| Он мне говорил, что администрация таким образом уничтожила массу прекрасных народных названий. И это не пустяки. В особенности это ясно, если познакомиться с местной народной поэзией, с причитаниями, песнями, верованиями. Там, в народной поэзии, постоянно поминается это «страшное Онего страховатое» и иногда даже «Онегушко»… Кто немного ознакомился с народной поэзией, все еще сохраняющейся на берегах этого «славного великого Онего», тому назвать его Онежским озером, ну… назвать, например, пушкинскую Татьяну, как это нехорошо делал Писарев, по отчеству… Онего в народном сознании является уже не озером, а морем. Так его иногда и называют. Онего огромно, как море, страшно в своих скалистых берегах. Скалы его берегов то голые с причудливыми формами, то украшенные зубчатой каймой хвойных лесов. На этих берегах до сих пор живут еще певцы былин, вопленицы, там шумят грандиозные водопады: Кивач, Порпор, Гирвас. Вообще Онего полно поэзии, и только случайно оно не было воспето каким-нибудь поэтом. «Жаль, что Пушкин не побывал на нем», – сказал мне один патриот. Недостаток художественного описания Онего я почувствовал особенно отчетливо потом, когда ознакомился с «Губернскими ведомостями», «Олонецким сборником» и «Памятной книжкой Олонецкой губернии». Сколько там рассеяно описаний различных местных литераторов, любящих Онего, но как-то с чересчур переполненной душой. Помню, один при описании Кивача, помянув, как водится, державинское «алмазна сыплется гора», восклицает вдохновенно: «И не знаешь, чему дивиться, – божественной ли красоте водопада или не менее божественным словам бывшего олонецкого губернатора, из которых каждое есть алмаз». Таково Онего. Совсем другое Онежское озеро. Это просто северный «водоем», раскинувшийся на карте в виде громадного речного рака, с большой правой клешней и с маленькой левой. Водоем этот значительно меньше Ладожского озера (Ладожское – 16 922 квадратных версты, Онежское – 8569) и переливается в него рекой Свирью. На севере между клешнями рака заключен громадный, весь изрезанный заливами полуостров Заонежье. |
| Томас Уэлч в своей брошюре «Удивительное чудо в Орегоне» описывает самое необыкновенное ощущение, охватившее его, когда он видел потрясающее по величине «озеро из огня, зрелище более ужасное, чем человек мог когда-либо представить себе, эту последнюю сторону суда». Они — обыкновенные смертные человеческие тела, но когда они возвратятся в нормальное состояние жизни, они будут сверхчеловеческими телами. Ибо как есть естественные человеческие тела, есть также и сверхъестественные, духовные тела… Но то говорю вам, братья мои, что земные телеса, созданные из плоти и крови, не могут войти в Царство Божие. Эти тленные телеса наши по природе не назначены жить вечно. Но говорю вам эту необычную и чудесную тайну: не все мы умрем, но всем нам будут даны новые телеса! Это произойдет моментально, в мгновение ока, когда затрубит последняя труба… Когда это произойдет, то исполнятся эти послания: «Смерть поглощена победою. О смерть, где теперь твоя победа? Где твое жало?» Ибо грех — сила, которою жалит смерть — будет изгнан совсем; и закон, который делает явными наши грехи, более не будет нашим судьей. Как же мы благодарим Бога за все это! Ибо это Он делает нас победоносными через Иисуса Христа, нашего Господа! ( 1 Кор. 15: 42-57 ) (Прим. перев.) Во время работы помощником инженера в «Брайдл Уэйл Ламбер Компани», что в тридцати милях восточнее Портлан-да, в Орегоне, Уэлчу было поручено наблюдать с подмостей, проведенных через дамбу на высоте пятидесяти пяти футов над водой, за произведением землемерной съемки для определения границ будущей лесопильни. Затем он представляет вот этот рассказ: Я вышел на подмостки, чтобы выровнять бревна, которые легли поперек и не поднимались по конвейеру. Неожиданно я оступился на подмостках и полетел вниз между балок в водоем глубиной около десяти футов. Инженер, сидевший в кабине локомотива, сгружавшего бревна в водоем, увидел, как я упал. Я угодил головой в первую перекладину на глубине тридцати футов, а затем в другую, пока не упал в воду и не скрылся из виду. |
