| Вскоре после кончины Феодора новгородцы изгнали из города князя Глеба Святославича. Последний бежал в Заволочье (северо-восточную часть Новгородской земли, Подвинье), где 30 мая 1078 г. погиб в результате столкновения с местной «чудью» (новгородскими данниками, бывшими в то время, наиболее вероятно, еще не затронутыми христианизацией): «И выгнаша из города, и бежа за Волок, и убиша Чюдь; а Святополк седе на столе, сын Святославль» . Глеб вынужден был покинуть Новгород не позднее весны 1078 г., когда князем там был уже сын киевского князя Святополк Изяславич . Перед нами 1-я попытка Новгорода в ситуации нестабильности власти в Киеве (за 2 года на киевском престоле сменились 3 правителя) реализовать право «вольности в князьях», избавившись от сына покойного Святослава Ярославича, пригласить сына вокняжившегося в Киеве Изяслава. Это противоречит концепции И. Я. Фроянова, согласно которой основным стремлением новгородцев в домонгольский период, сплачивающим городскую общину, было обособиться от Киева . Если бы это оказалось действительно так, они предпочли бы оставить на княжении Глеба, а не принимать сына киевского князя. Изгнание Глеба уже в конце 70-х гг. XI в. указывает на довольно высокую степень самоорганизации новгородского общества. Через некоторое время, по В. Л. Янину, в конце 1080-х гг., был учрежден институт боярского посадничества . Начавшиеся перемены в государственном устройстве Новгорода не могли не сказаться на дальнейшей истории Софийской кафедры. Для полноты картины необходимо рассмотреть сведения о произошедшем в епископство Феодора восстании новгородцев во главе с неким волхвом. Оно известно по включенному в начальное летописание под 6579 (1071) г. краткому рассказу с эффектной развязкой: «Сице бе волхв въстал при Глебе в Новегороде; глаголашеть бо людем, творяся яко Бог, и много прельсти, мало не всего града; глаголашеть бо, яко проведе вся, и хуляшеть веру крестияньску; и тако глаголаше, яко: “Преиду по Волхову пред всеми людьми”. И бысть мятеж въ граде велик, и всияша ему веру, и хотяху побити епископа Федора. И епископ же Федор, вземши честныи крест и оболчеся в ризы, и ста перед народом, и глагола им: “Ащете хощете веру няти волхву, тои за него да идет; аще ли верует къ кресту, да идеть к нему”. И разделишася на двое: князь Глеб и дружина его сташа у епископа, а людие вси идоша за волъхва; и бысть мятежь междю ими. Глеб же, възем топор под скуд, и прииде къ волхву, и рече ему: “То веси ли, что утро хощеть быти, что ли вечер”. Он же рече: “Провиде вся”. И рече Глеб: “То веси ле, что ти днесь хощеть быти”. Он же рече: “Чюдеса велика створю”. Глеб же, выимя топор, ростя и, и паде мертв, и людье разидошася. Он же погыбе душею и телом, предавъся диаволу» . |
| Использование нескольких антиграфов при переписке Евангелия представляет собою форму сознательного контроля над «правильностью» и, тем самым, стабильностью текста: обнаружив ошибку в одном антиграфе, переписчик мог исправить ее по другому антиграфу. Однако при отсутствии четких филологических критериев «правильного» и «неправильного», «хорошего» и «плохого» чтений возникали условия для произвольной замены того, что не нравится, тем, что нравится. Это в свою очередь вновь приводило к расширению диапазона текстового варьирования и беспорядочному смешению в списках тех разночтений, которые по той или иной причине возникли в эпоху первоначального становления текста или проникли в него в последующее время. Поэтому текст с контролируемой традицией практически оказывается недоступен для генеалогического текстологического исследования, на что в свое время указал Поль Маас (Maas 1927, S. 4). Для исследователя такого текста остается в утешение надежда на то, что при таком положении дел чтения архетипа не вытесняются из текстовой традиции: они спонтанно и непредсказуемо могут появиться в том или другом списке (Zuntz 1940, р. 24). Осуществляемый таким образом контроль над текстом был в допечатную эпоху основным средством борьбы с его порчей