| Новая Архангело-Михайловская церковь построена в 1811 г. стараниями помещика Алексея Тимофеевича Якубинского. Каменная, с деревянной колокольней, оштукатурена внутри и снаружи, ограда вокруг церкви каменная построена вместе с церковью. Расстояние до Харькова 129 в. от ближайшего почтово-телеграфного отделения с. Тростянец - 4 версты. Земли пахотной 33 десятины. прихожан м.п 375 д. и ж.п. 370 д. Священник по штату не положен, обслуживает приход священник Благовещенской церкви с. Тростянец, школы и попечителей нет, к церкви относится хутор Машково. Церковный староста крестьянин Иван Крупчан с 1903 г. В нынешнем храме хранится: Евангелие Л.п. 1650 г., цветная Триодь Ч п. 1685 г., Молитвослов М.п. 1689 г., требник «святой памяти Петра Могилы, митрополита киевского», Л.п. 1699 г., Октоих М.п. 1727 г., Часослов К.п. 1742 г. В ней один престол по имени Архангела Михаила, праздновался 8 ноября. До 1914 г. была приписана к Благовещенской церкви села Тростянец. Указом Синода от 12 сентября 1914 г. за No 15310 обращена в самостоятельную. По штату принадлежит священник и псаломщик. Зарплата священника 300 руб., псаломщика 100 руб. Пахотные земли сдаются в аренду за получаемый доход в 250 руб. в год. Церкви принадлежит деревянная, обложенная кирпичом, сторожка в ограде церкви и каменный дом священника, построен Юлием Леопольдовичем Кенигом, что также принадлежит церкви. В 1914 г. в храме священник Евгений Петрович Архангельский, псаломщик Иван Васильевич Капустянский, староста Ермолай Данилович Таран. На 1914 г. прихожан из Радомли и хутора Машково - 995 душ. Священники Архангело Михайловской церкви: 1732 г.- Макарий Иванов; 1753 г.- Афанасий Якубович; 1807 г. - Ладенков Гаврил Емельянович; 1848 г.- Григорий Левицкий; 1858 г. - Михаил Гнедич; 1898 г.- Федоров Василий Александрович, Архангело-Михайловская церковь с. Радомля, Ахтырского у., 2-й благочин. округ. Священник приписан к Благовещенской церкви с. Тростянец; 1898 г. - Яновский Александр Васильевич, Архангело-Михайловская церковь с. |
| Откуда в ПВЛ правильные, точные даты, если этот текст возник в начале XII в.? Наличие таких дат – и об этом категорично и очень убедительно пишет Александр Васильевич – это важнейший довод в пользу того, что летописные записи велись в Киеве уже в первой половине XI в. Работа, посвященная этому сюжету, является ценным вкладом в такую специфическую область, как текстология русского начального летописания. Александр Васильевич принадлежит монографическое исследование «Слова на обновление Десятинной церкви». Ученый реконструирует прото-«Слово», созданное в эпоху Ярослава Мудрого, изучает ряд родственных текстов, реконструируя их генеалогию и гипотетически связывая появление новых текстов с теми или иными событиями в истории Руси. Это исследование, в свою очередь, включает в себя анализ, перевод и публикацию еще одного, прежде малоизвестного латиноязычного источника по истории Руси – записки епископа Роже Шалонского о перенесении мощей св. Климента папой Юлием. Вышедшее в 2013 г., «Слово на обновление Десятинной церкви» – одна из последних книг Александра Васильевича – написано в лучших традициях российской текстологии, когда реконструкция истории конкретных текстов помещается в исторический контекст и сама становится частью исторического знания. Изучение свидетельств разноязычных и разножанровых источников о международных связях Руси быстро переросло в творчестве Александра Васильевича в обращение к собственно истории Древнерусского государства и реконструкции некоторых важнейших событий на Руси X–XI вв. Например, сопоставление кратких сообщений немецких источников середины Х в. о приглашении княгиней Ольгой немецких миссионеров, вкупе с рядом других сведений, позволило убедительно восстановить сложную внешнеполитическую игру русской правительницы на противоречиях между Германской империей и Византией. Вероятное принятие христианства Ярополком Святославичем обосновывалось отношениями русского князя с германским императором Оттоном II, выявляемыми при сопоставлении сведений нескольких разнохарактерных источников. |
