| М., а тем более до следующего этапа – замены м[итрополита] Сергия на посту главы православной Церкви. Лояльные иерархи – сторонники последнего уже выражают свое опасение и нежелание такого нашествия “зубров” во главе с обер-зубром… Как расшифровать, назвать настоящим именем и оценить по достоинству допущение до какой бы то ни было работы, особенно активной, главы и надежды всех “зубров, фашистов и вредителей” как в СССР, так и за его пределами, где еще недавно была сделана согласованная с пребывающими на территории Союза приверженцами м[итрополита] Кирилла попытка, объявить его Патриархом “даже без собора”, что явилось бы грубым нарушением и церковного закона: этой “попытки” не могут не помнить те, “кому о сем ведать надлежит[”], а если забыли, то революционный и служебный долг велит вспомнить… и, вспомнив, своевременно предупредить готовящееся аналогичное, а м. б. и более широкое антисоветское выступление. Справка: м[итрополи]т Кирилл Смирнов теперь в Енисейске, откуда пишет, что находится “на полпути в К письму на имя П. А. Красикова Путята приложил текст «Справки о “церковном большевизме”» (без даты, не позднее 9 июля 1929 г.), подготовленной, по его словам, одним из лояльных сторонников митрополита Сергия. Процитирую главное: «В протоколе совещания епископов при I-м Поместном соборе от 6/19 апреля 1918 г. делает в виде мотивировки присуждения архиепископа Владимира (Путяты) к “лишению сана с оставлением в монашестве”, прямая ссылка на общее соборное определение “большевизм в Церкви должен быть искореняем всеми средствами”. Эту квалификацию и теперь повторяет в возражении на первый мой доклад и митрополит Серафим (Чичагов.– М. К.), тогда епископ, редактировавший в качестве секретаря протокол 6/19 апреля, подтвердая спустя 10 с лишком лет, что таков именно мотив осуждения и констатируя тот же самый факт, хотя и в форме весьма неудачной и с более, чем странным перефразированием: “А[рхиепископ] Владимир осужден не за гражданский, а за церковный большевизм, а это большая разница”… Не к тому ли практически сводится “большая разница” между различными видами большевизма, что он – синоним основы современного гос[ударственного] строя не может быть иным, как только государственным, или “гражданским” (выражение менее точное)... |
| Однако все попытки разложить церковь «из центра» путем создания «Исполнительного комитета по делам духовенства всея России» («Исполкомдух») во главе с агентом ВЧК А.Ф. Филипповым, которого Самсонов почему-то не упоминает, а также «Свободной народной церкви» бывшего архиепископа Владимира (В.В. Путяты), «Царицынской церкви» бывшего иеромонаха Илиодора (С.М. Труфанова) закончились неудачей, «потерпели фиаско». Поэтому разложить церковь, считал Самсонов, можно лишь опираясь на «низшее молодое белое духовенство», а не на «церковных старых волков, каков Тихон, Владимир Путята и др.», которые «могут действовать для нас лишь постолько, посколько нужно им для того, чтобы спасти свою шкуру». Переправляя Ленину доклады своих подчиненных, Дзержинский еще раз, теперь уже председателю СНК, продекларировал, что «официально или полуоффициально иметь с попами дела» может только ВЧК. Красиков же в своей записке Ленину вообще призвал «шельмовать в лоск» патриарха Тихона, «а не о[п]рокидыв[а]ть с помощью реформации», т. е. при помощи «прогрессивного» духовенства. – См. об этом: Неизвестная Россия. XX век. М., 1992. Вып. 1. С. 34–35; РПЦ... С. 158–160; а также: Одинцов М.И. Государство и церковь (История взаимоотношений 1917–1938 гг.). М., 1991. С. 24–25; Латышев А.Г. Рассекреченный Ленин. М., 1996. С. 156–159; Крапивин М.