| Греческие боги иногда изображаются в сиянии, – в зеленом, синем, розовом. Зевс является иногда в облаках в медальоне по грудь 47), как изображается Спаситель в мозаике и в Византийских миниатюрах. Для олицетворений: ночь в виде женщины, по пояс (так же, как, например, в Парижской Псалтыри IX–X в), широко драпированной в темно-зеленый покров, закутывающий ей голову, и с серыми крыльями 34 и 35). Река Скамандр, как Иордан в древнехристианском искусстве, в виде старика, который или стоя льет из урны воду, струящуюся между кустарником 52), или сидит на горе и тоже льет из урны воду 53). 3) Диоскорида, сочинение о врачебном искусстве, написанное в I-м в. по Р. Х., в Императорской библиотеке в Вене VI в. Сверх множества рисунков растений и животных, предлагает портреты некоторых лиц, современных написанию рукописи, а также любопытную сцену, как автор иживописец изготовляет эту рукопись, о чем подробнее будет сказано в следующей главе. Для олицетворений в мифологических формах заслуживает внимание изображение Амфитриты, на море около морского произведения quercus marina. Она сидит, по пояс нагая, в браслетах около кистей рук и в серьгах; волосы и глаза голубые, на левом плече держит весло, как обычное олицетворение моря в церковных миниатюрах, не только Византийских, но и Русских. Эта рукопись Византийского происхождения служит неопровержимым доказательством свежести античных преданий и классического изящества в искусстве Византийском VI в. Впоследствии она находилась в руках арабов и евреев, что видно из позднейших арабских и еврейских подписей около рисунков растений. 4) Пророки, в публичной библиотеке в Турине, на двух листах по шести фигур, по грудь в медальонах, VI в. С портретностью античного искусства эти лица соединяют в себе строгость и идеальность Византийских типов лучшей эпохи, почему и могут быть рекомендованы в образец нашим иконописцам. Иные из Пророков юные, без бороды, каковы: Аввакум, Аггей, Захария, другие с бородами, например, Иона с седой бородой, лысый; Иоиль с черной бородой, благословляет именословно, а Михей благословляет сложением перстов, принятым у наших старообрядцев. |
| Ток наполняя гремучий глубокопучинного Ксанфа. Он же, божественный, дрот свой огромный оставил на бреге, К ветвям мирики склонивши, и сам устремился, как демон, С страшным мечом лишь в руках: замышлял он ужасное в сердце; 20 Начал вокруг им рубить: поднялися ужасные стоны Вкруг поражаемых; кровию их забагровели волны. Словно дельфина огромного мелкие рыбы всполошась И бежа от него в безопасные глуби залива, Кроются робкие: всех он глотает, какую ни схватит, — 25 Так от Пелида трояне в ужасном потоке Скамандра Крылись под кручей брегов. Но герой, утомивши убийством Руки, живых средь потока двенадцать юношей выбрал, Чтоб за смерть отомстить благородного друга Патрокла; Вывел из волн, обезумленных страхом, как юных еленей; 30 Руки им сзади связал разрезными, крутыми ремнями, Кои в сражениях сами носили при бронях кольчатых; Так повелел мирмидонцам вести их к судам мореходным. Сам же опять на врагов устремился, убийства алкая. Там он Приамова сына, чудясь, Ликаона младого 35 Встретил, из волн уходящего, коего некогда сам он В плен, невзирая на вопль, из отцова увлек вертограда, Ночью напавши: царевич смоковницы ветви младые Острою медью тесал, чтобы в круги согнуть колесницы; Вдруг на него налетела беда – Ахиллес быстроногий. 40 Он Ликаона, в судах своих быстрых уславши на Лемнос, Продал: Эвней Ясонид предложил за царевича выкуп; Друг же его и оттуда, Геэтион, Имбра владыка, Многое дав, искупил и в священную выслал Арисбу. Скоро, бежавши оттуда, в отеческий дом возвратился. 45 Дома одиннадцать дней веселился с друзьями своими, После возврата из Лемна; в двенадцатый бог его паки В руки привел Ахиллеса, которому сужено было В царство Аида низринуть – идти не хотящую душу. Быстрый могучий Пелид, лишь узрел Приамида нагого 50 (Он без щита, без шелома и даже без дротика вышел; По полю всё разбросал, из реки убегающий; потом Он изнурился, с истомы под ним трепетали колена), Гневно вздохнул и вещал со своею душой благородной: “Боги! великое чудо моими очами я вижу! 55 Стало быть, Трои сыны, на боях умерщвленные мною, |
