| Ирины и для среды и пятницы. Но древнейшие уставы — Ипотипосис и п. Алексея разрешают в пон., втор, и четверг поста вареную пищу без масла и вина. Нынешний устав правее, что не делает такого различия: среда и пятница в Великом посту наиболее радостные из 5 седмичных дней благодаря тому, что имеют литургию, и даже на первой седмице поста в оба эти дня облегчается пост. Так искусно из церковного устава устранялись постепенно все неудачные его правила. Несколько дней в течение 2—6 седмиц поста заслуживали некоторой льготы в посте по особой их знаменательности. Таковы 1) среда Крестопоклонной недели, являющаяся самой серединой, „преполовением» всего поста; 2) четверг 5-ой недели, на утрени которого поется великий канон, и за одно предшествующая ему среда, в вечер которой начинается эта утреня; 3) пятница той же недели, предшествующая ночи акафистного пения; 4) суббота Лазарева. Среда Крестопоклонная начинает отмечаться в правилах поста позже, чем четверг великого канона. Ипотипосис не упоминает о ней. Впервые говорит о ней, по-видимому, устав императрицы Ирины, причем дает для нее самое большое разрешение, такое, как для суббот и воскресений поста (три вареных кушанья с маслом и большая чаша вина). Такое же большое разрешение для этой среды дает и Евергетидский Типикон, вообще один из самых строгих в посте. Напротив Ипотипосис в одной из своих редакций, Διατπωσιζ св. Афанасия, Пандократорский устав всю четвертую неделю уравнивают по строгости поста с первой. Историей настоящего вопроса объясняется положение его в нынешнем уставе. Прежде всего 32 гл. Типикона, подобно древнейшим уставам, совершенно о ней не упоминает (о четверге великого канона говорит). 49 же глава и Триодь дают мимолетное указание о ней не в уставе этого дня, а в уставе четверга 5-й недели и то только в форме цитаты из Святогорского устава (см. ниже). Четверг великого канона отмечается относительно трапезы уже Ипотипосисом. Но здесь дается для этого дня самая малая льгота: такая, как для праздника Обретения главы св. |
| 774 Прим. 1. Так как в пяток канон кресту поется и в том случае, если в среду 4 седм. не будет праздника Благовещения (Тр. Постн., послед. в пяток средния седмицы на утрени, л. 253); то это указание Типикона можно понять только так: если Благовещение случится в среду 4 седм., то канон креста поется или два раза, как обыкновенно, только не в среду и пяток, а в понед. и пяток, или же только один раз в пяток. Прим. 2. О каноне для повечерия накануне понедельника чит. ниже (ч. 2, глава 31). 775 Т. е. стихиры и славники на вечерню пред понедельником, а канон на утреню понедельника; если же канон на утреню понедельника не перенесен, то надобно перенести по крайней мере стихиры и славянки на вечерню пред пятком; канон креста: Древу святому.., в этом случае останется не пропетым, потому что пяток имеет свой крестный канон. 776 Если Благовещение случится в пяток 4 седм., то должно быть выполнено предписание Типикона: „по отпусте часов бывает поклонение честному кресту, поющим нем стихиры самогласны... и взимается иереем честный крест, и относится во святый олтарь“ (л. 326 на об.). 778 Сначала надобно пропеть стихиры на Господи, воззвах Триоди, напечатанные в последов. понедельника вечера, потом петь стихиры (по алфавиту) вел. канона. 779 Состав стихир на Господи, воззвах пред литургией преждеосв. даров во вторник будет уже не тот, какой мы показали на предыдущей странице, а именно: самогласен Триоди 2, подобны Триоди 3 и праздника 5. 780 Возглашения: „Премудрость. Благослови. Сый благословен. Утверди, Боже“, в составе утреннего богослужения в Великий четверток указываются в москов. издании Службы во свят. и Великий четверг., л. 20 на об., и несомненно указываются на основании общего устава вседневной утрени, поемой не во дни поста (Тип., гл. 9, л. 18); но в Типиконе они не поименованы ни в последов. Великого четверг. (л. 339 на об.), ни в 15 мр. гл. о празднике Благовещения, аще случится в Вел. четверток (л. 212 на об. и 213). 781 В Послед. св. спасит. страстей сказано, что в это время иерей или диакон кадит и что каждение повторяется и на следующих седальнах (до 50 пс.). |
