| Уверяют, что недалеко от него, во дворе Армянского монастыря, происходило то позорное для христианской цивилизации событие, которое с таким пристрастным усердием старается опровергнуть обожатель Наполеона, Тьер, в своей «Истории Консульства». Здесь, говорят, были отравлены, по приказанию первого консула, заболевшие чумой французские солдаты, которых он не мог захватить с собою в Египет. «Было бы гораздо гуманнее дать им хорошую дозу опиума, чем оставлять их жить!» сказал Бонапарт доктору Деженету. «Мое ремесло – лечить людей, но не убивать их!» ответил бравый доктор. Тьер уверяет, что вследствие этого ответа, опиума больным не дали, а клевету об отраве распространили потом враги Бонапарта. Но Яффа легла черным и кровавым пятном на славу французского героя еще и по другому, гораздо более возмутительному, случаю. В 1799 году победитель при пирамидах овладел, после жестокой двухгодовой защиты, Яффскою крепостью. Город отдан был на 30 часов в жертву разъяренным солдатам. Между тем, тысячи четыре Арнаутов и Албанцев, засевши в укрепленных зданиях города, не хотели сдаваться и отчаянно отстреливались. Богарне и Круатье, адъютанты консула, чтобы прекратить напрасное кровопролитие, предложили храбрецам сдаться, поклявшись пощадить их жизнь. Тогда Турки положили оружие и отдались на милосердие врагов, но победоносный герой не даром смотрел на людей, как на пешки шахматной доски. Толпа пленников связывала его по рукам и ногам. Не с кем было ни отправить, ни оставить их, а еще меньше возможно было отпустить их на подкрепление без того крепкой Акры. Через три дня участь несчастных была решена. Их собрали обманом на берегу моря, под предлогом перевозки, и расстреляли как стадо грачей. Некоторые из пленных успели броситься вплавь в море и спаслись на камни, на лодки. Но их опять приманили оттуда обещанием пощады и перестреляли до последнего среди волн моря, когда они доверчиво возвращались на берег. «Эта свирепая сцена заставляет меня до сих пор содрогаться при воспоминании о ней, как и в тот день, когда я ее видел, и я бы гораздо лучше желал навсегда забыть ее, чем быть обязанным ее описывать», – выражается об этой вероломной казни один из очевидцев. |
| Идея еврейской церкви — очень красивая идея. Мы должны помнить о ней, потому что живем в еврейском обществе. И наличие здесь ивритоязычного христианства очень важно. — А какова структура этой общины сегодня? — Поскольку мы католики, тут все очень организовано. Все началось с четырех приходов — и до конца 90-х их столько и было: Яффа, Иерусалим, Хайфа и Беер-Шева. Когда стало приходить больше народу, мы открыли группы, которые говорят по-русски, и в других местах: в Латруне, Хайфе, Тивериаде, в Верхнем Назарете. Когда в 2008 году я стал патриаршим викарием ивритоязычных общин, структура была именно такой. «Он любил людей». О Даниэле — Об о. Даниэле Руффайзене (1922–1998). Его в России многие знают благодаря роману Людмилы Улицкой «Даниэль Штайн. Переводчик». Он был скорее пастырь или идеолог? В романе он иногда кажется почти что еретиком… — Книга Улицкой — все-таки не биография. В ней очень много литературы. Это и конец жизни о. Даниэля (на самом деле он и не погиб, и в служении никогда не был запрещен), и некоторые любовные истории в его окружении… Даниил не был еретиком. Но он не был и богословом. Я думаю, что для того, чтобы быть еретиком, надо быть богословом. Он был человеком сердца. Даниэль был очень эмоциональным человеком. В его сердце было в и дение обновленной церкви. Но это было скорее идеологией, нежели теологией. Он был не один: это была целая группа, думающая вместе. Если в той группе был свой мыслитель, то это был скорее брат Йоханан Элихай (1926–2020), нежели Даниэль. Но, как говорил Марсель Дюбуа: «Йоханан тоже не богослов, он лингвист». Другим мыслителем в их группе был итальянский иезуит Франческо Росси де Гасперис. Для многих европейцев это была важная такая идея… Но Даниил был с людьми. Он любил людей! Но, если бы вы были в его общине в Хайфе, то