| Вероятно это правило и было издано на одном из многократных Соборов против монтанистов 359 в Малой Азии во второй половине второго века – первых соборов, о которых знает церковная история, после собора Апостольского. Таково же возможное происхождение и 5-го и 51, 53, 60, 64 апостольских правил и, быть может, некоторых других. Аналогичное явление представляет из себя история другой апостольской формулы относящейся к церковным вдовицам: «единаго мужа жена». Мы видели, что предписания VI, 17 Ап. Пост.: «диакониссою должна быть дева непорочная, а если не так, то, по крайней мере, вдова единобрачная», заимствовано из III главы тех же Постановлений. Если же мы сравним эту главу с ее первоисточником, с Дидаскалией, то увидим, что Дидаскалия лишь буквально повторяет апостольские предписания о вдовицах: «Uiduas autem constitute eas, quae non sunt minores quinquaginta (не sexaginta, как 1Тим. 5:9 ), ut quomodo propter aetatem longe absint a suspicione, se futuras esse duorum virorum (III, 1). Si iuniorem constitueris in loco viduarum aeque non ferens viduitatem, propter iuventutem nupserit, ignominiam afferret gloriae vidoitatis et rationem reddet Deo, primo quod Deo promisit se vidnam futuram esse (cp. 1Тим. 5;12 ). Iuniores vero viduae in loco viduarum ne instituentur, ne ratione inopiae secundas nuptias facere cupiant et exoriatur negotium offensionis» (cp. 1Тим. 5:11 ). Таким образом, в Дидаскалии, как и в 1Тим. 5 , говорится лишь о пожилых вдовах 360 , которые не различаются от диаконисс. Но уже в послании Игнатия к Смирнянам говорится о девах, называемых вдовами (13, 1: virgines, vocatas viduas), т. е. девах, занимающих положение церковных вдовиц-диаконисс, а в постановлениях Апостольских в книгах, соответствующих Дидаскалии, между диакониссами и вдовами проведена резкая разграничительная черта. Диакониссы избираются, по Постановлениям, прежде всего из девиц, а потом уже из вдов (VII, 17), диакониссы причисляются к священнослужителям (VIII, 20), а вдовы – к церковнослужителям (VIII, 25), вдовы обязываются подчиняться диакониссам (III, 7). А из одного свидетельства Златоуста можно заключить, что в его время институт вдов уже был вытеснен институтом диаконисс 361 . Но при всех видоизменениях института вдовиц апостольское предписание об их моногамии никогда не отменялось. Из других древних канонических памятников, примыкающих к «Постановлениям Апостольским», для нас важны: |
| В этот древний перечень входят игумен, чернец, черница, поп, дьякон, попадья, проскурница, т. е. члены церковного причта, их жены и, очевидно, другие члены их семей, затем монахи и люди, работающие на нужды церкви (проскурница, в дальнейшем сюда добавляются пономарь и пр.). В ранних обработках устава Владимира находится и упоминание среди церковных людей «задушного человека», что позволяет считать его довольно рано, в XI – XII bb., попавшим под церковную юрисдикцию. Таков древнейший слой перечня и, очевидно, древнейший состав самих церковных людей. В Оленинской редакции и архетипе Синодально-Волынской группы редакций устава Владимира, который может быть отнесен к XII – началу XIII b., этот перечень значительно пополнен. В первой из названных обработок добавлены: поповичи, «дьяконовая», пономарь, вдовица, калика, прикладник, дьяк «и вси причетници церковнии» 1097 . В архетипе Синодально-Волынской группы включены «кто в клиросе», дети попа и дьякона, лечец, прощеник. Кроме того, в Оленинской и Синодальной редакциях есть еще три группы: стороник, хромец, слепец. По Смоленскому уставу 1136 – 1137 гг. епископии принадлежала группа прощеников, другие церковные люди здесь не перечислены, хотя говорится, что они подлежат юрисдикции церкви («церковный человек дойдет чего – то своему епископу»). Разные люди, различные социальные категории