Ю. Непридуманная церковная история... С. 84–85, 87–89; Он же. Советские лидеры и «Исполнительный комитет по делам духовенства всея России» («Исполкомдух»): 1919–1920 гг.//Личность и власть в истории России XIX–XX вв. Материалы науч. конф. СПб., С. 137–143; Петров С.Г. Секретная программа ликвидации Русской церкви: Письма, записки и почто-телеграммы Л.Д. Троцкого в Политбюро ЦК РКП(б) (1921–1922 гг.)//Сибирская провинция и центр: Культурное взаимодействие в XX в. Новосибирск, 1997. С. 30–32, 72 (сноска 15); Кашеваров А.Н. Церковь и власть... С. 283–286; и др. Луначарский, однако, не зная высказанных в ВЧК и в НКЮ точек зрения, незадолго до Пленума ЦК РКП(б) вновь решил привлечь внимание Ленина к бывшему архиепископу Владимиру (Путяте) и в телефонограмме от 9 мая 1921 г. |
| Однако из-за «неуступчивости» архиепископа, проявленной им в беседах, не сулившей Тучкову никаких компромиссов в будущем, все эти секретные переговоры (о которых, кроме церковной Москвы, никто не знал!) были наконец прерваны, а сам Владыка в конце кондов, как сказано выше, очутился на Соловках. 61 He касается ли это постановление Святейшего Патриарха Тихона родного брата будущего Местоблюстителя Патриаршего Престола митрополита Крутицкого Петра [Полянского] – протоиерея о, Василия Полянского, состоявшего в середине 20-х гг, настоятелем старинного (17 в.) храма Николы в Столпах, находившегося в одном из переулков на Маросейке, в Москве (впоследствии уничтожен)? Протоиерей о. В. Ф. Полянский был арестован в 1932 г. Освобождён в 1940 г. без права проживания в крупных городах. Жил в Коломенском Московской обл., где и скончался в глубокой старости во время войны. В период краткого управления Церковью своего знаменитого брата играл некоторую историческую роль в деле вручения «завещательного распоряжения» митрополита Петра его Заместителям по преемству высшей церковной власти. 62 Алексей Ильич Краснопевцев – в прошлом преподаватель Тульской духовной семинарии, член Всероссийского Поместного Собора Русской Православной Церкви 1917–1918 гг. Скончался в Туле в глубокой старости в конце 50-х гг. Грамота приводится полностью в связи с некоторыми незначительными разночтениями текста против утверждённой Патриархом 20 января (2 февраля) 1918 г. 63 В кратком изложении сущность дела архиепископа бывшего Пензенского и Саранского Владимира Путяты – такова ; Первоначально он обвинялся в безнравственных поступках в отношении Толстой – молодой девицы, эвакуировавшейся вместе со своею матерью из Полоцкой губернии (где Путята был архиереем) в связи с наступлением немцев во время русско-германской войны (1914–1918 гг.) и обосновавшейся на постоянное жительство в Пензе (где теперь пребывал и Путята). В связи с поступившими в высшие церковные сферы сигналами было начато формальное следствие по всем правилам, установленным на этот счёт; следователем оказался личный недоброжелатель подследственного, архиепископ Симбирский Вениамин [Муратовский], в дальнейшем печально прославившийся как весьма неустойчивый епископ, предельно запятнавший себя как один из возглавителей обновленческого раскола (что произошло в последующее время). |
