| Однако Св. Синод вынес определение о дальнейшем местопребывании Путяты во Флорищевой пустыни (во Владимирской епархии) на покаянии. Владимир (Путята) с негодованием и демонстративно отверг канонически неправильное и по существу неуместное синодальное определение и ехать в у казанное ему место категорически отказался. Этот открытый архиерейский бунт в отношении высшего священноначалия, представлявший собою небывалое дотоле явление в Русской Церкви, вызвал всеобщее негодование своей дерзостью и послужил основанием для немедленного возбуждения против Путяты нового, вторичного уже, судебного дела. Поступок его был расценен как чрезвычайное нарушение архиерейской присяги и церковной дисциплины, и именно за это он был вторично судим Соборной Судной Комиссией в том же составе и лишен архиерейского сана с возвращением в первобытное состояние монаха Владимира (06(19)04.1918). Долголетние и многократные попытки Путяты к своему восстановлению в архиерействе ни к чему не привели. Патриарх Св. Тихон готов был «в порядке Патриаршей милости» простить Путяту (осаждавшего Первосвятителя своими покаянными прошениями) и возвратить ему утраченный сан, но постоянно встречал непоколебимую оппозицию со стороны наиболее ортодоксального епископата. (Известно, например, что незадолго до своей кончины Св. Патриарх заявил Путяте: «После того как прощены многие тяжкие канонические преступники, от вашей вины, если таковая была, ничего не осталось...» (11(24)12.1924). В другой раз, в присутствии свидетелей, Свт. Тихон подчеркнул, что «...приурочивает исправление допущенных нарушений к семилетию противозаконной отмены в административном порядке оправдательного судебного приговора, без которой была бы невозможна вторая уже «судебная ошибка» 06(19)04.1918».) Однако вскоре Свт. Тихон преставился, а Путята примкнул к целому ряду церковных расколов. Согласно определения Московской Патриархии от 13(26)06.1934 58; ЖМП. 1934. 22) монах Владимир (Путята), если не раскается, объявлялся «...отпавшим от Св. Церкви и лишенным Христианского погребения...» Скончался Путята в отчуждении от Церкви. |
| В поисках утраченного не брезговал он уклоняться и в разного рода тогдашние раскольничьи новообразования, раздиравшие Церковь : обновленчество, ВВЦС и проч., что, разумеется, ещё более осложнило его и без того запутанное каноническое положение и лишало последней надежды на восстановление даже при том условии, если бы вопрос этот и возник на очередном Церковном Соборе. После всех его падений и отпадений несколько новых и настойчивых ходатайств все о том же, обращённых к законному священноначалию, уже не имели никаких результатов. Длившееся таким образом уже десятилетия дело монаха Владимира Путяты было наконец окончательно решено 13(26) июня 1934 г, постановлением Заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия [Страгородского] и Временного Патриаршего Священного Синода за 58; отлучение Путяты от Церкви и лишение христианского погребения в случае нераскаянности! Как слышно, существуют и специальные исследования различной достоверности, серьёзности и полноты, посвящённые делу Путяты (в рукописях). В одном позднейшем обновленческом историческом труде попались посвящённые Путяте следующие строки, приводимые нами для полноты его портрета и для иллюстрации отношения к его памяти со стороны былых его друзей-обновленцев. “...