и увековечением в нем стихийных и случайных ошибок. Контролируемый текст – явление хорошо известное латинской и греческой письменности, средневековые рукописи которой часто восходят к древним изданиям, положившим начало контролируемой истории того или иного произведения (Pasquali 1934, р. XV, XVIII; Zuntz 1953, р. 263, 281–282). Есть и прямые исторические свидетельства в виде записей писцов о практике использования нескольких оригиналов при копировании текстов. Так, поп Иоанн сообщает в записи на Псалтыри 1481 г., что пользовался двумя рукописями святогорского извода (Сперанский 1927, с. 9); в хронографическом сборнике XV-XVI в. (РНБ, НСРК 1918, F.27) после текста библейских книг писец сообщает, что списал их с «Ферапонтовскые Бытьи», а правил с «митрополице Бытьи» (приписка опубликована: Творогов 1975, с. 97); в записи на служебной минее конца XVI в. говорится «сия минея правлена с правленые минеи, а не с тое, с которые писана» (Соболевский 1908, с. 98); в Слове Феодора Студита конца XVI в. указано, что списано оно «не с единаго списка, но с различных добрых переводов» (там же); в толковом Апостоле 1603 г. отмечено, что списан он «с добрых переводов честных монастырей Каменскаго и Павловскаго и Корнилиевскаго» (там же); в записи на рукописи канонника 1616 г. писец сообщает о себе, что «писах же с разных списков, тщася обрести правая» (там же) и т. п. Наконец, в рукописи творений Дионисия Ареопагита , написанной в Ярославле в 1617 г., писец сообщает: «Писал есмь с древняго и ветхаго переводу, справити было не с чего, книги такие в Ярославле не добыл» (там же, с. 99). § 3. Оценка разночтений |
| 546 Феодора Михайловича Челядню, Василья Михайловича Шею, Андря Феодоровича Голтяева... – Эти воеводы были представителями московских боярских родов: Федор Михайлович – из рода Ратшичей, родоначальник бояр Челядниных; Василий Михайлович – из рода Морозовых, родоначальник Шеиных; Андрей Федорович Голтяев – из рода Кобылиных-Кошкиных. 548 ...и оттоле иде въ Заозерье... тхъ всхъ отполонили у него. – Весь этот рассказ ο походе Василия Косого в 1435 г. в Заозерье (Заозерское княжество было уделом Ярославского княжества) и на Устюг отсутствует в великокняжеском летописании и не читается в СС, но он тесно связан с рассказом следующего, 1436 г., ο мести Василия Косого устюжанам за то, что они «хотли его самого изъимати», и ο женитьбе Шемяки на плененной его братом дочери Дмитрия Заозерского (СС); очевидно, этот рассказ принадлежит протографу обеих летописей. Упоминание Федора Дмитриевича Заозерского в Е, возможно, ошибочно; в Типографской летописи здесь упоминается Дмитрий Заозерский. 549 ...и владыку ростовъскаго, идучи, пограбилъ... – Архиепископом ростовским был в 1427–1454 гг. Ефрем. Об ограблении ростовского владыки Василием Косым в 1436 г. не упоминается в СС, но поскольку и в СС, и в Е сообщается далее ο казни владычного «десятинника» (сборщика десятины) Иова Булатова, то можно предполагать, что и известие об ограблении владыки читалось в протографе. 550 ...воеводу Глба Ивановича убилъ Оболеньского... –Удельные князья Оболенские перешли на московскую службу еще в конце XIV в.; Глеб Иванович Оболенский был воеводой на Устюге. 551 ...князя Дмитрея Заозерьского... – Дмитрий Васильевич, князь Кубенско-Заозерский (удел Ярославского княжества). 552 ...Иван Старков, а Коломна за ним же. – Наместник коломенский Иван Федорович Старков из рода Серкизовых-Старковых впоследствии стал сторонником своего узника Шемяки (см. коммент ниже). 553 Дмитрей Юрьевич Менший (Красный). – Β отличие от двух старших братьев выступил в 1436 г. на стороне Василия II. 554 ...Иван Баба дрюцьских князей... |