увидели бы, что там было совсем немного людей, говоривших на иврите. Там были поляки, русские, французы, искавшие еврейские корни христианства (и они становились главными фанатиками этой идеологии). Но еще раз — я считаю, что это видение красиво. Но когда говорили о «восстановлении еврейской церкви», то мне кажется, что это уже ерунда. А быть чувствительными к еврейским корням Церкви, к христологии еврейского Иисуса, и, в первую очередь, быть чувствительными к языку и культуре общества, в котором мы живем — всего этого не было бы без таких великих визионеров, как Йоханан, Даниэль и другие. |
| Ранним утром мы вошли в пристань. Пробыв до 12 часов дня на берегу, мы снова двинулись в обратный путь. Бушующее море снова яростно ревело, вздымая волны, мы снова прыгали по волнам, качаясь вправо и влево, вперед и назад. Такая качка считается моряками самою томительною. Наши паломники изнемогали от страшных страданий, некоторые даже готовились к смерти, моля Бога о прекращении страданий. Прошли сутки, прошли и другие, но море бушевало и усиливало наши страдания. Но вот заалел восток, наступило теплое солнечное утро, затих ветер, замолкло бушующее море, кончились страдания, и все паломники выбрались на палубу, чтобы вздохнуть свободно и приветствовать приближающийся родной край. Мы были в нескольких часах от России. Вдали вырисовывались какие-то неясные силуэты. Вскоре показались мачты, блеснули золотые куполы церквей Одессы. Все паломники подняли шапки и, обратившись к берегам родины, в сердечном умилении пали ниц, благодаря Бога за счастливое окончание путешествия во св. град и благополучное возвращение в матушку Россию. Тихо и плавно подходил наш пароход к родной пристани. Русские костюмы, русская речь и русский город производили неизъяснимо приятное впечатление. Чрез минуту паломники были уже на родном берегу и, простившись друг с другом, побрели в разные части города. XVI. Необходимые сведения для паломничества в Иерусалим Некоторых смущает неизвестность маршрута, неизвестность положения среди чужих людей и на чужой стороне, а также неимение точных сведений, чего стоит поездка в Иерусалим, сколько требуется времени, с какими трудностями приходится встретиться путешественнику в пути и в Иерусалиме. В настоящей главе я и имею намерение познакомить читателей со всем необходимым что может интересовать путешественника и с чем я успел практически ознакомиться во время моего путешествия в Иерусалим. Вообще о путешествии на восток скажу, что оно представляет нескончаемый интерес как для человека религиозного, так и для путешественника – туриста. Другой климат, другая природа, другая фауна, другие народности, нравы и обычаи, иные проявления государственной, религиозной и общественной жизни, и пр. и пр., все это вас сильно интересует, и ваша душа постоянно полна впечатлений. Маршрут от Одессы в Иерусалим такой: Константинополь, Смирна, Александрия, (отсюда можно съездить в Каир и на пирамиды; опытный спутники или драгоман, говорящий по-русски, всегда найдутся), Яффа и Иерусалим. Обратный путь совершается вдоль Малоазийского берега. Я обратно ехал с пароходом, специально назначенным для перевоза паломников, а потому ехал из Яффы чрез Константинополь прямо в Одессу. |
| Все дела, касающиеся культа или внутренних отношений иудеев между собою, пусть разрешает он сам или ведают его сыновья. Равным образом, если бы возник какой-либо спор между иудеями, я признаю авторитетность его решения [Гирканом]. Вместе с тем запрещаю, чтобы войска располагались у него на зимние стоянки или чтобы с него взимались какие-либо денежные суммы» 6. «Гай Цезарь, вторично император, сим постановил: все иудейские города, за исключением Яффы, должны платить известную сумму в пользу Иерусалима ежегодно, исключая каждый седьмой год, который называется иудеями субботним, в каковой не сеют, не собирают плодов древесных; жители Сидона обязаны каждый второй год в виде пошлины выплачивать четвертую часть жатвы; кроме того, они обязаны платить Гиркану и его