| XVII в. в кругу митр. Иова (Борецкого) идеи объединения всех древнерус. земель под властью рус. царя и Московского патриарха. Место И. в православной книжности кон. XVI-XVII в. Сочинения И. наиболее близки к произведениям, созданным в острожском кружке: к книге Василия Суражского «О единой истинной православной вере» и к анонимному противокатолич. соч. «Послание до латын от их же книг». Мн. темы произведений И. совпадают с вопросами, которые были затронуты в письмах Львовского братства, отправленных в 80-90-х гг. XVI в. вост. предстоятелям: К-польским патриархам Феолипту и Иеремии II Александрийским патриархам Иоакиму и Мелетию. Братчики жаловались на нестроения в жизни Западнорусской митрополии: на то, что Киевский митр. Онисифор и епископы - «двоеженцы и блудодеи», на поставление во священники недостойных людей и на покровительство им епископов, на симонию, на отсутствие со стороны епископов попечения об устройстве школ и типографий (см.: Флоря Б. Н. Восточные патриархи и Западнорусская Церковь// Дмитриев М. В., Флоря Б. Н., Яковенко С. Г. Брестская уния 1596 г. и общественно-политическая борьба на Украине и в Белоруссии в кон. XVI - нач. XVII в. М., 1996. Ч. 1: Брестская уния 1596 г.: Ист. причины. С. 117-130). По-видимому, были близки позиции И. и Иова (Княгиницкого). Оба считали необходимым активно противодействовать лат. прозелитизму и проповеди др. конфессий. В письме от 23 авг. 1619 г. Кириллу (Транквиллиону-Ставровецкому) Иов упрекал последнего за то, что он в кн. «Зерцало богословия» (Почаев, 1619) не критиковал «латину и иные еретики к пересторозе (для предупреждения.- Авт.) православных». Иов (Княгиницкий), так же как и И., считал необходимым для церковного деятеля, в первую очередь книжника, отшельнический подвиг, о чем он писал Кириллу (Транквиллиону-Ставровецкому), призывая его брать пример с тех отцов и учителей Церкви, «иже в первех пожиша в пустынях и во скитех, в безмолвии искушающеся и просвещающеся; сии же бяху Василий, Григорий, Иоанн Златоустый и прочии» ( Голубев. |
| Воззрения прп. Максима Грека на принципы К. с. получили признание благодаря трудам его учеников (кн. А. М. Курбского, старца Артемия , опосредованно, возможно, Ивана Фёдорова ). В Юго-Зап. Руси, входившей в XVI-XVII вв. в состав Речи Посполитой, идущая от прп. Максима традиция К. с. находит поддержку и развитие в деятельности острожской библейской комиссии, организатором и покровителем к-рой был кн. Константин Константинович Острожский. В 1581 г. трудами кн. Острожского и его сподвижников: ректора острожской школы Герасима Даниловича Смотрицкого, ученых греков Дионисия (Ралли-Палеолога), Евстафия Нафанаила, Феофана Эммануила Мосхопула, а также Василия Суражского, типографа и справщика Ивана Фёдорова - было осуществлено издание первого полного свода библейских книг на церковнослав. языке - Острожской Библии . Острожская Библия, призванная стать опорой в полемике православных с католиками и протестантами, по замыслу ее составителей представляла выверенный по многочисленным источникам перевод Библии на слав. язык. В основу издания был положен список Геннадиевской Библии 1499 г., к-рый исправлялся по изданию греч. Септуагинты , вероятно по альдинской Библии 1518 г. Хотя при работе были также использованы Вульгата , чеш. Библия Мелантриха, «Библия руска» Ф. Скорины , а также ряд слав. текстов, члены острожского кружка декларировали следование греч. образцу. Септуагинта была признана ими наиболее правильным переводом Свящ. Писания, ближайшим как к евр. оригиналу, так и к слав. переводу Библии. Особенно радикальной правке по греч. альдинскому изданию были подвергнуты книги из Геннадиевской Библии, переведенные с латыни: эти книги были либо вновь переведены с греческого (1-2 Паралипоменон, 1-2 Маккавейские, Премудрости Соломона, главы 1-25, 46-51 прор. Иеремии), либо отредактированы по греч. источнику (1, 2 Ездры, Неемии). Впервые в Острожской Библии появилась еще одна ветхозаветная книга - 3-я Маккавейская, известная греческой и не известная лат. традиции. В наименьшей степени справе на уровне текста было подвергнуто Четвероевангелие: правка ограничилась удалением из Геннадиевской Библии лекционарного аппарата. |
