| 2.3. Но, признавая необходимость восстановления нарушенного христианского единства, Православная Церковь утверждает, что подлинное единство возможно лишь в лоне Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви. Все иные " модели " единства представляются неприемлемыми. 2.4. Православная Церковь не может принять тезис о том, что, несмотря на исторические разделения, принципиальное, глубинное единство христиан якобы нарушено не было и что Церковь должна пониматься совпадающей со всем " христианским миром " , что христианское единство якобы существует поверх деноминационных барьеров и что разделенность церквей принадлежит исключительно к несовершенному уровню человеческих отношений. По этой концепции, Церковь остается единой, но это единство недостаточно проявляется в зримых формах. В такой модели единства задача христиан понимается не как восстановление утраченного единства, а как выявление единства, неотъемлемо существующего. В этой модели повторяется возникшее в Реформации учение о " невидимой церкви " . 2.5. Совершенно неприемлема и связанная с вышеизложенной концепцией так называемая " теория ветвей " , утверждающая нормальность и даже провиденциальность существования христианства в виде отдельных " ветвей " . 2.6. Для Православия неприемлемо утверждение о том, что христианские разделения являются неизбежным несовершенством христианской истории, что они существуют лишь на исторической поверхности и могут быть исцелены или преодолены при помощи компромиссных межденоминационных соглашений. 2.7. Православная Церковь не может признавать " равенство деноминаций " . Отпавшие от Церкви не могут быть воссоединены с ней в том состоянии, в каком находятся ныне, имеющиеся догматические расхождения должны быть преодолены, а не просто обойдены. Это означает, что путем к единству является путь покаяния, обращения и обновления. 2.8. Неприемлема мысль о том, что все разделения суть трагические недоразумения, что несогласия кажутся непримиримыми только от недостатка любви друг к другу, от нежелания понять, что при всем различии и несходстве есть достаточное единство и согласие в " главном " . Разделения не могут быть сведены к человеческим страстям, эгоизму или тем более культурным, социальным или политическим обстоятельствам. Также неприемлемо утверждение, что Православную Церковь отличают от христианских сообществ, с которыми она не имеет общения, вопросы второстепенного характера. Нельзя сводить все разделения и разногласия к различным небогословским факторам. |
| Одновременно в России царь Иоанн IV Васильевич Грозный открыл путь в страну купцам и множеству специалистов из европейских стран, в которых протестантизм уже успел занять ведущие позиции. Среди них были оружейники, архитекторы, художники, врачи и многие другие. Грозный интересовался их вероучением и даже вступал в богословские дискуссии. В частности, известен и письменно зафиксирован диспут царя с Яном Ракитой, который был одним из наиболее деятельных последователей учения Чешских братьев, живших в Польше; в ходе диспута Иоанн Грозный последовательно и достаточно аргументированно опровергает лютеранское понимание веры и церковной жизни. C XVI до XIX века Православные Церкви, в основном, подвергали резкой критике протестантские учения всех направлений. Суммой такой критики является известное «Послание Патриархов Православной Кафолической Церкви о Православной вере», написанное, в основном, Патриархом Иерусалимским Досифеем и утвержденное четырьмя Восточными Патриархами — Константинопольским, Александрийским, Антиохийским и Иерусалимским — на Константинопольском Соборе 1725 года. До сих пор это послание высоко ценится всеми Православными Церквами как важный вероучительный документ. В конце XIX — начале ХХ века отношение к протестантам стало меняться. В России, в частности, в православных духовных академиях начали изучать протестантское богословие. Появилось множество книг и статей профессоров академий с анализом протестантских исповеданий, их истории и философии. В XIX веке особые отношения сложились у православных с Англиканскими церквами — Церковью Англии и Епископальной церковью в США. В 1833 году в так называемой высокой Церкви Англии возникло Оксфордское движение. Оксфордские богословы создали концепцию единства христианской Церкви. Это не экуменизм в современном расширенном понимании этого слова, так как англиканские богословы признавали только Апостольские Церкви. Согласно «теории ветвей» (The Branch Theory), три апостольские церкви — католическая, православная, англиканская — словно ветви одного дерева, несмотря на внешние различия, незримо сохраняют единство Соборной Церкви. И только единство этих ветвей представляет всю полноту Церкви Христовой. Эта теория имеет множество сторонников среди англикан и по сей день. Православные богословы в свое время положили немало сил, опровергая эту теорию. |