| 6 Удар по экологии К сожалению, по данным ученых, хозяйственная деятельность человека уже многие десятилетия меняет экологию Белого озера не в лучшую сторону. Лесная и деревообрабатывающая промышленность, сельское хозяйство, коммунальное хозяйство — из-за попадания их отходов в воды происходит токсикологическое и органическое загрязнение, ускоряются темпы эвтрофирования (ухудшения качества воды из-за избыточного поступления в водоем так называемых «биогенных элементов»), снижается видовое богатство и видовое разнообразие обитателей озера. Водоснабжение, судоходство, рыболовство — все это тоже не лучшим образом влияет на состояние водоема. Сюда же — воздействие с воздуха: от одного из крупнейших промышленных центров Русского Севера, Череповца, воздушные массы приносят к Белому озеру вредные соединения, которые выпадают с дождем и снегом и остаются в воде. Затопленный лес у Белого озера. Фото: Iluha81/WC CC-BY-3.0 Ежегодно углубляют судоходные участки озера, в результате донные отложения размываются, в воду попадает медь, содержащаяся в них, мелкая глинистая взвесь, это тоже наносит серьезный урон экосистеме. Самое сильное вмешательство человека в судьбу озера произошло в середине ХХ века, после реконструкции Крохинской плотины в 1963–1964 годах, когда Белое озеро вместе с рекой Шексной стало частью Шекснинского (Череповецкого) водохранилища. Прежняя площадь озера — 1126 квадратных километров увеличилась после затопления до 1284 квадратных километров. Почти на два метра, с 2,2 до 4,1 метра, вырос средний уровень воды. При этом прозрачность воды снизилась в 1,7 раза. После искусственного подпора вод в районе впадения основных притоков озера — Ковжи и Кемы — образовался Ковжинский разлив. 7 Спокойное место И все же Белое озеро по сей день остается красивейшим местом, по-прежнему привлекающим туристов и рыбаков, которые едут сюда за прекрасными видами, уникальной природой и хорошим уловом. Добираются, как правило, от Череповца (166 километров) или от Вологды (171 километр) до Белозерска, который расположен на самом берегу. Едут, чтобы познакомиться и с самим городом — одним из древнейших городов Руси, с его кремлем, валами, насыпанными еще при великом князе Иване III в XV веке, храмами, музеями, и с жизнью «белозёров» — неспешной и размеренной, полюбоваться на прекрасные закаты над озером, прокатиться на лодке, катере или теплоходике по каналу или по речкам, или по самому озеру, узнать больше о флоре и фауне этого необыкновенного места. Кто-то едет, чтобы поучаствовать в археологических раскопках или в восстановлении памятников архитектуры, а кто-то просто для того, чтобы искупаться и отведать белозерского судака. Здесь красиво и спокойно. Как сто, двести, пятьсот и тысячу лет назад. |
| Приезжала группа ленинградских ученых, обследовала водоем и обнаружила на его дне огромные запасы какой-то уникальной кормовой водоросли. Если воду из Чун-озера отвести в Вожегу, то можно сделать завод по переработке ценного сырья, построить в колхозе большую свиноферму и вывести отстающее хозяйство в число ведущих, дабы оно оправдало свое революционное название. Только отдаленность Чун-озера и дороговизна проекта остановили разработчиков, подобно тому как остановила она и тех, кто именно по озеру Воже и всей здешней местности хотел перебрасывать в Волгу воды Онеги. Случись так, большая часть округи была бы затоплена, а мой любезный особняк оказался б