| как у некоторых сумасшедших. – Наконец, собрались члены общества (человек 70). Нам предложили место подле стола, но мы благоразумно отказались. Явился Аллан Кардек – и все с благоговением обратились к нему. Как в настоящих заседаниях, были тут и секретари, и казначеи и т. д. Сначала была прочитана глава из Евангелия, затем читался протокол предыдущего заседания. Признаюсь, без смеха нельзя было слушать различные сообщения. Например, в Лионе какой-то дух молол вздор, – так его следует исключить из числа порядочных духов. Далее какой-то дух сказал, как нужно лечить больную, и она исцелена при предписанном лечении. Заверения в уважении и почтении различных личностей, из различных мест, читаны были с особенною торжественностью. Затем, читали некролог полковника – спирита, которого следовало в это заседание вызвать. Прежде он был сен-симонист. Аллан Кардек сказал обществу, что предложит ему вопросы об отношении спиритизма к сен-симонизму. Вопросы Аллан-Кардеком были приготовлены заранее. Какой-то господин сунулся было с своими вопросами, очень ясными и определенными, но тут учитель чуть не вышел из себя, и объявил, что он будет предлагать вопросы, а вы, – мол, не суйтесь куда не спрашивают. Я все ждал, что вот принесут снаряд, который станет писать. Ошибся. Аллан-Кардек позвонил и из передней явилась фигура молодого человека, с плутовской физиономией, словом – готового, за четвертак, выучить наизусть хоть полкниги какого угодно вздора. Нам сообщили, что это медиум. Засадили его за стол, дали лист бумаги и карандаш. Аллан-Карден предложил ему вышеупомянутые вопросы. Я ждал, что карандаш невдруг пойдет, что рука не будет произвольно двигаться, а невольно, – ничуть не бывало. Медиум этот начал писать точно так, как мы пишем, только скорее, так что минут в 10 уписал пол-листа довольно мелко. Публика, большею частью старики, была характеристична: почти половина состояла из полупомешанных. Молодые люди, восторженные и растрепанные, смотрели очень внимательно за движениями пишущего. |
| Однако, Аллан Кардек ничем не оправдал некоторых подробностей бывшего у него заседания. – Что значит, например, исключение одного из духов в Лионе, из числа добропорядочных, за его пустую болтовню? Не объяснил также, почему он отклонил вопросы одного из присутствовавших, и что за медиум явился для ответов, с лукавою физиономией, которая так поразила гостей? Он только называет все это клеветами и говорит, что во Франции они подверглись бы законному осуждению. С ним, право, страшно связываться.– То грозит судом земным, то небесным! По крайней мере, мы узнали теперь, кто был этот дух, которого вызывали во время сего заседания: это был г. Брюно, старый воспитанник политехнической школы и артиллерийский полковник, обращавшийся сперва в обществе сен-симонистов, а потом – спиритистов; и тут действительно сделали большую ошибку русские шпионы, по их неопытности в новой должности, на них возложенной Алланом. Им показалось, что вызывают какого-то инфанта сен-симониста, вместо самого отца Анфантеня (pere Enfantin), бывшего главы секты сен-симонистов, который, по свойственной Французам учтивости, даже без всякого вызова, внезапно сообщился одному из медиумов, потому только, что дело шло о его учении и об одном из его учеников. Если, однако, pere Enfantin был так любезен, что явился сам собою, то нельзя же отвергнуть, что ученик его, артиллерии полковник, как исправный служивый, явился по вызову. Каким же образом, в начале своей статьи, Аллан Кардек отвергает, что духи не являются по произволу медиумов, их вызывающих, уверяя напротив, что они ни от кого не зависят и являются – кому и как им угодно. Может быть, это и так; но надобно сознаться, что, или медиумы очень достойные люди и умеют ловко обращаться с духами, или духи сами по себе весьма человекоугодливы, потому что самыми громкими, историческими и священными именами, исписаны, в качестве свидетелей, все сочинении спиритизма, так что