| Н.М. Гальковский Глава IV. Борьба язычества с христианством. Волхвы §43. Отношение язычества к христианству. Волхвы. По изображению Начальной летописи, язычество не оказывало активного сопротивления новой религии. Но надобно полагать, что были люди, не сочувствующие делу Владимира, такие упорные язычники принуждены были бежать из Киева, о чем упоминает Татищев 453 . Вероятно, таких беглецов было не мало. Обширные леса и болота давали им полную возможность спокойно служить своим старым богам. Акад. Е.Е. Голубинский полагает, что введение христианства сопровождалось волнениями, открытым сопротивлением и бунтами. Но летопись молчит об этом. Есть указание, что в Новгороде христианство было введено гражданской властью, действовавшей вооруженной рукою: известная пословица гласит, что «Путята крестил мечем, а Добрыня огнем» 454 . Допуская возможность и даже логическую необходимость борьбы язычества с христианством, мы должны признать, что ни летописи, ни народная литература не сохранили об этом определенных указаний. А потому следует думать, что активные выступления язычества были ничтожны. Главную причину этого мы видим в том, что русское язычество не имело строго выработанного религиозного ритуала и вместе с тем не имело и жрецов. Старший в семье был в то же время и жрецом. На первый раз охранителями язычества могут показаться волхвы, о которых рассказывается в Начальной летописи. Волхвы на Руси были известны давно. Олег, как сообщает Начальная летопись под 912 г., спрашивал волхвов-кудесников от чего он умрет 455 . Конечно, вера в волхование и сами волхвы возникли в языческую пору. Христианство считало волхвование бесовским делом, а самих волхвов за служителей бесов. С распространением христианства волхвы теряли доверие у более просвещенной части русского общества: прибыльное их ремесло падало, и потому естественно волхвы оказались ревностными поборниками язычества и противниками христианства. Преимущественно волхвы появлялись в северо-восточной части Руси, по соседству с финнами. |
| В слове о смирении, одном из древних слов на св. Четыредесятницу, сохранявших признаки принадлежности первым временам христианства на Руси, проповедник представляет современного ему русского боярина непременно человеком одного племени с киевскими мучениками-варягами. «Не хвались родом, блогородный, поучает он, не говори: отец у меня боярин, а мученики Христовы братья мне». Это намек на варягов-христиан, отца с сыном, пострадавших от киевских язычников при кн. Владимире в 983 г., и ничего другого значить не может: в XI в. на Руси было распространено предание о мучениках-варягах, и русская служилая знать любила хвалиться племенным родством с ними, т. е. была в большинства скандинавского происхождения или по крайней мере сама так думала. См. об этих словах в Прибавлениях к твор. св. отцов, ч. XVII, кн. 1, стр. 34, и Опис. слав. рукоп. Синод. библ., отд. 2, прибавление, стр. 89. 23 Никон. I, 104. Лавр. 121, 256, 211, 361, 129. Ипат. (по изд. Археогр. Комм. 1871 г.), стр. 604. 25 В переводных произведениях XI–XII в. термином боярин передаются греческие или латинские слова, означающие начальника, правителя, члена государствеаного совета (ρχων, praefectus, senator); боярство – сенат и правительственная должность вообще. См. эти слова в Словаре Востокова. Ср. Калачова, О значении Кормчей, стр. 61. 27 Ипат. 231, 527 и 198: тысяцкий Путята, брат упомянутого выше Яна Вышатича, является по летописи в числе «мужей», бояр кн. Святополка. См. там же, стр. 180 и 186. В известном законе Мономаха о ростах, занесенном в Русскую Правду, тысяцкие названы «дружиной» князя. О сотских см. Ипат. 231 и 509. Излагяемые здесь соображения не относятся к Новгороду Великому, где с XII в. дела шли иным путем, ках увидим далее в VIII главе. 29 См. например по Ипатьевскому списку летописи рассказ о борьбе Изяслава с Юрием Долгоруким под г. 1151, стр. 295: «Вячеслав же и Изяслав и Ростислав, съзвавше братию свою, и почаша думати... Дружина же Вячеславля и Изяславля и Ростиславля и всих князий устягивахуть от того и кияне, наипаче же Чернии Клобуци... |
