| 125 ...нкоторого врнаго своего болярина, зовома князя Василия Иоанновича Шуйскаго... – из старинного рода суздальских князей, избранный на трон после народного восстания в Москве 17 мая 1606 г. и после убийства Лжедмитрия. Был свергнут с престола москвичами в июле 1610 г. и пострижен в монахи. Затем был арестован поляками вместе с братьями Дмитрием и Иваном; умер в плену под Варшавой 5 сентября 1612 г. 126 ...истиннаго ради испытания... – Следственная комиссия под руководством князя Шуйского была направлена в Углич, по-видимому, по инициативе Боярской думы. 127 Борисъ же избираетъ своего единомысленика, зовомаАндря Клешнина... и много от священнаго чину... – В состав Следственной комиссии помимо Василия Шуйского входили митрополит Крутицкий Гелвасий, окольничий Андрей Клешнин и думный дьяк Елеазар Вылузгин. 128 ...мати же его над нимъ стояше, яко горлица убивающися... – По преданию, все восемь дней, пока тело царевича лежало в церкви, мать безотлучно сидела подле него. 129 ...вкуп бо с ним бысть убийца. – По наблюдению С. Ф. Платонова, автор Милютинской редакции, следуя в цитированном фрагменте за Новым летописцем, допустил некоторую оплошность: стремясь к краткости изложения, он опустил известие Летописца о том, как Борис тщетно искал убийц, пока Клешнин не нашел ему Битяговского; из-за этого пропуска замечание о причастности Клешнина к убийству царевича для читателя лишено смысла, так как необоснованно. 130 И потомъ погребенъ бысть благоврный царевичь князь Димитрий... – Царевич Димитрий был похоронен 22 мая 1591 г. в Угличе, в церкви Св. Преображения Господня, куда его тело было принесено сразу после трагических событий. 131 ...такоже сказаша царю, якоже год Борису... – Первоначально Следственная комиссия Шуйского пришла к выводу, что царевич Димитрий не был убит, а погиб случайно, в результате припадка падучей болезни, случившегося с ним во время игры в ножички. 132 ...царицу Марию... во иноческий образъ облещи... – Вдовствующая царица Мария Нагая была насильно сослана в монастырь и пострижена с именем Марфы по приказу Федора Иоанновича спустя несколько месяцев после смерти Димитрия. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ВАСИЛИЙ ИОАННОВИЧ ШУЙСКИЙ (1552/53 - 12.09.1612, г. Гостынин, Мазовия, Польша), рус. царь и вел. кн. всея Руси (1606-1610). Сын боярина кн. И. А. Шуйского ( † 1573), представитель старшей ветви одного из самых знатных княжеских родов на Руси - потомков суздальских князей, генеалогия к-рых восходит к кн. Андрею Ярославичу († 1264), вел. кн. Владимирскому (1249-1252), младшему брату св. кн. Александра Ярославича Невского . 2 представителя этого рода (князья Александр Васильевич и Димитрий Константинович ) в XIV в. получали ханские ярлыки на Великое княжение Владимирское. Как и др. члены семьи, В. И. Ш. во 2-й пол. 70-х гг. XVI в. нес службу в особом «дворе» царя Иоанна IV Васильевича , сопровождал его как 1-й рында в походах 1576, 1577 и 1579 гг. Карьере В. И. Ш. способствовал брак его младшего брата кн. Дмитрия с Екатериной, дочерью думного дворянина Малюты (Григория Лукьяновича) Скуратова-Бельского (др. дочь этого влиятельного опричника - Мария - вышла замуж за Бориса Феодоровича Годунова ). 25 апр. 1580 г. от В. И. Ш. в Троице-Сергиев мон-рь поступил вклад «денег 30 рублев». В том же году на свадьбе царя Иоанна IV с М. Ф. Нагой он был царским дружкой. На этой свадьбе присутствовала супруга В.- дочь кн. М. А. Репнина-Оболенского Елена. После смерти Иоанна IV изменилась политическая ориентация всего рода Шуйских, в т. ч. В. И. Ш. В мае 1584 г. он уже как боярин рассматривал в московской судной палате дело о злоупотреблениях одного из любимцев Иоанна IV дьяка А. В. Шерефединова. Во время борьбы Шуйских с Годуновым В. И. Ш. был на воеводстве в Смоленске. В 1587 г. он был сослан, как и др. члены рода Шуйских, местом ссылки В. И. Ш. стал г. Галич. Его обвинили в тайных переговорах с литовцами, для чего он ездил на рубеж под видом охоты. Восшествие на престол Василия Шуйского. Клеймо иконы«Св. блгв. царевич Димитрий Угличский в житии». 1-я треть XVIII в. (УИХМ) Восшествие на престол Василия Шуйского. Клеймо иконы«Св. блгв. царевич Димитрий Угличский в житии». 1-я треть XVIII в. (УИХМ) |
