| – Или он крыса водяная? Однако упоминание о пруде не пропало даром; сейчас прикатили пожарную машину и, опустив рукав в пруд, начали качать воду. Егор Михайлович Рыжов как старый брандспойщик деловито, серьезно направил струю воды под амбар. Ждали, что будет. Сначала хорь не оказывал себя. Но подобие наводнения, видимо, воздействовало на его инстинкт, и вот длинный, изогнутый, ощерившийся зверек выскочил из-под амбара на поляну. Мужики вместо того чтобы сомкнуть ряды и сплотиться расступились, пропуская зверька, и в три прыжка хорь был таков. Однако мальчишки побежали за ним и проследили, что он пересек ограду, а затем забежал под поленницу перед домом Ивана Дмитриевича. Поленница была рассчитана запасливым хозяином на много лет. Она стояла многорядная, длинная и высокая. Пожарная машина здесь не могла уже помочь, способ выкуривания тоже не принес результатов. Но тут пришел, торжественно прихрамывая, Владимир Сергеевич Постнов, и, когда обратились к нему за советом, он не то посоветовал, не то скомандовал: – В общем… поленницу нужно разобрать. Разбирали поленницу и женщины, и ребятишки, и те мужики, что не участвовали непосредственно в вооруженном оцеплении. Через полчаса от поленницы осталась небольшая кучка дров, а хоря не было видно. Упав духом, думали, что он либо убежал, либо мальчишки дали неправильные сведения, но Юрка Семионов пошевелил палкой под оставшимися дровами, и оттуда раздалось злое шипение, а на конце палки появились белые царапины от острейших и как бы ядовитых зубов. На этот раз мужики, наученные неудачей, решили не разбегаться. И правда, едва выскочил хорь, заметался, запрыгал из стороны в сторону в тесном окружении, как Сергей Бакланихин, изловчившись, сумел поднять его на вилы, и с кровожадным хищником было покончено. Предполагалось, что гнездо у хорей в Кунином сарае, поэтому с вечера навострили там сундук. У обыкновенного сундука приоткрыли крышку и подставили под нее распорку в виде лучинки. К лучинке на веревочке был привязан кусок мяса, спущенный внутрь сундука. Значит, если хорь залезет в сундук и будет пытаться съесть мясо, то лучинка выскочит и сундук захлопнется. |
| О черемисских богах „He ограничиваясь заимствованием идеи о существе отношений духов к явлениям природы, черемисы заимствовали у тюрков целый ряд богов. Заимствование началось с главного божества неба (Дунья — Юма). За крупными божествами явились и мелкие: хихря-юма, боги строений, скота, птиц, зверей, звезд, прибыли, справедливости. С русским влиянием на религиозное миросозерцание вошли новые своего рода боги (из святых). Но над всеми этими богами всегда преимуществовали в жизни все те же керемети, ибо старшие боги мало кому были известны. Есть даже сказание, что и сам бог сначала не обращал никакого внимания на людей. Но его дочь, будучи пастушкой, связалась с одним человеком. И вот, он должен был познакомиться с людьми. Число черемисских богов неопределенно велико, ибо и многочисленные керемети тоже своего рода боги и притом более назойливые и страшные для черемис. По Смирнову, категория их такая: а в а, к у б а й, к у г у з а й (дед, бабушка), и я, о з а (хозяин), о н (хан, цар), п у р ш о (создатель) и ю м а (бог). Матери богов: мать неба, мать солнца, облаков, луны, звезд, ветров, теплоты, воды, моря, огня, земли, скота. К категории дедов и бабушек относятся: полевой, мороз, овинный, хлевная бабушка, водяная бабушка. Отсюда недалеко уже и до отцов (умерших), которые тоже весьма почитаются черемисами, так что многие из них сравниваются и с богами кереметями. С эпитетом владык (он) имеются следующие духи: Владыка солнца, света, луны, звезд, неба (юман он), ветров, огня, земли, пчел, дерев (то-хан-юма), хлеба и др. С эпитетом юма (бог) известны: бог неба (тюня куго юма), солнца, грома, молнии, луны, зари, звезд, ветров, воды, моря, огня, земли, гор, растений, — (саско кугу юмо), цветов, скота, дома, — (сурт кугу юмо) справедливости. „В штат богов имеем мы (говорит проф. Смирнов) ключ к эволюции религиозных идей черемисских. Каждое явление имеет мать, дедов, хозяина, владыку, создателя и бога. Боги явлений возникли из потребности объяснить явления природы. Явления природы произошли так же, как живые существа, а после идея рождения заменилась идеей творчества и владычества». |