| Был дружен с Пушкиным и Баратынским. С Гоголем познакомился, повидимому, за границей в 1836 г. Жене его, Софье Львовне, рожд. Энгельгардт (1811-1884), принадлежала подмосковная Мураново, не подалеку от Абрамцева. При посредстве Гоголя состоялось знакомство С. Т. Аксакова с Н. В. Путятой, скоро перешедшее в дружбу. (См. «Воспоминание о Путяте» П. И. Бартенева в «Русском Архиве» 1878, кн. 1, стр. 125-127.) Письмо, как видно из содержания, написано в Абрамцеве в 1849 г. когда Гоголь дважды посетил Аксаковых: в августе и в сентябре. Датируется в связи с этими двумя посещениями. В 1850 г. Гоголь в Абрамцеве не был. Между тем в этом году С. Т. Аксаков уже дарит Путяте свои «Записки об уженье рыбы» с надписью: «На память приятного знакомства». Следовательно, последнее состоялось годом раньше. Клементий Осипович — Россет. Княжна Цицианова, Елизавета Дмитриевна (1800-1885) — родственница А. О. Смирновой. Сестрица — Анна Васильевна Путята (1810-1880). 119. А. О. СМИРНОВОЙ. Печатается по подлиннику ( ЛБ). Впервые напечатано: с пропуском подписи и с зашифрованными именами — в «Сочинениях и письмах», V, стр. 492; полностью — в «Письмах», IV, стр. 276-277. Датируется 1849 годом, так как летом этого года корреспонденцию Гоголя по его просьбе пересылали в Калугу. Графиня Соллогуб — Софья Ивановна (1792-1854), рожд. Римская-Корсакова, по первому браку — Архарова, мать В. А. Соллогуба. Андрей Карамзин (1814-1854) — сын историка Н. М. Карамзина. Убит во время войны с Турцией. ... с супругою... — известная красавица Аврора Карловна, рожд. Шернваль (1813-1902), в первом браке была за богачом П. Н. Демидовым. 120. С. М. СОЛЛОГУБ и А. М. ВЬЕЛЬГОРСКОЙ. Печатается по подлиннику ( ПД). Впервые напечатано в «Вестнике Европы» 1889, 11, стр. 148-149. Датируется 1849 годом по содержанию. ... новорожденное существо... — гр. Аполлинария Владимировна Соллогуб (род. 11 августа 1849 г.). 121. М. И. ГОГОЛЬ. Печатается по подлиннику ( ИМ). Впервые напечатано: начало письма — в «Сочинениях и письмах», VI, стр. 492-493; полностью — в «Вестнике Европы» 1896, 7, стр. 11-12. |
| А у нас действительно этого не было. По поводу цитат, которые вы приводили. Вы привели их, извините, с купюрами. В частности, Вы сослались на Иоакимовскую летопись. Я лично тоже придерживаюсь мнения, что она на самом деле поддельная. Там есть любопытный момент: вначале говорится о том, что язычники разрушили мост для того, чтобы Добрыня и его люди не перешли реку, а буквально через несколько предложений говорится, что на этот мост вывели камнеметы. Как это? Что это за несовпадения, которые замечал еще академик Рыбаков? Но, допустим, в рамках нашего диспута мы будем считать, что это подлинная летопись, хотя признают ее не все. Но я сейчас говорю: пускай она подлинная. Вопрос: что мы там видим? Во-первых, очень любопытный момент: вы после цитирования Иоакимовской летописи почему-то упоминаете о ростовской земле. Раз вы читали Иоакимовскую летопись, то знаете, что отряд Путяты, те, которые крестили – это были ростовчане. Андреев А.В.: Я так не углублялся, честно говоря. Бабенко Ф.