| Палеолог стал убеждать греческих отцов прийти к соглашению с латинянами. Виссарион никейский, доселе жаркий противник латинян, склонился к соглашению, признав, что латинское выражение: «и от Сына» соответствует употребляемому греческими отцами выражению: «чрез Сына». Но Марк Ефесский был против этого и назвал латинян еретиками. Палеолог все-таки продолжал действовать в пользу соединения. Волею-неволею греческие отцы должны были согласиться на требование императора. Вместе с тем, они согласились и на признание главенства папы. Относительно же обрядовых разностей больших споров не было: латиняне согласились одинаково допускать обряды, как латинской, так и греческой Церкви. Когда, таким образом, всеми неправдами дело соглашения приведено было к концу, составлен был акт соединения церквей, в котором, между прочим, изложено было латинское учение о Святом Духе и главенстве папы. Этот акт подписали все греческие епископы, кроме Марка Ефесского и патриарха Иосифа; последний в это время умер. Папа, не видя подписи Марка, откровенно сказал: «Мы ничего не сделали». Все-таки акт торжественно был прочитан в соборной Церкви на латинском и греческом языках, и в знак общения и единения греки и латиняне обнялись и поцеловались. Папа на радости дал грекам корабли, и они отправились домой. Но те же греческие епископы, которые согласились на унию во Флоренции, по приезде в Константинополь отказались от нее, выставляя на вид то, что их там принудили согласиться на соединение с латинянами. Греческое духовенство и народ, узнав об унии, пришли в раздражение и униатов считали за еретиков. Вокруг Марка Ефесского сгруппировались защитники православия. Патриархи Александрийский, Антиохийский и Иерусалимский были также против унии. Состоявшийся в 1443 г. в Иерусалиме собор отлучил всех приверженцев унии. Сам Палеолог, не получив с Запада ожидаемой помощи, относился холодно к делу унии. В 1448 г. он умер. При его преемнике еще раз была осуждена уния на соборе в Константинополе в 1450 г. Латеранский V, созванный папою Юлием II в 1512 г. |
| Читайте также: Рассказы о Рождестве в Евангелиях не совпадают! Как все было на самом деле? Бегство Святого Семейства в Египет также черта историческая: Египет являлся римским императорским доменом и в нем все-таки существовало некое подобие законности, Ироду не так легко было в нем убить Младенца. И то, что по смерти Ирода святой Иосиф не захотел вернуться в Иудею, убоявшись сына Ирода, Архелая, также соответствует историческим реалиям. После смерти отца Архелай развязал гражданскую войну и убил в Иерусалиме три тысячи человек, завалив храм трупами. Соответственно, у нас есть все основания доверять сообщениям евангелиста Матфея. Песни праздника Празднование Рождества Христова вошло в церковную жизнь не сразу. Первоначально оно сливалось с появившимся в III веке праздником Богоявления или Крещения Господня (19 января сейчас, или 6 января по старому стилю), поскольку такие отцы Церкви, как св. Ефрем Сирин, основываясь на словах Евангелия от Луки Иисус, начиная свое служение, был лет тридцати , считали, что дата Рождества Христова совпадает с днем Его Крещения. В Армянской Церкви до сих пор существует единый праздник Рождества и Богоявления. Впервые Рождество начинает выделяться на Западе в середине четвертого века. В древнем римском месяцеслове, датируемом 354 годом, под 25 декабря мы уже находим упоминание — «день рождения Христа». Многие светские историки считают, что появление празднования Рождества в Риме именно 