| Речь начинается с указания на духовное причащение. «Что благодаря совершенной любви, правой и непоколебимой вере, доброделанию и чистому умственному созерцанию, мы духовно ( ποεν ματικς) соединяемся со Христом, – этого смысл наших догматов никоим образом не отрицает, – (в этом случае) мы соглашаемся, что они (возражатели) говорят верно. А что касается смелого утверждения их, будто бы у нас нет никакого основания (для учения) о плотском единении с Ним (Христом), то мы покажем, что (это утверждение) всецело противоречит Св. Писанию. Ибо что спорного или кто из правомыслящих сомневается, что в смысле κατ σρκα Христос называется лозою, и мы, соделавшиеся ветвями, воспринимает в себя от Него и чрез Него жизнь, как говорит ап. Павел: яко един хлеб, едино тело есмы мнози: вси бо от единаго тела причащаемся (1 Коринф. 10, 17) 99 . Пусть кто-нибудь расскажет нам о причине и разъяснит мимоходом силу таинственного благословения. Почему это происходит с нами ( ν μν)? Не потому ли, что Христос обитает в нас и телесно ( κα σωματικς – etiam corporaliter) чрез общение и причащение святой Его плоти? Но я думаю изобразить это точно: ап. Павел пишет, что язычники соделались «сотелесниками, сонаследниками и сопричастниками Христа» ( Еф. 3, 6 ). Каким образом они соделались сотелесниками? Конечно они, как несомненно и каждый из святых апостолов, составили с Ним едино тело потому, что удостоились причастия таинственного благословения. В противном случае – по какой причине он наименовал членами Христовыми члены свои, а также члены других? Ведь он учит: «Разве не знаете, что тела ваши суть члены Христовы? Итак отниму ли члены у Христа, чтобы сделать их членами блудницы? Да не будет!» ( 1Кор. 6, 13 ). Также и Сам Спаситель говорит: «Ядый Мою плоть, и пияй Мою кровь, во мне пребывает , и Аз в нем» (Иоан. (5, 56). Здесь особенно важно заметить, что Христос сказал, что Он будет в нас не каким-либо только духовным (умственным) образом, но и телесным ( чрез причастие физическое). Ибо подобно тому, как если кто-нибудь, соединивши один кусочек воска с другим, растопит их вместе и чрез то получит из обоих уже нечто одно, точно также чрез наше приобщение тела и драгоценной крови Христа, Он и мы становимся едино. |
| Сколько мы претерпеваем скорбей, не имея к Нему любви! Сколько без нее обуреваемся волнами бедствий и страдаем! Но хотя мы Его иногда отвергаем, Он не отвращается от нас. Мы бегаем Его, но Он нас ищет и призывает к Себе: Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные ( Мф. 11, 28 ). (2; стр. 56) Достигши времени Божественной литургии, поспешай как можно (скорее) к началу ее и вниди в церковь с восхищением и с горячею любовию, стой со страхом и трепетом, воображай в уме, и в душе, и в сердце Сына Божия, за беззакония твои закалаема и жрема 1 во спасение всех верующих в Него. (6; стр. 143) Боже наш! Мы отвергаем любовь Твою, а Ты нас не престаешь любить. Мы нередко принимаем сатанинские внушения паче закона Твоего. Мы, не щадя себя и спасения своего, прилежим к делам злобы. И, несмотря на то, человек часто говорит: «Я люблю Бога». Какое противоречие! Он думает, что любит Бога, но заповедей Его не исполняет. Какая же это любовь? Это одно лицемерие! (2; стр. 56) Когда ты говоришь: «Люблю Христа Бога», то посмотри, что Он тебе заповедует: Я дал вам пример, чтобы и вы делали то же, что Я сделал вам ( Ин. 13, 15 ). (2; стр. 56) Если станут во уши тебе шептать помыслы твои, аки змий Еве, горделивые либо осудительные в чем на ближнего или тщеславные, то проразумевай оного душевредного хитреца. Он непременно первее вооружает на тебя кичение, что будто все худо делают, а ты все исправно и хорошо. Берегись как (только) можно, чтобы не впадать в оное, старайся не допускать к уму своему помыслов осуждения ближнего. (6; стр. 142) Старайся не лишать себя благодати Божией. В противном случае чужд будешь воздаяния и, сверх того, еще более осудишься и погибнешь. (2; стр. 57) Рассматривай сам в себе, не от уныния ли и лености ослабеваешь, не от развлечения ли мыслей и страстей телесных теряеши крепость и мужество. При сих рассуждениях укоряй себя в нетерпеливости, в немощи, в дряхлости, в лености, и, стыдясь Бога и Ангелов Его и человеков, помышляй в своей совести, что претерпевший... до конца спасется ( Мк. 13,13 ). (6; стр. 148) |