| Скоро она успокоится, бурная, сам ты увидишь. Мы же, когда ты послушаешь, мудрый совет предлагаем: Рук не удерживай ты от убийства и общего боя 295 Прежде, доколе троян не вобьешь в илионские стены Всех, кто спасется; и после ты, Гектора душу исторгнув, В стан возвратися; дадим мы тебе вожделенную славу”. Так возгласивши, бессмертные вновь удалились к бессмертным. Он полетел, беспредельно глаголом богов ободренный, 300 В поле; а поле водою разлившеюсь всё понималось. Множество пышных оружий, множество юношей красных Плавало мертвых. Высоко скакал он, бежа от стремленья Прямо гонящихся волн разъяренных; не мог его больше Бурный поток удержать, облеченного в крепость Афиной. 305 Но и Скамандр не обуздывал гнева; против Ахиллеса Пуще свирепствовал бог; захолмивши валы на потоке, Он воздымался высоко и с ревом вопил к Симоису: “Брат мой, воздвигнися! Мужа сего совокупно с тобою Мощь обуздаем; иль скоро обитель владыки Приама 310 Он разгромит; устоять перед грозным трояне не могут! Помощь скорее подай мне; поток свой наполни водами Быстрых источников горных, и все ты воздвигни потоки! Страшные волны поставь, закрути с треволнением шумным Бревна и камни, чтобы обуздать нам ужасного мужа! 315 Он побеждает теперь и господствует в брани, как боги! Но не помогут, надеюсь, ему ни краса, ни могучесть, Ни оружия пышные, кои в болоте глубоком Лягут и черной покроются тиною, ляжет и сам он. Я и его под песком погребу и громадою камней 320 Страшной кругом замечу; не сберут и костей Ахиллеса Чада ахеян: такой самого его тиной покрою! Там и могила его, и не нужно ахеянам будет Холма над ним насыпать, воздавая надгробную почесть!” Рек – и напал на него, клокоча и высоко бушуя, 325 С ревом бросая и пеной, и кровью, и трупами мертвых. Быстро багровые волны реки, излиявшейся с неба, Стали стеной, обхватили кругом Пелейона героя. Крикнула Гера богиня, страшась, чтоб Пелеева сына В хляби свои не умчала река, излиянная Зевсом; 330 Быстро к Гефесту, любезному сыну, она возгласила: “В бой, хромоногий! воздвигнись, о сын мой! С тобою сразиться |
| Где бы трояне его с высоты защитили стрелами, — Столько раз Ахиллес, упредив, отбивал Приамида В поле, а сам непрестанно, держася твердыни, летел он. Словно во сне человек изловить человека не может, 200 Сей убежать, а другой уловить напрягается тщетно, — Так и герои, ни сей не догонит, ни тот не уходит. Как бы и мог Приамид избежать от судьбы и от смерти, Если б ему, и в последний уж раз, Аполлон не явился: Он укреплял Приамиду и силы, и быстрые ноги. 205 Войскам меж тем помавал головою Пелид быстроногий, Им запрещая бросать против Гектора горькие стрелы, Славы б не отнял пронзивший, а он бы вторым не явился. Но лишь в четвертый раз до Скамандра ключей прибежали, Зевс распростер, промыслитель, весы золотые; на них он 210 Бросил два жребия Смерти, в сон погружающей долгий: Жребий один Ахиллеса, другой – Приамова сына. Взял посредине и поднял: поникнул Гектора жребий, Тяжкий к Аиду упал; Аполлон от него удалился. Сыну ж Пелея, с сияющим взором, явилась Паллада, 215 Близко пришла и к нему провещала крылатые речи: “Ныне, надеюсь, любимец богов, Ахиллес благородный, Славу