| Следуя словам Христа «идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари. Кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет (Мк. 16: 15–16), кто не дверью входит во двор овчий, но перелазит инуде, тот вор и разбойник… Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется» (Ин. 10: 1, 9), Православная Церковь учит, что все, не принявшие Христа и не поверившие Его Евангелию, окажутся вне спасения. Об этом говорит, например, святитель Игнатий (Брянчанинов): «Напрасно ж ошибочно Вы думаете и говорите, что добрые люди между язычниками и магометанами спасутся, т.е. вступят в общение с Богом! напрасно Вы смотрите на противную тому мысль как бы на новизну, как бы на вкравшееся заблуждение! Нет! Таково постоянное учение истинной Церкви – и Ветхозаветной и Новозаветной. Церковь всегда признавала, что одно средство спасения – Искупитель! Она признавала, что величайшие добродетели падшего естества нисходят во ад. Если праведники истинной Церкви… кончиною предварившие пришествие Искупителя, нисходили во ад, то как Вы хотите, чтоб язычники и магометане, за то что они кажутся Вам добренькими, непознавшие и неуверовавшие в Искупителя, получили спасение, доставляемое одним… средством – верою в Искупителя?.. Признающий возможность спасения без веры во Христа, отрицается Христа, и, может быть не ведая, впадает в тяжкий грех богохульства» (Письмо 203). Удивительно видеть утверждение мусульманки о том, что указанное учение Православной Церкви является экстремистским, ведь сам ислам учит совершенно аналогичным образом – в рай войдут только мусульмане, а все остальные, в том числе христиане, будут вечно гореть в аду. Как известно, исламское учение основывается на двух источниках – Коране и Сунне, состоящей из авторитетных сборников хадисов. В качестве примера достаточно привести две цитаты из Сунны. «Посланник Аллаха сказал: “Когда настанет день воскрешения, Аллах предаст в руки каждому мусульманину иудея или христианина и скажет: это твое избавление от адского огня”. Смысл этих слов поясняет другой хадис, рассказанный Абу Хурайрой. Пророк сказал: “У каждого есть свое место в раю и свое место в огне, и поэтому когда верующий войдет в рай, неверный заменит его собой в огне”» (Муслим, 37.6665). |
| Абу Бакр вместе с Мухаммедом отправился против арабов и с этого момента начал побеждать. Много людей собралось посмотреть на победившего Мухаммеда, который снова выступил против них. Придя в Мекку, он оттеснил арабов, укрепился, захватил город и окрестности и издал закон: “Всякий, не признающий Мухаммеда пророком и посланником Божиим, должен умереть”. Из страха смерти многие присоединились к нему и уверовали в него, и он захватил города и земли арабов. 58 . Придя к колодцу Замзам, т.е. “глубокая бездна”, он захватил находящийся рядом город Сусаита, т.е. “черный камень”. Там его люди схватили старуху и семь ее детей и сказали ей: “Уверуй со своими детьми в Мухаммеда и его бога, что он пророк и посланник бога”. Она ответила: “Дайте мне увидеть его и поговорить с ним”. Они отвели ее к нему, и она спросила: “Почему ты называешь себя пророком и посланником, и кто твой бог? Для меня бог – это Афродита, утренняя звезда. Кого же ты называешь Богом?” Он говорит ей: “Есть другой бог. Его рабы – Михаил и Гавриил. Я же – посланник этого бога”. Старуха спросила: “А где живет твой бог, о котором ты говоришь?” Он ответил, что на небе, и показал рукой вверх. Старуха поинтересовалась: “Только ты один знаешь его или твой народ тоже? И голос его такой же, как у нас, земных людей, или отличается?” Мухаммед сказал: “Ни я, ни стоящие вокруг не знаем бога”. Старуха удивилась: “Ты утверждаешь, что поднялся к богу одним шагом в твоих сандалиях, а сейчас говоришь, что не знаешь его. Как же ты называешь себя пророком и посланником?” Мухаммед ответил: “Архангел Бога Гавриил приходит ко мне каждый день и возвещает то, о чем я говорю”. Старуха