это был жест человеческий, слишком человеческий. А Христос, когда-то раньше, уже сказал Петру: «Отойди от Меня, сатана, потому что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое». Но в чем же заключается главный смысл и символ содеянного над Малхом чуда? И здесь надо прежде всего сказать, что исцелением раны нападающего врага, Христос совершил дело величайшего милосердия, любви и всепрощения к грешному человеку. |
| Как видим, разница между двумя повествованиями заключается прежде всего в добавлении у Матфея дополнительного вопроса Пилата и ответа иудеев. По-разному сформулирован следующий вопрос: у Марка Пилат утверждает, что иудеи называют Иисуса Царем Иудейским, хотя, конечно, они Его так не называли, а, скорее, обвиняли в том, что Он выдает себя за Царя Иудейского. Требование народа также передано в двух разных формах: да будет распят (σταυρωθτω) и распни Его (σταρωσαν ατν). У Луки народ кричал: распни, распни Его (σταρου, σταρου ατν). У Марка рассказ о суде Пилата завершается словами: Тогда Пилат, желая сделать угодное народу отпустил им Варавву, а Иисуса, бив, предал на распятие ( Мк.15:15 ). Матфей, однако, добавляет еще несколько выразительных подробностей – умовение рук Пилата, его последние обращение к народу и ответный возглас народа: Пилат, видя, что ничто не помогает, но смятение увеличивается, взял воды и умыл руки перед народом, и сказал: невиновен я в крови Праведника Сего; смотрите вы. И, отвечая, весь народ сказал: кровь Его на нас и на детях наших. Тогда отпустил им Варавву, а Иисуса, бив, предал на распятие ( Мф.27:24–26 ). Умовение рук в знак невинности или очищения от крови – широко распространенный в древности жест. В Псалтири говорится: Буду омывать в невинности руки мои ( Пс.25:6 ); так не напрасно ли я очищал сердце мое и омывал в невинности руки мои? ( Пс.72:13 ). Вергилий упоминает омовение после битвы в знак очищения от пролитой крови. 407 Геродот повествует об очистительном обряде, распространенном у лидийцев и эллинов, для лиц, запятнавших себя кровью. 408 Ученые упоминают и ряд других параллелей. 409 Жест Пилата может быть сравнен с жестом Иуды, возвращающего деньги первосвященникам со словами: согрешил я, предав кровь невинную. Иуда, по свидетельству Матфея, бросает деньги в храме ( Мф.27:3–5 ), а Пилат, по свидетельству того же евангелиста, умывает руки перед народом, сопровождая это словами о своей невиновности в крови Праведника. Параллелизм двух сцен очевиден. |
| Один из церковных авторов верно заметил: рок – музыка бунта. И если на Западе, в лоне традиционно (пусть и внешне) христианских ценностей, рок противостоял им и, эпатируя старшее поколение, искал свои темы в язычестве, богоборчестве, ниспровержении всех десяти заповедей Моисеевых (хотя христианская традиция в западной рок-музыке и не прерывалась), то мы в России именно с именем Христа связывали свой протест против атеистических «ценностей» отцов… Одного мы не заметили, не осознали – что сам по себе протест, отвержение, бунт – никак не согласуется с евангельским «блаженны кроткие», именно поэтому, наверно, мы и не унаследовали эту горькую землю, и Русская Православная Церковь наша, сформатированная во многом уже — нами, неофитами 90х, так и не смогла толком стать услышанной чающими движения общественной воды. Вот – один из гимнов нашего поколения, озвученный Виктором Цоем: Мы хотим видеть дальше, чем окна дома напротив, Мы хотим жить, мы живучи, как кошки. И вот мы пришли заявить о своих правах: «Да!» Слышишь шелест плащей — это мы… Дальше действовать будем мы! Мы родились в тесных квартирах новых районов, Мы потеряли невинность в боях за любовь. Нам уже стали тесны одежды, Сшитые вами для нас одежды, И вот мы пришли сказать вам о том, что дальше… Дальше действовать будем мы! Отвергнуть предыдущее, преподанное, отжившее, ложное, уничтожить его, начать с пустого места!