великую мы принесем на суда мирмидонян: Гектора мы поразим, ненасытного боем героя. Более, мню я, от нашей руки не избыть Приамиду, 220 Сколько ни будет о том Аполлон стрелометный трудиться, Распростирающийся пред могучим отцом громовержцем. Стань и вздохни, Пелейон; Приамида сведу я с тобою И сама преклоню, да противу тебя он сразится”. Так говорила; Пелид покорился и, радости полный, 225 Стал, опершись на сияющий ясень свой медноконечный. Зевсова дочь устремилася, Гектора быстро настигла И, уподобясь Дейфобу и видом, и голосом звучным, Стала пред ним и крылатые речи коварно вещала: “Брат мой почтенный! жестоко тебя Ахиллес утесняет, 230 Около града Приамова бурным преследуя бегом. Но остановимся здесь и могучего встретим бесстрашно!” Ей ответствовал сильный, шеломом сверкающий Гектор: “О Дейфоб! и всегда ты, с младенчества, был мне любезен Более всех моих братьев, Приама сынов и Гекубы; 235 Ныне ж и прежнего более должен тебя почитать я: |
| 676 Гебр (совр. река Марица) – река во Фракии. Река, по сообщению Геродота, впадает в море у города Эноса (IV. 90). 678 Ахелой (совр. река Аспрос) – река в Акарнании. «Космография» Юлия Гонория: Река Ахелой рождается на равнине Эпира, впадает в Ионийское море (Ноп. 36). 679 Конъектура Ducangii (nota 36). Пеней (совр. река Пиньос в Греции) – главная река в Фессалии, впадающая в Термейский залив. Описание реки дает Геродот (VII. 129). 680 Река Евен берет начало на горе Каллидром в Локрах Епикнемидских и впадает в реку Кефиссу (Ptol. III. 14). 681 Сперхей – река в Южной Фессалии. Гонорий: река Сперхий рождается на равнине Македонии; впадает в Эгейское море (Ноп. 36). 684 Скамандр (современная река Малый Мендерес) – река в Троаде, о которой писал Гомер (II. XXI. 136–584), Геродот (VII. 43). 685 Стримон – река на границе Фракии и Македонии. Юлий Гонорий: «река Стримон рождается на равнинах Дардании, впадает в Эгейское море» (Ноп. 25). 686 Страбон упоминает три реки с названием Партений: на границе Вифинии и Пафлагонии (Strabo XII. 3. 7), на острове Самос (Strabo X. 2. 17), в Аркадии (Strabo VIII. 3. 32). 687 «Истр» было греческим названием реки, которую римляне называли Данубием (совр. река Дунай). 689 Рейн был естественной границей Галлии и Германии. В компендии «Разделение круга земель» записано (Div. 11): «Вся Германия и Дакия ограничиваются с востока рекой Вистлой, с запада рекой Рейном» (Пер. А. В. Подосинова). 690 Родан (совр. река Рона на юге Франции) – река, о которой Юлий Гонорий в «Космографии» (Ноп. 22) сообщает: «Река Родан рождается на равнине посреди » (Пер. А. В. Подосинова). 691 Известны две реки с названием Эридан. 1. Легендарная река, берущая начало с Рипейских гор (Уральских гор) и впадающая в Океан на крайнем западе Европы (Hes. Theog. 338; Apoll. Rhod. IV. 596); 2. Река Пад (современная По) в Циспаданской Галлии. Полибий пишет (Polib. II. 16): «Река Пад, прославленная поэтами под именем Эридана, берет начало свое из Альп, почти у вершины очерченной выше фигуры, и в направлении к югу изливается в равнины. Дойдя до местностей ровных, река изменяет свое направление и протекает по ним к востоку, впадая двумя устьями в Адриатику» (Пер. Ф. Г. Мищенко). |