| Вокруг пустые дома и собачьи стаи, но дорогу еще чистят. Как выжить вдвоем в умирающей деревне под Омском До аптеки и магазина — шесть километров на лыжах 11 марта, 2020 До аптеки и магазина — шесть километров на лыжах Деревня Сибкоммуна умерла в 2013-м, когда здесь закрыли единственную школу. Без малого 200 жителей разъехались, осталось только двое — Василий и Валентина. Как выжить, когда до ближайшей аптеки и продуктового магазина — шесть километров на лыжах, откуда берутся собачьи стаи и почему исчезают сибирские деревни — в материале «Правмира». От Омска до Сибкоммуны, по сибирским меркам, недалеко — 40 километров. Правда, если не знать, что деревня существует, найдешь ее только случайно. Указателей нет, навигатор не поможет. Но дорога среди берез прочищена — хоть и проселок, а двигаться можно. Двое в деревне Сибкоммуна не кажется нежилой: на главной улице Коммунаров вперемешку с обшарпанными развалюхами стоят пять вполне еще крепких домов за высокими заборами. И только приглядевшись, понимаешь, что из труб, несмотря на утренний морозец, не поднимается дымок, тропинки к воротам не проложены, а водяная колонка торчит из плотного сугроба. Сибкоммуна В этом году ровно 100 лет с тех пор, как крестьяне нескольких деревень, конфисковав имущество отставного офицера-помещика, объединились и назвали себя «сибирскими коммунарами». Для работы построили скотный двор, пилораму, мельницу-крупорушку и зерновой ток, для жилья — бараки, школу, ясли и избу-читальню. Первый удар по коммунарам нанесла Великая Отечественная, выбив больше половины мужчин — 35 человек погибли на фронте. Второго, вполне мирного, они не перенесли — в 2003-м закрыли начальную школу, и 200 жителей разъехались в одночасье. Одни перевезли дома поближе к цивилизации, другие сумели продать их дачникам. Часть домов просто бросили — их разобрали другие: на ремонт, на дрова. До сих пор прописано здесь 11 человек, летом и 30 отдыхающих не набирается. А зимой в деревне — двое: Василий Щукин да жена его Валентина Калинина. Домик их — старенькая деревянная избушка, обшитая снаружи старой фанерой и кусками железа — все, что осталось от второй улицы Сибкоммуны, Лесной. |
| 1) Возьмём же Московский и Орловский дебаркадеры (по-русски, по-моему, просто пристань) и очертим около них круги одинакового радиуса; для радиуса возьмём самое расстояние этих городов, которое почти равняется мере возможного гужевого извоза (наших обозов). Северное полукружие Орловское и южное Московское будут почти тождественны; и во сколько они совпадут, интересы их будут отчасти клонить к Москве, отчасти к Орлу, так что разница будет крайне незначительна. Затем останутся небольшие части полукругов, которые будут или решительно в пользу Орла, или решительно в пользу Москвы: они друг друга, почти уравновешивают и едва ли не уравновесят вполне при существовании неизбежной Саратовско-Московской дороги. За всем тем нет сомнения, что в этом отношении Орёл представляет некоторое преимущество. Но далее: всё или почти всё южное полукружие Орловское не нуждается в Балтике, ибо оно получает превосходный сбыт на ближайшее к нему Чёрное море; а всё северное полукружие Московское находит в Балтийском сбыте незаменимые ничем выгоды. Итак, общее сравнение или даёт преимущество Москве, или, по крайней мере, оставляет вопрос нерешённым. 