| Совесть чистую и откровенную нужно иметь, по словам апостола: Подвизаюсь всегда иметь непорочную совесть пред Богом и людьми ( Деян. 24,16 ) мы уверены, что имеем добрую совесть, потому что во всем желаем вести себя честно ( Евр. 13,18 ). (2; стр. 88) ...Кто хранит свои уста – соблюдает свою душу, дерзкий же устами опорочит себя. Молчание собирает, многословие же расточает. Апостол Иаков учит: Всякий человек да будет скор на слышание, медлен на слова, медлен на гнев ( Иак. 1,19 ). (2; стр. 88) Когда же в чем, как человек, согрешишь, в том перед Богом кайся. Если укорен от кого будешь, то без всякого прекословия поклонись и проси прощения: «Прощения прошу, согрешил, виноват». Если кто тебя укорит, досадит тебе или чем тебя обидит, то на того... не гневайся, но, отойдя, сотвори о нем молитву к Богу так: «Господи, прости его», – и ту обиду врагу невидимому приписывай, поскольку он нас учит друг друга обижать. Никому ни в чем никогда не лги и зла на сердце никакого не держи. Ненавидящий оскорбляющих ненавидит кротость, бегающий же огорчающих бегает спасения во Христе. (2; стр. 89) Где нет любви Божией и страха Его, там всякое расстройство и злая вещь! (2; стр. 90) Сверх же этих добродетелей обучаться нужно великодушному терпению, чтобы все безропотно терпеть. Терпение же мы тогда будем иметь, когда все приключающееся с нами – и веселое, и скорбное – равно, как от руки Божией будем принимать. Терпением вашим спасайте души ваши, – поучает нас Христос ( Лк. 21, 19 ). Терпи, раб Господень, – и спасешь твою душу, которую погубил грехами. терпение радуется в скорбях и в бедах благоискусен, в напасти веселится, на послушание готов, любви исполнен, в досаждении славит, в укоризнах смиряется, в бедах непоколебим. Терпение стяжавший стяжал упование и всякими добрыми делами украшен. О прочих же добродетелях многих – о вере, надежде и любви – читай сам святые книги и слушай поучения, через что сделаешься мудрым и унаследуешь вечные блага о Христе Иисусе, Господе нашем. Аминь. (2; стр. 90) |
| Согласно пасхальной традиции, в начале трапезы по закону откладывался “афикоман” — часть хлеба, которую полагалось оставлять до завершения вечери на случай прихода нищего или путника по заповеди: “И веселись пред Господом ты, и пришелец, и сирота” (Втор. 16:11). Именно этот афикоман преломил в конце трапезы Христос — как Свое Тело. Значит, Евхаристия — хлеб странников и нищих, хлеб бездомных. Это хлеб тех, о ком сказано апостолом Павлом: “Не имеем здесь постоянного града, но ищем будущего” (Евр. 13:14). А перед этим все ели горькие травы, обмакивая в блюдо с харосетом (вид фруктового салата). Это было воспоминание о горечи египетского рабства. “И когда они возлежали и ели, Иисус сказал: истинно говорю вам, один из вас, ядущий со Мною, предаст Меня. Они опечалились и стали говорить Ему один за другим: не я ли? И другой: не я ли? Он же сказал им в ответ: один из двенадцати, обмакивающий со Мною в блюдо” (Мк. 14:18–20)… Горечь рабства стала образом горечи предательства… Молитва “чужими” словами. Что же касается обычной церковной молитвы, то именно “чужие слова” оставляют гораздо больше свободы для собственного построения своей молитвы, чем “импровизация.” Представьте, что было бы, если