| По всем его произведениям разбросаны, как прекрасные перлы, моральные максимы и красноречивые призывы пренебрегать миром и вести благочестивый образ жизни 2142 . 4 . Послания Иеронима, со всеми их недостатками, необычайно назидательны и интересны. По легкости слога и элегантности высказываний они не уступают посланиям Цицерона. Валларси впервые разместил их в хронологическом порядке в первом томе своего издания, так что прежняя их нумерация (даже нумерация из бенедиктинского издания) устарела. Он насчитывает их всего сто пятьдесят (но включает сюда и несколько посланий его современников, таких как Епифаний, Феофил Александрийский, Августин, Дамас, Паммахий и Руфин; некоторые из них обращены непосредственно к Иерониму, в некоторых рассматриваются проблемы, которыми он интересовался). Они адресованы друзьям, таким как Римский епископ Дамас, сенатор Паммахий, епископ Павлин из Нолы, Феофил Александрийский, Евангел, Руфин, Елиодор, Рипарий, Непотиан, Океан, Авит, Рустик, Гауденций и Августин, а некоторые – выдающимся аскеткам и девам, таким как Павла, Евстохия, Марцелла, Фурия, Фабиола и Димитрия. Почти во всех них рассматриваются проблемы философии и практической религии, волновавшие весь христианский мир; они точно отражают добродетели и недостатки, а также замечательные контрасты в характере самого Иеронима и его эпохи. Ортодокс в богословии и христологии, полупелагианин в антропологии, романист в учении о церкви и предании, антихилиаст в эсхатологии, законник и аскет в этике, яростный борец против всех ересей, фанатический апологет монашеских крайностей – таким был Иероним, которого почитали в католическое средневековье как святого покровителя христианства и церковной учености, следующий после Августина maximus doctor ecclesiae; но его полная энтузиазма любовь к Священному Писанию, его внимание к языкам оригинала, его классический перевод Библии и многочисленные экзегетические заслуги сыграли на руку Реформации, и, как ученый и автор, он по–прежнему первый, а как богослов, по влиянию, – по–прежнему второй (после Августина) среди латинских отцов церкви; в том же, что касается морального характера, он явно уступает многим другим, таким как Иларий, Амвросий и Лев I, и даже по стандартам римского аскетизма он только в очень ограниченном смысле может считаться святым 2143 . |
| Мефодий, епископ Патарский“; Казанцев Николай: „Алцим Екдиций Авит, епископ Вьеннский, церковный писатель и деятель конца V и начала VI века“; Кириков Владимир: „Внутренние дробления в беспоповщине, вызванные вопросом об отношении раскола к государству и гражданскому обществу“; Крестианполь Павел: „Дух православного церковного права в памятниках церковного и гражданского законодательства древней Руси“; Кутузов Михаил: „Состояние русской проповеди в 60-е годы XIX века“; Лозинский Николай: „Оценка трактата о таинствах Лямота сравнительно с учешем о таинствах православных и ультрамонтанских догматистов“; Лукшин Александр: „Богословские воззрения Томаса Крамэра, архиепископа Кентерберийского, и отношение их к символическим книгам англиканского исповедания“; Максимович Владан: „Религиозно-философские воззрения Спинозы и их влияние на поздней- —61— шую рационалистическую мысль Европы“; Моисеев Александр: „Преобразовательные и просветительные стремления в Русской Церкви XVII в.“; Недригайлов Иван: „Вторая Маккавейская книга (историко-критический очерк)“; Немешаев Дмитрий: „Христианское воспитание по воззрениям святых отцов и учителей Церкви III и IV вв.