| В XIX в. при продолжении англикано-правосл. диалога неоднократно обсуждалась возможность сохранения христианами зап. исповеданий обрядовых различий при воссоединении с правосл. Церковью. Диак. англикан. Церкви У. Палмер затрагивал этот вопрос в переписке со славянофилом А. С. Хомяковым , к-рый сообщил ему мнение Московского митр. св. Филарета (Дроздова) , допускавшего, что в случае единения с англиканами в вероучении «всякий обряд, не имеющий в себе прямого отрицания догмата, будет дозволен» ( Хомяков. 1994. Т. 2. С. 276). В 1869 г. неск. епископов Епископальной Церкви США обратились к Святейшему Синоду Русской Церкви с просьбой «быть принятыми в общение с Восточной Церковью без принуждения их ко всецелому принятию внешних ее обрядов» ( Смолич. История РЦ. С. 372). Тем не менее сторонники данных инициатив рассматривали англикан. Церковь как самодостаточную часть Вселенской Апостольской Церкви (т. н. теория ветвей ) и стремились к установлению евхаристического общения при сохранении догматических различий, что было неприемлемо для правосл. Церкви. Проект Джозефа Овербека Принципиально иной взгляд на возможность сохранения зап. литургических чинов и традиций при принятии зап. христиан в Православие предложил Джулиан Джозеф Овербек (1821-1905), бывш. католич. пресвитер, перешедший в протестантизм из-за несогласия с усилением в католич. Церкви ультрамонтанства . С нач. 60-х гг. XIX в. Овербек жил в Англии и интересовался англикано-правосл. дискуссиями о воссоединении Церквей. Не соглашаясь с теорией ветвей, он пришел к убеждению, что все зап. христ. Церкви являются схизматическими и еретическими, а истинная Церковь сохранилась лишь в Православии. Однако, с т. зр. Овербека, вселенский характер правосл. Церкви предполагает, что принимающие Православие зап. христиане имеют право обладать святоотеческим наследием Запада и обязаны восстановить «Западную кафолическую Церковь в том ее виде, в каком она была едина с Восточною кафолическою Церковью» ( Овербек. Правосл. кафолическая Церковь. 2003. С. 89-90). В 1865 г. Овербек изложил свои взгляды в соч. «Die orthodoxe katholische Anschauung», вызвавшем большой интерес в России благодаря переводу на рус. язык, сделанному настоятелем рус. посольской церкви в Лондоне прот. Е. И. Поповым , к-рый в том же году присоединил Овербека к Православию как мирянина. С одобрения прот. Е. Попова в марте 1867 г. Овербек составил прошение Святейшему Синоду, где исповедовалось правосл. вероучение, отрицались «новшества и грубые злоупотребления Западной Церкви» и выражалась надежда, что сторонникам проекта «восстановления Западного Православия» будет дозволено сохранить зап. литургические обряды и традиции после внесения в них исправлений и одобрения Синодом. Для организации сбора подписей под прошением Овербек создал ж. «The Orthodox Catholic Review», вокруг которого собралась группа единомышленников (в основном из англикан, сочувствовавших Оксфордскому движению ). |
| В эту организацию входит большинство протестантских исповеданий в качестве равноправных членов. Нами не может быть оправдано участие в подобной организации, для которой мы представляем одну из подобных ветвей и составляем вместе с другими ветвями Церковь . Также нами не может быть оправдано применение к нам определения «единство церквей» (νωση τν κκλησιν). Единство Церкви это данность (факт), несмотря даже на существование ересей и расколов, которых в жизни Церкви было вполне достаточно. Ереси и расколы порой увлекало за собой огромное количество последователей, охватывали большое географическое пространство и множество народов. Однако ни отпадение, и ни откалывание какой-либо одной области, или какого-либо народа не влечет за собой утраты единства Церкви. Дерево остается одним, несмотря на то, что отламывается какая-либо из его ветвей; то же самое происходит и с виноградной лозой, несмотря на то, что отламываются ее ветви и прутья, она остается одной. В связи с этим вполне справедливо замечено: «Православная Церковь не может считать протестантские церкви западных стран законными и настоящими поместными церквами этих стран. Отколовшиеся от ствола древа – Православия, эти церкви не имеют никакого отношения к православной вере, Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви Христа, некогда бывшей и в этих странах» 16 . В заключение относительно теории ветвей необходимо напомнить и о существовании так называемой теории «Вместимости» (Comprehensiveness), созданной англиканами. Эта теория позволяет включать в состав Церкви организации, которые содержат совершенно противоположное учение даже в вопросах веры. При этом, такой подход считается проявлением широты и терпения, а имеющиеся разногласия не считаются основанием для разрыва общения и единства разномыслящих. Допустимо оспаривание учения Священного писания об ангелах и демонах, и истолкование его в чисто аллегорическом смысле, чудеса могут расцениваться как ненормальные и мифические явления; сверхъестественное рождение Христа от Девы оцениваться как единственно естественное рождение в соответствии с законами физиологии. |
