| В середине XIX века жизнь Троице-Задвинской церкви серьезно осложнилась рядом обстоятельств. В нескольких метрах от храма была построена катальня и машинная фабрика. По другую сторону расположились склады для соли. Перед самой церковью находилась пристань, на которой постоянно шла выгрузка муки, каменного угля. Эти и другие товары свозились по узкой улочке, подходившей вплотную к зданию церкви. Это создавало шум, из-за которого даже приходилось прекращать богослужения. В этой связи прихожане и староста Троице-Задвинской церкви, купец Василий Алипьев подали в августе 1865 года прошение в Рижскую духовную консисторию о разрешении построить новый кирпичный храм на новом месте. Ходатайство поддержал архиепископ Рижский Платон (Городецкий) . Однако городские власти под разными предлогами не давали разрешения. Переписка по данному поводу длилась более 20 лет. Изменение отношения к строительству в Задвинье нового храма началось с приездом в Ригу епископа Рижского Арсения . Его первое служение в Троице-Задвинской церкви состоялось 25 мая 1887 года. Храм находился в крайне обветшалом состоянии, и по сути с этого времени начинается ускоренное решение различных вопросов, связанных со строительством нового храма. Главной проблемой стал сбор средств на строительство. В числе первых благотворителей был Иоанн Кронштадтский , который пожертвовал еще в самом начале строительства более тысячи рублей. Жертвовали прихожане и жители различных городов и мест. Проект будущей церкви и составление смет были разработаны в общих чертах опытным и талантливым архитектором И.Бауманом, который до этого спроектировал и построил около двадцати православных храмов. Но, к сожалению, он неожиданно скончался. Дальнейшую разработку проекта продолжил инженер Б.М. Эппингер. Строительство возглавили рижский купец второй гильдии Н.Воост и епархиальный архитектор А.Эдельсон. Художнику церковной живописи П.Зыкову были заказаны новые иконы и реставрация старых. Он же обязался выполнить внутреннюю отделку и наружную покраску стен. Строительный комитет особое внимание уделил внутреннему убранству церкви. Были заказаны киоты художественной резьбы по дереву. Изготовление иконостаса поручили известному в те годы талантливейшему мастеру иконостасных дел Н.Муравьеву. |
| Начать строительство храма по утвержденному проекту едва не помешал спор между помещиками Петром Алексеевичем Давыдовым и Степаном Федоровичем Зыковым. Зыков обратился к Тверскому архиерею с прошением об устройстве в новом храме третьего придела - во имя святителя Николая Чудотворца, а деревянную, Никольскую церковь сломать. Но П.А. Давыдов в своем письме напомнил Тверскому архиерею о том, что именно он является главным организатором строительства храма и в случае изменения уже утвержденного проекта откажется от содействия в его возведении. Далее помещик отметил, что это его предки в 1713 г. построили деревянную Никольскую церковь; но самое главное - он заверил архиерея, что в будущем построит вместо ветхого деревянного новый каменный Никольский храм. Приведенные Петром Давыдовым аргументы оказались весомее, чем у его конкурента, и Тверской архиерей отказал в ходатайстве помещику Зыкову. В 1814 г. каменный храм во имя Живоначальной Троицы, с приделами Флора и Лавра и Казанской иконы Божией Матери, был построен. 18 июля того же года состоялось освящение храма протоиереем Тверского кафедрального Спасо-Преображенского собора Иоанном Синицыным с «братией». Ветхая деревянная Троицкая церковь за ненадобностью была снесена. В 1820 г. помещики-прихожане обратились с прошением к Тверскому архиерею Симеону о разрешении построить вместо старого деревянного каменный Никольский храм. Первой в прошении стояла подпись секунд-майорши Прасковьи Давыдовой (ее муж, обещавший построить новый каменный Никольский храм, к этому времени умер). За ней следовали имена «флота лейтенанта» Адриана (Андриана) Головачева, прапорщика Дмитрия Нестерова и некоторые другие. Мирской сход крестьян (прихожан) проголосовал за постройку храма. Тверской владыка удовлетворил