| Исх.12:39 . И испекли они из теста, которое вынесли из Египта, пресные лепешки, ибо оно еще не вскисло, потому что они выгнаны были из Египта и не могли медлить, и даже пищи не приготовили себе на дорогу. Исх.12:40 . Времени же, в которое сыны Израилевы [и отцы их] обитали в Египте [и в земле Ханаанской], было четыреста тридцать лет. Исх.12:41 . По прошествии четырехсот тридцати лет, в этот самый день вышло все ополчение Господне из земли Египетской ночью. Продолжительность пребывания евреев в Египте определяется в 430 лет: «времени же, в которое сыны Израилевы обитали в Египте, было 430 лет». В тексте же LXX в это число включены и годы обитания патриархов народа еврейского в земле Ханаанской: и обитания сынов Израилевых, сколько они и отцы их обитали в Египте и в земле Ханаанской, было 430 лет. И так как Авраам, переселившись в Ханаан 75 лет ( Быт. 12:4 ), через 25 лет пребывания в нем родил Исаака ( Быт. 17:1, 21 ), Исаак 60-ти лет от роду родил Исава и Иакова ( Быт. 25:26 ), а Иаков переселился 130 лет ( Быт. 47:9 ), то, складывая 25, 60 и 130 получаем 215, т.е. 215 лет жизни, по греческому тексту, патриархи в земле Ханаанской, и 215 лет пребывали их потомки в Египте. В зависимости от разногласия текстов и последующая литература не отличается единством взгляда на продолжительность жизни евреев в Египте. Иосиф Флавий, Юлий Африкан , Евсевий Кесарийский , из русских митр. Филарет следуют счислению LXX; Феофил же Антиохийский, равно и Климент Александрийский – счислению евреев. Описание жизни патриархов бытописатель закончил в книге Бытия. Вся книга Исход, в частности, предшествующие данному месту главы, имеют дело с переселившимся в Египет Израилем. По ходу речи естественно ожидать, что бытописатель и при хронологических исчислениях будет иметь в виду только египетскую жизнь евреев. А что имеет в виду ее, то это видно из следующего. Подлежащий хронологическому определению период называется у него словом «мошав» (отглагольное имя существительное от глагола «иасав» – сидеть), т.е. представляется временем оседлой, а не кочевой жизни еврейского народа, каковой может быть названа только жизнь в Египте, но ни в каком случае не в Ханаане, где патриархи вели жизнь странническую ( Быт. 47:9 ). В пользу еврейского счисления говорит далее Быт. 15:13 : «знай, что потомки твои будут пришельцами в земле не своей, и поработят их и будут угнетать их 400 лет». |
| Итак, вот перед нами корчемник. Как на корчемников смотрели в древнее время, мы сказали. А теперь как смотрят? Опять так же, т. е. почти все думают, что им не спастись. А между тем что сказало дело? Вот св. Феодот, содержа корчемницу, явил себя и апостолом, и гонимых покровителем, и алчущих питателем, и недугующих врачом, и учителем веры и благочестия, и наставником богоугодного жития. Не должны ли после сего заградиться уста ленивых к делу своего спасения? Конечно, должны. Но этого для ленивых мало: не имея права говорить, что им в мире нельзя спастись, они должны еще помнить и следующее: во-первых, они должны помнить, что счастья нужно искать не в селе, а в самих себе; во-вторых, то, что не место просвещает человека, а человек место; а в-третьих, наконец, должны помнить и слова преподобного Нифонта, который говорит: «Господь равно приемлет праведную душу с престола и от сохи, из алтаря и с поля брани. Итак, живет ли кто в мире? Да не отчаивается. Согрешит ли? Покаянием может опять приблизиться к Богу. А кто говорит, что в мире нельзя спастись с женою и детьми, тот льстит своему самолюбию и порокам». Аминь. 