| Церковь есть «столп и утверждение Истины». В заявлении православных делегатов на Эдинбургской конференции сказано: «Мы признаем Церковь, а не «слово» (писанное и проповеданное слово) первым фактором нашего спасения. Писания нам даны Церковью». «...Православная Церковь верит, что Церковь, на основании ея существенного признака, видима, и что одна истинная Церковь на земле может быть видимой и может существовать». Наконец, в ответ на настойчивыя стремления многих экуменистов к евхаристическому общению между различными Церквами, православные делегаты указывали на то, что евхаристическое общение может иметь место только после достижения полного возсоединения: «Мы настаиваем на том, что евхаристическое общение должно считаться завершающим актом подлинного и действительного возсоединения, каковое уже до этого должно быть достигнуто путем основоположительного согласия в области веры и церковного порядка», говорится в заявлении православных делегатов на Эдинбургской конферении. Православная Церковь должна отвергать точку зрения некоторых экуменистов, защищающих, так называемую «теорию ветвей», т. е. полагающих, что ни одна из существующих церквей не есть видимая истинная Церковь , что все церкви – части невидимой истинной Церкви, выражающия только одну сторону Христианства и, по мнению которых, полнота истины – в совокупности всех исповеданий и смысл экуменического движения заключается в выражении духовного богатства, разнообразия и гармонии, свойственных христианству, как целому. Согласно этой теории, Православная Церковь, римско-католическая и протестантския церкви – главныя ветви единой Церкви; оне, так сказать, дополняют друг друга и, конечно, равноправны. Эта теория – только отвлеченная теория, ибо фактически каждая из существующих церквей считает именно себя истинной, и эта теория не может никого побуждать к отказу от этой веры. Можно ли серьезно утверждать, что существующия церкви дополняют друг друга, когда оне, в действительности, в самых существенных догматах несогласны, даже противоречат друг другу. |
| Отсюда, следовательно, проистекает, что теория «Церквей-сестер», а потом и «теория ветвей», просматривающаяся в тексте Вашего письма, а также «догмат Петра», недавно провозглашенный вашим религиозным сообществом в декларации «Dominus Iesus», ни в коей мере не связаны с неделимый Апостольской Церковью, Церковью святых отцов семи Вселенских Соборов. Таким образом, Вы можете видеть, как, следуя решениям неделимой Церкви, от которых ваше впавшее в ересь религиозное сообщество оторвало себя, я не в состоянии присоединиться к Вашему заблуждению и не могу не сказать Вам в духе братской любви, что Вы находитесь в заблуждении, считая себя «епископом Церкви Божией». Вы сами себя определили таким образом, но истина заключается в том, что за верных чад вашего сообщества, которые остаются в расколе и ереси, Вы лично несете духовную ответственность. Любовь в отрыве от истины полностью лишена какого-либо смысла, вот почему Ваша позиция: «я всегда говорю верным чадам Церкви, что недостаток любви ничем нельзя оправдать, хоть даже и защитой истины», кажется совершенно загадочной, потому что, если мы действительно любим кого-то, мы не оставляем тех, кого любим, в плачевном состоянии заблуждения и не позволяем им тонуть в нем. Целое тысячелетие мы имели общую веру, общее церковное правление, общую Евхаристию, общие догмы, общую духовность и Богоориентированную аскетику, нашим общим правлением были Вселенские Соборы и Пентархия. Так что же случилось, что же все изменило? Странно, что этот вопрос не занимал Вас на протяжении тех 33 лет, что Вы были епископом Вашей религиозной юрисдикции. Почему на протяжении тысячи лет не было пунктов о первенстве Римской юрисдикции, о непогрешимости папы, о чистилище, об индульгенциях, о сверхдолжных заслугах, о непорочном зачатии Девы Марии и т.д.? Почему на Иерусалимском Соборе рассуждали апостолы и пресвитеры со всею Церковью, а не (как вы считаете) «президент коллегии» апостолов святой апостол Петр (см.: Деян. 15: 22)? Почему семь Вселенских Соборов, созванные на Востоке, находятся в общении и единстве с (в то время) православным епископом старого Рима? |