посреди не туманного, грезившегося мне белыми ночами, а самого что не на есть реального озера и добираться до него приходилось бы на лодке. Грустно осознавать, но именно наступившая в Отечестве разруха и разворуха уберегла эту природу от окончательного разорения. А иначе исчезла бы с зеленой карты маленькая голубая чунозерская капля, но зато появилась громадная лужа наподобие Рыбинского водохранилища. Чун-озеро оставили в покое, а заодно выяснилось, что именно в его изысканном корме и была причина избалованности и особого нежного привкуса здешней рыбы. Бывали иногда случаи, когда озеро отдавало часть ее. Чаще всего щуки, ловившейся на живца, причем поймать сорожку или окунька оказывалось труднее чем самих хищников. Щуки даже не садились на тройник – но держали живца в зубах как кошки, и так я подтягивал их к берегу и заводил в подсачек. Удачливее была рыбалка на реке. Летом в ней ловились светлые речные окуни и продолговатые, почти квадратные в сечении ельцы. Я поднимался на лодке вверх к устью Чужги, а потом медленно сплавлялся, закидывая удочку и вытаскивая рыбу прямо на ходу. Ближе к осени, когда вода становилось холоднее и темнее делались ночи, в проводку на подслащенное тесто, смешанное с яичным белком, брала крупная сорога. Клев начинался обычно после заката и продолжался не больше часа. Однако за это время можно было успеть наловить и на уху, и на хорошую жареху, до боли в глазах всматриваясь в смутно мерцающий на воде поплавок. Откормившиеся за лето сильные сорожки стремительно его топили, отчаянно сопротивлялись и, случалось, рвали леску. На эту сумеречную ловлю выходили все мало-мальски охочие до ужения мужики, и то там, то здесь можно было увидеть самые разные лодки – деревянные, железные, резиновые, заводские и самодельные, в которых сидели и местные, и приезжие рыбаки. |
| Тогда он опамятовался, отрезвился от опьянения, вскочил на коня и бежал со своей гордыней, сбросив с себя царскую одежду и надев простую; но лошадь выбросила его из седла, он упал и сломал себе шею; казаки настигли его и, отрубив ему голову, поднесли в дар Хмелю, который наткнул ее на длинный шест и поставил на верхушке его высокого дворца 259 . Построение дворца так и осталось неоконченным, ибо (по пословице) он съел его голову; теперь он в запустении, служа местом для нечистот, свиней и собак. Вслед за Вишневецким бежал и киайя (наместник) его, в то время как казаки уже окружили город. Он спустился чрез потаенную дверь, направляясь к озеру по мосту. Заметив его, казаки погнались за ним. При нем было две переметные сумки с золотом и серебром, и когда они его настигали, он отрезал сумки в надежде, что они займутся подбиранием рассыпавшихся денег и он успеет убежать; но казаки и деньги подобрали и его догнали на своих конях. От страха он заехал на лошади в озеро, но они захватили его и убили, вытащив его из воды копьями, отрубили ему голову и, подняв ее на шесте, поставили рядом с головою его начальника. В этом городе было много евреев и ляхов, коим не удалось убежать; те из них, которые окрестились, избрали благую часть, а кто отказался, тех избили и отослали в лоно Сатанаила. Возвращаемся. С южной стороны этой крепости находится озеро, огромное, как море, в которое впадает много рек. Тут в изобилии растет белая и желтая махровая кувшинка. На озере длинный мост с большим числом мельниц; при начале его находится скрытый водоем крепости. Поблизости от этого места стоит деревянный дом, служащий баней для общего пользования. Снаружи его имеется желоб из длинного бревна, над которым стоит человек и накачивает в него воду из реки хитрым снарядом, для наполнения медного котла, где она нагревается. Мужчины и женщины моются в бане вместе без передников, но каждый из них берет от банщика род метлы из древесных ветвей, коей они прикрывают свою наготу, по их обычаю. О удивление! в момент выхода из бани они погружались и плавали в холодной реке, текущей перед баней. |