| Письмо Путяты П. Г. Смидовичу 1929 г. (РГАСПИ, ф. 142, оп. 1, д. 644, л. 38–39. Сохранился интересный текст, к сожалению, не датированный и без указания на то, идет ли речь о проекте решения или о решении уже состоявшемся: «Настоящим Патриарший Синод Православной Российской Церкви уполномочивает гр[ажданина] В. В. Путяту (он же б[ывший] архиепископ Пензенский Владимир), как своего юрисконсульта, представительствовать в подлежаш. (так в тексте. – М. К.) инстанциях по всем делам, касающимся православной Церкви в пределах Союза ССР, действуя во всех случаях от имени представляющего ее исполнительного органа, т.е. вышеупомянутого Синода, в качестве его полномочного представителя» (Там же, л. 47). Цит. по: Иванов Н. П. Указ. соч. 1999. 3. C. 85. Александр Иванович Введенский (1889–1946 гг.), протоиерей, настоятель церкви святых Захария и Елизаветы в Петрограде. С 1922 г. уклонился в обновленческий раскол, один из его лидеров. Участник обновленческого Поместного собора 1923 г., 4 мая на соборе был избран (в брачном состоянии) «архиепископом» Крутицким, первым викарием Московской епархии, рукоположен 6(19) мая. С 6 мая 1923 г. член Высшего церковного совета (ВЦС), с 1924 г. «архиепископ» Лондонский и всея Европы, в 1924 г. возведен в сан митрополита («митрополит-апологет-благовестник Христовой правды») и назначен управляющим Московской епархией. Постоянный член, заместитель председателя обновленческого Синода. Цит. по: Иванов Н. П. Указ. соч. 1999. 3. С. 85–87. РГАСПИ, ф. 142, оп. 1, д. 644, л. 1. Сергей Васильевич Дмитриевский ( 1893– 1964 гг.), российский революционер. В 1919 г. вступил в РКП(б), находился на дипломатической службе; в 1923 г. генеральный секретарь советского торгпредства в Берлине; в 1924 г. первый секретарь советского посольства в Афинах, в том же году назначен на должность управляющего делами Народного комиссариата иностранных дел; с 1927 г. советник советского посольства в Стокгольме, откуда в 1930 г. бежал и стал невозвращенцем. РГАСПИ, ф. 142, оп. 1, д. 644, л. 2–2 об. |
| по 12 июня 1922 г. начальник 6-го отделения СО ВЧК–ГПУ. Политбюро и Церковь: 1922 – 1925 гг./Сост. и коммент.: Н. Н. Покровский, С. Г. Петров. Т. 2. М.; Новосибирск, 1998. С. 184–185, 193. На бланке наркома просвещения. На обороте Путята написал свой московский адрес и телефон. Винокуров переслал записку Луначарского члену Президиума ЦИК СССР, председателю Московской комиссии по изъятию церковных ценностей Т. В. Сапронову с собственной резолюцией (ГА РФ, ф. 1235, оп. 140, д. 60, л. 743–743 об.). Левитин А., Шавров В.Очерки по истории русской церковной смуты.М., 1996. С. 121. Согласно позднейшим свидетельствам Путяты, в августе 1922 г. «на приеме делегации Всероссийского съезда духовенства» П. Г. Смидович высказался в пользу «призвания а[рхиепископа] Владимира к активной деятельности» (РГАСПИ, ф. 142, оп. 1, д. 644, л. 36–37 об.). Однако такого рода протекция, судя по всему, просителю на тот момент не помогла. Дворжанский А. И. Указ. соч. С. 291; Акты Святейшего Тихона... С. 939. Леонид (Скобеев; 1851–1932 гг.), в июле 1920 г. хиротонисан во епископа Ковровского, викария Владимирской епархии, в 1921 г. назначен епископом Вернинским, но к месту служения не поехал. В мае/июне 1922 г. уклонился в обновленческий раскол. С 5(18) июня 1922 г. обновленческий «архиепископ» Крутицкий. Летом 1922 г. переведен на Пензенскую кафедру. С 21 сентября (4 октября) 1922 г. «архиепископ» Орловский. 6 марта 1923 г. уволен на покой. Иванов Н. П. Указ. соч. 2. С. 105–107. Там же. 3. С. 82. Там же. С. 71, 75; Дворжанский А. И. Указ. соч. С. 295; История иерархии Русской Православной Церкви: комментированные списки иерархов по епископским кафедрам с 862 г./[гл. ред. протоиерей Владимир Воробьев]. М., 2006. С. 366–367; Акты Святейшего Тихона... С. 939. 14 января 1922 г. епископ Григорий (Соколов) ушел на покой и в том же году примкнул к обновленцам. Дворжанский А. И. Указ. соч. С. 293–294; Иванов Н. П. Указ. соч. 3. С. 71, 75. Дворжанский А. И. Указ. соч. С. 294; Иванов Н. П. Указ. соч. 3. С. |