19-й день 267. Мудрость мира сего есть безумие пред Богом ( 1Кор.3:19 ) (Из жизни св. священномученика Патрикия. Чет. Мин. мая 19) Однажды, когда мучитель христиан Юлий сказал священномученику Патрикию, что мудрее языческих философов никого нет; тогда священномученик на это отвечал ему словами апостола Павла. «Мудрость мира сего, – сказал он, – есть безумие пред Богом, как написано: уловляет мудрых в лукавстве их» ( 1Кор.3:19 ). Из чего же видно, что мудрость мира сего есть безумие перед Богом? И из чего видно, что Он уловляет мудрых в лукавстве их? Это видно, братие, из примеров следующих. Во-первых, мудрость мира сего оказалась безумием перед Богом тогда, когда люди думали собственными силами отвратить праведные определения Божии. Бог, например через Ноя, возвестил им, что они рассеются по всей земле и забудут свое родство; но племена Хама задумали помешать рассеянию людей. Они сговорились с некоторыми потомками Сима и Иафета и порешили: «Построим себе город и башню высотою до небес и сделаем себе имя, чтобы нам не рассеяться по лицу всей земли». И дело их сначала пошло успешно. Но чем кончилось? Бог уловил мудрых в лукавстве их и смешал языки строителей так, что они перестали понимать друг друга и, бросивши постройку, они разошлись по разным странам. |
| Итак, Павла посадили на адрамитский корабль, а с ним вместе и его спутников, дееписателя Луку и Аристарха из Фессалоников. Конвой, сопровождавший узников, состоял из солдат так называемого Августова полка и находился под начальством сотника именем Юлий. Этот сотник обходился с Павлом человеколюбиво, а потому, когда на другой же день корабль пристал к Сидону и здесь для своих надобностей на некоторое время остановился, он позволил апостолу сходить к своим друзьям-христианам и воспользоваться их усердием, чтобы запастись для себя и для своих спутников необходимым для далекого путешествия. Когда отправился корабль далее, то по причине противных ветров он не мог продолжать плавание около берегов Сирии и Малой Азии, а должен был пристать сначала к острову Кипр, и уже оттуда направился и прибыл в Миры Ликийские – приморский город в малоазийской провинции Ликии. Здесь сотник нашел один александрийский купеческий корабль, отправлявшийся в Италию, на который и пересадил узников. 7 Медленно плавая многие дни и едва поравнявшись с Книдом, по причине неблагоприятного нам ветра, мы подплыли к Криту при Салмоне. 8 Пробравшись же с трудом мимо него, прибыли к одному месту, называемому Хорошие Пристани, близ которого был город Ласея. 7–8. Плавание было неблагоприятно. Многие дни корабль плавал по водам Средиземного моря, а между тем успел поравняться только с Книдом (городом на полуострове Книдия в малоазийской провинции Кария), до которого от Мир Ликийских при благоприятном плавании можно достигнуть в один день. От Книда в Италию путь лежал в юго-западном направлении, мимо северных берегов Крита. Но борьба с неблагоприятным ветром заставила корабль избрать более юго-западное направление, мимо восточных берегов Крита, и он пристал к Салмону, восточному мысу этого острова. Потом, продолжая все такую же борьбу с противным ветром, корабль прибыл в так называвшиеся Хорошие Пристани близ города Ласея, на южном берегу Крита. 9 Но как прошло довольно времени, и плавание было уже опасно, потому что и пост уже прошел, то Павел советовал, 10 говоря им: мужи! я вижу, что плавание будет с затруднениями и с большим вредом не только для груза и корабля, но и для нашей жизни. |