| 12 сентября Наша отшельническая жизнь идет своим чередом и ее график уже более-менее стабилизировался и нормирован. Сейчас основную часть времени мы занимаемся запасами травы и грибов, которые в огромном колличестве выросли вокруг нашего места пребывания. Мы уже давно стали задумываться над тем, чем нам питаться, когда закончатся консервы, сухпайки и сухари. Через какое-то время люди стали замечать, что повсюду пошли какие-то грибы и трава, которые мы сразу попробовали и с радостью отметили их питательность и вкусовые качества. Интересно было то, что никто так с точностью и не смог сказать, что же это за грибы. Тогда же наши женщины стали приготовлять экспериментальные блюда на основе вновь открытых продуктов. Салат из этих трав и жареных на воде грибов оказался очень даже ничего. А если к этому добавить и ягоды с орехами, то можно сказать, что витаминно-протеиновый рацион вполне отвечает суточной норме. Примерно в то же время созрела нужда в создании погреба для сохранения естественных продуктов на зиму. Мы вырыли и замаскировали погреб. Отец Павел, конечно, освятил его. Теперь мы каждый день сушим траву с грибами и укладываем в погреб. Слава Богу, они не портятся и хранятся хорошо. Но неделю назад мы вспомнили про озеро! И это оказалось откровением Божиим. Из куска сетки наши рыболовы-любители смастерили сочки и попытались что-нибудь поймать. С первого раза это не удалось. Тогда мы горячо молились и служили молебны несколько дней. Отец Павел призывал нас к горячей вере в промысел Божий. Он говорил, что в житии преподобного Пафнутия Боровского есть эпизод, когда по молитве святого небольшой водоем наполнился рыбой. А у нас огромное озеро. Так неужели Господу трудно и нам даровать это утешение? Конечно нет. И действительно, через несколько дней, когда мы с пением тропарей все вместе подошли к озеру, около берега вода прямо бурлила от огромного скопления рыбы. Рыба как будто состязалась в том, кто первой попадет в сочек. Господь услышал наши молитвы! Радости не было конца. Зачерпнув всего несколько раз, мы набрали пищи на пару дней. Это был настоящий праздник! Я уже, честно признаться, и думать не мог, что когда-нибудь еще отведаю рыбки. С тех пор питание стало более калорийным. |
| Углы передней части прямые, и сзади также прямые, но внизу есть полукруг во всю ширину нижней части пруда, и в правой стороне той же части есть две диры для стока воды; от правого же угла, – я стоял у лица, – этой же задней части проведен каменный желоб для стока воды из второго верхнего пруда. Из ней вода стекала чрез внутренний желобок. Эта полуциркульная часть внизу занесена землей, принесенной сюда вместе с водой. В ней есть три уступа направо и налево с 4-мя пилястрами или быками на левой стороне для поддержания стены. В самом полу пруда заметны два неровныхуглубления (образованные также наносной землей). 7 апреля последние два углубления были полны воды. В самом низу передней стены устроен из камня крытый ход, имеющий сообщение с вышеупомянутым коридором. Черноватый отстой воды у самых краев передней левой и правой стены доказывает, что по временам этот пруд почти до самого верха наполнен был водою; да и митрополит Вифлеемский и игумен Ильинского монастыря уверяли меня, что они видели своими глазами все три пруда полные воды (На правой стене не видно было этого отстоя, потому что от сильного печения полуденного солнца он испарялся и изглаживался). Шагах в 40 от начала левой стены есть желоб на верху горы, откуда вода дождевая падает по стене в 4-угольный бассейн, а из оного в пруд. Пространство между первым и вторым прудом довольно