| Под воздействием все усиливающихся бедствий голода вновь и вновь оживлялась борьба мнений внутри партийного руководства о допустимости использования в этих экстремальных условиях помощи общественных религиозных организаций. Лишь 8 декабря 1921 г. ВЦИК разрешает, наконец, религиозным организациям собирать средства в помощь голодающим под руководством Помгола. Церковь готова немедленно начать эту наинужнейшую работу, но оказалось, что следует ожидать появления инструкций и положений о порядке осуществления этого разрешения. Соответствующее положение готовится нарочито неспешно, оно будет утверждено лишь 1 февраля 1922 г. П-4). Причинами этой неспешности является все та же боязнь дать хоть какое-то легальное поле действия небольшевистским общественным силам, а также продолжающиеся споры вождей о наилучших методах искоренения религиозности и церковности в огромной крестьянской стране. Речь шла о выборе между однопланово-репрессивным подавлением чекистско-военными методами и допущением определенных компромиссов с теми из лояльных власти церковных иерархов, коих можно будет использовать с целью организации раскола церкви и ее конечного уничтожения. В самом начале декабря 1921 г. Дзержинский, опираясь на разработки видных чекистов Лациса и Самсонова, дает отпор адресованным Ленину и ВЧК предложениям Луначарского использовать некоторых иерархов, чтобы “в безопасной для нас форме примирить с нами крестьянство идеологически”. Луначарский, осуждая образ действия известного искоренителя религии, сотрудника ВЧК и Наркомюста А. И. Шпицберга (который “по обыкновению идет слишком на пролом”), предлагал тонкие способы с привлечением архиепископа Владимира Путяты и содержавшегося в Бутырках митрополита Сергия Страгородского . Лацис, заклеймив это предложение наркома просвещения как “очередные увлечения “Богоискателей”” (знал чекист, как использовать старые партийные распри), счел необходимым специально подчеркнуть: “СЕРГИЙ уж совсем для этой цели не гож” – т. е. для раскола церкви 3 . Дзержинский, поддержав своих сотрудников с традиционной для него непримиримостью, решительно подвел принципиальную теоретическую базу под этот спор, потребовав, чтобы с церковью работало только ВЧК своими методами: |
| Последнее сообщение окутано тайной и дает повод к самым разнообразным толкованиям. Несомненно одно, что Святейший Патриарх лишен возможности управлять Церковью, что он, по одним известиям, подвергнут домашнему аресту, по другим – переведен на жительство в Московский Донской монастырь и что Церковью правит кучка революционных священников, возглавляемых епископом Антонином, известным еще с 1905 года своей явно революционной деятельностью. Передают о предстоящем будто бы в августе сего года созыве церковного собора для выбора нового патриарха. Епископ Антонин начал свою деятельность с торжественного признания Именем Божиим “рабоче-крестьянского” правительства и требует суда над Патриархом Тихоном. Цель советского правительства ясна: нанести последний удар Церкви, разрушив ее священноначалие, и внести смуту и разложение в церковный строй чрез посредство неверующих революционных отбросов самого духовенства. Высокий личный и духовный авторитет Патриарха являлся до сих пор оплотом церковного единства и помехой их богоборческих стремлений. Теперь, когда Патриарх отстранен, за Антонинами пойдут отлученные от Церкви Владимиры Путяты, Илиодоры и отсюда уже недалеко до приписываемого Троцкому намерения упразднить православную церковную иерархию и устроить самоуправляющуюся прихожанами церковь.” (22 мая 1922 г., “Официальные