| 1. «Видение Исаии, сына Амосова, которое он видел» ( Ис. 1:1 ). «Видением» Исайя называет пророчество, или потому, что многие из будущих событий он созерцал самым своим зрением, подобно тому, как Михей видел народ рассеянным (см. 3Цар. 22:17 ), и Иезекииль – пленение и беззаконие поклонявшихся солнцу Фаммузу (Иезек. 8:14), или потому, что слышанное пророками от Бога было для них нисколько не меньше виденного зрением, но одинаково достоверно, чего в житейских делах не бывает. Они слышали иначе, нежели прочие люди, как сам пророк говорил: «пробуждает ухо Мое, чтобы Я слушал» ( Ис. 50:4 ). Притом он, называя речь свою «видением», делает ее достоверною, возбуждает слушателя и обращает к Тому, Кто совершил эти дела. Так обыкновенно все, передававшие изречения Божьи, прежде всего внушали, что они не говорят ничего от самих себя, но что произносимые им слова суть изречения божественные и письмена нисшедшие с неба. Так Давид говорит: «язык мой – трость скорописца» ( Пс. 44:2 ). Не трости приписывай письмена, но держащей ее руке, т.е. не языку Давида, но движущей его благодати. И другой пророк выражает то же самое, когда говорит: «я был пастух и собирал сикоморы» ( Амос. 7:14 ), – чтобы кто-нибудь не приписал сказанного им человеческой мудрости. А третий не ограничился только этим, но прибавил и нечто другое, сказав: «А я исполнен 4 силы Духа Господня, правоты и твердости» ( Мих. 3:8 ). Действительно, благодать делала их не только мудрыми, но и сильными, не составом тела, но мыслию. Так как они имели дело с народом дерзким и бесстыдным, жаждавшим крови пророков и совершавшим убийство святых, то, конечно, они нуждались в великой силе, чтобы не бояться невыразимой его дерзости. Потому и говорил Бог Иеремии: «поставил тебя ныне укрепленным городом и железным столбом и медною стеною» ( Иер. 1:18 ); и Иезекиилю: «и ты будешь жить у скорпионов; не бойся речей их и не страшись лица их, ибо они мятежный дом» ( Иез. 2:6 ). И Моисей, когда был посылаем, отказывался, кажется мне, боясь не только фараона, но особенно самого народа иудейского (см. Исх. 4:10 ). Беседуя с Богом и не распространяясь о варваре, он с великим тщанием старался узнать, что должно ему говорить иудеям неверовавшим, что они действительно были посланы от Бога, и знамения получил сообразные с их расположением; и весьма справедливо. Ведь, если один из них, и притом облагодетельствованный им, привел его в такой страх, то что должен был он чувствовать, представляя этот буйный народ? Потому пророк и получил не только Духа мудрости, но и силы, и говорил: «я исполнился силы Духа Господня, правоты и твердости» ( Мих. 3:8 ); и другой: «Слово Божие бысть ко Иеремии сыну хелкиеву» (см. Иер. 1:1 ); и еще иной: «Пророчество ( λμμα) (бремя) о Ниневии; книга видений Наума Елкосеянина» ( Наум. 1:1 ). И этот самый пророк означает другим выражением то же, что предыдущие назвав получение Духа «бременем». Так они говорили, будучи объемлемы ( λαμβαυμευοι) Духом, то он и назвал так действие благодати. |
| 1 Но не самый первый среди произведений и толкований Оригена. Ранее им были написаны толкования на Псалмы и Плач Иеремии, трактат „О воскресении“ и некоторые другие. „Комментарии“ современны трактату „О началах“: между обоими произведениями много общего и в отдельных темах (например, о полемике с гностицизмом в сочинении „О началах“ см.: «Le Boulluec A». La place de la polémique antignostique dans le Peri archon Origeniana. Premier colloque international des études origéniennes (Montserrat, 18—21 septembre 1973) Dirigé par Henri Crouzel, Gennaro Lomiento, Josep Rius-Camps (Quaderni di „Vetera Christianorum“, 12). Bari, 1975. P. 47—61), и в самом духе. 2 Известный французский ученый, ведущий специалист прошлого века в изучении наследия Оригена. Им составлена, в частности, превосходная аннотированная библиография (с указателями и с продолжениями) всех исследований об александрийском богослове, существенно облегчающая ориентацию в современной научной литературе. 3 Crouzel H». Origène. P., 1985. P. 70. 