| Кондакъ, глас 4. Я ко пресвтлая звзда явился еси днесь въ царствующемъ град Москв,//благоврне царевичю Димитрие, сияя праведными своими мощами, к нимже притекающе, исцление приемлемъ и глаголемъ: радуйся, прекрасне душею, яко приялъ еси от Бога велий сий даръ и внец нетлнный (л. 261−263). 8 июня (...) В той же день обртение мощей благоврныхъ князей Василия и Константина в лта 7009. Тропарь, глас 2. В аше отечество хвалится обагрениемъ кровей вашихъ, Церкви же Божиа радуется, приемеши тееса вашя, людие, псненый ликъ составльше, духовною цвницею вопиютъ: ликуй, Василие, радуйся, Константине, Ярославлю слава и всей Русии радость. Кондакъ, гласъ 8. Я ко цвти честнии различнии в райстй пищи процвтша, невещественно Отечеству своему славу велию и сродником похвалу и честь являша, всеистинная побдника великий Василие и славный Константине. Но убо не престаита молящеся о град ваю//и о всхъ своихъ избавити ихъ от напастей и бдъ и всякихъ лютых обхожений, вопиющимъ вама: радуйтася, граду нашему Ярославлю великое утвержение (л. 265 об.−266) 9 июня (...) И преставление преподобнаго отца нашего Кирила игумена Блоезерскаго чюдотворца . (...) К ирилъ же Блоезерский б во дни великаго князя Димитриа Донскаго, от московских боляръ,//постриженъ б в Симонове монастыр от архимандрита Феодора, иже б братъ Сергию Радонежскому, отиде же оттуду к Блу-езеру, и тамо воздвиже обитель, и братию совокупи, и живе в ней 30 лтъ, всего же жития его 90 лтъ, и преставися в лта 6936 (л. 266−266 об.). (...) Тропарь преподобному Кириллу, глас 1 .// Я ко кринъ в пустыни Давыдъски процвлъ еси, отче Кириле, злострастия терние искореняя, и собралъ еси в ней ученикъ множество, страхомъ Божиимъ и учениемъ ти наставляемы, ихъже и до конца яко чадолюбивый отецъ не остави посщая, да вси вопиемъ ти: слава Давшему ти крпость, слава Внчавшему тя, слава Дающему тобою всм исцление. Кондак, глас 8. Подобен В ъзбранной. Я ко преобидв тлнная и долу влекущая мудрования, отче, къ вышнему течению радостно устремился еси, и тамо со святыми Пресвятй Троиц предстоя, моли от врагъ сохранитися стаду твоему, яко да святое Твое успение празднующе, вопиемъ://радуйся, преблаженне Кирилле, отче нашъ (л. 266 об.−267 об.). |
| Скоро война кончилась. Города отворяли ворота; два Князя отдалися в плен. Всеволод Святославич бежал из Киева, заключился в Чернигове и с горести умер; а брат его, Глеб, видя опустошение земли своей, покорностию и дарами купил мир. Победители отдали Киев Ингварю Ярославичу Луцкому, который добровольно уступил его Князю Смоленскому. 1215 г. Храбрый Мстислав, учредив порядок в завоеванной Днепровской области, возвратился в Новгород, но скоро объявил жителям на Вече, что дела отзывают его в южную Россию; что он будет всегда защитником Новогородцев, однако ж дает им волю избрать себе иного Князя. Народ сожалел об нем; долго рассуждал, кем заменить Князя столь великодушного; наконец отправил Посадника, Тысячского и десять старейших купцов звать Феодора Всеволодовича, Мстиславова зятя. Ярослав-Феодор начал свое правление строгостию и наказаниями, сослав в Тверь некоторых окованных цепями чиновников, велел разграбить двор Тысячского, оклеветанного врагами, взяв под стражу сына и жену его. Возбужденный самим Князем к действиям своевольным, народ искал жертв, новых преступников; умертвил сам собою двух знаменитых граждан; а Князь с досады на сих мятежников уехал в Торжек. Между тем в окрестностях Новагорода сделался неурожай: Ярослав, ослепленный злобою, захватил весь хлеб в изобильных местах и не пустил ни воза в столицу. Тщетно послы убеждали Князя возвратиться: он задерживал их в Торжке, призвав к себе жену из Новагорода, где уже свирепствовал голод. Четверть ржи стоила около трех рублей шестидесяти копеек нынешними серебряными деньгами, овса рубль 7 копеек, воз репы два рубля 86 копеек. Бедные ели сосновую кору, липовый лист и мох; отдавали детей всякому, кто хотел их взять, – томились, умирали. Трупы лежали на улицах, оставленные на снедение псам, и люди толпами бежали в соседственные земли, чтобы избавиться от ужасной смерти. В последний раз Новогородцы молили Ярослава утешить их своим присутствием. «Иди к Св. Софии, – говорили они: – или скажи, что не хочешь быть нашим Князем». |