25 декабря (то есть 7 января по новому стилю) было связано с необходимостью борьбы против языческого празднества «Непобедимого Солнца», приходившегося на этот же день. Однако из переписки святого Кирилла Иерусалимского с римским папой Юлием следует, что разделение праздников Рождества и Богоявления обусловлено развитием внутрицерковных богослужебных традиций. В завершении — несколько слов о двух песнопениях праздника. Тропарь, или основной праздничный гимн Рождества, мог быть создан уже в IV веке. Приведем его церковно-славянский текст: Рождество Твое, Христе Боже наш, |
| Археологи изучают К. 1) как религ. центр Др. Греции, столицу панэллинских Истмийских игр и языческих мистерий, главный (особенно в VII - нач. VI в. до Р. Х.; в III в. до Р. Х.; в I в. по Р. Х.) торгово-промышленный узел Вост. Средиземноморья; 2) как важный центр зарождающегося христианства и 3) как памятник раннехрист. археологии IV-VI вв., к-рый дает представление об особенностях пути к христианству одного из главных центров античного политеизма, о превращении К. в один из христ. городов Вост. Римской империи после запрета языческих богослужений имп. Феодосием, мощных землетрясений и варварских нашествий 80-90-х гг. IV в.; 4) как комплекс средневек. археологии, позволяющий проследить судьбу памятников визант. и лат. периодов, демонстрирующий постепенную деградацию огромного города и превращение его в незначительное провинциальное поселение. Крепость Акрокоринф. Фотография. Нач. XXI в. Археологический ландшафт К. образует Коринфия - аггломерация памятников археологии и архитектурных руин. Она включает городские гавани Лехей (с севера, на берегу Коринфского зал.) и Кенхреи (на берегу Саронического зал., с вост. стороны Истма), значительную часть перешейка Истм со знаменитым волоком Диолк и стеной Гексамилион, священные храмовые участки, дороги и улицы. Лучше др. частей К. исследован центр и локусы на его периферии: квартал горшечников; участок Панайия (юго-восточнее форума, 1995-2007); поселения Коракос, Истмия; участок Нези. Руины древнего К. занимают центр пос. Архея-Коринтос (Ст. Коринф), уничтоженного землетрясением 1858 г. (совр. К. находится в 7 км северо-восточнее и в 1,5 км к западу от Коринфского канала). К. древнегреческого и римского периодов располагался к северу от вершины Акрокоринф с древней цитаделью, между ней и заливом. Город окружали стены длиной ок. 16 км (соединяясь со стенами цитадели, они тянулись по равнине до Коринфского зал.; неоднократно перестраивались). После войны с Римом К. был разрушен, восстановлен через столетие Юлием Цезарем (ок. 44 г. до Р. Х.). Запустение, судя по данным археологии, однако, не было полным: знаменитые гавани с азиатской и италийской сторон оставались необходимыми звеньями мировой торговли, а Истмийские игры сохранили статус важнейшего религ. действа эллинистического мира. Население древнего мегаполиса насчитывало 300 тыс. жителей, а во II в. по Р. Х.- ок. 460 тыс. В древнегреческую эпоху |
| В июле 1554 г. Филипп Габсбург прибыл в Англию, 25 июля состоялась свадьба. В нояб. того же года в Англию вернулся ярый сторонник политики Контрреформации кард. Реджиналд Пол (1500-1558), сын Маргарет Пол, воспитательницы М. Т. Кард. Р. Пол был назначен легатом в Англии папой Юлием III (1550-1555) еще в сент. 1553 г. В речи перед членами парламента (28 нояб.) он потребовал отмены всех законов о религии, принятых после 1529 г., т. е. восстановления католицизма. Два дня спустя, в праздник апостола Андрея Первозванного (30 нояб.), кард. Р. Пол провел торжественную церемонию примирения Английского королевства с папой Римским. Наиболее сложным оставался вопрос о церковном имуществе, конфискованном в ходе Реформации. Его полная реституция была невыгодна короне и неизбежно вызвала бы протесты значительной