попали в этот список. Наряду с мелочным перечнем клирошан (а), в нем названы (б) люди, лишенные средств существования по своим физическим данным – потери кормильца и увечья (вдова, слепец, хромец), а также две социально-юридические группы. Это (в) некоторые профессии раннефеодального общества – лечец и паломник (он же сторонник, калика) и (г) группа крестян, непосредственных производителей – прикладник и прощеник. К этой же группе принадлежит и «задушный человек». Устав Владимира упоминает всех этих людей только в связи с тем, что они принадлежат церковной юрисдикции, а о других сторонах их общественного положения ничего не говорит. Смоленский устав, вообще отличающийся большой ясностью, полнее оговаривающий взаимоотношения властей, сообщает, что прощеники переданы епископу «с медом, и с кунами, и с вирами, и с продажами, и не надобе их судити никакому же [княжему] человеку». |
| Эти обе части памятника очень древни, по своему происхождению, как это, с достаточною основательностью утверждает Гарнак. Приведем некоторые из этих доказательств, которыми пользуется этот ученый для подтверждения своего мнения. В доказательство глубокой древности той части, памятника, которую он озаглавляет словами: κατστασις το κλρου, Гарнак указывает следующее: 1) кроме епископа, пресвитера и диакона здесь упоминается в качестве клирика – чтец, представляющийся по своему положению» выше диакона и имеющий почетное название «евангелиста», но такого значения должность чтеца не могла иметь позже времени Киприана. Кроме того в рассматриваемом отделе памятника нет никакого указания ни на иподиаконов, которые появляются около времени Декиева гонения, ни на других лиц, принадлежащих к числу низших церковных должностей. Эти соображения переносят мысль исследователя к началу III века. 2) Избрание епископа находится существенно в руках самой общины. Писатель предполагает существование таких общин, маленьких по числу членов, в которых не наберется и 12 человек, могущих подавать голос при избрании епископа. Это указывает на такое положение христианской церкви, в каком она была не позднее 200 года. Самое указание на то, что епископ мог быть и необразованным человеком, хотя и не может служить определенным признаком той или другой эпохи, но во всяком случае находится в гармонии со свидетельствами истории о существовании в начале III века епископов, лишенных образованности. Так в священном календаре коптских христиан находится такое известие о епископе Александрийском Димитрии, современнике Оригена : «Димитрий был необразованный крестьянин, не разумевший Писания». 3) Рассматриваемый отдел памятника, говоря о вдовицах (диаконисах), приписывает им функцию – «принятие откровений». Этот признак переносит мысль исследователя к таким временам церкви, когда еще живы были подобного рода идеалы и стремления. А такого рода идеалы и стремления можно находить в хилиастических кругах египетских сельских общин, примерно не позднее 250 года. Таким образом, есть основания рассматриваемый отдел памятника, по его содержанию, считать очень древним, восходящим к началу III века. |
| Это может быть доказываемо перечисляемыми здесь церковными степенями. Дидаскалия еще не знает иподиаконов, псалмопевцев и привратников; она поставляет подле епископа, пресвитериума, диаконов и вдовиц – лишь чтеца. Вообще в ней положение дел представляется в таком же виде, как и в первой части „Церковных канонов“. Одно место в Дидаскалии бросает ясный свет на значение и положение чтеца. Во II кн., в 20 главе читаем: „если кто хочет и пресвитеров почтить, пусть дает им двойную часть. Если же и чтец есть, то и он пусть получает как пресвитеры (в честь пророков). Каждому достоинству ( ιματι) пусть оказывают миряне подобающую честь в дарах“. Следовательно, должность чтеца есть „достоинство“, он принадлежать, как и по „Церковным канонам“, к клиру, но должность чтеца не составляет необходимого „достоинства“ в церкви; чтеца может и не быть. А где существует чтец, там его чествуют наравне с пресвитерами, т. е. он получает двойную часть (в сравнении с вдовицами), ибо он занимает место пророка. Приведенное место из Дидаскалии представляет собою богатое историческое содержание. Так в этом определении чтец является уже в клире, но не как низший служитель (вообще о низших степенях клира нет никакого указания в памятнике), а как лице, стоящее на одной ступени с пресвитерами (и диаконами). В данном случае Дидаскалия представляет собою прекрасную параллель в отношении к тому, что говорится о чтеце в „Церковных канонах“; выражение „пусть получает, как пресвитер“ напоминает нам о том сродстве чтецов и пресвитеров, какое указано у Киприана; а замечание „в честь пророков“ дает знать, что функция чтеца еще не была чисто механическою деятельностью. Еще яснее выступает значение разбираемого места из Дидаскалии, если мы сравним его с той переработкой, в какой оно же является в прежде приведенном месте II-й книги Постановлений Апостольских. Оно здесь читается уже так: „если и чтец есть, то и он пусть получает одну часть, в честь пророков. Столько же получает и псалмопевец и привратник. Ибо каждому достоинству …“ и т. |
| О таких пророках в нашем памятнике – нет речи. Пред нами здесь являются епископы, пресвитеры, чтец, в качестве совершителей таинств и учителей. Кроме пророков с сейчас указанною миссией, в διδαχ встречаем пророков, обладающих даром откровений. Нельзя ли думать, что вдовицы нашего памятника представляют собою, как скоро им усвоена задача получать откровения, продолжательниц этих пророков, упоминаемых в διδαχ? – О характере „вдовицы“, имеющей отношение, по свидетельству памятника, к попечению о женщинах, исследователь не распространяется, так как вопрос этот не имеет особого интереса. Сделаем несколько наиболее нужных замечаний касательно приведенных рассуждений Гарнака о чтеце, диаконах и вдовицах. – Говоря о чтеце, на основании данных разбираемого памятника, немецкий ученый находит, что здесь описывается такое время в жизни церкви, когда эта столь незначительная должность чтеца стояла очень высоко и когда начинается новый период в жизни церкви, выразившийся в переходе права церковного учительства от чтеца к епископу. Автор как будто бы хочешь сказать, что была такая эпоха в церкви, в которую чтец чуть ли не был выше епископа по некоторым функция. Нет сомнения, скажем мы, что черты, в которых описывается в памятнике должность чтеца, очень замечательны. Но представляет ли положение чтеца, обладающего правом учительства в храме (а в этом главное отличие чтеца по свидетельству памятника) – что либо совсем неожиданное, когда из хороших, компетентных источников известно, что в первые века миряне вообще, т. е. образованные миряне, ни чуть не были лишены права учительства в храме? (Припомним историю Оригена , проповедавшего в мирском звании и историю споров по этому поводу, как это рассказано Евсевием. Церк. Ист. VI, 19). Непонятны также разноглагольствования немецкого исследователя о том, что будто бы чтец постепенно уступает функцию учительства верующих епископу. Да разве епископ издревле не обязан был учить верующих в храме, не обязан был изъяснять св. Писание? Ответ положительный дает как св. |
