| —66— настоящего времени списки классических или языческих произведений, украшенных миниатюрами, на которых лица говорящие изображены с поднятыми и перстосложенными руками совершенно так, как это на иконах и вообще на живописных изображениях христианских: Мартиньи в своем Словаре указывает на творения Гомера, находящиеся в Миланской амбросианской библиотеке, и на Энеиду Виргилия, находящуюся в Ватиканской библиотеке (под сл. Bénir, р. 85 col. 1); мы с своей стороны можем указать на рукопись творений Диоскоридеса, находящуюся в Венской императорской библиотеке, рисунки которой напечатаны у Несселя в Описании рукописей библио- —67— теки. 709 Известны примеры поднятых и перстосложенных рук на произведениях и скульптурных. 710 Что в христианской иконографии перстосложенные руки первоначально употреблялись с тем же значением, с каким они употреблялись в иконографии дохристианской, на это мы имеем и словесные свидетельства, и свидетельства памятников. Павел Силенциарий в своем описании Юстиниановой св. Софии говорит об изображении Спасителя на одной из алтарных завес, что Он представляется (изображен) протягивающим персты правой руки, как бы вещающий (в знак того, что вещает) присноживой глагол. 711 В Венской императорской библиотеке находится отрывок написанного в IV–V веке Пятокнижия Моисеева, украшенного миниатюрами, которых сохранилось 24 и которые все воспроизведены у Несселя. 712 На миниатюрах этих, представляющих текст пятокнижия в лицах, очень не малое количество перстосложенно протянутых рук, и некоторые из наших рук, устраняя предположение, что мы имеем тут дело с вольностью живописца, который ветхозаветным лицам усвоил христианский образ благословения и молитвы, с неоспоримою ясностью показывают, что они не суть руки благословляющие или молебные, а руки служащие знаком того, что лица, которым они принадлежат, изображены как говорящие или должны быть принимаемы за говорящих, ибо видеть в большей части этих некоторых рук руки —68— благословляющие или молебные было бы несообразностью 713 , а в одной – просто кощунством. 714 Известны примеры древних скульптурных и в собственном смысле иконографических памятников, на которых первоначальное значение перстосложенно протянутых рук как символа или условного знака, что лица изображены говорящими, представляется ясным с совершенною бесспорностью. 715 |
| § 3. Положительные выводы относительно проскомидийного чина в IX–XI вв. можем сделать на основании рукописных евхологиев, принадлежащих этим векам: Барберинова IX–X в., 499 Россанского XI – XII в., 500 Румянцевского музеума – Севастьяновский XI в. 15 (474), 501 Императорской Публичной библиотеки – Порфириевский IX–X вв., 502 – и хотя позднейшие, но того же типа: списки литургии XII в., хранящиеся в Англии: Британского музеума, библиотеки леди Бурде-Кут (два списка), 503 Московской Синодальной библиотеки 279 (по нов. опис.Архим. XIV в., 504 280 (262) XV в., 281 (263) XV в., Румянцевского музеума – Севастьяновские (473), 18 (477) XV–XVI, 505 Ватиканской библиотеки 1170 XVI в. 506 и др.; сюда же относятся и славянские служебники того же типа, о коих речь будет особо. – Из перечисленных списков Россанский и Британского музеума начинаются с середины литургии: объясняется это просто тем, что списки сохранились не полные, без предварявшей Златоустову – литургии Василия, – все остальные списки начинаются молитвою предложения: «Господи Боже наш, предложивый Ся агнца непорочна»... (Барберинов и Порфириевский), остальные теперешнею и, кроме того, Порфириевский имеет теперешнюю молитву кадила. Надписание молитвы предложения: «молитва, которую иерей творит в скевофилакие при положении хлеба на дискосе» (Барберинов), или: «молитва, говоримая в скевофилакие» (Рум. муз. Севастьяновский X–XI в. 15 (474)), 507 или: «молитва предложения даров при положении иереем хлеба предложения в дьяконике» (Порфириевский) 508 – показывает, что уготовление даров совершается пред литургией, в скевофилакие или дьяконике, на проскомидийном жертвеннике. А молитва кадила в Порфириевском евхологионе свидетельствует о проскомидийном каждении даров. – Отсутствие в рассматриваемых рукописях целого проскомидийного чина, хотя таковой несомненно уже существовал в эпоху написания рукописей, должно объяснять, во-первых, – тем, что по обычаю Великой Церкви проскомидийное уготовление даров совершал дьякон, а священник читал только молитву предложения; во-вторых, особым типом тогдашнего греческого служебника, так что мы не находим проскомидийного чина даже и в служебниках 15–17 вв., а с другой стороны, он излагается в таких книгах, как Кормчая и Типик, т. е. уже установившийся тип служебника не скоро принял в себя новосложившийся чин проскомидии. |
| Историко–церковные материалы можно найти в государственных архивах европейских стран, архивах внешней политики 1198 и даже (особенно в Восточной Европе) спецслужб; особую важность эти хранилища информации представляют для нового и новейшего исторических периодов. Обширными коллекциями рукописей, старопечатных книг, предметов материальной культуры историко–церковного значения обладают ведущие мировые музеи и библиотеки. Пристального внимания заслуживают собрания материалов рабочих органов (комиссии, отделы и проч.), создаваемых управляющими структурами Поместных Церквей, а также архивы самих этих управляющих структур (архивы Ватиканских конгрегаций 1199 , Папской курии 1200 и судебных учреждений 1201 Католической церкви, Вселенских и Поместных соборов, синодов и др.). Особый интерес представляет изучение бытования текстов (и отзвуков событий) в цитатах, аллюзиях, в их косвенном цитировании. Текст в таких случаях оказывается рассеянным по множеству производных объектов, которые часто хуже оригинала, но никогда не повторяют ни его, ни друг друга. Изучая последовательности интерпретаций, историк имеет возможность выявить последовательность отражения господствующих представлений той или иной эпохи, когда текст служил предметом, например, проповеди или комментария. Такому исследованию могут быть подвергнуты тексты Писания, святоотеческие труды, повести о чудесах, легенды, exempla (поучительные примеры, «анекдоты»). Эту методику, основанную на трудах французского литературоведа Жерара Женнета (р. 1930) 1202 , предлагает Г. Бедуэль. Необычайно ценны рукописные заметки читателей на полях книг. В средневековых рукописях, первопечатных изданиях 15 в. и других книгах можно обнаружить живую непосредственную реакцию читателя. Рассмотрим лишь некоторые примеры хранилищ архивной информации по истории Церкви, фондами которых может воспользоваться современный историк. § 1. Собрания Ватиканской апостолической библиотеки 1203 , иные крупные библиотеки и архивы Начало собранию Ватиканской библиотеки (архивные документы, литургические книги в виде свитков) было положено в 4 в., когда был собран архив, упоминавшийся еще при папе Дамасе. С 649 г. местом хранения этого архива становится римский Латеранский дворец. |
| Рукопись 157. Этот красивый кодекс с текстами Евангелий, написанный в XII b. для императора Uoahha II Комнина (1118–1143), сейчас хранится в Ватиканской библиотеке. Тип текста документа похож на рукопись 33 и, по мнению Стритера, является кесарийским. В колофоне, который также можно найти в нескольких других рукописях (D, 20, 164, 215, 262, 300, 376, 428, 565, 686, 718 и 1071), имеется запись о том, что рукопись бьша переписана и исправлена “по древним рукописям из Иерусалима”. Этот колофон повторяется после каждого Евангелия. Коллация данной рукописи бьша издана Х. С. Хоскьером 83 . Рукопись 383. Этот кодекс