2) Тот только складочный пункт выгоден, который представляет не один сбыт, а множество разных сбытов. Москва не возит хлеба за границу, а её торговля хлебная и теперь превосходит Орловскую со всеми её заграничными оборотами. Москва не знает ни Чёрного моря, ни Балтики, а её хлебные капиталы (значит, и сбыт) огромны, Орёл же город весьма не сильный торговыми капиталами. Торговля хлебная, единственно заграничная, не вполне благонадёжна. Хлеба дома держать нельзя, а если Англия хлеба не требует или даёт дёшево, то Орёл остаётся вовсе без сбыта, и огромное потрясение происходит во всей извозной промышленности и во всей торговле. Москва, как самостоятельный хлебный рынок, даёт ещё ход товару. Тут выгода огромная в пользу Москвы. 3) Тот только путь истинно выгоден, который, кроме конечных пунктов, представляет ещё надорожные пункты, имеющие самостоятельное значение. От Орла до Балтики ни одного такого пункта назвать нельзя; ибо для торговли внутренней путь Московский ничем не уступает Орловскому; но на Московской дороге или весьма близко к ней лежит главная Двинская пристань – Белой (вернее – Белая, как её местные жители называют) и, при понижении цен заграничных, ещё остаётся возможною водяная доставка по течению весною, правда, менее верная и не соответствующая всем требованиям торговли, но зато гораздо более дешёвая. Такое соединение водяного сообщения с сухопутным, дешёвого с быстрым, представляет выгоды неисчислимые: опять в пользу Москвы. |
| I В середине августа, перед рождением молодого месяца, вдруг наступили отвратительные погоды, какие так свойственны северному побережью Черного моря. То по целым суткам тяжело лежал над землею и морем густой туман, и тогда огромная сирена на маяке ревела днем и ночью, точно бешеный бык. То с утра до утра шел не переставая мелкий, как водяная пыль, дождик, превращавший глинистые дороги и тропинки в сплошную густую грязь, в которой увязали надолго возы и экипажи. То задувал с северо-запада, со стороны степи свирепый ураган; от него верхушки деревьев раскачивались, пригибаясь и выпрямляясь, точно волны в бурю, гремели по ночам железные кровли дач, казалось, будто кто-то бегает по ним в подкованных сапогах, вздрагивали оконные рамы, хлопали двери, и дико завывало в печных трубах. Несколько рыбачьих баркасов заблудилось в море, а два и совсем не вернулись: только спустя неделю повыбрасывало трупы рыбаков в разных местах берега. Обитатели пригородного морского курорта – большей частью греки и евреи, – жизнелюбивые и мнительные, как все южане, – поспешно перебирались в город. По размякшему шоссе без конца тянулись ломовые дроги , перегруженные всяческими домашними вещами: тюфяками, диванами, сундуками, стульями, умывальниками, самоварами. Жалко, и грустно, и противно было глядеть сквозь мутную кисею дождя на этот жалкий скарб, казавшийся таким изношенным, грязным и нищенским; на горничных и кухарок, сидевших на верху воза на мокром брезенте с какими-то утюгами, жестянками и корзинками в руках, на запотевших, обессилевших лошадей, которые то и дело останавливались, дрожа коленями, дымясь и часто нося боками, на сипло ругавшихся дрогалей , закутанных от дождя в рогожи. Еще печальнее было видеть оставленные дачи с их внезапным простором, пустотой и оголенностью, с изуродованными клумбами, разбитыми стеклами, брошенными собаками и всяческим дачным сором из окурков, бумажек, черепков, коробочек и аптекарских пузырьков. Но к началу сентября погода вдруг резко и совсем нежданно переменилась. Сразу наступили тихие безоблачные дни, такие ясные, солнечные и теплые, каких не было даже в июле. На обсохших сжатых полях, на их колючей желтой щетине заблестела слюдяным блеском осенняя паутина. Успокоившиеся деревья бесшумно и покорно роняли желтые листья. |