бы Шестопсалмие псаломщик начал читать “с выражением”! Остальные не смогли бы м молиться — настроения и предпочтения чтеца были бы навязаны всем богомольцам. Чтение пономаря, вошедшее в поговорку, защищает свободу молитвенного труда слушающих. Каждое богослужение несет в себе и радостные, и скорбные слова. Одновременно и равно глубоко прочувствовать все их практически невозможно. Поэтому человек, пришедший в храм с радостью — будет соразмерять движения своего молящегося сердца с радостными и благодарственными словами службы. Тот же, в чьем сердце в этот час слышнее звучит покаянный вздох — будет в сердце своем слагать те слова покаяния, которые также рассыпаны по всей службе. Так вот, если пономарь будет читать “с выражением” — он будет подчеркивать в молитвах именно те места, которые лучше соответствуют его сиюминутному состоянию, которое может отнюдь не совпадать с молитвенным настроем всех остальных прихожан. Вообще же цель православного богослужения — не в том, чтобы возбуждать какие-то чувства, а в том, чтобы преображать их. |
| Согласно пасхальной традиции, в начале трапезы по закону откладывался «афикоман» – часть хлеба, которую полагалось оставлять до завершения вечери на случай прихода нищего или путника по заповеди: « И веселись пред Господом ты, и пришелец, и сирота » ( Втор.16:11 ). Именно этот афикоман преломил в конце трапезы Христос – как Свое Тело. Значит, Евхаристия – хлеб странников и нищих, хлеб бездомных. Это хлеб тех, о ком сказано апостолом Павлом: « Не имеем здесь постоянного града, но ищем будущего » ( Евр.13:14 ). А перед этим все ели горькие травы, обмакивая в блюдо с харосетом (вид фруктового салата). Это было воспоминание о горечи египетского рабства. « И когда они возлежали и ели, Иисус сказал: истинно говорю вам, один из вас, ядущий со Мною, предаст Меня. Они опечалились и стали говорить Ему один за другим: не я ли? И другой: не я ли? Он же сказал им в ответ: один из двенадцати, обмакивающий со Мною в блюдо » ( Мк.14:18-20 )… Горечь рабства стала образом горечи предательства… Молитва «чужими» словами Что же касается обычной церковной молитвы, то именно «чужие слова» оставляют гораздо больше свободы для собственного построения своей молитвы, чем «импровизация». Представьте, что было бы, если бы Шестопсалмие псаломщик начал читать «с выражением»! Остальные не смогли бы молиться – настроения и предпочтения чтеца были бы навязаны всем богомольцам. Чтение пономаря, вошедшее в поговорку, защищает свободу молитвенного труда слушающих. Каждое богослужение несет в себе и радостные, и скорбные слова. Одновременно и равно глубоко прочувствовать все их практически невозможно. Поэтому человек, пришедший в храм с радостью – будет соразмерять движения своего молящегося сердца с радостными и благодарственными словами службы. Тот же, в чьем сердце в этот час слышнее звучит покаянный вздох – будет в сердце своем слагать те слова покаяния, которые также рассыпаны по всей службе. Так вот, если пономарь будет читать «с выражением» – он будет подчеркивать в молитвах именно те места, которые лучше соответствуют его сиюминутному состоянию, которое может отнюдь не совпадать с молитвенным настроем всех остальных прихожан. Вообще же цель православного богослужения – не в том, чтобы возбуждать какие-то чувства, а в том, чтобы преображать их. |