XIII b. содержит тексты Деяний и Посланий (Соборных и ап. Павла). Кодекс хранится в Бодлейской библиотеке в Оксфорде. Огюст Потт (August Pott) сделал коллацию этой рукописи для своей книги «Der abendlandische Text der Apostelgeschichte und die Wir-Quelle» (Leipzig, 1900), pp. 78–88, а Кларк использовал ее для реконструкции западного текста Деяний. Рукопись 565. Она является одной из красивейших из всех известных рукописей. В настоящее время она хранится в Публичной библиотеке в Петербурге. Документ представляет собой роскошную копию Евангелий, написанную золотыми чернилами на пурпурном пергамене. По мнению исследователей, рукопись была написана в IX или Х в. В тексте Евангелия от Марка рукопись отражает тот же тип текста, что и Q, т.е. кесарийский. В конце Евангелия от Марка рукопись содержит так называемый “Иерусалимский колофон”. Рукопись 579. Это список Евангелий, написанный в XIII b., хранится в Париже. В Евангелии от Матфея текст принадлежит византийскому типу, но в остальных Евангелиях он сохранил прекрасный образец александрийского типа. Как и рукопись L , 579 также содержит двойную концовку Евангелия от Марка. Рукопись 614. Документ XIII b., в состав которого входят Деяния и Послания (Соборные и ап. Павла), был привезен с Корфу. В настоящее время кодекс хранится в Амвросианской библиотеке в Милане. Он содержит большое число довизантийских чтений, многие из которых принадлежат к западному типу 84 . |
| XXXI (по старому каталогу 268). Выписка об ученых мужах , упоминаемых в разных книгах, расположенная синхронистически с 1700 г. по 1727 год. Писана вчерне, в полстраницы, на белой бумаге, рукою Г. Миллера, на 32 листах. Во многих местах оставлены пробелы, а в некоторых писано во всю страницу. X 17,9. На переплете «13», «285»]. XXXII (по старому каталогу 270). Isagoge in rem litterariam ad optimarum scientiarum subsidia, virosque de iis meritos cognoscendos perducens autore Io. H. a Seelen, rect. gymn. Lubecens., т.е. Введение в литературу, руководствующее к познанию свободных наук и мужей, упражнявшихся в оных. Сочинение Иог. Г. Зеелена, рект. Любекской гимназии. Писано это сочинение рукою Миллера со множеством пропусков и пробелов, всего на 95 листах, исключая первых 6 листов, в две колонны. X 16,4. На переплете: 287 и 15]. XXXIII (по старому каталогу 271/b). Specimen historiae litterariae de litteris , т.е. Опыт ученой истории о письменах. Писан этот опыт Миллером, вчерне, на 30 листах в полстраницы. Это то же сочинение, что и под 272, только вчерне и под другим заглавием. X 16,4. На переплете 258, 288 и 16]. XXXIV (по старому каталогу Ne 271/а и 272). Consultatio de scribenda historia litteraria de litteris , ubi monstratur, quid hic praestandum sit, et auctores huc pertinentes fere omnes allegantur et recensentur; ita ut simul speciminis loco introductionis in hanc historiae litterariae partem servire possit: ad illustranda varia scriptorum antiquorum loca, т.е. Рассуждение о писании ученой истории о письменах, в котором показывается, что здесь нужно выполнить, и приводятся почти все сочинители, принадлежащие сюда; так что оно может вместе служить вместо опыта введения в сию часть ученой истории: к объяснению разных мест древних писателей. Это то же сочинение, что и под 271 (XXXIII), только перебелено и разделено на параграфы. Вначале на 6 листах помещены выписки (неполные) о письменах гиероглифических, алфавиты: самаританский, армянский из Ватиканской библиотеки Ангела Рокха (Angelus Roccha). |