| Друг мой, Робий Гуд, верный мой друг! Что бы ты делал, окажись на моем месте? А ты, доблестный рыцарь Айвенго, мой давний соратник, как бы поступил ты? Ну ладно рыцари, а как повел бы себя Джек Харкавей, ведь он же такой же мальчик, как и я? Боюсь что им даже не пришлось бы собираться в отряд; любой из них, завидев свору грязных псов, издал бы радостный клик, устремился бы на врага и разметал бы нечестивцев по ветру. Но увы! Когда я впервые столкнулся с ними, радостный клик оборвался где-то в груди, бледные губь пролепетали что-то бессвязное, и не я их, а они меня разметали по ветру. Впрочем, иногда кровь закипала в моих жилах: я останавливался и решительно поворачивал назад с твердым намерением отмстить насмешникам и доказать себе, что я не трус. Но стоило мне пройти какую-то дюжину шагов, как в сознании являлась все та же самая картина: гогочущая толпа, сердобольные старушки, глумливые, ухмыляющиеся рожи — и я поворачивал восвояси; понуро плелся домой, тихонечко пробирался в свою комнату и рыдал; сердце выскакивало из груди, взвивалось под потолок и громко стучало в ночной темноте. И в один прекрасный день явилась фея, принявшая вид котенка; она напустила на меня волшебство, сбросив цепи страха, сковывавшие меня по рукам и ногам. Я всегда испытывал страстную любовь ко всем бессловесным тварям — впрочем, не такие уж они и бессловесные. Моим первым другом, насколько я помню, была водяная крыса. Наш сад выходил на ручей, и иногда, когда мне удавалось, обмануть бдительность миссис Ферси и стянуть со стола остатки ужина, я шел туда и потчевал своего приятеля. Спрятавшись за кустами тальника, мы устраивали пир на весь мир, правда, пировал-то, в основном, мой длиннохвостый друг, я же ел больше понарошку. Но эта игра мне нравилась, тем более что никаких других игр он не признавал. Такая, знаете ли, попалась крыса — мономан какой-то. А потом мне подарили белую мышку, с ней-то я вытворял все, что хотел. Жила она у меня в нагрудном кармане, там, где лежал носовой платок, и всегда можно было посмотреть, что она делает; обычно она, выставив мордочку, поглядывала на меня своими красными глазками, но в холодные дни забиралась поглубже, и был заметен лишь ее длинный хвост. Она каким-то образом чувствовала, что мне иногда бывает плохо, и в такие минуты она вылезала из своего убежища, залезала на плечо и тыкалась мордочкой в ухо. Она так и умерла у меня на плече, и мало было в жизни у меня друзей и подруг, расставание с которыми вызвало бы большую боль. Я понимаю, что это звучит жестоко, а что делать — наши чувства выше нас, и какой смысл притворяться, когда ты ничего не испытываешь? Но мудрость приходит с годами. Однако вернемся к нашему волшебному котенку. |
| 12 июля. Вторник. Всю ночь лил дождь. Днем облачно и мельчайший дождь – водяная пыль. Вследствие отсутствия солнца, в моей комнате темновато, и утомляются глаза. Работал до 3 часов. Немного затем гулял, но читать ничего из-за темноты не мог. 13 июля. Среда. Биография Петра доведена до 4 ноября 1696 г. Работал до 3 час. День вначале серый, но затем солнце. У нас за чаем Кузина, С. К. и Маня [Богоявленские]. После чаю ходил в Болоново. Вечером газеты: записка о польском вопросе 447 . Ясно, что поляки, когда мы побеждали, стояли за нас, а когда нас побеждали – были против нас. 14 июля. Четверг. Писал о постройке кораблей кумпанствами 448 , и для самого становилось ясным многое, неясное прежде. Работал до 3 часов. Купались с Богоявленскими. После чаю с Л[изой] и Миней плавали в лодке до Пирогова при ясной погоде, любуясь красотой и ширью Волги. Вернувшись домой, нашел изобильную корреспонденцию: от Липухи, от Маргариты, от Рождественского из Архива МИД и повестку о каком-то таинственном заказном письме. Письмо Рождественского касалось С. К. [Богоявленского]. В Архиве почему-то думают, что он куда-то уехал, и поэтому, через меня сообщают ему о предложении директора Архива быть представителем МИД при ликвидации какого-то немецкого завода в Москве. Он написал ответ, и, чтобы скорее его отправить, мы с ним в 11-м часу быстро съездили на лодке в Песочное – туда и обратно в 25 минут. На пристани матрос Таврило сообщил известие о взятии города Эрдзинджана, что предвиделось и по газетам, т. к. наши войска были от него уже в 15 верстах 449 . 