| На Хориве из огненного куста Ягве Бог говорит Моисею: Итак пойди: Я пошлю тебя к фараону (царю Египетскому), и выведи из Египта народ Мой, сынов Израилевых ( Исх. 3:10 ). Поручение большее этого не возлагалось на человека до времен Мессии. Десять страшных казней-чудес совершит Моисей для изведения израильтян из египетского рабства, знамения чудодейственного посоха от Бога, расступление вод Чермного моря, множество чудес за сорокалетнее странствование в пустыне. Таких чудес еще не бывало. Но даже и не в чудесах дело. Исход Израиля из Египта – это не одно из грандиозных событий истории. В истории людей были и другие поразительные и значимые события. Исход Израиля – это Пасха, это рождение избранного народа Божия. Такое было только один раз, и в истории большего события не было. Большее событие – это уже только вхождение Самого Бога в историю людей чрез Своё воплощение в Мессии, это – новая Пасха. А то была первая Пасха, и пророк и вождь её – Моисей. 9.3. Моисей – законодатель и закон Израиля Все пророки Израиля ничего не добавили к закону Моисееву, к Божественной Торе. Все пророки призывали к исполнению закона, раскрывали его смысл и устремляли взор к его осуществлению в Мессии. Моисей же, из рук Божиих восприняв, дал этот закон народу израильскому. Поэтому этот закон называется не только законом Божиим, но и законом Моисеевым. Закон Божий и Моисей были отождествлены в сознании израильтян. Даже Авраам, отец всех верующих, праотец Израиля, отождествлял Моисея и закон. Так, в притче о богаче и Лазаре Авраам сказал богачу: у них есть Моисей и пророки ( Лк. 16:29 ). Авраам даже не говорит о законе, или законе Моисеевом, а просто о Моисее. Моисей – это и есть закон, а закон – это Моисей. Здесь, конечно, риторика, но за ней – величие законодателя Израилева. Да и Сам Христос, беседуя по воскресении Своем с эммаусскими путниками, начав от Моисея, из всех пророков изъяснял им, сказанное о Нем во всем Писании ( Лк. 24:27 ). И это пишет не Матфей, где всё по-еврейски и в понятных евреям терминах, а Лука, может быть даже и грек, в любом случае эллинист, и написал всё для эллинов. Значит, настолько неотделимы и тождественны были даже для неиудеев Моисей и закон. |
| Спросим же и мы себя: не горит ли наше сердце таящимся светом того ощущения, что Сам Господь идет с нами и нам глаголет на пути? Как можно, говорят, увлекаться чувством сердца? – оно может ошибаться: надобно следовать уму. – А ум не может ошибаться? Путники Эммаусские от того именно и впали в заблуждение, что они предались суетным соображениям разсудка, под влиянием мысли об Иисусе Христе, как Царе земном. Обманутые в своих соображениях, но хотевшие поверить чувству сердца, они впали в обман своих очей, и не узнали Того, Кого искала их душа, и Кто потом, несмотря на их силу разсудительную, назвал их несмысленными. Не случается ли нечто худшее с людьми, надменно преданными построениям своего ума? В напряжении мысли стараясь стать выше себя, опередить, еслиб можно было, свой век, они часто не видят и того, что у них перед глазами, не узнают предметов, самых знакомых. Сколько было опытов, когда разсудок являлся врагом веры, а сердце приводило к вере. У древних образованных Афинян много было богов и много капищь: все известныя им божества у них были собраны и были ими чтимы; но не удовлетворившись тем, что имели, они создали храм «неведомому Богу» ( Деян.17:23 ). Что же их побудило к сему? Потребность сердца, которое не успокоилось, почитая идолов, и стремясь к богу иному, опасалось и стыдилось, что он останется без храма. Во всех людях есть врожденное влечение к вере христианской, и дотоле сердце не может успокоиться, доколе не сделается христианским. Не по сухим, безжизненным, отвлеченным построениям разсудка хочет веровать