сыновьям десятину, как они платили таковую также предкам его; пусть ни один чиновник, ни один претор, ни один легат 936 не набирает войск в пределах иудейских, равно как не допускает солдат вымогать от иудеев деньги ни для зимовок, ни под каким-либо другим предлогом; пусть иудеи будут свободны от всех решительно повинностей; все, что впоследствии будет принадлежать иудеям в силу приобретения или покупки, должно принадлежать им невозбранно. Мы желаем, чтобы город Яффа, который первоначально уже принадлежал иудеям при заключении ими дружественного договора с римлянами, будет, как и прежде, их собственностью; пусть в качестве натуральной повинности сын Александра, Гиркан, и его потомки получают с окрестных земледельцев за вывозимую ежегодно из страны в сидонскую гавань пшеницу двадцать шесть тысяч семьдесят пять мер, исключая седьмой год, так называемый субботний, когда иудеи не сеют, не собирают плодов древесных; все поселения, находящиеся в так называемой Великой равнине, которыми раньше владели Гиркан и его предки, по решению сената должны и впредь принадлежать ему на прежних основаниях. Равным образом остаются в силе все древние отношения как между отдельными иудеями, так и между первосвященниками и священнослужителями, равно как все постановления [римского] народа и сената относительно иудеев. Все эти права их распространяются также на жителей города Лидды. Все местности, земли и поселения, которыми владели сирийские и финикийские цари в награду за свой союз с римлянами, сенат признает [отныне] собственностью этнарха Гиркана и иудеев. Гиркану, его сыновьям и их послам предоставляется право сидеть в театре среди сенаторов во время гладиаторских боев или боя зверей, и, в случаях, если бы они просили у диктатора или высшего сановника права присутствовать на заседаниях сената, то они должны быть допускаемы туда и постановления сената должны сообщаться им не позже десятидневного срока после постановления решения». |
| Антонин любил свое Яффское подворье, нередко проводил здесь, вблизи побережья, дни летнего отдыха. Сооружение храма Петра и Тавифы стало для него последним подвигом. Считают, что он заболел как раз на освящении храма. Два месяца спустя, в канун Благовещения, 24 марта 1894 г. русский колокол на Елеоне возвестил о кончине создателя Русской Палестины. ...Опорные столпы создававшегося о. Антонином сакрального пространства Русской Палестины четко определились по сторонам света. Кана Галилейская и Тивериада – на севере, Хеврон с Дубом Мамваийсоим – на юге, Яффа с храмом апостола Петра и гробницей праведной Тавифы – на западе, Иерихон с Галгалским камнем и приютом Закхея – на востоке. Вот крест, которым осенил о. Антонин Святую Землю. В средокрестии – Иерусалим с Порогом Судных Врат, с Горней по левую и Елеоном по правую руку. Кесария Приморская К северу, сразу за Тель-Авивом, дорога пересекает реку Яркой. Слева от моста находится раскопанный в последние годы древний курган Тель-Казиль – один из самых загадочных телей Святой Земли, город, известный археологам, но совершенно неведомый историкам. Его не удается отождествить ни с одним из мест, названных когда-либо в ближневосточных письменных источниках. Между тем, древнейшее поселение здесь прослеживается с XV в. до P. X. В XII в. до P. X. город был заселен таинственными филистимлянами, пришедшими в Ханаан из-за моря и давшими Святой Земле ее название «Палестина» («страна филистимлян»). Наиболее важным открытием в Тель-Казиле стали филистимские храмы XII-XI вв. до P. X. Другие находки относятся к эпохе Соломона. Рядом с Тель-Казилем находится один из лучших музеев страны – музей Эрец Израэль. За рекой Яркон начинается Саронская долина, протянувшаяся на 90 км к северу до отрогов Кармила. Через полчаса дорожный знак укажет поворот на Кесарию Приморскую – один из самых интересных в археологическом плане античных городов Святой Земли. «Лучше быть свиньей Ирода, чем его сыном», – сказал однажды в сердцах император Август об основателе Кесарии. И это правда, но не вся... И сейчас, через две тысячи лет, Ирод представляет загадку для историков и психологов. Известный более всего своей жестокостью, сделавшей его имя нарицательным, он был, вместе с тем, политически и художественно одаренным человеком, сознательно пытавшимся, подобно древнему Ахаву, вновь повернуть сознание ветхозаветного Израиля к большой культуре Средиземноморья. Среди его строительных проектов, неизменно отличавшихся масштабностью и выдумкой, самым крупным и продуктивным было создание Кесарии – одного из лучших для своего времени средиземноморских портов. |