| Самое раннее, но довольно обстоятельное сообщение о протесисе и месте его совершения сохранилось в «Завещании» и отражает богослужебную практику второй половины V века. Приношения принимались в особом помещении при храме. Памятник точно указывает место и причину расположения этого помещения. «Пусть диаконикон будет с правой стороны от правого входа, так чтобы евхаристические приношения могли быть проверены» 513 . Проверка имела в виду недопущение приношений от оглашаемых, даже за крещеных их родственников. Приношения были связаны с поминовением. Священник, находящийся в помещении, где принимались приношения, вместе с протодиаконом и чтецами записывал имена принесших или тех, за кого принесены эти дары, чтобы, когда епископ понесет святыню к престолу, чтец или протодиакон произнесли имена поминаемых, священники же совершали о них молитву (ut, cum ab episcopo sacra offeruntur, lector vel protodiaconus nominet illos in commemoratione, quam pro illis sacerdotes coetusque supplicantes faciunt) 514 . Из дальнейшего контекста видно, что священники находились в том же помещении за завесой, которая отделяла их от места записи имен (locus presbyterorum sit intra velum prope locum commemorationis) 515 . Приношение верными хлебов для Евхаристии и прием этих хлебов в особом помещении при храме клириками, перенесение этих даров на престол с поминовением имен «принесших и ихже ради принесоша» – общевосточный христианский обычай. В V веке в нем «выкристаллизовались» три элемента будущего великого входа: 1) приношение даров народом, 2) перенесение приношений на престол священнослужителями и 3) поминовение принесших и за кого были принесены дары. Константинополь в этом отношении не составлял исключения. Поэтому преп. Максиму не было нужды описывать то, что было известно всем его согражданам. Его более интересовал идейный смысл литургического обряда в целом. Поэтому свой труд он назвал «Тайноводством». Четвертым источником является евхологион Ватиканской библиотеки, известный под названием Барбериновского 336 (у Гоара – библиотеки Святого Марка 77 конца VIII века). Этот евхологион добавляет еще два компонента: пение на великом входе и молитву проскомидии. Исполняемое во время входа песнопение названо таинственным гимном (о μυστικς μνος), чем указывается на его глубокомысленное содержание, а отсюда и на эмоциональное и музыкальное. Второй компонент – молитва проскомидии. Она могла появиться ранее Херувимской как следствие более примитивной стадии развития литургии. |
| Все работавшие с проф. Бенешевичем в академических и университетских комиссиях научились высоко ценить и его обширные знания, и научную школу, и неустанную энергию в научной работе. Ввиду всего вышеизложенного нижеподписавшиеся считают избрание В. Н. Бенешевича в члены-корреспонденты Российской Академии наук справедливым актом признания ученых заслуг этого выдающегося исследователя. Без даты. Подписи: Ф. И. Успенский, В. П. Бузескул, И. Ю. Крачковский, Н. Я. Марр 7 . В этой «Записке» остался недостаточно освещенным интерес В. Н. Бенешевича к памятникам древнегрузинской и армянской письменности и к древней славяно-русской литературе – словом, к письменности и литературе народов византийского культурного круга. Напомню лишь некоторые из работ, посвященных этой тематике. Древний грузинский перевод Четвероевангелия впервые был издан именно Бенешевичем, причем в своей рецензии на это издание крупнейший грузинский ученый К. С. Кекелидзе отметил, что Бенешевич первым из русских византинистов изучил древнегрузинский язык 8 . Для истории армянской литературы и ее связей с древнерусской литературой чрезвычайно важно введение в научный оборот армянского перевода «Сказания о Борисе и Глебе» 9 . Что же касается славяно-русской переводной литературы, то здесь В. Н. Бенешевича интересовали переводы самых разнообразных текстов: юридических, канонических, хронологических, ученых и других 10 . Не названы также в вышеприведенной «Записке» две любопытные находки В. Н. Бенешевича , а именно «Завещание византийского боярина XI века» 11 и так называемые «Отрывки