… золотая мечта всех революций (Чем кончаются революции – увы, ныне известно слишком детально). А ведь тем не менее эти слова: «Дальше действовать будем мы» — как нельзя более актуальны именно для христиан. И именно сейчас, в праздник Вознесения Господня. Удаляясь от нас к Отцу, Господь Иисус Христос знал, что делал. Он оставлял нам доделать здесь, на земле, важную часть Своей работы по преображению мира, потому что без нас, без нашего участия – спасение не подействует. Евангелист Лука пишет: «…и, подняв руки Свои, благословил их; и, когда благословлял их, стал отдаляться от них и возноситься на небо» (Лк. 24, 50-51) Благословение это дано как конкретное знамение: благодаря ему ученики продолжают способность продолжить Его служение, жест благословения – древний ветхозаветный жест: «Тогда он, сойдя, поднимал руки свои на всё собрание сынов Израилевых, чтобы устами своими преподать благословение Господа и похвалиться именем Его, — народ повторял поклонение, чтобы принять благословение от Всевышнего» (Сирах. 50, 22-23), действие старшего, призывающего младшего — действовать, во имя и во славу Божию. |
| Разделы портала «Азбука веры» Воздеяние рук — литургический, молитвенный жест. О воздеянии рук при молитве в Священном Писании говорят в основном тексты послепленного периода ( Пс.27:2; 62:5; 140:2 ; Плач.3:41 ), вероятно указанный способ выражения молитвы распространяется в этот период. Особенно характерен стих Плач. 3:41: Вознесем сердце наше и руки к Богу, сущему на небесах , так как в этих словах предполагается, что молитва должна быть одновременно и внутренней, и иметь внешнее выражение. Понятна и необходимость подобного физического действия: человек по своей природе не может молиться исключительно безмолвной и умной молитвой (пример Анны, матери пророка Самуила ( 1Цар.1 ) – исключение), ему нужны и внешние способы выражения молитвы. Воздеяние рук – символ возношения души и мыслей к Богу. В Новом Завете апостол Павел фактически утверждает древнюю практику молитвы с воздетыми руками: «Итак желаю, чтобы мужи на всяком месте произносили молитвы, воздевая чистые руки без гнева и сомнения» ( 1Тим.2:8 ). В итоге в Древней Церкви такой способ выражения молитвы стал доминирующим, о чем имеется множество свидетельств. В современном церковном богослужении практика молитвы с воздетыми руками используется в важнейшей службе – литургии. Во время литургии священник неоднократно, в том числе и во время чтения тропаря 3го часа перед освящением Даров, молится с воздетыми руками. Этот жест и обеспечивает связь с древней церковной практикой, и, можно сказать, внешне украшает наше богослужение. «Итак желаю, чтобы мужи на всяком месте произносили молитвы, воздевая чистые руки без гнева и сомнения» ( 1Тим.2:8 ). Оранта (от лат. orans — «молящаяся») — один из основных типов изображения Богоматери, представляющий Её с поднятыми и раскинутыми в стороны руками, раскрытыми ладонями наружу, то есть в традиционном жесте заступнической молитвы. И когда Моисей поднимал руки свои, одолевал Израиль, а когда опускал руки свои, одолевал Амалик; но руки Моисеевы отяжелели, и тогда взяли камень и подложили под него, и он сел на нем, Аарон же и Ор поддерживали руки его, один с одной, а другой с другой стороны. И были руки его подняты до захождения солнца. И низложил Иисус Амалика и народ его острием меча . ( Исх.17:11-13 ) |
| Сцена суда первосвященников Анны и Каиафы встречается на миниатюрах из визант. лицевых Евангелий XI в. (напр.: Paris. gr. 74. Fol. 55, 97v, 160, 160v). На миниатюре из Евангелия монастыря Дионисиат (Ath. Dionys. 587m, кон. XI в.), где изображена не сцена суда, а собственно синедрион, К. сидит на судейском стуле с белым куколем (кидаром?) на голове. На нем, как и на стоящем перед ним др. первосвященнике, вероятно Анне, длинный хитон и верхняя колоколообразная риза, сходная со священнической фелонью. У обоих первосвященников длинные заостренные бороды. Этот иконографический тип изображения К. и Анны будет характерен для искусства средневизант. периода. На фреске Спасского собора Мирожского мон-ря в Пскове (рубеж 30-х и 40-х гг. XII в.), где представлен развернутый Страстной цикл, первосвященники изображены