| Слово пробудило образ, вызвало к бытию что-то совершенно новое и трогательно-симпатичное. Обычно все происходит наоборот: сначала вещь, потом — имя. В случае Толкина, мне кажется, все было именно так: имя предвосхищало героя, место и событие. Это всего лишь моя догадка, и сверять ее с научной версией у меня нет ни желания, ни мотива. Но саму очарованность словом я понять могу. Ведь изящная словесность завораживает не только стилем или сюжетом, но и просто словами. Молодой Владимир Набоков в далеком и чужом Кембридже в ностальгическом порыве читал запоем словарь Даля, почти рыдая над словом ольял . Этим волшебным словом именовалась будка на баржах, и Набоков сокрушался, что такую красоту уже нельзя использовать — нет тех барж и тех будок-ольялов. Пропало слово! А сколько таких чудных слов у классиков! Да, Гомер и Вергилий даются нам сегодня нелегко. Но подумайте, в какой красоте купается чуткий читатель этих гениев: скамандрийский луг, тарпейская скала, кастальский ключ, альбунейский лес, авернские топи, кручи Гомолы, твердыни Бутрота; а имена! — что за магический свет льют имена героев, будто драгоценный камень срывается с губ — Палинур, Эльпенор, Исмар, Скирон разбойник, Иксион, Альканор, Инаримон. Ясно, что — перевод, и значение у них может быть самое банальное, но — как красиво! Не могут быть такие чудесные имена просто звуком! Решимся ли мы предположить, что сам блаженный слепец пробудил к бытию своих героев, потому только, что не смог позволить сгинуть таким дивным именам? Похоже, Толкин тоже болел этой благородной чуткостью к слову. Известно, что имена для гномов — соратников Бильбо по путешествию — писатель заимствовал из «Старшей Эдды». Но это еще время «Хоббита». В «Трилогии кольца» мы встречаемся с беспрецедентным слово- и языкотворчеством. Герои и вещи просто цветут именами, как лингвистические клумбы. Арагорн, или Дунадан, он же Бродяжник, что «на языке былых времен» звучит как Телконтар, он же Эльфийский Берилл, или Энвинъятар, т. е. Обновитель. Тома Бомбадила эльфы называют Йарвеном Бен-Адаром, что значит Безотчий Отец Заповедных Земель, гномы — Форном, а потомки нуменорцев — Оральдом. Любимое Бродяжником врачебное снадобье готовилось из целемы, т. е. княженицы, ацэлас, ацеа аранион — четыре названия у одной травы! Есть еще чудесный цветок альфирин, а на склонах Керин Амрота в Лориэне сияет нездешним светом эланор и его спутник нифредил, но самые красивые в Средиземье — симбельмейны, или поминальники, которые растут только на Ристанийской равнине. Свои имена носят горы, пещеры, реки и моря, звезды и созвездия, даже прославленное оружие поименовано — Андрил, Нарсил, Яррист, Рингил, Оркрист, Гламдринг — это только славные мечи героев, а есть еще копья, шлемы и магические предметы. Это не просто красиво и волшебно. Это завораживает, и как всегда, меня сражает таинственная фраза из древнего сказания гномов: «Непроглядна вода Келед-Зарама и холодны, как лед, ключи Кибель-Налы». |
| Килла – неизвестный нам остров или город неподалеку от Трои. Тенедос – небольшой остров близ берегов Трои; на нем скрылись ахейцы, когда обманно отплыли от Трои, оставив засаду в деревянном коне. Сминфей – культовое прозвище Аполлона, обозначающее “истребитель полевых мышей”. Аргивяне, аргивцы – жители Аргоса. Тем же словом Гомер называет всех греков в противоположность негрекам. …отомсти аргивянам стрелами твоими. – Внезапную смерть греки объясняли тем, что бог Аполлон или его сестра Артемида убивают людей своими стрелами. (Аполлон – мужчин, Артемида – женщин.) Меск — мул или лошак, помесь лошади и осла. Частые трупов костры… – В гомеровскую эпоху сожжение трупов было основной формой погребения. Гера – дочь Крона и Реи, сестра и жена Зевса, царица богов и богиня-покровительница браков. Жертва стотельчая — то есть жертва в сто тельцов (быков) – буквальный перевод греческого слова “гекатомба”. Значение стиха: бог гневен за обещанную, но не принесенную жертву. Благовонный тук. – Жир (тук) жертвенного животного вместе с некоторыми частями туши сжигался в честь бога на алтаре. Калхас – предсказатель ахейцев под Троей. Фесторид – Калхас, сын Фестора. Клитемнестра – дочь Леды и Тиндарея, жена Агамемнона (см. Агамемнон и Орест). Троя – город в Малой Азии у реки Скамандра. В Трою Парис увез Елену; по этой причине город подвергся нападению союзного войска ахейцев и после десятилетней осады был взят при помощи хитрости с деревянным конем и разрушен. Теламон – царь острова Саламина, сын Эака и брат Пелея, отец Аякса и Тевкра. Укротители коней. – Это выражение обозначает “сильный, могучий”. Фтия – главный город мирмидонян, столица царства Пелея и Ахиллеса. Менелай – сын Атрея, брат Агамемнона, муж Елены (см. Елена). Псообразный — значит “бесстыдный”; пес считался символом бесстыдства. Если троянский… ахеяне град разгромляют. – В первые годы Троянской войны ахейское войско разгромило и разграбило все близлежащие города, союзные с Троей. Эгиох – эпитет Зевса, обозначающий “носящий эгиду”. |
| Рез – фракийский царь, союзник троянцев. Ретра – бухта на Итаке. Рея – дочь Урана-неба и Геи-земли, сестра и жена Крона ( см .). Родос – большой остров, лежащий против юго-западного побережья Малой Азии. Саламин – остров у берегов Аттики, родина Теламона, отца Аякса и Тевкра. Салмоней – царь в Фессалии, сын Эола, отец Тиро. Он выдавал себя за Зевса, разъезжая на колеснице и подражая молниям при помощи факелов, а грому – при помощи металлического листа. За это он был убит Зевсом. Сам – остров близ берегов Фракии (Самофракия). Самос – остров у берегов Малой Азии, центр культа Геры. Сангарий – река в Малой Азии, впадающая в Черное море. Сарпедон – сын Зевса и дочери Беллерофонта Лаодамии, ликийский царь, павший под Троей как союзник троянцев. Селена – луна. Селлы – жрецы-предсказатели оракула Зевса в Додоне, предсказывавшие будущее по шелесту листьев священного дуба или по пению птиц на нем. Семела – дочь Кадма, родившая от Зевса бога вина Диониса. Сестос – город на западном берегу Геллеспонта, расположенный против Абида. Сидон – крупный торговый город в Финикии. Сидония – Финикия. Сидоняне – финикийцы. Сизиф – хитрый царь Коринфа, которому удалось сковать самое Смерть, когда она пришла за ним. За свои преступления против богов должен был в царстве Аида вечно катить в гору тяжелый камень, который перед самой вершиной срывается и падает вниз (отсюда выражение “сизифов труд”). Сикания – Сицилия. Сикелы – древнейшее население Сицилии. Сикион – город на севере Пелопоннеса. Симоис – река под Троей, приток Скамандра. Синтии (синтийцы) – мифические жители острова Лемноса. Сипил – гора в Лидии. Сира – сказочный остров. Скамандр – река под Троей, впадающая в Геллеспонт. Скейские ворота – ворота в западной стене Трои. Скирос – остров в Эгейском море. У царя Скироса Ликомеда Фетида спасала от войны Ахиллеса, переодетого в женское платье. Однако Одиссей разоблачил обман: приехав на Скирос под видом купца, он разложил множество товаров, привлекательных для женщин, а среди этих товаров – набор оружия. В то время как дочери Ликомеда, среди которых находился переодетый Ахиллес, осматривали драгоценности и ткани, юноша смотрел лишь на оружие. В это время товарищи Одиссея подняли перед дворцом ложную тревогу; царевны разбежались, а Ахиллес, схватившись за меч, бросился навстречу мнимой опасности. Этим он выдал себя и вскоре должен был уехать с Одиссеем на войну. |