немало; но оно неровно: тут образовалось неправильное возвышение влево к горе, вероятно, от наносной земли, на которой пашут и сеют. В этом пространстве справа есть желоб, проведенный к двум окнам первого пруда. Откуда собирается вода для наполнения всех трех прудов? В дождливое время вода накапливается и образует большое временное озеро в поле, выше крепости и недалеко от Георгиевского монастыря 270 . Постоянный приток выходит, как я сказал выше, из горного самородного, родника, находящегося около крепости. Он вытекает подле крепостной стены, под дорогой, и недалеко от правого угла верхнего пруда вливается в маленький круглый водоем не слишком глубокий, который на этот раз был открыт. |
| Эта «мякина» тоже. Зачем тут нужно так жестоко конкретизировать? И наоборот, «у воды» так и осталось, как в подлиннике. Но в русском языке сначала нужно назвать водоем (река, озеро), а потом уже сказать, насколько близко к воде. А просто «вода» – это вода в стакане, ведре... (Дайте воды!). Человек, как известно, грешен, но это еще не предлог гнать его всем собранием. И в славанском, и в синодальном вариантах верно: «грешники», а не «грешные». И там «мякина» тоже закономерно заменена на «пыль». «Путь» – один из тех элементов витиеватой речи древних евреев, которой они так гордились. Русскому языку это не свойственно. В данном случае это слово усложняет смысл, убирает из псалма поэтическую краткость, афористичность. И нужно приложить услилие, чтобы его запомнить. Интересно также, что на первые пять строчек псалма приходится троекратное кто... кто... кто. А на последующие три строчки – двукратное чьи... чьи. Это трудно назвать высокой поэзией. Может быть, все это дело вкуса. Но вот первое слово псалма вызывает возражение уже принципиальное. Если уж до конца быть приверженным подлиннику, то наряду с такими «первоначалами», как «у воды» и «мякина», псалом должен начинаться примерно так: «Пусть радуется тот, кто...» или «Хорошо тому, кто...». Или так: «Счастлив, кто...», «Вот прекрасный человек, он...». Новозаветное «макариос» и древнееврейское «ашре» не равны по смыслу, а если мы начинаем с «Блажен...», то это означает, что мы переносим экзегему нового времени на древнейший текст. Нужно ли это? Да и можно ли вообще об этом переводе сказать, что это перевод на современный русский язык? Ни я сам, ни мой перевод не принадлежим ни к какой конфессии. Мой совет переводчикам Библии всегда один и тот же: сойдите с амвона и отправляйтесь в поле, посмотрите в лицо Господа, на творение Его рук. И второй мой совет: язык – такое же живое существо, как человек, он должен быть красив, умен, не коряв, не старомоден, изящен, тактичен, тонок, слегка ироничен... Цели и аудитория РБО совпадают с моими. С удовольствием бы сотрудничал. Но приглашения не получал. Хотя, вряд ли бы что получилось. Человек я строптивый, несдержанный, наподобие вашему главному «смутьяну». Ему и сочувствую. |
| — Нельзя проверять прочность льда ударом ноги. Если после первого сильного удара поленом или лыжной палкой покажется хоть немного воды, — это означает, что лед тонкий, по нему ходить нельзя. В этом случае следует немедленно отойти по своему же следу к берегу скользящими шагами, не отрывая ног ото льда и расставив их на ширину плеч, чтобы нагрузка распределялась на большую площадь. Точно так же поступают при предостерегающем потрескивании льда и образовании в нем трещин. — Оказавшись на тонком, потрескивающем льду, следует осторожно повернуть обратно и скользящими шагами возвращаться по пройденному пути к берегу. — На замерзший водоем необходимо брать с собой прочный шнур длиной 20 — 25 метров с большой глухой петлей на конце и грузом. Груз поможет забросить шнур к провалившемуся в воду товарищу, петля нужна для того, чтобы