| Гонорар за выполненную работу ему был выплачен стандартный – 700 руб. О ритме работы Кострицкого говорят следующие данные: 13 марта 1916 г. Кострицкий выехал из Ялты, работал над зубами Императрицы 16,17,18 марта. 19 марта зубной врач уехал в Ялту, куда прибыл 23 марта 1916 г. Его гонорар за эти 10 дней сложился из платы за поездку туда и обратно (200 руб.) и собственно гонорара за работу (500 руб.). Всего 700 руб. В июне 1916 г. Кострицкий вновь пробыл в Царском Селе 14 дней, получив за этот визит 1500 руб. При этом деньги платили из стандартного расчета – по 100 руб. в день за работу и по 100 руб. за материалы. Во время этого визита «Кострицкий пользовал почти исключительно Ея Императорское Величество Александру Федоровну и лишь самое незначительное время посвятил пользованию августейших детей» . Императрица писала тогда супругу: «…Зубной врач пришел и скоро начнет меня мучить… Сейчас зубной врач начнет меня терзать… Меня ежедневно терзает зубной врач и от этого у меня сильно болит щека… послала за зубным врачом (в третий раз за один день), чтобы вынуть пломбу, больно, – видишь ли, воспаление надкостницы очень затрудняет лечение… Зубной врач мучает меня ежедневно: лечение очень медленно продвигается из-за воспаления надкостницы… Должна принять многих, а также Кострицкого… потом на час придет зубной врач… после него опять зубной врач на 1 час 30 мин. От 5 до 7 у меня был зубной врач и сегодня жду его опять… Ежедневные посещения зубного врача способны довести до безумия – надеюсь завтра покончить с ним… Наконец сегодня вечером я заканчиваю лечение зубов» . Лечение заняло около двух недель, а каждый из сеансов лечения продолжался по 1,5-2 часа. За месяц до переворота февраля 1917 г. С.С. Кострицкий приехал из Ялты в Царское Село в последний раз. Николай II записал в своем дневнике о своих визитах к стоматологу с 3 по 7 января. Это – первое собственноручное упоминание о лечении зубов, сделанное Императором: «После завтрака просидел полтора часа наверху у зубного врача Кострицкого, приехавшего из Ялты… После завтрака был у Кострицкого долго… От 2 до 3.30 сидел у Кострицкого» . |
| Даже написали новоизбранному тогда президенту Порошенко. Результат прилетел шеломлящий: Платона и Галинку увезли в психиатрическую больницу в Изюме, а всех четверых детей передали под опеку общественной гуманитарной организации «Билый янгол». Когда через год «шызофрэникив» отпустили, разузнать что-либо о судьбах ребятишек было как бы и не у кого: «компания турботы про сырит и бэздомных дитэй «Билый янгол»», как пробили по своим блатным заточкам братья Цвяхи, формировалась строго по корпоративному принципу – только из бывших сотрудников правоохранительных органов, поэтому для любых властей была неприкасаема. Особо даже не скрываемая деятельность организации – изъятие малолетних детей из семей жителей, в основном восточных областей Украины, для, ну, почти узаконенной продажи за границу. Продажи кому? Для чего? Страшно и спросить… Кого на органы, кого в сексуальное рабство. Когда тормозящие мышление препараты перестали действовать, Платон и Галинка отравились газом. - Алексей Александрович? Латников? Наперерез из-за сентябрьски зарыжевшей акации вышагнул высокий, худющий, с какой-то разноцветной бородкой парень в неразглажено новой, слишком широкой для него сине-клетчатой рубашке и сизо-засаленных армейских шароварах. Плюс рыжие, стоптанные до предела, сморщенные берцы. Первое же определение – дезертир. - Я… - Здравствуйте. Меня к вам ваш сын послал. Александр. - Саша? Александр? - Ага. – Парень затравленно зыркал по сторонам светло-серыми глазищами, правая щека то и дело дёргалась, растягивая рот в косую улыбку. - Он … где? – Заоглядывался и Алексей Александрович. - Ранен. - Где?! - Не кричите. Здесь, рядом. - Веди! Ну? Парень словно в воздухе растаял. Алексей Александрович едва успел заметить, как шелохнулись ветки ивняка около бурого металлического сарайчика с давно отключёнными от электролинии трансформаторами. На задней стене сарая один лист