4 На русский язык переведены толкования только первых двух. 5 Подробный разбор толкований Гераклеона и Оригена на примере XIII книги „Комментариев“ представлен в исследовании: «Poffet J. M». La méthode exégétique d’Héracléon et d’Origène, commentateurs de Jn. 4. Jésus, la Samaritaine et les Samaritains. Fribourg: Éd. Universitaires, 1985 (Paradosis XXVIII). 304 p. 6 Возможные датировки основываются на упоминании Оригена (I, 13) о разлуке с Амвросием. По одному пониманию, речь идет об отлучке Оригена в 224—225 годах в Антиохию по приглашению Маммеи, матери императора Александра Севера (ср. «Евсевий», „Церковная история“ VI, 21, 3—4; 23, 1). По другой интерпретации, в данном месте Ориген подразумевает временное отсутствие в Александрии Амвросия в 215—216 годах вследствие преследования философов Каракаллой. 7 in Iohannem libros xxxii, in partes quasdam Iohannis excerptorum librum i... . 8 Цифра 22, приводимая «Евсевием» в „Церковной истории“ VI, 24, 1, явно неверна и может объясняться либо ошибкой переписчика, либо неполнотой экземпляра Кесарийской библиотеки. Никаких сведений, что Ориген успел написать более 32 книг, нет. Три фрагмента, дошедшие в катенах, на последующие книги Евангелия от Иоанна (на Ин. 14:3; 17, 11 и 20, 25. См.: «Origenes». Bd. IV Hrsg. E. Preuschen. Leipzig, 1903. S. 560—562, 574) могли быть взяты из других сочинений Оригена либо из тех выдержек, о которых упоминает Иероним. Возможно, сам Ориген изменил впоследствии характер комментариев, перейдя к жанру схолий на отдельные места. |
| 9 сентября 2012 г. Патриарх Кирилл: Война 1812 года – величайший пример не только для России, но и для всей Европы В воскресенье, 9 сентября, по окончании Божественной литургии в Храме Христа Спасителя Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл совершил молебное пение в память об избавлении России от нашествия Наполеона перед чудотворной Смоленской иконой Божией Матери. По завершении молебна Предстоятель Русской Церкви обратился к верующим с Первосвятительским словом. Дорогие владыки, дорогие отцы, дорогие братья и сестры! Сегодня у Храма Христа Спасителя, который был возведен благодарными потомками в память о великой победе народа нашего над грозным противником, мы благодарственно воспеваем Богу слова, исходящие от сердца. Ведь тогда, 200 лет назад, вопрос стоял не о том, что какая-то чужая армия пришла в страну нашу и уйдет восвояси. Речь шла о самом существовании страны нашей, ее святынь, веры нашей, тех принципов нашего общежития, которые народ впитывает с молоком матери, с теми истинами духовными и нравственными, что пришли к нам от Самого Господа. Что же это была за война? Враг, во много превосходящий возможности России в военном отношении, перешел наши границы. Более полумиллиона людей, двадесять язык, многие страны Европы под водительством опытного, целеустремленного, жесткого полководца. Полководец тот был непростой. Он взял высшую власть во Франции в результате революции — той самой революции, которая не только стремилась установить справедливый порядок (да так его и не установила), но и стремилась разрушить святыни собственного народа, искоренить из своего народа веру. То был полководец, никак не связанный с христианской традицией, человек, не признающий Бога, и неслучайно, что он, войдя в пределы России и увидев в каждом селении храм, в каждом городе святыни, поставил своей задачей не только пленить народ наш, подчинив его своей власти, но и уничтожить веру. И мы знаем, как осквернялись храмы, как выбрасывались иконы, как спиливались кресты, как уничтожались знаки и символы нашей веры, а значит, и основы нашего бытия духовного и нравственного. |