Характерна так называемая «Владимирщина” [такого термина никогда не существовало. – Сост.] – раскол [? – Сост.], произведённый... бывшим архиепископом Пензенским Владимиром Путятой. Руководитель этого раскола является одной из самых омерзительных личностей в истории Русской Церкви; вполне заслуженно [?! – Сост.] за свои тяжкие грехи против нравственности он был лишён сана – и поднял после этого в своей бывшей епархии смуту. Характерно, однако, что он прикрывался обновленческими лозунгами, говорил о своём желании «приблизить Церковь к евангельским идеалам». Владимиру Путяте и его ближайшему стороннику иеромонаху Иоанникию Смирнову принадлежит сомнительная «честь»: они впервые в Русской Церкви стали пользоваться в борьбе с идейными противниками методами политического доноса. Главной их заботой было завоевать доверие властей, и нельзя сказать, чтобы эти усилия остались совершенно безрезультатными. В 1919 г. представитель властей созвал в пензенском кафедральном соборе местное духовенство и потребовал в ультимативной форме, чтобы они признали Владимира своим архиепископом; на тех, кто не признавал Владимира (к чести пензенского духовенства, таких было большинство), обрушились репрессии. Дело приняло столь серьёзный оборот, что пришлось вмешаться самому В. И. Ленину. Ленин приказал немедленно освободить всех арестованных, а делегации, прибывшей из Пензы, заявил, что «Владимир Путята – это пиявка, присосавшаяся к Советской власти...» (Левитин A., Шавров В. Очерки по истории русской церковной смуты. Küsnacht, 1977. С. 51–52). |
| С болезнью сердца объявляем о сем, заповедуем всем Православным архипастырям, пастырям и пасомым, руководствуясь 10-м Апостольским правилом, не иметь со всеми отступниками молитвенного общения, как преступного пред Богом и Церковью. «Умоляю вас, братья, остерегайтесь производящих разделения и соблазны, вопреки учению, которому вы научились, и уклоняйтесь от них» ( Рим.16:17 ). «Стойте в вере, мужайтесь, укрепляйтесь» ( 1Кор.16:13 ). Тихон, Патриарх Московский и всея России. Апреля 2(15) дня 1924 г. Донской монастырь. 1. Архив составителя 2. Чиноприем обновленческой иерархии: Рукопись Постановление Святейшего Патриарха Тихона и Священного Синода о пересмотре дела бывшего архиепископа Владимира [Путяты] Так как дело бывшего архиепископа Владимира в своё время рассматривалось Собором православных архиереев, причём последний вынес решение о лишении бывшего архиепископа Владимира архиерейского сана, то Святейший Патриарх и Священный при нем Синод не могут взять на себя ответственность не только по восстановлению бывшего архиепископа Владимира в прежнем сане, но и по пересмотру его дела, а потому все ходатайства и суждения по оному отложить до Собора православных епископов, который один только правомочен вынести по оному делу своё суждение... Дело бывшего архиепископа Владимира [Путяты]: Рукопись 29.04(12.05).1924. «Поручение», данное Святейшим Патриархом Тихоном обновленческому «епископу» Николаю [Соловью], отбывающему за границу 133 Церковное обновление. 1925. 14; 15/1 Резолюция Святейшего Патриарха Тихона на покаянном заявлении лидера «Живой Церкви» протопресвитера В. Д. Красницкого 134 19 мая 1924 года. Ради мира и блага церковного, в порядке патриаршей милости, согласен принять в общение протопресвитера Владимира Красницкого, Священному Синоду предлагаю обсудить вопрос о включении его в состав образуемого Высшего Церковного Совета. Патриарх Тихон. 1. Догматика-каноническая оценка тихоновщины. Краснодар, 1026 2. Вестник Священного Синода Православной Российской Церкви. 1925. 3 |
| Владимира ощущение неизбежного и близкого поражения и подвигали его на сотрудничество с органами ВЧК. Всеволоду Путяте и его ближайшему стороннику Иоанникию Смирнову принадлежит сомнительная «честь»: они одними из первых (если не первыми) из числа людей Церкви вошли в тесный контакт со спецслужбами богоборческого государства, а также стали пользоваться в борьбе с идейными противниками методами политического Параллельно продолжавшиеся долголетние и многократные попытки бывшего архиепископа Владимира добиться своего восстановления в архиерейском достоинстве ни к чему не привели. В поисках утраченного Путята не брезговал склоняться в разного рода раскольничьи новообразования, раздиравшие Церковь: обновленчество, ВВЦС и проч., что, разумеется, еще больше осложняло его и без того запутанное каноническое