“; Одинцов Михаил: „Сёрен Керкегор, как философ и религиозный мыслитель“; Орлов Анатолий: „Учение Илария Пиктавийского о Троице“; Остроумов Михаил: „Явления воскресшего Господа ученикам“; Платонов Михаил: „Оксфордское движение; его история, сущность и историческое значение“; Плотников Евгений: „Евсевий, Архиепископ Могилевский, как проповедник“; Покровский Николай : „Праздник кущей по данным Библии и свидетельствам внебиблейским“: Свавицкий Павел: „Ульрих Цвингли; его жизнь и учение“; Соколов Алексей: „Епископ Феофан-Затворник, как проповедник“; Старокадомский Григорий: „Учение Апостола Павла о браке и девстве в VII главе 1-го послания к Коринфянам“; Судаков Иван: „Сошествие Святого Духа в день Пятидесятницы“; Шарапов Алексей: „Вторая книга Ездры (историко-критическое введение в книгу)“; Ястребцев Михаил: „Эсхатологические воззрения на Руси в XV–XVII вв |
| Так, в вандальской Африке в то время шло гонение на православных: 4 976 православных священников были сосланы в кочевья мавров и погибли там; из 466 православных епископов 348 были изгнаны, 90 убиты и только 28 успели спастись. Не лучшей участи ждало себе православное население Испании и юга Галлии от постепенно развивавшегося фанатизма арианствующих германцев. Ужас царил во всем западном католическом мире, и вот в это-то тяжелое для православия время могущественный вождь франков становится в ряды его исповедников! Прямым следствием крещения Хлодвига и было быстрое распространение его владений в Галлии; на нем теперь покоились надежды православного населения всех западных областей, и ему легко было, опираясь на них, сломить силу вестготов и бургундов. Вот что писал к Хлодвигу Авит, еп. Вьены, первое лицо в православном населении Бургундского королевства. «Ваша вера — наша победа, Провидение избрало тебя решителем нашего времени. Греция может еще хвалиться, что она имеет православного властелина, но она не одна владеет теперь этим драгоценным даром, и остальному миру дан теперь свет». Итак, по словам Авита, в лице Хлодвигахристианина и остальному, т. е. западно–европейскому миру, дан «свет». Это значит, что, приняв христианство по католическому исповеданию, Хлодвиг стал как бы внешним главой, покровителем западного православного христианства, представителем религиозного единства Запада. Недаром его называли «новым Константином»! Западная церковь перенесла на него те идеи, которые христианский мир привык соединять с именами лучших христианских императоров, как Константин или Феодосий Великий, и вступила с ним в тесный союз. «Наша мать–Церковь, — писал папа Анастасий, получив известие о крещении Хлодвига, — радуется рождению в Боге такого короля. Продолжай, славный и знаменитый сын, радовать твою мать; будь железной колонной для ее поддержания, и она даст тебе, в свою очередь, победу над врагами». — В словах папы ясна мысль надолго определившая историю Запада: отныне папа и король в со юзе должны воспитывать народы Запада и руководить их судьбами. |
| Пелагий, бритт, выступал против благодати Божьей. 4377 г. ( 420 г. Р.Х.) Гонорий вместе с Феодосием Младшим, сыном своего брата, 15 лет. Аларих, король готов, захватил Рим и часть его сжёг огнём 24 августа в 1164 году от его основания, а на шестой день после того, как вошёл, разграбив город, вышел оттуда. Пресвитер Лукиан, которому Бог открыл в 7-й год императора Гонория место погребения и мощи святого первомученика Стефана, а также Гамалиила и Никодима, о которых можно прочесть в Евангелии и деяниях апостолов, на греческом языке написал это откровение ко всем церковным особам. Пресвитер Авит, испанец, перевёл это откровение на латинский язык и, присовокупив своё послание, через пресвитера Орозия передал жителям Запада. Тот же Орозий, придя в святые места, куда Августин отправил его на обучение к Иерониму, получил мощи блаженного Стефана и, вернувшись на родину, первым доставил их на запад. Бритты, не вынося враждебности скоттов и пиктов, отправили послов в Рим и, обещав своё подчинение, умоляли о помощи против врага. Тут же отправленный к ним легион поверг огромное множество варваров, а прочих