| Один из французских паломников XII века говорил о тогдашнем заселении Палестины европейцами: «Подумайте и размыслите сами в себе, каким образом в наши времена Бог преобратил Запад в Восток. Мы, нынешние жители Востока, все с Запада, тот из нас, кто недавно еще был римлянином или франком, теперь галилеянин или житель Палестины; кто жил в Реймсе или в Шартре, теперь видит себя гражданином Тира и Антиохии. Мы уже позабыли места своей родины; они уже стали неизвестны для многих среди нас или, по крайней мере, многие из нас вовсе перестали о них слышать что-нибудь. Одни из нас уже владеют домами и рабами, которые перешли к ним точно по праву наследства. Другие женились на женщинах, которые родом не из одной с ними страны: на сириянке, армянке или даже сарацинке, принявшей св. крещение. У одного в дому живет уже его зять, или невестка или пасынок; другой окружен уже племянниками или даже внуками. Один возделывает виноградники, другой засевает поля. Говорят они на разных языках, но уже достигли того, что понимают друг друга. Наречия самые различные слышатся теперь в толпе одной народности и взаимное доверие сближает между собою национальности, самые чуждые друг другу. Тот, кто был иноземцем, стал теперь туземцем. Паломник сделался обывателем. С каждым днем съезжаются к нам сюда наши родные и близкие. Тех, кто бедствовал на своей родине, Бог здесь сделал богатыми. Тем, у кого был только хутор, Бог дал здесь целый город. Зачем возвращаться на Запад тому, кто так благоденствует на Востоке?» Немного сходства отыщется между крестоносцами того времени и нынешними поселенцами из Виртемберга. Тогда каждый увлекался своей личной мечтой и сам искал свое место в обширном Божием мире, теперь организованное стадо людей движется плотной толпой по указаниям своих главарей, вытаптывая все найденное ими в новой для них стране и перерабатывая лишь землю в зерно. Не знаю почему – потому ли, что гавань Кайфы более удобна для выгрузки громоздкого багажа переселенца, или же потому, что, имея в ближайшем соседстве годные к обработке земли, Кайфа в то же время находится дальше от ревнивого надзора турецкого правительства, чем всегда многолюдная Яффа, – но именно Кайфа, а не Яффа, была дверью, через которую проникла в Палестину немецкая, а после и еврейская колонизация. |
| От Яффы до Иерусалима 60 верст. Дорога была устроена хорошо, – шоссе удобное и для езды в экипажах, она так хорошо устроена только после посещений Иерусалима Великим Князем Константином Николаевичем, много ходатайствовавшим о том пред Турецким Правительством. Вообще путешествия Царственных Особ в Святую землю благоприятствуют улучшению дорог в Палестину к радости и пользе простых богомольцев. Но теперь дорога в Иерусалим запущена. От Яффы до Иерусалима ездят большею частью на ослах; и это путешествие тянется от двенадцати до восемнадцати часов. Хотя путешествие ныне и одному не страшно, безопасно от нападений; но по примеру прежних лет, богомольцы всегда отправляются в Иерусалим толпою, и притом в сопровождении турецкой воинской охраны или кого-либо из русского консульства. Из Одессы до Иерусалима можно дойти с одним русским языком, благодаря тому, что русские, любя святые места Палестины, успели научить и арабов, хоть нечисто, говорить по-русски в местах пристанища. Нужно, кстати сказать: благодаря частым посещениям русских богомольцев влияние России держится на востоке и поддерживается усердием благочестивых поклонников и постоянною помощью вещественною от каждого почти христианина русского. По церквам русским ходят с кружкою на православных поклонников Палестины и на гроб Господень. И каждый год на тот или другой предмет со всей России собирается тысяч по десять рублей, которые и отсылаются по назначению. От Яффы до Иерусалима Город Яффа со своими садами и их плодами утешает морского путешественника, дает ему приют, тень и прохладу. Но вот за Яффой открывается Саронская обширная долина или равнина. Здесь была битва у евреев с соседним народом Филистимским. Здесь Самсон, судья славный телесною силою, поражал Филистимлян. Здесь паслись обильные стада царя Давида. Значит, здесь было в древнее время и много земли, и воды, необходимой живому существу. Но ныне уже не то; кое-где зелень, – кое-где деревцо. Яффа На первых шагах в земле Палестинской уже начинают встречаться груды развалин – обломки прежних величественных зданий, башен, гробниц и других построек. Видно, всё было прежде благоустроено. Но не одно только время влияло на разрушение, а и руки человеческие, или лучше сказать, Правосудие Божие проявило себя над народом непокорным. Рамля или Аримафея |