| Коея ради вины начался чин монашеский? «Вемы, что слово сие не монах греческое, но монос, славенски же знаменует уединенный, то есть един пребывающий или в обществе сицевых же, яко сам, а не как некии глаголют, что един токмо пребываяй без вида и сообщения прочих... Убо сие слово, что есть монах, не сильно протолковано и видно, куда оное умником совестным натягивано. По истине туда клонено, чтобы от всех градов изгнать монахов и в пустыя места поразсылать и там постригать не велеть. И без того ныне зело мало охотников к монашеству обретается; а когда еще от пахатных не принимать по новому узаконению – чего во всех ведех никогда же и во всех хританских благочестивых странах и государствах от начала христианства до селе не было, кроме гонителей на святую веру, – то и совсем монашество пресечется. Должно убо было бы прямо и праведно составлять о монашестве писание, а не хитро и коварно, как видно всякому со вниманием чтущему, куда и в какую сторону натягивано. Когда и чего ради монастыри начало свое восприяли? «Монастыри начались с самых первых веков по Христе, яко же уведати мощно от древних достоверных историй и историков и летописцов, которых ищущии и обрящут». Коея ради вины ввели монахов в град? «Первая вина – ради добродетельнаго их жития, дабы образ всем христианам во градах живущим могли быти и в подражание; вторая – ради молитв их сильных у Бога, ими же многия болезни болезнующих граждан с верою и благоговением приходящих к ним уврачевывали; третия вина, дабы далеко не искать еже на архиерейство и на самое патриаршество возводите достойных, но дабы пред очима их были всегда, яко же познать удобно от истории о сем множайших; такожде и на иныя знаменитыя службы и послушания – во аввы, еже есть во архимандриты монастырям знаменитым, и во экономы, еже есть в домостроители великим еже есть соборным церквам, и в сиропитатели сих же избирали, яко верных зело сущих и ничесоже и никоего богатства себе желающих, и на сродников или родителей иждивати не имущих; и сих не ктому уже во отшельничество или самое уединенное житие приходящих, но паче в клиричество, еще же самое и главнейшее и честнейшее – и патриархами и царями и собором церковным ввели, и сим, ради послужения, от имений своих царских и сокровищ великия вотчины надали, дабы они, вместо царей и патриархов и вместо всего царства, всем потребная подавали – вдовицам, сирым, странным, больным и всем во всяких нуждах сущим. |
| Сего ради, преблагий владыко, многое твое человеколюбие в стужение претворих окаянный, и многая твоя благая дарования, в казнь безумно мне преложих: отнюдуже ниже от сущих ми благих ниже от болезней ближних лучший быв, праведно на мя сам твоего праведнаго наказания язвы подвигох. Но не яростию Твоею обличиши мя, ниже гневом твоим накажеши мя, Господи. Тебе единому согреших, но Тебе единому и покланяюся, и сокрушенным сердцем, яко жертву чистую, исповедание ти приношу: ослаби, человеколюбче владыко, устави праведно наносимую рану: да победит множество щедрот твоих, грехов моих лукавое собрание, и твоея безчисленныя благости пучина, да покрыет горькое слез моих море. Имам в руках твоего человеколюбия образ и величество, разбойника, мытаря, блудницу и блуднаго сына, иже вси паче мене в покаянии благоискусствующе, в небесное царство предвзыдоша. С сими убо и мене исповедающаяся, и припадающа ти приими, владыко: аще же и тех всяческаго обращения и покаяния множества отстою, недоставшее да исполнит безмерная благость твоя, паче же и все, понеже и всего воистинну отстою. Приношу Ти рыдание убогих, и гласы младенец, смиренную и препростую, всякаго возраста молящихся часть, достойную щедрот и прощения твоего. Имаши к сему на милосердие и милость преклоняющыя тя, крест и вольную смерть, юже за мя неблагодарнаго претерпел еси, подвиги к тому апостолов, преподобных, постников и мучеников крови: пред всеми же общую всех надежду и спасение, паче слова без семене рождшую Тя: ихже мольбы человеколюбно прием, услыши мя, Иисусе Сладчайший, молящаго Ти ся, и ниже токмо о мне самом, но и о нихже должен есмь: Спаси же и помилуй святейшия православныя патриархи, со всеми благочестивыми архиереи, и весь освященный чин и причет