сердце; но разсудок наш должен вникать и уяснять, чего ищет оно. И если оно горит жаром той уверенности, что Сам Господь глаголет нам на пути нашей жизни: то наша обязанность узнавать, как Он глаголет. Нет в том и сомнения, что «Господь близ» ( Флп.4:5 ). Он Сам нас уверяет, что Он всегда с нами: «Се Аз с вами есмь во вся дни» ( Мф.28:20 ). Пребывая с нами, Он неумолчно простирает к нам Свой сладкий глас, – в святых таинствах, которыя принимая достойно, христианин входит в ближайшее единение со Христом; в учреждениях церковных, где каждое действие, каждый священный обряд служит не только живым напоминанием того, что Господь на земле для нас сделал, но и верным средством Его таинственного приближения к молящейся душе и чистаго ея умиления; наконец, простирает глас Свой в Своем Евангельском слове, о котором сказано: «близ ти глагол сей во устех твоих, в сердце твоем» ( Рим.10:8 ). |
| Не сердце ли наше горя бе в нас, егда глаголаше нама на пути? ( Лк. 24:32 ) Лука и Клеопа, на пути в Эммаус, несколько часов шли вместе с Спасителем, и не узнавали Его. Уже только в час вечернего отдохновения и преломления хлеба они Его узнали; но как скоро узнали, Он стал им невидим, и они с сожалением сказали друг другу: «не горело ли в нас сердце, когда говорил Он с нами на пути?» Каждому из нас свыше предназначено то место селения, в котором день нашей земной жизни склониться должен к вечеру. Но каждый, прежде нежели придет на место упокоения, должен совершить более или менее долгий жизненный путь. Спросим же и мы себя: не горит ли наше сердце таящимся светом того ощущения, что сам Господь идет с нами и нам глаголет на пути? Как можно, говорят, увлекаться чувством сердца? – оно может ошибаться: надобно следовать уму. – А ум не может ошибаться? Путники эммаусские от того именно и впали в заблуждение, что они предались суетным соображениям рассудка, под влиянием мысли об Иисусе Христе, как Царе земном. Обманутые в своих соображениях, не хотевшие поверить чувству сердца, они впали в обман своих очей, и не узнали Того, Кого искала их душа, и Кто потом, несмотря на их силу рассудительную, назвал их несмысленными. Не случается ли нечто худшее с людьми, надменно преданными построениям своего ума? В напряжении мысли, стараясь стать выше себя, опередить, если б можно было, свой век, они часто не видят и того, что у них перед глазами, не узнают предметов самых знакомых. Сколько было опытов, когда рассудок являлся врагом веры, а сердце приводило к вере! У древних образованных афинян много было богов и много капищ: все известные им божества у них были собраны и были ими чтимы; но, не удовлетворившись тем, что имели, они создали храм «неведомому Богу» ( Деян. 17:23 ). Что же их побудило к сему? Потребность сердца, которое не успокоилось, почитая идолов, и стремясь к богу иному, опасалось и стыдилось, что он останется без храма. Во всех людях есть врожденное влечение к вере христианской, и дотоле сердце не может успокоиться, доколе не сделается христианским. Не по сухим, безжизненным, отвлеченным построениям рассудка хочет веровать сердце; но рассудок наш, должен вникать и уяснять, чего ищет оно. И если оно горит жаром той уверенности, что сам Господь глаголет нам на пути нашей жизни: то наша обязанность узнавать, как Он глаголет. |