сказала: “Когда архангел говорит с тобой, ты один слышишь это, или твой народ тоже? Если это слышат все, то все они – посланники архангела, и нет у тебя благодати. Если же ты один, то архангел является посланником, а ты – никем. Итак, не называй себя посланником”. Мухаммед говорит: “Измени свое мнение, чтобы не погибнуть тебе и детям твоим от меча”. Старуха отвечала: “Побойся бога, которого ты знаешь. Прикажи, чтобы сначала убили моих детей, а затем меня, чтобы они, как безрассудные и глупые, оставшись без меня, не поверили бы твоему лживому учению, и чтобы мы не отреклись от нашего бога”. |
| Это различие вытекает из различия дистанции между человеком и Богом с точки зрения ислама и с точки зрения христианства. Ислам в целом высоко ставит человека: «Человек является самым лучшим и совершенным созданием. Человек назначен наместником Бога на земле. Человек – пророк и друг Божий. Человек – сущность вселенной». 24 Но, несмотря на это, дистанция между человеком и Богом в исламе несоизмеримо больше и качество отношений принципиально другое, чем в христианстве: И сказал Сидящий на престоле: побеждающий наследует все, и буду ему Богом, и он будет Мне сыном (ср.: Апок. 21, 5, 7 ). Бог для христианина – Отец по благодати. Отче наш , Иже ecu на небесех! – взывают каждый день христиане, в то время как мусульмане произносят такие слова: «О Аллах! Ты мой господин, а я твой раб». 25 «Бог, отделенный [от чего бы то ни было], Бог , не [допускающий] общения " - так определяет Бога ислама ученик преподобного Иоанна Дамаскина Феодор Абу Курра. 26 «Ислам утверждает радикальную недоступность Бога для человека… (и потому) отношение человека к Богу мыслится преимущественно в категории „раб Божий“». 27 Конечно, и мусульманин может сказать, что «метафорически мы все дети Божии», 28 но для христианина это не метафора: мы действительно получили усыновление от Бога через соединение с Единородным Его Сыном, ставшим человеком: Посему ты уже не раб, но сын; а если сын, то и наследник Божий через Иисуса Христа ( Гал. 4, 7 ). После того как Бог стал человеком, Он оказался очень близок к каждому из нас, близок как личностно, так и онтологически. Слова «сын Бога» в устах мусульманина лишены какого бы то ни было реального наполнения, тогда как для христианина выражение «сын Бога по благодати» применимо ко многим, оно имеет вполне определенное значение именно благодаря тому, что христианин знает об одном-единственном Сыне Бога по естеству. Поэтому для христиан важнее всего личное соединение с Богом и немыслимо никакое иное счастье, кроме вечного бытия с Ним и в Нем: «Скучает душа моя о Господе, и слезно ищу Его. |
| В " Институте Изучения Храмовой Горы " разработаны и проекты Третьего Храма. Более того, члены " Движения за возрождение Храма " заняты выращиванием… красных коров! Их пепел необходим для ритуального очищения всякого, кто пожелает ступить на территорию Храмовой горы. По их представлениям, опирающимся на иудейскую традицию, все люди находятся в состоянии " нечистоты и тлена " , потому что хотя бы раз в жизни прикасались к покойнику или к вещам, находившимся в непосредственной близости от него. По этой причине им запрещается в настоящее время восхождение на Гору. Только пепел красных коров способен исправить их состояние… Реакция противоположной стороны не заставила себя ждать. Безумием назвал акцию израильских религиозных экстремистов с закладкой основания третьего Храма представитель Иерусалимской Православной Церкви Рауф Абу Джабер. Он заявил, что " Израиль хочет изменить религиозную ситуацию, существующую в Палестине уже 1400 лет " , и " эта провокация может привести к взрыву с непредсказуемыми последствиями " . По его мнению, " вслед за агрессией против исламских святынь последует агрессия против христианских ценностей, в первую очередь — Храма гроба Господня " . А потому " арабы — и христиане, и мусульмане — готовы противостоять