| Но слабый пункт оставался, потому что его делали таким условия местности. Через него проник, – правда, не без измены, – Юстиниан Ринотмет (урезанный), и через него прошли после в город отряды Магомета II. Так много значит выбор места для крепости самой ограды. Войдём в первые ворота, по правую сторону Семибашенного замка. По обе стороны моста на арках, к ним ведущего, разместились здесь, в тени густых дерев, две кофейни; войдя в ворота, нам надо повернуть по улице, проложенной между холмов, и лезть в гору. Если и теперь здесь так тесно, что с трудом проходит стадо овец и домики лепятся один над другим, то каково было ворвавшемуся отряду во время процветания города! Части города ближайшие к стенам включали в себя лагеря и казармы; войска, бившиеся на стенах, отстаивали прежде всего своё имущество, своих жён и детей. Как красивы стены и башни, если идёшь после полудня от Семибашенных ворот вверх, на север, имея стену по правой стороне! Ярко освещена южная сторона четырёхугольных башен; они отбрасывают от себя глубокую тень на соседнюю стену. Местами тёсанные на диво блоки блестят золотистым отблеском или приняли глубокие ван-диковские тона. Башня треснула сверху донизу, быть может, во время землетрясений V века; излучистая линия трещины, с течением веков, расширилась, но башня стоит крепко. Местами стены поросли богатой растительностью, и в мусоре руин растут громадные деревья, охватившие тёмною листвою и башню, и стены, и крылья рва, в котором разведены огороды. Часть стен от Семибашенного замка до Селиврийских ворот отлично сохранилась: надписи называют башни Иоанна Палеолога, Константина Багрянородного, Мануила Вриенния. Кипарисовые рощи в левой стороне от дороги выросли над колоссальными кладбищами армян, греков и мусульман. Далее – ворота Селиврийские, с двумя изящными, даже в своём полуразрушенном виде башнями, из-за которых видны кипарисы и стройный минарет. За этими воротами, на четверть часа ходьбы, есть древняя церковь во имя Св. Андрея (мученика при императоре Константине Копрониме), теперь мечеть Ходжи-Мустафа-паша. |
| Определить точный смысл термина «преимущество чести» (а следовательно, исключить его превратное понимание как многоступенчатой иерархии преимущества чести предстоятелей Церквей) помогает толкование 39-го правила Пято-Шестого Собора, относящегося к преимуществу чести Архиепископа Новой Юстинианы 29 . Данное правило предписывает оставить нерушимыми права (то есть привилегии) Церкви Кипра в том объеме, в каком их предоставило ей правило Третьего Вселенского Собора после того, как Архиепископ Кипрский Иоанн удалился с острова вместе с епископами и народом при Юстиниане Ринотмите из-за варварских нашествий и переселился в область Геллеспонта. Правило предоставило Новому Юстинианополю (на Геллеспонте, где теперь находилась кафедра Архиепископа Кипрского) привилегию «иметь право [το δκαιον] Константинополя». Возникает вопрос: как возможно, чтобы кафедра находившегося в гостях архиепископа имела «право Константинополя»? Что это за «право Константинополя», с которым была уравнена привилегия Нового Юстинианополя? Толкование правила дает этому следующее объяснение: как престол Константинополя имел преимущество чести по отношению к Ираклии и прочим митрополиям своей юрисдикции (именно в этом и заключается действительное значение данного термина), так и Новый Юстинианополь должен иметь преимущество чести по отношению к Кизику, и его митрополит приобретает право не только председательствовать над собственными кипрскими епископами и от них получать рукоположение, но в случае необходимости рукополагать и митрополита Кизического 30 . Полностью согласуется с духом и буквой 34-го апостольского правила и 9-е правило Антиохийского Собора 31 , как отмечает в толковании этого правила прп. Никодим Святогорец : «Настоящее правило почти одинаково от 34-го апостольского и в выражениях, и по смыслу» 32 . Целью этих правил является гармония в отношениях между епископами и Поместными Церквами, их согласие и единство во Христе. Следствием 34-го апостольского правила является 35-е, которое определяет канонические наказания для совершающих рукоположения за пределами своих епархий и нарушающих таким образом права Церквей, в которых они действуют вопреки канонам 33 . |