В.: Тогда я просто процитирую: «Тысяцкий же Владимиров Путята, муж смышленый и храбрый, приготовив ладью и избрав от ростовцев пятьсот мужей, ночью переправился выше града на другую сторону» 11 – и так далее. То есть, на самом деле те люди, которые пришли с Добрыней и Путятой, это были те самые ростовцы, о которых вы говорите: «долго сопротивлялись». Второй момент. Вы цитировали, в частности: «клялись не пустить Добрыню в город и не дать идолов ниспровергнуть». Ну, во-первых, Добрыню-то они в город впустили. Добрыня проповедовал несколько дней на другой стороне. Город на две части разделен рекой Волховом. Он проповедовал, и крестили сотни людей. То есть там была мирная проповедь , и никакого насилия со стороны христиан не было. Это если вы прочитаете сам текст. Причем у местных язычников была возможность на самого Добрыню напасть или его пытаться как-то силой прогнать. Они этого не делали. Андреев А.В.: Так вроде они ворвались в его дом, насколько я понимаю. Бабенко Ф.В.: В том то и дело, что Добрыня был на другой стороне Волхова. Они ворвались в его дом, где была его семья: жена и дети. Притом, что со стороны Добрыни никакого насилия еще не было. То есть вы просто представьте себе ситуацию: пришел человек, говорит: «я хочу вас крестить». Вы такие перед ним двери закрываете, и вместо того, чтобы ему, грубо говоря, морду набить, вы идете, убиваете его жену. Это что – такое поведение, которым вы гордитесь? |
| 4. Подвергшись такому неожиданному, после оправдательного приговора и порочащему наказанию, а[рхиепископ] Владимир, естественно, мог потерять равновесие духа и, при неполной своей осведомленности о всех мотивах и значении действий церковной власти, мог быть в убеждении, что Синод самовольно отменил приговор Совещания, т. е. допустил такое нарушение правовой азбуки, не подчиниться которому будет не «церковной смутой и мятежом», а наоборот, стоянием за правду, позволительным для всякого, а для архиерея даже обязательным. Дальнейшие же действия а[рхиепископа] Владимира, действительно нарушавшие каноны (невыезд из Пензы, служение в состоянии запрещения, образование раскольнического общества, посвящение для него единолично лже-архиерея и т. д.) были уже печальным следствием того неправильного пути, на который его толкнула, как он ее понимал, несправедливость и противный канонам произвол Св[ященного] Синода. Если судить за эти действия а[рхиепископа] Владимира без снисхождения, то вместе с ним суду должны предстать и те, кто своей несправедливостью натолкнули его на эти действия. 5. Совещание епископов 5/19 апреля года, постановившее о лишении а[рхиепископа] Владимира сана применило к нему такую меру несомненно потому, что рассматривало этот отказ подчиниться распоряжению Синода, как деяние безпримерное в истории Русской Церкви, требующее чрезвычайной и экстренной меры. Между тем история обновленчества, григорьевщины, самосвятства и т. п. показала нам такие образцы самочиния и непослушания Церкви, пред которыми проступки а[рхиепископа] Владимира совершенно бледнеют. Можно быть уверенным, что если бы суд над а[рхиепископом] Владимиром происходил не в 1918 г., а напр[имер], в 1923 г., то такого сурового и поспешного приговора не последовало бы. 6. Такая чрезвычайная мера, как лишение сана архиерея, едва ли имевшая место в Русской Церкви в продолжение последнего столетия, требовала от суда особой осмотрительности и точности в соблюдении форм, предписываемых канонами. Между тем постановление от 6/19 апреля принято без соблюдения установленных канонами сроков (в нарушении 28 и 29 Карф.) и в особенности без обязательных для суда троекратных приглашений (в нарушении 74 правила св. |
| И далее в книге воспоминаний «Страницы моей жизни»: «Великая княгиня [ Елизавета Федоровна ], бывшая нашим другом в детстве, холодно отнеслась ко мне, отказываясь выслушать доводы Государыни о нелепых слухах, касающихся Распутина, и я убеждалась, что враги Государыни стараются уронить ее престиж, очернив меня, беззащитную, что было им весьма легко сделать. С горестью я замечала возрастающие недоразумения между сестрами, понимая, что разные лица, вроде Тютчевой и компании, были тому причиной. Фрейлина Тютчева поступила к Великим княжнам по рекомендации Великой княгини Елизаветы Феодоровны; принадлежала