данные советской статистики говорят, что стоимость “изъятых” из церквей драгоценностей к маю достигла 200 миллионов золотых рублей. Сумма эта почти удвоилась к 1 июля. В то же время из всей этой суммы истрачено на помощь голодающему населению России один (!) миллион рублей золотом.” (31 июля 1922 г., Невольно, скажем мы от себя, напрашивается вопрос, куда же пошли остальные награбленные жидами миллионы? Совершенно ясно и безусловно несомненно, что пошли в их собственные карманы, что изъятие церковных драгоценностей и систематическое ограбление православных церквей, якобы для помощи голодающему населению, явилось лишь способом обогащения жидов, и в этом мы убеждаемся не только по вывозу и распродаже этих ценностей за границей, но и по банковым счетам советских комиссаров… Так, совсем еще недавно сообщалось в газетах, что Апфельбаум (Зиновьев) является обладателем “собственного” капитала в 11 миллионов швейцарских франков, спрятанных в заграничных банках, а Лейба Бронштейн имеет будто бы в Америке капитал в 800 миллионов золотых рублей. |
| предложил председателю СНК лично встретиться с бывшим иерархом Русской церкви, уделив ему «хоть несколько минут». В ответной телефонограмме от того же 9 мая 1921 г. Ленин встретиться с Путятой отказался, попросив Луначарского сообщить «письменно в чем дело». Выполняя это распоряжение, нарком по просвещению направил Ленину письмо от 10 мая 1921 г. и в качестве приложения к нему письмо бывшего архиепископа Владимира, адресованное патриарху Тихону. Из полученных в секретариате председателя СНК документов следует, что Красиков и руководимый им VIII отдел НКЮ, согласно Луначарскому, пытались посредством Путяты «взорвать церковь изнутри», используя «поднятую им в церкви распрю в видах революции». Когда «взрыва» не получилось, в VIII отделе НКЮ якобы решили создать во главе с Владимиром «новую советскую православную церковь» с центром в Казани. Луначарский считал, что такая церковь могла сыграть свою положительную роль в «борьбе с официальным поповством», с «черносотенным патриархом и его клевретами». «Конечно, – писал Луначарский, – это обновленное православие с христианско-социалистической подкладкой совсем не сахар, в конечном счете оно нам, разумеется, не нужно [...]». Тем не менее, пояснял нарком по просвещению Ленину, на данном этапе «движение советского православия» могло быть исключительно выгодным для большевиков, т. к. при «негласной помощи» власти это движение было способно сдвинуть влево «в области религиозной» «крестьянские массы, отсталое мещанство» и «более отсталую часть пролетариата», все еще группирующихся вокруг Русской церкви и составляющих «большинство Республики». Адресат письма Луначарского Ленин, по-видимому, ничего нового для себя по сравнению с ноябрьским 1920 г. письмом в пришедшем послании от 10 мая 1921 г. не обнаружил, поэтому, очевидно, решил не отвечать Луначарскому и его предложений с ВЧК и НКЮ не обсуждать. Заметим, что и в ВЧК сходное письмо Луначарского от 6 апреля 1921 г., адресованное Дзержинскому, также оставили без внимания. – РГАСПИ. |