железа понизу проржавел и был отогнут любопытствующими мальчишками в поисках чего-либо пригодного для игр или цветного лома. Парень ещё сильнее оттянул лист, подождал, пока в щель протиснется Алексей Александрович. Сам остался снаружи, присел, прижимая отогнутое. - Саша? – Рассмотреть ничего не получалось. В глазах плыли и лопались цветные пузырьки, после яркого света душная полутьма казалась густой кисельно непроглядной взвесью, а раскалённое солнцем железо резко усиливало запах потревоженной пыли и какой-то тухлятины. – Саша! – Больно ободравшись о свисающий с потолка моток сталистой проволоки, Алексей Александрович припал к растянувшемуся под бетонным фундаментом трансформатора кокону, который скорее почувствовал, нежели увидел. – Сын… На ощупь голова и грудь сына обжигающе температурили. - Сын. Куртка и брюки мокрые – пот? кровь? Руки и ноги целые. - Пить… - Что? Ах, да, да! – Алексей Александрович не мог оторваться от своего счастья. Просит пить! Воды, где взять воды? И как звать того парня в клетчатой рубахе?.. |
| – Дорогу я найду. Могу остановить любую машину. – Лучше вам сегодня отдохнуть. После перенесенного удара. Завтра мы, может, найдем для вас какое-нибудь средство передвижения. Сегодня это невозможно. Фортнум плеснул остаток своего кофе ему в лицо и кинулся в другую комнату. Там он остановился. В десятке шагов от него, у входной двери, стоял индеец, направив автомат ему в живот. Темные глаза блестели от удовольствия – он водил автоматом то туда, то сюда, словно выбирал место между пупком и аппендиксом. Он сказал что-то забавное на гуарани. Человек по имени Леон вышел из задней комнаты. – Видите? – сказал он. – Я же вам говорил. Сегодня уехать вам не удастся. – Одна щека у него была красная от горячего кофе, но говорил он мягко, без малейшего гнева. У него было терпение человека, больше привыкшего выносить боль, чем причинять ее другим. – Вы, наверное, проголодались, сеньор Фортнум. Если хотите, у нас есть яйца. – Вы знаете, кто я такой? – Да, конечно. Вы – британский консул. – Что вы собираетесь со мной делать? – Вам придется какое-то время побыть у нас. Поверьте, мы вам не враги, сеньор Фортнум. Вы нам поможете избавить невинных людей от тюрьмы и пыток. Наш человек в Росарио уже позвонил в «Насьон» и сказал, что вы находитесь у нас. Чарли Фортнум начал кое-что понимать. – Ага, вы, как видно, по ошибке схватили не того, кого надо? Вам нужен был американский посол? – Да, произошла досадная ошибка. – Большая ошибка. Никто не станет морочить себе голову из-за Чарли Фортнума. А что вы тогда будете делать? Человек сказал: – Уверен, что вы ошибаетесь. Вот увидите. Все будет в порядке. Английский посол переговорит с президентом. Президент поговорит с Генералом. Он сейчас тут, в Аргентине, отдыхает. Вмешается и американский посол. Мы ведь всего-навсего просим Генерала выпустить нескольких человек. Все было бы так просто, если бы один из наших людей не совершил ошибки. – Вас подвели неверные сведения, правда? С послом ехали двое полицейских. И его секретарь. Поэтому мне не нашлось места в его машине. |
| На груди (на Плащанице – слева, значит, на теле – справа) пятно от раны между ребер, окружностью в 4,5 см. К нему снизу примыкает другое пятно, имеющее вид потекшей крови. Потекла она, когда человек, получивший рану, был в стоячем (вертикальном) положении. Струя крови, очень обильная, имеет идеально натуральное очертание и дала ясный отпечаток на Плащанице. На левой руке рана и большой сгусток крови (правой руки не видно, на ней лежала левая). Оба запястья темные, так как обильно орошены кровью от сквозных ран. Кровь стекала по рукам по направлению к локтям. Гвоздь был вбит не посередине ладони, как принято изображать, но выше, в центре запястья, между костей. Раны на ногах видны обе. Очертания их очень четки, так как кровь запеклась задолго до прикосновения полотна. В одном месте края кровяного пятна зубчатые, так как жидкость разошлась по ниткам полотна обильнее; на этом месте пятно светлее. Это пятно от