иудаизации Палестины " . Так сугубо научный спор о местоположении храма Соломона перерастает в крупную политическую проблему. Остается надеяться на трезвый расчет и здравый смысл ведущих политиков по обе стороны баррикад. Сам облик храма реконструируется на основании весьма пространного библейского описания в Первой Книге Царств и архитектурных аналогий. Полагают, что стиль его складывался из элементов, характерных для разных стран ближневосточного региона. На это указывают и библейские строки: " И послал царь Соломон, и взял из Тира Хирама, сына одной вдовы, из колена Неффалимова. Отец его, тирянин, был медник; он владел способностью, искусством и уменьем выделывать всякие вещи из меди. И пришел он к царю Соломону, и производил у него всякие работы " (3 Книга Царств. |
| Царствование Менахема продолжалось десять лет, видимо, с конца 747 г. по 738 г. (неполные годы царствования библейская традиция обычно считает как полные). Его власть признают не все. Утвердившись в Самарии, Менахем устраивает карательную экспедицию против непокорных, оплотом которых был город Типсах: «И поразил Менаим Типсах и всех, которые были в нем и в пределах его, начиная от Фирцы, за то, что город не отворил ворот, и разбил его, и всех беременных женщин в нем разрубил» (4Цар 15:16). Вероятно, развалины древнего Типсаха находятся под холмом Хирбет-Тафсах в 11 км юго-западней нынешнего Наблуса . Интересно, что в Септуагинте в 4Цар 15:16 говорится не о Типсахе, а о Таппуахе, который, согласно книге Иисуса Навина, располагался на границе колен Ефрема и Манассии (ср. Нав 16:8;17:8). Если локализация Тапуаха на месте холма Шех-Абу-Зарад в 12 км юго-западней Наблуса и локализация Типсаха на месте Хирбет-Тафсаха верны, то эти города располагались совсем неподалеку друг от друга: на Ефремовом нагорье, в 11–12 км южней Шхема (Сихема), нынешнего Наблуса. Тирца (Фирца), в свою очередь, судя по раскопкам холма Тель-эль-Фарах, располагалась на северо-восток от Шхема, примерно в 10 км от него. То есть от Типсаха или Таппуаха до Тирцы – около 20 км. Разрубать беременных женщин было военным обычаем того времени, так поступали в захваченных городах все ближневосточные армии, и Израиль не был исключением. Это значило лишить будущего завоеванный город или народ. Но так делали по отношению к другим народам, Менахем же проявил эту жестокость в отношении части собственного народа – некоторых городов Ефремова нагорья. Но ближайшая история покажет – Израиль как государство действительно будет лишен будущности. Десять населяющих его колен будут угнаны из родных мест и расселены на просторах Месопотамии. Некоторые ученые полагают, что репрессии Менахема спровоцировали полномасштабную гражданскую войну и что при нем Израиль оказался разделенным на две территории, которые пророк Осия именует «Израилем» и «Эфраимом» («Ефремом») . |
| Али. Джа‘фар сказал посланцу, доставившему письмо, что не может принять власть, которой добивались не для него, и сжег письмо со словами: «Вот мой ответ». Умар готов был принять предложение, но решил посоветоваться с Джа‘фаром, и тот отговорил его с тем же доводом. До третьего адресата сообщение не дошло. 767 Теперь у Абу Саламы не оставалось иного выбора, кроме проведения присяги Абу-л-Аббасу. Между тем подпольное существование нового халифа затянулось на 40 дней, и неизвестно, когда и как Абу Салама представил бы его народу, но все решил случай, вырвавший инициативу из рук руководителя движения. Однажды один из хорасанских военачальников, Абу-л-Хумайд ал-Марвази, встретил в городе (в Кунасе) своего бывшего раба, упомянутого выше Сабика, который был им подарен имаму Ибрахиму. Естественно, Абу-л-Хумайд поинтересовался, где его хозяин. Тот ответил, что Ибрахим убит, а его преемник, Абу-л-Аббас, здесь в Куфе. Абу-л-Хумайд и его спутник, Абу Джахм, попросили провести их к нему. Сабик ответил, что должен получить на это разрешение. На следующий