изгнал из пределов Британии; собираясь вернуться домой, он велел союзникам ради обуздания врагов построить между двумя морями через остров стену. Но, построенная без умелого начальника скорее из дёрна, чем из камней, она ничем не помогла работникам. Ибо как только римляне ушли, прежний враг, приплыв на кораблях, всё, что встречалось ему на пути, словно созревшие хлеба, рубил, топтал, пожирал. Римляне вновь примчались к просящим о помощи и, побив врага, прогнали его за море и, присоединив к себе бриттов, поставили от моря до моря стену, не рыхлую – из земли, как прежде, но крепкую – из камня, между городами, которые построены там из страха перед врагами. Но и на южном берегу моря, поскольку и с той стороны боялись врагов, они через определённые промежутки установили башни ввиду моря. Они попрощались с союзниками таким образом, словно не собирались более возвращаться. Бонифаций, епископ Рима, построил часовню на кладбище святой Фелицитаты и украсил гробницу её и святого Сильвана. |
| О святом Юлиане и Антонии Великом. В сие же время и тот всехвальный Юлиан 163 , о котором я уже прежде упоминал, принужден был оставить пустыню и прийти в Антиохию. Когда люди, воспитанные во лжи и весьма искусные в сплетении клевет – разумею ариевых единомышленников – стали утверждать, что тот великий муж принадлежит к их обществу, то светильники истины, Флавиан, Диодор и Афраат послали к упомянутому восхваленному мужу другого подвижника добродетели, разумного Акакия 164 , который после с величайшею мудростью управлял берийскою церковью, и умоляли его сжалиться над бесчисленным множеством народа, обличить ложь противников, и вместе с тем утвердить проведение истины. Сколько раз (по этому случаю) он приходил и опять уходил, и сколько совершил чудес в самом великом городе, все сие описано нами в « Истории Боголюбцев где легко могут прочитать желающие знать об этом подробнее. А что он в наше собрание привлек все население города, в том, думаю, не сомневается никто, исследовающий человеческую природу, потому что вообще дивное привлекает к себе всех. О великих же его чудодействиях свидетельствуют самые враги истины. То же делал в Александрии, еще задолго прежде, во времена Констанция, Антоний Великий 165 . Оставив пустыню, он обошел весь тот город и внушал всем, что Афанасий есть проповедник апостольского учения, а последователи Ария суть противники истины. Так-то знали те божественные мужи, что в какое время прилично делать, когда нужно предаваться уединению, а когда пустыням предпочитать города. Глава 28 Какие другие монахи просияли в то же время. В то же время были и другие, сиявшие лучами монашеского любомудрия. В пустыне халкидской подвизались Авит, Маркиан, Авраамий, и с ними бесчисленное множество других, и все они в страстном теле старались вести жизнь бесстрастную 166 . В пределах Апамеи стояли на высоте любомудрия Агапит, Симеон, Павел и другие 167 . На пределах Зевгмы славились Публий и Павел, а близ Киресты 168 – всехвальный Акепсима, живший в тесной кельи в продолжении шестидесяти лет, никем не видимый и не слышимый. Дивный же Зевгматий, и быв лишен зрения, везде ходил и укреплял овец, сражаясь с волками, за что они сожгли подвижническую его хижину. Впрочем Траян, истинный христианин-военачальник, построил ему новую и оказывал другие благодеяния. В пределах Антиохии пустынножительствовали Мариан, Евсевий, Аммиан, Палладий, Симеон, Авраамий и, кроме этих, другие, сохранившие в себе образ Божий нерастленным. Мы уже описали жития и этих и тех. Подобными же цветами украшалась и гора, принадлежащая великому городу (Антиохия). На ней сияли – Петр галатийский и соименный ему египетский, также Роман, Север, Зинон, Моисей, Малх и весьма многие другие, неизвестные для многих, но знаемые Богом 169 . Глава 29 |