| Нет в том и сомнения, что Господь близ ( Флп. 4:5 ). Он сам нас уверяет, что Он всегда с нами: Се Аз с вами семь во вся дни ( Мф. 28:20 ). Пребывая с нами, Он неумолчно простирает к нам Свой сладкий глас, – в святых таинствах, которые принимая достойно, христианин входит в ближайшее единение со Христом; в учреждениях церковных, где каждое действие, каждый священный обряд служит не только живым напоминанием того, что Господь на земле для нас сделал, но и верным средством Его таинственного приближения к молящейся душе и чистого ее умиления; наконец, простирает глас Свой в Своем евангельском слове, о котором сказано: близ ти глагол сей во устех твоих, в сердце твоем ( Рим. 10:8 ). Быть может, скажут: нужно веровать, чтобы слышать этот Божественный глас. Правда, что верою отверзается слух и сердце, подобно как от упражнения изощряются наши чувства внешние. Но несомненно и то, что вера от слуха, слух же глаголом Божиим. Нужно без предубеждения слушать, чтобы несомненно веровать. Прислушаемся к самому гласу природы: не есть ли он глас Божий? Успокаивается взор наш на картинах природы: но от красоты созданий Родоначальник их познавается, и этот стройный состав природы, особенно во дни весеннего ее оживления, так много говорит сердцу, что оно как бы хочет излететь от земли, из здешней, временной родины своей вознестись туда, где истинное и вечное отечество наше. С другой стороны мы привыкли называть мир суетным, жаловаться на его соблазны. Но вместо напрасных и бесплодных жалоб, не лучше ли вникнуть: чему учит суета его, не слышится ли даже из среды ее некий таинственный, но близкий к нам голос, зовущий к себе? Был ли на свете человек, который бы искренно сказал: желать мне больше нечего? Напротив, не чувствует ли каждый, после своего последнего удовлетворенного, еще много новых желаний, отнимающих у него довольство и покой? Если же мир дает менее, нежели сколько желает душа: не зовется ли она туда, где есть довольство, но нет недостатка? Посему многие, обременяясь и скучая тою пустотою, которую всегда вслед за собою производит в душе суета светских удовольствий, почитали за несравненно лучшее наполнять опустошенное сердце молитвенною беседою с Христом, и до того услаждались этой беседою, что убегали совсем мира и его соблазнов, искали себе покоя в какой-нибудь мирной обители, подобной скромному селению Эммаусскому, и в ней из глубины сердечного умиления взывали к своему Божественному Спутнику: облязи с нама; приклоняется к вечеру нашей жизни день. |
| « И начав с Моисея», с того, что мы помним, что знаем, что мы пережили, Иисус открывает нам наше настоящее, наш путь перед Господом, проходящий через дверь нашей эсхатологической памяти. И все, что было сказанно о Нем, было сказано также и о Его спутниках. Они шли по той же дороге, ибо именно в человеческом прохождении земного пути Истина раскрывается и узнается нами, чтобы стать Одигитрией, ведущей нас по жизни. Истина окончательно откроется в День Суда, однако она дает знать о себе повседневно, окликает нас издали отовсюду, ибо она носит множество имен, приносит и дает узнать себя во многих ликах. Наш слух, если он только внимателен, соучаствует в этом раскрытии Истины, как причастны этому и глаза, когда они открываются. « Тогда открылись у них глаза...» – говорится в истории эммаусских путников, узнавших Иисуса в преломлении хлеба. Узнавание Истины есть акт самосознания или встречи с Промыслом в свете того настоящего, в котором соучаствует Бог, того эсхатологического присутствия, которое исполняется в Царстве. В момент узнавания все то время, которое мы прошли вместе с Истиной, осветившей когда-то сердце человека, возвращается к нам в невиданной плотности, сокрытой в Боге. Мы не говорим, конечно, о возвращении житейского нашего прошлого, полного забот, страхов, тщетных ожиданий; речь идет о встрече с Промыслом как самораскрытием Истины, нагнавшей нас в пути. Те двое, что шли в Эммаус, поняли, что все перепутья прежней их жизни вели к этой горнице преломления хлеба, что Господь сопровождал их всегда. « И они сказали друг другу: не горело ли в нас сердце наше, когда Он говорил нам на дороге и когда изъяснял нам Писание?»(Лк. 24,32). Оба времени пересекаются друг с другом, время, которое принадлежит нам и обладает нами, время земного пути в Эммаус, время смутных догадок и «удержанных глаз», и то евхаристическое, царственное время, которое Иисус приготовил для встречи с нами. В избранный им момент Бог неожиданно настигает нас в Истине, которая дает узнать себя на ужине в Эммаусе, на пороге Царства Божия... Преломление хлеба продолжается, но Хлеб Жизни становится невидим. |