| Во всех отношениях, по роду дел Яффского Вице Консульства, – оно находится силою вещей в прямой зависимости от Иерусалима точно так же, как сама Яффа получает своё значение только от соседства Св. Града. С Бейрутом Яффское Вице Консульство имеет дела только потому, что Министерство Иностранных Дел сносится с Яффою через Бейрутское Генеральное Консульство и удерживает чисто номинальную зависимость первого от второго. В Турецком Управлении Яффа также зависит прямо и исключительно от Иерусалимского паши. Все производящиеся в Яффском Вице Консульстве дела касаются только Иерусалима и поклонников; таким образом решительно все уважения требуют немедленного подчинения означенного Вице Консульства Иерусалимскому Консульству, и ни одно не оправдывает оставления оного в зависимости от Бейрутского Консульства. Между тем, сохранение прежнего порядка производит беспрестанные затруднения и недоразумения в отношении ко всем поклонническим делам, и по этому предмету Статский Советник Доргобужинов составил особую записку, которую долгом считаю представить при сем на благоусмотрение Вашего Императорского Высочества. С своей стороны я могу смело засвидетельствовать, что в Палестине невозможно достичь необходимого доброго порядка, если заведывание всеми поклонническими делами во всех местах не будет сосредоточено в руках Иерусалимского Консула, – и если ему не будут вполне подчинены те Русские Гражданские Управления, которые силою вещей поставлены к нему в близкие отношения. Достаточно указать и на то, что все чужестранные Вице Консульства в Яффе находятся в прямой зависимости от Иерусалимских Консулов и что принятый нами до сих пор порядок составляет разительное исключение, не основанное ни на чём, кроме старой привычки. Для нашего собственного дела весьма важно, чтобы положен был предел вредным столкновениям и беспрестанным недоразумениям между Иерусалимским Консульством и Яффским Вице Консульством потому, что по случаю предстоящего провоза чрез Яффу всех наших снабжений и строительных материалов – те же самые обстоятельства будут встречаться и в Яффе и в Иерусалиме, всякая излишняя переписка с Бейрутом, обусловливаемая только личностью и формальностями, совершенно напрасно затянет и затруднит наши дела и сама по себе не приведёт ни к чему, потому что в Бейруте вовсе неизвестны местные обстоятельства Иерусалима и ни одно из наших Консульств на Востоке не имеет даже достаточных канцелярских средств для поддержания двойной переписки. Впрочем, основательность нашего мнения о необходимости ныне же подчинить Яффского Вице-Консула Иерусалимскому Консулу – кажется мне столь очевидною и неоспоримою, что я считаю излишним даже далее о сем распространяться. |
| Значит, были и леса. Где они? Где страна, точащая и мед, и млеко? Обратно идя, подсел в нагнавший меня ауто врача бывшей русской, а ныне правительственной больницы. Познакомились. Он очень симпатичен... Вечером братия пила у меня чай. За время моей прогулки многие меня приходили поздравить. Владыка уехал в Хеврон. 