прошение. Строительство храма велось на деньги помещиков, прихожан, а также на средства церкви. В 1832 г. новопостроенный Никольский храм был освящен ключарем Тверского кафедрального Спасо-Преображенского собора Михаилом Пешехоновым. Храм считался теплым, в нем имелись две изразцовые печи, поэтому службы здесь проходили преимущественно в холодное время года. Позднее Никольский храм был распространен. У него появились два придела: преподобного Сергия Радонежского и святого благоверного князя Александра Невского. В 1878 г. первый придел был освящен священником с. Поречья Калязинского уезда Симеоном Малиновским, второй - священником погоста Покровского в Голядях Корчевского уезда Иоанном Сусловым. |
| У меня есть готовая небольшая статья в ответ Зыкову. Я пришлю ее вам для возобновляющегося журнала: посмотрите, – может годится, когда несильное и излишнее выпустите, неточное исправите. Для ответа в Синод о полемических книгах, я думаю, нужна нам одним прежде посоветоваться, а потом уже собрать Совет. Напишите, когда мне можно быть у вас после первой недели. Или, может, вам самим представится случай быть в Москве? Лавку братскую в Кремле застроили, и Егор Антоныч уже не торгует. Просите прощения в вольных и невольных против меня согрешениях. Да отпустит вам вся Единый Безгрешный! И от вас такожде взаимно прошу прощения». 8-го марта я писал отцу Павлу : «Вероятно, вы недоумеваете о моем продолжительном молчании. Все объясняется моей усиленной работой над составлением замечаний на «докладную записку» раскольников. Теперь только, кончив эту работу, принимаюсь за другие срочные дела, и, во первых, за то, чтобы ответить, хотя кратко, на письмо ваше, за которое приношу вам большую благодарность. Повидаться нам нужно. Вас беспокоить поездкой ко мне не смею; сам же хотел бы приехать в Москву, и именно в следующую субботу: прошу вас посетить меня в этот день у Михаила Алексеича в доме, где по старой памяти предполагаю остановиться. Хотелось бы приготовить к тому времени нужные бумаги в Синод. Благодарю вас за заботы о моем будущем журнале и за добрые ему пожелания». При свидании с отцом Павлом была, между прочим, речь о том, что некоторые из новинковских старообрядцев, очень уважаемые в расколе, желая присоединиться к Церкви, намерены подать вопросы новому раскольническому архиепископу Савватию. Вопросы уже были тогда составлены для них Егором Антонычем, который и передал их мне для предварительного рассмотрения и исправления. Об них писал я отцу Павлу, возвратившись из Москвы, 15-го марта: «Согласно желанию Егора Антоныча поспешаю возвратить вопросы. Предисловие к ним составлено очень хорошо, и не многое в нем пришлось исправить; самые же вопросы не прямо вытекают из предисловия: поэтому я некоторые исключил и вообще изложил их короче. Рассмотрите и обсудите мои поправки. Если найдете справедливыми и нужными, удержите. Во всяком случае предоставляю дело вашему решению. Если печатанием вопросов нет особенной надобности спешить, то я не прочь бы напечатать их в моем будущем журнале, с некоторыми моими известиями о присоединяющихся 189 . |
| Он состоял в различных благотворительных учреждениях то членом, то секретарем. После смерти отца по каким-то побуждениям поступил послушником в Донской монастырь, но жил здесь совсем по-светски: по словам Н.Смирнова, у него был лакей; помещение его состояло из трех комнат, хорошо меблированных, но для отвода глаз в одной комнате находилась кровать из голых досок с поленьями в изголовье вместо подушек. Он свободно принимал у себя гостей и преимущественно великосветских барынь; даже митрополит Филарет будто бы посещал его и однажды привез ему Библию в серебряном окладе и в таком же окладе икону. Зыков хвалился, что он с архимандритом Феофаном живет по-приятельски и всегда обедает с ним вместе... В числе постоянных его посетительниц была княгиня Вера Дмитриевна Голицына... Зыков не стеснялся во всякое время выходить из монастыря и нередко проводил время в доме Голицыной 16 . 