| Нетрудно понять, что первым изданием здесь признан «Полуустав» Виленского братства (Вильно, 1622). Вместе с тем, на титульном листе книги присутствует двойное название: «Полуустав, или Правило истинного христианского жития», которое ясно соотносит сборник также и с острожским изданием 1598 г. Василия Суражского. Таким образом, на примере трех указанных изданий можно констатировать, что книгопечатание в Западнорусской митрополии поспособствовало окончательно оформиться и прийти к своему практическому закреплению концепции универсального сборника текстов частного молитвенного обихода . Самобытной частью каждого из перечисленных сборников стало собрание текстов келейного правила, которое мы обобщенно назвали Молебником. Переходя непосредственно к особенностям собраний молитв «Полуустава» отметим, что их состав очевидным образом опирается на уже сложившуюся киево-печерскую традицию в сборниках Акафисты (издания 1625, 1629 и 1636 гг.). Однако есть и отличия состава, соответствия которым можно указать в книгах Московского Печатного двора, что позволяет именно «Полуустав» митр. Петра Могилы считать источником заимствования для редакторов московского варианта традиции утренних и вечерних молитв, а именно: 1) В молитвах «на сон грядущим» возвращена в состав молитва « Что Ти принесу, или что Ти воздамъ», которая печаталась во всех сборниках выделенного нами начального этапа. Здесь эта молитва единократно возвращается в киево-печерской традиции, тогда как последующие печерские сборники снова забывают о ней уже до момента ее возвращения в 1720-х/30-х гг. через московскую книжность. 2) В молитвах утренних возвращена в состав молитва полунощная к Божией Матери « Воспваю благодать Твою Владычице», история которой в печатных изданиях повторяет предыдущий случай. Исключена из состава краткая молитва « Господи Боже Вседержителю, приемляй отъ небесныхъ Твоихъ Силъ», оставшаяся, впрочем, в дальнейшей киево-печерской традиции молитв. Следующее издание «Полуустава» (Киев, тип. Лавры, 1672) содержит собрания молитв келейного правила без описанных изменений в составе. В нем издатели возвращаются к традиции состава, который установился уже с первого издания в сборнике Акафисты и в таком виде продолжал передаваться в его последующих изданиях. Добавим, что репертуар изданий Печерской типографии с молитвами утренними и вечерними в XVII b. отличался разнообразием, как и состав молитв в этих изданиях. Например, Часослов с молитвам повседневными (тип. Лавры, 1657) в молитвах утренних имел состав, как в сборнике Акафисты, тогда как молитвы «на сон грядуще» печатались, как в виленском сборнике Анфологион (1613). 3. Третий этап: молитвы утренние и вечерние в московких изданиях (1658-1701) 3.1 Прерванная традиция московской книжности |