части английского общества. Кард. Р. Пол вынужден был объявить диспенсацию мирянам, которые стали владельцами секуляризованного имущества (24 дек. 1554), после чего в янв. 1555 г. парламент восстановил действовавшее в Англии с XIV в. законодательство против еретиков, с помощью которого правительство М. Т. рассчитывало покончить с протестантизмом. Уже в февр. того же года в соответствии с этими законами были осуждены и сожжены как еретики популярные проповедники Дж. Роджерс (в Лондоне), Л. Сондерс (в Ковентри), Дж. Хупер (в Глостере) и Р. Тейлор (в графстве Суффолк). Наибольший резонанс имели казни епископов Х. Латимера и Н. Ридли (окт. 1555) и архиеп. Кентерберийского Т. Кранмера (март 1556). В общей сложности за время правления М. Т. как еретики были казнены ок. 280 чел. Значительную их часть составляли ремесленники и члены их семей, а также низшее духовенство, преимущественно из юго-зап. Англии (Лондон, графства Кент, Эссекс, Суссекс). Главным сторонником репрессий против протестантов был еп. Э. Боннер, ряд др. видных католиков (в частности, Гардинер и Пол) придерживались более умеренной политики. Роль в репрессиях М. Т. на основании сохранившихся источников установить сложно, за исключением процесса над Кранмером, к к-рому королева испытывала явную вражду со времени его участия в разводе Генриха VIII и Екатерины Арагонской. Во время правления Елизаветы I пострадавшие при М. Т. протестанты начали почитаться как мученики за веру, особенно после публикации «Книги мучеников» Дж. Фокса (1563). К XVII в. в протестант. кругах за М. Т. закрепилось прозвище Кровавая. |
| В наиболее известном труде «История Рима» М. рассматривал гл. обр. внешне- и внутриполитическую историю Др. Рима, в меньшей степени касаясь других ее аспектов (экономики, культуры и искусства). Первые 3 тома охватывают период с древнейшего времени до победы Юлия Цезаря над помпеянцами в битве при Тапсе (46 до Р. Х.). М. подходил к событиям античной истории в свете политической полемики своего времени, обосновывал взгляд на возвышение Рима как на процесс «национального объединения» Италии, а на установленный Юлием Цезарем режим - как на «демократическую монархию», являвшуюся эталоном для гос-в Нового времени. Для исследования М. характерны яркое и живое изложение событий, красочные, хотя и пристрастные исторические портреты героев рим. истории (Цезаря, Цицерона, Помпея, Гракхов и др.). Опубликованный значительно позднее 5-й том посвящен обзору истории рим. провинций до эпохи имп. Диоклетиана ; 4-й том, к-рый М. намеревался посвятить истории имп. Рима, не был написан, вероятно, из-за разочарования историка в имперской идее и возможности создать в Германии того времени «демократическую монархию» (существует предположение о том, что черновики 4-го т. погибли при пожаре в 1880). Систематическое изложение взглядов М. на историю Римской империи стало известно благодаря находке (в 1980) конспекта прочитанных в 1882-1886 гг. лекций М. на эту тему ( Mommsen Th. Römische Kaisergeschichte: Nach dem Vorlesungs-Mitschriften von S. und P. Hensel, 1882/86/Hrsg. B. u. A. Demandt. Münch., 1992; рус. пер.: Моммзен Т. История рим. императоров: По конспектам С. и П. Хензелей: 1882-1886 гг./Пер.: Т. А. Орестова. СПб., 2002). Согласно М., уже со времени имп. Октавиана Августа «сильная власть» в Риме стала перерастать в грубый произвол, а «демократическая монархия» - в деспотию. В лекциях изложение доведено до эпохи варварских вторжений в Римскую империю в V в. По мнению М., на развалинах Др. Рима сформировалась лат. нация, соединившая в себе рим. и герм. культурные основы Европы. В 1902 г. М. был удостоен Нобелевской премии по лит-ре за соч. «История Рима» как «один из величайших исторических писателей». М. являлся иностранным членом Нидерландской королевской академии наук и искусств (1859), Американского антикварного об-ва (1870), Имп. С.-Петербургской АН (1893), Парижской АН (1895). Почетный гражданин Рима (1896). Кавалер прусского ордена «За заслуги» (1868), баварского ордена Максимилиана «За достижения в науке и искусстве» (1871). |