неопытный читатель невольно преклонит голову пред таким бездоказанным авторитетом. В заключение же обличительной своей статьи, Аллан-Кардек делает трогательное воззвание к своим последователям, стараясь утвердить их в борьбе за новое свое учение, которое не только равняет с христианским, но и ставит выше оного, называя усовершенствованным христианством, приспособленным к развитию мысли и чуждым всякого злоупотребления. По его словам, поле битвы рождающегося христианства было ограничено, поприще же спиритизма распространено на всю вселенную. Христианство не могло быть подавлено потоками крови – и оно возросло чрез своих мучеников, потому что было истинно; таким же образом и спиритизм, который есть также истина, по мнению Кардека, возрастет и при гонении. Однако да позволено нам будет ему заметить, что мы еще до сих пор не видали ни одного мученика спиритизма, который подобно мученикам Христовым, кровью своею засвидетельствовал бы свою веру в новое мечтательное учение духовидцев. Письмо VI |
| А.А. Федоров-Давыдов Глава пятнадцатая. Шестой Крестовый поход I. Настроение на Западе Перемирие с мусульманами было заключено на 10 лет, но папа Григорий IX вскоре уже снова стал призывать христиан к новому крестовому ополчению. Горячие проповеди его посланцев и письма заставляли многих давать свое согласие и пожертвования, но покамест ничего существенного для пользы Святой Земле не делалось. Фридрих II сначала не препятствовал папе нарушать перемирие, но когда между ними начались новые ссоры и недоразумения на почве владений в Италии, он резко объявил крестоносцам, чтобы они отказались от этого похода, так как мир с мусульманами еще не окончился. Конечно, это сильно расхолаживало крестоносцев, как расхолаживали грубость и жадность к деньгам монахов. Ради платы они легко освобождали кого угодно от обязательства выполнения данного обета. А это производило крайне дурное впечатление на доверчивых людей. А что делалось на Востоке!.. Вот, где ужас-то был!.. Там неустанно шла междоусобная борьба между оставшимися ставленниками Фридриха II и приверженцами папы; кроме того, враждовали духовные власти, и во всех городах царили безнравственность, насилие и грубость. Перемирие с мусульманами нарушили самовольно отдельные отряды рыцарей, а это страшно раздражило мусульман. Между тем, в 1238 году умер Алькамил, и между его сыновьями Абу-Бекром и Ассали-Эйюбом, начались новые междоусобные войны. Это обстоятельство несколько отвлекало силы мусульман от христиан. II. Поход Тибо Наваррского Вследующем году в Лионе собрались король Тибо Наваррский, герцог Гуго Бургундский, граф Петр Бретанский, Амальрих Монфорский с значительными отрядами французских крестоносцев для обсуждения вопроса о новом Крестовом походе, и часть этого воинства действительно отправилась в Палестину. Сила эта в соединении с иерусалимским воинством могла бы оказать большое сопротивление мусульманским войскам. Но не было среди них людей, истинно преданных делу, которые объединили бы их и твердо направили тесно сплоченной массой на неприятеля. |
| Как бы то ни было, положение было серьезным. Монтанизм сильно распространился и вербовал новых членов. Неудачные меры со стороны церковной иерархии могли еще более усилить его. Боясь этого, мученики и посылают Иринея в Рим с письмом, где сообщают папе истинный, православный взгляд на вещи и рекомендуют подходящие меры в отношении к раскольникам. Этой серьезностью положения объясняется и то, что они пишут послание, находясь в темнице, может быть, за несколько дней до смерти. Поэтому они посылают его именно в Рим, а не другим еще Церквам (кроме асийских и фригийских, где было гнездо раскола). Поэтому же отправляют с ним Иринея, человека нужного и в Лионе, – чтобы он лично разъяснил папе дело о монтанистах и убедил его не предпринимать опасных для общего мира шагов. Эта же серьезность положения служит вместе с тем доказательством, что отнесение письма могло быть (и было) главной, если не единственной целью поездки св. отца. Какое же действие оказало послание на папу? Исторических свидетельств об этом нет. Тертуллиан , правда, передает о каком-то Римском епископе, будто он хотел признать пророчества Монтана, Приски и Максимиллы и послал было даже грамоты с дарованием мира асийским и фригийским Церквам. Но к нему явился Праксей и, сообщив «ложные, – по словам Тертуллиана , – сведения о тех пророках и Церквах их», убедил папу отменить решение. Грамоты были возвращены, и признание харизматических дарований не состоялось. 