сукровицы (серум), которая вытекла из раны при снятии тела: обсохшая рана была потревожена освобождением от гвоздя. Вдоль всей спины и таза расположены раны от бичевания, одна около другой, каждая окружностью в 3 см. В центре удара отпечатки чернее, ибо там были раны глубже и крови больше. По краям пятна светлее – там была сукровица, которая текла долго, ибо раны раздражались одеждой и медленно сохли. Этими ранами усеяна вся спина, поясница и ниже. Всего их 18. Они нанесены особым бичом, употреблявшимся римлянами: «флягрум», состоящим из нескольких концов веревок с большими и тяжелыми металлическими пуговицами на концах. На правом плече широкая полоса – след от тяжелого Креста, который Спаситель нес на Голгофу. Лицо изувечено: перебита носовая кость, опухла левая щека и рассечена скула. И в то же время на лице царственная ясность и покой – лицо неповторимое в мире. Трудно себе представить (ибо это слишком было бы неправдоподобно), чтобы это было тело не Иисуса Христа. Кто же другой в истории, при всех описанных обстоятельствах и признаках, мог иметь такие же раны, так же умереть распятым на кресте, в ту же эпоху, среди того же народа, чтобы его не успели обмыть и помазать, чтобы Плащаница все же была приготовлена, чтобы кто-либо другой имел такое же изумительно прекрасное, единственное в мире лицо, кто бы так же, как Христос, оставался не более двух-трех дней в Плащанице, ибо в противном случае не было бы вообще изображения на полотне, так как тление уничтожило бы ясные пятна и очертания на нем?» |
| Здсь Савиньи, Гансъ, Кленцъ и другіе пріобрли извстность Европейскую еще больше своими лекціями, нежели книгами. Ганса я слушалъ нсколько разъ; это ученикъ Гегеля и читаетъ естественное право, народное положительное право и Прусское гражданское. Онъ отмнно краснорчивъ, уменъ и милъ на каедр, не смотря на то, что онъ крещенный Жидъ. Но этотъ Жидъ провелъ многіе года во Франціи, въ Париж, и это отзывается въ каждомъ его слов: приличностію, блескомъ изложенія и неосновательностію свдній. Въ его лекціяхъ рдко можно услышать новый фактъ (выключая одной объ Жидовскомъ прав, гд онъ сказалъ много любопытнаго); за то безпрестанныя отступленія къ общимъ мыслямъ, отступленія неумстныя и которыя были бы утомительны, еслибъ онъ не умлъ ихъ прикрасить жаромъ и даромъ слова. — Медицинскій факультетъ также, говорятъ, одинъ изъ лучшихъ въ Германіи. Но все это не то, что нужно намъ — съ братомъ. Гегель на своихъ лекціяхъ почти ничего не прибавляетъ къ своимъ Handbücher. Говоритъ онъ несносно, кашляетъ почти на каждомъ слов, съдаетъ половину звуковъ и дрожащимъ, плаксивымъ голосомъ едва договариваетъ послднюю. Есть однако здсь одинъ профессоръ, который одинъ можетъ сдлать ученье въ Берлин полезнымъ и незамнимымъ — это Риттеръ, профессоръ географіи. Каждое слово его дльно, каждое соображеніе ново и вмст твердо, каждая мысль всемірна. Малйшій фактъ уметъ онъ связать съ бытіемъ всего земнаго шара. Присоедините къ этому простоту, ясность, легкость выраженія, краснорчіе истины, и вы поймете, отчего я не пропускаю почти ни одной его лекціи. Вотъ все, что я до сихъ поръ могу сказать объ здшнемъ университет. Студенты по большей части не отличаются ничмъ отъ другихъ гражданъ ни въ одежд, ни въ манерахъ. Немногіе только носятъ усы, еще меньшее число носить длинные волосы и не носить галстуковъ, и не больше 20 ходятъ съ бородою, и т не Берлинцы, а выходцы изъ другихъ Университетовъ. Дуэли здсь почти также рдки, какъ въ нашей миролюбивой Москв, и если встртится гд нибудь разрубленная щека, то почти наврное можно сказать, что она принадлежитъ лицу не Берлинскому. |