15 июля. Пятница. День пасмурный и очень холодный, но без дождя. Вечером всего 7–8°. Это в середине июля. Продолжал писать о кумпанствах. После чаю прогулка в Мартюнино, Дроздово, Яковлево в компании с С. К. [Богоявленским], Л[изой], Кузиной и мальчиками Юрой и Миней. Маня оставалась дома из-за внезапной болезни младшего сына, у которого сильный жар. Разговор о предполагаемых типах средней школы. Я стоял за проект Шварца: а) реальные училища, b) классические гимназии, с) новоязычные гимназии и затем, d) самые разнообразные профессиональные школы 450 . Вечером прибытие первого позднего самолетского парохода в 9 1 / 2 вечера. В газетах указ о начале занятий в Академиях – 16 августа – и о приемных экзаменах с 1 по 15 августа. |
| Перед компьютером были поставлены следующие инженерные задачи: устойчив ли склон реки Каменки сегодня? устойчивы ли стены и башни монастыря, выходящие к реке? когда упадут стены и башни, если ничего не делать, и оставить всё как есть? спрогнозировать эффект от четырёх вариантов действий: а) отсыпать склон; б) выпрямить стены и башни; в) понизить культурный слой изнутри территории; г) вычинить кладку, заделать трещины, сделать кладку вновь максимально монолитной, усилить её скрытыми бетонными поясами. Для решений и ответов была разработана индивидуальная компьютерная программа. В память были заложены механические характеристики грунтов, рельеф, собраны нагрузки от веса кладки и фундаментов. Далее ЭВМ точно, в числах полностью озвучила всю ситуацию. Для начала была просчитана устойчивость башен ещё при строительстве в 1673 году, а так же какую роль сыграли уложенные в массив стен древними зодчими связующие пояса из брёвен. В наше время от них остались только пустоты круглого сечения. Затем просчитаны осадки в грунт тяжелых кирпичных массивов, учтён создавшийся наклон башни к 1985 году. Отклонение её вершины от основания составляло 34 сантиметра, или 1,9 градуса. И, наконец, была просчитана опасная ширина кромки между башней 11 и откосом. Это стало четким ориентиром для прогноза падения во времени, поскольку в распоряжении имелись документы старых топо-геосъемок и современных отсчётов, была высчитана скорость размывания откоса реки. Инженерный прогноз 1987 года был следующим. Склон имеет тенденцию к оползневым процессам, и если бы оставить ситуацию на самотёк, не трогая, как есть, к 1997 году ожидалось обрушение башни 11. Она бы развалилась пополам, одна часть упала бы сразу самостоятельно вниз к реке, а к 2017 году сползла бы вниз оставшаяся часть башни вместе с примыкающими стенами и частью грунтовых откосов. Вместе с тем расчётом была доказана нецелесообразность выпрямления башни 11, но обязательность её укрепления внутренними связями и перекладки трещин. Ещё один вывод, - в результате общего наклона стен пострадали бы как сами стены, так и двенадцатая, Водяная башня, через которую ездили из монастыря за водой кратчайшим путём к реке. |
| Все это так повлияло на Ульянова, что с той поры он стал говеть и причащаться Святых Таин Плоти и Крови Христовых и сделался истинным православным христианином. Надо ли говорить, как это происшествие отозвалось в моем сердце?! XXIV Вскоре обстоятельства семейной жизни заставили меня покинуть кров родительского дома: отцовские дела пошатнулись так, что мне пришлось искать опять службы по откупу. Слово блаженного старца Макария не шло мимо. По внешности все оставалось по-прежнему, только маменька становилась все грустнее и задумчивее. Стояли непроданными оба наши дома; молола водяная мельница, арендованная у казны родителем, но капитал, вложенный в нее, таял не по дням, а по часам: водой ее прорывало по нескольку раз в год, вынуждая ее к