| Данилов известен один – теперешний уездный город Ярославской губ., бывший до 1777 г. селом Даниловым (П. Семенов – «Географич.-статистич. словарь Росс. империи», СПБ., 1862 г., т. II, стр. 81. Здесь то именно и жил, очевидно, Федор Калиныч. И самое направление пути миротворцев из Даниловских стран на Выг чрез Белое озеро – т. е. на северо-запад – заставляет предполагать пунктом отправления их местность где-либо к юго-востоку от Белого озера, т е. именно пределы Даниловские. Кстати, П. Любопытный в «Историческом словаре» (см. «Федор Калинин») говорит, что Федор Калинин «умер в Данилове в селе Волосове» (село с таким названием и теперь есть на восточной границе Кирилловского у. Новгор. губ.). Есть некоторые довольно точные указания на место жительства Федора Калиныча и в вышеупомянутом его письме в Москву. Приглашая федосеевцев отменить установленный ими «начал» при принятии поморцев и говоря, что этот «начал» в месте его жительства «велию молву воздвизает», так что даже «женский пол» начинает «многословити» (л. 202), Федор Калиныч прибавляет: «и о сем у нас, и около нас за Волгой в келиях и в починках и в лесах, иде же обретаются христиане, печалию и страхом снедаеми бывают, понеже аще от соседа или от иного некоего враждующаго, или десяцкому или соцкому во уши внесется, то скоро обнесут управителю, управитель же отошлет в Любим или Кострому, или в Москву или где присудствуется» (л. 202 об. – 203). Таким образом, Волга от места жительства Феодора Калиныча находится не далеко, правительственными центрами являются Любим (другой гор. Яросл. губ., верстах 30–35 от Данилова), Кострома и Москва, – но не Петербург, куда, скорее всего, конечно, был бы отослан раскольник с Выга. – Таким образом, местожительство Ф. Калинина – Даниловская страна, в которую отправился И. Трофимов по пути на Выг – есть теперешний г. Данилов Ярославской губ. 2383 «Книга отеч. завещаний» – ркп. Владим. семин. 75, гл. 13, л. 122 и обор. «Краткая история о соблазнах феодосиева согласия» называет лишь троих первых (ркп. И. П. Б. Q. I, 443, см. л. 174). |
| Н. С. Тихонравова), 573. Пролог (л. 35: «В т ж день преставление благовернаго и христолюбиваго князя Феодора»), 60–70-е годы XV в. Филигрань: Голова быка под 7-лепестковым цветком – Брике, 14462 (1470–1475 гг.). 2) РНБ, собр. М. П. Погодина, 613. Пролог (л. 18), 60–70-е годы XV в. Филиграни: Гроздь винограда – Брике, 13003 (1478 г.); Якорь – Брике, 386 (1466–1469 гг.); Голова быка под крестом и 8-лепестковым цветком – Брике, 14548 (1463–1468 гг.). 3) Сборник из Нью-Йоркской коллекции П. М. Фекула, XXI (л. 142). Сборник датируется 80-ми годами XV в. 491 4) РГБ, ф. 218 (Собр. Отдела рукописей), 1126. Пролог (л. 31 об.), 2-я четв. XVI в. Филигрань: Рука под звездой – типа Брике, 11172 (1525–1548 гг.). 5) Научная библиотека Московского университета, ? 492 . Пролог (л. 48), 1606 г. Б) Краткий вид Это рассказ (помещенный в Прологе под 19 сентября) о последнем дне жизни Федора Ярославского, его пострижении и кончине. Рассказ датирован 6807 г. Днем пострижения князя обозначено 18 сентября, дополненное указанием на день недели (пятница). Эти сведения приводят к дате 18 сентября 1299 г. На рассвете следующего дня, 19 сентября, Федор Ростиславич скончался. Следовательно, год смерти Федора записан в мартовском летосчислении 493 , а точные данные о времени пострижения и кончины князя приводят к выводу, что создатель Проложной редакции пользовался современной записью (из Княжеского летописца или из Синодика). Само оформление текста Проложной статьи произошло достаточно поздно: автор не знал ни имени Спасского игумена, ни имени княгини и сыновей Ярославского князя, не смог даже сказать, какое имя имя получил Федор Ростиславич при пострижении. При этом автор привлекал литературные источники. Так, при описании плача по Федоре была использована летопись типа Лаврентьевской (под 6523 г.): Проложная статья Лаврентьевская летопись И снидеся народа множество бес числа . А плачются народи людьстии и бояре, яко наказателя и учителя, ереискыи чин и мнишескии, яко кормителя и питателя, сироты и вдовици, яко заступника и оборонителя (РНБ, F.I.903, л. |