| Когда и этими словами он не убедил Авита, то вздохнул и сказал: «Я очень беспокоюсь и душевно мучаюсь: ты предпринял такой труд, чтобы увидеть человека трудолюбивого и любомудрого, а увидел корчемника и человека невоздержного». Но чудный Авит опечалился этими словами и сказал, что для него приятнее было бы употребить мясо, чем услышать это о Маркиане. Тогда великий Маркиан сказал: «И мы, любезный, проводим жизнь, подобно тебе, держимся того же порядка подвижничества, предпочитаем труды покою, пост ценим выше пищи и принимаем ее обыкновенно при наступлении ночи, но вместе с тем знаем, что дело любви дороже поста. Первое есть дело Божественного законоположения, последнее же – нашего произволения. Но Божественные законы должно уважать гораздо более трудов, предпринимаемых нами по собственной воле». Так рассуждая, приняв немного пищи и восхвалив Бога, они прожили вместе три дня и разлучились телом, но не духом. Итак, как не подивиться мудрости этого мужа, который знал и время поста, и время любомудрия, и время братолюбия, и различие отдельных добродетелей, когда одна должна уступать другой и какой по временам предоставлять преимущество (117, 56). Когда Иоанн Мосх был в великой Антиохии, один пресвитер той Церкви рассказал ему о происшествии, о котором он слышал от патриарха Анастасия: «Один монах из монастыря аввы Севериана был послан на служение в Елевферопольскую область и дорогой зашел к одному христолюбивому земледельцу. У него была дочь. Мать ее уже скончалась. Монах прожил там три дня. Всегдашний враг людей – диавол – внушил брату нечистые помыслы и страсть к девице, и он искал удобного случая причинить ей насилие. Диавол, внушивший нечистую похоть, позаботился и об этом. Отец девицы по неотложному делу отправился в Аскалон. Монах, видя, что в доме никою нет, кроме него и девушки, приступил к ней с явным намерением обесчестить ее. Увидев его в сильном волнении, в пылу нечистой похоти, девица сказала: «Успокойся и не спеши причинить мне бесчестье. Отец мой не вернется домой ни сегодня, ни завтра. |
| Вот, насколько великие богатства мира собирает бедность избравшим ее: создавший все из ничего Искупитель не только подает им все, чего ни пожелают, но и самой природе повелевает служить им. Я припоминаю историю, услышанную мной несколько лет назад. В одной пустынной местности жил некий отшельник. Очень желая найти его, пришел туда из соседних мест один брат, и был принят со всем радушием. Войдя в крохотную хижину и сотворя молитву, они присели. После того, как они немало побеседовали о слове Божием, старец встал со стульчика и, пойдя в маленький огородик, набрал овощей для трапезы. Разведя очаг, он поставил на открытый огонь… деревянный котелок, полный овощей и воды. Он прибывил огонь, и котелок нагрелся так, что казалось, будто он медный. Увидев это, тот человек пришел в изумление и спросил, как это происходит. Старец отвечал: «Я много лет живу в этом пустынном месте и всегда Божиим изволением готовил пищу для поддержания сил моего бренного тела в этом горшке». Когда все было приготовлено, оба они, вознеся обычную при этом молитву, насытились пищей, сваренной в этом горшке. Об этом чуде я услышал давно. Но вот недавно видел аббата, который называл того старца Ингением и утверждал, что жил он в упомянутой области Августодунской, прибавляя, что сам часто разделял с ним овощи или зелень 285 – пищу, приготовленную в том горшке. Он клятвенно уверял, что сам видел, как этот горшок, поставленный на огонь, весьма нагревался, и при этом дно его всегда оставалось сырым, так что казалось, что его кто-то увлажняет. Глава 97. Об Авите, исповеднике Аврелианском Авит 286 , аббат деревни Карнотен, которую называют Пертенс 287 , по откровению Святого Духа часто говорил о времени своей кончины. Когда же он отошел от тела, то был со славою погребен в городе Аврелиане 288 ; над его гробницей благочестивые христиане воздвигли церковь 289 . После его кончины, когда тот день стал ежегодным праздником и торжественно отмечался всеми, один из горожан, в то время, когда другие пошли на праздничную службу, взял мотыгу и отправился вскапывать свой виноградник. Многие укоряли его за то, что не идет на службу, он же не хотел идти, говоря так: «И тот, кого вы почитаете, был тружеником». |