день Сабик привел их в дом. 768 Осведомившись, кто из присутствующих Абу-л-Аббас, они присягнули ему как халифу. Расчувствовавшийся Абу-л-Аббас не преминул пожаловаться, что Абу Салама обещал дать 100 динаров за наем верблюдов, но так и не дал. На следующий день Абу-л-Хумайд принес Абу-л-Аббасу не 100, а 200 динаров, вслед за ним присягать новоявленному халифу пришли хорасанские военачальники во главе с Хумайдом б. Кахтабой. Узнав о случившемся, к Абу-л-Аббасу поспешил Абу Салама, но было уже поздно. Ситуация вышла из-под его контроля, и он утратил блестящую возможность стать главной фигурой в великом действе представления халифа. Теперь вместо того, чтобы представлять халифа, приходилось представляться ему самому наряду с другими. Мало того, Абу-л-Хумайд и Абу Джахм постарались сделать визит Абу Саламы к халифу возможно унизительнее для него: находившиеся в доме военачальники оттеснили его свиту, и он вошел к халифу в одиночку. Когда же Абу Салама стал приветствовать халифа, Абу-л-Хумайд, сидевший в это время у Абу-л-Аббаса, сказал: «Вопреки твоему желанию, мразь» (употребив матерное выражение). Абу-л-Аббас остановил его, сказав, что Абу Салама очень дорог ему. Вечером того же дня, в четверг, Абу-л-Аббасу подвели коня, и он торжественно проследовал во дворец, а в пятницу, 12 раби‘ II/28 ноября возглавил моление в главной мечети Куфы. 769 |
| В Нишапуре Насру не удалось собрать сколько-нибудь значительное войско, с которым можно бы было добиться возвращения в Мерв. После бегства Насра Шайбан оказался в одиночестве перед союзом Али и Абу Муслима. Он пробовал получить поддержку против Абу Муслима у Али, но получил отказ. Сам же Абу Муслим, не считая его партнером, достойным стать союзником, потребовал, чтобы Шайбан принес присягу. Тот отказался и отношения между ними приобрели такой характер, что Шайбан предпочел уйти со своим войском в Серахс. С уходом Шайбана и Али также утратил возможность иметь союзника в противовес Абу Муслиму. Став хозяином положения в Мерве, Абу Муслим начал наступление на всех направлениях. Информация об этом плохо связывается в цельную картину из-за отсутствия в ней дат. Первый удар, видимо, пришелся по Шайбану. Отряд, направленный против него, возглавил Ибрахим б. Бассам, мавла племени лайс (к которому принадлежал Наср б. Саййар). Навстречу ему вышел Шайбан с отрядом в три тысячи воинов и потерпел поражение. Вместе с остатками войска он пытался найти спасение за городскими стенами, но победители ворвались в город и учинили жестокое побоище. Шайбан был схвачен в мечети и обезглавлен, а голова его была доставлена Абу Муслиму. Жестокая расправа над побежденными у многих вызвала недовольство, и Абу Муслиму пожаловались, что неоправданная жестокость Ибрахима б. Бассама в отношении бакритов, составлявших значительную часть сторонников Шайбана, была вызвана желанием отомстить за смерть отца, убитого каким-то бакритом. Абу Муслим в ответ на эту жалобу сместил Ибрахима б. Бассама. 751 Этот шаг определялся не неприятием кровопролития, в чем мы вскоре убедимся, а нежеланием создавать лишних противников в еще не определившейся ситуации. Следующий удар был нанесен по Балху, важнейшему военно-политическому центру на границе с Тохаристаном. Эта ответственная задача была поручена одному из самых верных соратников Абу Муслима, Абу Дауду. Наместник Балха Зийад б. Абдаррахман ал-Кушайри с войском, собранном в Балхе, Термезе, Хуттале и других подчиненных ему районах, вышел навстречу Абу Дауду, но его воины не выдержали удара и бежали. С остатками войска Зийад отступил к Термезу, и Абу Дауд без затруднений вступил в Балх. Абу Муслим счел его миссию выполненной и отозвал его, назначив наместником Балха Йахйу б. Нуайма аш-Шайбани, человека из окружения Джудайа, а затем – Али ал-Кирмани. Но, видимо, не все люди в этом окружении одобряли слишком тесный союз с Абу Муслимом, и Йахйа, прибыв в Балх, связался с Зийадом б. Абдаррахманом и заключил с ним союз для борьбы с «людьми в черном». К ним присоединились, без различия племенной принадлежности, арабы Термеза и других гарнизонных городов региона, а также владетели (мулук) Тохаристана и Хуттала. Командование войсками этой пестрой коалиции было единодушно доверено Мукатилу б. Хаййану ан-Набати как человеку наименее пристрастному, не принадлежащему ни к арабам, ни к местным феодалам. |