3 марта 1850 года Зыков, возвращаясь в монастырь и будучи, вероятно, навеселе, повстречал некоего купчика Матвеева и выбил из рук его бутыль с маслом. Завязалась драка. Вмешалась полиция. Дело дошло до митрополита, который санкционировал полицейское следствие, назначенное генерал-губернатором Москвы А.А.Закревским, поскольку послушник являлся мирским лицом. От монастыря для участия в разбирательстве направили депутата. Выяснилось, что двумя годами ранее архимандрит Феофан подписал добрый отзыв о послушнике Зыкове, но уже год спустя рекомендовал перевести Зыкова в один из загородных монастырей с целью выявить его истинные устремления. Однако этого сделано не было. 20 марта Зыков подал прошение об увольнении, а через месяц митрополит Филарет обвинил архимандрита Феофана в непринятии своевременно по отношению к Зыкову должных мер, назначении на следствие неподходящего депутата и так далее. К своему обвинению митрополит приложил справку, согласно которой по Донскому монастырю уже рассматриваются дела о неблаговидном поведении двух иеродиаконов 17 . По моему мнению, настоящие обстоятельства дают довольную причину тому, чтобы архимандрита Феофана уволить от должности благочинного монастырей, – сообщал он Синоду 18 . |
| 457 Ответы беспопопскому начетчику (Зыкову) на три предложенные им вопроса» напечатаны в 10-й кн. Братского Слова за 1886 г. (т. I, стр. 747). 458 Разумеется сказанное в конце Летописи, напечатанной в 10-й книге Братского Слова за 1886 г. (см. т. I, стр. 794). 459 См. Московские Ведомости 1886 г., 165; отсюда статья перепечатана потом в Братском Слове 1886 г. (т. II, стр. 60). 460 Первый настоятель Московской Введенской Единоверческой церкви, назначенный митрополитом Платоном. Об нем, его трудах и сочинениях против раскола, была напечатана мною статья ещё в 1864 году (см. Душеполезное Чтение за этот год, т. I-й.) 462 В день юбилея митрополита Иоанникия, за роскошным обедом в парке Черкизовского архиерейского дома, при огромном стечении гостей, многими произнесены были речи юбиляру. Увлеченный примером других и я без всякого приготовления и предварительного намерения, выступил с речью довольно горячей, в которой указал, между прочим, необходимость и важность, борьбы с расколом, вся сила которого в материальном богатстве раскольников и в покровительстве им светской власти, – при чем, обращаясь к этой власти умолил её быть Верною Церкви и не потворствовать расколу. Генерал-губернатор, сидевший рядом с юбиляром, принял это обращение на свой счет, что было вполне естественно после истории с поданной ему кляузной жалобой на меня рогожцев. Любопытно, что в числе нескольких светских лиц, подошедших благодарить меня за речь, был и генерал Воейсков, признавший необходимым объяснить мне, что в упомянутой истории он совсем не виноват, ибо исполнял только волю начальства 463 Один, известный тогда, деятель из «простых русских людей». Он был близким человеком у тогдашнего ревнителя Церкви Я. И. Лабзина. 466 Все они обращены из раскола отцом Павлом, и именно об обстоятельствах этого обращения беседовали со мною. Свою поездку в Гуслицкий монастырь и беседы, бывшие в доме А. В. Смирнова, я описал потом довольно подробно (см. Братское Слово 1886 г., т. II, стр. 128). 467 Тогдашний преподаватель учения о расколе в Калужской семинарии; ныне священник Параскевиевской в Охотном ряду церкви и секретарь Братства св. Петра митрополита. |
| Приказали: Преосвященного Владимира, Архиепископа Казанского, Преосвященного Антония, Епископа Выборгского, Ректора С.