17/30 понедельник. Яффа. Приехал с о. Серафимом. Пошел сейчас (10 часов вечера) первый легкий дождь. Очень рано! 18/1.X. Яффа. Хотел было остаться до завтра, но снова ожидаются беспорядки. Арабы замазывают еврейские вывески, евреи арабские. При мне один араб зонтиком разбил сегодня стекло с еврейской надписью в магазине. В арабской газете объявлено, что назавтра назначен протест против Mr. Бентвича (сиониста) за то, что он в суде принял еврейскую сторону. Все магазины арабские должны быть закрыты. Этот протест объявлен по всей Палестине. Приехал я сюда, чтобы запродать апельсины. Ждал сегодня купцов. Никого нету. Боятся еще риску. Пока-то апельсины дозреют, пока что, а шемата может быть всегда. Уверенности никакой. Вернулся в Иерусалим уже поздно, так как автомобили прекратили сообщение раньше обычного времени. В «Falestin» от 28.IX) меткие и едкие выпады арабов против англичан. Например, приводятся данные о результатах суда над лицами, хранившими оружие. За одно и то же преступление араба присуждают к одному году тюрьмы, а еврея к штрафу в три фунта или же одному месяцу (sic!). Затем приговорено к тюремному заключению (по всей Палестине) от одного месяца до одного года 374 араба и 39 евреев. Судимых в District Court " ах 85 арабов и 14 евреев; в уголовном суде 7 арабов и 1 еврей (sic!). Отмечено не без иронии под заголовком «better late than never » что В[ерховный] Комиссар посетил арабских раненых. Вообще, думается, газета для правительства не без неприятностей. Говорят, что митрополита Клеопу отравили, но будто бы было вскрытие и ничего не нашли. Бают, что у него много денег, и что он очень усердно добивался себе обеспечить проход в патриархию в случае смерти Кир-Домиана. Он, оказывается, был в церкви, облачился в мантию, но, почувствовав себя плохо, пошел домой и умер. Много крови вышло горлом, говорят, перед смертью. |
| Чертопханов дрогнул. – Так ты только из-за этого, из-за страха каторги… Он опять повалился на траву. Маша молча постояла над ним. – Жаль мне тебя, Пантелей Еремеич, – сказала она со вздохом, – человек ты хороший… а делать нечего: прощай! Она повернулась прочь и шагнула раза два. Ночь уже наступила, и отовсюду наплывали тусклые тени. Чертопханов проворно поднялся и схватил Машу сзади за оба локтя. – Так ты уходишь, змея? К Яффу! – Прощай! – выразительно и резко повторила Маша, вырвалась и пошла. Чертопханов посмотрел ей вслед, подбежал к месту, где лежал пистолет, схватил его, прицелился, выстрелил… Но прежде чем пожать пружинку курка, он дернул рукою кверху: пуля прожужжала над головою Маши. Она на ходу посмотрела на него через плечо – и отправилась дальше, вразвалочку, словно дразня его. Он закрыл лицо – и бросился бежать… Но он не отбежал еще пятидесяти шагов, как вдруг остановился, словно вкопанный. Знакомый, слишком знакомый голос долетел до него. Маша пела. «Век юный, прелестный», – пела она; каждый звук так и расстилался в вечернем воздухе – жалобно и знойно”. Чертопханов приник ухом. Голос уходил да уходил; то замирал, то опять набегал чуть слышной, но все еще жгучей струйкой… «Это мне она в пику, – подумал Чертопханов; но тут же простонал: – Ох, нет! это она со мною прощается навеки», – и залился слезами. На следующий день он явился в квартиру гна Яффа, который, как истый светский человек, не жалуя деревенского одиночества, поселился в уездном городе, «поближе к барышням», как он выражался. Чертопханов не застал Яффа: он, по словам камердинера, накануне уехал в Москву. – Так и есть? – яростно воскликнул Чертопханов, – у них стачка была; она с ним бежала… но постой! Он ворвался в кабинет молодого ротмистра, несмотря на сопротивление камердинера. В кабинете над диваном висел портрет хозяина в уланском мундире, писанный масляными красками. «А, вот где ты, обезьяна бесхвостая!» – прогремел Чертопханов, вскочил на диван – и, ударив кулаком по натянутому холсту, пробил в нем большую дыру. |