она к старинной дворянской семье в Москве . Поступив к Великим княжнам, она сразу стала «спасать Россию». Она была не дурной человек, но весьма ограниченная. Двоюродным братом ее был известный епископ Владимир Путята (который сейчас в такой дружбе с большевиками и ведет компанию против Патриарха Тихона). Этот епископ и все иже с ним имели огромное влияние на Тютчеву. Приехав как-то раз в Москву, я была огорошена рассказами моих родственников, князей Голицыных, о Царской Семье, вроде того, что «Распутин бывает чуть ли не ежедневно во дворце, купает Великих княжон и т. д.», говоря, что слышали это от самой Тютчевой. Их Величества сперва смеялись над этими баснями, но позже Государю кто-то из министров сказал, что надо бы обратить внимание на слухи, идущие из дворца. Тогда Государь вызвал Тютчеву к себе в кабинет и потребовал прекращения подобных рассказов. Тютчева уверяла, что ни в чем не виновата. Если впоследствии Их Величества и чаще видали Распутина, то с 1911 года он не играл никакой роли в их жизни. Но обо всем этом потом, сейчас же говорю о Тютчевой, чтобы объяснить, почему именно в Москве начался антагонизм и интриги против Государыни. Тютчева и после предупреждения Государя не унималась; она сумела создать в придворных кругах бесчисленные интриги - бегала жаловаться семье Ее Величества на нее же. Она повлияла на фрейлину княжну Оболенскую, которая ушла от Государыни несмотря на то, что служила много лет и была ей предана. В детской она перессорила нянь, так что Ее Величество, которая жила детьми, избегала ходить наверх, чтобы не встречаться с надутыми лицами. Когда же Великие княжны стали жаловаться, что она восстанавливает их против Матери, Ее Величество решила с ней расстаться. В глазах московского общества Тютчева прослыла «жертвой Распутина»; в самом же деле все нелепые выдумки шли от нее, и она сама была главной виновницей чудовищных сплетен на чистую семью Их Величеств». 26 |
| Обнародованный рабоче-крестьянской властью декрет об отделении церкви от государства, казалось бы, должен быть радостно приветствуем Вами, как давно желанный и всеми лучшими умами православия ожидаемый акт раскрепощения, освобождения Церкви, как чистой Невесты Христовой, от всякой нечистоты и прежде всего от необходимости купаться в непролазной грязи консисторского бракоразводного процесса. Казалось бы, наступило время расцвета всех жизненных сил Церкви, и иерархия должна была вместе с верующим народом пойти быстрыми шагами по пути обновления и возрождения православия… Беспощадная борьба вплоть до благословления с патриаршего “престола” оружия белогвардейщины была объявлена рабоче-крестьянской власти, и в продолжении трехлетней гражданской войны, церковная иерархия с упованием и надеждой встречала всякие мимолетные успехи вождей контрреволюции Колчака, Деникина, Врангеля… При таком положении дела, когда Высшее церковное управление всю свою энергию и силы отдавало на политическую борьбу с ненавистной Советской властью, конечно, не могло быть и речи о каком либо возрождении церковно-общественной жизни в православии… “Мы носим только имя, что живы, а на самом деле уже мертвы”. Приложимость этих слов Апокалипсиса к вам блестяща, на деле, доказана Вашим отношением к неопровержимому по своей убедительности заключению просвещеннейшего из Вас митрополита Сергия, единственного в составе Синода избранного Собором члена, который доказал, как черным по белому, ссылкой на каноны и церковно-исторические примеры, обязательность признания народного избранника архиепископа Владимира “в сущем сане» и необходимость использовать его на поприще архипастырского служения… Вы признали себя “неправомочными” (или что то же несостоятельными — мертвыми) “разрешить вопрос чрезвычайной важности и сложности в полном его объеме”… Вы, ссылаясь на несуществующую