| Конечно, всякая самостоятельно выраженная тенденция — есть драгоценное достоинство одного из многих кусочков мозаики, которая, складываясь, образует узор общего отношения творящего человечества к действительности. И все же… Если обратиться теперь для прояснения моей позиции к творчеству одного из наиболее близких мне кинематографистов, к Луису Бунюэлю, то мы обнаружим, что его картины всегда наполнены пафосом антиконформизма. Его протест — яростный, непримиримый и жесткий — выражается, прежде всего, в чувственной ткани фильма, заражая эмоционально. Этот протест не вычислен, не умозрителен, не сформулирован интеллектуально. У Бунюэля достаточно чисто художнического чутья, чтобы не впадать в пафос политический, который, с моей точки зрения, всегда ложен, прямо выражаемый в произведении искусства. Но по существу выраженного в его картинах протеста, и политического, и социального, — хватило бы на многих режиссеров рангом пониже. Но Бунюэль носитель прежде всего поэтического сознания. Он хорошо понимает, что эстетическая структура не нуждается в декларациях, что искусство сильно другим — своей эмоциональной убедительностью, то есть уникальной жизненностью, о которой говорил Гоголь в выше цитированном письме. Творчество Бунюэля уходит корнями в глубины классической испанской культуры. Его невозможно представить вне вдохновенной связи с Сервантесом и Эль Греко, Гойей, Лоркой и Пикассо, Сальвадором Дали и Аррабалем. Их творчество, исполненное страсти, гневное и нежное, напряженное и протестующее, рождено глубочайшей любовью к своей родине, с одной стороны, и клокочущей в них ненавистью к безжизненным схемам, бессердечному и холодному выдаиванию мозгов — с другой. Все, что лишено живого человеческого участия, искры Божьей и привычного страдания, которые веками впитывала в себя каменистая и знойная испанская земля, остается вне их поля зрения, ослепленного ненавистью и презрением. Верность своему призванию, равному пророческому, делала этих испанцев великими. Не случайно напряженный и мятежный пафос эльгрековских пейзажей, истовое подвижничество его персонажей, динамика его удлиненных пропорций и яростная холодность колорита, столь несвойственные его времени и близкие скорее ценителям современной живописи, даже породили легенду об астигматизме, которым якобы страдал художник и которым объясняли его тенденцию к деформации пропорций предметов и пространства. Но, думаю, это было бы слишком простым объяснением! |
| Все это переполнило чашу терпения римлян, и в 67 году до н. э. под предводительством консула Метелла они захватили остров и уничтожили все пиратские базы. Римляне оставили нетронутыми народные обычаи, религию, язык и построили много величественных зданий: амфитеатров, храмов, одеонов, форумов, терм. Как раз в это время сюда приезжал и проповедовал ап. Павел, здесь же он оставил своего ученика Тита. Христианство в римский период распространилось по всему острову. С 330 года Крит – часть Византийской империи. Это самый прекрасный период в жизни острова – время культурного и экономического процветания и благоденствия. В это время здесь, например, живет преп. Андрей Критский, здесь он создает свой великолепный Покаянный канон. Сотни православных храмов, поселки, города… Все это закончилось в 824 году. На остров напали арабы и захватили его. Абсолютно все христианские храмы были разрушены, столица – Гортина – превращена в развалины (этот город так и не возродился к жизни, сегодня это все те же груды развалин, поросшие кустарником и деревьями). Столицей арабы сделали город Иераклион, наименовав его Хандак (что значит Ров). Вокруг Хандака выкопали гигантский ров и построили огромную стену. В 960 году Крит захватил византийский полководец Никифор Фока. Остров был захвачен легко, а вот крепость Хандак не