| Когда Катон, мудрый римский сенатор, закололся, то Юлий Цезарь, узнав об этом, воскликнул: " Теперь я лишился , величайшей победы, ибо я был намерен простить Катону все нанесенные мне оскорбления " . Библия дает нам также великие примеры прощения обид и оскорблений: с каким терпением сносил Моисей хулы и поругания от народа, будучи, как говорит Писание, кротчайшим из всех людей на земле (Чис. 11-12), и как терпел своего ругателя Семея царь и пророк Давид (2 Цар. 16, 10). А Господь наш Иисус Христос, уподобившийся терпеливому агнцу, не отверзающему Своих уст, не только простил Своих врагов и мучителей, но еще молился за них. И как скоро Бог умилостивляется и каким Он обладает всепрощением, говорит 102-й псалом: " Щедр и милостив Господь, долготерпелив и многомилостив. Не до конца гневается и не во век негодует... Как отец милует сынов, так милует Господь боящихся Его " (Пс. 102, 8, 9, 13). Апостол Павел в XII главе (ст. 19-20) Послания к римлянам заклинает их не мстить за себя, давая место гневу Божию, ибо написано: " Мне отомщение, и Я воздам " (Втор. 32, 35), и убеждает их, если враг голоден, накормить его, если жаждет - напоить его. " Ибо, делая сие, - говорит апостол, - ты соберешь ему на голову горящие уголья " (Притч. 25, 21-22). Что это значит? То, что воздаяние добром за зло является не только самым благородным актом мести, но и смиряет противника. Человек, так поступающий, не сам себя возвышает, но его благородный образ действий настолько ставит его выше противника, что тот, если, конечно, имеет совесть и человек порядочный, должен невыносимо страдать от сознания, как он низко пал по сравнению с лицом, им обиженным, и что он не способен на такой высокий и благородный поступок (Я в своей жизни никому из лиц, меня оскорбивших или сделавших мне зло, не мстил даже дурным о них отзывом. Делал я это не потому, что я обладаю достоинствами истинного христианина, а вследствие случайности - воспитания, полученного мною от родителей, служивших мне примером высокого благородства, порядочности и уважения к достоинству человека. Благодаря этому, я с юных лет признал месть, клевету, зависть и неблагодарность чувствами рабскими, хамскими. Отец мой всегда мне внушал, что самая благородная месть врагу - сделать ему добро. Когда я слабыми своими стопами пошел по духовному пути, то утвердился в этом еще более, найдя, что усвоенные мною правила жизни соответствуют христианским началам. Но интересно, что все лица, сделавшие мне сознательно зло, пострадали так или иначе. - Прим. авт.). |
| Конечно, с борьбой это все связано. Но течет светлая, святая, спасающая Божия река (Ин. 7, 38, 39). И началась она с Христа и его апостолов... И впервые рассказана эта история в книге Деяний апостольских. Какая замечательная эта книга! Это дневник первохристианства. И какая тоже очевидность! Даже еще большая, чем в Евангелии: иногда просто поражаешься обилием подробностей, точных справок о местах, временах, именах... " Мы, — пишет св. Лука, спутник ап. Павла, — взошли на Адрамитский корабль и отправились, намереваясь плыть около Ассийских мест. С нами был Аристарх, Македонянин из Фессалоники. На другой день пристали к Сидону... Отправившись оттуда, мы приплыли в Кипр, по причине противных ветров. И, переплыв море против Киликии и Памфилии, прибыли в Миры Ликийские. Там сотник (и имя его сохранилось — Юлий) нашел Александрийский корабль, плывущий в Италию (куда и отправили Павла для суда самого Кесаря), и посадил нас на него. Медленно плавая многие дни и едва поравнявшись с Книдом... мы подплыли к Криту при Салмоне. Пробравшись же с трудом мимо него, прибыли к одному месту, называемому Хорошие Пристани, близ которого был город Ласея " . Ап. Павел не советовал плыть дальше: его не послушались. " Поплыли поблизости Крита. Но скоро поднялся против него ветер бурный, называемый эвроклидон... И мы носились, отдавшись волнам. И, набежав на один островок, называемый Клавдой (никогда и слышать-то не приходилось о нем!), мы едва могли удержать лодку... На другой день... начали выбрасывать груз, а на третий мы своими руками побросали с корабля вещи. Но как многие дни не видно было ни солнца, ни звезд и продолжалась немалая буря, то наконец исчезла всякая надежда к нашему спасению " (27 гл.)