В. Н. Бенешевича по истории русской церкви XIV века». «Завещание» было опубликовано самим В. Н. Бенешевичем , а «Отрывки», находящиеся на одном из листов греческой рукописи Ватиканской библиотеки 840, издали (с русским переводом и подробным комментарием) М. Д. Приселков и М. Р. Фасмер 12 . В заключение несколько слов о педагогической деятельности В. Н. Бенешевича : она не была обширной. В дореволюционные годы он занимался преподаванием канонического права и истории права, а позднее вел в Ленинградском гос. университете эпизодические курсы по истории Византийской империи. Среди его последних учеников были А. В. Банк, Е. Гранстрем. Здесь уместно напомнить, что именно В. Н. Бенешевич первым из византинистов советского времени вел занятия по греческой палеографии. Будучи в течение ряда лет хранителем фонда греческих рукописей Гос. Публичной библиотеки в Ленинграде, он ясно понимал, что традиция изучения греческих рукописей в нашей стране не должна быть прервана. В 1935 г. он также выступал официальным оппонентом в ГАИМК на диспуте, связанном с защитой диссертации выдающимся советским византинистом Е. Э. Липшиц под названием «Земледельческий закон и проблема сельской общины в Византии». |
| Таким образом, авторство её представляется почти невероятным. Притом же Таисия жила в IV в.; каким же образом объяснить то обстоятельство, что упомянутая выше и будто бы ею составленная стихира только с IX в. начинает входить в церковное употребление в Иерусалиме, как показывает имя патриарха Фотия, поставленное на ней в нашем памятнике? Вообще, нам кажется, что достоуважаемый автор для того, чтобы отстоять свою гипотезу против общепринятого мнения, должен был запастись другими боле вескими данными сравнительно с теми, на которых он основывается. Впрочем, не в гипотезах и выводах сила автора и достоинство его книги, а в фактах и материалах, которые он с необыкновенной щедростью расточает в своих примечаниях. Здесь мы встречаем драгоценные справки и более или менее обширные выписки из многочисленных древних и редких рукописей библиотеки: Синайской, Каирской, Иерусалимской, Патмосской, Афинской, многих Афонских, Ватиканской и других. Кроме того, мы встречаем здесь издание целых, новых и доселе неизданных, литургических памятников, а именно: в приложениях к примечаниям и в самом тексте их изданы: 1) Τξις γινμενης τς τριτοκτης ν τας νηστεαις по рукописи IX–X в. Синайской библиотеки 957 (прилож. I, стр. 254–260); 2) Чин литургии апостола Иакова по двум Синайским рукописям (прилож. II, стр. 270–285); 3) Διακονικ τς προηγιασμνης λειτουργας το γου ακβου по Синайской же рукописи (прилож. III, стр. 303–309); 4) ντφονα κα εχα τς παννυχδας τν γων νηστειν по Иерусалимским и Синайским рукописям (прилож. IV, стр. 112–317). Кроме того в тексте некоторых примечаний помещено полностью тоже несколько новых списков других чинопоследований, а именно: «песненной вечерни» (стр. 287:290), «повечерия» (стр. 311:312), «омовения ног» в трёх списках (стр. 343–348). Всё это уже роскошь: каждый из этих вновь изданных памятников мог бы быть предметом особого исследования и издания. Тем более чести автору, что он не скрывает добытые с великим трудом тексты в своём портфеле, а предоставляет их всеобщему пользованию. |