| Посему, если бы у кого явился спор о каком-нибудь предмете, таковый должен обратиться к церквам древнейшим, в которых были апостолы, и от них заимствовать истину. Кто же именно поставлен в церквах епископами от апостолов, и кто были преемниками их даже до нас, это нам совершенно известно: мы можем перечислить их. Но так как перечислять, в настоящем небольшом сочинении (против ересей), преемства всех церквей было бы слишком продолжительно; то довольно указать на апостольское происхождение только некоторых. Так мы тех, которые мыслят паче, еже подобает, посрамляем, указывая на предание апостольское и на веру церкви римской, величайшей и древнейшей, основанной и учрежденной двумя славнейшими апостолами Петром и Павлом, с которою, по причине преимущественного ее первенства, должна согласоваться всякая церковь , то есть все верующие, так как в ней сохранялось то самое предание, которое содержат все повсюду верные… А вот и еще Церкви, в которых также можно находить предание апостольское: церковь в Смирне, епископ которой Поликарп не только епископство получил от самих апостолов и обращался со многими из числа лично видевших Господа нашего, но и рукоположен был ими во епископа и всегда учил тому, чему научился от апостолов, что и предал Церкви и что одно есть истинно. Равным образом и сущая в Ефесе церковь, основанная Павлом, служившая местопребыванием Иоанну даже до времен Траяна, там же есть верный свидетель апостольскаго предания». Св. Ирин. Прот. ерес. кн. 3, гл. 2. 3. 4: твор. стр. 174–179. Париж, 1710 г. 729 Авит. Послан. 23: там же. Сами апостолы от иерусалимской собственно церкви, как источника христианской Веры, начинали обыкновенно путешествия свои, чтобы проповедывать евангелие, и в нее, как бы в средоточие христианской Церкви, возвращались обратно, чтобы принести Господу благодарение за успехи проповеди своей и поведать братии, что сотворил Бог служением их во языцех ( Деян. 21:19 ). 733 Св. Васил. велик. Письм. к еписк. Епифанию: твор: ч. 7, стр. 227. Москва, 1854 г. |
| 11. И так как Господь наш всегда благоволит прославлять святителей своих, я расскажу о том, что произошло в этом году с иудеями в Клермоне 697 . Хотя блаженный Авит много раз увещевал их, чтобы они, сбросив пелену закона Моисеева 698 , поняли писание духовно и чистым сердцем созерцали в священных письменах Христа, Сына Бога живого, возвещенного пророками и законом, однако в их сердце оставалась не то что пелена, которая затеняла лицо Моисеево, но прямо-таки целая стена. Когда же епископ молился о том, чтобы они, обратившись ко Господу, сорвали покров с Писания, один из них попросил, чтобы его окрестили на Святую Пасху; и он, возрожденный Богом в таинстве крещения, уже шел в белых одеждах 699 вместе с другими, одетыми в белое. Но когда народ входил в городские ворота, один из иудеев, подстрекаемый диаволом, вылил на голову крещенного иудея прогорклое масло. Когда весь народ, возмутившись этим, хотел побить его камнями, епископ не позволил сделать этого. Но в святой день, в который Господь по искуплении грехов человеческих возносится во славе на небеса, и когда епископ шел с пением псалмов из церкви к базилике святого Мартина, вся масса людей, следовавшая за ним, набросилась на синагогу иудеев и, разрушив ее до основания, сравняла это место с землею. Но на следующий день епископ направил послов к иудеям