| Но вернемся к рассказу. Автор не ограничивается одним повествованием, но выводит из него мораль: «Не все проблемы нужно решать духовно. Пусть духовные вопросы решаются духовно. Пусть душевные вопросы решаются душевно. Ну а мирские вопросы пусть решаются по-мирски. А то мы склонны всегда надеяться на явное чудо, вот и ставим свечки за негодяев вместо того, чтобы дать им по шее». Фото: delfi.lv Вот, если бы не предшествовавший рассказ, если бы понимать эту мораль надо было бы, кому как покажется, то можно было бы и согласиться. В самом деле, если под душевными вопросами понимать, например, дружеское общение, умение проявлять отзывчивость, сочувствие, ласковую поддержку или выражение возвышенных чувств – конечно же, тут необходим душевный подход (хотя я бы всё же сделал оговорку, что душевность должна быть одухотворенной). Если под мирскими вопросами понимать, например, производственные отношения, куплю-продажу, отношения клиента с обслуживающим лицом, или лечение, ремонт, уборку – безусловно, надо применять адекватные инструменты и способы решения (хотя и тут я бы сделал оговорку, что, даже раскатывая тесто, надо оставаться в богоугодном состоянии духа, тем более в производственных отношениях). Однако этой морали предшествует конкретный рассказ, и понимать ее надо в его контексте. А если в контексте, то получается по сути то же самое, что посоветовал тот «мудрец», который наставил моего знакомого, как нужно проводить черту между своим христианством и житейскими ситуациями: христианство – это для своих, а с остальными – по тем правилам, которые ими признаются. Или, выражаясь словами автора, «мирские вопросы» – «по-мирски». То есть я христианин, пока мое христианство получает приятный мне ответ. Если по-христиански у меня не получатся решать вопрос, тогда буду поступать «как все». Временно перестану быть христианином. Только христианство – не нательный крестик, который в бане можно снять, чтобы не обжигал (опять же, снимать, чтобы избежать неудобств житейского характера – это уже не просто снятие аксессуара). Если не просто сорвался, а сознательно занял такую позицию, что вот в той или иной ситуации принимаешь правила, чуждые Христу, враждебные Ему – это отступничество, потому что это – осознанный, свободный (неважно, что под давлением обстоятельств, на мучеников и исповедников еще не так давили) выбор. Как там Господь говорит: «…кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет в славе Отца Своего со святыми Ангелами» (Мк. 8:38). Отрекаться-то можно не только словами, но и делами. Вот когда мы опасаемся поступать по-христиански, чтобы избежать проблем, тогда и «стыдимся», и отрекаемся. |
| Они молчали. Петр стучал ногтями, щека подергивалась. Меньшиков шагнул к столу, глаза наглые… Протянул руку: — Петр Алексеевич, дозволь… Мне не по чину здесь говорить… Но как я сам был на стене… Агу проткнул шпагой, конечно… Скажу про их обычай… На турка надо считать наших солдат — пятеро на одного. Ведь страх — до чего бешеные… Уж Ага-то — у меня на шпаге, а визжит, проклятый, от злости, как боров, зубами за железо хватается. Да и вооружение у них способнее нашего: ятаганы — бритва, его шпагой али бердышем, — он три раза голову снесет… Покуда мы стен не проломаем, — турок не одолеть. Стены надо ломать. А солдатам вместо длинного оружия — ручные бомбы да казачьи шашки… Алексашка шевельнул бровями, лихо вступил в тень. Гордон сказал: — Молодой человек очень хорошо нам объяснил… Но ломать стены можно только минами, — значит, нужно вести подкопы… А это очень опасная и очень долгая работа… — А у нас и хлеб кончается, — сказал Головин. — Все припасы на исходе. — Не отложить ли до будущего года, — раздумчиво проговорил Лефорт. Петр, откинувшись, глядел остекленевшими глазами на недавних приятелей-собутыльников. — Мать вашу так, генералы, — гаркнул он, багровея. — Сам поведу осаду. Сам. Нынче в ночь начать подкопы. Хлеб чтоб был… Вешать буду… С завтрашнего дня начинается война… Алексашка, приведи инженеров. В шатер вошли постаревший и обрюзгший Франц Тиммерман и костлявый высокий молодой человек, с умным открытым лицом, иноземец Адам Вейде. — Господа инженеры, — Петр расправил ладонями карту, придвинул свечу. — К сентябрю должно взорвать стены… Глядите, думайте… На подкоп даю месяц сроку… Он поднялся, зажег трубку о свечу и вышел из шатра — глядеть на звезды. Алексашка шептал что-то у него за плечом. Генералы остались стоять