положение и лишало последней надежды на восстановление даже при том условии, если бы его «дело» было включено в повестку дня очередного Поместного Современники и свидетели пензенских событий были убеждены, что у Путяты не было никаких принципов: ни нравственных, ни политико-идеологических, ни религиозных. Потому не случайной представляется фраза, брошенная им еще в годы Гражданской войны пензенскому протоиерею Александру Беляеву, безуспешно пытавшемуся в ходе личной встречи с помощью богословских аргументов увещать раскольника: «Дорогой мой,– сказал тогда Путята,– как Вы не хотите понять такой простой вещи, что человек живет лишь один И в этих словах суть «личности» и квинтэссенция жизненного пути бывшего архиепископа Пензенского и Саранского Владимира. Имеются свидетельства о том, как в пензенском храме совершалось венчание Путяты с уже беременной от него невестой (Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве Высшей церковной власти: 1917–1943 гг./Сост. М. Е. Губонин. М., 1994. С. 716–721 (примеч. составителя). Дворжанский А. И. История Пензенской епархии: Исторический очерк. Пенза, 1999. С. 290; Иванов Н. |
| Вл. (так в тексте.— М. К.) нам ценный человек» 91 . Несмотря на сомнения Лациса относительно перспектив использования лоббистских возможностей митрополита Сергия, с ним все-таки начались переговоры об освобождении в обмен на обещание помочь добиться возвращения Путяте архиерейского сана с последующим назначением того на Казанскую кафедру. Митрополит Сергий принял это предложение, заверив Путяту, что дело его будет решено в положительном смысле, и был освобожден в конце апреля 1921 г. Патриарх Тихон позднее писал архиепископу Варнаве (Накропину), что митрополит Сергий был отпущен на свободу, но «увы, на поруки Владимира Путяты» 92 . Как нам сегодня известно, параллельно Путята обратился с аналогичным предложением к другому члену Синода митрополиту Кириллу (Смирнову), находившемуся в то время в Таганской тюрьме Москвы. После того, как Кирилл проявил твердость, Путята сказал: «В таком случае Вы посидите» 93 . 30 апреля 1921 г. Путята посетил жившего в Петрограде епископа (с февраля 1921 г.) Ямбургского Алексия (Симанского) с сообщением, что тот назначен на освободившуюся Пензенскую кафедру (причем, еще до встречи Путята через митрополита Сергия добился указа о переводе епископа Алексия в Пензу) 94 . На 5 мая было назначено расширенное заседание Священного Синода, в повестку дня которого, среди прочего, был включен вопрос о возможности восстановления Путяты в архиерейском сане с последующим его назначением в Казань. Незадолго до того митрополит Сергий, которому Патриарх поручил рассмотреть заявление бывшего архиепископа Пензенского, принял Путяту (единолично, без согласования с Синодом, «в виду высказанного им письменно раскаяния пред церковью — на имя патриарха») в церковное общение «в монашеском звании» («келейно, на Валаамском подворье за ранней литургией… приобщил Святых Тайн по чину мирян») 95 . Затем митрополит Сергий начал усиленно ходатайствовать перед Святейшим о восстановление бывшего архиепископа Владимира в прежнем сане. Об этом свидетельствуют: текст письма Н. |
| Диссертант все свои знания и пыл направил на прославление митрополита, некритично следуя за идеализацией его священником Анатолием Просвирниным, «...