| Читайте внимательно акафист Архистратигу Михаилу – сколько там найдёте вот такого материала относительно того, что Ангелы руководят и народами и направляют их восход к Небу. Они участвуют в жизни и вообще, если вы посмотрите Послание к Евреям. Посмотрите – Послание к Евреям, найдите 1-ю главу. 1-ю главу, и в этой главе мы читаем – 13-й стих: «Кому когда из Ангелов сказал Бог: “седи одесную Мене”»? Никому. Эти слова адресованы Христу, Сыну Его: «Седи одесную Мене, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих?» ( Пс. 109:1 ). А что, после этого не с е ди? Это значит – «доколе» – с е ди вечно! Не до определённого времени, а с е ди вечно. А что об Ангелах сказано? «Не все ли они суть служебные духи, посылаемые на служение для тех, которые имеют наследовать спасение?» ( Евр. 1:14 ). А кому не хочется наследовать это спасение? Да каждому из здесь сидящих. Значит, есть и Ангелы-хранители, Небесные Силы посылаются Богом для служения тем, которые имеют наследовать спасение. Вот видите? Ты малым чим человека умалил от Ангел; славою и честию увенчал его и поставил его над делами рук Твоих (см. Евр. 2:7 ). Можно представить, как бы они совершали Литургию, если бы Господь им поручил совершать эту Литургию! Так вот, оказывается, не им дано, а людям. И Иоанн Златоуст скажет в одном из Слов о священстве: я думаю, что священник совершает за Престолом, выше творения Богом ибо Бог из небытия в бытие приводит материю, священник же, в силу своего сана, материю обращает в плоть и кровь Бога. Он выступает выше, понимаете, Творца: Тот приводит материю, этот материю – хлеб и вино претворяет под действием благодати Духа в плоть и кровь Бога. Поэтому, когда Моисею давали заповеди – Десять Заповедей, ему было сказано: освяти народ (см. Исх. 19:10 ). А к священникам особое обращение: освятитесь, чтобы не погибнуть (см. Исх. 19:22 ). Ибо время начаться суду с Дома Божия (см. 1Пет. 4:17 ). Первую ответственность понесём мы. В том чине, в каком каждый будет иметь отношение к Церкви. Чтец ли, иподьякон, дьякон, свещеносец какой-нибудь, алтарник, пономарь или, понимаете, певчий – это всё чины. На всё читаются молитвы. Нельзя носить : ах, я благословляю Вас носить стихарь, или подрясник. Да нельзя так просто! Нужно прочесть молитвы особые на посвящение и иметь право носить эти одежды! |
| [Эл. ресурс]: 6. Методические и обучающие материалы: http://diaconia.ru/articles/materials/ Советы организаторам группы добровольных помощников: Современный приход и миссия Н.В.Пономарева Церковь и Евхаристия Церковь, Экклесия, собрание – это прежде всего Евхаристическая община, возглавляемая предстоятелем – епископом или пресвитером, совершающая в День Господень Жертву благодарения во исполнение заповеди Господа Иисуса Христа : «И, взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть тело Мое, которое за вас предается; сие творите в Мое воспоминание» (Лк. 22:19). «Иисус же сказал им: истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день. Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем» (Ин. 6:50-56). Единение верных, Евхаристия, Жертва благодарения, совершающаяся во всех приходах всех поместных православных Церквей, и есть Экклесия, Церковь. Как семья является основной ячейкой человеческого сообщества, так и евхаристическая община или приход является первичной ячейкой Церкви. Просто приход? Нет, община Каков приход сегодня? И каким он должен быть, если он является «малой церковью»? Сегодня приход (те, кто приходит в разное время в конкретный храм) состоит из очень разных по своему духовному состоянию людей. Во-первых, это постоянные члены храмовой общины, в основном знакомые между собой и занятые всеми приходскими служениями в храме. Во-вторых, постоянные прихожане, которые участвуют только в молитвенной жизни прихода, приходя по Воскресениям и Праздникам. В-третьих, те, кто заходит в храм, чтобы поставить свечи, приходит на Пасху освящать куличи и яйца и на Богоявление за водой. В-четвертых, те, кто просто изредка заходит в храм поглядеть, прогуливаясь мимо. Каким же должен быть такой приход, чтобы уже сегодня он был живой ячейкой Церкви – Малой Церковью? Центром такого прихода должна являться «община верных», т.е. |