| «Антилатинский» раздел повторял ту же самую легенду о Гугнивом и «папессе», которая приводилась в афонском послании королю Яношу. «Нечестивая жонка» названа здесь любовницей Гугнивого, у которого за прелюбодейство римский царь («рига», т. е. rex) вырвал половину усов и бороды. При помощи выдаваемого за Святого Духа дрессированного голубя Гугнивый убедил римлян в своей «святости» и велел забить «ригу» камнями, после чего в Риме не стало «риги», а править там начали одни только папы. Свою любовницу Гугнивый легализовал под видом «архидьякона Стефана»; после смерти своего покровителя она сама заделалась папою. Обман вскрылся при освящении тибрской воды на Богоявление, когда она «на обличение свое» родила ребенка. Легенда умалчивала о дальнейшей судьбе матери и новорожденного, для читателей куда важнее было знать, что с тех пор римляне отказались от освящения воды на Богоявление, а при выборах папы проверяют пол кандидатов . Появлению этого своеобразного «кроссовера» легенд о Гугнивом и папессе могла способствовать общая для них тема безбородости. Православные полемисты воспринимали безбородость как бесчестие: сам Петр Гугнивый изначально лишается бороды против воли, в наказание за ересь (в «Этногенеалогическом трактате») или за прелюбодейство (в послании афонского прота и в «Обличительных списаниях»), и лишь после этого, следуя принципу «добродетель из нужды», он делает брадобритие обязательным для всех клириков западной церкви. Безбородость для тогдашних ревнителей православия ассоциировалась с женственным началом, то есть, по понятию средневекового книжника — с грехом, блудом, ересью; лишаясь бороды, католические клирики становятся «женоподобными», откуда всего один шаг до того, чтобы и настоящие женщины сделались дьяконами, священниками, а то и римскими папами, тем более что всеобщая безбородость облегчает маскировку. Закономерно, что у Василия Суражского Петр Гугнивый ввел в западной церкви не только брадобритие, но и многоженство, и содержание наложниц, и женское священство и дьяконство . |
| 1.4 Сборник «Полуустав» (Вильно, тип. Братства, 1622) Новый сборник по своему содержанию представляет некий итог развития концепции келейного правила Виленского Свято-Духова братства. Происхождение названия «Полуустав» и назначение этой книги составители разъясняют в предисловии «К боголюбивому читателю»: «Далеко не всем возможно иметь при себе церковный Устав полностью : с одной стороны, из-за скудости печатных изданий, а с другой, из-за объемности его, для того чтобы носить с собою. Выбрав из него наиболее часто употребляемые главы и связав в снопик книжицы малой (благодаря трудам духовным славной памяти пана Василия Малюшицкого, а иждивением священной памяти его милости пана Константина Константиновича князя Острожского) , нам удалось их собрать и «Полъуставом» назвать. Потому священноначалию нашему изволилось дать указание издать эти главы повторно . Книжицу эту именуем Требником для мирских людей и всем ее предлагаем, поскольку содержит в себе и общее для всех и каждому лично необходимое» . Видим, что «Полуустав» представлен издателями как повторное издание острожской Псалтири с восследованием (1598), однако соответствует ей более как тип книги, являя полную самобытность в части собрания текстов келейного правила. Единственно, в чем традиция Свято-Духова братства копирует сборник Василия Суражского — это два последования молитв: утренние и «на нощь» . Остается добавить, что описанная нами традиция келейного правила Виленского братства сохранена вплоть до последнего издания «Молитвы повседневные» (Вильно, 1635), тогда как другие сборники издания типографии Виленского братства более поздних годов теряют самобытность. В частности, их составители уходят от местной традиции молитв утренних и «на нощь», подчиняясь влиянию новой традиции — келейного правила Киево-Печерской лавры. Собственно поэтому и приходится назвать виленский «Полуустав» итоговым изданием выделенного нами начального этапа бытования собраний келейных молитв. 2. Второй этап: традиция келейного правила Киево-Печерского монастыря (1625-1643) |