поддавалась. Тогда Фока придумал психологический маневр, долженствующий парализовать защитников города. Всем захваченным арабам (несколько десятков тысяч) отрубили головы и с помощью метательных машин эти головы стали забрасывать в город. Боевой дух арабов-защитников был сломлен, и город пал. С 961 по 1204 год этот город опять переживает подъем. Вновь строятся храмы, процветают искусства. В 1204 году, во время IV Крестового похода, был захвачен Константинополь, и Крит автоматически стал римской территорией. В 1210 году он был продан венецианцам. Венецианцы боролись с Православием, унижали греческую культуру. Было много восстаний, которые они безжалостно подавляли. В это время появляется своеобразная итальянская архитектура, сохранившаяся кое-где и поныне, возникает критская школа иконописания. Представителем этой школы был честолюбивый грек Доменик Теотокопулос. На Крите популярности он не снискал, уехал в Италию, но и там пребывал в безвестности. Оказался востребованным в Испании, где взял себе псевдоним Эль Греко. |
| (Монтень. Книга I, гл. II: «О пьянстве») Февраль 1981 3 февраля Лондон, «Beekley» Hotel Вчера поздно вечером прилетели я и Татьяна Сторчак. Болен: грипп (?). Был врач. Сопли, головная боль, кашель. Чувствую себя отвратительно. Пока никаких впечатлений — только левостороннее уличное движение и первые ощущения от города как от бабушкиной гостиной. Чувство стиля у англичан, видимо, на первом месте, а м. б., и бессознательно на нулевом. Как же это я захворал! Вчера написал письмо в президиум съезда по поводу безобразного тиражирования и проката моих фильмов. 4 февраля Никак не выздоровлю. Был с Татьяной Сторчак (работник Госкино, иностранный отдел) в посольстве. Мини-пресс-конференция в баре Academy. Вечером с Джоном в Шекспировском театре на «Самоубийце» Эрдмана. Замечательный актер — Роджер Фине. 28 февраля Москва Многое было в Англии — и Эдинбург, и Глазго, и Эль Греко в Эдинбурге, и снова Лондон, и гостиница «Basil», и Роя, которая почему-то хотела подарить мне персидский ковер, и национальная киношкола, и многое другое. Мне были сделаны и предложения: 1. Шекспировский театр пригласил меня на постановку «Гамлета». 2. Национальная киношкола хочет, чтобы я или читал лекции, или взял на себя курс режиссуры. 3. Оксфорд хотел, чтобы я читал лекции о кино. 4. Некто Andrew Engel из Гамбурга предлагал участие в качестве сопродюсера или продюсера в любом затеянном мною фильме. Он (через Тонино) уже связался с РАИ и через неделю даст ответ телевидению — будет или нет участвовать в моем проекте. Французы будут выпускать «Сталкера» осенью. Тем не менее они уже, как мне кажется, прислали письма на предмет моей поездки в Париж для изготовления сокращенного варианта картины. Петр Кузьмич Костиков сказал, что Госкино будет не против. Звонила София и говорила о том, что скоро у меня будет приглашение в Стокгольм с семьей на премьеру «Сталкера». В киношколе хотят лекции и предлагают (сочтем за честь) денег для постановки картины. Март-апрель 1981 7 марта В среду был прием у Яся Гавронского. Меня доканали супруги югославы — Душан и Ксения (он журналист из «Борбы», она кинокритик). После Яся они пригласили нас с Ларисой на «стаканчик», и этот стаканчик оказался пагубным. Болел потом целый день. Зато мне ясно: выпивка — не мое дело. |