| «Своим письмом, протокол 798/14.07.2016 г. (входящий номер Синодальной канцелярии 498/20.09.2016 г.), Его Святейшество Вселенский Патриарх Варфоломей выслал Св. Синоду БПЦ-БП проголосованные и принятые собором документы. После специализированного перевода, осуществленного авторизованным для данной цели переводчиком, епархиальные митрополиты получили данные документы», - говорится далее. «Первый важный вывод заключается в том, что, в сравнении с их предсоборным вариантом, проголосованные и принятые собором на о. Крит документы претерпели определенные, но несущественные и недостаточные для их всеправославного принятия изменения», - подчеркнули в Болгарской Церкви. Комментируя документ «Отношения Православной Церкви с остальным христианским миром», Синод БПЦ отмечает: «В отношении текста пункта 4 можно сказать, что Православная Церковь под " единением всех " всегда понимала соединение или возвращение в ее лоно через Св. Крещение, Св. Миропомазание и Покаяние всех заблудших в стихиях мира сего и отпавших от нее в ересь и раскол, в соответствии с каноническими правилами Церкви. Единая, Святая, Соборная и Апостольская Церковь никогда не утрачивала единения в вере и общения в Святом Духе и не может принять утверждения о " восстановлении единства " с " другими христианами " , поскольку данное единство существует неизменно в Теле Христовом и само единство и единственность являются сущностными определениями Церкви». «Точно так же Православная Церковь не может воспринять и различные концепции и учения, базируясь на которых инославные обосновывают данное единение. Таковы теории о существовании некоего иллюзорного " единства " всех христианских вероисповеданий, как, например, учение о " невидимой церкви " , " теория ветвей " , " крещальное богословие " или " равенство деноминаций " . Все эти теории могут быть связаны со схоластическим учением о тварной благодати Святого Духа, которое соборно осуждено Святою Церковью. Если принимается данное учение, тогда может быть обосновано и наличие Божией благодати в разных христианских вероисповеданиях, различающейся в разных деноминациях в количественном и качественном отношении. Согласно данной инославной теории, принимается, что насколько в одной христианской общности совершаются литургические действия, настолько они могут различными способами вызвать благодатную жизнь, которая варьирует в зависимости от состояния каждого вероисповедания. Данная богословская теория утверждает, будто литургические действия могут предоставлять доступ ко спасению христианам соответствующих общностей, к которым они принадлежат. Ввиду этого предполагаемого наличия благодати во всех христианских деноминациях следовало бы прилагать совместные усилия, с тем чтобы была достигнута полнота единства во Христе (ср. Декрет об экуменизме Второго Ватиканского собора)», - сказано далее. |
| 33 . Блаженный Иероним, Иероним Стридонский , Софроний Евсевий Иероним (лат. Sophronius Eusebius Hieronymus; ок. 347–420) – экзегет, переводчик Св. Писания, богослов-полемист, учитель Церкви. Автор большого числа экзегетических трудов, а также обширного эпистолярного наследия. Среди его работ богословско-полемического характера можно выделить сочинение «Против Руфина», вписанное в контекст оригенистских споров. Большое значение имеет историческое сочинение Иеронима «О знаменитых мужах», содержащее 135 кратких биографий христианских писателей. 34 . Василид (греч. Βασιλεδης или Βασιλιδης) – гностик, родом сириец. От литературного наследия Василида, включавшего некое Евангелие, 24 книги комментариев на канонические Евангелия и некие гимнографические сочинения, сохранились только фрагменты. Вера, по учению Василида, есть свойственное человеку по природе (φσει) особый способ познания, отличный от логического рассуждения. Более подробно об учении Василида см. прекрасную статью Владимира Соловьева в 3-х томном издании энциклопедического словаря «Христианство» под ред. С. С. Аверинцева и др. (М.: Научное издательство «Большая Российская энциклопедия», 1993–1995 гг.). Первоначальное Предание и предания Впервые (на английском языке): Primitive Tradition and the Traditions//The Unity We Seek, ed. by William S. Morris. – Toronto: The Ryerson Press – P. 28–38/Oxford University Press, 1963. Русский перевод с английского А. А. Почекунина впервые в: Метапарадигма: богословие, философия, естествознание: альманах. – М.: АНО «Культурнопросветительский центр «ОПЕРА», 2016. – С. 176–183. Перевод выполнен по изданию: The Unity We Seek, ed. by William S. Morris. – Toronto: The Ryerson Press – P. 28–38/Oxford University Press, 1963. 1 . «Теория ветвей» (The Branch Theory) Церкви – богословская концепция, выдвинутая в 19 в. Англиканской Церковью для восстановления общения и канонического уравнения между католиками, протестантами и православными. Согласно этой теории, Римская Католическая, Православная Восточная и Англиканская Церкви суть три ветви Единой, Святой, Кафолической и Апостольской Церкви, имеющие внутреннее устроение с учетом национальных особенностей. Теория по-прежнему имеет значение в протестантских кругах и полностью отклонена в католических и православных. Предание |