| Е. Марков Часть I. Путешествие по святой земле I. Допотопный город Пристань Св. Земли. – Соломон и пророк Иона. – Шхеры. – Приют православных паломников. – Память средних веков. – Базары Яффы. – Арабская толпа. – Наполеон в Яффе. – Ругня арабских матрон. На рассвете 30 апреля показался вдали берег Яффы... Главная цель нашего странствования теперь достигнута, окончено долгое скитание по морям, и ничто больше не заслоняет от нас так давно манивших нас поэтических горизонтов Святой Земли. Мы радовались как дети, любуясь с высокой рубки на белый амфитеатр Яффы, с волшебною быстротой выраставший в наших глазах от незримо быстрого плавного приближения к нему парохода. Вопреки всем предсказаниям и всем опасениям, море стало тихо, как уснувшее озеро. Неподвижная голубизна этого моря и такая же глубокая голубизна неба выделяли белые башни Яффских плоско-крыших домов и обрывы береговых утесов с поразительною яркостью... Яффа недаром называлась «прекрасною» еще в ветхозаветной древности. Это достойная пристань Святой Земли, заслуженный страж исторических ворот, через который прошли тысячелетия. На земном шаре нет другого города, которого легенды народов почтили бы такою старинною родословною. Евреи издревле считали Яффу городом Иафета, сына Ноева, и полагали, что Ноев ковчег отплыл из его пристани в разверзшиеся хляби земли... Даже Плиний, патриарх естествознания, признает допотопный титул за Яффою, этою его Ioppe Phoenicum, antiquior terrarum inondatione 1 . От того в старые века искали ве Яффе гробницы Ноя. Фантазия древних Греков, конечно, тоже не миновала этого древнейшего из всех городов мира. К скалам Финикийской Яфо или Иоппе, как рассказывает Плиний, была прикована по злобе Нереид осужденная морскому чудовищу Андромеда, спасенная потом Персеем; и следы ее цепей показывались на утесе Яффы еще в первые времена христианства. Во всяком случае во дни Соломона Яффа была единственною пристанью Филистимского побережья, через которую народ Божий мог сообщаться по морю с чужими странами. Когда премудрый строитель послал просить на постройку Храма Иерусалимского кедров Ливанских у Тирского царя Хирама, друга отца его Давида, то Хирам отвечал: |
| Теперь же около моря выстроен большой каменный сарай таможни и лодки пристают к узкой дорожке, идущей вдоль его стены и заменяющей пристань. Не в этом одном Палестина уподобилась за эти года прозаической Европе... Первый приют путники находят теперь в греческом монастыре, выходящем на самую набережную. В Яффе есть и русский странноприимный дом, построенный архимандритом Антонином, начальником русской духовной миссии в Иерусалиме; он стоит в двух верстах от города среди садов, на месте, на котором, по преданию, некогда находился дом Тавифы, воскрешенной апостолом Петром. Двухэтажное здание это снаружи не без архитектурных затей и внутри опрятно и довольно вместительно. Жаль одно – этот русский приют находится не у берега, не в самом городе, а редкий паломник, сойдя с парохода, тотчас же пойдет так далеко за город по совершенно незнакомой и даже дикой для него стране. Мы решили выехать в Иерусалим вечером и потому отправились смотреть Яффу, или, как ее называют путешественники, чуть склонные к преувеличению, – красавицу Яффу. История Яффы в местных преданиях начинается всемирным потопом и Яфетом, сыном Ноя, в Библии – временем Иисуса Навина, а в сказаниях европейских – мифом о Персее и красавице Андромеде, прикованной к скалам Яффского побережья. Для Иерусалима Яффа всегда была главною гаванью, хотя вмещает она в себе только небольшие феллуки. Во время крестовых походов она переходила из рук в руки, пока, в 1267 г., султан Бибарс не стер ее с лица земли. По словам арабского историка, совершилось это очень просто: «Султан подошел к Яффе, обложил ее и взял в тот же день. Цитадель взята была тоже. Султан вывел все население из города и совершенно разрушил его. Дерево и мрамор он погрузил на корабли и отправил в Каир, где дерево было употреблено на постройку максуры (гробницы строителя) мечети Дахера, находящейся в квартале Харамийе, а мрамор пошел на михраб (алтарь) мечети». Таким образом, эта Каирская мечеть построена из целого города Палестины, или, по крайней мере, из лучшего, что было в его стенах! Только недавно Яффа стала снова обстраиваться и теперь в ней 12–15 тысяч жителей. |