| После торжественного обряда помолвки Мариам, следуя галилейскому обычаю, все еще оставалась под родным кровом, до свадьбы было принято ждать несколько месяцев По-видимому, Мариам жила в семье сестры, предание говорит, что Она рано осиротела [ 22 ]. Мы едва ли ошибемся, предположив, что Дева ждала перемены в Своей жизни с чувством тревоги. Ей предстояло поселиться у чужого человека, дети которого были ненамного моложе Ее. Внутреннему миру души, безраздельно принадлежащей Богу, грозило вторжение, и в чем, кроме молитвы, могла Мария искать ответа и поддержки? Так приближался Ее заветный час и поворотный момент всей истории спасения. Маршировали когорты, вопила чернь в амфитеатрах, сенаторы и шуты, вакханки и поэты, торгаши и философы рукоплескали стареющему Августу. Бродил по своему дворцу сумрачный Ирод, спорили, склоняясь над свитками, иудейские книжники. Обитатели империи внимательно следили за финансовыми сделками и ристалищами. Мало кто из них слышал о далеком Назарете, и, конечно, никто не знал о доме, где скрытая от мира, но открытая Богу душа пережила неизъяснимую Встречу. Между тем спустя века мысли миллионов людей будут прикованы к Ее бедной келье. Август и Ирод уйдут в прошлое, а Она пребудет вечной Спутницей человеческого рода. Здесь останавливается и умолкает историк, не дерзая переступить заповедную грань. Лишь ясновидящий взор веры и порой вдохновение художника силятся приподнять завесу над назаретской тайной. Ей посвящены робкие рисунки на стенах катакомб и искрящиеся мозаики Византии, древнерусские иконы и мелодии церковных хоралов, строки Данте и Рильке, полотна Эль Греко и Боттичелли. Стремительный порыв, радость и смятение, крылатый небожитель и склоненная голова Девы, полумрак сада и лилии, лепные своды, осеняющие две фигуры, — все это только попытки изобразить неизобразимое. Такая же непомерная задача стояла и перед апостолом Лукой, первым певцом Благовещения. Но путь ему был уже указан: ведь он, ученик «очевидцев и служителей», владел боговдохновенным языком Писания. И вот речь его обретает покоряющую власть и силу: В шестой же месяц послан был ангел Гавриил от Бога в город галилейский, называемый Назарет, к Деве, обрученной мужу, по имени Иосиф, из дома Давидова; имя же Деве — Мариам. Лк 1, 26-27 |
| Свою особенность строения Цезарев бес делит с германскими лешими, которые тоже внутри оказывались пусты «как дерево с дуплом или как квашня»» (id., стр. 96). Необыкновеннейшие же превращения свойственны греческой нечисти (Шестаков стр. 226–238). — В народных воззрениях японцев» мы опять находим все то же представление об отсутствии лица у нечисти, по крайней мере у одной её разновидности, у Муджины. В одной легенде рассказывается как некий купец встретил такую Муджину, у которой «не было ни глаз, ни носа, ни рта» и лицо которого было гладко «как яйцо» (Лафкадио Хёрн, — Японские сказки Кваидан, пер. с англ. С. Лорие, «Универс. Библ», 469–470, «Муджина», стр. 54–56). 299. Арист., — Эф. к Ник. VII 12 р. 1252 b 7: «το μακρων νομκασιν πο του χαιρειν». В код. Μb стоит: «του μαλιστα χαιρειν». 300. По Плутарху (Ed. Oxoniensis, VII, 1) μακριος dicitur a χαρειν Arist. Nicom. VII. 1» (Dan. Wymmenbach, — Lexicon Plutarcheum, Lipsiae, 1843, Vol. II, p. 532). 301. Ссылка у Шеллинга 302. Не имея основания высказаться за этимологическое сродство, я все же считаю небезынтересным указать на звуковое совпадение слова μκαρ с туземным названием одного сорта варварийского (т. е. с берега Африки южнее Баб–эль–Мандэба) ладана, а именно с Makker или Makar, в ботанике называющегося Boswellia papyrifera. Возможно, что этот Makar тождествен с упоминаемым в Перипле (Peripli maris Erythraei, 8) и у Диоскорида (De mat. med. 1, 111) растением μκερ или μχειρ, вывозимом из Варварии (М. Хвостов, — Иссл. по ист. обмена в эпоху Эллинист. монархий и Римск. Имп., I Ист. вост. торговли греко–римск. Египта. Казань, 1907, стр. 99, прим. 4). Если допустимо гипотетическое построение, в предположении, что слово Makar индо–европ. происхожд., то мыслимо, что ладан назван «блаженным» за какие–ниб. наркотические свойства. 303. Fr. W. J. von Schelling, — Einleitung in die Philos. d. Mythologie (Sämtl. W., 2–te Abth., Bd. I, SS. 469–477, 2 Buch, 20 Vorles.). 304. «Филол. Зап.», 1888 г., стр. 89. 