| DODD, С. Н. The Interpretation of the Fourth Gospel. Cambridge. 1953. стр. XII † 478. Появление в свет давно ожидавшейся книги проф. Додда должно быть отмечено, как событие в Новозаветной науке. Автор широко известен не только, как замечательный исследователь с монументальной ученостью, но и как яркий и своеобразный богослов и религиозный философ. Его теория «осуществленной эсхатологии» (realized eschatology) привлекла к себе общее внимание и приобрела многочисленных последователей. И в новой своей работе он не только вносит большой вклад в исследование Нового Завета, но выражает и свое религиозное мировоззрение. По содержанию книга разделяется на три части. Первая посвящена той среде, в которой возникло Четвертое Евангелие; вторая – основным понятиям Иоанновского богословия; третья – построению Евангелия. Особое приложение содержит «некоторые соображения об историческом аспекте Четвертого Евангелия». Предполагая, что, в отличие от Евангелиста Марка, составитель Евангелия писал для нехристианских читателей, которым надо было изложить христианское благовестие от самых его оснований на их языке, проф. Додд ставит своею задачею воспроизвести этот язык. В таком порядке он последовательно останавливается на Герметической письменности, на Эллинистическом Иудействе в лице его главного представителя, Филона Александрийского, на Иудействе Раввинистическом и на гностицизме. Последняя глава этой первой части посвящена Мандеизму, но о ней должна быть речь особо. В главах (2 и 3) о Герметизме и о Филоне автор показывает те понятия, в которых они соприкасаются с Иоанновским богословием. При этом он неизменно отмечает связь не только Филона, но и Герметической письменности с Ветхим Заветом, допуская прямое влияние последнего в переводе Семидесяти. С другой стороны, он никогда не забывает подчеркнуть христианское своеобразие Евангелия от Иоанна ( 1 ). Недостаток места не позволяет мне приводить примеры. Ограничусь одним. Отмечая, как и другие исследователи, воплощение Логоса, для которого нет места в учении Филона, Додд полагает особое ударение на том, что Воплощенный Логос Четвертого Евангелия принадлежит истории и является предметом веры и субъектом и объектом любви. |
| V. Деятельность Константина и Мефодия в Моравии и Паннонии и по выходе отсюда до кончины святого Константина в Риме Прибытие святых братьев в Моравию и учительская деятельность их здесь; ее плоды. Враги их святого дела – латино-немецкие епископы, учение их о треязычии. Борьба с ними Константина. Путешествие в Венецию для рукоположения учеников. Пребывание в Паннонии у Коцела и ученики здесь. Мужественная защита Константином славянского богослужения перед латинским собором в Венеции. Вызов святых братьев в Рим. Распри между Царьградом и Римом по делу Фотия и новокрещенной Болгарии, повлиявшие на характер отношений Рима к делу святых братьев. Прибытие их в Рим с мощами св. Климента. Торжественная встреча их папой, благосклонный прием славянских книг, посвящение учеников святых братьев. Учительство Константина и уважение к нему в Риме; противники его – треязычники. Перемена в отношениях Царьграда к Риму во время пребывания здесь святых братьев; царьградское и болгарское посольства в Рим. Болезнь Константина в Риме, пострижение с именем Кирилла, предсмертная молитва и завещание брату. Обстоятельства погребения его и объяснение их. Предположение о творениях св. Кирилла По прибытии в Моравию святые братья были с честью приняты князем в его столице Девине или Велеграде. Славянская речь прибывших учителей, живая и глубокая сила учительного слова, кроткий и благочестивый дух их привлекли к ним сердца князя и моравских славян. Письмена и книги, принесенные ими, были такой поражающей и восхищающей новостью, которая казалась даром неба. Ростислав собрал учеников и дал в обучение святые братьям и их споспешникам. Продолжая начатый в Царьграде перевод, Константин с Мефодием перевел круг богослужебных книг и служб, утрени, часов, вечерни, литургии, обучил им моравских учеников и открыл славянское богослужение. И отверзлись, говорит житие, уши глухих к слушанию книжных слов и служб и у немых стал ясен язык. Вместо проповеди на языке немецком и богослужения на латинском языке, который, как непонятный, казался языком немых для немых, народ слышал проповедь и, что особенно было ново, неслыханно, слышал богослужение на родном языке. |
