| Основные биографические данные свт. Льва приводятся в таком достаточно известном памятнике раннесредневековой истории как Liber Pontificales, которая представляет собой свод основных биографических сведений о Римских епископах с апостола Петра и до Феликса III (526–530). Свт. Лев был уроженцем Тосканы (natione Tuscus), его отец принадлежал к патрицианскому роду знатных римлян. В некоторых манускриптах свт. Лев именуется natione Romanus, что указывает на его знатное происхождение. 5 Его отца звали Квинтиан (Quintianus) 6 . Год рождения свт. Льва неизвестен. Долгое время свт. Лев был архидиаконом и секретарем у Римских пап свт. Целестина и свт. Сикста III 7 Ему приходилось исполнять многочисленные поручения Римских пап по церковным делам, а также ряд дипломатических поручений императора Валентиниана III. Например ему было поручено примирить враждовавших друг с другом двух выдающихся политических фигур позднеримской истории как полководец и главнокомандующий римскими войсками в провинциях Аэций и главный магистрат Альбин. Вмешательство свт. Льва в произошедший раздор, который пред активным натиском гуннов на империю был лишь только на руку врагам Рима, был завершен успешным миром. 8 В церковных делах того времени свт. Лев известен примирением Галльской церкви, а также тем, что по его настоятельному совету родоначальник западного монашества прп. Венедикт Нурсийский пишет богословский трактат, имеющий для Православной Церкви огромное значение, «О воплощении Господа против Нестория» (De Incarnatione Domini contra Nestorium). 9 29 сентября 440г. архидиакон Лев был рукоположен во епископа, а после блаженной кончины папы Сикста 10 ноября 461г. свт. Лев единогласно был избран его преемником. 10 В истории Римской Церкви, периоде ее существования как Православной поместной церкви до 1054г., свт. Лев считается, как и свт. Григорий I Великий (VIb.) самой выдающейся личностью. Та же Liber Pontificales сообщает нам о самом главном деянии его жизни – вести напряженную борьбу с ересями Нестория и Евтихия 11 , а также с распространенной на Западе манихейской ересью. |
| Восстановление мон-ря и рост авторитета Горце как общины «нового типа», живущей в строгом соответствии с Уставом прп. Венедикта Нурсийского, дополненного Бенедиктом Анианским , повлияли на распространение т. н. лотарингской реформы. Горце стал 2-м после Клюни крупным центром движения за восстановление обмирщавшего института общежитийного монашества (restauratio coenobiorum), цель к-рого в земном мире - восстановить порядок в условиях общественной дезорганизации, падения морали и права, неконтролируемой агрессии феодальных сеньоров, чему виной стало, как считалось, всеобщее пренебрежение авторитетом и духовным контролем Церкви; в горнем мире - спасти души всех живых и почивших христиан. Предполагалось достичь этого путем освобождения монашества от любого влияния извне (т. н. libertas monastica), что стало бы залогом укрепления монастырской дисциплины и увеличения доли литургической и поминальной практики в жизни монахов. Деятельное участие имперского епископата в реформе не следует рассматривать как проведение реформы «сверху», в рамках политики имперской Церкви, что якобы отличало лотарингское движение от клюнийского (это мнение восходит к работам К. Халлингера ( Hallinger. 1950-1951) и было давно оспорено историками). Король, представители епископата и крупной имперской знати, вдохновленные идеей спасения Церкви от обмирщения, поддерживали реформу и приглашали в частные мон-ри аббатов-реформаторов или передавали мон-ри реформированным общинам. Тот факт, что еп. Адальберон I передал единомышленникам И. из Г. именно Горце, находившийся в собственности Мецской кафедры, симптоматичен: в сер. VIII в. в рамках каролингской церковной реформы аббатство было основано еп. Хродегангом Мецским как образец сотрудничества мон-рей и епископских кафедр. Однако к моменту нового заселения Горце некогда обширные монастырские владения на Мозеле, в Вормсгау и в Шампани оказались в руках третьих лиц (земли раздавались Адальбероном I и его предшественниками в качестве бенефициев ). Лишь усилиями И. из Г. после ряда конфликтов и длительных переговоров с епископом владения были возвращены аббатству (Vita Iohannis. 95-114). |