1093 Римский епископ здесь не назван по имени. Некоторые ученые предполагают, что это был тот же Элевфер, которому св. Ириней носил письмо мучеников. 1094 Кроме того, по сообщению Тертуллиана , асийским и фригийским Церквам в послании папы даровалось общение «мира» (pacem), о котором заботились и лионские исповедники. Всем этим дается, по-видимому, указание на связь событий, описанных Тертуллианом , с поездкой Иринея в Рим. Может быть, под влиянием именно св. отца папа хотел так милостиво отнестись к монтанистам? 1095 Однако нужно, прежде всего, отметить, что Тертуллиану в данном случае нельзя вполне доверять. Сочинение «Против Праксея» написано было им уже в монтанистический период, и полемика с противником ведется здесь в столь резком тоне, 1096 что говорить о беспристрастии автора не приходится. 1097 А в таком случае едва ли можно признать и точность в передаче им фактов. |
| Несмотря, однако, на всю тяжесть гонения, мученики, даже заключенные в темницу, не прерывали общения ни с лионскими христианами, ни с верующими из других местностей. Они писали письма и в Малую Азию, и в Рим. Евсевий рассказывает об этом следующим образом. «Так как в то время (гонений) во Фригии Монтан, Алкивиад и Феодот начали слыть в народе за пророков и из-за них возникло разногласие ( διαφωνας παρχοσης), то братья, живущие в Галлии ( ο κατ τν Γαλλαν δελφο), представили (в своем послании о гонении) осторожный и православнейший суд и об этих людях, изложив и различные письма скончавшихся у них мучеников ( κθμενοι κα τν παρ ατος τελειωθντων μαρτρων διαφρους πιστολς), которые (письма) они (мученики) написали, будучи еще в темнице, не только братьям в Асии и Фригии, но и тогдашнему Римскому епископу Элевферу, заботясь о мире Церквей». 988 Как видно из этих слов, церковный историк очень определенно различает послание Галльской и Виеннской церквей к Церквам асийским и фригийским о гонении 177 г. от писем мучеников лионских в Малую Азии и Рим. В то время как первое было написано от имени вообще христиан, живущих в Галлии ( ο κατ τν Γαλλαν δελφο) 989 и, судя по тому, что в нем описывается вся история гонения, – по окончании его, 990 т. е. немного спустя после 177 г. или во второй его половине, авторами последних являются мученики, временем же написания – самый разгар гонения, когда они сидели еще в темнице ( ν δεσμος τι πρχοντες). Однако нет оснований распространять это различие на содержание послания и писем. В последних, принимая во внимание форму речи Евсевия, излагалось, очевидно, нечто однородное с тем «судом» ( κρσιν), какой лионские христиане высказали в послании о малоазийских монтанистах; хотя определение при πιστολς – ( διαφρους) допускает предположение, что, уделяя главное внимание монтанизму, мученики, может быть, касались и других вопросов. Количество написанных ими из темницы писем с точностью определить невозможно. Несомненно только, что их было не менее двух (в Азию и в Рим). Принимая же во внимание διαφρους, можно допустить и большее число, по крайней мере, относительно писем в Малую Азию. Может быть, между асийскими христианами и лионскими мучениками существовала даже более или менее регулярная переписка, подобно той, какая велась у исповедников, сидевших в темнице, с верующими, жившими на свободе в Лионе. 991 |