| Все эти соображения приводят к тому предположению, что описанный, довольно необычайный по своему составу, чин мироварения принадлежит к числу таких, которые в древнее время совершались в Великой Константинопольской церкви, хотя греческого оригинала для описанного русского чина мироварения нам встречать пока не приходилось; что же касается самого чина освящения новосваренного мира, то он, без сомнения, греческого происхождения 341 . В южнорусских богосл. памятниках интересующего нас времени, встречаются, как молитвы на освящение мира в Великий Четверг 342 , так и особое последование миросоставления и мироосвящения. Это последование, заключающееся в некоторых рукописных архиерейских служебниках и требниках XVII в. 343 , в своей цервой части, касающейся самого составления мира и варения его, во многом разнится, как от описанного нами древнерусского аналогичного последования, так и от современного чина мироварения, равно, как не находит для себя подтверждений и в древнегреческой богослужебной практике. В южнорусском «возследовании над растворением и освящением святого великого мира«, обряд приготовления мира представлен очень несложным: «во святый великий четверток, пред початием божественныя службы (т. е. литургии) уготовается миро великое сице. Чистой оливы в сосуд на сие уготованный влити елико довольно будет, таж балсаму до ней упустити колко хощеши, прилий олейку воннаго (розового масла?), благоухания ради, таж кадила тертого (т. е., тертого ладана) и мира потроху, и вина зложку до сего влити. И тако до сего сицевий сосуд приуготованный поставити его близ предложенных даров на жертвеннице на шуей стране. Отправляемой же ся литургии Божественной, егда будет перенос творити, певцем поющим Вечери твоей тайней, тогда старейший от иереев, взем уготованный сосуд с миром, покрытый воздушком, предходит с ним честным даром» 344 . Далее идет изложение порядка самого освящения мира. Как видим, в приведенном указании о составлении св. мира нет даже упоминания о варении мира 345 . Для составления же мира указывается очень ограниченное количество веществ: елей, бальзам, «олейко вонное», т.о., по всей вероятности, розовое масло, стертый в порошок ладан, немного мира (б. м., смирны) и около ложки вина. Все эти вещества смешивались в одном сосуде в самый день мироосвящения, т. е., в Великий Четверг, перед литургией. |
| Руце простерл еси,/имиже хлеб приял еси нетления,/прияти сребреники,/уста к целованию принося льстивно,/имиже Тело Христово и Кровь приял еси,/но горе тебе, якоже рече Христос. Руки ты простер,/в которые принял хлеб нетления,/чтобы сребреники получить;/приближая для поцелуя коварно/уста, которыми принял Тело Христово и Кровь;/но горе тебе, как сказал Христос. Христос учреди мир,/небесный и Божественный хлеб:/приидите убо христолюбцы,/бренными устнами, чистыми же сердцы,/приимем верно жремую Пасху,/в нас священнодействуемую. Христос устроил для мipa пиршество,/Он, Хлеб небесный и Божественный./Придите же, христолюбцы, бренными устами,/но сердцами чистыми примем с верою/жертву Пасхи, в нас священнодействуемую. Слава: Отца прославим, Сына превознесем, Божественному Духу верно поклонимся,/Троице нераздельней, единице по Существу:/яко Свету и Светом, Животу и Животом,/животворящему и просвещающему концы. Слава: Отца прославим, Сына превознесем,/Божественному Духу с верой поклонимся/– Троице нераздельной, Единице по существу,/как Свету и Светам, и Жизни и Жизням,/животворящему и просвещающему мира концы. И ныне, Богородичен: Чертог небесный, и Невеста Приснодева,/едина явилася еси, Бога носивши,/рождши же непреложно, из