| Ю.И. Пономарева, г. Москва Искушения в христианской, тем более, в монашеской жизни могут быть самые серьезные. Искушения, как известно, даются не для того, чтобы они могли преодолеть нас, а чтобы мы преодолели их. Но прежде следует не забывать предупреждения Господне: «Ибо кто из вас, желая построить башню, не сядет прежде и не вычислит издержек, имеет ли он, что нужно для совершения ее, дабы, когда положит основание и не возможет совершить, все видящие не стали смеяться над ним, говоря: этот человек начал строить и не мог окончить?» (Лк. 14, 28—30). Эта притча подчеркивает великие трудности, которым подвергают себя решившие следовать за Христом. Это продолжительное предприятие, и надо суметь идти до конца. Христос никогда не стремился разрекламировать этот путь, искусственно создавая психоз успеха вокруг Себя. Он не скрывает рискованности предприятия, Он подчеркивает его опасность, сразу же останавливая искусственный пыл, как если бы дезертирство во время пути было хуже, чем если бы мы вовсе не начинали идти. Это должно бы заставить нас серьезно задуматься о тяжести оставления веры, в то время как она должна быть вольной и сознательной. Перестать следовать за Господом после того, как мы начали этот путь, хуже, чем если бы мы не знали Его никогда. Какая страшная ответственность в исповедании веры! Лучше было бы сразу от этого пути воздержаться. Прежде чем стать христианином, сядь и спокойно поразмысли. «Или какой царь, идя на войну против другого царя, — дает другой еще один образ Спаситель, — не сядет и не посоветуется прежде, силен ли он с десятью тысячами противостать идущему на него с двадцатью тысячами? Иначе, пока тот еще далеко, он пошлет к нему посольство просить о мире» (Лк. 14, 31—32). Эти две притчи — о строительстве башни и о победе на войне — неотъемлемая часть «восхождения в Иерусалим». Два повествования параллельны, в них преподается один и тот же урок, чтобы никто его не забыл: христианская жизнь — это строительство и сражение. Два рискованных предприятия, требующие рассудительности и упорства. Два предприятия, требующие предвидения и собранности. Мы должны сесть и поразмыслить! Исполняем ли мы этот завет Христа? Находим ли время, чтобы задуматься о своей жизни, о своих занятиях? Мы, умеющие вести счеты и расчеты, предвидеть многое в наших человеческих делах, останавливаемся ли мы время от времени — наедине или вместе с другими, — чтобы разобраться, действительно ли совершаются человеческие дела согласно требованиям Христовым? В этом цель постоянного испытания нашей жизни — все видеть, обо всем судить, всегда действовать, молиться — в свете Евангелия. |
| По прочтении священством входных молитв (см. стр. 75) и по облачении (или до него) пономарь подает приготовленные вино, просфоры и теплую воду диакону, приготавливающему св. жертвенник для совершения проскомидии. Перед совершением проскомидии, при умовении священнослужителями рук (см. стр. 81), пономарь подает им полотенце. Все время проскомидии пономарь наблюдает за своевременным получением из храма просфор и поминаний. Получив священническое благословение, пономарь может, вычитывая поминания, помогать при служении проскомидии. После того, как священник помянет себя (вынимая частицу из четвертой просфоры) – пономарь подает Диакону кадило (см. стр. 89). По окончании каждения храма (см. стр. 92) – забирает кадило. При окончании 3–го антифона, когда совершается малый вход (см. стр. 100), пономарь предшествует духовенству с горящей свечой. При начале чтения Апостола (см. стр. 107) – подает диакону кадило, по окончании же каждения забирает его. К чтению Евангелия (см. стр. 110) – ставит на солее аналой, а сам становится возле него с горящей свечой, где и стоит все чтение Евангелия. Перед произнесением заупокойной ектении (см. стр. 113) – подает диакону кадило. Во многих местах принят обычай на ектениях поминать по синодику имена, тогда пономарь выносит синодик и подает диакону. По произнесении заупокойной ектении (см. стр. 114) – забирает у диакона кадило. При пении второй ектении верных (см. стр. 118) пономарь приготавливает возле северной двери, в алтаре, подсвечник со свечой и подает диакону кадило. Когда диакон покадит алтарь и солею (см. стр. 118), пономарь забирает кадило. После перехода священнослужителей от престола к жертвеннику (см. стр. 120) вновь подает кадило диакону, а затем отходит к северным дверям, где зажигает свечу и приготавливается к великому входу. При великом входе (см. стр. 121) пономарь предшествует со свечой духовенству. По окончании великого входа (см. стр. 123) – забирает у диакона кадило. Когда, после пресуществления Св. Даров, священнослужители будут совершать земной поклон (см. |
| — И вот стал этот пономарь, — продолжал Ветхопещерников, — в своей должности чудить… Надо звонить к утрене, а он начнет трезвонить в самую полночь, да так звонит, что у всех мурашки по телу забегают, душа замрет и все точно в бесчувствие впадут…. Оцепенение, что ли, какое овладевало всеми; а пономарь звонит и звонит, до самых петухов так прозвонит… И как только петух кукарекнет, последний звон у него выходил такой страшный, жалобный, что и сказать нельзя. И после этого вдруг всё стихало на колокольне. Придет ли кто из монахов, очнувшись, на колокольню, а пономарь-то без дыхания на полу лежит, страшный такой, черный, на губах пена клубится, волосы на голове дыбом, и вокруг него гарью пахнет. Как проснется, придет в себя, ничего не помнит, ничего не говорит и только в ногах у игумена валяется да святой водой кропить себя просит. А игумен не хотел кропить и говорит: «Молись, говорит, это дьявол нас смущает тобою»… И вся братия усиленно молилась. А пономарь всё продолжал звонить. Вот игумен и говорит ему однажды: «Завтра последний раз звонишь, а потом наложу на тебя тяжкую епитимью; завтра же Сочельник; моли Предвечного Младенца грехи твои отпустить тебе». И всё он его спрашивает, что видит он на колокольне, что именно дух его смущает. А пономарь почернеет, зубы оскалит и так ими застучит, что у игумена руки затрясутся. И вышлет он нечестивого пономаря из келлии, ничего доподлинно не узнавши. Там же, между братии, находился один молоденький послушник; вот и заиграло в нем любопытство — просто-напросто враг рода человеческого и его начал смущать. Захотелось этому послушнику узнать, что видит на колокольне пономарь, и вот, в самый Рождественский Сочельник, когда пономарь в последний раз должен был отзвонить ко всенощной, забрался послушник вместо церкви на колокольню. Колокольня была высокая, старая, почерневшая; совы да летучие мыши пристанище в ней себе нашли. Ночь в ту пору как раз такая же была, как и сегодня: ясная, морозная, и луна так ярко сияла — точно днем было светло. Забрался любопытный монашек на колокольню, да сидит ни жив ни мертв. Вот уже пора и звонить к «Славе в вышних Богу». Слышит он, идет по лестнице страшный пономарь и что-то про себя бормочет… Летучие мыши всполошились, крыльями захлопали, совы заухали, и все разом слетелись к пономарю. Взошел он на колокольню, на самую вышку — фонарик у него в руках был — поставил он его на пол, подошел к самому краю колокольни, свесился с нее да как свистнет… страшно так, что монашек, в углу своем притулившись, весь со страху затрясся… но все же любопытство пересилило: выглянул он из-за угла и стал смотреть, что делает пономарь, а тот начал уж звонить; звонит-звонит, да что-то не своим голосом приговаривает… зашумело вокруг, запело, завыло, загоготало! У монашка волосы дыбом, и только что хотел он стрекача задать, как вдруг видит… |
|
|