| Достопримечательности Рязани §132 и 133; Воздвиженский Т.Я. Историческое обозрение Рязанской иерархии. С. 22, 64 и 65: http://search.rsl.ru/ru/record/01002987145 . День перенесения мощей Святого Василия в некоторых свидетельствах обозначен 10 июля. Это ошибка. В подлинном прошении Старо-Успенского собора попа Ивана, поданном Петру I-oмy, прямо сказано: «Всенощное пение в день перенесения мощей его (Святого Василия) июня в 10 день отправляли мы». См. Воздвиженский Т.Я. Историческое обозрение Рязанской иерархии. С. 22. В Достоянии Рязани § 166 Архиепископ Моисей праздновал Святого Василия 10-го июня. 10-е июня находится и в надписи при раке его, что над мощами его. Касательно перенесения мощей Святого Василия от церкви Бориса и Глеба в нынешний Рождественский собор, автор истории иерархов рязанских (Храмовое Чтение за Май 1859 года, с. 358 и 359) приводит летопись из Иерархии Воздвиженского Т.Я. Летопись по хронологии совершенно неверная. Показанный в ней 1606 год не мог быть годом перенесения мощей Святого Василия. В летописи сказано, что они перенесены в новопостроенную соборную церковь Успения Божией Матери. Но в 1606 году собор Успенский каменный, начатый Архиепископом Митрофаном, не был еще отстроен совершенно. Преосв. Феодорит, бывший в Москве при избрании на царство Василия Иоанновича Шуйского 17 мая, при венчании его 1-го июня и перенесении мощей Царевича Дмитрия из Углича в Москву 3 июня, просил Шуйского содействовать в построении ему этого собора. Шуйский удовлетворил заботливого архипастыря просьбу; послана была того же 1606 года 26 июля грамота Феодориту, в силу которой прислан был в Переславль Рязанский подмастерье Сергей Абрамов и 24 каменщика «для церковные соборные поделки», Феодориту приказано было Государем смотреть за ними, «чтобы церковное дело делали хорошо и крепко и доделали бы того ж лета» (Достопримечательности Рязани § 131). Как же теперь сказать, чтобы соборный храм Успения в 10 июля 1606 года был новопостроенный, когда на окончательное сооружение его 26 июля того же года дана была только грамота Феодориту и присланы каменщики? Правда, им велено окончить работу в тоже лето. Но это только каменная поделка собора. Из описи церквам (там же, §154), сделанной в последствии, видно, что собор, окончательно выстроенный Феодоритом, имел 5 верхов (глав), крыт был немецким железом; двери железные; пред дверьми рундуки, над дверями стенное писание под киотами. Для такой отделки храма нужен и не один год. Значит, и нельзя допустить, чтобы год перенесения мощей Святого Василия был 1606 год, когда известно, что они перенесены в новопостроенную соборную церковь . По другим памятниками, более достоверным, записан год 1609-й. Такой год находится на старинной иконе или таблице святых, в России просиявших и чудотворных икон, где в числе святых упоминается и Василий Епископ Рязанский и Муромский. Здесь обретение мощей его показано в лето 7117 (1609). (там же, § 133). Тот же год написан и на гробнице Святого Василия. |
| говорил о необходимом условии, которое и через 70 лет не могло устраивать иезуита Пирлинга. Оно не соблюдено и поныне. Карамзин же в своей «Истории» пошел по пути официоза, восходящего еще к Шуйскому, вероятно, после того, как увидел, что добросовестное исследование будет необычайно скандально для некоторых и в его время сильных фамилий — назовем только князей Голицыных, да и иезуиты в России имели тогда большое влияние в высших кругах общества. Значительные трудности представляло «дело Годуновых» и для царствующей династии, ибо никто из Романовых не вернулся к вопросу о пересмотре результатов деятельности комиссии Василия Шуйского на основе мнения Церкви, выраженном в «разрешительной грамоте» Собора 1607 года. При Романовых установились «за давностью времени» два противоречащих друг другу отношения к гибели царевича Димитрия, оба ложные – несчастный случай, по решению комиссии Шуйского, и жертва «убийцы Годунова», как записано в житии благоверного страстотерпца «с подачи» того же Василия Шуйского при сознательном попустительстве годуновского противника митрополита Филарета Романова, возглавлявшего канонизацию в 1606 году. Несомненно, что великий историограф смалодушничал и поступился требованиями истины. Время Годуновых охватывает три царствования: Феодора Иоанновича, Бориса Феодоровича и пятидесятидневное — Феодора Борисовича, и один понтификат — на митрополичьем, затем на патриаршем престоле – святой Иов. Это было время реального воплощения идеи о симфонии власти духовной и светской. Это не некая идиллия, а взаимопонимание и единение в преодолении противоречий. Такими были взаимоотношения Годунова и Патриарха в связи с указом 1590 года о злоупотреблениях при земельных вкладах в монастыри и в связи с пересмотром монастырского землевладения в 1593-4 гг. Святой Иов был истинным духовным главой России. Меры Годунова против злоупотреблений, разлагавших и общество, и народ, и духовенство, не встретили его противодействия, хотя и были восприняты заинтересованной частью общества и частью духовенства как антицерковные (даже знаменитый Авраамий Палицын порицал Годунова). |
| Князь Ян имел двух сыновей: 1. князя Яна-Юрия, который от брака с Савлукою, имел сыновей: князей Франциска, Антония и Матвея; 2. князя Станислава. Другий князь Ян имел сына князя Станислава. Князь Иероним, от брака с Доротеею Эйнерович, имел 8 человек детей: 1. князь Симон; 2. князь Матвей; 3. князь Войцех, староста Нижинский, женат на княжне Шуйской; 4. князь Антоний, женат на Квилецкой; 5. княжна Мелания, инокиня базилианского ордена; 6. княжна Тереза, за Толоцким; 7. княжна Марианна, за Шишко и 8. княжна Антонина, за Стоцким. Князь Игнатий Шуйских находился, в 1788 году, градским судьёю в Вильне. Герб князей Шуйских нам неизвестен. 85 В некоторых родословных книгах сказано, что князья Суздальские происходят от князя Андрея Ярославича, брата Невского, но мы думаем, вместе с известным русским историком Сергеем Михайловичем Соловьёвым (см. изданный в Москве, в 1845 году, Синбирский сборник), что это ошибка: потому во первых, что в грамоте избрания на Царство Василия Иоанновича Шуйского именно сказано, что он происходит от Святого Александра Невского и от сына его князя Андрея Александровича, старшего брата князю Даниилу Александровичу Московскому. Кому же лучше было знать своё происхождение, как не князьям Шуйским? Во вторых, летописи согласны со словами Василия Иоанновича Шуйского: преставися кроткий, и тихой, и смиренной и многодобродетельной князь Андрей Константинович Суздальский, Новагорода-Нижняго, и Городецкой, внук Васильев, правнук Михайлов, праправнук Андреев, препраправнук Александров, пращур Ярославов, препращур Всеволож, препращур Юрия Долгоруково, Володимерович Мономаха, Всеволодович, Ярославич, Володимерич, во иноцех и схиме, и положен бысть в церкви Святаго Спаса в Новограде в Нижнем, идеже бе отец его Князь Великой Константин Васильевич (См. русскую летопись по Никонову списку, год 1365/6873. 87 У князя Константина-Яна были также три дочери: 1) за Пацом; 2) за Оссолинским и 3) за Александром Огинским. Читать далее Источник: Российская родословная книга, издаваемая князем Петром Долгоруковым : в 4-х частях. - Санкт-Петербург : Тип. Карла Вингебера, 1854-1857./Ч. 1. - 1854 (на обл. 1855). - 350 с.; Ч. 2. - 1855. - 327 c.; Ч. 3. - 1856. - 523 c.; Ч. 4. - 1857. - 482 с. Поделиться ссылкой на выделенное |