Тебе воплощенна./Темже Тя вси роди яко Богоневестную Матерь,/православно величаем. И ныне, Богородичен: Чертогом небесным и Невестой-Приснодевой/Ты одна явилась, Бога носив во чреве/и родив неизменно из Тебя воплотившегося./Потому Тебя мы, все роды,/как Бога нашего Матерь/православно величаем. И паки ирмос: Безсеменнаго зачатия: И снова ирмос: От зачатия без семени: И прочее Повечерия малаго по обычаю, и отпуст, и творим поклоны 3, вси равно косно. И бывшей молитве, от предстоятеля, отходим в келлии своя. Ведомо же буди, яко от сего святаго дне, Полунощница не поется в церкви, до седмицы Фомины. И прочее последование малого Повечерия. Полунощница же с этого дня не поется в церкви до недели апостола Фомы. ВО СВЯТЫЙ И ВЕЛИКИЙ ЧЕТВЕРТОК НА УТРЕНИ, ВО СВЯТОЙ И ВЕЛИКИЙ ЧЕТВЕРГ |
| Разделы портала «Азбука веры» О запрете прекращать Великий Пост в четверг Страстной седмицы. О том, что не должно в Четыредесятницу, в четверг последней недели, разрешать пост и тем бесчестить всю Четыредесятницу, но должно поститься всю Четыредесятницу с сухоядением. τι ο δε ν τ Τεσσαρακοστ τ στρ βδομδι τν πμπτην λειν, κα λην τν Τεσσαρακοστν τιμζειν λλ δε πσαν τν Τεσσαρακοστν νηστεειν ξηροφαγοντας. Толкования Зонара . Правило определяет проводить в посте всю четыредесятницу, кроме, то есть субботы и воскресного дня; а пост определяет как сухоядение. А некоторые разрешали пост в четверток последней седмицы, в который Христос вкусил со Своими учениками Господню вечерю , и вкушали некоторые более изысканные и более роскошные яства, по той, вероятно, причине, что в это время Господь вкусил законную вечерю и предал ученикам Свою. Итак, настоящее правило постановляет, чтобы этого не было, дабы чрез нарушение поста в один этот день не безчествовалась целая четыредесятница. Аристен . He должно в четыредесятницу на последней седмице разрешать пост в четверток и безчествовать целую четыредесятницу, но всю четыредесятницу поститься с сухоядением. Все дни спасительных страданий должно проводить в посте и молитве и сердечном сокрушении, а не разрешать поста в четверток последней седмицы четыредесятницы; но должно и в этот день поститься и довольствоваться сухоядением. Вальсамон . Заметь из настоящего правила, что мы должны довольствоваться сухоядением каждую среду и пяток. Итак, те, которые без болезни постятся с маслом и черепокожными, поступают противозаконно: а тем более, которые по средам и пяткам едят рыбу. А как я слышал, что некоторые говорили, что за сухоядением следует и питие воды: то говори, что правила не определяют ничего такого. Но поскольку великий Епифаний Кипрский в Панарии говорит, что верные в течение 6ти дней пред пасхою должны питаться хлебом, солью и водою: то хорошо при сухоядении довольствоваться и водою. Прочти также 8й вопрос канонических ответов Тимофея Александрийского, в котором говорится: аще жена родит пред пасхою, должна ли поститися? Точно также и 10й . Ибо и из этих выводится, что верные должны вместе с сухоядением употреблять и воду. |
| В древних Евхологиях не раз встречаются заамвонные молитвы с разным содержанием, в зависимости от праздников или времени года. Правда, это явление не было повсеместным, но всё же достаточно распространенным. Так, из 162 рукописей, описанных А. Дмитриевским , только в 8 есть такие молитвы. В одних из них находится одна молитва, отличная от обычной, в других по 4, по 5, по 13, по 17. Самая поздняя рукопись, содержащая такие молитвы, датируется XVI-XVII вв. Таким образом, этот обычай соблюдался достаточно поздно 407 . В этом отношении очень интересен древнейший Евхологий еп. Порфирия Успенского , этот «сапфир синайский», как его назвал сам преосвященный исследователь Востока. В диссертации проф. прот. Орлова о литургии св. Василия Великого приведены все эти молитвы Порфириевского служебника 408 . Интересно, каково разнообразие этих молитв. Всего их 