| Фарсис не менее 18 раз упоминается в книгах Ветхого Завета. Первый раз упоминается это имя в книге Бытия, гл. X, ст. 4. Фарсис был внук Иафета, сына Ноя. Сия суть бытия сынов Ноевых: Сима, Хама, Иафефа: и родишася им сынове по потопе. Сынове Иафефовы: Гамер и Магог, и Мадай и Иован и др. Сынове же Иовани: Елиса и Фарсис ( Быт. 10, 1–4 ). От сих сыновей, по замечанию книги Бытия, населились острова народов в землях их (Ст. 5 X гл. Бытия). Не дает-ли это место книги Бытия основания для предположения, что город приморской Киликии – Фарсис основан Фарсисом, внуком Ноя? Засим, Фарсис упоминается в псалмах: XLVII и LXXI. В псалме XLVII говорится о кораблях Фарсийских, а в LXXI о дарах, которые принесут Соломону царие Фарсийстии и острови (ст. 10). Засим несколько раз о кораблях Фарсийских времен Соломона упоминается в 3-й книге Царств (гл. X, ст. 22) и в 2-й Паралипоменон (главы II, ст. 16 и VIII, ст. 18). У пророков Исаии и Иезекииля, и именно в пророчествах их на Тир, всегда упомянается и о Фарсисе. Пророчество о Тире. Рыдайте корабли Фарсиса; ибо он (Тир) разрушен; нет домов, и некому входить в домы ( Ис. 23, 1 ). Цитаты из Иезекииля приведены выше. У LXX толковников Фарсис в перечисленных местах пишется Θαρσες. По замечанию блаженного Иеронина, это чтение неправильное. По еврейски Фарсис читается Tharsis. Здесь, в таком чтении, и разгадка всего вопроса. Корабли Фарсийские есть корабли города Тарсиса или Тарса, родины апостола Павла 1 . На Тарсийских кораблях пророк Иона мог и направиться в Тарс, мимо Тира, Сидона и Вирита, вблизи Мало-Азийского берега Средиземного моря. И теперь, сколько я помню, с палубы парохода показывают на означенном берегу мраморную колонну, обозначающую якобы то место, где кит изверг Иону на сушу (Ионы 2, 11). Мне могут возразить, что Тарсис Киликийский стоит не на берегу моря. Он не приморский город, как Тир, Сидон, Яффа и другие города Палестины. Действительно, Тарсис находится на разстоянии около 50 верст от берега. Но он мог иметь приморскую гавань у города Мерсины, известной нашим паломникам в Святую Землю. И Иерусалим не приморский город. Но царь Соломон устроил в Яффе пристань для своих кораблей ( 2Пар. 11, 16 ). А Яффа отстоит едва-ли не вдвое дальше от Иерусалима, нежели Мерсина от Тарса. Тарс, издревле и теперь, был и есть замечательный торговый пункт. На сих днях я имел случай разсматривать заграничный план проектируемой германским правительством железной дороги от Константинополя в Багдад. Дорога эта направлена на Тарс. «Tharsis» станция. От нея боковая малая ветвь к морю. Родина апостола Павла оживет вновь! |
| В 1821 г. в Палестине появились американские, а в 1826 г. — английские миссионеры. Если в 1840 г. православными были более 90 процентов христиан Палестины, то во второй половине XIX в. инославные миссии активно склоняли арабов к переходу в католичество и протестантизм, в результате к 1880 г. из Православной Церкви ушла уже треть арабов С. 12]. Причиной этому среди прочего было и то обстоятельство, что арабские христиане представляли, как правило, беднейшие слои населения. Они почти не имели школ и образованного духовенства — на 26 тысяч православных Иерусалимский Патриархат имел всего лишь две народные школы в Иерусалиме С. 77]. Таким образом, стала очевидной необходимость организации Русской миссии — как для окормления и помощи паломникам из России, так и для поддержания православия на Востоке. Уже в XVIII в. Османская империя, потерпевшая в нескольких войнах ряд поражений от российских войск и флота, вынуждена была считаться с Россией, которая постепенно превращалась в главную защитницу православия в Палестине. Особенно эффективной русская дипломатия в отношениях со Стамбулом стала после победы над Наполеоном, и это обеспечило русским паломникам возможность более безопасного путешествия в Св. Землю. В результате количество русских паломников в Св. Земле стремительно увеличивалось год от года (после 1812 г. их число возросло до 50 человек в год 139 ). «Толпы их шли пешком в Назарет — сотни и тысячи, юноши и старики, бородатые и безбородые, мужчины и женщины; в основном это были крестьяне… У каждого на плече или за спиной висел жестяной чайник, в руках