дважды: сидящими на престоле и выслушивающими лжесвидетелей и стоящими за судейским столом, выносящими обвинение Иисусу Христу. Их белые головные уборы, куколи, имеют орнамент в виде черных штрихов. Жест правой руки К., обернувшегося к Пилату, имеет характерные особенности: такое перстосложение с прижатыми к ладони 3-м и 4-м пальцами и отставленными 2-м пальцем и мизинцем встречается у пророков, его принято называть жестом пророческого откровения. Жест К. в мирожской росписи напоминает о его невольном пророчестве об Иисусе Христе, которое приведено в Евангелии от Иоанна: «Вы ничего не знаете, и не подумаете, что лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтоб весь народ погиб. Сие же он сказал не от себя, но, будучи на тот год первосвященником, предсказал, что Иисус умрет за народ, не только за народ, но чтобы и рассеянных чад Божиих собрать воедино» (Ин 11. 49-52). Произнесенные на совете первосвященников и фарисеев слова К. об Иисусе Христе, Который совершает столько чудес, что в Него могут уверовать все, были вдохновлены Св. Духом, хотя сам первосвященник, свидетельствуя истину о Спасителе, не прислушался к собственным словам и не уразумел их истинного смысла. |
| Так вот, что должен говорить избранный Богом на служение у Престола? Да не должно быть даже тех отношений-то: непотизм, это семейные такие отношения – везде на постах свои родственники. Смотрите, что он должен говорить: который говорит об отце своём и матери своей: я на них не смотрю (см. Вт. 33:9), то есть священническое служение: его положение выше всех семейных отношений. Это ведь беда, если священник в плену у родственников. Это беда. Они его отвлекают от его назначения. Он весь утонул в этих родственных отношениях. И служение превращается вот в такое – не в пастырство, а в клан, в клановое для себя . Какое там пастырство? Смотрите: я на них не смотрю, и братьев своих не признаёт, и сыновей своих не знает. Почему? «Ибо они, левиты, слова Твои хранят и завет Твой соблюдают, учат законам Твоим Иакова и заповедям Твоим Израиля [вот их назначение], возлагают курение пред лице Твое и всесожжения на жертвенник Твой; благослови, Господи, силу его и о деле рук его благоволи, порази чресла восстающих на него и ненавидящих его, чтобы они не могли стоять». Вот должно быть такое отношение: никаких связей. Что было сказано Аврааму при призвании? Выйди от земли твоей, от родства твоего и из дома отца твоего ( Быт. 12:1 ) – порви все связи, ты – избранник, всё это должно отмести. Нет этого. Тонем в этих отношениях. А отсюда уклоняемся от пастырского призвания и роняем его достоинство. Читаем дальше: пришел час Его, 13-я глава: – « перейти от сего к Отцу, явил делом, что, возлюбив Своих сущих в до конца возлюбил их. И во время вечери, когда диавол уже вложил в сердце Иуде Симонову [вот есть несколько глаголов относительно Иуды, которые показывают, как постепенно им сатана овладел и сделал его прямо своим жилищем. Смотрите, здесь говорится: И во время вечери, когда диавол уже вложил в сердце Иуде Симонову] предать Его » ( Ин. 13:1–2 ). Вложил. Теперь посмотрите дальше, 26-й стих этой же главы: «Иисус отвечал: тот, кому Я, обмакнув кусок хлеба, подам. И, обмакнув кусок, подал Иуде Симонову Искариоту. [А вы знаете, какой был жест? Это был самый дружелюбный жест. Во время званого обеда хозяин иногда, чтобы отличить какого-то человека особым чувством, почтением к нему, брал с тарелки кусок и клал ему в рот, показывая своё особое расположение к нему. И смотрите:] И после сего куска вошел в него сатана». |