как ученого ректора – от- —563— ца, одновременно научного наставника, педагога и исследователя, а равно и духовного окормителя, вождя и старца студенчества». А на нашу долю выпала вторая часть завета архимандрита Киприана: «Не надо быть его панегиристом», поскольку об ущербе педагогического воздействия его на академическую молодежь соискатель говорит извинительно, всячески выгораживая митрополита в моральных падениях его и в немалом числе пресловутых, печально известных постриженников. Митрополит Евлогий (Георгиевский) отмечал, что на совести известного «фанатика монашества» немало искалеченных душ. Соискатель же из 49 постриженников митрополита Антония готов признать только одну «исковерканную душу» – иеромонаха Иоанна (Рахманова), превратившегося со временем в «босяка-воришку». Относительно троих недостойных епископов, впоследствии лишенных сана и монашества и даже вступивших в брак (Владимира Путяты, Зосимы Сидоровского и Никона Бессонова), автор устанавливает какой-то срок давности: они, дескать, нарушили обет девства уже после революции (с. 83), что, впрочем, если и принять во внимание столь серьезный резон, не совсем верно. К примеру, Микола Бессонов, как он стал называться после отказа от епископства и иночества, еще в бытность епископом Кременецким (до февраля 1917 г.) за подозрение в связи с воспитанницей местного Епархиального училища был сослан в Сибирь, на Енисейскую кафедру, куда, словно жена декабриста, последовала за владыкой и его избранница. Наибольшую ошибку, наверно, и, следовательно, максимальный вред митрополит допустил постригом в 1900 г. бывшего гвардейского офицера, потомка известного тысяцкого из свиты Святого Крестителя Руси 1008 , бывшего затем архиепископом —564— Пензенским Владимира (Путяты), который не оправдал своего славного рода. Через 2 года попавший за границу (в Рим и Париж) бывший великосветский «лихой танцор и ухажер» 1009 , а ныне талантный архимандрит, свободно объяснявшийся на всех европейских языках, стал вести великосветский образ жизни. За «соблазнительное поведение» 1010 , по ходатайству русского посла и даже Пия X, он был отозван, но... в 1907 г. добился хиротонии во епископа Кронштадтского – викария Санкт-Петербургской епархии, управлявшего всеми заграничными приходами Русской Церкви, с местом пребывания в Риме. А к концу 1909 года он выслужился до викария. По смерти в 1911 году протопресвитера военного и морского духовенства Евгения Аквилонова он упорно домогался занять, войдя в доверие к императрице Марии Феодоровне, освободившееся место. Митрополит Мануил (Лемешевский) пишет: «В духовных сферах с его близостью к царю считались и опасались его» 1011 . Ведь они в прошлом служили вместе в Лейб-гвардии Преображенском полку, и Путята «бывал у наследника как близкий человек и этим потом кичился» 1012 . |
| Достаточно заявить кому-нибудь, что он признает живоцерковников, и он немедленно будет поставлен у церковного дела. При таком составе пастырей и ещё легче распространяется неверие, к чему, в сущности, и стремятся обновленцы, прикрываясь церковными видами. Нравственный долг каждого православного христианина сторониться во всем обновленчества – при всяком случае всегда разоблачать их ложь и обман. Архив составителя 1924. Телеграфное распоряжение Святейшего Патриарха Тихона в Харбин членам распущенного Всезаграничным Карловацким архиерейским Синодом Харбинского епархиального совета: проф. Миролюбову и H. Л. Гондатти, – о необходимости избрания епархиального совета на основании постановления Московского Собора 1917–1918 гг. Вестник Священного Синода Православной Российской Церкви. 1927. 2(15) 1924. Ответное письмо Святейшего Патриарха Тихона на покаянное письмо перешедшего в обновленческий раскол бывшего архиепископа Владимира [Путяты] Дело бывшего архиепископа Владимира [Путяты]: Рукопись 1924. Указ Святейшего Патриарха Тихона о возведении в сан протоиерея священника храма св. Николая, что в Хамовниках (Москва) о. Павла Лепехина Журнал Московской Патриархии. 1960. 4 1924 (и другие годы). Высказывание Святейшего Патриарха Тихона о вмешательстве гражданской власти во внутренние дела и административные распоряжения, исходящие от Высшего Церковного Управления ...Я посылаю епископов на юг, а власть их посылает на север... 1. Троицкий С.В. По поводу книги протопресвитера Польского. Белград, 1955 2. Левитин А. Шавров В. Очерки по истории русской церковной смуты. 