| Очевидно, Ириней объяснял Св. Писание в своих проповедях к народу. Однако дальше простого констатирования факта едва ли можно здесь идти. Нельзя решить, подвергал ли экзегезису св. отец целые главы или только отдельные тексты, попутно с общим ходом речи. Последнее вероятнее. Рискованно было бы также строить на основании сохранившихся фрагментов выводы о методе, каким пользовался Ириней: был ли он буквально-историческим или аллегорическим. Говорил св. отец также, вероятно, проповеди и полемического характера, направленные, как мы уже отмечали, 1266 в опровержение гностиков и защиту искажавшихся ими пунктов христианского учения. 1267 В большом труде Иринея сообщаются некоторые сведения о внутренней жизни христианской Церкви его времени. Так, в II, 32,4 Contra haereses он говорит: «Истинные ученики Его (Христа), получая от Него благодать, совершают во имя Его (чудеса) в благодеяние другим людям, сообразно с тем, как каждый из них получил от Него дарование. Ибо одни истинно и, несомненно, изгоняют демонов, так что сами освобожденные от злых духов часто делаются верующими (во Христа) и обращаются к Церкви. Иные имеют предведение будущего, видения и пророческие речи. Другие же исцеляют больных через возложение рук и возвращают им здоровье. Даже, как я уже говорил, и мертвые воскресали и пребывали с нами ( ον μν) довольно лет». 1268 Точно также и в V, 6,1 св. отец замечает: «Подобным образом и мы слышали многих братьев в Церкви, которые имели пророческие дарования и через Духа говорили разными языками, и для общей пользы выводили наружу сокровенные (тайны) людей, и изъясняли таинства Божий». 1269 Настоящая форма глаголов в приложении к носителям благодатных дарований («совершают чудеса», «изгоняют демонов», «исцеляют больных» – II, 32, 4) и выражения: «мы слышали» (V, 6, 1), воскресшие «пребывали с нами довольно лет» (II, 32, 4) – говорят, по-видимому, за то, что указанные явления наблюдались между прочим в Лионе и, кажется, именно в эпоху епископства св. Иринея (Contra haereses появилось около 185–189 г.). |
| К лионским христианам относится, вероятно, отчасти и II, 31, 3 этого труда: «В Церкви сострадание, милосердие, твердость и истина оказываются, чтобы помочь людям не только безмездно и даром; но и мы сами употребляем из нашего имущества на благо людей, и весьма часто исцеленные неимущие получают от нас то, в чем нуждаются». 1270 Богатство духовных дарований свидетельствует о высокой настроенности и чистоте жизни членов Церкви; II, 31 3 Contra haereses говорит, что христиане Лиона исполняли заповедь Господа о любви к ближним. Нельзя, конечно, все это относить исключительно на счет проповеди Иринея. До него здесь епископствовал Пофин, были, вероятно, и другие проповедники. Но несомненно, что влияние св. отца сказывалось на жизни и поведении лионских христиан в значительной мере. Последняя же приведенная нами выдержка дает понять, что и сам он, очевидно, занимался благотворительностью. Таким образом, пастырство его в Лионе не ограничивалось одной проповедью, но проявлялось, можно думать, в разных формах и приносило хорошие плоды. У болландистов напечатаны мученические акты: а) Ферреола (Ferreolis) пресвитера и Феруция (Ferucionis) диакона; Ь) Феликса (Felicis) пресвитера и диаконов Фортуната (Fortunati) и Ахилла (Achillei). Согласно им, все названные лица были учениками св. Иринея и посланы им: первые два в Везунцию (Vesuntionem) – нынешний Безансон, последние три – в Валенцию, с миссионерской целью и, действительно, плодотворно трудились там, запечатлев проповедь мученической смертью. 1271 Исторических свидетельств, подтверждающих или дополняющих эти сведения, не сохранилось ни у Евсевия, ни у Иринея, ни у других современных отцов Церкви. Но уже Феодорит говорит об Иринее, что он просветил кельтские племена. 1272 Конечно, это выражение преувеличивает действительность; однако доля истины в нем, несомненно, есть. Гиршфельд, исследуя надписи, сохранившиеся в Галлии, 1273 нашел в Безансоне надгробную плиту от начала III в., положенную над женщиной, которая гласит: «[vi]rginiae Marius Vitalis conjunx centurio ( Δ) leg(ionis) et Marius Nigidianus fil(ius) q(uestor) matri e longinquo adportatae et hic conditae, sex et triginta ann(os) vixit inculpata marito, obsequio raro, solo contenta marito». 