| 44 Петр еле усы сзлерди сйлеп туранда, удайды сзлерин еситкен р бир адамны стине Мухаддес тсти. 45 Петр менен бирге келген яудийлер Мухаддес сыйы баса миллет адамларыны стилерине де та алысты. 46 Себеби оларды баса тиллерде сйлеп, удайды алыслап туранын еситти. Сонда Петр: 47 – Булар да аны бизлер сыялы Мухаддес алды. Оларды ким адаан ете алады? – деди. 48 Солай етип, Петр оларды Ийса Масихты аты менен буйырды. Соынан олар Петрден бир неше кн тиниш етти. 11 Петрди болан 1 Елшилер менен Яудиядаы баса миллетлерди де удайды сзин абыл еткенин еситти. 2 Сонлытан Петр Ерусалимге келгенде, сннетли оны айыплап: 3 – Сен сннетсиз адамларды йине барып, олар менен бирге ас ишипсе! – деди. 4 Сонда Петр сз баслап, болан избе-излик пенен айтып берди: 5 – Мен Яффа аласында етип отыран едим. Айрыша жадайа тсип, бир аян крдим: дастурхана усаан бир нрсе трт мйеши асылан алында аспаннан тсип, мени жаныма дейин келди. 6 Кзлеримди тигип, дастурхана дыат пенен арадым. Дастурханны ишинде жер жзинде трт аялы жабайы жер м аспан усларын крдим. 7 Сонда маан бир «Петр, тур. Сойып же», – дегенин еситтим. 8 «Я, Ийем! еш ашан арам ямаса патас нрсе аланым жо», – дедим. 9 аспаннан екинши мрте еситилип: «удайды адаллаанын сен арам деме!» – деди. 10 Бул ш мрте ткирарланды. Соынан ммеси жне аспана алынды. 11 Тап сол Кесариядан маан жиберилген ш адам мен болып атыран йди алдында туран еди. 12 Мухаддес маан еш екиленбей олар менен айтты. Бул алты да мени менен бирге шыып, сол адамны йине барды. 13 Ол бизлерге алайынша бир периштени кргенин айтып берди. Периште оны йинде пайда болып, зине: «Яффаа адам жоллап, Петр деп аталатуын Симонды шаырт. 14 Ол саан сени м пткил хожалыыды утаратуын сзлерди айтады», – депти. 15 Мен сйлей баслааннан-а, е баста бизлерди стимизге тскендей, оларды стилерине де Мухаддес тсти. 16 Сонда Ийемизди мына сзлери ядыма тсти: «Яыя менен шомылдырды, ал сизлер Мухаддес пенен шомылдырыласызлар». 17 Солай етип, удай Ийемиз Ийса Масиха исенетуын бизлерге берген сыйын олара да берсе, удайа арсы шыатуындай мен ким болыппан? |
| Снявшись с якоря, вечером уже, мы после солнечного заката подъехали к древнему, знаменитому в свое время по механическим искусствам, библейскому Сидону. Теперь он называется Салда – небольшой приморский городок, с мелкою и опасною гаванью; отчего корабли далеко останавливаются от берега, и редко даже заходят туда. Множество садов, как в самом городе, так особенно в окрестностях его, с роскошными плодоносными деревьями – масличными, персиковыми, апельсинными, миндальными, абрикосовыми, гранатными и бананными, – придают городу очень привлекательный живописный вид, среди песчаной пустыни; а базар его оживлен довольно хорошей торговлей, так как Сидон состоит в постоянном сношенье с Дамаском. Сидоном оканчивается и начинается Святая Земля. В пределах Тирских и Сидонских проходил некогда Господь, внявший воплю и глубокой вере женщины-язычницы, неотступно взывавшей: «Сыне Давидов, помилуй меня! дочь моя беснуется». Помня это, и мы взывали ко Господу: «Пение всеумиленное принося Ти, недостойный, вопию Ти, яко Хананея: Иисусе, помилуй мя! не дщерь бо, но плоть имам, страстьми лют бесящуюся и яростью палимую, и исцеленье даждь ми, вопиющу Ти: Аллилуйа». » . Вторник, 1-е июля. В ожиданье скорее узреть Яффу – эту последнюю грань скучного плаванья по морским пучинам для поклонников Палестины и первую для них твердыню Обетованной Земли (на которую поэтому