| Как стены, внутри собора, сверху до низу, так и своды, равно и четыре круглые огромные столпа, их поддерживающие, покрыты сплошною живописью, по известке, расположенною горизонтальными рядами; вверху по стенам и на сводах помещены изображения святых; а по столпам видимы 11 портретов во весь рост государей, погребенных в соборе, а частью и живших прежде и после построения его, а именно: Великих Князей – Ярослава I, сына его Всеволода I, Михаила (Михалко) I Юрьевича, Св. Юрия II Всеволодовича, Константина I, Ярослава II, Юрия III Данииловича Московского; князей удельных Московских – Владимира (Димитрия), сына Всеволода III, и св. Даниила Александровича; царя Василия Иоанновича Шуйского и императора греческого Михаила Палеолога; по трем стенам собора, над рядами гробниц, в нижнем ярусе, изображены, в рост же, почти все здесь погребенные великие и удельные князья, начиная с Иоанна Калиты, и между ими св. Петр царевич Ордынский. Стены главного алтаря и южного придела также покрыты сплошь изображениями угодников Божиих, митрополитов русских и притчами. Вся стенопись собора произведена была еще в XIV веке под наблюдением архитектора Алевиза; но в ней мало уже осталось следов древности: ибо в течение того времени она была подновляема (хотя и с удержанием старого стиля) четыре раза: в 1547, после большого московского пожара, от которого собор много пострадал; в 1680–1681 годах (живописцем Дорофеем Ермолаевым); в 1772, при Екатерине II, под смотрением епископа крутицкого Самуила; и наконец, в 1826 году, по вынесении тела императора Александра, пребывавшего здесь несколько дней на пути из Таганрога в С.-Петербург: следовательно нельзя и ожидать, чтоб изображения князей, на столпах и стенах нарисованные иконным письмом, имели сходство с натурою, тем более, что живопись тогда в России еще не существовала. Напротив того при гробницах в. к. Василия, царей Феодора Иоанновича, Михаила Феодоровича, Алексия Михайловича и Феодора Алексеевича, и князя Михаила Васильевича Скопина-Шуйского, находятся написанные на деревянных досках, современные и, по видимому, весьма сходные портреты их, составляющие бесценную редкость и художественное сокровище; из них два – царей Михаила и Алексия – подвергавшиеся истреблению от сырости, в недавнем времени весьма удачно поновлены; прочие ж остались в первобытном своем виде, замечательными памятниками искусства в России XVII века, когда прежнее иконное письмо начало переходить к истинной портретной живописи. В алтаре висит поясной портрет св. Димитрия Митрополита Ростовского, писанный на холст с натуры. |
| Лжедмитрий II. Гравюра. XIX в. († 11.12.1610, близ Калуги), самозванец, после смерти Лжедмитрия I (17.05.1606) выдавший себя за царевича св. Димитрия Иоанновича , сына царя Иоанна IV Васильевича (см. также ст. Смутное время ). По свидетельству Баркулабовской летописи и ряда др. источников, он был учителем в школе на территории Вост. Белоруссии (в Шклове или в окрестностях Могилёва). Был объявлен «царем Дмитрием» в июле 1607 г. В движении Л. объединились 2 силы - служилые люди окраин России (первоначально южных) и отряды вооруженной польско-литовской шляхты, оказавшиеся не у дел по окончании гражданской войны в Польско-Литовском гос-ве. Главными фигурами лагеря Л. на 1-м этапе его движения стали атаман И. М. Заруцкий и ротмистр Н. Меховецкий. Власть Л. распространилась на Северскую землю, осенью 1607 г. его войска захватили Брянск. Армия Л. постепенно пополнялась отрядами казаков, остатками сражавшейся в Туле армии И. И. Болотникова, новыми отрядами наемных войск из Речи Посполитой. Весной 1608 г. эти отряды возглавил видный представитель укр. знати кн. Р. К. Ружинский, который стал гетманом Л. В сражении под Болховом 30 апр.- 1 мая 1608 г. войска Л. разбили армию царя Василия Иоанновича Шуйского , потерявшего все запасы и артиллерию. После этого вооруженные силы Л. двинулись на Москву, к к-рой подошли в нач. лета 1608 г. Резиденцией Л. стало подмосковное с. Тушино. На р. Ходынке вблизи от Тушина 25 июня 1608 г. произошло сражение, в к-ром армия Василия Шуйского снова потерпела поражение. Теперь войска Л. прочно обосновались под Москвой и пытались блокировать столицу. Начались отъезды детей боярских из Москвы в Тушино. В июле-авг. 1608 г. на сторону Л. перешел ряд городов на северо-западе - Вел. Луки, Торопец, Белая, в сент. за ними последовал один из главных центров региона - Псков. Осенью 1608 г. в результате похода к Троице-Сергиеву мон-рю (см. Троице-Сергиева лавра ) одного из гетманов самозванца Я. П. Сапеги на сторону Л. перешли Переславский, Юрьевский, Суздальский уезды. Затем, после взятия отрядами Л. Ростова, приняло