27: На Сретение, На Богоявление, На мясопуст, На первую неделю поста, На вторую, На третью, На четвертую, На пятую, На шестую, На Великий Четверг, На Пасху, На Антипасху, На праздники, На Рождество Христово, Молитва без указания дня, На Успение, 17–20. Четыре молитвы без указания дней, Молитва Св. Василия, Еще одна на Успение, Еще одна на Рождество Христово, На Благовещение, На Вознесение, На Пятидесятницу, На день преподобного Лазаря. В этих молитвах раскрывается значение каждого праздника, его богословские особенности, и по глубине мыслей они служили весьма назидательным средством для просвещения молящихся, в духе православной церковности. Еп. Порфирий спрашивает: «Значит, заамвонные молитвы весьма древни? Да! Потому что и Евхологий-то мой очень древен. А можно ли возобновить чтение оных молитв в наши дни? Не только можно, но и надобно бы, потому что в них назидательно объясняются сущности праздников» 409 . В большинстве молитв, содержащихся в кодексе еп. Порфирия, можно найти те же мысли, что вошли и в нашу современную заамвонную молитву, а именно: о спасении царя, о мире, о сохранении священников и народа в благоговении и т.д. Не все они в одинаковой мере содержательны и назидательны, но в некоторых из них находятся мысли очень ценные, касающиеся празднуемого события или времени года. Во многих из них перефразируется дневное Евангелие или же развивается какая-либо мысль из него. Хороши молитвы на недели Великого поста. Так, например, на первую неделю: «... Сними с нас всякое фарисейское лицемерие во время поста, удали иудейскую угрюмость (σκυθρωπτητα), воздержническую спесь отгони, всякое деяние самозапрещения и болтливость и помышление...« 410 На вторую неделю: »... Сними с нас оружие тьмы и укрась оружием света Твоего: даруй нам воздержность нелицемерную, молитву незаметную, но более приятную Тебе, милостыню нетщеславную и угодную для Тебя...» 411 На Великий Четверг молитва представляет почти парафраз известного тропаря «Егда славнии ученицы...« |
| Здесь уместно сравнить своеобразие художественного историзма Чехова и Толстого, например. Чтобы выразить свои представления об истории России, Толстому понадобилось создать четырёхтомный роман-эпопею – «Войну и мир», упомянуть в нём свыше ста исторических деятелей. Для Чехова оказалось достаточным написать несколько строк и упомянуть лишь трёх исторических лиц. Лаконичность – яркая самобытная черта творчества Чехова, во взгляде на историю это тоже проявляется. Так вот, в истории России чеховскому герою видятся лишь беспросветная нищета и безмерные страдания простого народа. «Лютая бедность, голод … невежество, тоска… мрак, чувство гнёта» осмысляются им не как случайные явления, имеющие отношение лишь к его собственной семье, а как сущностная, закономерная и непреодолимая черта исторического бытия его родины. Впрочем, ничего принципиального нового во взгляде на историю русского народа чеховский герой не открыл. Боль о страданиях простых людей переживали многие современники Чехова. Сам Чехов создавал рассказ «Студент» через несколько лет после того, как вернулся из поездки на Сахалин, где видел страшные картины жизни каторжного населения. Но, кроме этого, важно понимать и другое: в представлении православного человека бедность, нищета – лучший путь к святости, нежели богатство. Не случайно Ф. И. Тютчев в своём известном стихотворении о России «Эти бедные селенья…» увидел в нищете, долготерпении и смирении русского народа особое благословение Царя Небесного. То, что нищета – черта святости, не мог не знать студент духовной академии. Здесь существенно иное: как к этому относиться? Сострадать народу, уповая на милость Божию, готовить себя к служению людям многотрудным священническим подвигом или же предаваться унынию? Совершенно очевидно, что в начале рассказа настрой у героя пессимистический. Почему? В этом стоит разобраться. Иван