... Но довольно! Что это? Чуть не морской дневник капитана корабля! Какой еще большей достоверности нужно!.. Чрезмерно очевидно! А если все это несомненно и ясно, то столь же несомненны и все прочие события, очевидцем или непосредственным слушателем которых был святой автор, врач Лука. Значит, и история о сошествии Св. Духа в день Пятидесятницы в виде огненных языков, и изведение ангелом Петра из тюрьмы; и обращение Савла — о чем рассказывается трижды; и восхищение ангелом ап. Филиппа: перенесенного по воздуху в Азот; и прочие и прочие чудеса и события — все равно, совершенно равно достоверно, несомненно! Несомненны и шестикратные явления Господа Иисуса Христа ап. Павлу... |
| Мессии – Д. Ю.] во время Его служения» 311 . Действительно, в Евангелиях только один раз приводятся слова Иисуса о Себе как о Христе ( Χριστς) – при ответе на прямой вопрос первосвященника: " Ты ли Христос, Сын Благословенного ? Иисус сказал: Я» ( Σ ε Χριστς υς το ελογητο δ ησος ε πεν, γ εμι, Μκ. 14:61–62). Во всех остальных случаях, по мнению скептиков, Иисуса называют Христом евангелисты или другие лица. В действительности же Иисус, неоднократно называя Себя Сыном Божиим ( υς το θεο), употребляет это выражение как понятный иудеям эквивалент титула Христос . Например, говоря о болезни Лазаря: «эта болезнь не к смерти, но к славе Божией, да прославится через нее Сын Божий» ( Ин. 11:4 ), или в беседе с Никодимом: «так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного , дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» ( Ин. 3:16 ). Иоанн Креститель, указывает на Иисуса как ожидаемого Христа и говорит: " сей есть Сын Божий» ( ο τ ς στιν υς το θεο, Ин. 1:34 ). Члены Синедриона, допрашивая Иисуса, спросили сначала: «Ты ли Христос ?«, а затем, повторяя вопрос, сказали: »Итак, Ты Сын Божий ? " ( Лк. 22:67, 70 ). Свидетельство Евангелия, шедшее вразрез с известной до середины XX века иудейской межзаветной литературой, подтолкнуло западных библеистов на различные спекуляции, призванные примирить кажущееся «противоречие». До кумранских находок было известно, что выражение «Сын Божий» употреблялось накануне времени Христа в греко-римской культуре. В силу национальных мифов, и, возможно, под влиянием древневосточных воззрений, некоторых римских императоров после смерти провозглашали «божественными», а их преемников называли divi filius – «сын божественного». Юлий Цезарь (48–44 гг. до Р.Х.) был первым императором, объявленным «божественным» после смерти. Его приёмный сын и преемник Октавиан (30 г. до Р.Х.–14 г. по Р.Х.) начал называть себя титулом «сын божественного» (divi filius). Конечно, это не было равнозначно выражению «сын божий», однако обе фразы переводились на греческий язык одинаково: «сын божий» ( θεο υς), и латинское различие пропадало. |
| Наконец, корабль пришел в Миры Ликий-ские. Там центурион нашел другой корабль, шедший из Александрии Египетской в Италию. На него и пересели узники и охрана. Время было осеннее, плавание по морю уже считалось опасным. Затрудняющие движение ветры непрестанно усиливались. После долгого и затруднительного плавания корабль пристал к Книду, где даже не было гавани. Отсюда вместо того, чтобы идти прямо между Пелопонессом и островом Критом, корабельщики должны были спуститься на юг и плыть по южному берегу острова. С большим трудом удалось им подойти к месту, называемому Хорошие Пристани, близ которого был город Ласея. Приближалось опасное для плавания время. Обратившись к центуриону, Павел советовал ему и корабельщикам: Мужи! я вижу, что плавание будет с затруднениями и с большим вредом не только для груза и корабля, но и для нашей жизни (Деян. 27, 10). Корабельщики не согласились с ним; они говорили, что гавань Хорошие Пристани не приспособлена к зимовке, что следует дойти до другой Критской