присягу население Владимира, Ярославля, Романова, Углича, Костромы, Вологды. Наконец, тогда же, осенью 1608 г., власть Л. признали Муром, Арзамас, Балахна, Гороховец, затем власть Л. распространилась на Ср. Поволжье; Н. Новгород оказался в блокаде. Достигнутые успехи лишь отчасти объяснялись хорошей боевой подготовкой наемного войска Л. Для мн. детей боярских не только окраин, но отчасти и центра России переход на сторону самозванца обещал приобретение как земельных владений, так и чинов, должностей, на к-рые они не могли рассчитывать при сохранении традиц. порядка. Отсюда массовый переход дворянства мн. регионов на сторону Л. |
| После этого на Русь напали польско-литовские полчища — у нас их звали Литвой, — разорили много городов, осквернили много святынь и убили многих людей. Они хотели, чтобы русские отреклись от царя Василия Иоанновича Шуйского и признали царем или польского короля Сигизмунда, или Тушинского вора — Лжедимитрия II. Раз вошел к старцу в келью польский воевода пан Микулинский с другими панами. «В кого ты веруешь?» — спросил он. Старец ответил: «Я верую во Святую Троицу — Отца, Сына и Святого Духа!» — «А земного царя кого имеешь?» Старец произнес громогласно: «Я имею российского царя Василия Иоанновича. Живу в России, российского царя и имею, а иного никого не имею!» Один из панов сказал: «Ты, старец, изменник, ни в нашего короля, ни в Димитрия не веруешь!» Старец отвечал: «Вашего меча тленного я не боюсь и веры своей в российского царя не изменю; если ты меня за это посечешь, то потерплю сие с радостью; немного во мне крови для тебя, а у моего живого Бога есть такой меч, который посечет вас невидимо, без мяса и крови, а души ваши пошлет в муку вечную!» И пан Микулинский подивился великой вере старца. Потом пришел из Новгорода князь Михаил Скопин-Шуйский, а против него — из-под Троице-Сергиевой лавры пан Сапега, и московская сила побила Литву. Сапега отступил и стал против Борисоглебского монастыря. Среди братии поднялась великая скорбь, а старец говорил: «Не убоимся посечения или пожжения от иноверных. Мы явимся новыми мучениками, получим венец на Небе от Христа Бога нашего». Раз пришел в монастырь пан Кирбитский, подивился старцевым «трудам» и говорит Са-пеге: «В монастыре у Бориса и Глеба я нашел трех старцев скованных». Сапега пошел в келью старца и сказал: «Благослови, отче! Как ты терпишь такую великую муку?» Старец ответил: «Ради Бога сию темницу и муку терплю в келье сей!» Паны сказали Сапеге: «Сей старец за нашего короля и Димитрия Бога не молит, а молит за Шуйского, царя!» Старец возразил: «Я в России рожден и крещен, за русского царя и Бога молю!» Сапега сказал: «Правда в батьке велика: в которой земле жить, тому царю и служить!» Старец сказал: «Возвратись, господин, в свою землю, полно тебе в России воевать! Если же не уйдешь из России или опять придешь в Россию и не послушаешь Божия слова, то будешь в России убит!» Сапега умилился и сказал: «Чем мне тебя одарить? Я ни здесь, ни в иных землях такого монаха крепкого и безбоязненного не видывал!» Он прислал старцу дары и запретил своим войскам вредить монастырю, а сам пошел в Переяславль. |
| А. В. Кузьмин XVII в. В первые годы Смуты (1604-1608), оказавшись в стороне от основных событий, вологодское духовенство последовательно признавало власть царей Феодора Борисовича Годунова, Лжедмитрия I и Василия Иоанновича Шуйского . В 1607 г. Вологодский архиеп. Иоасаф получил от царя Василия Иоанновича несудимую грамоту на вотчины. В следующем году архиеп. Иоасаф под угрозой расправы был вынужден принести присягу Лжедмитрию II после занятия Вологды войсками самозванца. В нояб. 1608 г. тушинцы были изгнаны из города. По мнению Массы, признание Лжедмитрия II «пошло бы по всей стране, когда бы вологжане зимою следующего года снова не перешли (на сторону Москвы)». 22-25 сент. 1612 г. интервенты ненадолго захватили город, Вологда еще раз была разграблена и сожжена в 1613-1614 гг. войсками атамана Баловня. 