| Это Богоправление не навязывается, к нему не принуждают. Бог призывает войти в Его Царство и жить с Ним в общении. Все действия Христовы, все Его слова, каждый жест направлены к тому, чтобы засвидетельствовать, подтвердить – Царство Небесное, которое мы можем принять за основу жизни, пришло! Вспомним драматический эпизод. Иоанн Креститель схвачен. Он в недоумении. Он думал, что Мессия сметет с лица земли и ввергнет в огонь всех врагов – в Его руке острый серп, Он пришел собирать урожай в закрома небесные и сжигать солому и сорняки. Верные Мессии будут вознаграждены – враги испепелены. Но Креститель схвачен. И в тюрьме ожидает казни… И тогда Иоанн посылает ко Христу учеников с откровенным вопросом: Ты ли Тот, Который должен придти, или ожидать нам другого? ( Мф. 11:3 ). Христос не пускается в объяснения, да и много ли значат слова. Он предлагает взглянуть на то, что происходит вокруг: Пойдите, скажите Иоанну, что слышите и видите: слепые прозревают и хромые ходят, прокаженные очищаются и глухие слышат, мертвые воскресают и нищие благовествуют; и блажен, кто не соблазнится о Мне ( Мф. 11:4-6 ). Глядя на потрясающие дела, каких никто другой не делал ( Ин. 15:24 ), да и сделать не мог, окружающие понимали: перед ними – Бог, пришедший во плоти, наступает долгожданная Новая Эра. Новая Эра… Что это значит? А это значит, что на землю пришел Сам Бог! Бог пришел и действует во Иисусе Христе. Это отчетливо видно во всех чудесах. И в воскрешениях мертвых, и в исцелениях, и в изгнании из одержимых демонических сил… Практически любое чудо Христа – намек на порядок вещей, который наступит после установления в мире Царствия Божия. В чем проявляется падшее состояние нашего мира? В том, что мир покорился сатане. В том, что в мир вошли болезни, голод, смерть, что сама природа восстала против падшего человека. Против всех этих врагов борется Христос. Он изгоняет бесов; Он исцеляет болезни, приоткрывая ту реальность Царствия, в которой не будет болезней и страдания ; Он насыщает людей (умножение хлеба и рыбы, превращение воды в вино). Эти насыщения – с одной стороны, жест любви, с другой – намек на время Царства, когда не будет голодных. В более глубоком смысле, это указание на пир с Господом, на который мы будем приглашены, когда войдем в Царство Божие; |
| Это связано с провозвестием Господа о Страшном Суде: «Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на престоле славы Своей, и соберутся пред ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов; и поставит овец по правую Свою сторону, а козлов – по левую. Тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира... Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: идите от Меня проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его» ( Мф. 25:31–34:41 ). Стало быть, правая сторона «весов правосудия» указывает на Небесные обители, а левая – на ад. Аналогию этого символа можно увидеть на иконах Страшного Суда, на которых и действительно изображаются чашечные весы, утвержденные в Божьей деснице (на одной чаше часто изображается платок – символ слез покаяния, а на другую нередко надавливает бес, стремясь подыграть своему желанию заполучить «взвешиваемую» душу). XIV. Возле фигуры Христа обычно располагается фигура Богородицы . Это соответствует исторической правде: «При кресте же стояли Матерь Его и сестра Матери Его, Мария Клеопова, и Мария Магдалина» ( Ин. 19:25 ). Богородица изображается в состоянии скорби. Любившая Своего Сына сильнее, чем любят своих детей прочие матери, Она и Страдания, и смерть Его оплакивала горше, нежели кто-либо другой. Её правая рука бывает направлена в сторону Христа. Через это Пресвятая Дева, как Новая Ева , противопоставляется первой деве, Еве, простершей свою руку к запретному древу . «И как через деву Еву, – уточняет святой Ириней Лионский , – род человеческий подвергся смерти, так через Деву и спасается, потому что непослушание девы уравновешено послушанием Девы» с. 494]. Кроме того, этот жест Богородицы допустимо интерпретировать как символ моления. И опять же, сим жестом указывается на Христа как на Путь, Истину, и Жизнь. Аналогичный жест (в иконографии Божьей Матери) встречается на иконах «Одигитрия» или «Путеводительница» . |