| Память собора 16 июля; сведения о соборе – в макарьевских минеях под сим-же числом, в житии патриарха константинопольского Флавиана (июл. 3), царицы Пулхерии (сент. 10) и в сказании о чуде мученицы Евфимии (июл. 11). Это чудо так изображается в греческом часослове 474 . «В 451 г. в царствование Маркиана и Пулхерии, когда в Халкидоне собрался IV вс. собор против монофизитов Евтихия и Диоскора, после долгих рассуждений как поборники православия, в числе 630 отец, так и их противники согласились, чтобы каждая сторона написана на хартии свой предел (ρον), т. е. догмат своей веры и мудрствование о спорном вопросе, с тем, чтобы просить у Бога извещения. Положили две хартии в раку мощей св. Евфимии и, запечатав раку, удалились. После троекратных всенощных молитв открыв раку в присутствии царя, нашли еретическую хартию в ногах мученицы, а хартию православных в правой ее руке» 475 . V вс. собор 165 отец в Константинополе в 553 г. при имп. Юстиниане против монофизитов и мнений Оригеновых. Память собора в макарьевских минеях под 25 июля и в житии царя Юстиниана (ноябр. 14) и патр. Евтихия (апр. 6) 476 . VI вс. собор 170 отец в Константинополе в 680 г. при имп. Константине Погонате против монофелитов. Память собора 23 января и 13 июля или в ближайшее к этому дню воскресенье; см. также в житии папы Агафона (февр. 20) 477 . К VI собору приурочивается, как его продолжение, так называемый пято-шестой или трульский собор. Известно, что всел. соборы V и VI не имели предметом своих совещаний правил по церковному управлению. Посему для пересмотра этих правил, для соглашения их с государств. законами и для утверждения в церк. практике составлен был в 691–92 собор православных иерархов – в числе 227 – в Константинополе при имп. Юстиниане 11 Ринотмете. Этот собор называется пято-шестым (πεντεκτη), как дополнивший определение V и VI вс. Соборов;–называется трульским, потому что заседания его были в отделении дворца под сводами (ν τωτρολλω του Βαστκου παλατιου), где был и собор 681 г. 478 . |
| Поэтому тогдашний византийский император Юстиниан II Ринотмет вознамерился разрешить этот вопрос в окончательной форме определением вселенского собора, решению которого должны были покориться все лица священного сана. С начала 691 года был в сборе Трулльский пято-шестой вселенский собор. Император предложил членам собора решить этот вопрос и издать по поводу этого известное правило; собор согласился. На нем, между прочим, присутствовали представители римской церкви, которые предложили запретить священству жить в браке и ввести целибат. Предложение представителей римской церкви собор отверг; но, обращая все-таки внимание на то, что тогда было немалое число священников (non exigua hominum multitudo), которые дважды женились, а также и таких, которые и после рукоположения, вступали в брак (qui post ordinationem uni motrimonio se applicarunt), собор издал как необходимое постановление по вопросу о браке священников после рукоположения, повелевающее подвергнуть таких священников на некоторое время запрещению (brevi aliquo tempore) разлучив их от жен, и по окончании запрещения восстановлять их в иерархической степени (rvirsus propriis gradibus restituit). Такое постановление содержит третье правило Трулльского собора. А на будущее время этот самый собор 6-м правилом постановил не допускать (nulli penitus liceat), ни иподиакона, ни диакона, ни пресвитера вступать в брак после рукоположения; а если кто осмелится допустить это, тот да будет извержен. И это постановление 6-го правила Трулльского собора должно было иметь значение общей нормы для всей восточной Церкви и на все будущее время; и как положительный церковный закон, оно на самом деле имеет значение и до сих пор в православной Церкви. С того времени данным постановлением рукоположение было признано, как канонически утвержденное препятствие к браку. Упомянутое постановление 3-го канона Трулльского собора о необходимости развода с женами для тех священников, а их было много (non exigua multitudo), которые вступили в брак после рукоположения, получило несколько лет спустя после собора и государственную санкцию новеллой того же самого императора Юстиниана II от 15 января 706 года. |