| окончил местную семинарию. После чего его родителя – Петра Вихрова – перевели в Черниговскую губернию в качестве миссионера по делам раскола. В 1848 г. Василия Петровича рукополагают в священники церкви села Фоевичи Новозыбковского уезда, а спустя два года, в 1850 г., направляют служить в церковь Рождества Пресвятой Богородицы села Людков вблизи Новозыбкова. Одновременно он становится законоучителем Новозыбковского уездного приходского училища. Избирается депутатом суда для присутствования по духовным делам и увещания арестантов, а также членом общества попечительства о тюрьмах. Преподавал Закон Божий в классах батальонов военных кантонистов во время их пребывания в Новозыбкове. По определению консистории в 1864-1874 г.г. состоял членом уездного училищного совета. В Новозыбковском, Стародубском и Суражском уездах активно занимался миссионерской деятельностью по обращению раскольников в православие. За усердную службу в 1854 г. будет награжден набедренником. В память Крымской войны 1853-1856 г.г. получил бронзовые наперсный крест на Владимирской и медаль на Андреевской лентах. В 1860 г. награжден фиолетовой скуфьей (головной убор православного духовенства).В том же году определен в должность благочинного, каковую занимал в течение 30 лет, до 1890 г. Умер он в ночь на 26 апреля 1891 г. на 66 году своей жизни. Похоронен в Новозыбкове на городском кладбище. Следующий плодотворный этап в жизни Чудо-Михайловской церкви будет связан с именем священника Александра Павловича Бурневского, яркого миссионера и проповедника, подвижника веры и благочестия. Он родился в 1860 г., курс наук окончил в Черниговской духовной семинарии. В феврале 1883 г. рукоположен в священники Покровской церкви села Шаповаловка Конотопского уезда. В этом же селе занимал должность законоучителя в основанной им церковно-приходской школе. Через год будет перемещен в Ильинскую церковь села Омельянова Остерского уезда, где также откроет церковно-приходскую школу и будет преподавать. В июне 1894 г. назначен настоятелем Чудо-Михайловской церкви Новозыбкова. |
| Антонием Киево-Печерским (М. предпоследний, перед ним святые Михаил, митр. Киевский, и Симеон, еп. Суздальский, за ним Ефрем, еп. Переяславский). Как и др. иерархи (кроме митр. Михаила), М. изображен в подряснике, мантии, с омофором, на голове митра. Характерной деталью изображения М. в данной композиции является жест крестообразно сложенных на груди рук. Данное расположение, как и указанные черты образа М., является постоянным для иконографии «Собора…»; такая схема воспроизводилась вплоть до кон. XIX в. на большом количестве гравюр и литографий начиная с 1-й пол. XVIII в. (см.: Ровинский. Народные картинки. Кн. 3. С. 623. 1506; 1507 - с датировкой кон. XVII в.): напр., на киевской гравюре мастера Василия Белецкого (1751; 1756 - РГБ); на гравюре почаевского мастера 2-й пол. XVIII в. Иосифа Гочемского; на гравюре 1771/74 г. работы Иоанна Кончаковского и ее копии 1821 г. работы Герасима Проценко (Там же. Кн. 3. С. 621-633. 1505-1518; Кн. 4. С. 761-763. 1505а, 1517). Изменения в иконографии святого появляются, очевидно, в связи с недостаточной ясностью для художника образца или с желанием его унифицировать. Так, на тонолитографии 1893 г. (ГЛМ) у М. оставлена в поле зрения только правая рука, но не с благословляющим жестом, как и у др. архиереев в этом ряду, а лежащая на груди; на раскрашенных гравюрах 1-й трети и 1-й четв. XIX в. (ГЛМ; РГБ) все архиереи в этом ряду изображены с благословляющей десницей; на хромолитографии 1894 г. (РГБ) правая рука М. лежит на ладони левой и т. д. К изображениям «Собора...», точно передающим начальную схему композиции, в т. ч. с характерным жестом М., относятся иконы: 2-й пол. XVIII в. из Киево-Печерской лавры (НКПИКЗ); посл. трети XVIII в. (1771 (?), ИркОХМ); XVIII в. (в среднике 3-створчатого складня, створки XIX в., ЦМиАР); 1-й трети XIX в. (КБМЗ); 2-й пол. XIX в. из посада Клинцы Суражского у. Черниговской губ. (ныне город Брянской обл.) (собрание Ф. Р. Комарова) и др. На иконе сер. XIX в. из мастерской Киево-Печерской лавры (Троицкий собор Успенского жен. |