| Может быть, и не следует говорить, что схизматики ещё в Церкви, – это, во всяком случае, не очень точно и звучит двусмысленно. Вернее сказать: в схизмах продолжает действовать Церковь – в ожидании таинственного часа, когда растопится упорствующее сердце в тепле «предваряющей благодати», – и вспыхнет и разгорится воля или жажда соборности и единства... Значимость таинств у схизматиков есть таинственный залог их возвращения в кафолическую полноту и единство... Сакраментальное богословие блаженного Августина не было воспринято и византийским богословием не потому, что в нём видели или подозревали что-нибудь чуждое или излишнее. Августина вообще не очень знали на Востоке... В новейшее время на православном Востоке и в России нередко учение о таинствах излагали с римского образца – и это не было ещё творческим усвоением августиновской концепции... Современное православное богословие должно осознать и истолковать традиционную каноническую практику Церкви в отношении к еретикам и раскольникам на основе тех общих предпосылок, которые были установлены ещё Августином... Нужно твёрдо запомнить: утверждая «значимость» таинств и самой иерархии в расколах, блаженный Августин нисколько не смягчал и не стирал грани, разграничивающей раскол и соборность. Это не столько каноническая, сколько духовная грань – соборная любовь в Церкви или сепаратизм и отчуждение в схизмах. И это для Августина – грань спасения... Ибо ведь благодать действует, но не спасёт вне соборности... (Кстати заметить, и здесь Августин близко следует за Киприаном, утверждавшим, что не в Церкви и самое мученичество за Христа не пользует...) Вот почему при всей «реальности» и «значимости» схизматической иерархии нельзя говорить в строгом смысле о сохранении «апостольского преемства» за пределами канонической соборности. Этот вопрос с исчерпывающей полнотой и с большим проникновением исследован в замечательной статье покойного К.Г. Тернера Apostolic Succession 241 . И отсюда с несомненностью следует, что не может быть принята так называемая Church-branch-theory [«теория церковных ветвей»]. Эта теория слишком благодушно и благополучно изображает раскол христианского мира. Сторонний наблюдатель, может быть, и не сразу различит «схизматические» ветви от самого «кафолического» ствола. И, однако, в существе своём «схизма» не есть только ветвь. Есть ещё и воля к схизме... Есть таинственная и даже загадочная область за канонической границей Церкви, где ещё совершаются таинства, где сердца так часто горят и пламенеют и в вере, и в любви, и в подвиге... Это нужно признать, но нужно помнить и то, что граница реальна, что единения нет... |
| Несмотря на это, Православная Церковь допускает историческое наименование других не находящихся в общении с ней инославных христианских церквей и конфессий». И первое предложение этого текста владыка Иерофей находит также «нечестивым и неправославным». Да! Это предложение таково, потому что здесь выражен протестантский взгляд на существование невидимой и видимой Церкви. Когда Лютер, а за ним Кальвин и Цвингли откололись от Рима, для того, чтобы никто не подумал, что они вне Церкви, была разработана теория о невидимой и видимой Церкви. Невидимая церковь, к которой они отныне принадлежали, была, согласно их концепции, едина, а видимые земные Церкви (одна из них – Римская, к которой они сначала принадлежали), расколоты и пытаются обрести свое единство. И наш православный богослов Лосский, обличая эту протестантскую экклесиологию, делившую Церковь на видимую и невидимую, сравнивает ее с ересью Нестория, разделявшего Божественную и человеческую природу Христа. С этой протестантской теории о видимой и невидимой Церкви, которая заключена в выражении рассматриваемого нами соборного текста, «начинаются, – пишет владыка Иерофей, – другие теории, такие как теория ветвей, крещальное богословие и принцип инклюзивности». Следовательно… необходимо быть очень бдительным. Да и выражение соборного текста «единство, которым обладает Церковь по своей онтологической природе» звучит странно. И сейчас, отцы, я взгляну на этот вопрос несколько под иным углом, чтобы вы поняли, в чем смысл заблуждения, заключенного в этой фразе. Я спрашиваю вас, собратья мои и сослужители: почему чудо Божественной Евхаристии мы называем преложением Божественных Даров, а не пресуществлением? Потому что выражение «пресуществление» напоминает теорию Платона и Аристотеля об идеях, об архетипах, которые, согласно их представлениям, и есть суть земных вещей. Таким образом, термин «пресуществление» в отношении Божественной Евхаристии означает, что прелагаются не сами хлеб и вино, а их пребывающие в горнем мире архетипы, идеи. |
|
|