| Последующие события, занявшие почти 6 лет, изображают реализацию грандиозных замыслов Франкского короля. 25 декабря 795 г. умер папа Адриан, и Римским епископом стал Лев III (795–816); Карл Великий даже и не подумал уведомлять об этом событии Константинополь и приказал оповестить о начале нового понтификата только Запад. Хотя формально франк лишь подтвердил новому папе, что готов выполнять тот договор, который был ранее заключен с Апостольским престолом, некоторые фрагменты его письма папе Льву III полны новационных идей. Нет сомнений, что в уме великого творца истории уже созрела мысль о себе как носителе универсальной власти, подчиняющей и Церковь , и Вселенную. Видимо, и папа Лев III почувствовал перемены, поскольку прислал королю не только, как обычно, ключи от гроба святого апостола Петра, но и знамя города Рима – символ передачи всей гражданской и духовной власти над Вечным городом. А уже осенью 798 г. в Ахен (или Аахен), ставку Франкского короля, прибыло посольство из Константинополя, уведомившее Карла о свершившемся перевороте и начале единоличного правления св. Ирины как Римской царицы. А вскоре другое событие буквально подтолкнуло самого Карла Великого и его ближайшее окружение к переосмыслению своего положения. В 799 г. Франкскому королю пришлось активно (хотя Карл и не любил поспешности и категоризма в делах) вмешиваться в главный вопрос церковного управления и разрешать спор о каноничности возведения Льва III на папский престол. Все свершилось ко славе Карла. Четвертый визит Карла Великого в Рим стал всемирно-историческим событием. Это уже был не тот робкий молодой человек, который впервые в 774 г. вступил на улицы Вечного города. Перед горожанами предстал могущественнейший повелитель, которого сам понтифик вышел встречать за двенадцатым придорожным камнем. Высочайший уровень протокола легко определяется в сравнении: при встрече в 662 г. Византийского императора Константа II папа вышел встречать его к шестому придорожному камню. А императора Юстиниана II Ринотмета апостолик дожидался в 711 г. |
| Примерно в это же время, в начале периода, который A.B. Сазанов относит по разработанной им хронологии к последней трети VII – середине IX в., над остатками разрушенных и снивелированных кварталов в портовой части Боспора, куда уже в позднеантичную эпоху переместилась основная жизнь города, были возведены новые, но небольшие жилые дома и какое-то обширное сооружение с двумя параллельными, очень близко расположенными напротив стенами толщиной около метра и меньше и несколькими другими, перпендикулярными им (контрфорсами?) 1435 . Его связывают с хазарской «белокаменной крепостью, возведенной на руинах Юстинианова строительства», с «цитаделью», построенной «на остатках строительства Боспора», куда хаган поместил «органы управления городом» и хазарский гарнизон 1436 , хотя постройка, сооруженная в промежутке после конца VI в. до середины IX в., перекрывает архитектурный комплекс из обтесанных квадров и не имеет ничего общего с известными памятниками хазарской фортификации 1437 . Сопутствующий массовый провинциально-византийский материал, амфоры, кувшины, краснолаковые блюда явно превалируют над кухонной сероглиняной и лощеной посудой «салтовского облика». Кладка из подтесанных камней на грязевом растворе с рваным бутом между двумя панцирями, конечно, достаточно проста, но отнюдь не исключает возможность работы над ней греческих каменщиков, которые, как показывают строительные остатки средневекового Херсона, Сугдеи, Партенита, Илурата, Тиритаки и других крымских мест, давно знали этот прием возведения стен, необоснованно считающийся, наряду со столь же давно известной кладкой «в елочку» (opus spicatum), одной из важных отличительных особенностей салтово-маяцких построек Крыма, Приазовья и Предкавказья. Вызывает удивление и полное отсутствие каких-либо находок обломков оружия, остатков воинской амуниции или конного снаряжения, естественных на месте «хазарской цитадели» с казармами 1438 . Поэтому с куда большим основанием можно предполагать, что перед нами следы укрепления, которое местные икиторы-восфориане торопились соорудить в портовом районе в 710/711 г. против приближавшегося первого карательного флота Юстиниана Ринотмета 1439 . Рядом, в 65 метрах, около керченской церкви Иоанна Предтечи, на уровне залегания «крепости», прослеживается угол еще одной постройки с вымосткой из плитняка, тоже сложенной из подтесанных камней с забутовкой на глине, местами в технике opus spicatum, однако пока нет ни малейших оснований видеть во всем этом синагогу, разрушенную при сооружении христианского храма 1440 . |