1977 Письмо обновленческого “Синода» Председателю ЦИК СССР М. И. Калинину 148 Председателю Центрального Исполнительного Комитета СССР Михаилу Ивановичу Калинину Копия Предсовнаркому СССР А. И. Рыкову. В 1922 году в Русской Православной Церкви произошло знаменательное событие. Идейная часть Церкви, руководимая авторитетными епископами и священниками, прервала общение с патриархом ТИХОНОМ. Основанием этого разрыва была антисоветская политика ТИХОНА, одинаково вредная и с точки зрения государственного спокойствия, и с точки зрения блага Церкви. ТИХОН принуждён был уйти. Всероссийский Собор 1923 года и Собор восточных епископов в Константинополе 3 мая 1924 года удаление ТИХОНА санкционировали. Отныне он не патриарх, а лишённый священства и монашества мирянин ВАСИЛИЙ БЕЛАВИН. |
| 14 Там же, л. 104–104 об. 15 Там же, л. 94–95. 16 Владимир Дмитриевич Бонч-Бруевич (1873–1955 гг.), управляющий делами СНК РСФСР с октября 1917 г. по октябрь 1920 г. 17 ЦА ФСБ России, д. Р–33149, л. 125–125 об. Судя по всему, текст письма, прежде чем дойти до адресата, был скопирован осведомителем ВЧК (некоей Ивановой), и потому отложился в Центральном архиве ФСБ России в виде рукописной копии. На чистом поле листа с текстом копии сохранилась малоразборчивая неграмотная рукописная запись Ивановой, входившей в состав малочисленной делегации, которая прибыла в столицу с ходатайством об освобождении епископа Иоанна (Поммера): «Завтра 24 февраля… [идем ?]… к Патриарху Тихону для [собеседования?] с ним как, и что предпринять по делу епископа Иоана… Завтра в 8 часов… все трое отправляемся на совещание к Ольге Анатольевне Талызиной… Там будет профессор Айваз, который хочет подилится [с нами???] сведениями о деле епископа Иоанна, полученными от одного белогвардейца, находящегося на службе в ВЧК» (Там же, л. 127–136 об.). Упоминаемая в тексте О. А. Талызина (род. 1861 г.) в 1920-х гг. преподавала в школе и давала уроки французского языка на дому. Иван Георгиевич Айвазов (Айваз) (1872–1964 гг.) в 1899–1912 гг. служил епархиальным миссионером в Тамбовской, Екатеринославской и Харьковской епархиях. Затем преподавал в Московской и Санкт-Петербургской духовных академиях, принимал активное участие в монархическом движении. Написал множество сочинений на темы миссионерства и обличения сектантства. В 1918 г. был назначен миссионером-проповедником Московской епархии. 18 В. И. Шереметьев, с 30 января 1919 г. по июнь 1919 г. и с июля 1919 г. по 1921 г. заведующий отделом управления Пензенского губисполкома. 19 Р. И. Аустрин, председатель Пензенской губЧК с 31 мая 1918 г. по 5 июня 1918 г. и с 13 августа 1918 г. по сентябрь 1921 г. 20 Письмо Путяты А. Р. Свиклину, 29, 30, 31 марта 1920 г. (ЦА ФСБ России, ф. Р–33149, л. 111–112 об. Часть текста уходит в сшивку и поэтому не читается). 21 Проект текста телеграммы Путяты А. Р. Свиклину. Без даты, не позднее 15 марта 1920 г. (Там же, л. 137). |
| 92 Архиепископ Варнава цитировал соответствующее письмо Патриарха Тихона епископу Ямбургскому Алексию (Симанскому) (Письма Патриарха Алексия своему духовнику. М., 2000. С. 224). 93 Так излагал ситуацию епископ Ямбургский Алексий (Симанский) в письме митрополиту Арсению (Стадницкому) со ссылкой на племянника митрополита Кирилла (Смирнова) (Там же. С. 221–222). 94 5 апреля (по другим сведениям 28 апреля) 1921 г. архиепископ Иоанн (Поммер) был назначен архиепископом Рижским и Митавским. 95 Письма Патриарха Алексия своему духовнику. С. 224 и др. 96 История иерархии Русской Православной Церкви… С. 871–878. 97 Илья Михайлович Громогласов (1869–1937 гг.), член Высшего церковного совета Православной Российской Церкви от мирян с 1917 по 1922 г. По сведениям на 19 мая 1921 г., профессор Московского университета, с 1922 г. священник. 98 ГА РФ, ф. А–353, оп. 5, д. 241, л. 141 об. 99 По информации епископа Ямбургского Алексия (Симанского), изложенной им в письме на имя митрополита Арсения (Стадницкого) от 16 мая 1921 г. (Письма Патриарха Алексия своему духовнику. С. 238–239). Евсевий (Никольский; 1860 г.