-Петербургской Духовной Академии, Преосвященного Александра, Епископа Дмитровского, викария Московской епархии, настоятеля первоклассного Кириллова Белозерского монастыря, Архимандрита Иакова, Председателя Учебного Комитета при Святейшем Синоде, Протоиерея Алексея Парвова, Директора Московского Публичного и Румянцевского Музеев, Действительного Тайного Советника Василия Дашкова и Директора Московского Главного Архива Министерства Иностранных Дел, Действительного Тайного Советника, Барона Феодора Бюлера, избранных Советом Московской Духовной Академии в звание почетных членов сей Академии, утвердить, согласно представлению Вашего Преосвященства, в таковом звании; о чем, для зависящих распоряжений, Вашему Преосвященству послать указ“. Определили: Изготовив дипломы для лиц, избранных в звание почетных членов Академии, просить их о принятии сего звания. VI. Резолюцию Его Высокопреосвященства, последовавшую на журнале Совета Академии от 15-го сентября сего года: „1892 окт. 3-го. Утверждается“. Справка: 1) В ст. XVIII означенного журнала было изложено ходатайство Совета Академии пред Его Высокопреосвященством об утверждении действительных студентов Академия: Ивана Андреева , Александра Зыкова, Виктора Федотова, Владимира Булгакова, Александра Клодницкого и Алексея Виноградова в степени кандидата богословия с предоставлением И. Андрееву и А. Зыкову права при искании степени магистра не держать нового устного испытания. 2) В ст. XXI было изложено ходатайство Совета пред Его Высокопреосвященством о допущении к слушанию академических лекции: свя- —306— щенника Тамбовской епархии Павла Болховитинова, диакона той же епархии Николая Стефановского; окончивших курс с атестатом зрелости в гимназиях: Владимирской Александра Липеровского и Вологодской – Якова Достойнова, окончившего курс в Гатчинском Сиротском Институте Ивана Шемановского, Инженера Путей сообщения Павла Свешникова, окончившего курс в Московском пехотном юнкерском училище подпоручика Валентина Томкевича, бывшего воспитанника 5 класса Могилевской духовной семинарии Василия Яковлева и бывшего воспитанника того же класса Киевской духовной семинарии, болгарского уроженца, Николая Петрова . 3) В ст. XXIII было изложено ходатайство Совета пред Его Высокопреосвященством, о разрешении студенту Ивану Фильдману жить на частной квартире, с оставлением за ним назначенного по смете содержания. Определили: 1) Об утверждении И. Андреева , А. Зыкова, В. Федотова, В. Булгакова, А. Клодницкого и А. Виноградова в степени кандидата богословия сообщить в Учебный комитет при Святейшем Синоде и в Канцелярию Г. Обер-Прокурора Святейшего Синода. 2) Изготовить для означенных лиц кандидатские дипломы и препроводить их в подлежащие Духовные Консистории. 3) Объявить студенту 2 курса Ивану Фильдману о последовавшем ему разрешении жить на частной квартире; прочее принять к исполнению. |
| Дед для коммуниста— не религиозный (Кошевой к тому равнодушен), а классовый противник. И «правду» свою коммунист выражает откровенно, изгоняя деда из дома: «Жили вы в хороших курнях, а зараз поживёте так, как мы жили: в саманных хатах. Понятно тебе, старик?» 54 То есть: нужно, чтобы все хуже жили,— вот уровень понимания. И Шолохов сочувствует (вынужденно?) позиции именно Кошевого, ибо за ним, согласно идеологии, историческая и социальная правота. При этом Кошевой предстаёт в романе достаточно непривлекательной личностью: он труслив, коварен, неумён. Вот одно из проявлений той двойственности, которая определяет своеобразие мировидения автора «Тихого Дона». За исключением деда Гришаки, все персонажи эпопеи к религии равнодушны. О казаках «Тихого Дона» в этом смысле лучше судить не по деду Гришаке, но по более заметному персонажу, Прохору Зыкову. «Прохор Зыков, довольно часто захаживавший на старое мелеховское подворье, разживался у Михаила бумагой на курение, печально говорил: — У бабы моей крышка на сундуке была обклеена старыми газетами— содрал и покурил, Новый завет был, такая святая книжка,— тоже искурил. Старый завет искурил. Мало этих заветов святые угодники написали... У бабы книжка была поминальная, всё сродствие там, живое и мёртвое прописанное,— тоже искурил. Что же, зараз мне надо капустные листья курить али, скажем, лопухи вялить на бумагу? ...