сказать: «Я не принуждаю вас силой исповедовать Сына Божьего, я только проповедую и влагаю в ваши сердца сущность учения. Я ведь пастырь, поставленный над стадом Господним. И это о вас сказал тот истинный Пастырь, Кто пострадал за нас, что «у него есть и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Ему привести, чтобы было одно стадо и один пастырь» 700 . Вот почему если вы хотите веровать, как я, то будьте одним стадом, пастырем которого я поставлен; если же не хотите, то уходите отсюда» 701 . Те же долгое время колебались и сомневались, и на третий день благодаря епископу, как я полагаю, они все собрались и отправили к нему послание, говоря: «Мы веруем в Иисуса, Сына Бога живого, возвещенного нам гласом пророков; посему мы просим очистить нас крещением, дабы не пребывать нам в этом грехе». А епископ, обрадованный этим известием, совершив богослужение в святую ночь пятидесятницы, отправился в баптистерий 702 , расположенный за городскими стенами; там вся толпа иудеев, пав перед ним ниц, молила окрестить их. А он, плача от радости, омыл их всех святой водой и, совершив помазание, приобщил их к лону матери Церкви. Горели свечи, мерцали лампады, весь город белел от паствы, облаченной в белоснежные одежды, и в городе радость была не меньше той, какую некогда удостоился видеть Иерусалим, когда Дух Святой нисшел на апостолов. Было же крещено более пятисот человек. Те же, которые не пожелали креститься, покинули этот город и отправились в Марсель. |
| Орозий очевидно не понял смысла этого заявления и немедленно ответил Иоанну: «если принимаешь на себя лицо Августина, следуй и мыслям его». Иоанн оставил без внимания это неуместное наставление и спросил пресвитеров, приписывают ли они Пелагию или кому другому прочитанные в послании Августина и опровергаемые здесь положения. Пресвитеры подали Орозию знак, чтобы он отвечал, и Орозий сказал: «я слышал от самого Пелагия мысль его, что человек может быть без греха и легко хранить заповеди Божии, если хочет». – «Я это и говорил, и говорю, и не могу не говорить», ответил Пелагий. – «Но это, возразил Орозий, африканский собор осудил в лице Целестия: этого отвращается и Августин в своих произведениях, как вы слышали; это осудил в недавно изданном послании к Ктезифону и Иероним, на красноречие которого взирает весь запад; равным образом он опровергает это и теперь в книге, которую пишет в форме диалога». He обращая на все это никакого внимания, Иоанн потребовал, чтобы пресвитеры прямо приступили к обвинению Пелагия; но те ответили, что они совсем не желают обвинять Пелагия, а только хотят «исповедовать то, что братья твои, наши отцы, согласно решили об этой ереси, которую провозглашает теперь мирская толпа, исповедовать для того, чтобы эта ересь не взволновала твою церковь , в лоне которой мы собрались». Тогда Иоанн попытался убедить присутствовавших, что они напрасно боятся мысли Пелагия о возможности человеку быть без греха, и в доказательство этой мысли ссылался на слова Господа Аврааму – ходи предо Мною и будь непорочен« ( Быт.17:1 ) и на пример Захарии и Елизаветы, кои названы в Писании праведными пред Богом. Орозий увидел в словах Иоанна некоторое неправомыслие и сказал: «мы – сыны кафолической церкви; не требуй от нас, отец, чтобы мы дерзали быть учителями над учителями и судьями над судьями; отцы, коих вся церковь чтит, общению с коими мы радуемся, признали эти догматы достойными осуждения; нам прилично повиноваться им: зачем спрашиваешь детей, когда слышишь, что решили отцы»? Иоанн продолжал однако рассуждать еще очень много, a Орозий возражал, причем из возражений Орозия многое было сокращено и многое прямо извращено переводчиком, в чем и уличали последнего многократно пресвитеры Пассерий и Авит и представитель гражданской власти (dominus ex duce ). |
|
|