| Печать Бернарда Клервоского. XII в. Б. К. можно разделить на трактаты, слова и письма. 14 трактатов посвящены догматико-полемическим, нравственно-аскетическим, мистико-созерцательным, церковно-каноническим и др. вопросам: 1) «De gradibus humilitatis et superbiae» (О ступенях смирения и гордыни; ок. 1121), в 2 частях. Трактат представляет собой резюме бесед Б. К. с монахами и своего рода комментарий к правилам прп. Венедикта Нурсийского . В 1-й части речь идет о смирении как основе евангельского совершенства и дается его определение, во 2-й рассматриваются 12 ступеней смирения, противоположных 12 ступеням гордыни; 2) «De diligendo Deo» (О любви к Богу; 1125/26), о необходимости для всякого человека любви к Богу, о ее причинах, размерах и степенях (любовь к себе, любовь наемника, сыновняя любовь, блаженная любовь и др.); 3) «Apologia ad Guillelmum» (Апология к Гвиллельму, аббату Сен-Тьерийскому; 1127), отражает полемику между цистерцианцами , имевшими строгие монашеские правила, и клюнийскими бенедиктинцами во главе с аббатом Петром Достопочтенным; 4) «De moribus et officio episcoporum» (О нравах и обязанностях епископов, или Письмо XLII; к Генриху, архиеп. Сеноненскому, 1127). Б. К. указывает, какими качествами должен обладать епископ, в частности говорит о целомудрии, милосердии и смирении, к-рое «включает в себя все остальные добродетели, сохраняет их и приводит к совершенству» (V 17); 5) «De gratia et libero arbitrio» (О благодати и свободном выборе; к Гвиллельму Сен-Тьерийскому, 1127). Поводом для написания трактата послужил вопрос одного из слушателей Б. К.: «Если все делает Бог, то что же ты делаешь или на какое вознаграждение рассчитываешь?» (I 1). Отвечая, Б. К. пытается согласовать Божественную благодать и человеческую свободу, рассуждает о Божественном предопределении; 6) «De laude novae militiae ad milites Templi» (О похвале новому воинству, к воинам Храма; 1132), адресован Гуго Пейнскому, основателю и первому магистру ордена тамплиеров. Б. К. говорит об отличии «старого», светского, рыцарства от «нового», христ., оправдывает применение военных действий (крестовых походов) против неверных; 7) «Super antiphonarium cisterciensis ordinis» (Об антифонарии цистерцианского ордена; 1132), написан по просьбе генерального капитула цистерцианского ордена, поручившего Б. |
| Согласно правилу Г., к затворничеству, к-рое автор рассматривает как самую возвышенную и совершенную форму монашеского подвига, следует приступать только после длительного испытания в общежитии. Обретя опыт борьбы со страстями, помыслами и диавольскими искушениями, монах может удалиться в затвор или пустынь, где, будучи лишен братского утешения, он сможет рассчитывать лишь на Божественную благодать и свои силы (Ibidem). Но и отшельник, даже тот, кто достиг определенных высот в созерцательной жизни, не обладает еще абсолютным совершенством и лишь стремится к нему, наслаждаясь видением небесных благ, но самих благ, как и всей полноты совершенства, монах достигнет только после смерти (Ibid. 12-13). Согласно Г., отшельники, отвергшие все, в т. ч. и самих себя, ради Христа, не будут судимы при конце света, но будут оправданы без суда (Ibid. 3). Поэтому, если мирянам и киновитам достаточно исполнять заповеди Божии, то отшельник, стремящийся к совершенству, должен не только их исполнить, но и превзойти. Затворничество, согласно правилу Г., было строгим и связано с требованием сурового умерщвления плоти. Пост у затворника должен быть более строгим, чем у обыкновенного киновита. Нельзя забывать и о покаянной стороне затвора: уходя в затвор, монах как бы сам себя заключает в темницу, неся наказания за грехи (Ibid. 14). Хотя затворник, по уставу Г., должен был участвовать в литургической жизни монастырской братии и постоянно причащаться, основное место в его подвиге уделялось личной, а не общей молитве, предписанной Уставом прп. Венедикта Нурсийского. Желательно, чтобы затворник, не покидая кельи, участвовал в богослужении, наблюдая через оконце, выходящее из кельи в храм (в этом случае келья затворника должна была быть пристроена непосредственно к зданию церкви). 2-е оконце выходило из кельи на улицу, через него он общался с приходящими. При келье мог быть также небольшой крытый дворик, где затворник мог выращивать овощи. Г. отмечает, что поскольку никто не может постоянно пребывать в созерцании, то затворник не должен оставлять и деятельного образа жизни (Ibid. |