некомпетентность, решили “обратиться к епископам Русской Церкви с предложением дать свой письменный отзыв”, упуская из виду, что даже все архиереи без “тела Церкви” — народа, давно уже высказавшегося в пользу своего архипастыря — избранника народного, не более правомочны, чем наличный “усиленный” и притом максимальный для текущаго момента состав исполнительного органа: все это Вы отлично знали, но для Вас были важны не правда Божия и соблюдение церковных правил, а уверенность в невозможности ожидать соответствующего духу евангельской любви положительного ответа отчасти потому, что анкета вообще никогда не достигает цели и справедливо признается, даже вчерашними ее сторонниками, практически невыполнимою, отчасти вследствие усугубления этой “бесцельности” условиями почтовых сообщений, отчасти заведомо реакционного настроения отдельных представителей епископата, от которых инициаторы “запроса” рассчитывают получить, наоборот, ответ отрицательный, или по меньшей мере уклончивый… Народ окончательно убедился в том, что его избранник подвергнут “высшей мере” церковного наказания, т. |
| Признавая (...) продолжение работ Комиссии по исправлению славянского текста богослужебных книг желательным, Святейший Синод определяет: 1) поручить названной Комиссии рассмотреть и исправить текст нижеследующих книг в таком порядке: а) Октоих, б) Минея общая и в) Минея месячная, и представить свои работы Святейшему Синоду на утверждение, и 2) об исправлении текста прочих богослужебных книг иметь суждение по исполнении Комиссией порученной ей работы 638 . Работа Комиссии над исправлением Октоиха началась 9 ноября 1911 г. Исправление первой части Октоиха (гласы 1–4) продолжалось до 16 апреля 1914 г., за это время в Архиве Святейшего Синода состоялось 60 заседаний Комиссии. В них регулярно участвовали архиепископ Сергий, Здравомыслов, Чуриловский, Лопарев и Мироносицкий; несколько реже посещали заседания Аксенов, Зайончковский, Дмитриевский и епископ Анастасий. Всеми заседаниях (с декабря 1911 по март 1912г.) участвовал Б.А. Тураев 639 . Однажды присутствовал епископ Омский Владимир (Путята). Приглашали на заседание Комиссии и А.А. Папкова , который еще в 1907 г. выступал в поддержку исправления богослужебных книг 640 , однако он не принял участия в работе. Над исправлением служб 1 гласа трудились на 26 заседаниях Комиссии 641 , но дальше дело шло все быстрее и быстрее: 4 глас исправили за 9 рабочих дней, а правка служб 8 гласа потребовала всего четырех заседаний. Об окончании предварительной работы над первой частью Октоиха председатель Комиссии 19 апреля 1914 г. доложил Синоду и получил разрешение напечатать в МСТ первую часть Октоиха в исправленном виде 642 . Оригинал выслали в типографию 25 апреля с указанием архиепископа Сергия «ныне же приступить к печатанию», однако корректурные листы начали поступать в Петроград лишь 10 ноября 643 . Несмотря на бесконечные напоминания и просьбы ускорить дело, печатание корректуры продолжалось до января 1916 г. К этому времени был уже подготовлен текст второй части Октоиха, исправленный за год в 22 заседаниях Комиссии с 24 апреля 1914 по 24 апреля 1915 г. |
| 1 О его биографии см.: J. Danz, A. von Maltzew – Sein liturgisches Editionswerk und seine ökumenische Intension [Dipl.] Würzburg 1985 ; W. Kahle, Fragen der russisch-orthodoxen Theologie, dargestellt am Lebenswerk des Berliner Propstes A. P. M. Kyrios NF 2/1962, 133–147; A. Краснов, Воспоминания о прот. А. П. Мальцеве Русский Паломник 1915/19, 300–302; A. Рогинец, Протоиерей А.П. Мальцев (не опубликованный манускрипт), Москва 1974; В. Талин, Протоиерей А.