притрепетно и вместе весело ступает нога христианского путника), – я встал довольно рано. Целую ночь носились дождевые тучи, и теперь, когда уже 5 часов утра, довольно свежо и серенько. Наконец, к 8-ми часам завиднелась с площадки корабля и Яффа, стоящая на возвышенности, почему ее видно издали. Лишь только яффские лодочники завидели подходящий к пристани пароход, как опрометью бросились к нему, наперерыв один другому, с целью пораньше и побольше захватить и багажа, и пассажиров; но остановлены были на полдороге русским консулом Марабути, прибывшим на наш пароход для освидетельствования здоровья пассажиров, – для чего заставляли их пройтись скорым шагом по палубе. Признаться, это слишком напугало меня. Я в это время так был слаб физически и психически, что мог только сидеть, и то с трудом, а ходить – не иначе, как черепашьим шагом, и то пошатываясь, – что угрожало мне госпиталем в Яффе, среди ненавистных иноверцев и, пожалуй, лишением навсегда душевного утешения направить мои стопы и возвести очи мои на священные горы, отнюду же прииде помощь моя. Но к счастью моему, до меня, как первоклассного пассажира, не дошла очередь выделывать помянутую гимнастику. |
| С значительною вероятностью можно предполагать, что нами упомянутый разносчик, раздробивший голову Стефана Нового, и рыбак, отрубивший ногу Андрея, были именно фанатическими представителями секты павликиан и афинганов. Заручившись отчасти сочувствием, отчасти безучастием к борьбе простого парода, иконоборцы с ожесточением обрушились на монахов. Известия представляют преследование последних гораздо более напряженным, чем гонение на иконы; и можно спорить, какой термин точнее характеризует реформаторскую работу: икономахия или монахомахия. Так как монашество играло очень видную роль в судьбе трех патриархов: Тарасия, Никифора и Мефодия, которым мы посвятим очерки, то мы считаем необходимым выяснить отчетливо положение его в иконоборческий период, вызвавшее сильное движение против него не только со стороны иконоборцев, но и со стороны высших представителей православной иерархии. Прежде всего бросается в глаза необычайная многочисленность монахов в это время в византийской империи. Достаточно сказать, что в течение двух царствований – Льва и Константина в одну только Италию переселилось около 50000 монахов, спасавшихся от преследований со стороны иконоборцев 46 . А Италия между тем была отнюдь не единственным местом, где могли укрываться преследуемые монахи. Наш полуостров Крым, южное побережье Каспийского моря, южная береговая часть Малой Азии. – Линия, остров Кипр, приморская часть Палестины с городами Тиром, Триполи и Иоппой (Яффа) – все эти места могли служить таким же безопасным убежищем для монахов при Константине 47 как и Италия, и действительно служили 48 . Если принять во внимание это обстоятельство, то без преувеличения можно число монахов изучаемого периода определить в 100000 человек. Вспоминая, что у нас теперь в России при 120-ти миллионном населении на необъятной территории считается только около 40000 человек монашествующих обоего пола, легко представит, какою частою сетью монастырей была покрыта сравнительно маленькая территория Византийской империи, и насколько ощутительно было выделение из среды населения лиц, шедших в монастыри 49 . Такое чрезвычайное умножение монастырей крайне вредно отзывалось на тогдашнем положении империи: войско, земледелие и промышленность лишались нужных и сильных рук и это в то время, когда государство напрягало все свои силы, чтобы отбиваться от окружавших его со всех сторон врагов. Кроме того отошедшие к монастырям имущества оставались свободными от государственных налогов; между тем имущества эти были весьма ценны и многочисленны; отсюда государственное казначейство лишалось значительной и законной доли доходов 50 . |