1 мая 1614 г. со стороны р. Шексны, вол. Череповесь и Белозерского у. на территорию В. е. напали «воры казаки и черкасы», опустошившие волости, где находились владения архиерейской кафедры, а также Павло-Обнорский, Корнилиев Комельский и Николо-Катромский мон-ри. В 1609-1612 гг. в Вел. Перми воевода М. М. Годунов поддерживал царя Василия Шуйского, состоял в переписке с настоятелем Троице-Сергиева мон-ря архим. прп. Дионисием (Зобниновским) и келарем Авраамием (Палицыным) , призывавшими к борьбе с интервентами. Архиерейские палаты с ц. в честь Рожде-ства Христова в Вологде. 1667–1671 гг. Фотография. Кон. ХХ в. Архиерейские палаты с ц. в честь Рожде-ства Христова в Вологде. 1667–1671 гг. Фотография. Кон. ХХ в. В 1623 г. Вологодский архиеп. Корнилий получил от царя Михаила Феодоровича несудимую грамоту на вотчины. Вологодский архиеп. Варлаам в 1631 г. добился от царя увеличения архиерейских вотчин, в 1634 г. получил на них жалованную и несудимую грамоту. В следующем году он получил 2 царские грамоты с требованием послать в недавно учрежденную Тобольскую епархию архимандрита или игумена, протопопа, иеромонахов и белых священников; духовенство В. е. должно было собрать для переселенцев по 30 или 40 р. на человека. Из В. е. в Тобольск отправились архим. Герасим из Спасо-Каменного мон-ря, его келейный старец Иона, протопоп Григорий Пототурин, 6 священников и 3 иеромонаха (РИБ. Т. 2. 1641. 1-4. Стб. 582-596). Архиеп. Маркелл в 1649 г. свидетельствовал мощи прп. Кирилла Новоезерского , в 1650 г., после пожара в Спасо-Каменном мон-ре, переложил в новую раку мощи блгв. кн. Иоасафа Каменского. Архиерей установил 2 крестных хода в Вологде: по случаю чуда прп. Галактиона о бездождье (1652) и в связи с прекращением эпидемии чумы после постройки обыденной Спасо-Всеградской ц. (1654). Между 1667-1670 гг. по повелению архиеп. Симона были построены архиерейские палаты с домовой ц. в честь Рождества Христова, в 1671-1675 гг.- каменная ограда архиерейского двора. |
| В этот же приезд преподобного Дионисия в Москву он мог дать движение тому делу, о котором в Москве за смутами позабыли, т.е. мог ускорить дело о высылке грамоты, по которой бы можно произвести опись в Старицком монастыре. И действительно, такая грамота была получена в Старице в том же 1607 году. Сделавши свое дело, Иов опять возвратился в Старицу, а с ним и преп. Дионисий, которого видим при погребении патр. Иова, скончавшегося в том же году 19-го июня 40 и погребенного при Старицком монастыре, откуда потом мощи его были перенесены в Москву 41 . Между тем царь Василий Шуйский снова принужден был иметь дело с Болотниковым и Лже-Петром, называвшимся сыном Феодора Ивановича. На этот раз Болотников с своими шайками был осажден в Туле и принужден был сдаться, так как благодаря догадке боярского сына Кравкова, Тула была затоплена. Взятых в плен – Болотникова утопили, а Лже-петра повесили. Но это не остановило движения, поднявшегося в северской земле. Так по-прежнему поддерживалась мысль, что Димитрий жив, и вот наконец 1-го августа 1607 года в Стародубе проявился тот, в пользу которого еще никем невиданного и незнаемого совершалось движение. Около этого-то лица и собрались бродячие польские дружины под предводительством Сапеги и Лисовского, а равно казаки и беглецы. И с этими полчищами новый Лже-Димитрий стал подвигаться к Москве, и чем ближе подвигался, тем грознее становилось это движение. В Москве же, между тем, волнения против Шуйского и недовольство его правлением все более увеличивалось. Наконец, новый самозванец в конце июня 1608 года утвердился в Тушине, в верстах от Москвы. С этого времени положение царя Василия в Москве стало самое жалкое: им, по выражению современника, играли как ребенком. Всякий, кто имел какое либо неудовольствие на Шуйского, бежал в Тушино, а таких было очень много. Были неоднократные бунты против Шуйского. «А в Москве народи, возмутившись, – говорит Симон, – собирахуся часто и прихождаху к своему Государю царю и великому князю Василию Иоанновичу всея Руссии с великим шумом, вопиюще нелепыми глаголы на помазанника Божия, хотяху посох царский от его царских рук исхитить и с царства свести» 42 . |
|
|