| К. руководствуются уставами и конституциями своих орденов или конгрегаций, в которых отражены отличия в адм. и организационном устройстве. История ордена К. Поселения латинских монахов в окрестностях горы Кармил появились, вероятно, во время 3-го крестового похода (1189-1192; см. ст. Крестовые походы ). По мнению нек-рых историков, 1-е упоминание содержится в «Сказании...» визант. паломника Иоанна Фоки (1185): на месте разрушенного греч. мон-ря, вблизи т. н. пещеры прор. Илии, «один муж, монах, иерей по сану, седой по волосам, родом из Калабрии, по откровению пророка прибывши сюда, в этих местах или на бывших строениях монастыря устроив маленькую ограду, и воздвигши малый храм, и собравши братии человек десять, ныне то святое место населяет» ( Иоанна Фоки Сказание вкратце о городах и странах от Антиохии до Иерусалима, также Сирии, Финикии и о св. местах Палестины кон. XII в.//ППС. 1889. T. 8. Вып. 2(23). С. 58-59). Отождествление этого подвижника из Калабрии с франц. крестоносцем католич. св. Бертольдом из Лиможа сохраняется в орденской традиции, хотя 1-й мон-рь К. был расположен не у моря, а в долине Вади-эс-Сия, на горе Кармил, вблизи т. н. источника прор. Илии. Согласно орденскому преданию, основатель К. католич. св. Брокард считается учеником и преемником Бертольда († ок. 1198) на посту настоятеля общины. Патриарх Альберт Иерусалимский вручает устав кармелитам. Фрагмент алтаря. Худож. П. Лоренцетти. 1328–1329 гг. (Национальная пинакотека в Сиене) Патриарх Альберт Иерусалимский вручает устав кармелитам. Фрагмент алтаря. Худож. П. Лоренцетти. 1328–1329 гг. (Национальная пинакотека в Сиене) По просьбе Брокарда и монахов общины «у источника» лат. патриарх Иерусалима Альберт (1205-1214; резиденция в Акре) составил устав (formula vitae), в к-ром упорядочил существовавший образ жизни общины на основе традиционного для Палестины лаврского типа организации монашества; в правилах не были отражены зап. монашеский устав прп. Венедикта Нурсийского или Августина устав , хотя патриарх Альберт Иерусалимский принадлежал к августинцам-каноникам (см. |
| Г. жили семьями, образуя внутри городского населения обособленную группу. Впосл. среди них выделился круг лиц, давших обет безбрачия и монашеского послушания, позднее к ним примкнула группа духовных лиц. Папа Александр III благословил движение, однако запретил его членам проповедовать (1179). Поскольку по образу жизни Г. были близки к вальденсам, отлучение последних папой Луцием III в 1184 г. на Соборе в Вероне коснулось и Г. Большая часть Г. восстановила церковное общение с архиепископом Милана, и впосл. отлучение с конгрегации было снято. Г. мало интересовались догматическими проблемами, важнее для них была возможность придерживаться определенных форм религ. жизни. Они объединялись в конгрегации (чаще мирские, чем монашеские), связанные не только общностью религ. устремлений, но и профессионально-экономическими интересами,- основная масса Г. занималась сукноделием. Движение Г. стало предшественником движения патаренов - радикально настроенной группы верующих, выступившей против представителей высшей церковной иерархии и миланской знати (см. ст. Патария ). В 1201 г. Г. получили от папы Иннокентия III устав, оформивший их конгрегацию, состоявшую из 3 частей, или «орденов». Духовенство относилось к т. н. первому ордену, муж. и жен. мон-ри - ко второму, а миряне - к третьему. Г. приняли Устав прп. Венедикта Нурсийского с дополнениями из Августина устава . Руководство конгрегацией осуществлял избираемый на 3 года генерал ордена, резиденция к-рого находилась в Милане. В 1288 г. папа Николай IV вывел Г. из-под юрисдикции местного духовенства. Движение получило распространение преимущественно в Сев. Италии, в т. ч. в Милане, Павии, Лоди, Парме, Модене, Тоскане и Венеции; в 1216 г. насчитывалось 150 объединений, к 1278 г.- ок. 220. Жен. община Г. была организована в Милане по образцу муж. объединения при ц. св. Екатерины Кларой Блассони; отсюда их 2-е наименование - «блассонские монахини». Монахини и мирянки (в т. ч. жены Г.) обслуживали госпитали для заразных больных и лепрозории. |