отправился на весеннюю тягу не в обычный день, а в Великую Пятницу. Здесь-то, перед тем как переходить к анализу очередного эпизода рассказа, важно объяснить учащимся, что означают для православного человека следующие литургические реалии и церковные службы: Великий Четверг (Страстной Четверг, Великий Четверток по-славянски) и воспоминание о Тайной Вечере ; чтение Двенадцати Евангелий на вечернем богослужении (на утрене ) под Великую Пятницу (Страстную Пятницу, Великий Пяток ); утром в Великую Пятницу – чтение Царских Часов ; во второй половине дня – вечерня с чином Изнесения (выноса) Святой Плащаницы ; вечером в пятницу – утреня Великой Субботы (Преблагословенной Субботы) с чином Погребения Плащаницы. По-видимому, по завершении этих служб студент Иван решил немного развлечься и поохотиться на вальдшнепов. |
| Ряд поверий был связан со Страстной неделей: в Великий четверг также устраивали игры и ходили в лес; а в мясопустную субботу, как и накануне Пятидесятницы (дни поминовения усопших), топили баню, чтобы мёртвые могли прийти помыться. 920 Традиционно Великий четверг связан с мытьём людей, дома, одежды, о чём также говорится в сборнике 1754 г.: «В Великий четверток постели для блох сожигают, и хмели палят, платия моют до солнца и моються сами, и прядут и ткут, и масло вертят и устойки снимают». 921 Такое мытье имело очистительные функции, должно было обеспечить благополучие на год. 922 14. Единичные статьи В некоторых текстах у мужчин спрашивали: «Кресты под ноги кладывал?», «Или у кладязя молился ли еси бесом?». 923 Статьи читаются в текстах XVI в. К первой статье в некоторых списках прибавлена епитимья – 30 лет поста, очень большая епитимья даже для греха, связанного с колдовством. Крест под ноги или под пятку клали колдуны, отрекающиеся от Христа и призывающие сатану: свидетельства об этом сохранились в заговорах XVII–XVIII вв. 924 Старообрядцы обвиняли патриарха Никона в том, что он спал на кресте и носил крест под пятой – клал крест в сапоги и под матрац. Выразительное описание и изображение этого сюжета сохранилось в лицевых старообрядческих списках «жития» патриарха Никона рубежа XIX–XX вв. 925 В одном из текстов XVII в. духовник спрашивает у пришедшей на покаяние женщины, не блудила ли она с «нечистым и лешим». 926 Вопрос показывает, что в подобную возможность искренне верит не только женщина-мирянка, но и сам духовник. Одна из редких в русских вопросниках статей: «Или следу не вынимал ли еси?» 927 О вынимании следа говорится и в подробном описании колдовства, сохранившемся в иллюстративном тексте конца XVII в., рассказывающем о различных грехах и посмертных муках: «Сия мука тем, кои жены колдуют всячески, следу человека вымают, и ветром пускают всякую скорбь, и душу зажигают, и людей научают, и за то мука – стремь главы висят вечно, и лютыми зверми терзаны будут». 928 |
| Слава, глас тойже: Нрав твой льсти исполняется: Слава, глас тот же: Нрав твой полон коварства: Преподобного Космы Маиумского И ныне, глас 5: Тайноводствуя Твоя Господи ученики,/учил еси глаголя:/о друзи, зрите, да никийже страх вас разлучит от Мене:/аще бо и стражду, но за мир./Не блазнитеся убо о Мне:/не приидох бо, да послужат Ми,/но послужити, и положити душу Мою избавление за мир./Аще убо вы друзи Мои есте, Мене подражайте:/хотяй первый быти, да будет последний,/владыка яко служитель./Пребудите во Мне, да грозд принесете:/Аз бо есмь лоза животная. И ныне, глас 5: Посвящая в таинства Своих учеников,/Ты, Господи, учил их, говоря:/“Смотрите, о друзья, чтобы никакой страх вас со Мною не разлучил,/ибо хотя Я и страдаю, но страдаю за мир./Итак, не соблазняйтесь обо Мне:/ибо Я пришел не за тем, чтобы Мне послужили,/но чтобы послужить и отдать душу Мою как выкуп за мир./Если же вы – друзья Мои, Мне подражайте:/желающий быть первым, да будет последним,/господин же – как слуга./Пребудьте во Мне, чтобы гроздь