Я без курева не могу. Я на германском фронте свою пайку хлеба иной раз на восьмушку махорки менял» 55 . Вот: и Писание, и память о ближних, и хлеб насущный— всё неважно; лишь бы вонючим дымом подышать. Символ. О молитве казаки вспоминают перед лицом опасности (не одни они) на войне, но сами тексты молитвенные у них— языческие заговоры, заклинания, обращённые к идолу. Например, «Молитва от боя»: «Есть море-океан, на том море-океане есть белый камень Алатор, на том камне Алаторе есть муж каменный тридевять колен. Раба Божьего и товарищей моих каменной одеждой одень от востока до запада, от земли и до небес; от вострой сабли и меча, от копья булатна и рогатины, от дротика калёного и некалёного, от ножа, топора и пушечного боя; от свинцовых пулек и метких оружий; от всех стрел, перенных пером орловым, и лебединым, и гусиным, и журавлиным, и дергуновым, и вороновым; от турецких боёв, от крымских и австрийских, нагонского супостата, татарского и литовского, немецкого, и шилинского, и калмыцкого. Святые отцы и небесные силы, соблюдите меня, раба Божьего. Аминь» 56 . |
| В 1785 году посадский человек в городе Вышнем Волочке, Михаил Сердюков, привел к бывшему у розыскных дел прапорщику Зыкову малороссиянина Василия Козьменку, уличенного в забрании под его (Сердюкова) имя у разных людей товару и денег и в краже некоторых вещей. Паспорта у Козьменки не оказалось: вместо того нашелся белый лист, запечатанный дворцовою петергофскою печатью. По приводе к розыскным делам, Козьменка не сознался ни в краже, ни в забрании денег на имя Сердюкова, но по уличении белым листом, сознался в некоторых преступлениях. Жил он в Петергофе у инспектора Петра Арнарда Арнардера писарем и, улучив минуту, приложил на двух белых листах городскую петергофскую печать, с тем, чтобы в случае нужды, воспользоваться ими для написания фальшивых паспортов, и на одном уже и написал, подведши под руки его, Арнардера, и других чииовников. Из-под караула как-то удалось ему убежать, но он снова был пойман и повинился во всем. Вышневолоцкая розыскных дел канцелярия присудила им розыскивать: но пред пыткою Козьменка сказал за собою «слово и дело». Это была обыкновенная уловка подсудимых, которые хотели отдалить пытку, объявив за собою государево слово. Слово его состояло в том, что он знает «о письмах за высокими персонами, которыя письма пристойны к возмущению бунта». Обо всем этом он хотел объявить в Тайной канцелярии. В 1731 или 1732 году – показал он потом – прибыл он в Тверь и пришел к архимандриту Иоасафу. Тут встретил его келейник Иоасафа, племянник его, Андрей Масалаев и привел к архимандриту. Козьменка тоже был родственником Маевского. Архимандрит угостил его хлебом-солью. Вечером, сидя за ужином, Иоасаф говорил бывшему тут иеромонаху Исайи: «кого еще искать? Он (Козьменка) сделает нам это лучше (Масалаева) Андрея». Для Козьменки этот разговор был пока загадкою. Но дня чрез два Масалаев объяснил ему, что архимандрит хочет сделать ему поручение: не может ли он написать письмо полууставом? «Для чего ж – могу сделать». Исаия выразил было сомнение: можно ли на него надеяться? Но Маевский сказал: «надейся на него, все равно как на меня, проносу не будет, потому что он еще впервые в великой России и никого не знает». |
| Синода. Так как бесконтрольное хозяйничанье казенного приказа оброчными церковными землями, действительно, очень легко могло давать место различным злоупотреблениям, от которых должны были страдать интересы не одного только государственного казначейства, но и самого синодального ведомства, то св. Синод, не видевший ничего неприятного и стеснительного для себя в предложении Баскакова, и постановил поступить вполне согласно с желанием и указаниями своего обер-прокурора 166 . 3 июня 1726 года Баскаков, получивший известие, что архимандрит казанского Спас-Преображенского монастыря, Салникеев, самовольно распродал некоторые церковные вещи, предложил св. Синоду послать казанскому преосвященному указ о производстве немедленной ревизии местного Спасо-Преображенского монастыря, поручив ему освидетельствовать по прежней описи все монастырское имущество и, в случае действительного исчезновения каких-либо церковных принадлежностей, надлежащим образом допросить Салникеева, для чего и препроводить в Казань подозреваемого архимандрита, находившегося в то время в Москве. Предложение назначить судебное следствие по делу о расхищении монастырских драгоценностей, в данном случае, вполне совпадало с интересами самого св. Синода, не менее обер-прокурора оберегавшего церковную собственность от незаконных растрат, почему Синод придал должное значение сообщению обер-прокурора и постановил исполнить желание Баскакова 167 . 