в шатре, смущенные небывалым поведением Бом Бар Дира… Осада продолжалась. Турки, ободренные неудачей приступа, не давали теперь покоя ни днем, ни ночью, разрушали работы, врывались в траншеи. Татарская конница носилась в тучах пыли под самыми лагерями. Громили обозы. Много казаков погибло в схватках с нею. Русская армия таяла. Не хватало то того, то другого. С Черного моря пошли грозовые тучи, — таких гроз еще не видали московские люди: пылающими столбами падали молнии, от грома дрожала земля, потоки дождя доверху заливали окопы и подрывные траншеи. Вслед за грозами нежданно подкралась осень с холодными и серенькими днями. Теплой одежи в армии не было запасено. Начались болезни. В стрелецких полках началось шептание… И, что ни день, на холодеющей пелене моря вырастали паруса: к туркам шло и шло подкрепление. |
| Разделы портала «Азбука веры» Сайт о здоровье и медицине Наталья Евсикова 02.06.2014 18.04.2023 ( 3 голоса: 5.0 из 5) Молодой врач сидел за столом и напряженно сжимал кулаки. Он нервничал. Совсем недавно он начал самостоятельную медицинскую практику как акушер-гинеколог, и сегодня… История первая Молодой врач сидел за столом и напряженно сжимал кулаки. Он нервничал. Совсем недавно он начал самостоятельную медицинскую практику как акушер-гинеколог, и сегодня он должен прервать беременность. Это первый аборт на его счету. Но не этот «дебют» волновал молодого врача, а суть самой процедуры. Он и раньше не жаловал таких решений женщин и мужчин, толкающих на аборт своих любимых, а теперь ему лично предстояло сделать это. Убийство. Своими руками. Становясь специалистом, мужчина мечтал оказывать помощь в рождении новой жизни, совсем не думая о другой стороне этой профессии. Подходя к операционной, молодой врач остановился и медленно вздохнул… Руки быстро и методично работали кюреткой, на подложку подноса шлепались куски разорванной органической массы, вместе с ней выпадали ладошки, плечики, ножки, ребра, кишки… Горло молодого врача сжал тугой обруч, сердце бешено колотилось в тахикардии, лоб покрылся каплями пота. Последней на поднос выпала разрубленная головка. Кровавый кусок, на котором виднелась щека, нос и открытый в гримасе боли рот, медленно съезжал по скользкой наклонной поверхности. – Номер один вышел, – сказал анестезиологу молодой врач. Через пять минут доктор был в своем кабинете, он стоял у окна и смотрел вдаль. Но он не видел просторов панорамы, перед его глазами плыл окровавленный кусок головки с полуоткрытым глазом. – Прости… – прошептал мужчина и заплакал. – Прости, что убил тебя. История вторая – Здесь беременность, – сказала женщина и, деловито сняв перчатки, направилась к столу. Принявшись писать, она машинально спросила: – Будем рожать? – Нет, – сдавленно ответила молодая пациентка. Глаза врача оторвались от стола и внимательно оглядели сконфуженную девушку, застегивающую ремень на джинсах. |
| 35. Против гадания (Из жизни преподобного Дионисия. Аф. Пат. ч. 2, стр. 50). Некоторые из христиан имеют непростительную привычку узнавать судьбу свою или вообще будущее– или от чародеев, или по гадательным книгам или по картам, или по другим каким-либо бесовским приметам. Дело это весьма худое. В чьих руках судьба наша? Единственно в руках Божьих. Значит, Ему одному мы и должны вручать ее, на Него во всем полагаться, на Него одного надеяться. А если уже не вручаем, не полагаемся и не надеемся, то естественно, тем самым удаляемся от Него и приближаемся к Божию врагу – диаволу. Да, знайте, братья, что гадальщики подлинно в руках диавола и он всегда бывает близок к ним и они чрез гадание всегда подпадают под его темную, ужасную власть. Живший на Афонской горе, в Веррии, один монах случайно увидел гадательную книгу, и с любопытством разбирая тайны сатанинского гадания, невольно увлекся верою к ним. Это не прошло ему даром: в следующую ночь он увидел пред собою эфиопа исполинского роста, который говорил: „ты меня призывал, и вот я. Что тебе угодно–все исполню, только поклонись мне.» Господу Богу моему поклоняюсь