продолжительному бездействию, а между тем аренда за нее в Палату государственных имуществ, была очень велика; рабочие стоили дорого, да и содержание семейства обходилось отцу более тысячи рублей в год. Дома едва окупали свой расход. Родитель крепился и старался скрыть свое критическое положение, так что для меня оно долго оставалось тайной. Однажды вечером, в отсутствие отца, сидели мы с матерью за чайным столом. Маменька разливала чай. Вдруг вошла в комнату работница, которая у нас жила несколько лет, и обратилась к матери с такими словами: — Как же, Агафья Андреевна, — завтра нужно квас варить, а у нас муки-то нету? Я заметил, что при этих словах матушка изменилась в лице, и, когда работница ушла, сказала мне: — Федюк! поймай черную кошку и отнеси ее к тархану — он за нее даст копеек сорок: на это купи муки пуда три… Меня эти слова как варом обожгли. Неужели же мы дошли до такой крайности? Надо продать кота, чтобы купить муки, когда у нас еще было два дома — один каменный, в котором мы жили, а другой деревянный, 7 окон в длину и 5 в ширину, с полной обстановкой, с чудной надворной постройкой… Однако положение было именно таково, и мне надобно было решиться поступить на должность, чтобы кормить родителей и сохранить хотя бы остатки состояния. |
| 1) Пять каменных корпусов присутственных мест на Дворянской улице, строенные с 1788 по 1795 год, все в два этажа, В них же помещается гарнизонная школа и лазарет. 2) Наместнический дом двухэтажный, строенный в 1782 году и после обкладенный кирпичем. В нем доныне находился театр. Но сего 1799 года указом правительствующего сената велено оный дом продать с публичного торга. 3) Губернаторский дом каменный, двухэтажный, строенный около 1780 года и в казну купленный в 1795 году. 4) Дом Дворянского собрания каменный на Дворянской улице. 5) Гостиный двор каменный из двух полуциркулей в один этаж, построенный в 1786 году на место старого гостиного двора, бывшего близ нынешней Пятницкой церкви. В нем 48 лавок. 6) Площадные большие линии лавок каменных, симметрально построенных с 1779 года. В них лавок каменных 255. 7) Дом городовой школы каменный, на Акатове в один этаж, строенный около 1775 года сперва для солдатских школ; после в нем помещены были нижние присутственные места, а с 1786 года предоставлен для народного училища. 8) Почтовый дом каменный двухэтажный, строенный около 1779 года на Дворянской улице аптекарем Зегером. После проданный в казну в 1782 году. 9) Дом Приказа Общественного Призрения на берегу реки Воронежа близ Успенской церкви, строенный около 1780 года и в 1796 году купленный для содержания больных людей, ведению приказа принадлежащих. При коем находится дом и для инвалидов, рабочий и смирительный. 10) Магистрат двухэтажный каменный, из партикулярного дома переделанный и поправленный в 1795 году. 11) Соляной каменный магазин на площади, строенный около 1776 года, в коем помещается соли до 60.000 пудов, прочая же пропорция складывается в нанимаемых партикулярных местах. Из партикулярных домов многие в два и три этажа каменные замечательны: всех ныне в городе Воронеже каменных зданий казенных 11, а деревянных 9; обывательских домов каменных 272, а деревянных 2645; фабрик каменных 8, деревянных 5; красилен каменных 7, деревянная 1; жомных каменных 5, деревянных 2; ворсовален каменных 3; сахарный завод каменный 1; пивоварен каменная 1, деревянных 4; солодовен каменных 4, деревянная 1; кожевенных заводов каменных 2, деревянных 3; клееварная 1 деревянная; мыльных деревянных 20; салотопельных деревянных 17; лавок каменных 303, деревянных 7; кузниц каменных 27; богаделен 2 каменных и 4 деревянных; мельница близ города 1 водяная, построенная верстах в пяти ниже города на том самом месте, где государь Петр Великий сделал шлюз для спуска кораблей с Воронежских верфей. Сверх оной в Чижевской слободе есть еще из ветряных. |
|
|