| X. ВНЕШНИЙ ВИД, НРАВСТВЕННАЯ ВЫСОТА И СЛАВА ПРЕСВЯТОЙ БОГОРОДИЦЫ Се еси добра ближняя Моя, се еси добра. ( Песн. 4:1 ) Церковный историк Никифор Каллист сохранил для нас предание о внешнем виде Пресвятой Богородицы. Она была – читаем у него – роста среднего, или, как иные говорят, несколько более среднего; волоса златовидные; глаза быстрые, со зрачками как бы цвета маслины; брови дугообразные и умеренно-чёрные, нос продолговатый; губы цветущие, исполненные сладких речей; лицо не круглое и не острое, но несколько продолговатое; руки и пальцы длинные. Но – скажем вместе со святым Григорием Неокесарийским – поистине в Пресвятой Деве изумляет нас не только непорочная и чистая лепота телесная, но особенно совершенства Её души. И может ли быть иначе, когда в Её лице сосредоточено всё сокровище благодати, и Она была свята телом и духом? Одежда скромная, чуждая роскоши и неги; поступь степенная, твёрдая; взгляд строгий, соединённый с приятностью; тиха и покорна родителям; речь кроткая, льющаяся из незлобивого сердца. У Неё ум, Богом управляемый и к одному Богу направленный; всё желание устремлено к Единому, достойному желания и любви; ненависть только ко греху и виновнику его. Все помышления Её душеполезны, свободны от всего излишнего, удаляющиеся от всего душепагубного; очи Её всегда устремлены ко Господу, созерцая вечный и неприступный свет; уши настроены к слушанию слова Божьего; уста восхваляют Господа; язык рассуждает о слове Божьем и изливает Божественную сладость; сердце Её чисто и непорочно, зрящее и вожделевающее чистейшего Бога. Вся – чертог Духа; вся – град Бога живого; вся – добра; вся – пред очами Божиими: ибо, восшедши превыше Херувимов и будучи превознесена над Серафимами, Она приблизилась к Богу. Она была Девой – говорит святой Амвросий – не телом только, но и душой: смиренна сердцем, осмотрительна в словах, благоразумна, немногоречива, любительница чтения... трудолюбива, целомудрена в речи. Правилом Её было – никого не оскорблять, всем благожелать, почитать старших, не завидовать равным, избегать хвастовства, быть здравомысленной, любить добродетель. Когда Она, хотя бы выражением лица, обидела родителей? когда была в несогласии с родными? когда погордилась пред человеком скромным, посмеялась над слабым, уклонилась от неимущего? У Неё не было ничего сурового в очах, ничего неосмотрительного в словах, ничего неприличного в действиях: телодвижения скромные, поступь тихая, голос ровный; так что телесный вид Её был выражением души, олицетворением чистоты. |
| Митрополит Аргентинский и Южноамериканский Игнатий возглавляет кафедру два года. Немалую часть своего времени он проводит в пути, ведь его приходы разбросаны по огромному латиноамериканскому континенту. За это время он не только освоил испанский язык, совершил на нем множество богослужений и ответил в социальных сетях на сотни вопросов латиноамериканцев о вере, но и организовал интернет-курсы на испанском для желающих больше знать о Православии. Об особенностях своего служения в Латинской Америке, повседневных заботах местных православных приходов и отношении к христианской вере у разных народов континента архипастырь рассказал журналу «Прихожанин». Католический континент Ваше Высокопреосвященство, в одном из последних интервью Вы сказали, что паства Русской Православной Церкви в Латинской Америке – это около миллиона человек. Но, судя по разным данным, публикуемым в СМИ, начиная от правнуков тех, кто приехал после Гражданской войны, до эмигрантов после распада СССР, вряд ли наберется более 600 тыс. человек. Кого еще Вы имели в виду? Наша паства – это, прежде всего, все наши соотечественники. И потомки тех, кто приехал сюда из России за весь исторический период, начиная с отмены крепостного права. Пусть они уже граждане южноамериканских государств и не говорят, как их деды и прадеды, по-русски, но всё равно они наши, православные. Те из них, кто помнит свое Отечество, тоскуют по нему и хотят вернуться. А кто не помнит, так как родились здесь, любят его, ибо знают, откуда их истоки и корни. Отношу к нашей пастве также старообрядцев – потомков самой первой волны эмиграции. Большинство историков