| Этот образ резко контрастирует с тем, который члены синедриона могли видеть перед собой: с образом униженного, оплеванного, молчаливого Человека, против Которого одно за другим раздаются обвинения и Который ничего не отвечает. Если бы первосвященники и книжники могли вспомнить в тот момент что-либо из Ветхого Завета, то, наверное, наиболее подходящими были слова пророка Исаии: нет в Нем ни вида, ни величия; и мы видели Его, и не было в Нем вида, который привлекал бы нас к Нему. Он был презрен и умален пред людьми, муж скорбей и изведавший болезни, и мы отвращали от Него лицо свое; Он был презираем, и мы ни во что ставили Его ( Ис.53:2–3 ). Но в иудейской традиции этот образ не воспринимался как указывающий на Мессию, а мессианские претензии Арестованного воспринимались членами синедриона с негодованием. Совокупное свидетельство трех синоптиков позволяет заключить, что Иисус не сразу ответил на прямой вопрос о том, является ли Он Сыном Божиим. Когда же Он ответил, это вызвало бурную реакцию. Первосвященник разодрал на себе одежду – жест, свидетельствующий о глубочайшем возмущении. В еврейской традиции этот жест известен с глубокой древности как выражающий крайнюю степень скорби и отчаяния ( Быт.37:34 ; Нав.7:6 ; 2Цар.1:11 ; 4Цар.2:12; 19:1 ). В данном случае, однако, он скорее является театральным жестом, призванным продемонстрировать возмущение услышанным. Вряд ли первосвященник, сделавший все для того, чтобы добиться такого исхода суда, был в реальности огорчен: он услышал то, что хотел услышать. Обвинение в богохульстве – самое страшное из обвинений, которое еврейский суд мог предъявить человеку. Смертная казнь за богохульство предписывалась законом: хулитель имени Господня должен умереть, камнями побьет его все общество ( Лев.24:16 ). Это обвинение и ранее неоднократно выдвигалось против Иисуса. Когда иудеи однажды взяли в руки камни, чтобы побить Его, и Он спросил, за что, они ответили: за богохульство и за то, что Ты, будучи человек, делаешь Себя Богом. В тот раз Он сказал: Тому ли, Которого Отец освятил и послал в мир, вы говорите: богохульствуешь, потому что Я сказал: Я Сын Божий? ( Ин.10:32–33, 36 ). На этот раз Он молчит и не отвечает на обвинение. |
| 17, 14), а Елисей чудесным умножением елея спасает одну из жен «сынов пророческих» и ее детей от долгового рабства (4 Цар. 4, 1–7), а потом кормит 100 человек 20-ю ячменными хлебцами и несколькими зернами в шелухе (4 Цар. 4, 42–44). Повторяя это пророческое действие, Иисус питает голодную пятитысячную толпу пятью хлебами и двумя рыбами (Мф. 14, 15–21; Мк. 6, 34–44; Лк. 9, 12–17), а затем четырехтысячную толпу — семью хлебами и несколькими рыбами (Мф. 32–38; Мк. 8, 1–9). Илия воскрешает сына сарептской вдовы (3 Цар. 17, 17–24), а Елисей — сына богатой жительницы селения Сонам (4 Цар. 4, 8–37). Повторяя этот пророческий жест, Иисус воскрешает сына наинской вдовы (Лк. 7, 1–15). В завершение описания воскрешения в Наине Лука говорит о реакции жителей этого города на произошедшее событие и приводит их слова: И всех объял страх, и славили Бога, говоря: великий пророк восстал между нами, и Бог посетил народ Свой (Лк. 7, 16). Кроме этих очевидных параллелей в рассказах об Илие и Елисее, с одной стороны, и в рассказах об Иисусе — с другой, есть и менее заметные. Например, Елисей совершает действия, в результате которых всплывает утонувший топор (4 Цар. 6, 5–7). Иисусу также подвластна водная стихия: Он укрощает бурю на Галилейском море, по Его слову рыбы устремляются в сети рыболовов, а Сам Он обладает способностью ходить по поверхности воды. Также прослеживается некоторое сходство апостольской общины, сопровождающей Христа, с учениками пророков Илии и Елисея. Все это говорит о том, сколь важное значение в повествованиях евангелистов придается пророческому аспекту земного служения Христа Спасителя. Наконец, нельзя не заметить еще одного сходства евангельских повествований об Иисусе Христе с рассказами книг Царств об Илие и Елисее. В годы своего мессианского служения Иисус был бездомным скитальцем, не имевшим, где приклонить голову (Мф. 8, 20; Лк. 9, 58), — как и многие пророки, вплоть до Иоанна Крестителя, которые всю жизнь скитались в милотях и козьих кожах, терпя недостатки, скорби, озлобления, скитались по пустыням и горам, по пещерам и ущельям земли (Евр. |
|
|