| На сем журнале резолюция Его Высокопреосвященства: «25 июня 1913. Согласен». 2 сентября 1913 года. 13 Присутствовали , под председательством Ректора Академии Феодора, Епископа Волоколамского, Инспектор Академии архимандрит Иларион, сверхштатный заслуженный ординарный профессор М.Д. Муретов , ординарные профессоры – А.А. Спасский, М.М. Тареев и М. М. Богословский ; экстраординарные профессоры – П.П. Соколов, И.В. Попов , священник Е.А. Воронцов, Д.И. Введенский , священники Д. В. Рождественский и священник В.Н. Страхов. – С правом совещательного голоса: доценты – Н.В. Лысогорский и Н. Л. Туницкий; и. д. доцента – Ф.М. Россейкин, священники И. В. Гумилевский, священник И. М. Смирнов, иеромонах Варфоломей (Ремов) , священник В.И. Зыков и Ф. К. Андреев; лекторы новых языков – священник Н. А. Преображенский и Г.Я. Томсон. Отсутствовали из числа членов Совета: и. д. ординар- —430— ного, заслуженный профессор А.П. Шостьин , ординарные профессоры – С.И. Соболевский и С. С. Глаголев ; экстраординарные профессоры – С.И. Смирнов и А.П. Орлов. Слушали: I. а) Сданный Его Высокопреосвященством с надписью: «19 июня 1913. В Совет Академии» – указ на имя Его Высокопреосвященства из Святейшего Синода от 15 июня за 17: «По указу Его Императорского Величества, Святейший Правительствующий Синод слушали: предложенный Г. Обер-Прокурором Святейшего Синода, от 31 мая сего года за 2159, журнал Комитета, 336, о вызове в состав новообразуемых в 1913 году курсов Императорских духовных академий воспитанников из духовных семинарий. Приказали: Рассмотрев изъясненные в представлениях Преосвященных Митрополитов С.-Петербургского, Московского и Киевского и Архиепископа Казанского предположения академических Советов относительно вызова к поверочным испытаниям для поступления в Императорские духовные академии окончивших курс духовных семинарий и донесения епархиальных и семинарских начальств о числе воспитанников, признанных благонадежными для прохождения академического курса, Святейший Синод, согласно заключению Учебного Комитета, определяет: 1) из числа рекомендованных местными епархиальными и семинарскими начальствами воспитанников духовных семинарий вызвать к поверочным испытаниям для поступления в академии в 1913 году 78 воспитанников, а именно: в С.-Петербургскую академию 20, – по одному воспитаннику из семинарий: Новгородской, Олонецкой, Рижской, Тверской, Холмской, Псковской, Литовской, Волынской, Воронежской, Полтавской, Таврической, Владимирской, Вологодской, Калужской, Костромской, Орловской, Ярославской, Рязанской, Вятской и Симбирской; в Московскую академию 20, по одному воспитаннику из семинарий: Архангельской, Новгородской, Подольской, Нижегородской, Тверской, Пензенской, Курской, Тамбовской, Тульской, Ярославской, Вифанской, Владимирской, Вологодской, Калужской, Смоленской, Самарской и Тобольской и трех воспитанников из Московской семинарии; в Киевскую академию 20, – по одному воспитаннику из семинарий: Ви- |
| Перечисленные беспоповщинские секты, сосредоточив все свое внимание на одном пункте своего учения – на вопросе о браке, совершенно почти упустили из виду другой пункт своего учения, именно – вопрос об отношении к православным. По основному учению беспоповщины выходит, что православные – чада антихриста, с которыми нужно прервать всякую связь и всякое сношение; между тем, последователи перечисленных сект сего не делали, поддерживая сношения с православными. На этот разлад между учением и жизнью беспоповцев обратил внимание Даниловец – простой пастух, неизвестный по имени и живший при Андрее Денисове. Он, исходя из беспоповской мысли о воцарении среди людей антихриста, требовал совершенного отчуждения от чад антихриста, т. е. православных и раскольников других сект; мало этого, он восставал против употребления беспоповцами паспортов и денег, на которых положена печать антихриста, и против хождения по мостовым улицам, выдуманным по ухищрению антихриста. Такое учение нашло