— январь 1922 г.), с 1 января 1899 г. архиепископ Владивостокский и Камчатский, участник Поместного Собора 1917–1918 гг., вскоре был назначен постоянным членом Священного Синода при Патриархе. В 1919–1920 гг. временно управлял Смоленской епархией. С 3 февраля 1920 г. наместник Патриарха в Москве, временно управляющий Московской епархией. С 18 февраля 1920 г. митрополит Крутицкий. 100 Согласно позднейшим заявлениям Путяты, митрополит Серафим (Чичагов) после заседания Синода сказал бывшему архиепископу Владимиру: «Вы еретик, потому что большевик» (Письмо Путяты П. А. Красикову от 8 ноября 1929 г. (РГАСПИ, ф. 142, оп. 1, д. 644, л. 19–21 об., 29–31об.). Серафим (Чичагов; 1856–1937 гг.), в апреле 1905 г. хиротонисан во епископа Сухумского, с февраля 1906 г. епископ Орловский и Севский, с сентября 1908 г. епископ Кишиневский и Хотинский, с мая 1912 г. архиепископ. С 20 марта 1914 г. архиепископ Тверской и Кашинский. В 1917 г. как монархист был уволен с Тверской архиерейской кафедры. Член Поместного Собора 1917–1918 гг. В сентября 1918 г. возведен в сан митрополита и назначен на Варшавскую и Привислинскую кафедру, но из-за военно-политической ситуации не смог выехать в Варшаву, жил в Москве, где служил в различных храмах. В 1921 г. арестован и заключен в Таганскую тюрьму, 16 января 1922 г. освобожден. В 1922–1923 г. высылался в Архангельскую, затем Марийскую область. В 1927 г. поддержал Декларацию заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского). С февраля 1928 г. митрополит Ленинградский и Гдовский, с 14 октября 1933 г. на покое. |
| В ходе разбирательства конфликтной ситуации возникла интенсивная переписка (март–май 1923 г.), в которой участвовали: Владимир Путята (пребывавший в Москве); Исполнительный комитет группы «Православная Свободная народная церковь» в Пензе (Богоявленская церковь); Президиум Пензенского губисполкома; Отдел управления губисполкома (И. Д. Секретариат председателя ВЦИК, нарком просвещения А. В. Луначарский, нарком юстиции Д. И. Курский и заведующий V Отделом Наркомюста П. А. Несмотря на все усилия «путятинцев» добиться возобновления служб в Богоявленской церкви, обслуживавшей приход общей численностью (по заявлению пострадавшей стороны) 15–20 тыс. человек, так и не (при том, что и председатель, и некоторые члены приходского совета храма оставались на свободе), а Воскресенская церковь хотя и начала функционировать 5 апреля 1923 г., однако была возвращена не старой двадцатке из числа соратников Путяты (с которыми власти фактически расторгли договор, законным порядком заключенный в феврале 1922 г.), а была передана другой группе верующих. Что же касается самого Путяты, то его действия в 1923 г. реконструируются с большим трудом, так как сохранившиеся документы зачастую противоречат друг другу (особенно в датах). Судя по архивным источникам, Путята в марте–апреле 1923 г. обратился (в частности, 2 и 4 апреля 1923 г.) к руководству обновленцев с рядом заявлений, имевших целью доказать «тот факт, что т[ак] наз[ываемое] лишение сана никакого отношения к первому, возбужденному против меня сословною интригою, делу личного и церковно-служебного характера не имеет; что по этому делу я признан не только “оправданным, но и правомощным(так в тексте.– М. К.) занять немедленно жеосвободившуюся кафедру епископскую (только не Пензенскую)” – в ограждение меня же от создавшейся там ядовитой атмосферы кастовой вражды и ненависти за ту же борьбу с злоупотреблениями, которая и теперь вызвала со стороны Президиума ВЦУ, или, точнее, его председателя… “предписание» 29/III с/г.)». И далее: «И только тогда, когда в Пензу пришло известие о том, что я, несмотря на “полную недоказанность обвинений, оправдание и признание правомощным”, предназначен совещанием епископов-реакционеров (NB. |
|
|