| Наместник Претора. Созомен называет его Саллюстием. 36 Имена двух мучителей, из коих один был в Епире, другой в Агригенте. 37 Св. Григорий приводит здесь слова Гомера о Скамандре, стесненном трупами убитых Ахиллом. Илиад. XXI. ст. 220. Юлиан в Антиохии тайно, по ночам, умерщвлял многих христиан, и волны Оронта скрывали свидетелей истины и обличителей нечестия. 38 В царствование Юлиана кто–то из христиан, живших в Кесарии, сжег храм, посвященный Фортуне, за что царь многих жителей Кесарии послал в заточение. 39 Юлиан. 40 Покрытый шлемом Аида (или Плутона, как говорит Гомер (Илиад. V, 845), был невидим другими, находясь перед глазами их. Другие (именно Платон во II–й книге Республики) то же рассказывают о перстне Гигеса, царя Лидийского. 41 Максимин умер от зловонных ран, коими поражена была нижняя часть чрева его. 42 Телхины — древние жрецы, чародеи и ваятели кумиров на острове Родос. 43 Золотыми стихами называются правила жизни, приписываемые Пифагору. 44 Жреца, который собравшимся на праздник Цереры предлагает в пищу воловье мясо. Другие под именем Вуфина разумеют Геркулеса. 45 Слова сии взяты из Гомера, и первое из них значит: ужасно; второе—звенеть, звучать; μων — ли, или; δηπουθεν — итак, αττα — некоторая, αμωσγεπως — отчасти, несколько. 46 Киносарг — капище в Афинах, построенное на том месте, куда прежде подкидывали незаконнорожденных младенцев. 47 Гомер говорил, что у богов есть свой язык и что река, известная у людей под именем Скамандра, на языке богов называется Ксанфом, птица киминда — халкидой, целебное растение с черным корнем и белыми цветами — моли. Илиад. п. XX, 74. п. XIV, 291. Одисс. XIV, 305. 48 Здесь разумеется закон Юлиана, которым воспрещалось христианам учиться словесным наукам. 49 По рассказам мифологии, Димитра (Церера) научила земледелию Триптолема и Келея и подарила им колесницу, которую возили по полям крылатые драконы. 50 Телмис — древний город в Ликии. 51 Так Юлиан выражался о христианах. 52 Намек на Гомерово выражение об Андромахе: δακρυοεν γελασασα (Илиад. VI, 484). 53 |
| И вот явился Фетид, овеянный славой победы, и узнал о случившемся, пожалел Паламеда, и горько оплакал его, скорбя, а эллинам заповедал, чтобы не выходили они биться и помогать. И с той поры преисполнились дерзостью Гектор и его союзники, и сходились они в жарких схватках с эллинами, и много было тогда убито и пало в бою, и кровопролитие было, и гибель мужей, и вопли, и озера крови. И падали как колосья эллины, и ослабели духом, и под градом напастей раскаивались в своих прегрешениях. И лучшие из высокоумных с мольбой обратились к Фетиду, чтобы простил он их, но не внимал им Ахиллес, не склонялся до тех пор, пока не пал Патрокл, которого он очень любил, от руки могучего и доблестного Гектора, и это побудило Ахиллеса выйти на бой с троянцами. Вышел Ахиллес на битву, словно огнем распален; и громит полки, и избивает лучших из воинов и с ними Гектора, бывшего опорой троянцев, мужа могучего и храброго, выросшего в доспехах, носящего на груди шрамы бесчисленные с тех еще времен, когда до нашествия эллинов боролся он с дикими быками. Когда же был убит Гектор, дерзкий сердцем, Приам обратился за помощью к амазонкам, и снова разгорелись ожесточенные бои, и многие погибли. Всеми оставлен был несчастный старец, и к Давиду, царю иудейскому, посылает, прося у него помощи. Но Давид не дал ему, либо потому что воевал с иноплеменниками, либо сторонясь эллинов и варваров, ибо они не знали Бога, а поклонялись идолам, и опасаясь, как бы не впали в тот же грех евреи, если будут посланы на помощь к троянцам, имеющим естественную склонность к пороку. Тавтания же, индийского царя, Приам умолил, и Мемнон явился с бесчисленным войском. Воины-индиане все были темнолики, так что эллины, увидев их необычный вид, испугались облика их и оружия, и испугались зверей, которых кормят индийцы, и задумали бежать под покровом ночи и снять осаду Трои. Но, однако, выступили против темноликих, и индийскою кровью обагрились поля, и струи Скамандра побагровели от крови. Вскоре после этого настало время, когда эллины, а также варвары торжественно приносили жертвы, и все отдыхали от ратного труда. |
|
|