сходится во мнении, что всего в Южную Америку из России прибыло семь волн эмиграции. Но пока общая численность всех наших приходов – около полутора-двух тысяч человек. Примерно, 70 % – это русскоговорящие, которые приехали из России и стран бывшего СССР за минувшие 25 лет. В чем специфика Вашего архипастырского служения в Южной Америке? Оно очень похоже на служение в дальневосточных епархиях: небольшие приходы, разделенные значительными расстояниями. И та же основная задача укреплять приходскую жизнь. В чем специфика? Аргентинская и Южноамериканская епархия – это целый континент. И не православный, как Россия, а католический. Кроме того, епархия располагается на территории стран с разными системами управления и историей; здесь живут люди с разными ментальностями, темпераментами, ее народы имеют разное происхождение и так далее. Всё это важно учитывать, скажем, когда речь идет о строительстве храма или организации православной общины. |
| Пульс духовной жизни Алтая Святитель Макарий прибыл сюда сравнительно молодым человеком и поставил своей задачей в первую очередь помочь алтайцам обрести собственный литературный язык. Он начал усиленно изучать их речь, с тем чтобы перевести на алтайский Евангелие, богослужебные последования, другие книги, которые дали бы алтайцам возможность познакомиться с Православием. Проповедь о Христе на этой земле не сопровождалась угнетением местного народа, в отличие от того, как это бывало за пределами Руси, где вера нередко насаждалась огнем и мечом, а результат оказывался отрицательным, потому что нельзя проповедовать о любви, при этом действуя без любви. Святитель Макарий, будучи еще совсем молодым человеком, по-настоящему полюбил этот край, этот народ и делал все для того, чтобы помочь людям увидеть лик Христа и понять, что с христианством связано самое важное, что у них есть, – любовь; потому что Бог как Любовь, как Источник любви через веру укрепляет людей в способности любить друг друга. Путешествуя по селам и отдаленным пастбищам, святитель внимательно слушал, как разговаривают друг с другом алтайцы. Никаких словарей еще не было, нередко приходилось угадывать смысл сказанного из контекста, и, боясь допустить ошибку в переводах, он часто сравнивал говоры разных мест, долго размышлял над услышанным и наконец, на основании опыта общения с местными жителями, создал словарь и грамматику алтайского языка, тем самым совершив культурный и духовный подвиг во благо народа зде пребывающего. Жизнь святителя Макария была очень трудной. Он сравнительно поздно стал архиереем – вначале викарным епископом Томской епархии, а затем и архиепископом Томским и Алтайским. Все его труды были направлены на то, чтобы укрепить духовную и культурную жизнь жителей Алтая. Затем он был призван к высокому служению митрополита Московского. Это назначение совпало с тяжелейшими предреволюционными годами. Святитель, который привык честно общаться с алтайцами, не кривить душой, говорить то, что думает, так же повел себя и в Москве, но уже совсем другая атмосфера была в России в предреволюционные годы, и поэтому, не понимая простоты и честности владыки Макария, многие считали его плохим дипломатом, плохим руководителем, неспособным устанавливать отношения с тогдашним обществом. |
| Сегодня перед нами прощальная беседа апостола Павла с пресвитерами Эфеса. При расставании всегда говорятся какие-то главные, особо важные слова. Такие речи запоминаются надолго и сохраняются в глубине сердца. Давайте с предельным вниманием посмотрим на фрагмент из духовного завещания величайшего проповедника христианства, одного из самых интересных людей мира – первоверховного апостола Павла. «Итак внимайте себе и всему стаду, в котором Дух Святый поставил вас блюстителями, пасти Церковь Господа и Бога, которую Он приобрел Себе Кровию Своею. Ибо я знаю, что, по отшествии моем, войдут к вам лютые волки, не щадящие стада; и из вас самих восстанут люди, которые будут говорить превратно, дабы увлечь учеников за собою. Посему бодрствуйте, памятуя, что я три года день и ночь непрестанно со