| Недавно послал я Вам 15 прусских талеров в уплату Юнгманнова Словника; не знаю, достаточна ли такая сумма для уплаты за него? Если чего не достанет, доплачу. С отличным сердечным почтением и совершеннейшею преданностью всегда и везде неизменною, имею честь быть весь Ваш протоиерей Стефан Карпович Сабинин. Веймар, 6/18 апреля 1853 г. _________ Высокопочтенный Благоприятель, Вячеслав Вячеславович! Благодарю Вас от всей души за все посылки, полученные мною от Вас в различное время. Чрез г-на Лауба получил я от Вас письмо, а при письме Сазаво-Эммаусское святое Благовествование, потом через почту Люмира с рассказом о случившагося при пожаре Московского театра, и наконец первую книжку Часописа Чешского Музеума через Industrie-Comption в Веймаре. Не знаю, как и чем благодарить Вас за ваше добродушие. Очень рад, что Библиотека пражского Музеума умножилась Дворцовыми разрядами и Памятниками дипломатических сношений древней России с иностранными державами, пожалованными ему от государя императора Всероссийского и 350 томами лучших Российских писателей, пожертвованными Иваном Андреевичем Лобойко. Конечно, для Вас приятно, когда обогащается Музей, находящийся под Вашим ведением. С чувствами дружеского расположения и сердечной преданности имею честь быть всегда и везде Вашего Высокоблагородия покорнейшим слугою протоиерей Стефан Сабинин. Веймар, 26 мая 1853 г. _________ 26 авг. 1853 г. Ваше Высокоблагородие! Милостивый государь, Вячеслав Вячеславович! Сердечно благодарю Вас за присланные мне Ваши книжки Casopisa c”skeho Museum и новочешской библиотеки о narodnich pismich Я успел только в них заглянуть: но вижу наперед, что они очень интересны и потому ожидаю от них очень много наслаждения. Весть, читанная Вами в газетах о кончине его королевского Высочества, Великого Герцога Веймарского, к несчастью справедлива; но она не имеет влияния на пересылку ко мне изданий Матицы. Николай Герасимович Устрялов 58 , имевший удовольствие быть у вас, был некогда моим приятелем и находился со мною в переписке. |
| Следы подобного же воззрения находят, не без некоторой впрочем натяжки, и в словах эммаусских путников ( Лк. 24:19 ), сообщая им такой смысл: мы надеялись, что Иисус Христос вечно останется в основанном Им царстве, и вот Он мертв уже третий день 826 . В виду этих свидетельств трудно что-нибудь возразить против того, что в среде иудеев существовало мнение о вечном пребывании Мессии, хотя его, во всяком случае, никак нельзя назвать общепринятым, так как в 3 книге Ездры с неменьшей определенностью говорится, что Мессия после временного царствования умрет вместе с другими участниками его царства, чтобы через семь дней мирового покоя и молчания восстать к вечной жизни ( 3Ездр. 7:29 ). Но мысль о вечном существовании Мессии нисколько не обязывала иудейских книжников к признанию и вечного существования грядущего царства Израиля, как вера в вечное бытие Христа не обязывала сторонников хилиазма в христианское время признавать период земного наслаждения вечным. Книжники могли представлять себе дело таким образом, что хотя грядущее блаженное царство по истечении определенного времени закончится, чтобы уступить место всеобщему суду, воскресению и жизни будущего века, но Мессия продолжит свое существование и в блаженной вечности, в которую Он перейдет, не вкусив смерти. Такое предположение оправдывается отчасти тем, что в иудейской письменности