пострадавший мог надежнее держаться, продев ее под мышки. — При переходе водоема группой, необходимо соблюдать расстояние друг от друга (5–6 м). — Замерзшую реку (озеро) лучше переходить на лыжах, при этом крепления лыж нужно расстегнуть, чтобы при необходимости быстро их сбросить; лыжные палки держать в руках, не накидывая петли на кисти рук, чтобы в случае опасности сразу их отбросить. — Особенно осторожным нужно быть в местах, покрытых толстым слоем снега, в местах быстрого течения и выхода родников, вблизи выступающих над поверхностью кустов, осоки, травы, в местах впадения в водоемы ручьев, сброса вод промышленных предприятий. — Если есть рюкзак, повесить его на одно плечо, что позволит легко освободиться от груза в случае, если лед провалится. — При рыбной ловле на льду не рекомендуется делать лунки на расстоянии 5-6 метров одна от другой. Чтобы избежать беды, у рыбака должны быть спасательный жилет или нагрудник, а также веревка 15-20 м длиной с петлей на одном конце и грузом 400-500 г на другом. — Надо знать, что человек, попавший в ледяную воду, может окоченеть через 10-15 минут, а через 20 минут потерять сознание. Поэтому жизнь пострадавшего зависит от сообразительности и быстроты действия спасателей. |
| — Ну что ж, друг мой, — ответил Гленарван, — там, где проходят стада кобылиц, баранов и быков, сможем пройти и мы. А поскольку это поведет нас напрямик, будем держаться этого пути. Немедленно прозвучал сигнал к отправлению, и отряд углубился в долину Лас-Лехас, продвигаясь среди огромных известковых скал. Подъем был незаметен. Около одиннадцати часов утра пришлось обогнуть небольшое озеро, естественный водоем и живописное место встречи всех окрестных речек; журча, стекались они сюда и безмолвно сливались в прозрачных водах озера. Над озером поднимались в гору обширные льяносы — равнины, поросшие злаковыми растениями, где пасся скот индейцев. Вскоре отряд попал в болото, тянувшееся и к югу и к северу, и лишь благодаря инстинкту мулов всадники выбрались оттуда благополучно. В час пополудни показалась крепость Бальенаре, возвышавшаяся на утесе, увенчивая его остроконечную вершину своими полуразвалившимися стенами. Отряд проехал мимо. Подъем становился все круче, и камни с шумом скатывались вниз из-под ног мулов. Около трех часов пополудни появились живописные развалины какой-то крепости, разрушенной во время восстания 1770 года. — Несомненно, — сказал Паганель, — горы недостаточно защищают людей, тут приходится воздвигать крепости. С этого момента дорога стала тяжелей и опасней. Подъем все круче, пропасти — угрожающе глубокими, а тропинки уже и уже. Мулы осторожно ступали вперед, склонив морды, словно вынюхивая путь. Ехали гуськом. Порой на каком-нибудь крутом повороте мадрина вдруг исчезала из виду, и маленький караван руководился лишь доносившимся до него отдаленным позвякиваньем ее колокольчика. Нередко прихотливо извилистая тропа приводила отряд к двум параллельным дорогам, и катапас мог переговариваться со своими пеонами только через разделявшую их непроходимую пропасть, шириной едва в два туаза, но глубиной в двести. Хотя здесь трава еще сопротивлялась неистовому вторжению камней, но уже чувствовалась победа минерального царства над растительным. Близость вулкана Антуко была заметна по красноватым осколкам застывшей лавы, испещренным иглообразными желтыми кристаллами. Нагроможденные друг на друга утесы, казалось, должны были вот-вот обрушиться, и все же, вопреки всем законам равновесия, они оставались неподвижными. Конечно, стихийные бедствия должны были слегка изменить их внешний облик, и, вглядываясь в эти плоские вершины, эти покосившиеся купола, эти неуклюжие бугры, можно было убедиться, что для этой горной местности час окончательной осадки еще не пробил. |
|
|