длинные палки, на которые они опирались при ходьбе… Какое волшебство поднимало миллионы людей в различных городах — особенно бедняков, заставляло их покидать свою родину и подвергать себя различным тяготам путешествия, и все это не ради земной наживы, а для приобретения богатства небесного?» С. 117—118] В 1820 г. по настоятельной просьбе Российской Православной Церкви для поддержки паломников правительство открыло консульство в портовом г. Яффа, однако было очевидно, что помощь должна оказываться в значительно большем объеме, — в частности, необходимы были постоянные гостиницы, присутствие русского духовенства и проч., поскольку при существовавшем на тот момент положении вещей паломники вынуждены были окормляться у греческого духовенства и посещать греческое богослужение. В 1841 г. начались регулярные переговоры по этим вопросам с турецкой стороной, а также было решено направить на Св. Землю ознакомительную экспедицию (на правах паломников) во главе с архим. Порфирием (Успенским). |
| Огромный каменный бассейн этот состоит из пяти сообщающихся коридоров под арками, каждый 30 шагов длины и 6 ширины. Коридоры разделяются в свою очередь на небольшие камеры, тоже сообщающиеся, так что уровень воды во всех камерах одинаков. Глубина воды в цистерне до 3 саж. Цистерна никогда не иссякает; к сожалению, теперь загрязнена и она служит только для водопоя скота и для купания арабских мальчишек. Хотя арабское указание за 372 год и свидетельствует о небольшой древности этой пещеры, но можно думать, что указание это относится только ко времени реставрации, а самое основание ко временам более отдалённым – эпохи постройки великих цистерн в Палестине. От библейской Аримафеи сохранилось до настоящего времени, помимо цистерны св. Елены, лишь несколько водохранилищ, к которым, по словам проф. Олесницкого, конечно, относится выражение игумена Даниила (XII в.) – «ту воды многи суть». В числе этих цистерн мы укажем на глубокий колодезь, Бир-эм-Мористан (колодезь умалишенных) и Биркет бе-эл-Кофер («пруд дочери неверных»). Все остальные памятники Рамле принадлежат христианскому и арабскому периоду. Из них, помимо описанной Джами эл-Кебир, надо упомянуть еще о белой мечети Джами эл-Абиод, башне 40 мучеников Севастийских. Находясь ныне в некотором расстоянии от города, эта башня, без сомнния, некогда была внутри городских стен. Высота её 16 метров, ширина 9 метров, витая лестница в 100 саж. ведет на самый верх. Некоторые писатели видят в этой башне остаток храма, воздвигнутого в честь замученных императором Лицинием в Севастии Арменской 40 юношей; но надпись, найденная на башне, и монета, открытая в известковой её оболочке, свидетельствуют, что эта башня воздвигнута была султаном Салехом в 1318 г., как минарет или сторожевой пункт. Стоит только, в самом деле, подняться на полуразвалившуюся верхнюю площадку башни, чтобы убедиться в этом. Вид отсюда, особенно при закате солнца, открывается великолепный. На востоке видны подходящие близко горы Иудейские, которые на севере переходят в горы Самарии; по склонам их рассыпана длинная вереница живописно разбросанных селений. На запад, как на ладони, видна синяя поверхность Средиземного моря, уходящего в бесконечную даль; прекрасная равнина Сарона, белеющая Яффа, многочисленные деревни среди полей, виноградников и садов, тонущая в зелени белая Лядда, синеющая вдали гора Самуилова, все это вместе представляет чудную картину, которого нельзя не залюбоваться. Это, без сомнения, одна из лучших панорам в Палестине. Кроме четырехугольной белой башни 40 мучеников, превратившихся по мусульманскому сказанию в 40 друзей Магомета, положивших свою жизнь за распространение ислама, от белой мечети остается еще большая квадратная ограда со входом, обращенными к городу, ряд огивных аркад, две часовни (зиарета) местных мусульманских праведников и большие подземелья, по всей вероятности, служившие цистернами. Так как внутри ограды мечети много полузакрытых ям, то при посещении белой башни следует их остерегаться. |
|
|