судьба будущего израильского царства вовсе не поставляется в такую полную зависимость от личности Мессии, чтобы вечное существование последнего не могло быть мыслимо помимо существования основанного им на земле царства. По иудейскому представлению, Христос может пребывать вовеки независимо от земного царства Израиля подобно только не видевшему смерти пророку Илии. Как бы то ни было, но учение о временной ограниченности грядущего мессианского царства мы встречаем не только в 3 книге Ездры ( 3Ездр. 7:28 и далее; 12:34), но и в Апокалипсисе Варуха (40:3) и седьминной истории псевдо-Еноха (Ен. 91:12–17); оно является господствующим и в талмудической письменности 827 . |
| Что думают о Христе рерихианцы, мы уже видели. Их позиция резюмирована А. Клизовским: «Можно сказать, что христианский Никейский символ веры есть сплошное заблуждение. Ни одно из положений Символа Веры о Боге-Сыне не соответствует истине и является результатом фантазии и легенд» 1632 . Е. Рерих уверяет, что Иисус вообще не был Христом-Мессией: «Христос не был тем, обещанным Писанием, Мессией» 1633 . Это мнение Рерих достаточно важно, чтобы привести и аргументацию, подводимую под столь интересный итог. Полный текст звучит так: «Некоторые евреи, не признающие Христа своим Мессией, гораздо ближе именно к Учению Христа, нежели средневековые инквизиторы, и многие современные книжники, богословы и иереи. Также во имя Истины нужно сказать, что Христос действительно не был тем, обещанным им Писанием Мессией. Мессия евреев тождественен Майтрейе, Калки Аватару, Мунтазару и т. е. – тому Высочайшему Облику, который должен явиться на смене Расы, чтобы дать Новое Провозвестие». Итак, во-первых, по убеждению Е. Рерих, учение Христа не допускало униженности Мессии. Однако беседа Христа с эммаусскими спутниками, в ходе которой Он с помощью ветхозаветных Писаний поясняет апостолам необходимость страдания Мессии (Лк. 24, 25-27), оказывается трудно согласуемой с таким мнением Е. Рерих. Во-вторых, Е. Рерих полагает, что учение Христа, должно быть едино с иудаизмом, согласно которому явление Мессии должно быть всемирно-очевидным и завершающим мировую историю (отсюда – отождествление его с Майтрейей и иными эсхатологическими персонажами других религий). Е. Рерих именно солидаризируется здесь с этим иудейским богословием, а не критикует его, как иногда желают представить рериховцы. В-третьих, по логике теософии Иисус действительно не мог быть тем, кого возвещали израильские пророки. Дело в том, что пророки говорили от лица Ягве. Блаватская, Махатмы и верные им теософы (в том числе и Рерихи), как мы помним, вполне ясно определили статус Бога Библии: «Иегова-Франкенштейн». Так что добрый Христос Евангелия, согласно теософской схеме, и в самом деле не мог быть предсказан и ожидаем служителями «Иеговы-Франкенштейна». |
| Стр. 82. Вы учите апостолов действовать своим умом. Полно то ли им надобно? Нельзя ли было сказать здесь что-нибудь более верно? Стр. 108, 109. Что здесь влагаете вы в уста Спасителю, то, по моему мнению, чрезмерно применено к простонародному понятию. Тут Господь у вас отказывается от Своего всеведения, велит быть добрым только на Светлой неделе, а на Фоминой позволяет пороки. Стр. 110. Тяжело видеть, как вы, для красноречия, отдаете торжество диаволу над торжеством Спасителя. Стр. 131. Иерусалим, где вечеря не скончаема или глад вечный. – Да разве есть вечныий глад в небесном Иерусалиме? 165 . Ветры-ангелами. – Я может быть пристрастно свидетельствую против этого, потому что в русском переводе Псалтири, по моему настоянию, уничтожили ветры первого издания, и во втором возвратили существование ангелам. Постепенное в течение 40 дней приготовление, возвышение воскресшего человечества Спасителева, и подобное на тех же страницах, на которых это находится, указал мне, как сомнительное, некто поопытнее нас с вами. Не много ли я наговорил! что делать в таком случае»! – Вот что. Посылаю вам свою книгу, неугодно ли поступить с нею также, как я с вашею... Янв. 27. 