| 17 Вот приблизительный очерк содержания Венедиктова устава по порядку глав: 1 глава говорит о четырёх видах монашества, 2–3 о правах и обязанностях настоятеля, 4–7 о нравственных качествах братии, 8–19 устав богослужения в правила литургические, 20 о деканах, как помощниках настоятеля, 21–30 о поведении и наказаниях за провинности, 31, 32, 35 и 38 о должностных лицах и трудящихся, также о находящихся на попечении, 36–44 о пище и питии и вообще о столе монашеском, 45–73 разные статьи дисциплинарного содержания частью новые, частью однородные с прежде изложенными. 18 Подробности о составе службы по уставу Венедикта будут изложены в отделе о состоянии богослужения за этот период, а извлечения из литургической части этого устава помещаются в приложении II. 19 Греческий подлинник этого рассказа находится в рукописи Венской библиотеки, по которой он издан кардиналом Питра в Monum. Iur. Graec. t. I, p. 220–221, затем повторён им же во французском, не совсем, впрочем, точном, переводе в сочинении l’hymnographie de l’église grecque p. 43–44. Греческий текст перепечатан из Питра и объяснён Antholog. graeca carminum christianorum, Christ et Paranikas. (Prolog, XXX–XXXI) Старославянский перевод в пандектах Никона Черногорца слово 29, русский перевод у арх. Сергия (Агиология, т. 1, 144–145). Наши объяснения – в статье о песненном последовании. Прибавления к твор. св. отц. 1880 г. книга 3. 21 Τιν τν δελφν ρν... ν τ ψαλμοδα περισταμνον κα μλιστα ν τ πρωτολογα τν μνων. Patr. t. 88, с. 701. Сонливому монаху враг внушает: μενον χρι συμπληρσεως τν προοιμιακν μνων. 23 У Анжело Маи (Nova Bibl. vett. Patr. t. V, p. 18) между сирскими кодексами Ватиканской библиотеки упоминается «liber sacerdotalis cum praecationibus ad vesperas, nocturnum et matutinam ante et post. unumquemque psalmum». 24 Теперешнее разделение псалтири на кафизмы, а кафизм на антифоны и славы установилось, несомненно, в этот период и известно из греческой псалтири 862 г. преосв. Порфирия. Здесь перечислены 20 кафизм, и каждая из них делится на три антифона; в каждом псалме показывается число стихов и сумма их в каждой кафизме. В краткой Студийской записи кафизмы уже упоминаются, как известное деление псалтири, без объяснений. Ср. указания на кафизмы в Bibl. Oriental. Assem. III, p. 71, 148, 169, 170. |
| Таким образом, если для первого периода истории византийской миниатюры, с VI по IX век, мы довольствуемся множеством монументальных произведений искусства, то во втором периоде миниатюра делается не только отделом вполне самостоятельным, но и бесспорно главнейшим – факт, который, однако, не был сознан литературою вопроса. I. Литература истории византийской миниатюры Литературная история византийских миниатюр, хотя и начинается очень рано, а именно вместе с появлением первых описаний рукописных библиотек в Италии, однако долгое время не представляет материала собственно научного. Эти публикации каталогов библиотек Лаврентианской во Флоренции, 20 Туринской, 21 Амврозианской в Милане, Венской, 22 Марцианы в Венеции, Королевской (или Национальной) библиотеки парижской, 23 московской Синодальной 24 и английских библиотек (Коттона, Бодлея, Гарлея и пр.) 25 сообщают, по большей части, описания миниатюр, а иногда и снимки некоторых из них; изредка, когда представляется особый интерес – или исторический для античного мира, или богословский, издается весь рукописный памятник: так изданы миниатюры кодексов Венского Бытия, 26 Амврозианской «Илиады» 27 и Ватиканского менология. 28 К сожалению, как сáмые указания и описания миниатюр, так и публикация рисунков делались всегда с полной небрежностью, как дело второстепенной важности. Так, знаменитый Монфокон в своих сочинениях о греческой палеографии, о библиотеках Италии, 29 издании разных сочинений отцов Церкви (а также Мабильон и др.) нередко подробно описывает миниатюры, интересные в историческом отношении; но в какие грубейшие ошибки впадал в своих крайне разбросанных и всегда наскоро исполняемых занятиях этот трудолюбивый и способный ученый, покажет один пример: он описывает в библиотеке Киджи в Риме Дионисия Галикарнасского Х в. [F.VII.159] с его изображением и прилагает даже его снимок, 30 сам справедливо удивляясь странности костюма, между тем как миниатюра эта – лишь крайне грубая современная копия с исчезнувшего рисунка XV века. |
|
|