церковный, и даруй им цело, безмятежно, благоверно, право, по преданию святых апостол и святых отец, на вселенских соборах духом святым узаконенному, исправляти слово твоея истины: заблуждшыя же от православныя веры еретики и отступники к познанию истины призови, неверныя просвети да тя уведят: грешныя к покаянию приведи, девствующым чистоту и воздержание даруй, брачным святыню, вдовицам и сирым буди воспитание, нищым покров, странствующым возвращение, плавающым пристанище, кающымся прощение даруй, плачущым утешение, благим во благости пребывати, средним лучшими быти, согрешающым во исправление приходити. |
| целомудренно и законно, с мужем благочестивым и верным. А о воздержании дает совет: блаженнейша же есть, аще тако пребудет, по моему совету (40). И несомненность закона доказывает через наведение; мнюся бо, сказал, и аз Духа Божия имети. Не человеческими умствованиями водясь, узакониваю это, но как сделавшийся орудием Духа Божия. Надлежит же заметить, что воздерживающуюся назвал не блаженною, а блаженнейшею, научая этим, что и возлюбившая второй брак не вовсе лишена блаженства, если только приняла на себя иго по установленному закону. И пиша к римлянам и изъясняя различие закона и благодати, апостол представил в пример второй брак. Ибо говорит: Или неразумеете, братие: ведущим бо закон глаголю: яко закон обладает над человеком, во елико время живет? ибо мужатая жена мужу привязана есть законом: аще ли же умрет муж ея, разрешится от закона мужескаго. Темже убо живу сущу мужу прелюбодейца бывает, аще будет мужеви иному: аще ли умрет муж ея, свободна есть от закона, не быти ей прелюбодейце, бывшей мужу иному (Рим.7:1-3). Поэтому и здесь, имея в виду доказать иное, доказал вместе, что второй брак не отметается. Также, пиша к блаженному Тимофею, излагая законы о чинах церковных и входя в подробности о звании вдовиц, присовокупил: Юных же вдовиц отрицайся (1Тим.5:11) - и, объясняя причины, прибавляет: Хощу убо юным вдовицам посягати, чада рождати, дом строити, ни едины же вины даяти противному хулы ради (14). Но, когда Павел говорит хощу, Новат осмеливается сказать: " Не хочу " . И мы следуем законам Павловым, а высокомерию Новатову предоставляем плакать о себе. 27. О блуде Блуд же и всякое непотребство воспрещаем как действия противозаконные. Ибо слышим, что божественный Павел взывает: Блуд же и всяка нечистота ниже да именуется в вас, якоже подобает святым (Еф.5:3), и еще: Да не кто блудодей или сквернитель, якоже Исав (Евр.12:16), и: Честна женитва во всех, и ложе нескверно: блудником же и прелюбодеем судит Бог (13:4). И в Послании к коринфянам говорит: Аще некий брат именуем будет блудник, или лихоимец, или идолослужитель, или досадитель, или пияница, или хищник, с таковым ниже ясти (1Кор.5:11). |
| «даром вдовства» (III, 1). Впрочем поставление это равносильно только приему в сонм, а отнюдь не-рукоположение. «Вдовица не рукополагается, но если она издавна потеряла мужа и жила целомудренно и безукоризненно и отлично занималась домашним,… то да примется в сонм вдовиц». (Ап. Пост. VIII, 25). «Но и о бедных помни, епископ, простирая к ним руку помощи и заботясь о них, как домостроитель Божий, благовременно раздающий приношения каждому: вдовицам, сиротам и находящимся в бедствии» (Ап. Пост. II, 3). Определенное число таких постоянных немощных, получающих от раздачи приношений «и входит очевидно в состав тех полутора тысяч, о которых говорит Корнилий. Ибо те, кои дают подаяния, не без разбора дают вдовицам, но вносят в общую кружку, именуя их добровольными, чтобы ты, знающий бедствующих, уделял им, как добрый домостроитель» (Ап. Постан. III, 4). Таким образом и «немощные», о которых говорит Корнилий, выделяются из общего состава народа только, как подлежащие непосредственному домостроительству