1836. § 5. Преподобнейший отец ректор! Принял благовестие мироносиц от вас и от спутников ваших на одинаковом поприще. Благословенны вы Господеви, когда идете путем мироносиц, или учеников эммаусских, Господа чтя и о нем поучаясь. Да познается Он вам сам и да подаст вам радость присную. Кажется, имеете путешествие 21 . Уже некоторыми членами подписан журнал об этом. Вам дают два месяца, прогонные деньги, сверх того тысячу рублей, и вам назначат училища, в которых вам быть. Назначьте, соображая удобность для вас, и надобность по управлению. В Подольске 22 можно и не глядеть, в доверии тому, как смотрит преосвященный. В Екатеринославле заглянуть не худо: говорят там очень господствует светское направление. Что в Кишиневе, не худо бы лучше знать, нежели знаем. О полтавском ректоре надобно бы дойти до чего-нибудь верного и решительного: говорят, он мало пользуется вниманием слушателей и подчиненных. Впрочем, это мои помыслы, которых вам не навязываю. В (комиссии духов. училищ) говорить об этом не случалось. Больной лежа, надиктовал я предложение, чтобы помогать вам больному. |
| Судя по величию сих благодеяний и чудес, кои сами собой приходят на мысль при чудодейственном слове – Христос воскресе, надлежало бы ожидать, что христиане всегда и везде будут помнить, по заповеди апостольской, Господа Иисуса восставшего от мертвых ( 2Тим.2:8 ); всегда, яко зеницу ока, будут хранить свою веру святую, основанную на столь незыблемом основании, и станут, наконец, делом своего спасения дорожить паче всего: не то однако же, к сожалению, видим на опыте. Где вы, где избранные души, выну помнящие величайшего из своих Благодетелей – Господа Иисуса? Многие ли стоят, по выражению св. апостола, в вере ( 1Кор.16:13 ) православной, коих бы не колебал или ветер легкомыслия и непостоянства, или дух пристрастия к мудрованиям мрачного запада, где, как море взволнованное, мятутся теперь народы, колеблются троны, где гаснут или готовы погаснуть самые светильники церкви? И делом своего спасения либо мыслью о небе, где уготовляет теперь Воскресший Иисус светлые обители для верующих, многие ли занимаются ныне? Не говоря о других, остановим, братья, внимание – на себе только самих. Вообразим себе, что Воскресший Спаситель, восседая невидимо на этом, всеми нами видимом престоле, вдруг сделался для нас видимым, как для путников эммаусских на вечере; представим себе, что Он потребовал бы у каждого из нас отчета в том, что сделано нами для будущей жизни, для благоугождения Ему – Искупителю нашему; как употреблены нами все те таланты, кои мы получили с верой в Него, вспомните при этом, что как Всеведущий – Он знает историю жизни – всех и каждого из нас, знает ее во всей подробности: от дел малых до самых сокровенных мыслей, желаний и чувствований! Думаете ли, братья, что Он останется нами – доволен? О, мне кажется, не на радость было бы это видимое Богоявление тем, по крайней мере, из нас, коих вся забота, всё внимание обращены, даже во дни сии, быть может, даже теперь, только на земное и временное; кои жили и живут не для славы Воскресшего, не для того, чтобы как можно усерднее подвигом добрым подвизаться, течение жизни скончать в невинности и чистоте сердца и сохранить свою веру – чистой; а для того, чтобы получать чины, наживать денег побольше, либо для того, чтобы облекаться в порфиру и виссон и по вся дни веселиться светло, не думая: есть ли у них Искупитель, есть ли Бог и вечность! «Близ Я уст ваших, – сказал бы Он таковым, – но далече от утроб и сердец ваших» ( Иер.12:2 )... |
|
|