| (см. Фесслера Geschichte von Ungarn, 2-го изд. т. 2, стр. 152 fin. и 156 нач., у Райнальда в Annales Ecclesiastici an. 1366, n. 11, van. 1368, n. 18). Современный писатель Константин костенчский в житии Стефана деспота (Волокол. ркп. 655, л. 202 об.) сообщает, что царь Константин, сын Срацимира, царя болгарского, умер в сербском Белграде, пришед с Угор, в 1422 г. 24 Шафар. Древн. II, I, 256. При импер. Юстиниане Ринотмете было в войсках империи более тридцати тысяч, см. Амартола по изд. Мурадьта стр. 616 fin. и 617. 25 Положительное свидетельство относительно этого думают видеть в словах болгарских послов на константинопольском соборе 869 г. (см. Анастасия библиотекаря в жизни папы Адриана II, у Миня в Патрол. т. 128, стр. 1392). Но слова эти не должно принимать слишком буквально. Болгары оказываются тут памятливыми до мелких подробностей просто потому, что это так нужно было по обстоятельствам данной минуты; нов действительности они, конечно, вовсе не могли в 869 г. помнить, нашли или не нашли они в Мизии за два столетия тому назад греческих священников. 26 В 812 г. он взял город Дебельт, – нынешнюю Загору, находящуюся недалеко от Черного моря, верстах в 20 к западу от Бургаса, – и увел в Болгарию всех жителей ее вместе с их епископом; в 813 г. он вывел «превосходящее число» или бесчисленное множество пленных из Македонии и из Фракии, и между прочим жителей и епископа взятого им города Адрианополя; в 814 г., взяв город Аркадиополь, – во Фракии, нынешний Бергази или Араба-Бергаз, верстах в 80 на юго-восток от Адрианополя, – он вывел пятьдесят тысяч пленных. Memor. pop. II, 542 нач., 557 sqq, 561. 27 О мученичестве епископа Мануила и иных с ним говорят импер. Константин Порфирогенит, а за ним Кедрин, Куропалат и Зонара (выписки из них см. в Kalendaria Ассемани, II, 353 sqq, в Memor. pop. II, 363 sqq, в Acta Sanetorum Болландистов Jannuarii t. II, p. 441), потом Менологий импер. Василия (под 22 января, славянский перевод см. в статье Ламанского «О некоторых славянских рукописях в Белграде, Загребе и Вене», составляющей приложение 1 к VI тому Записок Академии Наук 1864 г., стр. |
| Сравнительно с кассиановским делением, здесь не достает acedia, которую Кассиан отличает от tristitia, а блуд содержится в luxuria Stüudlin, IV, 180. 478 Уже Колумбан, не в пенитенциале, известном под его именем, а в инструкции монашествующим (instructio s. Columbani de octo vitiis principalibus) воспроизводит кассиановскую классификацию. См. Steitz, 113. В пенитенциале Эгберта иоркского говорится об этих грехах, даже как об „octo crimina (а не vitia) capitalia“. Wasserschieben, Die Bussordnungen, стр. 233). Cp. Poenitentiale merseburgense, ibid. стр. 387. 479 По исчислению Петра Ломбарда, главные грехи суть: inanis gloria, ira, invidia, acedia vel tristitia, avaritia, gastrimargia, luxuria. Но и у Петра Ломбарда гордость не входит в число семи грехов, как и у Григория Великого , а рассматривается, как мать семи дочерей. 485 Пр. 5. Писание же, как говорит Григорий, запрещает не только нанесение ран, но и всякое хуление, злоречие и все подобное, от раздражения происходящее. 490 Из семи вселенских соборов (никеииский 1-й 325 г., константинопольский 1-й 381 г., ефесский 431 г., халкидонский 451 г., константинопольский 2-й 553 г., константинопольский 3-й 680 г. и никейский 2-й 787 г.) пятый и шестой, занимавшиеся исключительно религиозно-догматическими вопросами, не оставили церковно-дисциплинарных канонов. Но расстройство церковной дисциплины на востоке, где со времени халкидонского собора 451 г. не появлялось вселенских канонов и даже вообще дисциплинарных канонов, хотя бы и местных, побудило императора Юстиниана II Ринотмета (Безносого) и восточную церковную иерархию составить собор. Собор состоялся в 692 г. в Константинополе, в одной из зал императорского дворца, устроенной в виде свода ( τρολλον, trullum), почему и получил название трулльского; он же называется пято-шестым собором πενθκτη, quinisexta), так как на востоке он рассматривался как органическое дополнение к пятому и шестому вселенским соборам, не оставившим дисциплинарных канонов и, в особенности, как продолжение и заключение шестого собора, почему и каноны трулльского собора (102 правила) получили значение вселенских канонов. |