| А. оффиция существовал в 2 разновидностях, отличающихся по количеству песнопений: кафедрально-приходской А. (им также пользовались доминиканцы и францисканцы ), восходящий к древней рим. традиции, и монастырский А., восходящий к Уставу прп. Венедикта Нурсийского (1-я пол. VI в.), но, согласно исследованиям Р. Ж. Эбера ( Hesbert. Corpus), зависящий от первой, секулярной разновидности. А. подвергся адаптации в разных монашеских орденах - Клюнийской конгрегации (см. Клюни ), цистерцианцев , картузианцев , францисканцев, доминиканцев и т. д.- в соответствии с их богослужебными особенностями ( Palazzo. P. 139-141). После разделения Каролингской империи (IX в.) выделились вост. и зап. группы А. (в германоязычных и франкоязычных странах соответственно), различающиеся по репертуару мелодий и составу стихов для респонсориев на утренней службе (matutinum) и аллилуиариев на мессе. Итал. и англ. А. тяготели то к одной, то к др. группе ( Huglo. Antiphoner. P. 483). В ранних А. песнопения располагались согласно литургическому календарю. Особые группы составляли антифоны и респонсории на воскресенья после Пятидесятницы, нередко обозначаемые как «истории» (historiae) по названиям библейских книг, используемых в чтениях ночных служб и составляющих текстовую основу песнопений в период от 1-го воскресенья после Пятидесятницы до начала Адвента: Historia (или Dominica, Responsoria) Regum (по Книгам Царств ), de Sapientia (по Книге Премудрости Соломона ), de Job (по Книге Иова ), de Tobia (по Книге Товита ), de Judith (по Книге Иудифи ), de Esther (по Книге Есфири ), de Machabaeis (по Маккавейским книгам) и de Prophetis (по Книгам пророков Иезекииля, Даниила , Осии , Иоиля , Амоса , Ионы , Михея , Наума , Софонии и Захарии ). Кроме того, в древних А. встречается также рубрика «Responsoria de Hesdra» (респонсории на тексты книг Ездры ). Отдельно могли записываться и группы антифонов к Benedictus и Magnificat . Довольно рано оформился раздел служб общего последования святых (соттипе sanctorum). Иногда в конце А. присутствовал также краткий тонарий . |
| O. The Earliest Churches of the Cistercian Order//Studies in Cistercian Architecture/Ed. M. P. Lillich. Kalamazoo (Mich.), 1982. Vol. 1. P. 1-12), по мнению других - каменной ( Kinder. 1991). По сохранившимся сведениям, в плане церковь была квадратной (примерно 17×17 м), имела ступенчатую крышу (по типу пагоды), увенчанную небольшой башней (возможно, колокольней). Внутри по всему периметру проходил амбулаторий. В храме было 3 алтаря: главный алтарь был посвящен Пресв. Деве Марии, у вост. входа между 2 дверями находился алтарь прп. Венедикта Нурсийского , а в юго-вост. углу - алтарь св. Лаврентия . К церкви примыкал 2-этажный дом: на 1-м этаже располагались рефекторий и кухня, на 2-м - дормиторий, из к-рого по лестнице можно было попасть в церковь. Бернард Клервоский жил в тесной комнате над лестницей, где нельзя было выпрямиться в полный рост, креслом ему служил выступ в стене под скосом крыши. Монахи спали на дощатом полу, подстелив солому или сухие листья. Поскольку у Бернарда Клервоского было слабое здоровье и при этом он часто находился в отъезде, мон-рем фактически управляли его братья. В организации монашеской жизни помощь общине К. оказывали бенедиктинцы из соседнего приората Клеманпре (лат. Clementinum Pratum; ферма Морен аббатства св. Бенигна в Дижоне) (Vita Quarta. II 4//PL. 185. Col. 542). В 1121 г. обитель получила привилегии от епископа Лангрского. Развитию К. способствовало благосклонное отношение со стороны крупных мон-рей в регионе - аббатства Сент-Уайан-де-Жу (позднее Сен-Клод) и аббатства Клюни . Еще при жизни Бернарда Клервоского у К. появилось неск. грангий (grangia, от лат. granum - зерно; букв.- «зернохранилище»), которые являлись основой системы организации сельского хозяйства, характерной для цистерцианского ордена: на удалении от мон-ря строились хранилища для собранной десятины и продукции монастырских угодий, загоны для скота; в грангиях работали гл. обр. конверсы (братья-миряне). Старейшая из грангий К., существовавшая с момента основания мон-ря, в источниках именуется Grangia abbatiae. |
| Представители династии Каролингов широко использовали право частной церкви. Сначала на землях королевского домена, а затем и фиска, в т. ч. и на вновь завоеванных территориях, было основано немало мон-рей, как мужских, так и женских, аббаты и аббатисы к-рых приносили клятву верности королю. Такие мон-ри и церкви получали широкие привилегии (право свободных выборов аббата, налоговый и судебный иммунитет, сбор пошлин и организацию местных рынков), а также военную защиту и земельные пожалования. Взамен монашеские общины были обязаны исполнять т. н. королевскую службу (servitium regis): содержать за свой счет королевский двор и чиновников, прибывавших в провинцию для отправления властных полномочий, поставлять