принести,/ибо Я – виноградная лоза жизни”. Благо есть исповедатися Господеви: Благо есть славить Господа: ВО СВЯТЫЙ И ВЕЛИКИЙ ЧЕТВЕРТОК НА ПЕРВОМ ЧАСЕ ВО СВЯТОЙ И ВЕЛИКИЙ ЧЕТВЕРГ НА ПЕРВОМ ЧАСЕ Совокупляем и час первый, в немже глаголем: Присоединяем к утрени и первый час, на котором читаем: И тропарь пророчества, глас 3: Тропарь пророчества, глас 3 Заушенный за род человеческий, и не прогневавыйся/свободи от истления живот наш Господи, и спаси нас. Заушения принявший за род человеческий,/и не прогневавшийся,/освободи от тления жизнь нашу, Господи,/и спаси нас. Слава, и ныне, тойже. Слава, и ныне: повторяем то же. Прокимен, глас 1: Да разумеют языцы,/яко имя Тебе Господь. Стих: Боже, кто уподобится Тебе? Прокимен, глас 1 Да познают народы,/что имя Тебе – Господь. Стих: Боже, кто уподобится Тебе? Пс 82:19А, 2А Пророчества Иеремиина чтение. [Глава 11, ст. 18 – 23; глава 12, ст. 1 – 15] Пророчества Иеремии чтение Господи, скажи ми, и уразумею: тогда видех начинания их. |
| Только за четверть часа до смерти больной перестал говорить, и после того тихо, спокойно, без всякой агонии, стал как бы засыпать, постепенно сам закрывая глаза и слагая на перси свои руки. К моменту кончины пришел к умирающему больничный священник и, коленопреклоненный, в присутствии окружавших одр сердобольных сестер, так заботливо ухаживавших за больным, в присутствии дежурного врача и пишущего эти строки, прочитал отходную молитву. Это было в промежуток между 7–7 ч. 10 м. вечера, во время всенощного бдения на великий четверг. На другой день, в великий четверг, в два часа дня, последовал вынос тела скончавшегося в Академию. Близкая к покойному академическая семья окружила со всех сторон вплотную гроб своего лучшего, своего бесценного, члена и пешком проводила его в родную ему Академию, всецело заменявшую ему – одинокому подвижнику науки – и семью, и все житейское в жизни. Что-то трогательное было в этой многолюдной интеллигентной толпе, шедшей за гробом человека, с которым никто из шедших не был связан узами даже самого отдаленного плотского родства... В печальном шествии участвовала не только академическая семья нынешних дней, но и многие представители прежних поколений академических учеников почившего профессора, а также другие его почитатели, связанные с ним узами научного родства. В составе шедшего пред гробом, во главе с инспектором академии архим. Сергием, духовенства находились почетный член нашей Академии, проф.-прот. М. И. Горчаков, проф.-прот: С. А. Соллертинский, председатель общества религиозно-нравственного просвещения, прот. Ф. Н. Орнатский и др. С пением «Святый Боже» медленно подвигалась процессия и лишь к 4 1/2, часам вечера достигла академии. От Знаменской церкви студенты несли гроб на руках. В академическом вестибюле она встречена была преосв. Борисом, ректором Академии. Гроб с телом почившего Василия Васильевича внесен был в актовый зал и поставлен на особо приготовленном катафалке прямо против кафедры. Преосв. Борис сказал в честь и славу почившего глубоко прочувствованное надгробное слово. Академический актовый зал, видевший столько ученых триумфов почившего Василия Васильевича, его блестящею речью оглашавшийся чаще, чем речью кого-либо другого, принял его, уже безмолвного... В актовом зале гроб находился до великой субботы. При гробе совершались панихиды академическим духовенством с преосв. ректором во главе. В пятницу к. панихиде, бывшей после часов, прибыл владыка-митрополит. Служились панихиды духовенством семинарским с ректором архим. Сергием во главе и другими. На гроб возложены были металлические венки от товарищей-сослуживцев («Дорогому, незабвенному, славному профессору»), от студентов старших и младших курсов («Незабвенному», «Любимейшему»), от профессора киевской духовной академии В. З. Завитневича (большой венок из незабудок – «Дорогому Василию Васильевичу от друга»). |
|
|