| Филиппик Вардан, по происхождению армянин, сын сенатора, был воспитанником Стефана, ученика монофелита Макария Антиохийского. Еще до восшествия на престол ему было предсказано, что он будет царствовать долго и счастливо, если восстановит в стране монофелитство. Вдохновленный этим пророчеством, Филиппик отказался входить в императорский дворец, пока на его фасаде висела фреска с изображением Шестого собора, ниспровергшего монофелитство. В 712 году он созвал большой собор, в котором участвовали константинопольский патриарх Иоанн и такие крупные авторитеты Церкви, как святой Герман Кизикский и святой Андрей Критский . Собор единогласно восстановил монофелитство и предал анафеме деяния Шестого собора. Филиппик отослал в Равенну и Рим отрубленную голову Юстиниана Ринотмета – для обозрения ее народом. Но империей Филиппик Вардан управлял из рук вон плохо. Он не обращал внимания на набеги и грабежи болгар и славян, разорявших ее окраины, и проводил беззаботную жизнь в пирах и блудодействе, не жалея на развлечения денег из государственной казны. Византийцам это быстро надоело. Как – то днем, когда он спал после очередной пирушки, собственный оруженосец поднял его с постели, вывел на ипподром и ослепил. Через несколько месяцев Филиппик умер в тюрьме. Сменивший его император Анастасий II твердо встал на православную позицию и примирился с Римом. Патриарху Иоанну пришлось униженно извиняться перед папой и оправдываться за монофелитский собор, на котором он еще недавно председательствовал. Он объяснял это «икономией», то есть разумным компромиссом, на который иногда приходится идти Церкви, жертвуя малым ради пользы целого. В византийской политике под этим словом подразумевалось временное приостановление или послабление государственных законов, которое объявлялось императором в особо важных случаях. Церковь в разное время широко пользовалась «икономией», идя на компромиссы с императорами или даже еретиками, если они не затрагивали главных догматов христианства. Это был принцип, основанный на терпимости и здравом смысле, в противовес жесткому и не рассуждающему религиозному ригоризму, который особенно процветал в среде монашества и порой из – за мелочей приводил к жесткому противостоянию. С другой стороны, «икономия», как в случае с Иоанном, иногда граничила с отступничеством. |
| Что же касается до выражения: и тако молитву дав, церковь облагает, то употребление единственного числа не указывает непременно на употребление только одной молитвы, потому что их читается иногда по две, и притом, в служебных книгах ΧΙV–XV в. Симеон Солунский говорит о двух, 107 но Вальсамон в толковании на 7-е прав. 7 вселенского собора упоминает об одной: πξις το θεμελου δι εχς μονς κα το σταυροπηγου γνεται. Тоже и в других греч. требниках. Одно из древнейших известий, относящихся к закладке церквей, находится у Георгия Амартола под 693 г. 108 Юстиниану Ринотмету понадобилось место перед дворцом для устройства лож и резервуара одной из партий цирка, а для этого потребовалось снести находившуюся здесь церковь . И вот император предлагаем патриарху Каллинику, чтобы тот благословил эту работу и совершил молитву на разрушение церкви (εχν ποισαι το καταλυθναι τν κκλησαν). Патриарх сначала отказывался, говоря: мы имеем молитву на создание церкви (υχν π συστσει κκλησαν), а на разрушение не приняли; но затем, под влиянием угроз и принуждений, произнес: слава Богу терпящему всегда ныне и присно. Народ ответил на это аминь, и церковь была разрушена. Нужно ли освящать часовню? «Часовни никакого священия нет; ниже во уставе о том писано есть, ниже узаконоположено». Давая такое решение, Киприан был прав перед буквой древнего устава, где действительно, никакого чина освящения часовен не полагалось, и еще более имел на то право в виду весьма вероятного недоразумения, по которому некоторые вносили в освящение часовен обряды полного освящение церквей. На самом же деле молитвенные домы (οκοι υκτριοι) закладывались с молитвой и водружением креста, и при благословений таких часовен не было только полного чина освящения, главные обряды которого известны под именем: γκινια, νοξια и νθρονισμς. «Есть большое различие между церквами, освященными δι γκαινων, ανοιξων κα νθρονισμο χρσματος τε γου μρου... говорит Вальсамон, и неосвященными таким образом и заменяющими молитвенный дом (часовню ευκτριον) Эти последние Вальсамон называет освященными, но только не таким образом, как церкви. |
|
|