пристани – Финика, расположенной на южном берегу того же острова. Юлий решил довериться корабельщикам и не послушал совета Павла. Однако, еще несколько дней они не могли выйти в море из-за противного ветра. Когда же подул южный ветер, корабль, идя вдоль берега, направился к Финику. Внезапно попутный ветер превратился в бурю, корабль унесло в открытое море, так что корабельщики стали серьезно опасаться кораблекрушения. Чтобы укрепить корабль, его «обвязали» веревками и, чтобы усилившийся ветер не выбросил его на мель, спустили паруса и вообще всё, представлявшее сопротивление ветру. Особенно боялись попасть на Великую Мель, находившуюся на запад от Египта и представлявшую большую опасность для кораблей. На следующий день буря усилилась и потому сбросили с корабля груз, а на третий день и все тяжелые вещи, бывшие на корабле. Небо было так темно, что в течение нескольких дней и ночей не видно было ни солнца, ни луны, ни звезд; нельзя было даже определить, в каком направлении несло корабль. Не оставалось никакой надежды на спасение: под влиянием страха забыли и о пище. |
| Начало путешествия Прямого морского сообщения между Палестиной и Италией не было, и путешествие предполагало несколько пересадок с корабля на корабль. Первый корабль назван «Адрамитским», и это означает, что его портом приписки был город Адрамиттиум, 556 находившийся в римской провинции Асия в глубине Адрамиттского залива, напротив острова Лесбос: Когда решено было плыть нам в Италию, то отдали Павла и некоторых других узников сотнику Августова полка, именем Юлию. Мы взошли на Адрамитский корабль и отправились, намереваясь плыть около Асийских мест. С нами был Аристарх, Македонянин из Фессалоники. На другой день пристали к Сидону. Юлий, поступая с Павлом человеколюбиво, позволил ему сходить к друзьям м воспользоваться их усердием. Отправившись оттуда, мы приплыли в Кипр, по причине противных ветров, и, переплыв море против Киликии и Памфилии, прибыли в Миры Ликийские ( Деян. 27:1–5 ). Судя по тому, что корабль намеревался плыть «около Асийских мест», то есть недалеко от берега, это могло быть сравнительно небольшое судно (для выхода в открытое море использовались более крупные суда). Павел был не единственным узником, отправленным в Рим. Однако это не означает, что все остальные узники тоже плыли туда, чтобы предстать на суд перед императором. Большинство из них, вероятно, были уже осуждены, и их везли в Рим для участия в гладиаторских боях 557 или в травле зверей (venatio) – кровавой забаве, заключавшейся в умерщвлении диких животных, которых выпускали на арену амфитеатра и с которыми заключенные, рискуя своей жизнью, должны были вступить в схватку. 558 Во главе тюремной стражи стоял «сотник Августова полка». О том, что в особых случаях стражу возглавляли «сотники, которым поручался неуклонный надзор за арестантами», свидетельствует Иосиф Флавий, рассказывая о тюремном заключении Ирода I Агриппы. 559 Однако наличие сотника при Павле не следует понимать в том смысле, что делу Павла придавали особое значение. Скорее, присутствие сотника было необходимо потому, что он вез с собой в Рим целую партию заключенных. |
| Но в спутниках по морскому путешествию апостола Павла, как свидетельствует апостол Лука, не было той уверенности и убежденности. Не зная Истинного Бога, не веря в Божественный Промысл, они продолжали пребывать в отчаянии и даже полностью отказались от еды — «все равно погибать». Это сказывалось, разумеется, на их физическом состоянии, и не могло не волновать Павла. Апостол обращается к страдающим людям: …прошу вас принять пищу: это послужит к сохранению вашей жизни; ибо ни у кого из вас не пропадет волос с головы. Сам апостол подал им пример, возблагодарив Бога, преломил хлеб и начал есть, тогда все