305. Можно указать еще на то, что μ на элейском диалекте равносильно μ. Отсюда — слова μτε и μαδ (H. von Herwerden, — Lexicon Graecum suppletorium et dialecticum. Lugduni Batavorum, 1902, р. 510. — Тут же точн. ссылки). 306. Слово костромск. диалекта (Нерехтск. у.). 307. Гомер, — Илиада II 120, 214; V 759;XIII 627; XV 40; XX 298; 348; Одиссея, III 138, XVI 111. 308. Пользуясь случаем выразить свою благодарность за сделанные мне указания из области осетинск. яз. моему товарищу П. Г. Ходзарагову, природному осетину. 309. κριος в смысле «обездушенный», «мертвый» — Илиада XI 392, XXI 466. 310. Schelling SS. 472–473. — Не знаю, откуда берет Шеллинг эту глоссу. В имеющемся у меня изд. Изихия (Hesychii Alexandrini Lexicon, curavit Alaur. Schmidt, ed. altera, Jenae, 1867, срв. 868, 35–36 значится лиш: «κηρ περισπμενον και οδετρως λεγμενον ψυχ». |
| Характерен случай, который рассказывали о Владимире Соловьеве. Однажды, беседуя с обер-прокурором Синода К.П. Победоносцевым – человеком крайне консервативным, философ попросил у него позволения издать по-русски “Жизнь Иисуса”, снабдив ее критическими примечаниями. - От вас ли я это слышу? – возмутился обер-прокурор. – Что это вам в голову пришло? - Но ведь надо же наконец народу о Христе рассказать, – ответил, улыбаясь, Соловьев. Сам он относился к Ренану отрицательно, но хотел подчеркнуть, что, как правило, богословские труды критиков и толкователей мало приближали людей к евангельскому Христу, скорее даже отдаляли от Него. В этом смысле на их фоне мог выигрывать и Ренан. Неудивительно, что вслед за книгами архиеп. Иннокентия Херсонского и Ренана стали выходить другие, написанные в том же жанре, и число их с каждым десятилетием увеличивалось. Нередко, правда, результаты получались спорными и противоречивыми. Одни хотели видеть в Назарянине только реформатора иудейства, другие – последнего из пророков; сторонники насилия изображали Его революционером, толстовцы – учителем непротивления, оккультисты – “посвященным” эсотерического ордена, а враги традиционных общественных устоев – борцом против рутины. “Есть нечто трогательное, – замечает известный историк Адольф Гарнак, — в этом стремлении всех и каждого подойти к этому Иисусу Христу со стороны своей личности и своих интересов и найти в Нем самого себя или получить хотя бы некоторую долю в Нем” 4 . С другой стороны, в таких попытках обнаруживалась узость людей, которые силились разгадать “загадку Иисуса”, исходя только из своих, подчас весьма односторонних воззрений. Между тем личность Христа неисчерпаема, она превосходит все обычные мерки; вот почему каждая эпоха и каждый человек могут находить в Нем новое и близкое им. Об этом в частности свидетельствует и история искусства. Если мы сравним фреску в катакомбах Рима или древнерусскую икону с изображением Христа у Эль Греко или модерниста Шагала, то легко убедимся, как по-разному преломлялся Его образ на протяжении веков. |
| Что же вы еще чувствуете? – Необыкновенную радость во всем моем сердце. И отец Серафим продолжал: – Когда Дух Божий нисходит к человеку и осеняет его полнотою Своего наития, тогда душа человеческая преисполняется неизреченной радостью, ибо Дух Божий радостотворит все, к чему бы Он ни прикоснулся. Это та самая радость, про которую Господь говорит в Евангелии: “Женщина, когда раждает, терпит скорбь, потому что пришел час ее. Когда же родит, то уже не помнит скорби за радость, яко человек родися в мир”» (ср.: Ин.16:21 ). Эта запись Мотовилова с предельной ясностью раскрывает нам реальность религиозного опыта как основу веры и религиозного сознания. Повторим снова: религии рождаются не из умозаключений и доказательств, а из исканий, из духовной жажды и духовного голода всего существа человеческого. А προ это искание раз и навсегда, навеки, сказано: Ищущий находит, и стучащему отворят ( Мф.7:8 ). 