3 иювя 1728 года московская духовная дикастерия донесла св. Синоду, что она не имеет никакой возможности справиться со всеми своими многочисленными и разнообразными делами при наличном существовании единственного секретаря, и просила определять на должность второго секретаря или канцеляриста Зыкова, или регистратора Яковлева. Один из синодальных членов, архиепископ ростовский Георгий, написал на доношении духовной дикастерии: «велеть быть Зыкову», а другой – Игнатий, митрополит коломенский, еще добавил, что на освободившееся место Зыкова назначается Яковлев. Баскаков обратил внимание Синода на одно обстоятельство, совершенно упущенное из внимания при определении второго секретаря московской дикастерии, а именно на то, что Зыков не представил еще счетных списков прихода и расхода по своей настоящей должности, почему обер-прокурор и высказал «опасение» в возможности нежелательных последствий от такого не вполне законного способа назначения чиновников на новые должности; по его мнению, намеченного кандидата можно произвести в секретари только по окончании необходимой проверки находившихся в распоряжении Зыкова приходо-расходных книг и, конечно, при том непременном условии, если, после произведенного учета, он окажется стоящим вне всяких подозрений. |
| Припись дьяка Василья Бобинина. Послана Новгородцкаго приказу с приставом с Федором Башериным. Лета 7182 марта в [пропуск] день, по Государеву Цареву и Великаго Князя Алексея Михайловича, всеа Великия и Малыя и Белыя России Самодержца указу, память дьякам думному Семену Иванову, да Василью Семенову, да Петру Ковелину. В прошлом во 181 году марта в 20 день отослан из Розряду на тюремной двор Сумскаго острогу стрелец Ивашка Мурзин, а в котором деле он на тюремной двор отослан и то дело прислано из Розряду в Новгородцкой приказ. И Великий Государь... указал того Сумскаго стрельца Ивашка Мурзина с тюремнаго двора взять в Новогородцкой приказ и о том послать память в Разбойной приказ из Розряду, а как ево Ивашку из тюремнаго двора в Розряд пришлют и ево прислать в Новогородцкой приказ; и по Государеву (полное) указу дьякам думному Семену Титову, да Василью Семенову, да Петру Ковелину учинить о сем по указу Вел. Государя. Припись дьяка Василья Бобинина. Такова ж память послана о присылке стрельца Ивашка Горлова за приписями дьяков Степана Полкова апреля в 7 день. Царю Государю и Великому Князю Алексею Михайловичу, всеа Великия и Малыя и Белыя России Самодержцу, бьет челом холоп твой бедной Архангельскаго города стрелец Ивашко Мурзин. По твоему Вел. Государя указу прислан я холоп твой из Сумскаго острога с твоей Вел. Государя службы к Москве в твоем Государеве деле и ныне меня холопа твоего по твоему ж Вел. Государя указу посылают с Москвы под Соловецкой монастырь, а на той твоей Государеве службе я был под Соловецким монастырем и здесь на Москве года з два, а твое Вел. Государя жалованье у Архангельскаго города за прошлой 181 год и нынешней 182 год мне бедному не давано, и оттого бедные твои Вел. Государя рабы – мать моя и женишко и детишка обеднели, прося под окном подаяния, помирают голодною смертию, и я бедной холоп твой платьишком ободрался, наг и бос и в конец погибаю. Милосердый Государь Царь и Великий Князь Алексей Михайлович, всеа Великия и Малыя и Белыя России Самодержец пожалуй меня холопа своего беднаго, скуднаго, вели, Государь, мне бедному заслуженое твое Вел. Государя жалованье за прошлой 181 год и нынешней 182 год у Архангельскаго города денежное и хлебное выдать, вместо мое дать то свое Государево жалованье матери моей и женишку и детишкам, и о том вели, Государь, послать на Двину думному дворянину и воеводе Федору Полуехтовичу Нарышкину, да дьяку Афанасью Зыкову свою Вел. Государя грамоту. Царь, Государь смилуйся, пожалуй! |
|
|