| Призвав вначале быть богобоязненным и не забывать Аллаха, Абу Бакр наставлял: «Когда встретишь врага, и Аллах даст тебе победу, то не злобствуй и не уродуй [тела врагов], не будь вероломным и не трусь. Не убивай ни ребенка, ни старого старика, ни женщину. Не сжигайте палым и не обдирайте с них кору, не срубайте деревья и не режьте скота больше чем надо для еды. Вы будете проходить мимо людей в кельях, которые говорят, что они посвятили себя Аллаху, оставляйте же в покое их и то, чему они себя посвятили. А есть другие, в головах которых рылся шайтан, так что стали их макушки как гнездо куропатки 68 . Ударяйте их [мечом] по этим местам, чтобы обращались в ислам или платили собственными руками, унижаясь 69 " 70 . Три дня спустя следом отправился отряд Шурахбила б. Хасаны, а Абу Убайде пришлось дожидаться прихода из Йемена отряда Зу-л-Кала и мазхиджитов во главе с Кайсом б. Макшухом 71 . Провожая Абу Убайду, Абу Бакр рекомендовал ему советоваться с Халидом б. Саидом, так как он «саййид тех мусульман, что с тобой», и Кайсом б. Макшухом – «лучшим витязем арабов». Из этой рекомендации следует, что Абу Убайда отнюдь не был на самой вершине руководства мусульманской общины, членом некоего правящего триумвирата вместе с Абу Бакром и Умаром 72 . Дойдя до Вади-л-Кура (350 км от Медины), Абу Убайда сделал остановку, «ожидая, когда соберутся люди» 73 Здесь вероятно, и присоединился к нему Хашим б. Утба б. Абу Ваккас по крайней мере с 1000 воинов 74 . По мере прибытия добровольцев Абу Бакр формировал новые отряды и, поставив во главе кого-нибудь из сподвижников пророка, посылал то к одному, то к другому амиру. Еще до первого сражения к Йазиду подошли Саид б. Амир с отрядом в 700 человек 75 и около 1000 йеменцев 76 во главе с сыном Зу Сахма ал-Хас " ами. В результате к моменту начала военных действий каждая из трех групп насчитывала примерно по 5000 воинов. Ни один из трех амиров, возглавивших поход, не имел опыта командования такими большими и пестрыми по составу группами и до той поры не проявил ни полководческих талантов, ни личной доблести. Шурахбил, командуя отдельным отрядом, был разгромлен Мусайлимой (см. т. 1, с. 198), продолжил войну с ним под командованием Халида б. ал-Валида и тоже ничем не отличился. Абу Убайда сопровождал Мухаммада во всех походах, но самостоятельно командовал только тремя набегами, которые обошлись без вооруженного столкновения. О Йазиде б. Абу Суфйане как воине вообще ничего не известно. Невелик был военный опыт и у несостоявшегося командующего, Халида б. Саида. Вот им-то и предстояло помериться силами с опытными византийскими военачальниками и профессиональной армией. |
| В эти первые три года публичной проповеди Мухаммеда (613–616) обозначались уже главные враги ислама вообще и Мухаммеда в частности. Самым опасным и злейшим из них был Абу Софиан. Этот способный и честолюбивый человек обладал большим богатством и влиянием. Он происходил из враждебного Абу Талибу рода Абд Шемса и новшествами Мухаммеда воспользовался как предлогом к тому, чтобы отнять у Гашемитов право охранять Каабы, на что давно смотрел с ревнивой завистью. Он был душою всех врагов Мухаммеда. Действия его против Мухаммеда были разнообразны. Между прочим, он занимался составлением оскорбительных и едких для него стихов 82 . Другой враг Мухаммеда Абу Джагль уступал первому по своему влиянию и положению в обществе, но был равен ему по своей неприязни к Мухаммеду. Некоторые факты характеризуют его как человека придирчивого и злобного. Он мешал Мухаммеду молиться в Каабе, позорил его при встречах с ним где бы то ни было, и даже бил его. Однажды в кружке приятелей он спросил, не следует ли замарать лицо Мухаммеда? те ответили в положительном смысле и Абу Джагль продолжал: „клянусь Латой и Оззой, как увижу его, сдавлю шею ему и запачкаю лицо его.