П. Мальцев, ЖМП 11, 1965, 72–68; N. Thon, Propst Aleksij Mal’cev, Der Christliche Osten, XXXi. Jg., Heft 5/6, Würzburg 1976, 161–163; ders., Erzpriester Aleksej Mal " cev – «Vater der deutschsprachigen Orthodoxie», St. Andreas Bote der deutschsprachigen Gemeinde des Hl. Andreas in der griechisch-orthodoxen Metropolie von Deutschland/griechisch-orthodoxes bischöfliches Vikariat in Bayern, Oktober 1995, München, 5–7; ders., Erzpriester Aleksij Mal’cev – Vor 90 Jahren starb der «Vater der deutschsprachigen Orthodoxie», Orthodoxie aktuell – Informationen aus den Orthodoxen Kirchen, Jg. 9, Nr. 11 (November), Wuppertal 2005, 2-; ders., Propst Aleksij Mal’cev (Der Christl. Osten, 31, 5–6, 1976, 161–163); ders., Ein Vater der Orthodoxie in Deutschland – Zum 100. Todestag von Erzpriester Aleksij Mal’cev, in: Orthodoxie aktuell, 20. Jg., Nr. 1 (Januar) 2016, S. 6–11. 2 Один из экземпляров этого издания хранится в Баварской Национальной Библиотеке в Мюнхене; на книге автограф автора: «Соспециалисту и товарищу Николаю Ивановичу Архангельскому. 6 августа 1879 г.». 3 С 1867 все российские зарубежные церковные учреждения (за исключением церквей в Константинополе и в Афинах) подчинялись митрополиту Санкт-Петербургскому и Новгородскому (до 1907 прямо, потом его викарию для западной Европы, епископу Кронштадтскому Владимиру [Путята], который остался в Риме, где уже несколько лет служил посольским священником. 4 Вот что мы читаем в номере журнала «Христианская жизнь» за декабрь 1916 года: «Всего значительнее все же была не деятельность, а сама личность Алексея Петровича. Она выступает в удивительном ореоле настоящей доброты, ласки, любви, заботы. Кого бы ни занесла судьба в Берлин, он не мог там чувствовать себя одиноким и покинутым, пока там был Алексей Петрович. Всех приютить, успокоить, приискать дело, всячески помочь – вот что ставил своей прямой задачей Алексей Петрович». |
| Так, еще в сент. 1919 г. по инициативе 8-го отдела НКЮ в Москве состоялся суд над обвиненными в «дискредитации советской власти» руководителями «Христианско-социалистической рабоче-крестьянской партии», духовным лидером к-рой был свящ. С. В. Калиновский (впосл. деятель обновленчества, снял с себя сан) ( Кривошеева Н. А. «Всецело приспособление к духу времени»//Вестн. ПСТГУ. Сер. 2: История. История РПЦ. 2009. Вып. 2(31). С. 29-40). 1 янв. 1920 г. Лацис дал распоряжение всем местным органам ВЧК «чинить препятствия черносотенному духовенству, даже арестовывая, когда придется, и помогая духовенству, стоящему за советскую власть». Благодаря поддержке советских органов активизировались раскольничьи группы, возникшие вокруг таких одиозных личностей, как бывш. еп. Владимир Путята в Пензе и бывш. иером. Илиодор Труфанов в Царицыне (ныне Волгоград), но в целом на тот момент действия ВЧК по внутреннему разложению Церкви не имели успеха. Против гос. поддержки «прогрессивного духовенства» выступили некоторые советские руководители, прежде всего глава 8-го отдела НКЮ Красиков. В авг. 1920 г. по его требованию был ликвидирован организованный в Москве с санкции ВЧК «Исполнительный комитет духовенства на началах коммунистического строя» (Исполкомдух), который выступал посредником в переговорах властей с Патриархией, привлекал к сотрудничеству различные религ. группировки, одновременно подвергая критике нек-рые чрезмерные действия 8-го отдела НКЮ. Глава Исполкомдуха А. Ф. Филиппов был арестован за то, что «не добился существенного разложения духовенства и перевода его в ряды сторонников советской власти, в то же время мешал деятельности советских учреждений в борьбе с церковниками» (Там же. Вып. 3(32). С. 81-82). Красиков требовал расстрела Филиппова, но через неск. месяцев тот был освобожден и вернулся к работе в «церковном» 6-м отд-нии Секретного отдела ВЧК. В нояб. 1920 г. Л. предложил руководителям ведомств, причастным к религ. политике, обменяться мнениями о возможности использования «реформаторской» части духовенства для устранения от управления Церковью патриарха Тихона. |
|
|