себе среди поморян последователей, образовался, таким образом, среди беспоповцев новый 12) толк, названный но имени основателя «Пастухово согласие», а последователями – »адамантово согласие» для выражения своей твердости и верности беспоповщинскому первоначальному учению. Появился двенадцатый по числу толк среди беспоповцев «Пастухово согласие» и «адамантово согласие», который только себя считает истинною церковью Христовою. Учение Пастухова или адамантова согласия пришлось не по душе Андрею Денисову, нуждавшемуся в царских милостях, какие и получал. Посему сие согласие вначале неособенно распространялось, благодаря авторитету влиятельнейших вождей Выговского поморского скита; впоследствии же времени учение адамантового согласия возобновлено с большею строгостию и последовательностию новопоявившимся 13) беспоповщинским толком, известным под названием «странников или бегунов». Толк этот основан в 1714 году, в Ярославской губернии, Филипповцем – беглым солдатом Евфимием, названным в раскольническом монашестве Евстафием. Евстафия побудил отделиться от Филиппиовцев и образовать сей толк разлад между учением и жизнию беспоповцев. Евстафий, исходя из мысли о наступлении со времени патриарха Никона царства антихриста, учил о том, что единственно верное средство к освобождению от сего царства – вечное странствование, отчего последователи его называются странниками или бегунами. Секта эта быстро распространилась в 20-х годах настоящего столетия, когда во главе ее стал начитанный крестьянин Ярославской губернии Никита Семенов, и в 50-х годах сего же столетия, благодаря трудам вожака, беглого кантониста Феодора Кривого. По учению странников, антихрист живет на земле в лице царей. Патриарх Никон был предтечею антихриста, на что указывает мирское имя его Никита, которое соответствует числу имени апокалипсического зверя – 666 ( Νηκτις О – 70 – Ν – 50 – η – 8 – κ – 20 – η – 8 – τ – 300 – ι –10 – s – 200=666). |
| 62 выписано родословие ярославских княжеских родов «Из Степенные книги». 6) РГБ, ф. 218 (Собр. Отдела рукописей), 343. Сборник (л. 645– 645 об.), кон. XVII – нач. XVIII в. Фрагмент редакции XVII в. под названием «О житии благовернаго князя Феодора и чад его», текст обрывается ввиду утери листов. 7) РГБ, ф. 299 (Собр. Н. С. Тихонравова), 489. Сборник (л. 390– 452 об.), нач. XVIII в. Филигрань: Герб Амстердама, под ним литеры AG – Клепиков, 885 (1702–1722 гг.). Текст кончается Поучением на память святых. 8) ГИМ, собр. И. А. Вахрамеева, 860. Житие Федора Ярославского (л. 1–25 об.), 50–60-е годы XVIII в. Филигрань: Герб Ярославской губернии (тип 3) и литеры ЯМАЗ (1756–1765 гг.). Текст обрывается из-за утери листов на Слове о «жительстве» Давида и Константина. 9) ГИМ, Музейское собр., 1742. Житие Федора Ярославского (л. 1–45 об.). Бумага с датой 1788 г. Текст начинается словами: «Подобает убо нам памяти святых духовно праздновати». После описания чудес помещена «Молитва», обращенная к Федору, Давиду и Константину. 10) ГИМ, собр. И. А. Вахрамеева, 361. Житие Федора Ярославского (л. 1–17). Бумага с датой 1789 г. Текст содержит только первые два слова и описание чудес. 11) ГИМ, собр. И. А. Вахрамеева, 862. Житие Федора Ярославского (л. 1–57 об.), 50–60-е годы XIX в. Бумага со штемпелями: Овальный штемпель Дальской фабрики с буквами АС – Клепиков, 56 (1850–1861 гг.); Прямоугольный штемпель с двуглавым орлом – Клепиков, 217 (1851–1876 гг.). Текст доведен до Похвального слова на память ярославских чудотворцев. § 11. Редакция 1658 г. Редакция образовалась путем присоединения к компиляции середины XVII в. рассказа о пожаре в Ярославле 13 июня 1658 г. и установлении празднества перенесения мощей ярославских чудотворцев. 1) РГАДА, ф. 196 (Собр. Ф. Ф. Мазурина), оп. 1, 583. Сборник (л. 576–708 об.), кон. XVII – нач. XVIII вв. Филиграни: Герб Амстердама на пьедестале, под ним литеры AI, контрамарка в виде вензеля – Дианова и Костюхина, 173 (1697 г.); Голова шута с 7 бубенцами, контрамарка CDG – Клепиков, 944 (1694 г.). |
|
|