слезами учил каждого из вас. И ныне предаю вас, братия, Богу и слову благодати Его, могущему назидать вас более и дать вам наследие со всеми освященными» (Деян. 20:28–32). Хоть речь Павла адресована пастырям, но содержит много уроков и для нас. Он называет Церковь стадом. Для современного человека слово «стадо» звучит резковато и даже обидно. Может показаться, что тебя хотят свести на уровень животного. Но мы должны помнить, что библейский язык довольно сильно отличается от сегодняшней разговорной речи. Он чрезвычайно насыщен образностью и символикой. В древних языках было меньше слов, чем в современных, но они несли в себе огромную смысловую и ассоциативную нагрузку. Человек того времени, понимающий языковые образы той культуры, воспринимал знакомые нам слова несколько по-другому. Например, в Книге Песнь песней возлюбленный, описывая свою любимую, сравнивает ее... с кобылой. «Кобылице моей в колеснице фараоновой я уподобил тебя, возлюбленная моя» (Песнь песней 1:8), – говорит он. Представьте себе, что сегодня молодой человек, преподнося букет цветов любимой девушке, одарит ее таким эпитетом. Наверняка ему придется ощутить жесткость букета на своем лице... Но, конечно же, здесь не имеется в виду буквальное сравнение с лошадью. Лошадь в древней культуре – символ плодородия, жизни, иногда невинности, иногда – интеллекта. В фараонову же колесницу могли быть запряжены только лучшие лошади Египта, молодые и крепкие, без изъянов, по-своему красивые. Следовательно, в этом описании возлюбленный видит свою избранницу в высшей степени чистой и невинной, умной и прекрасной, способной родить и воспитать множество детей (что в древнем мире весьма ценилось). |
| разделы рассылка распечатать Ольга Сухова Неполиткорректный Папа Источник: РИА Новости 12 сентября в Регенсбургском университете, перед группой теологов и философов Бенедикт XVI произнес речь, посвященную проблеме соотношения веры и разума и ее пониманию в христианстве. В ней Понтифик выступил с критикой развивавшейся в средневековом богословии так называемой " волюнтаристской точки зрения " , согласно которой, говоря кратко, Божественная воля для человека до конца не познаваема, а потому " наш разум, наше чувство истины и добра больше не являются настоящим отражением Бога " . Подобные убеждения, как отметил папа, " ведут к образу Бога-Судии, который даже не связан с истиной и добром " . " Вера Церкви, – сказал Папа, – всегда придерживалась убеждения, что между Богом и нами, между Его сотворяющим Духом и нашим сотворенным разумом существует аналогия, в которой... несходства, конечно, неизмеримо больше, нежели сходства, но не до такой степени, чтобы упразднить аналогию и ее язык " . Проводя ту же мысль – о гармонии разума и веры – он предостерег и от другой крайности: излишне " практического " понимания веры, как некой философской системы или совокупности моральных норм. Две эти крайности тесно взаимосвязаны: ведь когда " монополия " на разумность оказывается у науки, вера скатывается к смутным мечтаниям или безоговорочным нормативам, в которых нет места Божественному Логосу. Это, в свою очередь, вызывает вопрос о том, каким образом может распространяться вера? Ведь если Бог непознаваем (трансцендентен), что толку пытаться объяснять человеку основы вероучения? Куда более логичным было бы применить силу. Таким образом, Папа связывает сложнейший вопрос христианского учения, – о возможности свободного познания Божественной воли – далекий, казалось бы, от нашей повседневной жизни – со столь актуальной сегодня проблемой религиозного насилия, в очередной раз высвечивая внутреннее единство христианской мысли, в которой нет " важных " и " неважных " вопросов. И лейтмотивом через все выступление проходит диалог византийского императора Михаила II Палеолога с неким " ученым персом " , записанный греком, как предполагается, во время осады Константинополя между 1395 и 1402 гг. – за несколько дней до падения Византии и, кстати сказать, становления Москвы как ее преемницы в качестве духовного центра православного мира. |
|
|