| Возвращение Иосифа в Иерусалим было для него настоящим триумфом. Если богато одаренный природой юноша до того сумел снискать себе расположение фарисеев, этих руководителей народа, то с данного момента его влияние стало особенно заметным. Он принимает живейшее участие во всех делах, голос его часто является решающим, и популярность его вскоре доходит до того, что иерусалимские книжники поручают ему самые серьезные и ответственные должности. Теперь жизнь Иосифа, вплоть до 70 года по Р. Х., теснейшим образом связана с судьбами Палестины и ее народа. Поэтому и нам придется бросить беглый взор на то, что происходило тогда в Св. земле. В средине ноября 66 года сирийский наместник Цестий Галл напал на Иерусалим, положив этим начало роковой Иудейской войне. Иерусалимские граждане решили избрать несколько особенно выдающихся лиц для ведения всех дел и для борьбы с врагами внутренними и внешними, потому что не только римляне угрожали самостоятельности Иудеи, но и различные партии внутри самого священного города грозили истребить друг друга. В такую критическую минуту выбор граждан пал на Иосифа, который первоначально пытался склонить их к миру, но затем принял ответственную должность 5 . Сначала пришлось успокоить умы враждовавших между собою и разбившихся на два стана граждан. Эта задача была им исполнена. Затем нужно было бороться против Цестия Галла, который собрал войско в 30000 человек и двинулся к Птолемаиде. Предав разграблению городок Завулон, прокуратор занял Яффу и сжег ее. Тут было перерезано 8400 человек. Так же были опустошены окрестности Цезареи. Затем Цестий отправил своего помощника, Галла, в Галилею, где город Сепфорис немедленно передался римлянам. Цестий же двинулся чрез Лидду к Иерусалиму. Здесь ему было оказано отчаянное сопротивление, и на первых порах иудеи, предводительствуемые Симоном бар Гиорою, одержали над ним блестящую победу. После этого Цестий еще раз пытался штурмовать город, но, прождав перед ним три дня, внезапно отступил. Он потерял при этом 400 воинов и почти весь обоз. Желая взвалить всю вину в этой постигшей его неудаче на прокуратора Флора, он послал к Нерону, находившемуся тогда в Греции, депутацию из богатых и знатных иудеев, которые с самого начала советовали своим согражданам не поднимать оружия против римлян; однако же мы видели, что этот совет не был исполнен. Таким образом, иерусалимцы фактически стали бунтовщиками и тем самым потеряли все права и привилегии, дарованные им некогда Юлием Цезарем и Клавдием. |
| Но страсти-то все равно остаются. А Юра рос обычным мальчишкой. Он и курил в свое время. И после Крещения не сразу смог бросить. Мы тогда еще время от времени выбирались в путешествия на Север. А так как места там оказывались далекими от цивилизации, заранее знали, что куревом надо запасаться. А Юра хотел бросить и – не запасался! Но курить-то хочется… У своих неудобно просить, засмеют… Так вот он однажды подошел было к какому-то мужику – тот грядку перекапывает… «Закурить не найдется?» А тот возьми да и отдай ему целую пачку! Первая мысль: «Тоже, наверно, бросить хочет», – а оказывается: «Я-то, – отвечает мужик, – найду, а ты как же?..» Вроде бы и с куревом связана история, а и в ней точно отблеск самоотдачи, заботы о другом. Это так поразило Юрия. Он потом, рассказывал, просто помолился, причастился – и словно и не курил никогда, привычку как рукой сняло. Меня удивляла его всегдашняя открытость и доброжелательность, он ценил дар свободы – другому всегда позволял быть другим. На выпуске