“ 83 Не упускал он случая и посмеяться над Мухаммедом. По силе сарказма его насмешек один французский биограф Мухаммеда сравнивает его с Вольтером и в пример приводит из Сирата следующий факт. Однажды Мухаммед говорил о дереве Заккум, которое будет расти в аду. Абу Джагль подхватил это слово и закричал: „да знаете ли, Корейшиты, что это за дерево и каковы плоды его? Ведь это свежие финики Иатриба и мы с удовольствием покушали бы их, если бы нам предложили“. Одним из самых ожесточенных противников Мухаммеда был еще Абу Лягаб, человек богатый, гордый и раздражительный. Мухаммеда особенно огорчала ненависть Абу Лягаба, потому что этот человек был его родной дядя и сосед. Недаром же Мухаммед переименовал его из Абдуль Оззы в Абу Лягаба, каковое имя значит буквально „отец пламени“, т. е. адского, и соответствует бранному слову „чертов сын“. Своей ненавистью к Мухаммеду Абу Лягаб, пожалуй, был обязан влиянию жены своей Омм Джемиле, которая как родная сестра Абу Софиана, принесла в дом мужа все симпатии и антипатии своего рода. Оба супруга были на торжественном обеде Мухаммеда пред началом его публичной проповеди и не позволили ему в тот раз высказаться о себе пред гостями. Оба притесняли свою сноху – дочь Мухаммеда Рокайю – и заставили своего сына Оту отослать ее в слезах обратно к Мухаммеду. Оба преследовали племянника Абу Тягаб, бросая в него камнями, Омм Джемиль – разными нечистотами. |
| Доказывая истинность учения о том, что во Христе две природы: Божественная и человеческая, Феодор Абу-Курра отмечает, что отнюдь не противоречивы те утверждения, согласно которым Бог, с одной стороны, повсюду, а с другой – присутствует в отдельной ипостаси (Христе) 571 . В качестве примера Абу-Курра приводит видения пророков, когда им представал Бог, сидящий на троне ( Ис. 6, 1–3 ; Дан. 7, 9 ). Такие видения вовсе не означали, что трон в какой-то мере ограничивал Божественную сущность, но они были необходимы самим пророкам, чтобы конкретизировать их поклонение, утверждает Абу-Курра 572 . Несомненно, основным пунктом в рассмотрении догматики воплощения вечного Сына Абу-Курра считает Его страдания и смерть. Этому вопросу он посвящает целый трактат «На смерть Христа» 573 , где констатирует, что из полемики на эту тему родились две, как пишет Абу-Курра, ереси: несторианство и монофизитство. Нестори-ан он обвиняет в том, что они считают, что вечный Сын не умирал, а умер человек, монофизитов – в том, что они полагают, что вечный Сын умер в Своей Божественной природе. Им Абу-Курра противопоставляет мелькитское вероисповедание, заключающееся в том, что вечный Сын действительно умер за нас, однако только в Своей человеческой природе. При этом Абу-Курра пытается показать, что если логически развивать вероисповедание нестори-ан и яковитов, то неминуем вывод, что их богословие внутренне противоречиво. Если говорить о христианских вероисповеданиях, то основную полемику Абу-Курра ведет против яковитов. Однако несториане для него также были важным противником 574 . Основной аргумент Абу-Курры состоит в том, что Закон Божий был бы слишком слаб, если бы его можно было исполнить смертью обычного человека. Только страдания равного Богу могут искупить наказание, которое было наложено. По мнению Абу-Курры, несториане, стремясь оградить Сына Божия от страданий, сделали Его слишком слабым для того, чтобы Он смог искупить первородный грех. Абу-Курра делает акцент на том, что после того как Слово стало плотью, к Нему относятся все предикаты, относящиеся к человеку, в частности смерть и страдания 575 . |
|
|