1274 По мнению Гиршфельда, форма выражений: «hic condita», «inculpata marito», «solo contenta marito» и др. показывает, что эта женщина была христианкой (хотя и неизвестно, где она приняла христианство). 1275 На этом основании немецкий ученый делает заключение, что христианская миссия в Безансоне во времена Иринея и, в частности, посольство туда учеников Иринея Ферреола и Феруция – весьма возможны. В Безансоне до времени Тильмона существовала улица, носившая название «Улицы мучеников» (la rue des Martyrs). 1276 |
| Нельзя не обратить внимания и на 20-е правило того же Аральского собора (314 г.). Оно повелевает, чтобы епископ поставлялся семью или, по крайней мере, тремя другими епископами. 675 Несомненно, подобное требование могло быть выполнено лишь в том случае, если их существовало, вообще, достаточно много. И нам кажется, что не будет преувеличением, оставляя в стороне крайние мнения как старых французских ученых, так и Дюшена, признать на основе исторических сведений о Сердакском и Первом Арльском соборах 35–40 минимальными числами для определения общего количества галльских епископов в первой четверти IV в. Но трудно допустить, что такая масса кафедр появилась сразу и незадолго перед этим. История не указывает каких-либо исключительных мероприятий к быстрому увеличению их числа в данное время. Очевидно, они открывались постепенно, сообразно с нуждой и распространением христианства. А периода почти только, в 60 лет (если стать на точку зрения Дюшена) едва ли достаточно для такого сложного процесса. Для истории церковной жизни Галлии в III в. имеет большое значение письмо (68-е) 676 Киприана Карфагенского к папе Стефану (около 250–254 гг.). 677 Маркиан, епископ Арльский, перешел на сторону новатиан. Епископы галльские послали по этому поводу письма в Рим и Карфаген. Ответа не последовало. Тогда Фаустин Лионский вторично пишет Киприану, прося его содействия в этом деле. Тот отправляет послание Римскому епископу Стефану, в котором излагает обстоятельства дела и говорит о мерах к восстановлению нормального порядка и необходимости низложения Маркиана. – Начинается письмо так: «Наш товарищ Фаустин, находящийся в Лионе (Faustinus collega nos-ter, Lugduni consistens), 678 дважды писал ко мне, любезнейший брат, о предмете, который, как я знаю, известен и вам, как от него же, так и от других наших соепископов, находящихся в той же провинции.(ав ео, quam a caeteris coepiscopis nostris in eadem provincia constitutis), именно, что Маркиан Арльский пристал к Новатиану». 679 Сказав далее о сущности раскола новатиан, Киприан продолжает: «Посему ты должен написать самое обстоятельное письмо к нашим соепископам, находящимся в Галлии (ad coepiscopos nostras, in Galliis constitutes), чтобы упорного и гордого Маркиана они не допускали впредь вторгаться в наше собрание». 680 «Пошли от себя в эту провинцию и к Аральскому народу письмо (dirigantur in pravinciam et ad plebem Arelate con-sistentem a te litterae) с отлучением Маркиана и назначением другого на его место». 681 |
| Папа принял Карфарелли весьма милостиво, и Наполеон уже предвидел осуществление своей цели. Счастливому исходу дела существенно посодействовал император Франц II австрийский. Папа сначала опасался, как бы не причинить коронованием Наполеона неприятности этому немецкому дому. Но когда это дело разъяснилось, то 6 октября 1804 года папа официально сообщил нунциям, что хочет отправиться в Париж, однако «не для того только, чтобы помазать и короновать императора, но и чтобы поддержать интересы религии, причем надеется на весьма значительный успех в этом отношении». Наполеон настаивал, чтобы коронование совершилось, по крайней мере, в воскресенье после 18 Брюмера; но это было невозможно: только 2 ноября папа выехал из Рима. Перед своим отъездом он присутствовал при мессе в соборе св. Петра и долго с коленопреклонением тихо молился. В Париж папа отправился лишь с небольшой свитой, которая состояла из шести кардиналов, нескольких прелатов, придворных сановников и врачей. Консальви остался в Риме, а Феш сопровождал папу в качестве посланника Франции. С того момента, как Пий вступил на французскую почву, издержки по путешествию были приняты на себя французской государственной казной; и повсюду властям приказано было относиться к папе с наивозможною предупредительностью. Несмотря на пустоту папской государственной казны, Пий вез с собою различные подарки: для Наполеона два античных каме с изображением Ахилла и Сципиона, для Жозефины античные вазы, и для придворных дам дорогие церковные свечи. Путь шел через Флоренцию и Александрию в Турин, и оттуда через Альпы в Лион. По пути всюду стекались массы народа, чтобы получить благословение от папы; его приветствовали и чествовали в больших и малых кругах. Молодежь Лиона выслала депутацию, которая явилась к Пию с целью дать ему уверение, что они стоят в вере своих отцов и рады выразить ему свою сердечную преданность в столь богато благословенной воспоминаниями о мученичестве местности. Старый генерал, стоявший во главе войска в Лионе, привел своего сына и сказал папе: «Святейший отец! Иисус Христос благословлял младенцев. |
| 1. «Псалмы Соломона» , или «Соломонова Псалтырь», – это сборник из 18-ти молитвенных песнопений на греческом языке, которые напоминают по характеру и языку каноническую псалтырь. Впервые тексты были изданы в 1626 г. в Лионе иезуитом Дела Сардой, который считал, что обнаружил новую книгу Священного Писания, достойную войти в канон. Сборник упоминался еще в IV в. в постановлениях Лаодикийского Собора (59 правило). В настоящее время считается, что «Псалмы Соломона» написаны в середине I в. до Р.Х. в Палестине в иудейской среде и на еврейском языке. Почти несомненно, что все «Псалмы» написаны в одно и то же время одним и тем же автором и не содержат никаких позднейших, в том числе христианских, вставок. Гипотеза о том, что «Псалмы» принадлежат перу некоего ессея, научного подтверждения не получила, поэтому, скорее всего, автором был человек, близкий по взглядам к фарисеям. «Псалмы Соломона», относясь к межзаветной литературе, «несмотря на свою подложность [т.е. псевдоэпи- графичность – Д.Л.], обнаруживают истинно духовное понимание пророческих обетований о Мессии» 39 . Сборник в целом очень напоминает песни Захарии и Симеона, представляя собой непосредственный переход от ветхозаветного пророчества к новозаветному 40 . 2. «Гимны благодарения» (hodayot) 41 – произведение, которое обнаружено в пещерах Кумрана (1QH, 1Q35, 4Q427–432, 5Q11) и датируется I в. по Р.Х. По ряду формальных признаков оно может быть отнесено к произведениям иудейской секты, от которой сохранился еще целый ряд документов в корпусе кумранских рукописей. По содержанию гимны Кумрана восхваляют Господа за спасение через завет (IQ IV, 5-V, 5), а сам суд правды, который грозит не принявшим завет, является элементом хвалы Богу, т. к. суд – это триумф Его силы и мощи (IV, 13, 20в-21а, 25,27) 42 . 3. «Оды Соломона» представляют собой собрание из 42-х гимнов 43 . Они были обнаружены в 1909 г. в виде двух манускриптов на сирийском языке; не исключено, что первоначально они были написаны на греческом. Многие гимны сочинены по образцу ветхозаветных и прямо следуют иудейской псалмической традиции. Сборник датируется первой четвертью II в. по Р.Х., но сами гимны, скорее всего, были написаны ранее. По мнению Д.Е. Ауни (D.E. Aune), «Оды» сохранили отличительный тип раннехристианской профетической литературы – « профетический гимн »; по его мнению, они близки к гимнам Апокалипсиса (в антифонной структуре и сосредоточенности на «осуществившейся эсхатологии»), поэтому характеризовать их как гностические было бы поспешно 44 . |
|
|