епископа, знаемые им и получающие от него раздаяние из приношений церковных. Выделяются из народа и заклинатели, хотя они не назначаются и не рукополагаются, а несут только добровольное служение в силу дара присущего им. «Заклинатель не рукополагается, ибо славный подвиг заклинания есть дело добровольного благорасположения и благодати Божией через Христа наитием Святого Духа, потому что получивший дарование исцелений показуется через откровение от Бога, и благодать, которая в нём, явна бывает всем» (Ап. Пост. VIII, 26). Из общего состава народа выделяет Корнилий еще прислужников и привратников или остиариев. Само собою разумеется, что это были люди назначенные Церковью или епископом, а, вероятно, и пользующиеся содержанием от неё в виде участия в раздаваемых приношениях. Но назначение получали они не через какое бы то ни было посвящение. В Постановлениях Апостольских о каком-либо принятии остиариев или рукоположении их вовсе не говорится, хотя о служении их и упоминается. У Морина (De ordinatione) есть несколько чинов сравнительно позднего посвящения остиариев, сводящихся только к тому, что остиариям вру- |
| Итак уже у Василия Великого второбрачие лишь не рекомендуется, но и не запрещается церковным вдовам, и не потому, что оно несовместимо с церковнослужением, как заявляют Тертуллиан , Ориген и Дидаскалия, а просто потому, что второбрачие после шестидесяти лет неблаговидно. А уже начиная с Златоуста на второбрачие церковных вдов, сливавшихся тогда с монашеством, смотрят с точки зрения монашеских обетов: «И вдовица своим вдовством обручается Христу», пишет Златоуст 975 . Тогда как западные писатели позднейшего времени, утратив воспоминание о церковном служении женщин, ошибочно относили апостольское запрещение второ- брачия к своим церковным вдовам, восточные писатели, правильно видевшие в диакониссах, а не в церковных вдовах, преемниц вдов первых трех веков, относили апостольское запрещение именно к диакониссам. В Дидаскалии единобрачие требуется только от вдов и о диакониссах не упоминается отдельно, так как они мыслятся в числе вдов. Но в Постановлениях Апостольских, где диакониссы являются уже особым, сменившим вдов церковно-служительниц, чином, категорически запрещается ставать второбрачных в диакониссы. В VIII книге Постановлений говорится, что диакониссой может быть или дева или вдова однобрачная (χρα μονγαμος) 976 . Говорят о нем и древние церковные писатели, «Диакониссы также (т. е. как и священнослужители) единобрачныя и воздерживающияся от мужей или овдовевшия после первого брака или же приснодевы», говорит св. Епифаний Кипрский 977 . «Диакони да бывают единыя жены мужи… Такое же требование нужно принять и относительно диаконисс», пишет Игумений, ет. Трикки, в толковании на 1Тим. 3:12 978 . Весьма рано внесено было это запрещение и в светское и в духовное законодательство. Уже кодекс Феодосия, справедливо спитая диаконисс приемниками древних вдов, применяет к диакониссам предписание апостола Павла относительно вдов 979 . И Юстиниан в 6 и 123 новеллах требует, чтобы диакониссы ставились (καϑεστσας) или девами или бывшими единому мужу женами 980 . Отсюда это постановление попало в многочисленные памятники, как светского, так и церковного законодательства, например, в «Собрание церковных постановлений» 981 . За принятие в чин диакониссы второбрачной был ответственен, по-видимому, один принявший ее епископ, а на нее самое никакого наказания не налагалось. Такое заключение можно вывести из сообщения Созомена о низложении акакианами епископа Саталы Элпидия за то, что он «некоторую женщину Нектарию, лишенную общения за нарушение договоров и клятв, удостоил звания диакониссы 982 , а также из слов Василия Великого , что второбрачие вдовицы неканонического возраста «наша вина, а не жены сея» 983 . |
|
|