ободрились и также приняли пищу. Еще одна опасность возникла для узников и Павла тогда, когда воины усомнились в том, что смогут сберечь при кораблекрушении вверенных их попечению заключенных, и согласились было умертвить узников, чтобы кто-нибудь, выплыв, не убежал. Но сотник Юлий, не желая смерти апостола Павла и проникшись к нему особым уважением, удержал воинов от такого злодеяния и велел умеющим плавать первым броситься и выйти на землю, прочим же спасаться, кому на досках, а кому на чем-нибудь от корабля. Сам Бог, по величайшей Своей милости, хранил этих несчастных людей, и таким образом все спаслись на землю. Так со всей точностью было исполнено Божие обетование, данное апостолу Павлу через Ангела Небесного. И все, кто находился на этом корабле, убедились в правдивости апостольских изречений. Возлюбленные о Господе братья и сестры! Сегодняшнее Апостольское чтение являет нам убедительный пример того, что Господь никогда не оставляет без поддержки и помощи верных чад Своих. Казалось бы, все природные стихии были против апостола Павла. Все вело к тому, чтобы погибнуть ему в морской пучине. Однако было откровение Божие о том, что апостолу еще предстоит предстать перед судом кесаря. Никакие обстоятельства не могли тому помешать, потому что в этом проявлялась Божественная воля. Что придавало уверенность апостолу Павлу даже в самых сложных жизненных обстоятельствах? Прежде всего, несомненная вера в Господа нашего Иисуса Христа, в Его помощь и заступление. И даже страшная буря на море на могла поколебать этой уверенности, истинного и искреннего исповедания. Вера одного апостола спасла всех людей на корабле, готовых уже сойти с ума от отчаяния, потерявших всякую надежду на спасение. |
| Но царь Агриппа, воспитанный в атмосфере цинического неверия, мог только с добродушным презрением светского человека улыбнуться при мысли о том, что он, царь Агриппа, мог быть способен склониться к ереси назарян, с их распятым Мессией. Поэтому на вопрос святого Павла, он как бы шутливо ответил: ты немного не убеждаешь меня сделаться христианином ( Деян. 26:28 ). Несмотря на этот двусмысленный ответ царя, святой Павел с пылкой искренностью любящего сердца сказал: молил бы я Бога, чтобы мало ли, много ли, не только ты, но и все, слушающие меня сегодня, сделались такими (христианами), как я, кроме этих уз ( Деян. 26:29 ). Этим закончилось зрелище. Собрание было распущено, но впечатление от речи святого Павла на слушателей было такое, что он не заслуживает не только смерти, но и уз. Этого человека, сказал Агриппа Фесту, можно было бы освободить, если бы он не потребовал суда у кесаря ( Деян. 26:32 ). Вероятно в этом же духе, Фест написал и в Рим об отправляемом туда на суд кесаря узнике, что, вероятно, и спасло жизнь святого Павла в Риме на этот раз. Путешествие святого Апостола Павла в узах в Рим 62 год (Деян. 27:1–28:16) Юлий был человеколюбив со святым Павлом, позволил ему сойти на берег, повидаться с друзьями и воспользоваться их усердием ( Деян. 27:3 ), может быть, принять от них материальную помощь. Но начиная с этого дня, все дальнейшее путешествие было рядом случайностей, которые, после двух месяцев бурь и опасностей, закончились ужасным кораблекрушением. Уже от Сидона подули противные ветры, и заставили корабль изменить обычный путь. Но все же они довольно благополучно доплыли до Миры Ликийской, а здесь пересели на александрийский корабль с хлебным грузом, направлявшийся в Италию. Сначала они, хотя медленно, но благополучно плыли, держась азиатского берега, и доплыли до хорошей гавани Книд. Но подул снова противный ветер, и отнес их от гавани к острову Сидон. Крит, где они пристали на южной стороне его, в так называемой «Хорошей Пристани», намереваясь здесь выждать благоприятного ветра. |
|
|