продовольствие в королевские пфальцы, выставлять военный отряд из крестьян, испомещенных на монастырских землях, участвовать в заседаниях королевского суда, помогать сюзерену советом, брать на себя исполнение дипломатических функций, молиться за королевскую династию и проч. (так, в «Notitia de servitio monasteriorum» (817) приводится 3 списка мон-рей, обязанных королю «dona et militia» (дарами и военным отрядом), «sola dona sine militia» (только дарами без военного отряда), «solas orationes pro salute imperatoris vel filiorum eius et stabilitate imperii» (только молитвами о благе императора или сыновей его и спокойствии империи) - MGH. Capit. T. 1. P. 350-352). Частные мон-ри и церкви, принадлежавшие светским и церковным владельцам, переходили в разряд королевских (имперских), т. е. подчиненных королю (императору), через процедуру коммендации (commendatio). При Каролингах мон-ри, выведенные из-под контроля местных графов и епископов, превратились в крупнейших землевладельцев (земельные владения среднего еп-ства, как правило, уступали крупному монастырскому), при этом оставаясь надежной опорой королевской власти. Монастырские реформы Пипина Короткого и Карла Великого были направлены на определение соотношения власти короля, епископа и аббата, решение вопросов смещения аббата и его поставления епископом, «закрепление» монахов за теми мон-рями, где они принимали постриг. Цель общей монашеской реформы имп. Людовика Благочестивого (814-840) была в том, чтобы привести к единообразию уставы всех имперских мон-рей (за основу брался монашеский устав прп. Венедикта Нурсийского ). Эти действия осуществлялись параллельно с практикой поставления светских лиц во главе аббатств (эта практика получила распространение при Карломане (майордом в 741-747) и его преемниках). Светские аббаты (abbas-comes) владели монастырскими землями по праву ленного держания, благодаря чему усиливалась их связь с королевской властью. Решения Соборов (в Тьонвиле (844), в Париже (846), в Тросли (909) и др.), запрещавшие подобную практику, не изменили ситуацию (случаи управления мон-рей светскими лицами встречались до XI в.). |
| Месяцеслов М. Е. представляет собой образец сочетания праздников византийской, латинской и отечественной традиций и восходит к различным лит. источникам, отражая культурные связи еще сохраняющего единство слав. мира, а также правосл. Востока и христ. Запада. Наличие зап. праздников в месяцеслове М. Е. можно объяснить прежде всего родственными связями и активными политическими контактами. Среди них оказались святые, память к-рых содержится в мартирологах: напр., память мч. Виктора в Эбредуне (ныне Амбрён) в Галлии (22 янв.) - в Мартирологах Римском или Узуарда, что свидетельствует о знакомстве составителей текста месяцеслова М. Е. с фундаментальными трудами по зап. агиологии; память прп. Венедикта Нурсийского празднуется дважды: под 14 (согласно визант. традиции) и 21 марта, днем преставления основателя аббатства Монте-Кассино и составителя монашеского устава (Там же. С. 67). М. Е. также содержит праздники из числа к-польских: 11 мая - основание К-поля (Царьград), 5 июня - избавление от нападения аваров на К-поль в 617 г. ( Лосева. 2009. С. 160). В его месяцеслове присутствует празднование святым князьям Борису и Глебу под 24 июля. К числу уникальных рус. праздников относится также освящение храма Св. Софии в Киеве, Сказание о к-ром помещено под 4 нояб. (с упоминанием митр. Ефрема); в Прологах встречается лишь со 2-й пол. XIII в. Лосева считает, что на помещение подобного праздника повлияли празднование освящения ц. во имя вмч. Георгия в Лидде 3 нояб. и почитание вмч. Георгия Победоносца как патронального святого вел. кн. Ярослава (Георгия) Мудрого, предка вел. кн. Мстислава (Феодора) Великого. Время освящения киевского собора Св. Софии исследовательница соотносит с возможным повышенным интересом и к Георгиевскому храму в Лидде, который был восстановлен визант. имп. Константином IX Мономахом после разрушения в 1009 г. ( Лосева. 2001. С. 98-100; Она же. 2009. С. 179). Не исключено, что внимание к вмч. Георгию и почитание храмов с посвящением ему обусловлены не только памятью имени пращура заказчика рукописи, но и отношением к нему как к личному патрону: Уханова полагает, что кн. Мстислав Владимирович имел еще одно крестильное имя - в честь вмч. Георгия Победоносца, так же как и его прадед ( Уханова. 2006. С. 10). |
|
|