| Приглашали его, приглашали и епархиального архиерея, но все возрастающая популярность епископа Петра среди верующих не понравилась епископу Евдокиму; он стал завидовать своему викарию и в конце концов возненавидел его. Люди об этом не знали и по-прежнему приглашали их служить вместе. Это было тяжелое испытание для обоих, когда им приходилось стоять вместе на кафедре. Владыка Петр искал выход из создавшегося положения и в конце концов решил поступить так, как заповедал Христос. Перед началом Великого поста 1920 года в Прощеное воскресенье высокопреосвященный Евдоким служил в городе, послав епископа Петра служить в Сормово, которое располагалось тогда довольно далеко от Нижнего Новгорода. Извозчиков в то время не было, и епископ ходил в храм на службы пешком. Возвращаясь после службы в Печерский монастырь, он зашел на Дивеевское подворье, где жил архиепископ, чтобы попросить прощения перед началом Великого поста. Войдя в покои архиепископа Евдокима, он повернулся к иконам, помолился, затем поклонился архиепископу в ноги и, поднявшись, сказал: – Христос посреди нас. Вместо обычного: «И есть, и будет» – архиепископ ответил: – И нет, и не будет. Молча епископ Петр повернулся и вышел. Началась первая неделя Великого поста. Владыка служил ежедневно, службы продолжались по тринадцать-четырнадцать часов. Часто он служил в Сормове, и многие прихожане-рабочие, узнав владыку поближе, полюбили его. Когда в мае 1921 года власти арестовали епископа, рабочие объявили забастовку и бастовали три дня. Власти пообещали рабочим, что отпустят архиерея, но вместо этого отправили его в Москву в ЧК на Лубянку. Епископа обвинили в разжигании религиозного фанатизма в политических целях. Доверие Патриарха Тихона к владыке Петру было столь велико, что, когда в Пензенской епархии возникло чрезвычайное положение ввиду раскольничьей деятельности Владимира Путяты, попытавшегося захватить Пензенскую кафедру, Патриарх 17 мая 1921 года назначил туда правящим архиереем епископа Петра. Однако, ввиду ареста владыки, 25 июня 1921 года указ пришлось отменить. |
| Путята вновь начал хлопотать перед Патриархом о восстановлении в прежнем сане, вступив «на путь примирения» с Православной Российской Церковью через специальных уполномоченных из числа своих пензенских сторонников 86 . При этом предполагалось через ВЧК оказать воздействие на ряд членов Синода, побудив их оказать Путяте поддержку. Особая ставка делалась на митрополита Сергия (Страгородского) 87 , находившегося с января 1921 г. в одной из московских тюрем (основанием для ареста митрополита послужил факт нарушения им советского законодательства о культах в вопросе о церковном браке и разводе) 88 . Путята стал хлопотать за арестованного при посредничестве А. В. Луначарского. 6 апреля 1921 г. нарком просвещения направил председателю ВЧК следующую записку: «Арестован и сидит в Бутырках митроп[олит] Сергий (Страгородский.— М. К.). По моим сведениям, он мог бы быть полезен и облегчил бы ту миссию, кот[орую] взял на себя арх[иепископ] Владимир в Казани. Шпицберг по обыкновению идет слишком напролом. Между тем использовать арх[иепископа] Владимира надо при макс[имально] удобных условиях. Это м[ожет] очень сильно и в безопасной для нас форме примирить с нами крестьянство идеологически. Если заинтересуетесь, вызовите арх[иепископа] Владимира. Я тоже всегда к В[ашим] услугам». Дзержинский, как и ранее, обратился за советом к главному эксперту по Путяте Лацису и получил ответ: «Не стоит поднимать старого вопроса. Это очередное увлечение “богоискателей”. А Сергий (Страгородский.— М. К.) уж совсем для этой цели не гож 89 ». Вряд ли точка зрения Лациса была сообщена Луначарскому, судя по тому, что 15 апреля 1921 г. он направил письмо И. А. Шпицбергу (ошибочно адресуя его в VШ отдел Наркомюста вместо СО ВЧК), высказываясь в том смысле, что до отъезда Путяты в Казань «дела с Сергием» надо бы наладить, так как по всей вероятности, restitutio ad integrum 90 будет иметь место. «В общем и целом, при нынешнем повороте на уступки крестьянству нам крайне выгодно иметь послушную нам церковь. С этой точки зрения Вл. |
|
|