мехмата МГУ при распределении к нам приехали представители МИФИ (Московского инженерно-физического института), у них при институте открывалась 542-я школа, и нас пригласили туда преподавать. Юра общался со старшеклассниками просто как более опытный старший товарищ, ему доверяли. На выпускном, смотрю, дарят ему ребята альбом: это они, оказывается, в том числе и себе на память, собирали его перлы, сказанные на уроках, – изречения, наставления им. Он уже тогда был пастырь, но без пафоса. Любил повторять слова своего крестного Генриха Степановича: «Если детей не спасем, сами не спасемся». Любил повторять слова: «Если детей не спасем, сами не спасемся» Потом, когда мы основали свою школу – Культурно-экологический лицей – и отец Валериан благословил будущего отца Георгия быть его директором, Юра, помню, бывало, даже спорил с преподававшим у нас замечательным педагогом Юлием Анатольевичем Халфиным. Тот мог как-то резко сделать замечание, потребовать дисциплины, даже накричать, а Юра хотел, чтобы учителя давали детям больше свободы для самоопределения. |
| После многочисленных приключений, Синезий в 402 г. добрался до Киренаики. На полученный, вскоре после его возвращения, декрет об облегчении податей для жителей Киренаики Синезий отвечал префекту претория Аврелиану благодарственным письмом, в котором он не находит слов, как отблагодарить его от своего имени и от имени тех городов, которые получили льготы 8 . Наряду с другими подарками своим друзьям, Синезий отправил большой египетский ковер придворному нотарию Астерию, оказавшему ему, вероятно, какую-нибудь услугу. Астерий, увидев у Синезия ковер, просил подарить его, что Синезий и обещал сделать, но только не в Константинополе, а по возвращении в Кирену, так как в холодной Фракии ковер был ему самому необходим. По возвращении, он действительно отсылает ковер Астерию через своего константинопольского друга Пилемена, а в письме к этому последнему (письмо 129), он дает наставления, как отыскать Астерия и просит Пилемена извиниться перед ним в том, что из-за поспешного и неожиданного отъезда из Константинополя он не мог раньше выполнить его просьбы. Из этого же письма видно, что пребывание Синезия в Кирене на этот раз было очень недолгим и он снова покидает Пентаполь для Александрии. В письме Синезий объясняет Пилемену, что он своевременно послал свой долг и подарки через Фикунт (гавань Кирены), но судно противным ветром было занесено в Александрию и Синезий, явившись сюда, нашел здесь и свои письма, и свои посылки. В упомянутом же письме Синезий объясняет, что уже год прошел с того времени, как он писал напрасно Пилемену 9 . Из этого вытекает, что, во всяком случае, уже не меньше года прошло со времени отъезда Синезия из Константинополя, так что дату письма и возвращение автора в Александрию следует отнести к весне 403 г. На вопрос, почему он так мало пробыл на родине, Синезий, в указанном письме, дает уклончивый ответ. «Обстоятельства вынудили», – пишет он Пилемену, повидимому не желая посвящать его в курс дела. Очевидно, он был разочарован положением дел на родине и тем, что не получил должной благодарности за услуги, оказанные Киренаике. Одно письмо, посланное уже из Александрии, заставляет предполагать, что Синезий оставил Киренаику вследствие неприятностей, происшедших у него с его всегдашним врагом Юлием. Письмо это дышит разочарованием. «В своей тоске, – пишет Синезий, – я почитаю себя достаточно счастливым, ибо освободился от друзей и врагов. Я хочу удалиться от них, не иметь ни с кем из них никаких отношений. Я буду лучше жить в чужой стране. Я был отдален от них сердцем прежде, чем расстоянием. Я оплакиваю участь моей страны. Кирена, некогда место пребывания Карнеада и Аристиппа, теперь предана Иоаннам и Юлиям, в обществе которых я не могу жить» 10 . |
|
|