и Тому единому служу, отвечал инок, угадывая, кто такой – эфиоп. „Так ты не кланяешься мне и для чего же и призывал меня, позволяя себе чтение гадательных моих тайн? « С этим словом сатана дал сильную пощечину иноку и исчез. Чувство боли и страха пробудило инока: щека его распухла и почернела так, что было страшно на нее смотреть (Аф. Пат. ч. 2, стр. 50). Не ясно ли отсюда, братья, что все гадальщики подлинно подпадают темной власти дьявола? Конечно так; ибо иначе слово Божие и не предостерегало бы нас от различных гаданий и волшебства. А оно действительно предостерегает и называет эти дела мерзостью пред Господом. Да не обрящется в тебе, говорит оно, волхвуя волхвованием, и чаруяй, и птицеволшебствуяй, и знаменосмотритель, и вопрошали мертвых: есть бо мерзость Господеви Богу твоему всяк творяи сия ( Втор. 18:10–12 ). Из этого же можете судить и о том, как всякое гадание вообще недостойно христиан, пагубно для них и противно истинному благочестию. Да и кроме сего подумайте о том, может ли что оно и открыть вам? Увы! яко емляйся за стен, и гоняй ветры, такожде емляй веру сном, говорит Премудрый. И далее продолжает: Волшебства и обаяния и сония суетна суть. Аще не от Вышняго послана будут на посещение, не вдаждь в ня сердца твоего: многих бо прельстиша сония и отпадоша надеющеся на ня ( Сир. 84:2 –7 ). Бегайте же после этого от гаданий, как от губительной язвы, чтобы не сделаться рабами дьявола и не подпасть темной власти его. Аминь. Читать далее Источник: Поучения по руководству Патерика Печерского/Сост. прот. Виктор Гурьев. - Изд. Афон. Рус. Пантелеймонова монастыря. - Москва : типо-лит. И. Ефимова, преемник И.С. Ефимов, 1912. - 162, II с. : ил. Вам может быть интересно: Поделиться ссылкой на выделенное |
| Фото: freepik.com Масло, спирт и компрессы для ушей. Почему бабушкины советы надо забыть Как лечить отит и можно ли оглохнуть от наушников – 8 вопросов лору 24 ноября, 2021 Как лечить отит и можно ли оглохнуть от наушников – 8 вопросов лору Фото: freepik.com Как распознать отит у грудного ребенка, чем опасны ватные палочки и правда ли, что подросток может оглохнуть из-за наушников? Эти и другие вопросы «Правмир» задал врачу-отоларингологу Наталии Некрасовой. — Что такое отит и какой он бывает? Как распознать его? Наталия Некрасова — Существует три вида отита: Один из самых ярких симптомов отита — боль. Ребенок постарше скажет вам, что у него болит ухо, щека или область рядом с ними. Ухо может «стрелять» или же болеть монотонно. Также у ребенка повышается температура. Грудные дети при отите сильно кричат, плачут, поскольку для них этот вид боли один из самых выраженных. Они знают боль в животе при коликах, в деснах — при прорезывании, а также в ушах — при отите. И это для младенца очень выраженный болевой синдром. Также малыш может быть беспокойным, поворачивать голову из стороны в сторону, прижиматься больным ухом к плечу или маминой груди — ему становится легче, когда он чувствует тепло. Кажется, что меньше болит. В основном отит развивается на фоне ОРВИ, насморка. Вчера ребенок чихал, поднялась температура, а наутро появилась резкая боль в ухе — это серьезный повод обратиться к врачу. Похожая ситуация может быть с грудным малышом. Он болел простудой, только температура снизилась, как младенец стал беспокойным — это повод насторожиться. — Почему дети болеют отитом чаще, чем взрослые? — Отит в основном вызывает вирус в организме. Средний отит развивается именно так — вирус проникает из носоглотки. За счет того, что там же находятся и бактерии, к вирусной инфекции может присоединиться и бактериальная. У детей склонность к среднему отиту выше, чем у взрослых, из-за их анатомических особенностей. У ребенка носоглотка короче и слуховая труба располагается более горизонтально, поэтому во время заложенности носа и застоя слизи инфекция быстрее поднимается до среднего уха, где развивается воспалительный процесс. Когда человек взрослеет, строение организма немного меняется. Кроме того, у взрослых сильнее иммунитет. |
|
|