333 Подразумевается голод 1932–1933 гг., охвативший обширные территории СССР, в том числе Украину, и приведший к массовой гибели населения. Умышленному сокрытию этого бедствия большевистским руководством страны чрезвычайно помогла просоветская позиция многих западных интеллектуалов. Среди последних видное место занимал английский драматург и публицист Бернард Шоу (1856–1950), посетивший в 1931 г. Сталина и имевший репутацию «друга Советского Союза». 334 Эль Греко, Доменико (наст. фамилия и имя Феотокопулос, Доминикос) (1541–1564) – испанский живописец греческого происхождения, произведения которого отличаются, помимо глубоко своеобразной манеры, необычным колоритом. 335 Арсеньев Н.С. О жизни преизбыточествующей. Брюссель: Жизнь с Богом, 1966. С.41. Арсеньев Николай Сергеевич (1888–1977) – русский философ, богослов, исследователь отечественной и западноевропейской культуры. С 1920 г. – в эмиграции. 337 Позитивист – здесь: поклонник эмпирического знания, полностью отвергающий метафизическую и духовную проблематику. 338 Возможно, имеется в виду статья известного советского византиниста А.П.Каждана «Историческое зерно предания об Иисусе Христе» (Наука и религия. |
| Взрослый зритель этих полотен иногда откровенно недоумевает: почему, как в фильмах по Достоевскому, здесь преобладают тёмный фон и крупные планы? Почему представляется театральный спектакль на чёрном бархате, когда темнота контрастно обрамляет декорации, костюмы и действие? Может, потому что свет на тёмном фоне сияет ярче, а чистота и красота по контрасту с темнотой прекраснее и очевиднее? На картинах Нино Чакветадзе мрак рассеивается. «И свет во тьме светит…» ( Ин. 16:33 ). И тьма не объяла его. Наверное, именно таким может быть свет чистой человеческой души. Кисть следует за мыслью Немного о живописной технике и манере художницы. В творческом багаже Нино в основном живопись. Мастер работает акриловыми красками, иногда гуашью, реже встречается акварельная графика с пастельными штрихами. У художницы звучит не столько цвет, сколько свет, хотя и у цвета здесь совершенно особенные задачи. Цветовые акценты Нино тоже пронизаны светом – они вспыхивают из темноты и притягивают взгляд к самому важному. Критики могут упрекнуть художницу в излишней разбеленности палитры, но именно такая палитра решает основную смысловую задачу – передать внутреннее сияние маленького человека. Наслаждаясь серебристым колоритом, сияющим из темноты, вспоминаешь Гойю и Эль-Греко. Похоже, как в одном из рассказов Честертона, белый у Нино Чакветадзе – это не отсутствие цвета, а живой и активный цвет. Вглядываясь в тёмный фон, в эти редкие цветовые всплески, оживляешь в памяти и Врубеля, его «Лесного царя» с пронзительно-бирюзовыми глазами. Хотя живопись Нино по сравнению с врубелевской гораздо более мягкая, полужидкие мазки не объёмны, а, скорее, похожи на плави и лессировки, а мелкие детали – на золотой ассист на мафории Богородицы, что больше роднит картины с иконой и фреской, с Феофаном Греком и его огнеликими святыми. Иконописны не только исполненные очей дети и звери, но и сияющие травинки, цветы, паутинки на тёмном фоне. Иногда полотна тщательно проработаны, а иногда письмо кажется небрежным и набросочным, как на этюдах, но и в этом случае оно не определяется взмахом умелой руки – а покорно следует за мыслью автора. |