| а. перевел с греческого на церковнослав. язык «Книгу... против различных еретиков, иудеев и сарацин...» («Книга блаженного Федора, названного Авукаром...») (сохр. в рукописи). С 1594 г. известно о книжной деятельности в Остроге иером. Киприана, к-рого считают учеником Кирилла Лукариса. Его 1-м лит. трудом является перевод с греческого «Бесед Макария Египетского» (1598). 29 марта 1599 г. он завершил перевод сб. «Пчела». В 1603 г. в Дермани он перевел трактат «Синтагматион» Г. Севера. В февр. 1605 г. Киприан завершил перевод «Бесед на Евангелие» свт. Иоанна Златоуста. Все эти труды сохранились в рукописях. В 1606 г. в Остроге вышла кн. «Лекарство на оспалый умысел человечей, а особенное на затверделые сердца людские, злоеденые светом, альбо которыми грехамы», к-рую составил свящ. Дамиан Наливайко. В издание вошли предисловие, послесловие, стихи составителя, 2 сочинения свт. Иоанна Златоуста - «Слово о покаянии к Феодору мниху испадшему», «Слово о еже обаче въсуе матется всяк человек живый», а также «Завещание царя Василия Македонянина сыну Льву». Все произведения переведены Дамианом Наливайко с церковнослав. языка на просту мову, оба варианта текста напечатаны параллельно. Третий период (1621-1636) стал временем упадка и ликвидации О. а. О ее деятелях в эти годы почти нет свидетельств. Исследователи связывают упадок академии с деятельностью дочери кн. Александра Острожского Анны Алоизы Ходкевич, вслед. усилий к-рой в 1623 г. в Остроге открылась иезуитская миссия. В «Острожском летописце» сказано, что княгиня «много зла сотворила православным» ( Бевзо. 1971. С. 135). Велевицкий в дневнике отмечал, что ранее жителями Острога были «одни только русины-схизматики» и только активное содействие Анны Алоизы, предоставившей значительный фундуш иезуитам, дало им возможность утвердиться в городе ( Wielewicki. 1899. S. 151). В 1621 г. Анна Алоиза попыталась отдать Суражскую вол. иезуитам, что вызвало возмущение православных. В 1622 г. она выкупила у еп. Афанасия (Пузыны) аренду Суражской вол. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Титульный лист Острожской Библии. Острог, 1581 г. (НБ МГУ) 1-й полный печатный свод библейских книг на церковнослав. языке, изданный в Остроге (ныне город Ровненской обл., Украина) в 1581 г. трудами кн. Константина Константиновича Острожского и его сподвижников - ректора Острожской коллегии (см. Острожская академия ) Герасима Даниловича Смотрицкого, греков Дионисия (Ралли-Палеолога), Евстафия Нафанаила и Феофана Эммануила Мосхопула, Василия Суражского (Малюшицкого), типографа и справщика Ивана Фёдорова ; выдающийся памятник слав. книжности. Помимо библейских книг (за исключением Послания Иеремии, к-рое не было выделено в отдельную книгу, а вошло в О. Б. как 6-я гл. Книги прор. Варуха) О. Б. содержит вирши на герб кн. Острожского, помещенный на обороте титульного листа, 3 предисловия: от имени князя Острожского (на греч. и церковнослав. языках), Ивана Фёдорова и Г. Д. Смотрицкого, вирши Г. Д. Смотрицкого, адресованные «всякаго чина православному читателю», оглавление, месяцеслов, указатель евангельских чтений и послесловие Ивана Фёдорова (на греч. и церковнослав. языках). Хотя на титульном листе всех экземпляров О. Б. указан 1581 г., в научной литературе было