| Иезекииль. I Штиль, зной, утро. Кинули якорь на рейде перед Яффой. На палубе гам, давка. Босые лодочники в полосатых фуфайках и шароварах юбкой, с буро-сизыми, облитыми потом лицами, с выкаченными кровавыми белками, в фесках на затылок орут и мечут в барки все, что попадает под руку. Градом летят туда чемоданы, срываются с трапов люди. Срываюсь и я. Барка полным-полна кричащими арабами, евреями и русскими. Пароход, чернея среди зеркального взморья, отдаляется, кажется маленьким. Мала и Яффа. До нее еще далеко, но воздух так чист, а восточные контуры ее кубических домиков, среди которых то там, то тут метелкой торчит пальма, так четки и просты. Уступами громоздится этот каменный, цвета банана, городок на обрывистом прибрежье. От рейда его отделяет длинная гряда рифов. За ними, у береговых отмелей, шелком сияют обвисшие паруса на высоких, тонких мачтах лодок. Их больше всего возле северной отмели, где когда-то был Водоем Луны, финикийская гавань. С севера к Яффе подступает золотисто-синяя от воздуха и солнца Саронская долина. С юга – желто-серые филистимские пески. На востоке – знойно-голубой мираж Иудеи. Там, за горами, – Иерусалим. В штиль рифы обнажаются – барка спокойно проскальзывает между их ржавыми, мокрыми и нестерпимо блестящими на солнце глыбами. На пристани сараи – таможни. По гладким каменным уступам, в тени звонких переулочков поднимаемся к базару. О Стамбуле напоминает в первую минуту запах гниющих апельсинов и укропа, смешанный с чадом восточной кухни. Но нет, даже в самых глухих закоулках Стамбула нет плит, столь выбитых и отшлифованных копытами и туфлями, и такой толпы – таких грубых одежд, такого жесткого загара и таких гортанных криков! Вот базар с мокрым фонтаном, с водоносами под бурдюками и кувшинами, с верблюдами и собаками, с грудами фруктов и зелени, с кофейнями и лавчонками в крытых полутемных рядах... Да, тут все старее, восточнее. И небо над базаром ярче, и зной не тот. А какие дряхлые хананеи с красными кроличьими глазами меняют в сумраке рядов бешлыки на лепты и пиастры! |
| Союз девиц (Jungfrauen Verein) основан в Берлине в 1856 г. В 1877 г. в нем участвовало 28, а в 1878 г. – 22 члена. Они собираются раз в месяц, по вечерам, для работы, во время которой происходит обыкновенно чтение. Сработанное в течение года отсылается в Иерусалим, преимущественно в Талита Куми, где часть вещей употребляется для призреваемых детей, а другая – наиболее ценная, поступает на ежегодно устраиваемый в Иерусалиме базар. Таких сработанных вещей было переслано в 1877 г. – 285, в 1878 г. – 321 и в 1879 г. – 258 штук. По образцу этого общества образованы союзы во всех почти германских городах под разными названиями: Morgen-ländischer Frauen-Verein, Tabea-Verein, Zions-Verein, Verein von Freundinen Zions и т. п. Община кайзервертских диаконисс (Diakonissen Anstalt zu Kaiserwerth a/Rh.) основана в 1836 г. с целью ходить за больными и ранеными, а также устраивать школы. В 1878 г. она действовала в 80 госпиталях, 3 тюрьмах, 40 общинах и 97 школах, причем общее число, которым подана ею духовная и телесная помощь, доходило в этом году до 100 т. человек. К 1 марта 1879 г. было в общине 580 диаконисс, из которых 11 – в Иерусалиме. Доходы ее составляли в 1874 г. 300286 м., в 1875 г. – 265330 м., в 1876 г. – 290470 м., в 1877 г. – 265260 м. и в 1878 г.–277015 марок. Германское палестинское общество (Deutsches Palästina Verein) основано в 1878 г. подобно английскомуобществу с целью научного исследования Палестины. В числе его членов считаются: император и наследный принц германские, король виртембергский и в. г. мекленбург-шверинский. Доходы его составляли в 1878 г. – 4405 м., в 1879 г. – 3474 и в 1880 г. – 8372 марок. Оно издает журнал: «Zeitschrift des deutchen Palästina Vereins». Б. Латинской общины Числолатинян Учреждения Аин-Карим Бейт-Джала Бейт-Дшиммала Бейт-Саур Бир-Цейт Вифлеем Джифна Ермемин Иерусалим Кармил Кефр-Кенна Кефр-Малек Кубебе Наблус Назарет Рамалла Рафидия Сефурие Тайибе Тивериада Шефа-Амр Яффа (в Галилеи) а) Общее число, б) Монастыри, приходы, храмы и часовни, в) Госпитали, аптеки, странноприимные дома и содержание сирот, г) Учебные заведения, типографии и переплетные. |
|
|