| «Благовещение», Фра Беато Анжелико А в станковых картинах на ту же тему художник сочетает в одном изобразительном поле земное и духовное пространства. В левой части композиции всегда изображается райский сад со сценой изгнания Адама и Евы, а справа – собственно Благовещение, происходящее в современной для автора архитектуре, также напоминающей здание родного монастыря, перестроенного его хорошим знакомым Микелоццо ди Бартоломео. В картинах нидерландских мастеров действие нередко происходит в обычном жилом интерьере, а Марию окружают бытовые предметы – кувшин или таз с водой, полотенце. И только знатоку известно, что все они символизируют Ее чистоту; зритель, далекий от науки, увидит близкую ему повседневную жизнь, а Марию – таким же человеком, как он. И будет прав. Потому что у «модернизации» этого сюжета цель одна – показать, что для познания Божьей воли совсем необязательно быть «вознесенным до третьего неба», что Бог может открыть Свой замысел в самый, казалось, бы заурядный момент жизни в простых повседневных обстоятельствах, как, возможно, и произошло в жизни Марии. Новое понимание темы Благовещения принесла эпоха барокко с ее повышенным вниманием к исключительным духовным ситуациям – экстазу, мистическому озарению. Пространство вокруг героев становится условным, а фигура ангела нередко появляется на облаке или подлетает к Марии из верхнего угла. Яркие краски, длинные пробела, создающие ощущение световых вспышек – все это придает изображению особый духовный тонус, наполняет действие сильным внутренним движением. А на картине Эль Греко (1600) из Музея изящных искусств в Бильбао, кроме главных героев, видны еще и ангелы в разверзшихся небесах, а Гавриил на облаке так приблизился к Марии, что граница между небом и землей практически исчезла. Каждое столетие вносит свои особые нюансы в иконографию Благовещения. В 1850 году в Лондоне художественную среду в буквальном смысле «взорвала» картина художника-прерафаэлита Данте Габриэле Россетти «Ecce ancilla Domini» (галерея Тейт, Лондон). Острая субъективность трактовки сюжета одних зрителей привлекала, других отталкивала. |
| Рубрики Коллекции Система пользовательского поиска Упорядочить: Relevance Relevance Моление о чаше (фрагмент), Эль Греко Откуда мы знаем, о чем молился Христос в Гефсиманском саду, если апостолы спали? 8 мин., 28.04.2021 Когда Христос молился в Гефсиманском саду: Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия (Мф 26:39), ученики, которых Он взял с Собой, спали. Тогда откуда мы знаем, как все происходило? Гефсиманское моление Господа Иисуса Христа — это только один из нескольких эпизодов евангельской истории, само появление которых в Евангелии может вызвать недоумение. Ведь, кажется, у этих событий не было никаких свидетелей, во всяком случае таких, которые впоследствии могли бы рассказать о них апостолам-евангелистам! Откуда, например, Матфей и Лука могли узнать, как диавол искушал Христа в пустыне ? Кто так подробно пересказал апостолу Иоанну диалоги Господа Иисуса с Никодимом (Ин 3:1–21) и самарянкой (Ин 4:5–26), ведь никого из учеников поблизости не было? Каким образом евангелисты узнали о ходе допросов, учиненных Спасителю первосвяще нниками , Понтием Пилатом и Иродом ? Самих апостолов там явно не было, и едва ли они впоследствии беседовали с Пилатом или Каиафой. А откуда им стало известно о первом визите Иуды к первосвященникам и о том, как он действовал , когда Господа предали на казнь? Христос в пустыне. Уильям Дайс Сразу скажем: исчерпывающие ответы на эти вопросы есть только у Самого Господа и авторов Евангелия. Но с другой стороны, мы ведь можем поставить и еще более острые вопросы: а откуда автор книги Бытие узнал, как Бог творил мир и человека (Быт 1:1–31, 2:8)? У этого-то события уж точно не было никаких свидетелей! Или кто наблюдал за тем, как Каин убивал Авеля (Быт 4:3–15)? Ведь на всей земле тогда не было других людей, кроме них самих и их родителей Адама и Евы (которые, будь они свидетелями убийства, безусловно, вмешались бы). Или откуда автор книги Иова мог узнать о диалоге Бога с сатаной, предложившего Ему испытать праведника: мол, разве даром богобоязнен Иов (Иов 1:9)?.. |
|
|