распространено мнение о наличии 2 изданий - 1580 и 1581 гг., основанное на том, что в разных экземплярах Библии по-разному датированы послесловия: 12 июля 1580 г. и 12 авг. 1581 г. Осуществленное А. С. Зёрновой исследование неск. десятков экземпляров О. Б. позволило установить, что было одно издание - в 1581 г. Изначально печатание планировалось закончить 12 июля 1580 г., что и было указано Иваном Фёдоровым в послесловии. Когда же это оказалось неосуществимым, начали печатать листы послесловия с новой датой предполагаемого завершения работы - 12 авг. 1581 г. При комплектовании экземпляров старый лист с выходными данными был заменен новым лишь в части тиража. Издание О. Б. было «не только величайшим религиозным подвигом, в высшей степени важным для поднятия религиозного образования среди православных, особенно местных, Юго-Зап. Руси, ввиду происходившей борьбы двух вероисповеданий и народностей,- но вместе с тем величайшим научным трудом, и притом исполненным в строго греко-восточном направлении» ( Архангельский. 1888. С. 91). В сложных конфессиональных условиях в Юго-Западной Руси XVI в., в культурно-языковом «пограничье» духовной задачей ревнителей Православия было сохранение православного греко-славянского единства, закрепленного юрисдикцией К-польского патриарха в отношении Западнорусской митрополии . Необходимость защиты правосл. веры и церковнослав. языка как литургического и лит. языка правосл. славян, а также необходимость духовного просвещения и готовности к полемике определили актуальность издания выверенных библейских и богослужебных книг. |
| XVIII в. (без монограммы гравера) ( Ровинский. Народные картинки. Кн. 3. С. 623. 1506, 1507). Полуфигура О., обращенная в 3/4-ном повороте вправо, к центру, находится в левой группе святых, почивающих в Ближних пещерах, к-рую возглавляет прп. Антоний Печерский, замыкая «пятерицу» преподобных в 3-м снизу ряду; в «пятерицу» помимо О. входят (справа налево): Евстратий, Иоанн Многострадальный, Моисей Угрин и Лука, эконом Печерский. В отличие от приведенной в иконописных подлинниках характеристики образа на сохранившихся иконах и эстампах с изображением Собора Киево-Печерских святых О. представлен с непокрытой головой, средовеком, с проседью в волосах, иногда с большой, доходящей до темени залысиной и вьющимися волосами (как на иконе 1-й трети XIX в., КБМЗ), с округлой или сужающейся книзу, также с проседью, недлинной бородой; в нимбе при имени надпись: «Исповедник». К этому традиц. варианту иконографии относятся гравюры (напр., 1756 г. Василия Белецкого (РГБ); почаевского мастера 2-й пол. XVIII в. Иосифа Гочемского ( Ровинский. Народные картинки. С. 621. 1505); сер. XVIII в. Мартина Нехорошевского (Там же. 1509); 1771/74 г. Иоанна Кончаковского (Там же. 1510); 1821 г. Герасима Проценко (Там же. С. 623. 1511) и мн. др. (Там же. 1512-1518; Кн. 4. С. 761. 1505 а; С. 761-763)), а также иконы (напр., из Киево-Печерской лавры, 2-я пол. XVIII в., НКПИКЗ (Правосл. икона России, Украины, Беларуси: Кат. выст. М., 2008. С. 116-117); посл. треть XVIII в. (1771 г.?), ИОХМ (Иркутские иконы: Кат./ИркОХМ; сост.: Т. А. Крючкова. М., 1991. С. 62. Кат. 28); из мастерской Киево-Печерской лавры, сер. XIX в., Троицкий собор Успенского жен. мон-ря в Александрове; иконописца из посада Клинцы Суражского у. Черниговской губ. (ныне город в Брянской обл.), 2-я пол. XIX в., собрание Ф. Р. Комарова, и мн. др.) и литографии (напр., 1893 г., ГЛМ; хромолитография кон. XIX - нач. XX в., Почаевская Успенская лавра), и мн. др.). Над ракой со св. мощами О. в Ближних пещерах Киево-Печерской лавры находится единоличный образ святого, написанный в лаврской иконописной мастерской под рук. |
|
|
